Чужое Солнце

– А чтобы было. Может быть, он тоже иногда любит посидеть за большим столом, – сказал Семен.

– Если он, этот Повелитель, вообще существует.

– Но стол пустой, – заметил Андрей.

– Да подожди ты! – отреагировал Семен, – посмотрите на стены внимательно.

Вдоль левой стены стояли шкафы с книгами, а на другой висели фотографии, куда Семен и направился.

Фотографии висели не по темам: были виды природы, горные хребты, поля, озера, даже степи и пустыни.

– Наверное, это Аргедона, – высказал мнение Андрей.

– Другие фотографии говорят о другом, – заметил Семен, разглядывая, фотографии, не имеющие никакого отношения к Аргедоне. На них были виды иных планет, фотографии звездного неба, лунных пейзажей.

– Смотрите, – обратил внимание товарищей, Сашка, – это фотографии картин. Странные фото.

Семен и Андрей подошли к нему. На крайней картине была фотография с картины. Картина по всему была очень старая и на ней была изображена Аргедона из космоса, а на другой горный пологий хребет.

– И чем они странные? – спросил Андрей.

– А тем, что раз они могли делать фотографии других планет, то летают, и мы об этом знаем. Они что, не могли сделать фото своей планеты? Этот рисунок делал кто-то другой, еще не умеющий фотографировать. А хребет напоминает Алтай Земли.

– Или рисовал с фотографии, – заметил Семен.

– Может быть, и так, – согласился Саша.

– Ну, что? Можно сделать вывод, что в космос на другие планеты они летали, – высказался Семен, – а вот почему свернули свои программы, тоже проясняется. Он прекратили общение. Причина нам чуть известна, но я думаю не вся.

– Вот и спросим, – сказал Андрей.

– Прошу на веранду, – услышали они голос позади себя. Увлекшись рассмотрением фотографий, они забыли о молчаливом служащем, который все это время стоял позади них.

– О! Ты и разговаривать умеешь, – удивился Андрей. – Как тебя звать?

Вопрос Андрея остался без ответа и сопровождающий жестом пригласил их к противоположной стеклянной стене, двери которой открылись, когда они подошли к ним. Веранда имела вид прямоугольника и была достаточно большой. Пол был выложен массивными каменными плитами, и огорожена каменным, метра в полтора высотой ограждением. Вдоль стены стояли кресла. Ближе к левому краю веранды, стоял стол, с тремя стульями. Все подошли к ограждению. Вид был изумительный. Слева и справа горные хребты были покрыты зеленым ковром густого леса, а внизу протекала небольшая речка. Было видно, что вода огибает камни, но шума из-за высоты не было слышно. Солнца также не было видно, но его свет проникал в ущелье, создавая всему пейзажу какую-то неестественную, сказочную красоту.

– Изумительно, – восхитился Андрей, – но, пора поесть.

Стулья за столом стояли в ряд, спинками к стене, чтобы во время еды можно было любоваться природой. Сопровождающий исчез, предоставив гостям обслуживать себя самостоятельно.

Стол был изысканным. Было все, что можно пожелать: морепродукты, мясные продукты, овощи, фрукты, напитки. Во время еды, все по умолчанию ничего не говорили о ситуации и лишь когда расселись в креслах, укрывшись пледами, заботливо приготовленных, Семен спросил:

– Саша, ты за все время беседы ничего не сказал. Почему?

– Во-первых, – не поворачивая головы, и глядя на ущелье, ответил он, – я уже имел беседу с ПИ, и мне хотелось, чтобы вы сами почувствовали стиль его разговора. Во-вторых, мне нечего сказать.

– Совсем?

– Почти.

– Скажи о своем почти?

– Еще с первой встречи я знаю, что он обдумывает некую идею, которую еще не решился нам озвучить. Я вам этого не говорил, так как не знал, о чем сказать. Это меня сейчас и тревожит.

– Может быть, предложит работать с ним здесь? – предположил Андрей.

– Вряд ли. Зачем мы ему здесь? Здесь технический персонал. Нет, что-то другое. Нам неизвестно имел ли он контакт с другими цивилизациями, а мы вообще из другой Вселенной. У нас другие взгляды, мысли, мировоззрение, знания. Мы другие. Как бы мы ни старались, мы никогда не станем аргедонцами, мы всегда останемся землянами. Чтобы думать, как аргедонцы, надо здесь родиться, пройти их искусственный отбор. Кстати, не известно в какую отрасль нас бы определили. Еще раз повторю, мы здесь другие, а значит чужие на этой планете, так похожей на Землю.

