скачать книгу бесплатно
– В чем дело? Я скажу тебе, в чем дело! Какого черта с тобой творится? Какого черта ты прикончил того бедолагу на входе? Какого черта ты собирался убить ребенка? – негодовал гнолл, разбрызгивая слюну прямо в лицо дворфу.
– Это всего лишь крестьяне, это…, – пожал плечами Бэрвин, утираясь рукавом.
– Это люди! Живые люди! – перебил его гнолл. – Да, мы грабители! Да, порой так случается, что нам приходится убивать! Но не это наша цель. Ты не должен убивать просто так, потому что тебе так хочется.
– Почему? – дворф картинно вскинул брови.
– Убьешь еще кого-нибудь, без моего разрешения, – прорычал Чексид, снова забрызгав дворфа слюной, – пожалеешь!
– Не стоит пугать меня дядя, – жестко ответил Бэрвин, – а то….
– А то, что? – взревел гнолл, перебив дворфа. – И меня убьешь? Слышал бы тебя сейчас Рио!
Упоминание отца, возымело свое действие. Дворф потряс головой, словно, сбрасывая наваждение.
– Прости дядя, – тихо сказал Бэрвин. – Я постараюсь быть сдержаннее. Сам не знаю, что со мной порой происходит.
Гнолл покачал головой, глядя ему в глаза, и затем, прижав дворфа к своей широкой груди, промолвил:
– Все будет хорошо, сынок. Все будет хорошо.
Отдохнув несколько часов, банда снова продолжила путь. Сейчас уже, скорее всего о нападении на ферму, которую они ограбили, стало известно. Засиживаться на одном месте было опасно, вероятно местное ополчение уже прочесывало окрестные леса, а если об этом станет известно в ближайшем большом городе, то тогда и появление стражи не заставит себя ждать. Теперь нужно было быть очень осторожными, дабы не нарваться на какой-нибудь патруль.
Отряд продолжал двигаться на юг вдоль дороги на Абион, стараясь не выходить на открытые места. Леса в этой части материка были не самыми густыми, поэтому частенько приходилось все-таки пересекать и открытые участки местности.
Банда Чексида, как раз перебегала какой-то луг, когда зоркий Инвар, заметил далеко позади на холме вооруженных людей.
– В траву! – скомандовал гнолл и все тут же залегли в высокой траве.
– По нашу душу, не иначе, – прошептал Чексид, лежащему рядом Бэрвину.
– Возможно, – безразличным тоном ответил дворф. – Хотя не понимаю, чего их бояться. Крестьяне…, – презрительно процедил он. – Сунуться, перебьем, как цыплят.
– Лучше не привлекать внимания. Крестьян, конечно, мы сумеем одолеть, но тогда, точно стража из Абиона пожалует, а с ними лучше не связываться. Лишний раз в драку лезть не стоит, – поучительно продолжил гнолл, – и помни, ты мне обещал не убивать без причины.
– Тебе виднее, – отмахнулся Бэрвин, сорвал какой-то стебелек и принялся выковыривать из зубов, застрявшие кусочки мяса, оставшиеся там после обеда.
Чексид не ошибся. Показавшиеся на холме крестьяне, были действительно из ополчения ближайшей деревеньки – Камельки. Утром на ферму, братьев Олмери, пожаловал молочник, обычно забиравший по утрам у них надои и отвозивший в поселение на продажу. Он и узнал первым о случившемся несчастье. Вскоре из Камельки прибыл, отправленный на поимку грабителей, отряд ополченцев. Их-то и заметил на холме Инвар, и как раз вовремя. Банда успела залечь и укрыться в высокой траве, прежде чем ополченцы заметили их.
– Вот удивляюсь тебе, – снова заговорил гнолл, – с детства тебя помню. Да и первые годы, совместной работы ты был осторожнее. Тебе, что жизнь не дорога? Когда ты таким стал?
– Я не знаю дядя, наверное, я всегда таким был, или после смерти отца во мне что-то начало меняться и просто проявилось только сейчас, – пожав плечами, ответил дворф. – Надоело мне все.
– Что именно надоело? – Чексид, неотрывно следивший за людьми на холме, оглянулся на Бэрвина.
– Да, все надоело. Работа эта надоела. Устал я, сам не знаю, чего хочу, – после паузы, нехотя отозвался дворф.
