скачать книгу бесплатно
– Здра-асьте. Чай пьете, да?
– Чай-чай, – быстро среагировала тетя Вера, почему-то смутившись, и добавила: – С тортиком. Будешь торт, Таюсик? Ореховый, сегодняшний, пациент один благодарный мне принес и подарил. Попадаются же у меня раз в год нормальные больные со сломанными ребрами…
– Не-а, спасибо. Я фигуру берегу.
– Фигура, хм… – опечалилась чему-то тетя Вера, вздохнув всем своим грузным телом.
– Можно мне еще раз про ту историю послушать? – сразу перешла к делу Тая. – Теть Рит, ты же начала рассказывать про мое спасение, как все было в ту ночь, ну и так далее.
Рассказывать «ту историю» тетя Рита действительно любила, и не меньше, чем проклинать заносчивую сестру или перемывать кости дяде Шурику.
Обычно начав разговор на тему давно прошедших событий, тетя Рита уже с пути не собьется – любимая тема. Историю своего спасения и удочерения Тая слышала тысячу раз, но сейчас можно будет задать несколько важных вопросов, актуальных с сегодняшнего утра.
– Могу и рассказать, лишний раз разбередить старые раны, – с охотой согласилась тетя Рита, сделав выражение лица таким, будто она готовилась сыграть «Гамлета» на сцене БДТ. – Страшно сказать, шестнадцать лет назад это было. Жизнь у меня только начиналась, и все как по маслу шло. Сестра моя Юлька мне в подметки не годилась, она только завидовала, я ведь ее младше на два года. А я в Москву переехала, поступила в театральный, жених у меня московский появился: цветы охапками, конфеты. Маргарет, говорил, ты для меня всё! Любовь всей жизни я для него. Свадьбу мы уже готовили, уже день был назначен. Машину купили, я права получила, обожала водить! И вот в тот день… – тетя Рита обвела медленным взглядом кухню, будто смотрела в зрительный зал со сцены. – Качу по Кутузовскому на машине, ночью. И вдруг… Врезается в меня машина! Не я в нее – она в меня! БАЦ! Только скрежет, грохот!!! Очухалась я… из машины вылезаю – груда железа дымится на асфальте. Женщина ничего сказать не может, а ребенок маленький кричит, надрывается! Она была за рулем, она врезалась – я ехала на зеленый! И что она шептала, ведь до сих пор помню! Точно помню каждое слово. Я ее спрашиваю – что случилось, как зовут вас, кому сообщить о вас? А она имя свое назвать не может, только шепчет – мол, оно идет за мной, оно по яви идет, и мой ребенок… потом что-то неразборчиво… На девочку показывает и говорит: «Тая, Тая…»
– Да-да, я знаю, меня так и назвали, как мать сказала, – поддержала рассказ Тая, решив сегодня не начинать тему про последние секунды жизни родной матери. Пусть совершенно ей незнакомой, даже чужой женщины, от которой не осталось ровным счетом ничего, кроме теткиных воспоминаний.
– Да, трагическая история, – сказала тетя Вера, из вежливости перестав жевать торт.
– Никто ни в чем так и не разобрался! – вытерев уголок глаза рукавом, продолжала тетя Рита. – Такая неразбериха была: скорая, пожарные, сирены… Оглядываюсь – ее и нет уже, увезли ее тело, наверное. А ребеночек один орет, надрывается. Я смотрю – такая девочка беленькая, волосы как снег, а личико будто совсем без крови. Как мать ее нарекла, так я ее и записала – Таисия, ничего не стала менять. Ругалась с чинушами, скандалила, чтобы фамилию тоже по ее матери записали, по ее документам: Темнич. Потому как родную кровь надо уважать и помнить, я на роль родной матери не претендую. Эмилия Темнич мать звали, это-то мы точно выяснили потом, а отца – Вальтер. Иностранец какой-то отец был, видимо, потому так и не появился ни разу. Искали его по всем инстанциям, но без толку. А отчество-то как девочке записывать? Чиновники уперлись и записали как Валентиновна. Ну, хотя бы так…
– Хотя бы так, – задумчиво согласилась тетя Вера. – Правильно ты все сделала, Ритуля, чтобы тяжести на душе твоей не было.
