скачать книгу бесплатно
– Ах, это… – Борис Громов скептически поморщился и махнул рукой. – Стрессовая ситуация экзамена, созданная искусственно, но разве она выявит настоящие способности человека? Вряд ли.
– Наши учителя говорят иначе. Что ЕГЭ вообще решает судьбу человека, и если завалить, то вся жизнь под откос.
– Мнение ваших учителей не имеет для меня никакого значения, – мягко улыбнулся профессор. – Я жду вас на своей кафедре независимо от того, сколько вы наберете баллов. Я считаю, что у вас есть способности, а остальное не важно. Ваше решение?
– Я подумаю, – сдержанно ответила Тая, которая так и не могла понять, шутит профессор насчет ее способностей или нет. – Но за приглашение большое спасибо. Мне бы пора уже домой, а то тетка будет волноваться. Она мне… как родная мать, – добавила Тая как-то нелепо и некстати, сразу пожалев об этом.
Ведь за все это время тетя Рита ни разу не позвонила, даже не написала эсэмэску с вопросом: Где тебя носит?
Домой она добралась совсем поздно, во втором часу ночи, на такси, которое приехало прямо к дому. И все-таки, несмотря на счастливое окончание ужасного дня, Тая чуть не грохнулась от головокружения, стоило ей только выйти за двери громовского дома.
– Да я уже в порядке… – запротестовала она, смущенно выдергивая руку из ладоней Макса. – И спасибо, что сорвал мне заплыв по Неве. Только провожать – это лишнее, правда!
Несмотря на решительные протесты, Макс и двое студентов с кафедры профессора, Костя и Артур, вызвались ее провожать до самого дома. Отбиться от них было невозможно, и в подъезд они ввалились совершенно бесцеремонно вслед за Таей.
Все на их лестнице было как обычно: воняло затхлостью, из двери квартиры на первом этаже высовывался недовольный нос соседа Захара Палыча, который кричал что-то про былые времена и порядок в стране, галдели несколько противных рож, сидя у мусоропровода. Хотя ко всему этому еще и добавлялись вопли тети Риты, в ответ на которые доносился возмущенный мужской голос.
Тая тоскливо вздохнула; оказывается, тетя Рита не подняла панику по поводу ее позднего возвращения только благодаря тому, что была все это время сильно занята скандалом. Совершенно некстати было сейчас это все, не для посторонних глаз.
Дверь теткиной квартиры оказалась открыта нараспашку:
– Здрасьте, дядь Шурик! – бросила Тая очкастой и длинноносой личности, которая приветствия даже не заметила.
– Ты… – не замечая никого и ничего вокруг, он тряс тонким дрожащим пальцем в сторону тетки. – Ты смеешь еще мне угрожать?
– Предупреждаю, чтобы больше здесь не появлялся! – истошно вопила тетя Рита, зачем-то держа в замахе собственный сапог. – Ничтожество, которое выше агента по недвижимости не прыгнет никогда! Квартирки он чужие бегает показывает, тьфу! Себе бы купил, за сорок пять лет своей жалкой жизни…
– От жалкой кассирши слышу!
– Спокойнее! – Тая бросилась наперерез тетке, увидав, что та ринулась в сторону ненавистного противника, и встала у нее на дороге. – Не надо ругаться! Вы же только нервы друг другу портите…
– Вот потому я и ушел, что ты любой дом превратишь в вонючее болото! – дядя Шурик вопил и фыркал, как разъяренный кот. – Гопники торчат на лестнице у вас всю жизнь, сколько я ни приходил! Потому и развелся с тобой, что ты грязнуля и кофе без катастрофы сварить не можешь. Носки никогда не допроситься было постирать… грязища, кот твой ненормальный… тьфу!
Палец дяди Шурика ткнул в кота Бандита, который яростно сверкал глазами из недр темного коридора.
