Zero. Миссия "К"

– Конечно. Мы хотим знать о предстоящих изменениях чуть раньше, чем другие.

Я вдохновенно лгал. Развитие событий я просчитывал. Вряд ли Омар согласиться на вербовку, но я должен был с этого начать свою игру, и он должен ее принять, не зная, что я хочу в реальности.

– А если я откажусь?

– Копию получит эмир, ему будет интересно узнать о готовящихся событиях. Что будет с вами – вам лучше знать.

– Предположим, я соглашусь, предположим, – подчеркнул он. – Проходит время, власть меняется, и ваша пленка ничего не стоит. Случилось то, что случилось. Кому она будет нужна?

– Вы правильно поняли, что мы не собираемся вмешиваться в ваши планы, – старался я убедить его, – но и ошибаетесь. Если о ней узнают потом, то вы не сможете доказать, что ничего не передавали, вам не будут верить и при новой власти. Утрата доверия при новой власти также печальна для вас, почему не сказали о кассете. Так что выбор у вас есть, но лучше о нашем разговоре ничего не говорить, и мы промолчим. В этом случае оба варианта безболезненны. Утрата доверия крах, – снова подчеркнул я. – Вас изолируют.

– Где гарантии, что дубликат не всплывет?

– Я не могу дать вам иных гарантий, кроме слова, хотя понимаю, что он для вас ничего не значит. Но молчать о нашей встрече нам также выгодно.

О каких гарантиях он вел разговор, он их сам не соблюдал бы, да, скорее всего не будет. Я не верил в то, что он говорил. Омар был достаточно близок к Махмуду, и они так глубоко увязли, что скрывать информацию о прослушке – для него приговор. Он понимал, что все всплывет и должен будет показать запись Махмуду. Будет ли запись разговора с Марком не уверен, скорее всего, сотрет. Они понимают, что без моральной помощи извне, их затея слаба и возможно преждевременна.

– И как на меня выйдут?

– Так же как ия. Позвонят и передадут привет от Шамиля, – этот пароль я придумал заранее.

– И все?

– И все. Дальше будете поддерживать связь с позвонившим.

Интересно, будут они ждать звонка? Наверное, да, но вряд ли им передадут привет. Никто ему звонить не будет. Зачем попадать под прицел их спецслужб, да и других тоже, но держать их в напряжении не плохо. Механизм еще не запущен на полную мощность и операцию можно приостановить, а все эти потенциальные звонки – игра, правила которой они не знали. Их неведение – выигрыш времени.

– Вы говорите с акцентом. Вы не местный, – заявил Омар.

– Не отрицаю. При вашей малочисленности населения меня легко было бы вычислить, если бы я был коренной житель. Я из другого государства. Не спрашивайте, откуда, ясное дело не скажу.

Возможно, они будут проверять всех арабов, кто въехал в страну на заработки. Пусть поработают.

– И не собирался. Вы можете быть, откуда угодно, но у вас акцент северной Африки.

В общем, он был прав, мой арабский был ближе к ним.

– Вам это важно?

– Хочется знать, откуда дует ветер. Не из тех ли вы стран, что могут быть нам интересны. Вы же слушали кассету.

– Не утруждайте себя разгадать меня. Для вас должно быть важно, чтобы ветер не принес песок из пустыни и не запорошил глаза, чтобы не сбиться с пути.

– Постараемся. Ветер иногда дует и со спины, а не в глаза.

– Вам он точно дует в лицо. Так что скажете?

– Мне надо подумать.

– Думайте. Время немного есть. Вам позвонят, тогда и узнаем о принятом решении по вашим действиям. Вы же торопитесь. Подумайте, но не долго. Недели думаю, хватит, – за это время я должен покинуть страну, думал я. – Я с вами прощаюсь. Встречаться с вами лично не буду, ухожу в тень Я свою миссию выполнил.

– Вы главный?

– Возможно, но вам это, ни к чему.

Открыв дверь, я вышел из машины и ушел в переулок, петляя по улочкам проверяя, нет ли слежки.

