Сильнее неземной любви

Лиза поднялась, достала из холодильника колбасу и не удержалась:

– Ты сказала, что у Влада какая-то Ленка была.

– Была. Лена Куркова. – Жанна опять заговорила неохотно. – Училась с нами. Влад ее очень любил. Неужели тебе Костик не рассказывал?

– Из Костика что-то вытянуть та еще работа, – призналась Лиза.

– У Влада с Ленкой была большая любовь. Мы думали, они поженятся, а Куркова вышла за другого. За богатого. Юрлов очень переживал.

– За олигарха?

– Ну конечно! – фыркнула Жанна. – Нужна она олигархам! Так… Подвизался где-то, то ли при Думе, то ли при какой-то партии. Ленка ему через полгода надоела, и он ее вышвырнул. А Влад подобрал. Дурак!

– А потом?

– А потом еще одного богатенького подцепила. Этот Ленку до сих пор терпит. Ну ее, не хочу о ней говорить.

Лиза видела, что Жанне действительно неприятно говорить о незнакомой Лене, которая так некрасиво поступила с Владом.

– Спасибо. – Жанна допила чай и поставила чашку. – Поеду.

– Подожди, – решилась Лиза. – Как ты думаешь, кто мог Влада убить?

– Не знаю, – покачала головой Жанна. – Сама все время про это думаю.

– Я разговаривала с соседкой, которая его мертвого обнаружила. Она видела человека в дождевике, он выходил из подъезда. То есть она не уверена, что из подъезда, мог просто прятаться под козырьком, шел сильный дождь.

– И что?..

– Я тоже видела парня в дождевике, он прошел мимо меня. Я пряталась от ливня. Под аркой.

– Ментам ты сказала?

– Меня никто не спрашивал.

Жанна подумала, поднялась, плеснула себе в чашку кипятка из чайника.

– Узнать его сможешь?

– Не уверена, – сразу ответила Лиза. – Я на него особо не смотрела. Видела только, что невысокий. Не толстый.

– Знаешь. – Жанна грустно улыбнулась. – Влада многие терпеть не могли, но чтобы убить… И потом. Если убийство было подготовленным, убийца никогда не вышел бы из подъезда, где оставил труп.

– Как? – не поняла Лиза. – Откуда же ему выходить?

– Рядом с чердаком тянется коридор вдоль всех подъездов. Мы в детстве по нему каждый день бегали. Про него знает каждый, кто в этом дворе вырос.

– Но убийца мог жить в другом дворе, – справедливо заметила Лиза.

– Если его сразу не поймали, значит, он не идиот. А если не идиот, должен был побеспокоиться о путях отхода. Наверняка поднимался наверх и видел коридор. – Жанна наклонилась и тихо произнесла: – Нужно искать с другой стороны. Нужно выяснить, кому это выгодно.

– Марианна сказала, что вчера украли ноутбук Влада. Квартиру открыли и украли. Когда она пришла, дверь была отперта.

– Ничего себе! – ахнула Жанна и задумалась, постукивая пальцами по столу. – Надо искать второй комп.

– Какой второй?

– Ты бы стала хранить важную информацию на одном-единственном носителе? Вот и я бы не стала.

– Можно продублировать информацию на флешке. Можно послать письмо с вложением самому себе, это еще надежнее.

– Можно, – согласилась Жанна. – Влад наверняка так и сделал. Но мне почему-то хочется найти второй компьютер. Думаю, что он у него был.

– Ты знаешь, где Влад работал? – спросила Лиза.

– Сначала вместе с Костей в госкорпорацию устроился, – хмыкнула Жанна. – Хотел Костю обойти, но у него не вышло, Берестов умнее. А когда он стал ведущим специалистом, Владик уволился и создал свою фирму, это чтобы Мишку позлить. Но у него и тут ничего не вышло, наша фирма к тому времени себя уже зарекомендовала, а новичкам пробиться трудно, сама понимаешь.

Они еще порассуждали, кому могла быть выгодна смерть Влада, ничего не придумали, и Жанна поехала по своим делам.

Из торгового зала послышался шум. Ольга прислушалась, отложила накладные, которые просматривала, поднялась и пошла на раздраженный голос подруги.

– Да мы-то чем виноваты, что такие цены? – возмущалась Оксана, держа в руках кисть винограда. – Думаете, мы цены накручиваем? Мы и так еле-еле концы с концами сводим. А что в «Ашане» дешевле, так у них виноград импортный, с антибиотиками, а у нас свой, узбекский.