– Мы еще недалеко отошли от Лугорда, может, вернешься на пристань? Сядешь на корабль и отдохнешь сезон дома, в Жеринке. Мы тут сами управимся, – предложил гнолл.
– Нет, – скривился дворф. – Жеринка тоже надоела.
– Ты сам не знаешь, чего хочешь, – заключил Чексид и снова вернулся к наблюдению за ополченцами.
– Так и я о том же, – подтвердил дворф.
Люди на холме некоторое время присматривались к долине, в лугах которой сейчас находилась, затаившись в траве, банда Чексида. Не заметив разбойников, они двинулись на запад и вскоре скрылись за холмом. Вероятно, опытный следопыт, легко бы определил направление, в котором ушла банда, но это были обычные крестьяне, лишь по мере необходимости, бравшие в руки оружие, и они рассчитывали скорее на удачу, в своих поисках, чем на умения и таланты. Так или иначе, разбойников они не заметили, можно было двигаться дальше. И нужно было, как можно скорее, убраться с открытого места.
Чексид махнул в сторону небольшой березовой рощи. Разбойники бегом добрались до рощицы и укрылись под ее сенью. Решено было остаться здесь до захода солнца, и лишь затем продолжить путь, двигаться днем было рискованно, по крайней мере, пока они не отойдут подальше от этого поселения.
Бэрвин, повалялся пару часов на земле, тщетно пытаясь заснуть. Сон не шел. Но зато у него было время подумать о своем разговоре с дядей Чексидом.
Во многом гнолл был прав, Бэрвин и сам понимал, что порой его заносит, что временами он теряет контроль над собой. Но он понятия не имел, как с этим бороться. Стоило ему взять в руки оружие, как тут же возникало желание кого-нибудь убить, и наоборот, стоило завидеть врага, как топор сам ложился ему в руку. Еще было бы понятно, если бы он это делал под влиянием, например гнева или ненависти, но обычно, подобных чувств он не испытывал. Чаще всего он наоборот, испытывал полное равнодушие, его нисколько не заботило, кого он убивал, зачем и почему. Более того, когда все уже свершалось, он никогда не испытывал раскаяния в содеянном или каких-либо мук совести. Другими словами ему было плевать на то, что ему случалось убивать, кого бы то ни было. Так же ему было плевать на собственную жизнь, это Чексид, сам не зная того, точно подметил в их последнем разговоре.
Кто он, зачем живет на этом свете, и что будет дальше, дворфу было все равно. Он не испытывал страха перед смертью, и нисколько не ценил жизнь, ни свою, ни чужую. Вероятно, в этом и заключалась его главная проблема, оттуда же росли и корни его, порой, странного поведения и чрезмерной жесткости, временами перерастающей в жестокость.
Дворф поднялся и побрел прочь от лагеря.
– Бэрвин! – приоткрыв один глаз, окликнул его гнолл, который, казалось, только что спокойно спал.
– Пройдусь, – не объясняя, бросил дворф через плечо.
– Далеко не отходи от лагеря, через пару часов выступаем, – напутствовал Бэрвина Чексид.
Дворф бродил между деревьями, безо всякой цели, просто, чтоб убить время. Постепенно он довольно далеко ушел от лагеря банды и оказался на другом краю рощи.
Здесь он наткнулся на стоянку одинокого путника. Это был эльф, и он спокойно спал, совершенно не заботясь о собственной безопасности. Обычно эльфы, после древней битвы со стихийными духами, ставшие добровольными затворниками своего леса, не выходили из-под сени Галлидиаля.
Тогда, на равнине Фархейн, они ведомые мятежным богом Эльганусом, восстали против остальных древних богов и вступили с ними в битву. Впрочем, ничего хорошего из этого не вышло, Эльганус был низвергнут, а эльфам потеряв большую часть своей армии, пришлось отступить в Галлидиаль. С тех пор они редко выходили из-под его покрова, хотя никто им более не угрожал и не удерживал в Галлидиале силой.
Дворфу стало интересно, кто он этот эльф и что он здесь делает.
– Вставай длинноухий, – Бэрвин бесцеремонно пнул спящего представителя древней расы в бок.
– Тебе чего, коротышка? – открыв глаза и презрительно оглядев дворфа, после паузы, сквозь зубы процедил эльф.
– Далеко ты забрался от дома, – неопределенно сказал Бэрвин.
– Не твое дело, проваливай, – эльф снова закрыл глаза, давая понять, что разговор окончен.