Сменив несколько такси, я снова приехал в магазин и провел обратную процедуру с переодеванием. Бросил в урну салфетки, которыми снимал грим, чай, что купил в магазине связного. Омар видел меня в арабской одежде, и оставлять ее при себе было опасно. Я положил арабскую одежду в купленную сегодня сумку, ту, что мог видеть Омар и все это выбросил в ближайший мусорный бак. Парик выбросил в другом месте. Примне осталась только моя обычная одежда, в которой я вышел из гостиницы и сумка с фотоаппаратом, таким образом, предпринимал я меры защиты от случайностей. Омар мог прислать гостей, чтобы еще раз убедиться,не я ли был в машине. В уме ему не откажешь, а также в страховании действий, поэтому сумка содеждой это была улика, как и парик с гримом. Теперь я был чист. Мне не надо было больше переодеваться, и пора было уезжать.

Ближе к десяти я вошел в отель. Отдавая мне ключи от номера, администратор протянул мне записку.

– Вам звонила женщина, просила перезвонить, когда вы придете.

Я посмотрел на номер и понял, что мне могла звонить только одна женщина – Инга.

– Спасибо, – ия повернулся, чтобы уйти, но он меня окликнул: – Вас ожидают, – и указал на мужчину, сидящего в глубине холла. Это был майор.

– Спасибо, – и направился к ожидающему майору. Оперативно сработали, Омар все-таки подстраховался. Правильно я сделал, освободившись от одежды. Но была опасность, что он снова захочет пройти в номер, а там одежды уже не было. Ну что же, если он начнет настаивать, то буду вести себя как положено, через консула, а если все же ему удастся попасть в номер, скажу что выбросил, не понравилась и все. Оба одновременно не видели моей одежды, так что сравнивать им было сложно.

– Добрым вечер не назову, – сказал я, подходя к нему, – вы опять за мной?

При моем приближении он поднялся из кресла: – Нет, не завами, но к вам.

– Поднимемся ко мне? Снова осмотр? – провоцировал я его.

– Я не задержу вас надолго. Поговорим здесь.

Я поймал его взгляд, что он бросил на мою сумку. Было видно, что она пуста. Если бы там была одежда, то он это понял бы. В номере смотреть было бесполезно, так как он наверняка спросил, когда я ушел, а вернулся я уже при нем. Перехватив его взгляд,не мог, не усмехнуться:

– Показать?

– Не надо. Где вы были в течение последних часов?

– Допрос?

– Нет, вопрос.

– Гулял по городу. Прощался, фотографировал. Могу показать пленку.

Он внимательно всматривался в мое лицо, ища возможные остатки грима. Наивный. Если ты считаешь, что я профессионал, то должен знать, что это пустая трата времени. Но я его понимал, он выполнял свою работу.

– Не надо, я вам верю.

– Из ваших уст слышать это! Скоро уеду, и вам будет спокойно.

– Скорее бы.

– Провожать придете?

– Вряд ли.

– Жаль. Мне было бы приятно, чтобы меня хоть кто-то проводил. У вас есть еще вопросы?

– Сейчас нет, может быть потом, но вас уже не будет.

– Какая досада. Вы огорчены?

– Нет, я рад, что не буду слышать пустых ответов.

– Тогда я пойду. Всего доброго, – и повернувшись, направился к лифту. Мне было его жаль: отправили на встречу со мной, так на всякий случай, хотя он наверняка понимал, что бесполезно и лучше бы провел время дома.

13

Поднявшись в номер, я бросил пустую сумку на кресло, прошел к телефону и набрал номер. Как и думал, ответила мне Инга.

– Слушаю, – прозвучал ее голос.

– Это, я, вы мне звонили.

– Доброй ночи, я не думала, что вы так поздно вернетесь, у меня было предложение встретиться.

– Почему было?

– Потому что поздно, скажите, когда вам удобно.

– Я могу и сейчас, – мне хотелось завершить здесь все свои дела. – Если для вас не поздно, то я готов.

– Тогда я подъеду?

– Не у меня, снова могут нагрянуть гости, лучше где-то на стороне.

– Я подъеду и позвоню вам.

– Договорились.

Я повесил трубку и подошел к окну, за темной пеленой которого, чувствовалось дыхание моря. В другой стороне – изнуряющая пустыня. Мне вновь вспомнилась местность, где проходил мой последний маршрут, и где нас обстреляли, и с этого момента моя жизнь пошла по-иному пути, а не так как я представлял. Все это казалось было так давно, хотя, в сущности, не так уж и прошло много времени. Память хранила все в себе: пустынную коварную местность, покрытую редкими кустарниками, с невысокими холмиками, из-за которых по нам и стреляли. Там, там остались те, кто не смог выжить. Я выжил, хотя по документам давно погиб. Интересно и заманчиво предаваться воспоминаниям, зная, что они уже в прошлом, но сейчас я здесь и пора размышлять о ближайшем будущем. В целом информация у меня была, чтобы в целом представлять картину, не хватало нескольких деталей, чтобы мозаика случайных факторов была собрана. Да, пора возвращаться, здесь уже делать нечего.