Ольга сильно сомневалась, что узбекский виноград можно считать «своим», но поправлять компаньонку не стала, отодвинула ее, улыбнулась стоявшей перед прилавком женщине.

– Дорого очень у вас, – пожаловалась та и поправила шапку на голове. По Ольгиному мнению, шапке самое место было на помойке.

– Дорого, – кивнула Ольга. – Я сама виноград только ребенку покупаю, и то редко. А что делать? Цены у поставщиков растут.

Женщина покивала, недовольно рассматривая витрину.

– Возьмите яблоки, – посоветовала Ольга. – Яблоки у нас хорошие, сладкие. И недорого.

Женщина еще обозрела витрину и решилась.

– Давайте виноград, возьму внуку.

Оксана достала из коробки другую гроздь, повертела у покупательницы перед носом, взвесила и рассчиталась.

– Никаких нервов не хватает, – буркнула она, когда за покупательницей закрылась дверь. Подобрала валявшуюся около весов виноградину и положила в рот.

– Отойди на минуточку, – тронула ее за рукав Ольга и, когда они оказались в узком коридоре, зашипела: – Ты что вытворяешь? Хочешь всех покупателей распугать? Нервов у нее не хватает! Если такая нервная, лечись.

Оксанка хотела огрызнуться, но промолчала, понимая, что виновата.

Ольга вернулась в свой закуток, опять уткнулась в бумаги. Тупо на них посмотрела и отложила.

Она не догадалась спросить, кто собирается хоронить Владислава, а это момент важный. По-хорошему, хоронить нужно ей, Ольге. Кому же еще? Она единственная Владькина наследница. То есть не она, а Павлик, но это не имеет значения.

Павлик Владиславу единственный родственник, настоящий, кровный.

Сейчас странно вспомнить, что когда-то существование Владислава Ольгу волновало мало. Совсем не волновало.

Коля сразу ее предупредил, что у него есть сын, а она и внимания на это не обратила. Тогда ее больше беспокоило, что у него есть жена. Впрочем, и это казалось преодолимым обстоятельством, особенно когда она узнала, что жена у Коли старуха. Настоящая старуха, на десять лет его старше. Восемнадцатилетней Ольге и двадцатилетние казались старухами.

С Колей она познакомилась на институтском концерте. Сначала на скромного ударника из маленькой музыкальной группы, приглашенной организаторами концерта, она даже не посмотрела, она тогда завидовала дуре-солистке, мяукающей в микрофон. У солистки были роскошные волосы, длинные, до середины спины. Ольга потом хохотала, узнав, что это парик.

Группа садилась в микроавтобус, когда грустная Ольга вышла из концертного зала. Вечер впереди предстоял еще длинный, а занять его было нечем. Разве что в общаге сидеть. Что ее толкнуло подойти к ударнику, суетившемуся возле машины, и сунуть ему цветок, она и сама не знала.

– Это вам, – сказала Ольга и посмотрела на него робко, это у нее хорошо получалось.

Парень опешил, уставился на нее, а потом на цветок. Цветок у Ольги оказался случайно, накануне у подружки был день рождения, около ее кровати стоял огромный букет, и Ольга, отправляясь на концерт, зачем-то вытащила из букета один цветок, названия которого не знала до сих пор. Подружку она не понимала, денег у той было еще меньше, чем у Ольги, а она цветам радовалась. А чего радоваться-то? Лучше бы косметику подарили.

– Вы очень хорошо играли, – объяснила Ольга. – И мне стало грустно. Можно я вас провожу?

– Но… – окончательно растерялся парень.

– Я вас провожу, – не принимая возражений, кивнула Ольга, подвинула его и спокойно полезла в микроавтобус.

Потом она узнала, что музыкой Коля только подрабатывал, а на самом деле он был каким-то инженером. Тогда это ее обрадовало, профессия инженера казалась более надежной. Дура была.

– Подмени меня, – попросила влетевшая в закуток Оксана. – Устала я.

– Отдыхай, – кивнула Ольга и, поднимаясь, предупредила: – Отдохни часок, а потом мне придется отъехать.

Нечего тянуть, делами надо заняться немедленно, сегодня же.

Ольга вышла к покупателям и заулыбалась.

Новиков изучал вчерашние Жаннины прикидки насчет распределения работ тщательно, не торопясь. Хотел внести поправки, не потому что жена где-то ошиблась, а просто так, чтобы помнила, кто здесь начальник, но не стал. В распределении работ ошибиться нельзя. Было несколько случаев, когда программисты здорово подвели Новикова, не справились со своей частью проекта, тормозили всех остальных, и в результате все пришлось переделывать.