– Ты прав, – поддержал Смен, – но что могу отметить, ты стал другим. Мы же помним, что был самым веселым, несколько бесшабашным, возможно, даже самым непредсказуемым. Именно это качество позволило включить тебя в состав экспедиции. Не везде нужна логика, нужна еще и интуиция. Поэтому ты первый спустился на планету. Где все это?

– Ты прав, Семен, ты остаешься капитаном. Что касается меня, то тем, чем я здесь занимался и занимаюсь, заставило меня видеть некоторые вопросы иначе. Мне больше приходится общаться с обычными людьми, с теми, кто создает реальные вещи, с теми, кто просто ходит по улицам. Вот ты, Андрей, работаешь с технарями, ты, Семен, с экономистами и историками. А я со всеми вместе и по отдельности.

– Да твоя идея создать клуб ОСА была гениальной, – заметил Семен.

– Я не гений, гениями рождаются, как сказал ПИ, но мне довелось почувствовать потребность людей в вопросах раскрытия их сознания, своего «я».

– Да, ты наиболее близко подошел к их внутреннему миру, – заметил Андрей, – и, какой вывод?

– Нет у них внутреннего мира и вывода у меня никакого нет, как и говорил, меня тревожит его идея, которую он обдумывает.

– Что? Физическое устранение? – спросил Андрей.

– Нет. Нет, конечно. Насилие им чуждо. У них нет внешних врагов, как и внутренних, насколько мне известно. У них другое восприятие мира и своего «я» в нем. Но… Но, я должен признать, что управляет ПИ Аргедоной, очень рационально, очень грамотно, и как ему удалось, это я не знаю.

– Он же отказался, что управляет Аргедоной, – поделился мнением Андрей.

– Игра слов. Кто повелевает Интеллектом, тот управляет всем. Иначе быть не может.

– Повелитель Интеллекта не может быть вечным, это ясно, – произнес Семен, – должна быть какая-то система смены поколений, передачи власти.

– Я тоже так думаю, но аргедонцы об этом не знают и не задумываются. Смена происходит плавно. Без потрясений. Для них Наставник вечен. ПИ удалось то, что по истории известно – дать главное: хлеба и зрелищ. Они по-своему счастливы. Это не мой взгляд на мир, но и отторжения он у меня не вызывает, по простой причине – они довольны.

– Животные тоже могут быть довольны, – сказал Андрей.

– Не перегибай, – отреагировал Сашка, – ты же понимаешь о чем я. Да, мне не нравиться их искусственная селекция, да, мне не нравиться их узкая направленность в деятельности каждого. У них нет полета мысли, а если у кого и есть, то мысль эта летит в заданном направлении. Технарь не начнет писать стихи, но поймите, они, в тоже время, не бездумные машины.

– Это мы знаем, – поддержал Семен. – Мы все общались в своем кругу и знаем, что есть те, кто хотел бы бросить мысль в свободный полет, но не может в силу своего воспитания, да и не умеет уже. У них даже не возникает мысли, что может быть иначе.

– Вот именно, – продолжил Саша, – но я не сбрасываю заслугу ПИ в том, что планета, ее часть, живет в мире, без потрясений. Я не судья ни ему, ни им. Мы вообще не имеем права навязывать свои взгляды на жизнь. Никому, как и эллинам.

– Да, этого делать, мы не имеем права. Мы можем высказывать свое мнение, но не подталкивать, что оно, единственно, верное.

– Так что мы здесь, наблюдатели? – поинтересовался Андрей.

– Это как получится, – вздохнул Семен. – Мы здесь оказались случайно, нас сюда не завали. Если бы все сложилось по-другому, то мы доложили бы о цивилизации, а как выстраивать отношения, и надо ли, решил бы совет на Земле.

– Этот совет здесь мы, – грустно произнес Сашка.

Семен повернул в его сторону голову: – Ты снова прав. А потому, как не назначенный глава этого совета, я приказываю реагировать по ситуации.

– А я вспомнил Землю, – сказал Андрей. – Она вроде бы такая же, но в ее воздухе есть более близкое, родное.

Все промолчали. Каждый из них был с ним согласен и не единожды вспоминал родную Землю, и каждый хотел бы вернуться, но, как это сделать, не знал никто.