– Да какая там тяжесть… После той истории жениха моего московского как корова языком слизнула, – вздохнула тетя Рита. – Перепугался, что я ребенка себе чужого беру. Все под откос понеслось. Из института я вылетела, не смогла в одиночку тянуть малышку, вернулась в родной город. Попытка выйти замуж снова – сами знаете чем закончилась.
– Не переживай, Ритуль, – понимающе вздохнула тетя Вера, закусывая тортиком. – У меня ведь тоже жизнь не сахар. Бывает, ночью в травмпункт приползут алкаши, бомжи… и лечи им вывихнутые и сломанные ноги-руки. А куда денешься, если твоя работа – таких вот лечить? Спрашиваю – зачем ты туда полез, идиот?! Тьфу… – Вера Павловна сокрушенно покачала головой.
– Теть Рит, а у меня травм головы не было при той аварии? – поторопилась вклиниться Тая, пока разговор не ушел далеко от темы.
– Травмы головы? – тетя Рита переглянулась с соседкой. – Нет, никаких травм у тебя точно не было! А если б и были, сразу бы в больнице тревогу подняли.
– А в медкарте, когда ее заполняли, у меня никаких наследственных болячек не записано? – не отставала Тая.
– Каких еще болячек? – опешила тетя Рита, и Иркина мамаша, почуяв родной медицинский вопрос, тут же встряла.
– Таюсик, да что за мысли-то у тебя?! – возмущенно загудела Вера Павловна. – В больнице ты сразу после аварии прошла полное обследование, рентген тебе сделали, все как положено. А почему ты вдруг спрашиваешь? – прищурилась она с подозрением.
– Да я так просто… в медпункте школьном анкету заполняла, – выкрутилась Тая. – Ладно, я спать.
– Иди-иди, деточка, – закивала тетя Вера. – Спокойной тебе ночи. И мысли плохие выкинь из головы – не было у тебя никаких травм, все у тебя будет хорошо. А мы тут еще посидим.
Раздался звук чокающихся чашек, и дальше в полутемной кухне слушать было уже нечего, разве что жалобы на разбитую теткину жизнь и грядущие смутные надежды. Оставив тетку с соседкой приканчивать остатки торта и бутылку коньяка, разлитую по чайным чашкам, Тая долго возилась в ванной, решив помыть голову.
Потом долго расчесывала мокрые волосы, подстригала ногти на ногах и красила их лаком. Короче, делала все, чтобы затянуть момент, когда нужно лечь в кровать и попытаться заснуть, потому что очень не хотелось закрывать глаза.
И все же этот момент настал – ведь если не лечь спать даже в три часа ночи, то завтра до посиделок в Галерее можно вообще не дойти. К тому же выход был найден: оставить на ночь полностью включенным свет в комнате, даже яркую галогеновую лампу на столе.
«Травм у меня, может, и не было, но вдруг я схожу с ума, – с тоской думала Тая. – Вот так и начинается, с мелочи. Игра теней в утренних сумерках на перекрестке, а я чуть было не умерла от ужаса…»
Про заваленное сочинение на литературе вспоминать было тошно и стыдно. Ведь готова была к этому сочинению, написала бы на «отлично», если бы не срыв на пустом месте.
А вдруг это действительно наследственное? Ведь что она вообще знает о своей погибшей семье и о себе?
Только то, что шестнадцать лет назад мать летела на машине со скоростью под двести по центру Москвы и разбилась там. Звали ее Эмилия Темнич, и единственным наследством от родителей была ее немного странная, но звучная фамилия. Не превысила бы скорость – осталась бы жива. И жизни стольких людей сложились бы иначе. Тетка Рита играла бы сейчас роли в театре или в кино, была бы замужем и счастлива в своей московской насыщенной событиями жизни. А она, Тая, росла бы с родителями.
