скачать книгу бесплатно
На эту банальную мудрость Глеб ничего не ответил.
– И часто у вас тут оборотни на вооруженных ратников бросаются? – поинтересовался Лагин.
Глеб покачал головой:
– Нет.
– Стало быть, необычно это?
– Необычно, – согласился Глеб.
Лагин помолчал несколько секунд, а затем вдруг проговорил дрогнувшим от волнения голосом:
– А что, если этого оборотня брат мой позвал?
Глеб откинул со лба темную прядку волос и пристально взглянул на ученого мужа.
– Ты это серьезно?
– Ты ведь слышал голос. А что, если оборотень тоже его слышал? – продолжил развивать свою мысль ученый. – Да так, что устоять не смог и на зов сей чрез всю чащобу пришел?
Глеб покосился на ученого с сомнением.
– И зачем ему это?
– Не ведаю. Может, спасти хотел. А может, еще что.
Несколько секунд Глеб обдумывал слова ученого мужа, затем вздохнул и сказал:
– Сочиняешь ты много, Лагин. Никогда не бывало, чтобы оборотень на помощь мертвецу бросился.
– Так ведь это не просто мертвец, это нетленный.
На это Глеб ничего не сказал. Зато сказал Лагин, вернее, спросил:
– Ты из каких земель сюда пришел, Первоход?
– Из далеких, – ответил Глеб угрюмо.
– А точнее?
– Из Российской Федерации.
Лагин задумался и покачал головой:
– Не слыхал.
– И часто у вас оттуда люди уходят? – поинтересовался бродяга Хомыч.
– Случается, что уходят.
– А откуда узнают, куда идти?
Глеб усмехнулся:
– Ну, с этим у нас легко. Стоит у нас на площади огромный железный человек и рукою вдаль показывает. Если туда пойдешь, то к лучшей жизни придешь.
– И что же, его все слушаются? – не поверил Хомыч.
– Не все, но многие.
– Чудно?, – покачал головой бродяга. – А чем вы этого железного человека кормите?
– Раньше кормили людьми. А теперь, думаю, голодный стоит. Хотя как знать. Может, уже и не голодный. Давно я дома не был.
Хомыч замолчал, погрузившись в раздумья, а Лагин глянул на Глеба сквозь свои прозрачные кружочки и спросил:
– Чем же у вас там люди живут, Глеб? На что годы жизни тратят?
– На что? – Глеб пожал плечами. – Да как везде. Едят, пьют… А когда не пьют, то деньги делают.
– Из чего?
– Из воздуха. Ты ведь алхимик, знаешь, как.
– Легкие, должно быть, деньги, – заметил Лагин. – И на что они их тратят?
– Да все на то же. Едят, пьют.
– А когда не пьют да не едят, то что делают?
– Что делают? Да ничего не делают. Телевизор смотрят.
– А это что?
– Телевизор? – Глеб улыбнулся. – Сложно объяснить. Скажем так: это такое окно, в которое за другими людьми подглядывать можно.
Лагин слегка оживился.
– Ну, а те, которые в телевизоре, – они-то чем занимаются?
– Тем же. Едят, пьют, лакомые куски друг у друга отбирают.
Лагин снова приуныл.
– И не скушно им?
– Скушно, – признал Глеб.
– А почему не перестанут?
– Страшно.
– Чего страшно? – не понял ученый муж.
– Всего. Непонятного вокруг много. Пока ешь да пьешь – не видишь. А чуть остановишься да по сторонам посмотришь – считай, беда.
Ученый муж вздохнул:
– Н-да… Везде одинаков человек. Но в иных местах это особенно заметно. Странное место наш мир.
– Зато приятное, – возразил ему Хомыч, почесывая палочкой спину. – Нужно поменьше думать. Не умные и сильные правят миром, а лукавые. Лукавство – вот настоящая мудрость.
Лагин хмыкнул.
– Тьфу на тебя, болтун, – неожиданно сердито сказал он. – Лукавство ведет к греху. А Бог любит простодушных. Ибо сказано в Евангелии: блаженны нищие духом, ибо их есть царствие Божие.