Что я имел на сегодня: согласно записи идет подготовка к государственному перевороту, но не в этом суть для меня. Надо отдать должное они не живут одним днем, наслаждаясь роскошью. Денег у них достаточно, ноих количество уже не приносит удовольствия, как прежде, им нужна власть. Я не сомневался, что им удастся совершить задуманное, но, сколько они отмерили себе времени? Теперья должен работать максимально быстро, чтобы упредить. Я чувствовал, что на верном пути и моя задача не просто дать информацию, а анализ ситуации. Надо подсыпать песочку в механизм, чтобы оттянуть время, и этим песочком могла быть моя информация. Здесь уже нечего узнавать, – подумал я, но я ошибался.

Из моих раздумий меня вывел телефонный звонок.

– Слушаю.

– Вас ожидает дама, – сообщил администратор.

Я набросил легкую куртку, чтобы в карманы положить документы и бумажник. В холле при моем появлении из кресла поднялась Инга.

– Куда поведете? – поинтересовался я.

– Есть еще места, – загадочно ответила она.

От отеля мы поехали не к центру, а впротивоположную сторону. Вся поездка заняла минут пять, и вскоре мы подъехали к небольшому заведению с открытой верандой, где и расположились. Время было позднее и за столиками, которых на веранде было штук шесть, сидело человека четыре, таких же, как мы полуночников. Освещение было достаточным, чтобы видеть собеседника, но в паре метров от кафе – темнота. Только одинокая Луна служила ночной лампой.

– Здесь тихо и спокойно, – пояснила Инга. Она была права: легкий шелест волн, напоминал о близости моря и приносил успокоение, давая настроение для тихой беседы. Подошедшему официанту мы заказали напитки; вино в кафе не продавали.

– Душно, – пожаловался я на влажный воздух.

– Зато в стороне от посторонних глаз.

– Здесь днем, наверное, красиво от пустынности – песок и море.

– Не многие знаю это место, но оно пользуется спросом, особенно вечером. Сейчас уже поздно и народу мало.

– Почему в прошлый раз не поехали сюда?

– Вы же хотели посмотреть город.

Официант принес заказ и удалился.

– Вас что-то интересует, раз позвонили? – решиля перейти к делу.

Инга посмотрела на меня, подбирая слова, но потом, тряхнув головой, словно отбросив ненужное, сказала:

– Можно, конечно сказать, что мне захотелось посидеть свами просто так, послушать море. Здесь, для меня это редкость. Все что говорю – правда, но после нашего разговора я много думала. Зачем вам был нужен телефон Омара?

– Хотел позвонить и поговорить без посторонних. Я вам это говорил в прошлый раз.

– Звонили?

– Нет, – солгал я, благо сумерки вокруг нас позволяли это сделать легко.

– А встречались?

– Инга, вы не находите несколько странными ваши вопросы?

– Нахожу, но мне здесь еще работать и очень хочется знать, чего ожидать.

– Я думаю, это вас никак не коснется.

– Как знать! Но как понимаю, встреча была.

– Была, – не счел нужным я отказываться, тем более она могла меня видеть, -я приезжал и мы поговорили.

– Учитывая ваш настрой, разговор, наверное, был не очень милый.

Я понял, что она не работала на стороне Марка.

– Вы помните, что я говорил о предложении организовать телекомпанию?

– Да, это я хорошо запомнила, как и ваш настрой.

– Я не хочу иметь с ними дел. Я не хочу организовывать для них рупор, чтобы они вещали о своем мировоззрении. Эта игра не для меня, а то, что со мной это игра, я не сомневаюсь.

– Почему?

– Он легко принял мой отказ, мне кажется даже слишком легко, был готов и хотел этого.

– И вы сделали свой вывод на основании его интонации?

– Сделал. Я не знаю, для чего я им был нужен, но я выступал в роли ширмы, а что за ней происходит, меня не посвящали. А почему вас интересует наша встреча?

Инга посмотрела поверх моего плеча в темноту и сказала, как будто разговаривала сама с собой.