– Ты не слишком-то радушен, – усмехнувшись, произнес дворф.
Бэрвин вспомнил своего отца, Рио Хэддинга. По рассказу дяди Чексида, Бэрвин знал, что его убили эльфы и, вероятно, такие же надменные и самовлюбленные, как этот. Дворф с улыбкой смотрел на лежащего эльфа. Заведя руку за спину, Бэрвин осторожно снял с пояса самодельный импровизированный моргенштерн, подвешенную на цепи, усыпанную шипами гирю.
– Сказал, проваливай, – пробурчал эльф, не открывая глаз.
Эльф по-прежнему спокойно лежал, делая вид, что спит и, не чувствуя угрозы. Бэрвин резко взмахнул рукой по дуге, разгоняя гирю. В последнюю секунду эльф то ли услышал свист орудия, то ли просто почувствовал, что ему угрожает опасность, и открыл глаза, но было поздно. Гиря приземлилась точно ему на голову, ломая лицевые кости, сминая череп. Он умер мгновенно, не успев даже вскрикнуть.
– Это тебе за отца, – Бэрвин сплюнул на траву. – Так будет с каждым.
Дворф неспешно, со знанием дела, обыскал вещи мертвого эльфа, обшарил карманы и выпотрошил рюкзак. В карманах оказалось несколько золотых, которые перекочевали в кошель дворфа. В рюкзаке, нашлось неплохое одеяло, почти новое, оно приглянулось дворфу, но решил его оставить, слишком много будет вопросов от дяди, когда он вернется к себе в лагерь. Кто, что, откуда? Больше Бэрвин ничего интересного для себя, среди вещей мертвого эльфа не обнаружил, какие-то свитки, карты, книги.
Возвращаясь на стоянку банды, дворф тщательно протер гирю травой, избавившись от следов крови на ней. Оказавшись в лагере, дворф завалился на землю, время немного полежать еще было. Его возвращение не осталось для гнолла незамеченным.
– Как прогулялся?
– Ничего интересного, – спокойно ответил дворф. – Скука.
Глава шестая. Крупное дело.
Через восемь дней Лореэль по старому мосту близ руин Миккена – разрушенного города первой эпохи, пересекла Тидр, самую полноводную артерию Фагнора. Как и все эльфы, она обладала легким шагом и могла идти без остановок много часов подряд и даже суток, почти не чувствуя усталости. Ближе и удобнее было перебраться на правый берег великой реки, по Каменному броду, но эльфийка, в целях безопасности, решила сделать этот внушительный крюк. Она опасалась, что хаддиры, если кто-то из нападавших степняков все-таки заметил ее бегство с поля битвы, могут поджидать ее у брода. Неизвестно насколько важное донесение ей поручили доставить и на что готовы степняки ради того чтоб перехватить курьера, ведь не побоялись же они напасть на хорошо охраняемый караван. Лучше было поостеречься.
Лореэль оказавшись на западном берегу великой реки, сразу повернула на юг, в сторону города торговцев – Абиона. По пути она зашла в небольшую деревеньку, Камельку, пополнила запасы в местном трактире.
Местные крестьяне, смотрели на Лореэль по-разному, одни настороженно, другие откровенно подозрительно, третьи просто с нескрываемым любопытством пялились на нее. Лореэль не удивлялась, эльфы были редкими гостями в человеческих поселениях, тем более в какой-то забытой богом, маленькой деревушке. Здешние фермеры, вероятно, вообще впервые в своей жизни видели живого эльфа. Лореэль, напустив на себя безразличный и беззаботный вид, старалась не обращать внимания на все эти взгляды.
К вечеру местом для ночлега она выбрала небольшую рощицу, в стороне от дороги, уж больно она успела соскучиться, по шелесту листвы, аромату раскрывающихся почек, скрипу стволов и ветвей. В степи совсем не было деревьев, и именно их, ей очень не хватало, она совсем не скучала по своему народу, но отсутствие деревьев, с которыми она любила разговаривать в Галлидиале, тяготило ее. Заметив приветливую рощу, на западе от Камельки, она, не задумываясь, свернула с дороги и устремилась туда.
Эльфийка обнимала, целовала деревья, что-то ласково шептала им, даже прослезилась. Прошло всего-то каких-то девять дней, как она покинула родной дом, а ей уже многого не хватало. Теперь она начала сомневаться в правильности своего решения покинуть Галлидиаль, вряд ли она сможет привыкнуть к холодному камню, человеческих городов. Слишком чуждо, слишком тягостно ей будет там, где почти нет зелени, шелковой травы, полевых цветов, узловатых и раскидистых лиственных и стройных могучих хвойных деревьев.