Они еще часа два обсуждали разное: природу, вспоминали свое общение здесь, вспоминали истории на Земле. Они вообще, с момента прилета, впервые могли вот так разговаривать, практически не ограниченные временем. Их предыдущие встречи имели иной смысл. А здесь можно было просто разговаривать.

Потом они разошлись по комнатам, которые были им, отведены здесь же, на этом этаже.

4

Комнаты, что им отвели, были достаточно удобными и имели все необходимое для отдыха: душ, холодильник с продуктами и напитками. На полке книги, на стене экран телевизора. В общем все, чтобы посетитель не чувствовал себя ограниченным. Окна комнат выходили на зеленые склоны, и через них привносилась в комнаты горная свежесть. Ночь прошла спокойно, и утренний душ был приятен после проведенной ночи на новом месте. Вежливым стуком в дверь их известили, что пора идти завтракать. Стол на веранде был уже накрыт и все расселись по своим местам.

– Я проверил, двери на ночь не запирались, – сообщил Андрей.

– И что? – спросил Семен. – Ты куда-то собрался? Куда здесь можно пойти? Разве что погулять по коридору. Это не степень доверия, это степень показать, что мы, если и находимся взаперти, то все относительно. Прав Сашка, мы не знаем, что нас ждет. Поэтому давайте будем ждать, поедим, и нас пригласят. Времени уже девять часов, так что я думаю, ПИ уже тоже готов.

После завтрака их пригласили к выходу, и они знакомым путем прошли в зал, где вели разговор. На этот раз на столе стояли напитки. Когда все расселись, прозвучал голос ПИ:

– Доброе утро. Надеюсь, вы не испытывали дискомфорта. Прошу вас не считать себя в заточении. Все равно идти здесь вам некуда, да и мест не знаете.

Все поздоровались, и Семен поблагодарил за прием.

– Итак, – начал ПИ, – я решил, что нет смысла рассказывать вам историю. Вы здесь давно и, наверное, успели покопаться, да и так послушали.

Все молчали, не высказывая своего суждения, чтобы не проговориться, что им сказал Селиван.

– Вы наверняка обратили внимание на фотографии разных планет?

– Да, – ответил Семен, – но там была пара фотографий картин. Они были достаточно интересны и не совсем вписывались в общую тематику.

– Это хорошо, что вы обратили на них внимание. Так вот, мы, как и вы в свое время старились покорить Космос, если его вообще можно покорить. Мы накопили множество знаний, имели контакты, как с цивилизациями ниже по уровню развития, так и выше. Скажу сразу, ничего хорошего это нам не дало. Мы пытались дать знания тем, кто ниже по развитию, но это лишь привело к большему хаосу в их развитии. Они много не могли понять. У них не было эволюционного развития. Мы тогда и поняли, что нельзя насаждать эволюционное развитие. Каждая цивилизация идет своим путем и не должна перескакивать свои исторические периоды. Умственно еще не созрели для скачков. Как результат мы отказались. Те же, кто были более развиты, не очень хотели иметь с нами дело. Что мы им могли дать? Кстати, они тоже пришли к выводу, что познания надо направлять не вовне, а внутрь. Надо жить на своей планете. Не интересно идти на реальный контакт. Мы поддерживали отношения, но не более, тесных союзов не получилось. Союзы возникают на основе общих интересов: либо экономических, либо политических. Угроз внешних никому не было и объединения не происходило, а со временем практически прекратилось. Мы и сейчас знаем, кто, где находится, как и они о нас, но это для того, если понадобиться помощь. Знаете, как соседи, знают друг о друге, но не общаются, пока нет необходимости.

– Но Селге есть ваши объекты

– Значит ваш корабль сел на Селге, и я так думаю с теневой стороны, что разумно. Да, там есть наши объекты, но принадлежат они эллинам, живущим в восточной части. Так вот, наступило время, когда появились первые наставники. Шло время, развитие продолжалось, и появились искусственные наставники, которые подчинялись главному Наставнику. А затем уже появился Повелитель Интеллекта. Вот с этого периода и начинается современная история Аргедоны, которую все знают. Конечно, часть старой истории тоже изучают, но не всю. Достигнуто главное – мирная, спокойная жизнь. Хлеба и зрелища получают все. Необходимо занять человека. Чем больше у него свободного времени, тем больше у него возникает скука и, как следствие, не нужные мысли.