– Что-то затевается. Сегодня вечером, как поняла, Омар получил известие, встревожился и уехал один. Это бывает крайне редко.

– А может быть поехал к женщине? – пошутил я.

– Я вас умоляю! Этого скрывать он не будет.

– Хвалиться своими победами?

– Нет, но и не поедет сам за рулем.

– Извините, Инга, я повторяюсь. Я все никак не пойму, вам какое дело до этого?

– Я уже говорила, что хочу спокойно уехать, а если что-то произойдет, сделать это будет сложнее.

Я понял, что она видела, как Омар уехал на встречу со мной.

– Не волнуйтесь, я думаю, что вы зря опасаетесь, – что я мог ей еще сказать. Поверить в ее причину было не просто наивно – глупо. На кого она рассчитывала или у нее не было иных слов, чтобы оправдать свой интерес.

– Если бы… Встречи с Махмудом и другими участились. Я думаю, они хотят смену власти.

Я внимательно вглядывался в ее лицо, пытаясь понять ее слова. Что это? Задание Омара проверить мою осведомленность или проверка третьей стороны. Такими выводами просто так не разбрасываются, тем более с незнакомым человеком.

– Почему вы так решили?

– Не первый день здесь живу. Я всегда в тени и вижу, что происходит в стороне.

– И вы не боитесь такие заключения говорить мне?

– Теперь нет… Вы же сами приняли решение не открывать здесь бизнес и не иметь с ними никаких дел.

Говорить, что это может быть прикрытие – значит перейти на сленг разведки, а это уже опасно.

– Не надо доверять малознакомым людям.

– Иногда приходится.

Верить ей можно было только частично. Скорее всего, она поинтересовалась, ктоя, иначе не было бы этой встречи. Она сейчас была на моей стороне. Не знаю, кого представляла, но явно не заинтересована в изменении политической ситуации в регионе.

– Ну, если вы так наблюдательны, то скажите, Махмуду плохо живется?

– Он вырос из коротких штанишек.

– А что Омар?

– Он близок с Махмудом. Его частые поездки, встречи, даже здесь с европейцами. Как-то я видела, что к нему приезжал англичанин, но входил через другую дверь.

– Что за иностранец?

– Журналист из газеты «Санди». Зовут Марк.

– Вы в прошлый раз ничего о нем не говорили.

– Не было необходимости.

– А сейчас получается есть. Я его знаю, мы живем в одном отеле, и упоминал о нем.

– Вы его хорошознаете?

– Как можно хорошо узнать человека сидя за обедом. Знаю, что он журналист.

– Это все?

– А зачем мне знать еще что-то? Или должен знать?

Инга взглянула на меня в упор и медленно, почти шепотом произнесла:

– А вы знаете, что он сотрудник МИ-6?

– Нет. А должен? И позвольте полюбопытствовать, откуда это знаете вы?

– Я работаю в службе безопасности. У нас тоже есть свои каналы информации. Но я смотрю, вы не сильно удивлены!

– Хорошие у вас каналы, для простой службы. Что касается моего удивления, то я давно научился владеть своим лицом. В бизнесе это помогает, как и при игре в карты.

– Вы игрок?

– Нет, но бывал в казино.

– Выигрывали?

– За счет лица и везения.

Я не счел нужным говорить ей о просьбе Марка. То, что она сдала мне Марка, могло свидетельствовать, что это не было случайностью. Не похожа она на простушку, а уж узнать, кто есть кто, надо иметь возможности. Она сказала, что приехала из Бельгии. У Бельгии здесь интересов нет. От англичан был Марк. Американцы? Возможно, но у них союз с англичанами, во всяком случае, здесь до определенного уровня. От других государств Севера Африки маловероятно, они не доверят миссию европейке. Есть всего одно государство, которое может проявлять интерес – Израиль, хотя они при необходимости сотрудничают с американцами, но ведут и свою игру. Если ваххабизм будет набирать силу и распространяться на соседние государства более масштабно, то они первыми испытают неудобства. Тогда получается Моссад – одна из лучших разведок мира. Вот, ты Инга и подошла ктому, ради чего пригласила меня на встречу.

– О чем задумались? – спросила она.

– Перевариваю.

– Получается?

– Не знаю еще. Если тайно встречаются, значит, хотят, чтобы их не видели.

– Глубокая мысль, – усмехнулась она.