Отец вообще после аварии не появился, хотя полиция искала его очень долго. Перед смертью мать даже не смогла назвать свое имя, зато шептала о чем-то неотвратимом, тетка Рита до сих пор об этом вспоминает дрожащим голосом. Очень может быть, что у матери перед аварией был нервный срыв, депрессия и мания преследования.
«Моя мать кричала перед смертью: „Оно идет за мной по яви!“ Что это могло значить, что „оно“ и по какой такой „яви“?
Рассудок у моей матери мог помутиться от удара. А если он помутился гораздо раньше, и мать была не в себе, потому и врезалась в машину тети Риты? Тогда получается, что мне с утра сегодня мерещится всякая дрянь не просто так. А если это наследственность, психическое отклонение?!»
Рука потянулась к планшету: найти по поиску первые симптомы наследственных нервных заболеваний. И – отдернулась.
Да, конечно, найдет она их, причем все и сразу. Любой медицинский сайт в Интернете убедит в наличии всех симптомов, поставит тебе кучу пугающих диагнозов.
От этой мысли Тае стало совсем плохо, и она сделала то, что много лет подряд делала в любой непонятной для себя ситуации – начала набирать знакомый номер.
Ирка долго не отвечала, потом послышался сонный недовольный голос.
– Ну?..
– Ир, не спишь?
– Сплю вообще-то, – сердито отозвалась Ирка, отчаянно зевая. – Мать у вас сидит, так хоть телик из кухни не орет, поспать можно. Точнее, мне так казалось, – сварливо добавила она.
– Слушай, с тобой никогда не было такого, что пугаешься чего-то на пустом месте? Вдруг раз – и мерещится такое, что… что думаешь о себе всякую ерунду.
– Что, например?
– Будто тебя преследует что-то, чего ты не можешь увидеть, – попыталась объяснить Тая. – Непонятное что-то. Оборачиваешься посреди города – вокруг машины, люди… а тебе страшно.
– Тась, иди спать и не выноси мне мозг своими заскоками, – сердито попросила Ирка. – После пяти контрош за неделю я вчера полночи висела на Ютубе и лечила нервы котами.
А завтра мне еще переться к репетитору по русскому, а оттуда галопом на тусню…
– Ир, я же серьезно спросила.
– У тебя просто срыв от учебы, поэтому завтра будем отрываться на полную катушку, – в трубке послышался зевок. – А если меня и преследует страшное – так это слово «ЕГЭ», вот что меня убивает. Мне в кошмарах снится, что я его завалила и лечу мимо своего Лесотехнического.
– Да, понимаю… Извини, Ир, до завтра. – Тая сбросила звонок.
И все-таки сонная и рассерженная Ирка привела ее в чувство лучше любого средства от нервов. Очень вовремя вспомнились слова про самый верный способ лекарства от стресса. Коты!
Тая прыгнула в кровать, лихорадочно схватила телефон и жадно погрузилась в недра Ютуба, закинув ноги на стенку шкафа. На экране появились коты. Ютубовские коты: орущие, прыгающие, дерущиеся.
Да здравствуют коты! До полного одурения и хоть до самого утра, лишь бы не думать о другом.
Глава 3
«Галерея»
«Галерея», огромный торговый комплекс в самом конце Невского проспекта, в субботу была забита народом.
Столик, который в этом безумном муравейнике в выходные очень трудно найти свободным, ребята уже заняли: Тая сразу увидела знакомые затылки, русую Вероникину волну волос на красной куртке, синюю куртку Макса и его надменный, слегка длинноносый профиль.
«Свои» уже угощались и встретили Таю с Дашкой радостными возгласами и поднятыми стаканами. Командовала тут сейчас Ирка, и ее зычный голос слышно было издалека.
– Эй, мы тут стулья свободные для вас держим, пока вы с Романцовой улитками ползли! – раскрасневшаяся Ирка захлопала в ладоши. – Ура! Темнич с нами!!!
Тая, громко здороваясь с одноклассниками, перехватила заинтересованный взгляд Макса. И стул около Громова, заваленный куртками, вдруг оказался свободен, когда тот сгреб их в охапку и перекинул Бугаеву.