Опять выходило, что наиболее важную, центральную часть программного обеспечения будут делать Изотов и Соколова, которых он терпеть не мог. Нельзя сказать, что он любил всех остальных, но те, по крайней мере, вели себя с ним как с начальником, а Соколова смотрела на него как на случайного прохожего на улице. Про Изотова и говорить нечего, Иван цену себе знал, и цена эта была справедливой, это Новиков признавал.

Можно было разослать задания по электронной почте, но Михаил собрал совещание у себя в кабинете. Поговорил о важности нового проекта, от которого зависит будущее фирмы, упомянул, что в связи с тяжелой общей экономической обстановкой возможны сокращения, но он всячески будет стараться этого избежать. Это он ввернул специально, чтобы сотрудники не расслаблялись.

Стихийное совещание закончилось, он посмотрел в Интернете новости – ничего интересного. Откинулся в кресле, закрыл глаза. Жанка утверждала, что от компа нужно отдыхать каждые полчаса.

В кабинет заглянула Вика, спросила, не сделать ли кофе.

Новиков открыл глаза, прищурившись, посмотрел на секретаршу. Вика робко двинулась к нему, остановилась рядом, уставилась сияющими глазами, повторила:

– Кофе сделать?

– Не надо. – У Жанны давно глаза не сияли. Или сияли, просто он этого не замечал?

– Мы увидимся? – жалобно спросила Вика, потупив глазки. Он молчал, и она прошептала: – Мне было так хорошо.

Он не успел ничего сказать, как она очутилась у него за спиной, прижимаясь грудью к плечам. Новиков отшатнулся, в кабинет в любой момент могли заглянуть.

– Запри дверь, – хрипло проговорил он.

Он играет в опасные игры, такие штучки не остаются незамеченными. Не дай бог Жанна узнает. Дразнить жену он любил, но когда она злилась всерьез, переживал не меньше, чем она.

– Не эту, – поморщился он, видя, как секретарша поворачивает ключ в двери кабинета. – Запри общую дверь.

Чтобы попасть в кабинет, нужно было пройти мимо стола Вики. Дверь в приемную запиралась только в конце дня, когда уходили и он, и Вика, но это было лучше, чем запереться с секретаршей в кабинете. Впрочем, один черт, плохи оба варианта. Не дай бог, если кто-то попытается сейчас войти.

Через открытую дверь едва слышался слабый шорох, потом зазвенел голос Жанны.

– Что с замком? – недовольно спросила жена.

Ответа Вики, видимо, она дожидаться не стала, тут же возникла в дверях кабинета.

– Ты же не собиралась приезжать. – Новиков постарался скрыть раздражение.

– Устала, – не слушая его, пожаловалась Жанна, бросила куртку на стул, села и вытянула ноги.

– Завтра в десять? – уточнил он.

– Угу, – кивнула Жанна, задумчиво покачиваясь на стуле. – Ты знаешь, оказывается, Владькина фирма закрылась первого марта.

– Что? – ахнул Новиков.

– Да, – подтвердила жена. – А почему это тебя удивляет?

– Да так. – Давний друг всласть над ним поиздевался, пугая участием в конкурсе. – Может, он новую фирму успел зарегистрировать?

– Не знаю. – Жанна продолжала покачиваться, Новикова это раздражало.

Он слишком многим рисковал, а рисковать не было никакого смысла. Не сегодня завтра на него может выйти полиция… Он почувствовал, как наваливается тяжелая слабость.

– Я звонила его парням, хорошо, что у меня визитки сохранились. Помнишь, он приходил как-то с двумя сотрудниками, хотел, чтобы мы его фирму на подряд взяли?

– Помню, – кивнул Новиков.

– Слава богу, у меня их визитки сохранились, – повторила Жанна. – А то они и не знали бы, что их директора больше нет.

– Бывшего директора, – машинально поправил он.

– Бывшего, – согласилась Жанна.

– Поедем домой, – предложил Новиков.

– Поедем, – кивнула она.

Вообще-то она не любила рано уходить с работы, но завтра им предстоял тяжелый день.

Проходя мимо стола Вики, Новиков обнял жену за талию.

– Нас завтра не будет, – небрежно бросил секретарше. – Сегодня тоже.

Обнимать жену при Вике не стоило, но он так устал и издергался за последнее время, что ему хотелось хоть кому-нибудь досадить.