– Я так глубоко не ныряю в чужие мысли, как вы. Может они и встречались?

– Нет, я заезжала к вам и видела его проходящего по холлу, но не застала вас, – произнесла она, вопросительно глядя на меня.

– И что! Я прощался с городом, из которого хочу быстрее уехать и не возвращаться. Вокруг меня слишком много тайн и не приятных мне людей. Марк оказывается не просто журналист. Омар что-то затевает. Вы тоже хорошо осведомлены.

– Я тоже неприятна вам.

– Пока вы не входите в этот круг.

– Что значит пока?

– Пока, это пока. Я вас не знаю. Кстати, когда я пришел в отель сегодня, меня ждал в холе майор контрразведки.

– Зачем?

– Вот именно зачем. Хотел посмотреть на меня, не попрощаться же зашел и не просить извинения. Он тоже, как и вы интересовался, где я был. Видимо, вы правы, Омар с кем-то встречался, и он решил проверить меня. Хотя не понимаю, что проверять, Омар знает меня в лицо. Значит, это был не я.

– В жизни всегда бывают чудеса, – глубокомысленно произнесла она, – значит, у него были основания так думать.

– Но не для меня. Сказки я читал в детстве. Все здесь, а теперь полагаю, и вы, играете в свои игры. Смотрите друг за другом, а теперь еще и за мной. Новый объект для изучения. Скучно вам здесь что ли? Хоть один факт моей иной деятельности нашелся? Нет. Если бы я только представлял, что меня здесь ждет, точно не поехал бы.

Я понимал, что привлек всеобщее внимание. С одной стороны это плохо, так как, попав под подозрение, трудно из него выбраться, но с другой стороны я заставил их зашевелиться, и если они ничего не узнали, то, несмотря на подозрения, внимание притупиться.

– Слушайте, Инга, мне, в общем, все равно, что здесь за игра, может быть меня хотели использовать для чего-то, но не получилось.

– А жаль.

– Я понимаю вашу реплику. Через меня вы смогли бы знать больше, так, наверное, вы подумали. Не думаете же, вы, что я поверю в то, что вы обеспокоены некоторыми фактами, только для того, чтобы спокойно уехать?

– Я знаю, что не поверите.

– Тогда зачем все это?

– Причин две. Первая, хотелось, чтобы вы подальше держались от Марка. Вы интересны, пока им нужны. А вот зачем? И второе, я действительно хочу рассчитывать на вашу поддержку, когда приеду.

– И для этого сдали агента МИ-6, – вздохнул я, – мне это не нужно знать, только вредит. Теперья знаю, кто он, но хорошо, что я уезжаю. На первую причину дам ответ. Им нужен европеец, чтобы показать миру, что они открыты. За хорошие деньги я буду молчать, но я не единственная карта в их колоде. Как упомянул – Омар легко принял мой отказ. Что касается второго, то подтверждаю сказанное мной ранее – чем смогу помогу.

Да, – подумал я про себя, – еще одна разведка. Их становиться вокруг слишком много, даже тесно порой вокруг. Чем я им интересен?

– У меня вопрос. Если вы узнали про Марка, то, наверное, навели справки и обо мне?

– О вас ничего не известно, кроме того откуда вы и чем занимаетесь. Не обижайтесь, это обычная работа – интересоваться окружающими нанимателя.

– Вы думаете, что если Марк общается со мной, то я ему интересен? – вернулся к Марку.

– Потенциально, да. У вас хорошие знакомства. Все может пригодиться.

– Как и вам? – спросил я подвохом.

– Как и мне лично, – сделал она акцент на последнем слове.

– Пусть так, но вы меня не убедили. С чего это такая забота обо мне? Вы меня видите третий раз. В чем ваш интерес? Спрашивайте, но не говорите, что я вам симпатичен.

– Не буду, – улыбнулась она. У нее была по-детски милая улыбка, – с вами приятно и тяжело разговаривать.

– Почему?

– Вы спрашиваете конкретно и хотите конкретный ответ.

– А как иначе! Я начинаю чувствовать, что вокруг меня что-то затевается, а мне этого не нужно.

– Вам может быть и нет, нокак-то странно все. Может быть, вы все-таки тот человек, к которому Омар ездил на встречу?