– Итак, господа жельтмены и дамы… сегодняшняя программа! – тоном хозяина деловито распоряжался Макс. – В гриле есть отличные стейки, рекомендую. Пиццу сейчас принесут, но кое-кто захочет и суши. Таисия?
– Суши, – Тая решительно кивнула.
– Бигмак и пирожные! – выкрикнула Ирка, начисто позабыв про все свои героические диеты, которые всегда заканчивались, стоило Ирке проголодаться. – И саке горячее!
– Саке-е?! – протянул Макс с хитрой улыбкой. – Ого, девочки настроены серьезно! Но у меня предложение получше – глинтвейн!
Спустя полчаса праздник был в полном разгаре: их компания была самой шумной, а Ирка вопила и хохотала больше всех.
– За семнадцать громовских лет! – гаркнул Бугаев. – Ура-а!
– И за Таисию, самую зимнюю девушку в этом городе! – тут же предложил Макс, поднимая стакан.
Тая смеялась, ловила заинтересованные взгляды Макса, подмигивания Ирки с Дашей, видела, как криво улыбается Кошненкова. Все-таки непонятно, и зачем она пришла?
Будто уловив эту Тайкину мысль, Кошненкова раскрыла рот.
– Видела твою последнюю фоточку в Инстаграме под названием «френды, я в Африке и скоро растаю», – Вероника говорила это с милой улыбкой змеи. – Столько лайков, столько комментов. Говорят, тебе просто по улице пройти невозможно, сразу парни цепляются и прохода не дают. Корона не жмет, Темнич?
– В самый раз, – Тая оборвала ростки зависти на корню, что всегда нужно делать вовремя, чтобы не потерять подруг. – А фоточка скорее ироническая. Куда уж тебе знать, что в Африке на альбиносов охотятся, а их тела считаются магическими амулетами.
– О-о, прекрасно, теперь я в курсе! – заулыбалась Кошненкова. – Так надо ж подарить тебе туда путевку!
– Я ее не пущу ни в какую Африку! – вмешалась Ирка, которая усиленно налегала на пирожные и не уловила смысл перепалки. – Ей в Лесотехнический надо поступать, вместе со мной, мне что – без подруги куковать на лекциях?
– Ку-ку, Елесина! – громко заржал Бугаев, пытаясь обнять Ирку. – Ку-ку!
Началась потасовка: Елесина с Бугаевым начали пихаться, пока Бугаев не скатился со стула и не вызвал приступ веселья у окружающих.
– Ты сама-то уже решила, куда поступаешь? – Макс подмигнул Тае. – Или за тебя уже все решено?
– Не-а, – Тая с наслаждением жевала «филадельфию», обмакивая ее в соевый соус и аккуратно укладывая сверху розовые ломтики имбиря. – По моим низким баллам ЕГЭ будет видно. У меня с физикой и математикой всегда плохо, я гуманитарий. Короче, куда возьмут.
– Ну, стать-то ты кем хочешь? – не отставал Громов.
– Астрономом, буду изучать движение планет по орбитам, – она брякнула первое, что пришло в голову. – А ты?
– Астрономиха Таисия? – громко перебила Вероника, вдруг уставилась в стакан, сделав страшное лицо и вытаращив глаза. – В моей утренней чашке с кофе отразилась новая звезда, я открыла новую звезду, я порву всех! Наберу миллиард лайков! – Вероника ехидно рассмеялась. – Это я твое будущее изображаю, Темнич…
– А ты сам-то, Громов, куда собрался после школы? – оборвала ее Ирка. – А то тихаришься, а потом бац – и в универ.
– Покруче универа, – Макс горделиво усмехнулся. – Пойду прямой дорогой по стопам отца. Он завкафедрой физики в ИТМО, так что…
– У-у, ну тогда вопрос снимается, – Елесина состроила торжественно-многозначительную рожицу. – Когда папаша – большая шишка в вузе, с поступлением уже проблем не будет. Да и ЕГЭ сдавать не так страшно, как простым смертным вроде нас с Тайкой.