Вечернее появление Марианны уже вошло в ритуал. Лиза с трудом заставила себя не поморщиться.

Марианна поискала глазами за ее спиной Костю, не нашла и за неимением лучшего жалобно уставилась на нее.

– Ли-иза! Ой, Лиза, меня грабят. – У Марианны на глазах выступили слезы, но она этого не заметила. – Меня на улицу выгоняют! Что делать-то?

– Заходи, – посторонилась Лиза. На этот раз девушка выглядела по-настоящему испуганной, и Лиза смягчилась, постаралась забыть, как вчера та висла у Кости на шее. – Заходи и расскажи спокойно, что случилось.

Марианна уверенно прошла на кухню, увидела сидевшего за столом Костю, метнулась к нему, но тот повернулся как-то так, что гостья остановилась и тоже села за стол.

– Привет, – сказал он. – Что на этот раз?

– Проходимка какая-то явилась, – поедая Костю глазами, пожаловалась Марианна. – Сказала, чтобы я убиралась из квартиры. Что она Владькина наследница.

– Зачем обращать внимание на проходимцев? – удивился Костя. – Мало ли кто что скажет.

– А вдруг она и вправду наследница? – Слез у Марианны больше не было, а лицо затвердело так, что Лиза заранее посочувствовала незнакомой проходимке.

– Если она действительно наследница, квартиру придется освободить, – пожал плечами Костя.

– Что? – ахнула Марианна. – Освободить?! А я куда пойду?

Костя промолчал, Лиза тоже.

Марианна о чем-то напряженно думала, терла подбородок.

– Послушай, – не выдержал Костя. – Если у Влада есть наследники, тебе придется съехать. Если наследников нет, тоже придется. Ты же прекрасно это понимаешь. Подыскивай себе жилье.

– Да? – зло возразила гостья. – С какой стати? Я его жена и буду это доказывать.

– Маша, – опешила Лиза. – Но ты же не была женой.

– Это еще почему? Я с ним жила. Мы вели совместное хозяйство. – Похоже, что Марианна успела с кем-то проконсультироваться.

– Да кончай ты, – начал злиться Костя. – Сколько ты с ним жила? Неделю? Никакой суд не признает тебя женой, даже не надейся. Как вообще такая глупость могла тебе в голову прийти?

Марианна еще подумала и сразу изменилась, стала мягкой, робкой и даже вроде заметила Лизу.

– Вы мне поможете? – жалобно спросила она. – Помогите, а? Владик же меня любил, мы просто не успели зарегистрироваться. Скажите на суде, что мы жили вместе полгода.

Лиза не любила Влада, но сейчас ей стало его по-настоящему жалко.

– Но вы не жили полгода, – возразил Костя. – Есть соседи, которые наверняка это подтвердят.

– Да никто их спрашивать не будет! Главное, вы подтвердите. Вам суд поверит.

– Ты знаешь, когда похороны? – Косте было противно смотреть на нее.

– Когда? – Казалось, мысль о похоронах новоявленной вдове в голову не приходила.

– Завтра. В десять, – сообщил он. Читать ей мораль было бессмысленно, но он не удержался. – Если считаешь себя его женой, не вредно бы знать, когда мужа хоронят.

– Я приду, – кивнула Марианна, как будто ее только что об этом попросили. – Так вы подтвердите на суде, что я Владикина жена? Подтверди, Костенька, это же правда. Владик меня любил, ты знаешь.

– Марианна, извини, я пришел с работы, устал, – напомнил Костя.

Марианна нехотя поднялась, недовольно прошествовала мимо Лизы. Та заперла за ней дверь.

– Кошмар какой-то, – вернувшись в кухню, сказала она мужу.

– Редкостная дура, – согласился Костя. – И знаешь, я не удивлюсь, если она отсудит себе квартиру.

Лиза налила чаю, села напротив мужа.

– У него все девушки были такие?

– Лиза, – поморщился Костя. – Я не изучал его девок.

– Ты просто не хочешь со мной разговаривать, – обиделась Лиза. – Я совершенно случайно узнаю важные вещи. Не от тебя, а от чужих людей.

– Что такого ты узнала от посторонних? – удивился он. – Расскажи, мне тоже интересно.

– Что Влад любил какую-то Лену, – засмеялась Лиза.

– А. – Он встал, наклонившись, обнял ее, зашептал в волосы: – Ленка была такой же дурой.

– Она красивая?

– Кто? – улыбнулся Костя, усаживаясь на место. – Ленка?

– Да.