Ну, вот и все. Так прямо в лоб. А ну как чем-то выдам себя: словом, взглядом, жестом. Нет, она не была так хорошо подготовлена к встрече со мной. Уровень не тот, но бывают ситуации, что надо прикинуться простаком. Вопрос с виду кажущийся глупым, был логичным. Логика ее была в том, что я спросил у нее номер, но якобы не позвонил, и в тоже время Омар срочно уехал, притом один. Она не могла вообще знать звонили ему или нет, но вероятность была. Цепочка собрана, но пора ее рвать.

– Хорошая логика. Сначала меня допрашивают, далее мы расходимся, а потом вдруг он едет на встречу с тем, кто с ним не хочет иметь дел, как и он со мной, а майор приехал, чтобы передать мне секретные данные, что я у него просил?

– А вы не находите это логичным? В этом может быть доля истины, на поверхность вынести то, что противоречит интересу.

– Вам бы книги писать. У меня нет причин встречаться с ним тайно. Кстати я скоро уеду, а дома у меня другие дела, приедете, покажу. Что касается телефона. Я действительно сначала хотел позвонить ему, а потом решил что лучше при встрече. Ссылаться на других, а тем более на вас, откуда я узнал номер, я посчитал не нужным. И у меня был еще один вопрос, но об этом я промолчу.

– А вы не подумали, что Омар может и не знать, что мне известен этот номер, а значит я вне подозрений. К тому же я захотела посмотреть, что будет и специально дала номер?

– Как все сложно. Вы не допускаете, что я мог случайно оказаться тем человеком, который не умышленно спровоцировал его активность.

– Я не люблю случайности.

– Я тоже, но свой интерес вы так и не сказали.

– Я решила оставить его при себе.

– Хорошее решение. Во всяком случае, для меня, так спокойнее. Жду вас в Париже.

– А ваш бизнес здесь?

– Он решил не помогать, да и сам не хочу. Хочу домой.

– Когда собираетесь?

– Если получиться, то в самое ближайшее время. Здесь ни отдыха, ни работы.

– Отрицательный результат – тоже результат.

– Безусловно, но есть и плюс. Мне приятно было с вами познакомиться, хоть вы и скрытная.

– Издержки профессии.

– Надеюсь, Европа вас вылечит. Звоните, когда приедете.

Я достал бумажник и протянул ей визитную карточку: – На этом наша встреча закончилась?

– Уже пора. Во всяком случае, я не увидела в вас друга, но не увидела и врага.

– Тоже не мало.

Я встал и прошел к стойке в кафе, чтобы рассчитаться. Обратный путь проделали молча, тем более он был короток. Когда я собрался выходить из машины, Инга сказала:

– Спасибо за вечер. До отъезда мы уже не увидимся. Мне было приятно общение с вами.

– Мне тоже.

Войдя в холл, я взял ключи и поднялся в номер. Ну вот. Дела закончены. То, что Инга работает на разведку, сомнений не было. Я был теперь уверен, что она или ее коллеги проследили за Омаром, но не до конца, чтобы не быть замеченными. В любом случае, даже если они и видели проезжая, что араб садиться в машину, узнать меня не могли. Внимание у нее к Омару пристальное. Она подставила мне Марка, чтобы посмотреть мою реакцию. Ее интересовало внимание разведки к Омару, и она хочет знать, зачем.

Чудеса бывают, наверное, но не в подобных случаях. Нужны последние детали и вот теперь есть повод встретиться с Александром, не придумывая ничего: Инга сдала Марка, вот и повод. Теперь мой ход и от того, что я буду делать, я узнаю, чего недостает.

Моя миссия здесь закончилась.

14

Я вышел на площадь перед аэропортом. Наступал вечер, и солнце не жарило меня так, как несколько часов назад, когда я уезжал из Катара. Вот я снова в своем городе, любимом мной Париже, с его старыми улицами, площадями, сохранившими эпоху прошлых столетий. Я бывал в разных городах, но жил здесь, так получилось. Город, где я родился и жил до окончания школы я помнил, но меня туда не тянуло. Я не знал, какой он, да и что могло туда тянуть, разве только память о родителях. Всю свою взрослую жизнь я жил в других городах, и только здесь у меня была квартира.

Сев в такси я ехал и смотрел на знакомые улицы. Не был здесь всего несколько дней, а уже соскучился, и кажется, отсутствовал очень давно. События в Катаре жили во мне, так как операция была еще не завершена. Это потом можно сдаватьдело в архив, а пока оно еще не закрыто.