В этот момент дверь квартиры Елесиных распахнулась, и на дядю Шурика налетела тяжелая артиллерия в виде Веры Павловны со шваброй в руке. Такое уже случалось не раз: драка тетки Риты со своим недомужем заканчивалась авианалетом с елесинскими «бомбардировками», в результате чего дядя Шурик терпел сокрушительное фиаско и катился вниз по лестнице.
– А ну, я тебе сейчас… – рык тети Веры прекратился, едва ее взгляд наткнулся на Макса и его друзей.
Те переглядывались с видом зрителей, пришедших на фильм Тарантино или Бертона, а попавших на показ индийского боевика.
– Полегче со шваброй, уважаемая, – произнес Костя очень вежливо, но реакция тети Веры была странной.
– Чего приперлись сюда?! – напустилась она на Макса Громова с неожиданной ненавистью. – Интересно стало, нужно полюбоваться?
По лицам студентов пронеслись улыбки, настолько тетя Вера выглядела сейчас нелепо и смешно в своем застиранном халате, с жирным слоем крема на лице и с бигуди на мокрой голове.
– Суперобстановочка, – проигнорировав Елесину, Макс с понимающей улыбкой обратился к Тае: – Следующий шаг за тобой. Жду понимания…
– Что, какой шаг? – растерялась Тая, которая в этот момент лихорадочно вспоминала подходящие шуточки на подобные позорные случаи, когда надо было минусы превратить в плюсы.
Скандал прервался – Елесина ретировалась восвояси, дядя Шурик, возмущенно фыркая, бросился вниз по лестнице, а тетка ринулась в ванную, откуда донеслись рыдания и шум воды.
Весь последующий час Тае пришлось торчать у двери в ванную, уговаривая тетку успокоиться.
– Что за жизнь у меня, будь она проклята! – доносилось из-за двери. – Как же меня все достало, что за жизнь… Касса эта проклятая, покупатели эти, видеть больше не могу!.. И этот козел с его наскоками! Сколько раз смотрю, столько приличных мужчин пробивают ночью пельмени и квас – ну, холостяк же, вижу! И хоть бы один такой нормальный меня заметил…
Тая вздыхала, стучалась с налитой в рюмку валерьянкой, проявляла чудеса ораторского искусства, и только упоминание о своем грядущем поступлении в ИТМО на факультет физики заставило утихнуть бурю в ванной комнате.
– Тот мальчик, который тебя проводил, сын профессора?! – ахнула тетка, выглянув из ванной. – И тебя пригласили поступать на его кафедру?..
– Да, и вы с дядей Шуриком могли бы улаживать конфликты без драк со зрителями, – с упреком напомнила Тая.
Однако до тетки дошел совсем другой смысл сказанного: выражение ее лица вдруг сменилось с истеричного отчаяния на нехорошее вдохновение, а рука потянулась к карману, где лежал мобильник.
– Юлечка, не спишь?! – разнесся по квартире ее торжествующий голос. – Да я так, поинтересоваться, как твоя жизнь не слишком молодая. Ты же меня-то постарше, хотя я тебе об этом стараюсь не напоминать. Погодка у вас как в Москве? А-а… ну да, магнитные бури, да. И давление, и сырость. Как там твоя дочурка поживает, небось болтается без учебы? А у моей факультет физики ИТМО в кармане, сегодня сын профессора кафедры ее до самых дверей провожал…
О, ужас.
Тая, схватившись за голову, скрылась в своей комнате. Какой же глупой сейчас показалась и тетка, и вся обстановка в их тесной хрущевке. Особенно после разговоров с профессором Громовым. В его доме было такое ощущение удивительного уюта, как будто это оплот вечного спокойствия. А здесь и сейчас даже стены казались тонкими, будто из картона, а потолок – низко висящим над головой.
Жизнь Макса и ее, Тайкина, жизнь – как полные противоположности. В ее жизни – теткины безобразные скандалы, грязь в убогой квартире, неустроенность. До сегодняшнего дня она убеждала себя, что ей это нравится, бравировала даже этим в Инстаграме. Как же ей сейчас захотелось, чтобы ее отец вот так же сидел за огромным столом, окруженный восхищенными студентами, руководил кафедрой в престижном вузе, а вокруг него суетилась заботливая мама…
Что-то вроде зависти или чувства страшной собственной неполноценности заставило сжаться и тяжело вздохнуть.