– Простодушных твоих не только бог, их и жулики любят, – с едкой усмешкой парировал Хомыч. Он глянул вперед и ткнул пальцем в виднеющиеся вдалеке дома: – Вон он, Хлынь-град. Еще до рассвета там будем.
2
– В Хлынском княжестве сейчас неспокойно, – сказал Хомыч, поглядывая на темные дома и пустые ночные улицы Хлынь-града. – Голядьский князь Орлик к самым границам подступает. Хлынские полки не сегодня завтра навстречу ему двинутся. Князь Егра указ издал: кто будет ратникам мешать да охоронцам княжьим перечить – смерть примет. Так ты, Первоход, поосторожней с ними-то.
Глеб промолчал. Лагин тоже предпочел не обсуждать опасную тему. Диона же за всю дорогу не произнесла ни слова, как и велел ей Глеб-Первоход.
Молча ехали еще минут двадцать. Возле Перунова капища Глеб свернул на разбитую улицу, проехал еще чуток и остановил коней.
– Приехали, – сказал он и указал кнутом на избу с высоченной оградой из тесаных бревен.
– Богатая ограда, – заметил Хомыч. – За такую даже половцам не пробраться.
Глеб усмехнулся.
– Хозяина зовут Угрим Хват, – сказал он. – Ведите себя тихо и не высовывайтесь понапрасну. Говорить с ним буду я, а вы поддакивайте, но только если разрешу.
– А как мы узнаем, что ты разрешил? – живо поинтересовался Хомыч.
– Ты – никак, – ответил Глеб. – Останешься сторожить подводу.
Хомыч боязливо посмотрел на рогожу и хрипло проговорил:
– Я с мертвецом не останусь. Боязно.
– Останешься, – спокойно сказал Глеб. Наклонился к уху старика и добавил: – Или вернешь деньги, которые украл у Лагина.
Глаза Хомыча забегали.
– Откуда про то знаешь? – хрипло прошептал он.
Глеб усмехнулся.
– У тебя на лбу угольком написано.
Хомыч вскинул было руку ко лбу, но тут же опустил ее.
– Девку-то хоть со мной оставьте, – попросил он. – Все веселее будет куковать.
– Это не девка, это нелюдь, – сухо поправил старика Глеб. – И она останется с тобой. Если надумает уйти, не держи. – Глеб спустился с телеги. – Идем, Лагин. Будем с Угримом беседовать.
У ворот Глеб хмуро оглядел тяжелую калитку и громыхнул кулаком по дубовым доскам. За воротами заливисто забрехали собаки. Потом скрипнула дверь, и послышались тяжелые шаги.
– Кого там нелегкая принесла? – грубо осведомился мужской голос.
– Угрим, открой. Это я, Глеб.
– Первоход?
– Да.
Бряцнул засов, и дверь открылась. Человек, открывший ее, был высок, плечист и сутул. Лицо, поросшее рыжеватой бородой, было мрачное и неподвижное, а глаза – острые и холодные.
– Здрав будь, Угрим, – поприветствовал хозяина Глеб.
– И тебе здоровьичка, Глеб-Первоход. – Мужик мельком оглядел Лагина и снова уставился на Глеба. – Зачем пожаловал?
– Разговор есть, – уклончиво ответил Глеб. – Можно войти?
Угрим Хват несколько мгновений помедлил, потом распахнул дверь шире.
– Что ж, входи.
Он посторонился, впуская гостей. Пройдя через большой утоптанный двор, они остановились перед дверью избы.
– Чего встали? – грубовато сказал Угрим. – Заходите.
В доме было темно, лишь в горнице горели две свечи.
Навстречу гостям поднялась высокая женщина с усталым, красивым лицом. Она уставилась на Глеба изумленным взглядом, затем тревожно переглянулась с Угримом, после через силу улыбнулась и сказала:
– Привет вам, гости дорогие. Откушаете с дороги?
Глеб открыл рот для ответа, но Хват его опередил:
– Откушают. Подам сам. А ты, Ратмира, ступай в другую комнату и сиди там.
Женщина покорно потупила взгляд и без возражений вышла.
– Жестко ты с ней, – сказал Глеб. – Раньше бы она тебе этого не спустила.
