скачать книгу бесплатно
В блистательной заводи строк. Книга стихии стихов
Ольга Ивановна Грейгъ
Ольга Грейг предстает перед читателями в новом амплуа – амплуа поэтессы, опубликовав стихотворные произведения прежних лет. Ее лирике свойственен почти нечеловеческий темперамент, стремление выложиться полностью, до конца, отдаваясь стихии страсти.
Стиль сборника «человек мира», «человек эпохи Возрождения» (как его окрестила пресса) Аркадий Эйзлер, творец, живущий в Вене, определил как «плач по символизму»; «…состояние какой-то невесомости овладело мной с первых строчек, поражая своим почти метафизическим слиянием с окружающим миром. Причем с тем миром, который уже много лет назад был вытеснен многотиражным распространением соцреализма со страниц отечественной поэзии. Ваши стихи открыли давно умолкнувшие ритмы Пастернака, заговорили образами и красками Северянина и Цветаевой, Ахматовой и Мандельштама…» Именно этот вывод дает основание верить, что Великая Русская Поэзия жива и в наше время!
Ольга Грейгъ
В блистательной заводи строк. Книга стихии стихов
© Грейг О., 2022
© ООО «Издательство Родина», 2022
В авторской редакции
Художник Е. Максименкова
Все рисунки взяты из открытых источников сети Интернет
* * *
Аркадий Эйзлер
Плач по символизму
Уважаемая Ольга!
…Что касается Ваших стихов, то я их прочитал запоем, но почему-то не решался Вас беспокоить, ибо мне казалось, что Вы устали и в эпоху пандемии хотите отдохнуть от мирских сует и творческих дискуссий, упиваясь Вивальди, что в данной ситуации весьма похвально.
Но если вернуться к стихам, то состояние какой-то невесомости овладело мной с первых строчек, поражая своим почти метафизическим слиянием с окружающим миром. Причем с тем миром, который уже много лет назад был вытеснен многотиражным распространением соцреализма со страниц отечественной поэзии. Ваши стихи открыли давно умолкнувшие ритмы Пастернака, заговорили образами и красками Северянина и Цветаевой, Ахматовой и Мандельштама. Ваши поэтические находки становятся афоризмами:
О бесполезный труд – устами
выпить сушу.
или
И смерть – не случай,
Это жизнь случайна.
Вашим стихам свойственен почти нечеловеческий темперамент, стремление выложиться полностью, до конца, отдаваясь стихии страсти:
Был чуден град,
Когда касались плечи,
Когда запястья исходили в хруст.
И пуще неги был вчерашний вечер,
И пурпур —
в зацелованности уст.
Или Ваше тонкое проникновение в таинство человеческой души:
Тонка твоя душа, тонка постель,
Тонка печально скроенная маска,
печать любви – стоическая тень —
загадочна, мрачна,
тиха, безгласна.
У Вас по-своему оживает природа, Вы беседуете с ней, Вы прекрасный наблюдатель. И всякие растения принимают образ человеческого «Я».
Соринки и бунтарные синицы, зяблики, ромашки и пастернаки, грозы и ливни, и даже собственная тень – все они Ваши собеседники. Именно с ними Вы делитесь своими размышлениями, одиночеством, которое перестает быть таковым в их окружении:
Мне мыл одежду, душу, тело мыл,
Отчизну мыл осточертелый ливень.
Я позабыл – ушел, я брошен был.
…Лишь ветвь качала тень
мою уныло.
Вы знаете, о чем пишете. И как, очевидно, человек верующий, Вы доверяете полностью и своему безликому собеседнику, когда пытаетесь проникнуть в мир человеческого мышления как умиротворяющий аналитик, утверждая:
Покамест падаешь в постель,
покамест ищешь лучшей доли,
деревьев слабые ладони
качают соразмерно тень.
И не меньшим вниманием и проникновением замечаете:
Цвели поляны
медовым буйством.
Лучше и не скажешь.
Спасибо, что доверились. Нужно печатать, если еще не напечатано. Может под общим названием «Плач по символизму».