Закрыв глаза, Тая представила себе, что соглашается пойти на кафедру Громова, что приходит так же к ним в гости, шутит за столом. И становится причастной ко всему этому, это становится ее будущим вместо чего-то аграрного с низкими проходными баллами по ЕГЭ, куда ей идти совсем не хотелось, разве что поддержать Ирку.
А эти сочувственно-насмешливые взгляды приятелей Макса, фраза, оброненная им: «Понимаю, суперобстановочка…» А каким презрительным взглядом смотрели они на черную плесень на их лестнице, как насмешливо отвечали тете Вере, которая вылезла в застиранном халате и принялась на них орать!
Но зачем она им всем, ведь она звезд с неба по физике не хватает, разве только тройки. Копаться в этом сейчас совершенно не хотелось. Плохой день закончился хорошо – вот что главное. Совершенно не важно, что никаких способностей к физике у нее нет, Макс Громов прекрасно об этом знает.
«А ведь дом-то у семьи Громова – тот с башней, который на Пяти Углах, – вспомнила Тая, уже лежа в кровати. – Только как я так быстро туда попала от набережной Невы? Мы ведь шли совсем недолго. Хотя чему я удивляюсь, такие несовпадения по времени бывают, все-таки у меня был стресс… Но как хорошо знать, что я зря себя пугала. Ничего страшного нет, ничего меня не преследует. Это просто па-рей-до-лия…»
Глава 6
Весеннее обострение
Спортзал на пятом уроке гремел: шла игра в баскетбол. Звучали удары мяча об пол, хлопки в ладоши, топот ног и пронзительные свистки.
– Гордеев, пас Бугаеву! Зязин, давай, Осокина открыта! – надрывался физрук. – Пас, я сказал!!! Кошненкова, в чем дело? Елесина, а вы куда?
– Я всё, Юрсаныч, – выдохнула Ирка, пухлые щеки которой покрылись красными пятнами. – Нога, коленка болит…
– Давай на скамейку, – физрук махнул рукой. – Так, кто там прохлаждается? Темнич, в игру!
– Еще немного отдышаться, – Тая умоляюще сложила ладони. – Пожалста, Юрсаныч!
– Ладно, посиди еще… – разрешил физрук и резким свистком начал игру.
На самом деле Тае уже хотелось поиграть, но все прошедшие дни Ирка дулась, в скайпе не отвечала, а сейчас выдался удобный случай, чтобы помириться.
Елесина, дохромав до самой дальней скамейки, тяжело бухнулась на нее, смахивая прилипшие ко лбу волосы. Тая тут же подсела рядом, сочувственно разглядывая, как Елесина растирает упитанную коленку.
– Ирк…
– Кому Ирк, а кому Ирина Геннадьевна, – буркнула Елесина, покосившись на подругу.
– Геннадья Ириновна, ну хватит, – попыталась улыбнуться Тая. – Две недели уже не разговариваем. Я серьезно, в тот раз нечаянно сдурила. Мир?
– Сдурила она, а из меня мать фарш сделала, – проворчала Елесина. – Ты вообще в последнее время странная, фортели сплошные. То посреди дороги истеришь, то глупости по телефону несешь про какие-то предчувствия… – Ирка помолчала и уже беззлобно добавила: – Что делала-то все это время? Страстный роман в самом разгаре? Мать мне рассказала, что Громов тебя до дома провожал.
Этот вопрос означал, что мир восстановлен и Ирка жаждет новостей.
– Да нету никакого романа, – Тая решила пока не рассказывать, как чуть не свалилась в Неву, раз Бугаев и Кошненкова об этом до сих пор не разболтали.
– Дома я у Громова побывала, с родителями его познакомилась. Хорошие такие родители, и вообще…
– Ну и… – Ирка напряглась в ожидании продолжения.