– А нужность их определяешь ты? – спросил Семен.

– Уже нет. Управление выстроено таким образом, что я не вмешиваюсь с текущие дела жизни. Произошла некое саморегулирование каждого жителя.

– И произошло чудо. Все стали счастливы, – усмехнулся Андрей.

– Чудо – это вполне реальное явление, но пока мы не понимаем, что происходит, и не можем это объяснить, то считаем чудом, – назидательно прозвучал голос ПИ.

– И что, теперь все без веры, бездуховны? – спросил Семен. – Может быть, духовность осталась на тех участках, на которые ты не влияешь, где мы не были.

– Ну почему не были, не лукавьте. Вы туда попали. Мне об этом известно. То, что вы о них знаете хорошо, но позже, если будет необходимость, поговорим о них.

– Хорошо, значит, эта ваша эволюция и дала возможность управлять мозгом каждого?

– Увы, это не так. Кто бы что ни говорил, это человек служит мозгу, а не наоборот.

– И ты?

– И я. Создать мозг одно, управлять им другое. Когда сможете это сделать расскажите мне. Ну, вот кратко я посвятил вас в историю планеты, которую практически никто не знает.

– Практически значит, знает еще кто-то?

– Да. Мы с вами говорили о Боге, каковым я себя не считаю. Я не могу думать один за всех, как смог бы он. Вы видели зал на двенадцать мест. Раз в полгода там проходят встречи интеллектуалов из различных областей науки. Им дается тема, и они ее обсуждают. Условия у них жесткие. Пока не выработают стратегию, вернуться домой не могут. Они знают больше, чем другие, это отобранные, проверенные люди и они умеют молчать, когда надо.

– Ты возглавляешь это совещание? – спросил Андрей.

– Да, но я не присутствую на них в видимом диапазоне. Они меня не видят и не слышат, но я их и вижу и слышу.

– Как нас?

– Как вас.

– Я им отправляю послания на экран. Они привыкли и не задают лишних вопросов «кто я?». Решения принимаю я, но с учетом их мнения. Вот и еще одно подтверждение, что я Повелитель Интеллекта. Их мнение обрабатывается большим интеллектом, с которым я и беседую. Конечно, я думаю и сам.

– Так что? Большой интеллект не искусственный мозг?

– Искусственный, но биологически. Я, так, понимаю, что вопросов у вас еще много, но мы не можем вести нашу беседу бесконечно, у нас нет для этого Вечности, да и скатимся мы в пропасть словоблудия.

– А ты мыслишь нашими категориями, – поделился Семен своим подозрением.

– Все возможно, но не торопись. У меня вопрос. Александр, почему ты молчишь?

Александр вздохнул: – Этот вопрос вчера мне задали мои товарищи. Я не буду повторять, что я им сказал, скажу лишь, что я жду развязки, потому что не верю в твое простое любопытство поговорить с нами. Я жду озвучивания твоего предложения, для которого мы здесь.

В воздухе повисла тишина. Все замерли в ожидании еще не известно чего, но все понимали, что сейчас они услышат, что-то для себя необычное.

– Вы хотите вернуться домой? На Землю? – прозвучал тихий голос.

– Ты знаешь, откуда мы? – удивленно спросил Семен.

– Знаю, но пока информацию придержу.

– Ты можешь нам помочь?

– Я задал вопрос. И пусть каждый ответит за себя.

Конечно, как бы ни напоминала Аргедона Землю, каждый хотел вернуться, и в минуты, когда оставался один на один с собой, мечтал об этом. Ждать повторного предложения никто не стал и каждый сказал:

– Да.

– Я так и думал. Да, я знаю место, где вы можете войти в свою Вселенную. Не удивляйтесь, я знаю, что вы не из нашей Вселенной. Еще когда вы рассказывали об увиденном, я это понял окончательно. Были сомнения, еще после встречи с Александром, оставались и потом, но я знаю, что говорю. Скажу с научной точки зрения, которая для вас будет понятна. Есть эффект искривления пространства, и в нем образуется гравитационный коллапс. Нам давно известно о существовании параллельных Вселенных. И не нужно никуда лететь, чтобы попасть в них, нужно проколоть пространство энергетическим импульсом, который раздвинет границы между Вселенными. Вы попали сюда случайно, через какую-то аномальную, кратковременную зону, а так это было бы не возможно. Это свидетельство того, что законы, действующие вокруг нас, еще могут преподнести сюрпризы. Но для прохода надо определенное время и знать место. Нужны некие возможности, которыми вы не обладаете. Мы можем сделать коридор. Для этого надо много чего, но это наша задача. Место прохода меняется. Это наиболее тонкое место, когда наши Вселенные, немного взаимопроникают друг в друга. По расчетам это можно сделать через два месяца.