Рожденная эльфийкой, девушка испытывала естественную и постоянную тягу к общению с живой природой. Сейчас она ощущала это, как никогда раньше. А города, что города, нагромождение камня и мертвого дерева в виде бревен и досок.
Лореэль расположилась на ночлег, уютно устроившись в ветвях большого раскидистого дуба. Разместившись на прочном суку, эльфийка прислонилась спиной к стволу. Он был живой, слегка колыхался, дышал, она чувствовала это, чувствовала собственное единение с деревом, чувствовала единение со всей природой. Замерев, даже стараясь дышать, как можно тише, эльфийка долго смотрела на ночное небо и слушала звуки леса, которые для нее были самой близкой, чарующей и волшебной музыкой.
Восходящая луна посеребрила кроны деревьев, на небе появились первые звезды. Легкий ветерок едва колыхал молодую листву, та ему отвечала, шелестела, словно, шептала, что-то в ответ. То ствол дерева заскрипит, то упадет сухая ветка или шишка, с шорохом стукаясь о сучья. Выбирались из своих укрытий зверушки на поиски корма. Внезапно воздух наполнился негромким хлопаньем крыльев, стая летучих мышей преследовала в небе ночных бабочек или других крылатых насекомых. Протяжно заухала неясыть, мелкие грызуны засуетились в траве, ища укрытие от этого ночного хищника. У небольшого пруда, в глубине рощи, завели, нестройным хором, свой концерт местные лягушки.
Лореэль задержалась в этой благодатной роще еще на пару дней. Погони она теперь особенно не опасалась, хаддиры вряд ли сунуться дальше Каменного брода. Несмотря на то, что страна Дилля распалась после недавней войны с ордой, на отдельные города-государства, запад все еще представлял собой серьезную силу, и степнякам здесь вряд ли будут рады.
Когда же пришло время двигаться дальше, Лореэль неспешно пересекла рощу, попутно прощаясь чуть ли не с каждым деревом, и вышла на ее южную опушку. Здесь она сразу почувствовала сильный трупный запах, эльфийка поморщилась. Для нее это было сродни осквернению, этого чудесного места. Нужно было разобраться, как это ни было противно.
Лореэль даже вскрикнула, когда обнаружила источник запаха, он исходил от мертвого эльфа, погибший видимо пролежал здесь уже дней десять не меньше. Его голова была превращена в какое-то месиво, словно на нее наступил, тролль, больше ран на уже начавшем разлагаться теле, она не заметила.
Зажав нос, Лореэль исследовала окрестности, осмотрела вещи погибшего, которые разбросанные валялись на земле. Вероятно, убили его с целью ограбить. Интересно, кто он и почему оказался здесь? Почему покинул Галлидиаль, какая нужда заставила его это сделать?
Лореэль похоронила тело, обнаруженного ей мертвого эльфа, там же на опушке, предав его земле. Ответы на вопросы, кто он и как здесь оказался, вдали от дома, она намеревалась получить из найденного ей, его путевого дневника.
Еще два дня банда Чексида плутала по диким местам, обходя стороной, встречавшиеся им поселения. Местные крестьяне, возможно были оповещены, о случившимся на ферме, которую они ограбили, и могли дать отпор. Лучше было отойти подальше, тогда можно будет и снова выйти на промысел. Погоня окончательно отстала, следопыты из ополчения, отправленного на поимку банды, были никудышные.
До конца следующего месяца, банда продолжала, устраивая засады, нападать на торговцев на дорогах, атакуя и разоряя крестьянские фермы в этой провинции. Продолжалось это до тех пор, пока слава об их деяниях не дошла до Абиона, и оттуда незамедлительно для поимки разнуздавшихся разбойников, был выслан отряд солдат. Возглавлял воинов сам Кейн Дринмар, один из главнокомандующих наемной армии Абионской торговой гильдии.
Абионская армия наемников, была сама по себе очень примечательной, она имела и второе название «Восьмой Легион». Почему восьмой? Все очень просто. Бывшая некогда единой западная страна, включала в себя семь крупных городов, каждый из которых имел свою собственную армию. Восьмая армия страны Дилля, состояла из наемников, которую содержали сами правители запада, и базировалась она тогда в столице, собственно в самом Дилле.