– И ничего, – пожала плечами Тая. – Он меня проводил и сказал: жду от тебя понимания и ответных шагов. В Инстаграме лайки на мои фото ставит, улыбочки, «привет-привет». Праздники больше не устраивает. Ждет от меня каких-то действий и какого-то понимания.
– Можно подумать, ты вчера родилась, – недобро покосилась Елесина. – Да парень влюбился, а ты, «альбинос, задрала нос». Все же знают, что, куда ты ни пойдешь, везде за тобой парни следом таскаются как приклеенные. Вот он и не хочет в дураках остаться, ждет, когда ты сделаешь первый шаг.
– Признания в любви ждет, что ли? – Тая покачала головой. – Нет, что-то тут не то. Смотри, как играет…
В этот момент Макс сделал ловкий бросок, и мяч, пролетев весь зал, будто бы игнорируя законы притяжения, сам прыгнул в корзину противников. Раздались аплодисменты, восхищенные возгласы. Даже суровый физрук довольно похлопал Громова по плечу.
– Здорово у него получается, – Тая не сводила взгляда с Макса. – И дома у них все шикарно, у этих Громовых. Мебель такая интересная, скульптуры, картины…
– А как надо, чтобы полочки из ИКЕА висели?
– Не знаю. Профессор этот говорил какие-то странные вещи на полном серьезе. А сам будто проверял, поверю я или нет. Говорит, что физика на его кафедре изучает всякие странные явления, вроде демонов.
– Прикольный папаша, – Ирка хихикнула. – У нас когда мамин приятель праздник какой-нибудь отметит, так тоже про астрал рассказывает. Картина маслом, как дядя Вася восседает на табуретке в коммунальной кухне и всем десяти соседкам рассказывает про астрал, закусывая солеными огурцами…
– Нет, у Громовых все основательно, – возразила Тая. – У него такой классический роскошный замок Дракулы, только на наших питерских Пяти Углах. Мы этот дом проходили по истории Петербурга, я даже реферат по нему писала, только криво нарисовала и трояк получила, помнишь?
– Дом Лишневского с башней, что ли? – ахнула Ирка. – И Громов там прямо и живет?
– Еще как живет. Весь дом их, целиком.
– Офигела, Темнич?! – Ирка подпрыгнула на скамейке, вытаращив глаза. – Если они его целиком купили, то Громов как минимум миллиардер… И что тогда он в нашей школе делает?! Почему не в Йеле, не в Оксфорде?
Обе посмотрели на поле, где Макс снова ловко забросил мяч, который пролетел через весь спортзал и прыгнул в корзину, принеся команде новые очки.
– Громо-ов! – сложив руки рупором, завопила невыносимая Ирка. – Признавайся, ты вампир? Вампи-ир, и скрываешь, да-а?!
Макс выразительно покрутил пальцем у виска, спортзал грохнул смехом, а физрук сердито махнул рукой.
– А ну, Елесина, быстро в игру!
Примирение с подругами принесло как плюсы, так и минусы: после физкультуры Даша с Иркой вцепились в Таю, как два репейника. Дело происходило в столовой во время обеденной перемены, пришлось в десятый раз рассказывать им о своем приключении: о падении в Неву, роскошном ужине и знакомстве с семьей Громова.
– Вот что значит, когда отец большая шишка, – разглагольствовала за столом Ирка. – Вот Громову все можно. Он ведь не особо-то учится: контрольные пишет левой ногой или вообще не пишет, а получает пятерки. Когда хочет – уходит, когда хочет – приходит. Хоть бы раз к завучу вызвали. Бугаева моего вон постоянно тягают за всякую ерунду…
– Да еще и живет в особняке прямо посреди Пяти Углов! Нет, мой мир никогда не будет прежним! – трещала Даша. – Темнич, пока не увижу, не поверю. Врешь ведь.