– Нет. Я знаю только одну красивую женщину, тебя. – Он задумался и уже серьезно добавил: – Странно, что объявились наследники. Близких родственников у Влада не было. Про всяких двоюродных я не знаю, а близких нет, это точно.

– Ты думаешь, тут поработала квартирная мафия? – ахнула Лиза. – Одинокий человек и все такое?

– Не дури, – отмахнулся он. – Влад не спившийся пенсионер.

– Как думаешь, за что его убили? – помолчав, серьезно спросила Лиза.

– Не знаю. Но хотел бы знать, – так же серьезно ответил Костя.

Лиза допила чай, поставила чашку в мойку. Костя поймал ее одной рукой, посадил на колени, и больше она не думала ни о Владе, ни о Марианне.

Ни о черном ноутбуке в сумке Кости.

15 мая, пятница

Неприятный разговор Ольга начала с вечера.

– Павлик, ты можешь завтра не ходить в институт? – подавая ужин, спросила она.

На самом деле она прекрасно знала, что в этот день у Павлика занятий нет, за учебой сына Ольга ненавязчиво следила, боялась, что он совершит ее же ошибку и останется без образования.

– Да, – не поднимая глаз, кивнул он. – А что?

– Мы завтра должны пойти на похороны.

Павлик молча посмотрел на нее и опять уставился в тарелку. Вылитый Коля, с тоской подумала Ольга. Тот тоже больше молчал, и она никогда не знала, о чем он на самом деле думает.

– Понимаешь. – Ольга положила себе легкий салат, она старалась на ночь ограничивать себя в еде. – Умер твой брат. Владислав.

Сын молчал. Ольга вздохнула и отложила вилку.

– У папы до нас была семья.

– Знаю.

Ольга о прежней Колиной семье никогда не заговаривала, значит, бабка постаралась.

– Мы не общались, и это неправильно, плохо, в этом, наверное, моя вина. Но мальчик погиб, и на похороны нужно пойти. – Слово «мальчик» Ольга выговорила с трудом. Она давно не считала Владислава мальчиком.

– Иди, – пожал плечами Павлик.

– Ты тоже должен пойти.

– Зачем?

– В вас текла одна кровь, – твердо выговорила Ольга. – Ты должен присутствовать.

Вообще-то особой необходимости присутствия сына на похоронах не было, но Ольга чувствовала, что будет лучше, если сын пойдет.

Павлик молчал. Ольга приготовилась убеждать его, уговаривать, но сын отодвинул тарелку, поднялся и равнодушно бросил:

– Ладно.

От чего умер единокровный брат, Павлик не спросил.

Ночью Ольга почти не спала, встала рано, посидела тихо на кухне, боясь поверить, что все ее беды позади. Сидеть без дела было непривычно, она хотела хотя бы пройтись по квартире с тряпкой, вытереть пыль с подоконников, но не стала.

Знать бы наверняка, оставил ли Владислав завещание. Вероятность этого была невелика, молодым писать завещания несвойственно, но от сына покойного мужа всего можно ожидать.

Поторопилась она в юности. Как узнала, что Колина жена старше его настолько, что и сказать неприлично, решила, что это ее единственный шанс. Очень боялась, что не сможет остаться в Москве и придется возвращаться в родную глухомань. Хоть и хорошенькая была, а парни за ней толпой не ходили, не везло.

С Колей она тогда все проделала ловко. Походила на его выступления, потом позвала отметить день рождения. Шли зимние каникулы, соседки по комнате разъехались по домам, и лучший момент придумать было трудно.

Специальной цели забеременеть Ольга перед собой не ставила, но когда это случилось, обрадовалась. Понервничала немного, что Коля откажется жениться, но волнения оказались недолгими.

Им бы с Колей жить и радоваться, но вышло совсем по-другому.

Ольга посмотрела на часы, разбудила сына. На похороны успели в самый нужный момент, когда все только входили в ритуальный зал. Павлик отстал, но Ольга на это внимания не обратила, быстро очутилась близко от бабки, рядом с которой шел мужик лет тридцати. Бабку Ольга узнала – Надежда, свекровина подруга. Отчества ее она не помнила, хоть та и представилась, когда звонила ей сказать о смерти Влада.

– Здравствуйте, – тихо произнесла Ольга.

– Здравствуй, Оля, – оглянулась на нее старуха, и Ольга неожиданно вспомнила ее отчество – Сергеевна.

Не из недавнего разговора вспомнила, издалека, из молодости.