В эту армию мог вступить каждый желающий, будь ты хоть заслуженный воин, снискавшим славу в сражениях, хоть беглый каторжник или крестьянин, впервые взявший в руки оружие. Единственным условием было, отречение от прошлой жизни и готовность умереть. Да, именно умереть, Восьмой Легион, всегда находился на передовой, наемники всегда первыми вступали в битву, принимая на себя основной удар. И естественно всегда несли тяжелые потери, каждый легионер прекрасно понимал, что любая битва, скорее всего, станет для него последней. Одни умирали, им на смену приходили другие, платили правители страны легионерам всегда исправно и недостатка в желающих записаться в ряды Восьмого Легиона, не было.
Едва новобранец приходил на пункт вербовки, попадал в списки, получал оружие и доспехи, он становился легионером. На этом его прошлая жизнь заканчивалась. Никто и никогда не задавал вопросов, зачем он здесь, почему, и кем он был до того, как вступил в легион.
Это были заблудшие души, пришедшие в легион от отчаяния или, наоборот, в поисках острых ощущений. Кто-то искал здесь спасения и защиты, кто-то же сам хотел быть защитой для всех людей запада. Они стекались сюда отовсюду, приходили из разных краев, и не все воины были людьми, встречались в легионы и представители других народов, и никому, никто и никогда не задавал лишних вопросов.
Жизнь легионера начиналась со вступления в ряды славного Восьмого Легиона. А он был действительно славным, и слава эта была заслужена им в сражениях. На Фагноре наверное не была такого места, где бы никогда не слышали о Восьмом Легионе запада. Одни уважали и относились к легиону с почтением, другие напротив, считали легионеров, ни годными, ни на что, кроме, как быть пушечным мясом на поле брани. Как бы то ни было, равнодушных не было. Пожалуй, это было если не самое, то одно из самых известных подразделений во всех армиях мира, наряду с «Черными Тюльпанами» Пелена или воинами «Братства Куидо» из Год Алорта.
Лозунг соединения, которому было уже более сотни лет, гласил, – «Не важно, кем ты был, важно, кем ты стал». И действительно, вступая в легион, новобранцы лишались всего, что имели в прошлой жизни, все они были равны по отношению друг к другу, будь ты, до того, как попал сюда, лордом или нищим с паперти. Однако цена у расставания с прошлым была, и воины Восьмого Легиона регулярно выплачивали ее на полях брани. Платили они за все это своими жизнями.
Восьмой Легион постоянно бросали в самые горячие точки, где они первыми шли в бой, шли в бой и умирали. По большому счету, легионеры, вступая в ряды соединения, лишались не только прошлого, но и будущего. Потери, по сравнению с другими соединениями, были огромными, это стало уже традицией. Воины здесь свыкались с тем, что им суждено погибнуть в бою, и многих даже радовало, что погибнут они достойно, как воины, как мужчины, а не где-нибудь в грязной сточной канаве, с заточкой под ребрами. Воины шагали бок о бок со смертью, и она их не пугала, она стала постоянной спутницей Восьмого Легиона.
Ныне Восьмой Легион базировался в Абионе, покровительствовала ему гильдия местных торговцев. После того, как сорок с небольшим лет назад, в битве с ордой орков, у Каменного брода, все воины легиона погибли, казалось, что легиону уже не оправиться и их черно-багровым знаменам уже не реять над полями брани. Вдобавок после войны с ордой, сама страна Дилля прекратила свое существование, расколовшись на отдельные города-государства, не стало правителя, некому стало спонсировать наемников.
На двадцать лет Восьмой Легион канул в лету, пока предприимчивые торговцы Абиона, не возродили его в своем городе. Теперь они содержали наемников и превратили легионеров в свою собственную маленькую частную армию. Конечно, это было уже немного другое соединение, не рассчитанное на то, чтоб лезть в самое пекло и постоянно терять погибшими своих воинов. Торговцы не особенно ценили жизни легионеров, которых набирали в подразделение в согласии с традициями прошлого, вступить в легион по-прежнему мог любой, но они умели считать деньги. И дешевле было содержать умелых, хорошо экипированных воинов-ветеранов, нежели постоянно заниматься обучением новобранцев.