– Тая может спокойно заваливать экзамен, на кафедру моего отца ее примут, если она захочет, – неожиданно выдал Макс, и Тая чуть не подавилась после такого заявления и долго кашляла, стараясь подавить смущение.
– Ва-ау, – только и выдала потрясенная Елесина, и Тайкина нога вдруг получила ощутимый пинок от Иркиного сапога под столом.
Это означало высшую степень восторга, из-за которой теперь под коленкой пульсировала боль.
«Наверное, ждет, что я от счастья грохнусь в обморок, – Тая с легким раздражением посмотрела на довольного собой Макса, который наслаждался произведенным впечатлением. – Подумаешь, папа у него в институте на кафедре. Папенькин сынок, заносчивый и самовлюбленный… А вот у меня отца вообще нет, и ничего, живу как-то».
– Спасибо, но я лучше своими силами, – Тая гордо тряхнула белой челкой. – Хотя если тебе, Громов, понадобится протекция моей тетки – обращайся, всегда пожалуйста. Она ведущий кассир в нашем супермаркете. Один раз рявкнет: «Лида-а, ключи на тринадцатую кассу!» – и тебя возьмут даже в Йель с Оксфордом…
Шутку оценили, Макс не обиделся, даже рассмеялся, показав в знак одобрения большой палец.
– Эй, коза! – вдруг донеслось из-за соседнего столика. – Красава, пошли с нами!
Тая призыв проигнорировала, зато обернулась Вероника, сразу собрав град насмешек.
– Да не ты! – фыркнули из-за спины. – Не ты, а та, с белыми волосами…
Теперь уже обернулась и Тая, увидев компанию незнакомых и крайне неприятных типов. Отметила про себя, что жевали они синхронно, поднимая вилки тоже синхронно, при этом не сводя с нее глаз.
– Эй, красава, как жизня? – вдруг прогнусавил один из них, скомкал салфетку и, зашвырнув в сторону Тайки, метко попал прямиком в ее стакан.
– А по шее?! А ну пшел вон… – грозно выдал вдруг Громов, и они на пару с Бугаевым загрохотали стульями, поднимаясь из-за стола.
В глазах противников отразился восторг предстоящей драки, они охотно и даже радостно повскакивали со стульев.
– Ребят, спокойно! Да вы что, только скандала тут не хватало! – перепугались девчонки, а Ирка повисла на Бугаеве, чуть не оторвав ему рукав куртки.
– Да вы что! Это ерунда, я уже выбрасывать этот стакан собралась… – Тая обеспокоенно схватилась за локоть Макса, и тот одарил ее снисходительным взглядом, учтиво перехватив ее ладонь.
Киносеанс начался очень вовремя: поток людей, которые ринулись в кинозал, прервал начало конфликта, и отморозки растворились в толпе. Тая, очутившись в мягком кресле посреди кинозала, ощутила едва заметный укол тревоги, когда свет начал медленно гаснуть. Сейчас она бы предпочла любую комедию, даже тупую: все будет лучше фильма про призраков.
«Никаких ужасов сегодня мне не мерещится, – мысленно уговаривала себя Тая. – Прошло ведь? Прошло. И хватит об этом вспоминать».
Тая скосила глаза, разглядывая длинную и худую ладонь Макса, лежащую на подлокотнике кресла. Нагло обниматься не лезет, это плюс или минус? Сегодня Громов так открыто, при всех, демонстрировал свое особенное к ней отношение. Взять и вот так с ходу предложить ей поступать на кафедру отца, прямо сказать о поддержке и протекции! Ей, разумеется, это не нужно, пользоваться она этим не будет, вот еще. Просто интересно вдруг узнать, что парень настолько заинтересован в ней…
– После фильма приглашаю в гости, тут недалеко, – заметив ее взгляд, прошептал вдруг Макс. – Познакомишься с моей семьей, поужинаем… согласна?
– Ну… я не знаю… поздно уже к вам идти… – замялась Тая. – Да и как-то неудобно.
– Очень даже удобно, – принялся уговаривать Макс. – Да не бойся ты, не съедят. У меня классные родители. Тебя очень ждут.