– Не вру, я там ужинала, – уже не радуясь тому, что на радостях примирения рассказала такие подробности, отбивалась Тая. – Может, Громовы временно сняли этот дом, откуда я знаю? Там внутри очень красиво и уютно, уходить не хочется. Студенты с кафедры Громова такие все на вид интересные и умные ребята…
– Прикольные? – уточнила Романцова, переведя на свой язык.
– Прикольные, – согласилась Тая. – Да и отец Громова, он такой…
В этот момент в столовой появился Макс и, набрав на поднос тарелок, встал прямо к кассе, минуя огромную очередь. Никто из ребят не сказал ни слова, Макса спокойно пропустили, и он занял столик неподалеку, который очень кстати освободила компания восьмиклассников.
– Вот, – высказалась Ирка вполголоса, – что бы Громов ни делал, все легко у него идет, когда другие продираются через жизненные дебри. Гро-омов! – басом пропела Елесина в спину Макса. – Ау, Громов! Открой свой секрет, а?
Весь остаток перемены Ирка продолжала доставать одноклассника, шипеть ему из-за соседнего стола в затылок и строить теории его внеземного либо вампирского происхождения.
– Он ест, причем много ест, я обратила внимание, – размышляла вслух Ирка, глядя в спину белой рубашки Макса. – И при этом худой, худее всех наших парней в классе. Нет, он не вампир, вампиры не едят. Громов, а может, ты инопланетянин? – перевесившись через спинку стула, она потянулась и дернула того за рукав.
– Не угомонилась еще, Елесина? – со слегка усталой полуулыбкой обернулся Макс.
– Не-а, зато я просто сопоставила факты, – не унималась Ирка. – Ты ведь полгода, что в нашей школе, вообще не учишься. Домашку не делаешь, это я точно знаю. У тебя училка просто смотрит в пустую тетрадь и кивает, типа, все хорошо. На уроках никогда не спрашивают, а в журнале оценки появляются, причем только пятерки. А когда на физре играешь в команде, у тебя будто мяч сам летит туда, куда надо…
– И чего? – пожал плечами Громов.
– Нет, я против тебя ничего не имею, – с пафосом заявила Елесина. – Ты классный, днюха у тебя была что надо, приятно вспомнить. Просто все это очень странно выглядит. Вот у тебя сейчас что в сумке, Громов? Спорим, ни одного учебника?
– У Громова в сумке пустые тетради, – засмеялась Даша. – А за школой, наверное, прячется в кустах «ламборджини», который он стесняется показывать.
Тая сидела без улыбки, настолько ей сейчас не нравилась задиристость подруг. А ведь это было привычное их поведение: Ирка вечно цеплялась и громко хохмила над кем-то, Даша поддерживала. А вот сейчас их выходки вдруг показались нелепыми и глупыми.
– Да идите вы. – Макс вдруг поднялся, отодвинув поднос еды, резко сдернул со спинки стула свою сумку и вывалил на пол ворох бумаг.
Учебников и конспектов не было – и правда, только мятые пустые тетради да пара журналов об автомобилях.
– Разоблачили? – ответно наехал Громов на компанию подруг. – Спалился, да. Тарелка моя стоит в Ленобласти, в карельских лесах. Проник, блин, чужеродный элемент в человечью школу и подбирался обманом к красивой девице. А эта инстаграмная фифа хоть бы мозгами за неделю пошевелила, почему вокруг нее шаманские пляски. Сказал же – жду понимания и ответного шага. Ладно, повеселились, – и хватит…
Громов швырнул сумку на пол и быстрыми шагами направился к выходу, крикнув у дверей:
– Елесина, мамаше привет передавай! К сожалению, ей придется оторваться сегодня от работы…
Ирка взвизгнула, когда через секунду стоящий перед ней стакан с компотом взорвался и залил стол липкой лужей.
– Наверное, Бугаев локтем зацепил, зараза, – пробормотала Елесина, встав из-за стола и глядя, как ручей компота размеренно капает на пол.
Впрочем, Бугаев был совершенно ни при чем – Даня в этот момент за другим столом был занят запихиванием в пасть бутерброда с колбасой.