Тем не менее за соединением надежно закрепилась слава Восьмого Легиона, наследниками которого стала эта частная армия торговой гильдии Абиона. Соседние воинственные города-государства, предпочитали воевать между собой, одно название «Восьмой Легион», уже само по себе было достаточным аргументом, чтоб не связываться с городом торговцев. Абион последнее время жил мирно, процветая за счет торговли с соседями, и не терпел убытков от междоусобных войн. Жизнь в городе, после войны с ордой уже полностью наладилась.
Кейн Дринмар был одним из четверки главнокомандующих Восьмого Легиона. Звание это он получил совсем недавно и не сказать, чтоб заслуженно, скорее оно ему досталось случайно. У Кейна нашелся могущественный покровитель в верхних эшелонах гильдии торговцев Абиона, который и пропихнул его на этот пост.
В былые времена провернуть такой трюк вряд ли удалось бы, тогда право стать во главе легиона нужно было заслужить на полях брани, сейчас времена изменились. Так или иначе, Кейн Дринмар стал один из командующих этой частной армии.
Его недолюбливали солдаты, понимая, что он этого поста не заслуживает и едва ли не любой из офицеров легиона, достоин этого звания гораздо больше. Трое других командующих и вовсе относились к нему, как к обычному легионеру, не посвящая его в свои планы, и всячески старались отделаться от него, отсылая на всякие мелкие, по их мнению задания, недостойные их собственного внимания.
Кейн Дринмар, сам прекрасно понимая, что занимает не свое место, всячески старался доказать свою пригодность. Он, молча, терпел насмешливое отношение к нему со стороны трех старых генералов, открытую неприязнь легионеров, и брался за любую работу, которому ему спихивали. Надеясь, что своим старанием он рано или поздно заслужит их уважение.
Собрав небольшой отряд из двенадцати человек, Кейн Дринмар выдвинулся из Абиона на север, на поиски зарвавшихся бандитов. Кейн не был особенно доволен этим обстоятельством, это задание показалось ему малоперспективным, прославиться тут не прославишься, и авторитета большого вряд ли заработаешь, а вот опростоволоситься можно запросто. Упустишь банду и волна презрения и насмешек в его адрес, покатится по-новому, а ведь только-только все более-менее успокоилось.
Последнее свое нападение разбойники совершили, чуть южнее Каменного брода, в районе деревни Малые Росы, ограбив торговцев следовавших из Ломбардии – одной из не так давно образовавшейся, на восточном берегу Тидра, провинции Ригона, в Абион. Случилось это три дня назад. Оттуда и предстояло отряду Кейна начать поиски.
Через два дня легионеры прибыли в Малые Росы. Отыскать ратушу, в деревеньке из тридцати, может чуть больше, дворов, труда не составило. Среди обычных глиняных мазанок с соломенными крышами, ратуша была заметна издалека. Крепкий сруб из обтесанных бревен красного дерева, казался на фоне остальных построек едва ли не царскими хоромами, а небольшая башенка на крыше делала ее еще и самым высотным зданием в деревне. Кейн Дринмар отправился переговорить со старостой.
Староста, невысокий живой старикан с веселыми, озорными глазами, во всех подробностях обрисовал нападение со слов тех, кто видел, нападение непосредственно. От него Кейн узнал, что бандитов было пятеро, два человека, орк, гнолл и, что удивительно, дворф. Довольно разношерстная компания, спутать эту банду с какой-нибудь другой бандой, при всем желании не получится. Тем проще будет их отыскать.
Кейн в душе надеялся, что банда после нападения уйдет через брод на восток в степи, в ту же Ломбардию и разыскивать разбойников не придется вовсе, можно будет с чистой совестью вернуться в Абион, но нет. По словам старосты, банда двинулась на запад, ее видели крестьяне в районе Больших Рос, а точнее в самих Больших Росах, более крупного поселения, побратима Малых Рос.
Нападение было дерзким и стремительным. Бандиты средь бела дня налетели на торговцев, которых застигли врасплох на подходах к деревне. Все это произошло можно сказать на глазах у местных жителей. Двоих торговцев они убили, третий был серьезно ранен и скончался от ран днем позднее. Из товаров, которые везли торговцы, а груз по большей части состоял из тканей, выделанной кожи и мехов, разбойники не взяли почти ничего, ограничившись кошельками с золотом, срезанными с поясов торговцев. Сейчас повозка с товаром стояла на постоялом дворе.