…С тем и остаюсь —
Ваш А. Э.
Для справки:Аркадий Кальманович Эйзлер – писатель, с 1974 г. живет и творит в Вене.
В 2018 г. в «Геликон-опере» состоялся концерт «Аккорды души», который открыл московской публике творчество Аркадия Эйзлера – нашего выдающегося соотечественника, много лет проживающего в Австрии. В зале «Стравинский» звучали поэзия и музыка Аркадия Кальмановича, многогранная личность которого наиболее полно раскрывается в его творчестве. В концерте приняли участие его давние друзья – известные артисты, деятели культуры и искусства. Представляя широкой публике виновника вечера творчества, к примеру, rambler.ru так писал об А. К. Эйзлере: «Творец этого чуда – человек уникальный! Он не врач, но его книги рекомендуют читать мировые светила медицины. Он не композитор, но его музыка звучит в музыкальных салонах и зрительных залах Вены в исполнении выдающихся австрийских певцов, и, заметьте, на русском языке! Он всю жизнь пишет стихи – просто потому, что пишутся. Но это стихи, которые были удостоены Золотой медали и литературной премии имени Франца Кафки. Он – учёный, автор многих научных изобретений, внедренных в жизнь, член американской Академии наук и искусств, лауреат многочисленных поэтических конкурсов, в том числе Всероссийского поэтического конкурса «Золотая строфа». Его стихи вошли в Антологию русской зарубежной поэзии 2001 года. Член Русского ПЕН-центра».
Музыкально-поэтические вечера, посвященные творчеству А. Эйзлера, проходят не только в России, но и в Австрии. К примеру, в начале 2022 г. «Аккорды души» звучали в Русском доме в Вене.
Говоря об А. Эйзлере, пресса всегда единодушна: «Соприкоснувшись с творчеством этого человека, мы убедились, что люди эпохи Возрождения и сегодня живут среди нас…»
Книга стихов Ольги Грейгъ вышла в свет благодаря всесторонней поддержке Аркадия Кальмановича.
Ввивайся строк моих лозой…
Ввивайся строк моих лозой
в основу мира,
Слово, смело:
здесь совершенству нет предела,
пока творим Его рукой…
Пчела
Пчела гудящая,
слащавая пчела,
ландшафт пресаменький,
чумной,
как вздох на плахе,
янтарные стекают письмена
по подбородку:
явь и полустрахи.
Чело насуплено —
да ну тебя к чертям,
пчела гудящая,
храбрейшая зануда!
Лети в Вифанию
к отеческим садам,
оставь меня:
стихам бредовым
и простудам…
Прекраснозвучная,
прелестница, лети,
часты твои двухцветные движенья.
Дом – пастбище.
Но мне ль тебя пасти?
Или тебе слагать мне
песнопенья?
Бери янтарь!
Взасос его!
Глотай!
Зуди, буди,
коли шершавым
тельцем!
Огонь возжжён,
пчелиная печаль,
в сосуде бренном
на скрижалях сердца…
2001
Шиповник
Сыпь, шиповник, алоцвет
благонравный,
благодушный;
потешитель и ослушник
мой шипованный
букет.
Наряжён твоим нарядом
стол
и охристый паркет;
мы с тобою сядем рядом:
я – вдоль вазы силуэт…
Шепоток
взахлёб
клевещет:
«нет, такой —
печальной —
нет…»
Только резче и зловеще
мой – бутон – автопортрет.
2001
Вы…
Навыкат вы, идущая с аллей,
в которых гас
заметно алый пламень,
как на исходе предзакатных дней,
и ветер тих,
и следовал за вами.
Идущая, несли на воле шарф,
по воле ветра
никнувший
упрямо,
и был спокоен
безобидный ваш
уход совсем в иной
миропорядок.
И стыли руки, стыла бирюза
на пальцах,
лепленых
ваятелями вышних.
Как гибли вы!
Как жмурили глаза! —
когда в косяк аллеи —
раз! —
и вышли!
Не всяк дано вас знать,