Парень рядом с Сергеевной Ольгу словно не заметил, но ей было на это наплевать. Поискала глазами сына, нашла за спинами столпившихся вокруг гроба людей.

Откуда-то появилась девка, которую Ольга видела во Владькиной квартире. Девка запричитала, начала пробираться к изголовью, где стояли Ольга с бабкой-соседкой. И пробилась бы, но Ольга вовремя переместилась так, что места девке с черным кружевным шарфом на голове не осталось.

Речей Ольга не слушала, стояла, опустив голову и стараясь не видеть воскового лица в гробу.

Впервые она увидела Владика, когда шла знакомиться с будущей свекровью. Живота у нее тогда еще заметно не было, и рядом с Колей она чувствовала себя маленькой девочкой. Весело ей было, радостно, пожалуй, и в детстве так бывало нечасто. Поэтому, наверное, и не насторожилась, почувствовав, что от Коли пахнет спиртным.

Весна в том году тоже стояла холодная, дождливая. Пока шли от метро, Ольга замерзла на ветру в легкой курточке. Короткая кожаная турецкая куртка была самой модной и дорогой ее одеждой, ей хотелось предстать перед Колиной мамой именно в ней.

Из подъезда, к которому вел ее Коля, вышла женщина. Обычная тетка, одета не слишком дорого, но и не совсем уж плохо, Ольга на нее даже не посмотрела. Женщина тоже не посмотрела на них, прошла мимо. Ольга не успела понять, отчего Коля остановился, даже тронула его за рукав, и только тогда заметила, что ее жених смотрит женщине вслед. Жена, равнодушно отметила Ольга. Бывшая.

В этот момент из подъезда выскочил мальчишка, застыл на мгновение, цепко и спокойно окинул взглядом Ольгу, не посмотрев на Колю, побежал вслед за матерью.

Сын.

Ольга тогда пообещала себе, что обязательно подружится с мальчиком.

Коля, который до этого казался совершенно трезвым, продолжал стоять, покачиваясь, как законченный алкаш.

– Пойдем, – погладила его по руке Ольга. – Пойдем, Коля!

Дружбы с Владиславом не получилось, но в этом ее вины не было.

Старуха рядом, в очередной раз вытерев глаза, зашевелилась, девка в черной шали опять запричитала, как полоумная. Пора, поняла Ольга. Первой шагнула к гробу, наклонилась над ненавистным лбом.

Первой, легко потянув сына за рукав, вышла из зала.

Все прошло отлично.

С парнями из бывшей Владькиной фирмы Жанна успела поговорить, пока ждали у входа в крематорий. Выяснила, что хотя фирма была ликвидирована в марте, помещение оплачено до конца мая, и вся техника – парочка компов, если Влад не успел их забрать, до сих пор должна быть там. Фирма находилась в полуподвале жилого дома, парни с облегчением отдали ей ключи и смылись, как только закончилось прощание.

На мертвого Влада Жанна старалась не смотреть и под длинную речь, которую в меру печально произносил Мишка, думала о том, что за компьютерами хорошо бы съездить как можно быстрее. На гроб Жанна не смотрела, она следила за соседкой слева, девкой Марианной, поселившейся во Владькиной квартире. Девке явно хотелось пробраться поближе к изголовью гроба, где вытирала глаза Костина бабушка Надежда Сергеевна, но Жанна не пускала, насмерть стояла на пути размалеванной нахалки. Язык у Владика был без костей, гадостей он Жанне за свою жизнь успел наговорить много, но наблюдать, как Марианна разыгрывает неутешное горе, было нестерпимо.

Жанна опять покосилась на Костину бабушку, моргнула, потому что с удивлением поняла, что собственные глаза тоже оказались мокрыми, и наклонилась к стоявшей рядом Лизе.

– Кто это? – спросила Жанна, имея в виду незнакомую бабу рядом с Надеждой Сергеевной.

– Не знаю, – шепотом ответила Лиза.

– Спроси у Кости.

– Потом, – прошипела Лиза. – Не вертись.

Миша продолжал говорить. Жанна вытерла слезы, опять наклонилась к Лизе.

– Я знаю, где Владькины компы. Давай завтра туда съездим.

– Тише. – Лиза зло ткнула ее в бок рукой.

Откуда-то возникла Ленка Куркова, опустив глаза, скромно смотрела себе под ноги. Куркову Жанна терпеть не могла с самого первого класса и удивлялась, что никто не замечает, какая та дура и стерва. А еще удивлялась, как безмозглую Куркову можно считать красивой.