Кейн определил трех легионеров, чтоб они транспортировали оставшийся бесхозным груз товара, в Абион, в торговую гильдию. А сам, с девятью солдатами, отправился в Большие Росы, вслед за бандой, здесь больше делать было нечего.
Через восемь дней, банда Чексида снова вышла на дорогу, ведущую от Абиона на юго-запад, к другим городам-государствам. По этому пути, торговцы из местной гильдии, регулярно отправляли свои товары дальше вглубь, теперь уже бывшей, страны Дилля. Караваны хорошо охранялся, но поживиться здесь всегда было чем. Правда, определенные риски существовали, все-таки сопровождал груз, отряд хорошо вооруженных солдат. Однако в свое время, когда еще был жив Рио Хэддинг, они с Чексидом и их тогдашней бандой, совершили один удачный налет на торговый обоз и очень недурно поживились.
Было на пути следования каравана, одно очень примечательное место, словно, созданное для того чтоб устроить там засаду. И даже имея в своем распоряжении не так много людей, можно было справиться и с солдатами, охранявшими груз.
Небольшой, но довольно густой лес, поросший кустарником, расположенный на небольшой гряде холмов, был этим самым местом. Дорога вела между сопок, и проходила через руины какого-то разрушенного форпоста. Найти себе укрытие здесь и расстреливать из луков охрану каравана, можно было практически безнаказанно. Конным воинам в этих руинах негде было развернуться, нагромождения камня, поросшего мхом, деревья, разросшиеся на руинах и заметное сужение самой дороги, лишало их преимущества, перед атакующими. Практически, здесь им приходилось выстраиваться в колонну по одному, растягиваясь на довольно приличное расстояние. Стрелки разбойники могли еще до вступления в открытый бой заметно проредить охрану торговцев, которые не могли здесь сражаться верхом, и которым, лишаясь своего главного преимущества, пришлось бы спешиться в случае нападения.
Торговцы гильдии, разумеется, так же знали об этих руинах, именно поэтому они и брали с собой довольно внушительную охрану, но, тем не менее, риск, расстаться со своими товарами на этом маршруте, всегда оставался. Лишь когда караван проходил сие опасное место, торговцы могли вздохнуть спокойно.
В одно время, в этом лесу, в этих руинах, даже, был выставлен постоянный пост стражи, состоящий из наемников гильдии торговцев. За два года, не было, ни одного нападения и умеющие считать деньги, торговцы Абиона, решили, что незачем тратить деньги на содержание бездельников, жалование наемников в годовой зарплате превышало, потери от груза, которые случались не так уж и часто.
Чексид спланировал нападение на караван заранее, он намеренно вел банду к этому лесу и к этим руинам. Здесь они могли поживиться не только золотом, но и редкими товарами, которые можно будет потом где-нибудь выгодно продать, а так же лошадьми.
Когда именно здесь пройдет торговый караван, никто не знал, поэтому Инвар остался на восточной опушке леса, в качестве разведчика. С холма, ему было прекрасно видна дорога на многие мили, едва покажется караван, который невозможно спутать с чем-то еще, он вернется к товарищам и они вместе осуществят свой хитроумный план.
План действительно был хитроумным. Чексид предусмотрительно захватил из деревни, где они совершили свое последнее разбойное нападение, несколько горшков с жидким горючим маслом, которым обычно заправляли лампы. Разбойники ворчали, что им пришлось тащить с собой эту лишнюю тяжесть, но гнолл объяснил им, что оно им понадобится для следующего крупного дела. Маслом, на пути следования колонны торговцев, в самом узком месте, он собрался пропитать участок дороги, чтоб потом поджечь его. Это внесет панику и переполох в ряды охранников каравана. Вероятно, какая-то часть товаров может сгореть в огне, но это разбойников не сильно беспокоило, все унести они в любом случае не смогут, придется брать лишь самое ценное.
С одной стороны дороги находились внушительные нагромождения камней, где должны будут укрыться Инвар и Дагшут, и стрелять из луков по всадникам. Да, как это ни странно, но оказалось, что орк вполне себе сносно, умеет обращаться с этим оружием. Им надлежало в первую очередь, метя по передовым всадникам, создать затор и внести еще большую панику в колонну солдат. С другой стороны, Бэрвину, Жиславу и самому Чексиду, предстояло встретить, вырывающихся из огня торговцев и их охрану. Здесь были выкопаны волчьи ямы, прикрытые хворостом, они были практически незаметны.