ПИ замолчал, давая команде осмыслить услышанное.

– Что ты хочешь взамен? – произнес Саша. – Ты не будешь помогать из простого человеколюбия, ты для этого слишком практичен.

– Человеколюбие! Ты прав. Я потерял эту способность, как и все живущие здесь, почти все, – поправился он, что не ускользнуло от внимания всех, хотя он мог это сделать и умышленно. Маловероятно, что он вообще способен ошибаться при разговоре. – Не буду скрывать, вы мне здесь нужны. Не ваши знания, нам хватает своих, иначе бы мы не достигли того, чего достигли. Мне, нет, но Аргедоне, нужна ваша способность мечтать, свободно мыслить.

Никто не скрывал своего удивления от услышанного.

– Ты ли это говоришь, ПИ? – спросил Саша.

– Я, хотя для вас это удивление, а многие и не поняли бы меня, услышав.

– А не боишься, что все вернется и нарушит сложившийся порядок, – спросил Сашка, теперь он вел диалог с ПИ, – хотя ответ я знаю.

– И какой он?

–Ты устал, и ты понимаешь, что вы начинаете идти по кругу, вернее по спирали в техническом развитии, а по духовному просто уперлись в стену. Без внутреннего развития трудно развиваться и технически. Твои преемники, которых ты наверняка готовишь давно, будут идти той же дорогой, что уже проложена. Ты давно повелеваешь Интеллектом, и видимо понял, что пора менять образ жизни, но кто будет это делать? Ты не сможешь заложить в мозг то, что не получено с детства – свободу думать.

Сашка замолчал, ожидая ответа на свое предположение. Но вместо этого в стене открылась невидимая ими дверь, и в комнату въехал на кресле мужчина, очень почтенного возраста, с иссиня белыми волосами. Он остановил кресло по другую сторону стола, напротив них. В этот день все кресла стояли по одну сторону стола, как на веранде, но никто не придал этому факту значения. Теперь все стало ясно – для кого предназначалась другая сторона стола.

Он свел пальцы рук и, положив их на стол, улыбнулся:

– Ну, вот мы и встретились, – голос его был теплым и мелодичным, а глаза светло-синие, глубоко посаженные, смотрели с затаенной грустью и болью, – я уже поговорил с большим мозгом. Он также думает, как и я. Да, у меня есть условие. Александр, во время нашей с ним встречи, верно, заметил, что я заключил себя между миром живых и тенью своей смерти. Я много думал. Я не устал управлять, но мне хочется побыть простым человеком, и думать о чем я сам захочу, глядя на природу и не из этих окон.

Он убрал руки со стола, положил их на подлокотники кресла, оно развернулось и плавно направилось к окну. Остановившись, он, молча, смотрел на раскинувшийся перед ним горный пейзаж. Никто не нарушал его молчания. Так прошло несколько минут, затем он вернулся к столу. ПИ переводил свой пронизывающий взгляд с одного на другого, словно пытаясь прочесть их мысли.

И у всех снова возникло ощущение, что он, как и Селиван, прощупывает их мысли.

Глаза его стали темно-серыми. Затем он откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, чтобы в тишине и темноте окончательно решить, надо ли озвучивать свое условие. Открыв глаза и глядя поверх голов своих посетителей, он произнес:

– Один из вас должен остаться здесь. Навсегда.

После произнесенного, он вновь осмотрел сидящих напротив, пытаясь понять их реакцию, но увидел не удивленные лица, а несколько спокойных взглядов.

– Что-то подобное крутилось у меня в голове, – сказал Саша.

– Ты смышленый, – улыбнулся ПИ, – но я даю вам право самим решить, кто это будет. Волевое решение с моей стороны – глупость. Ничего хорошего не получится, а вот кто останется, он это сделает ради своих товарищей и добровольно. Это не жертва, это помощь друзьям. Принудительно этого сделать нельзя.

– Сложный выбор.

– Неужели вы считаете, что у вас есть выбор? Я даже не рассматриваю случай, что вы останетесь все. Это глупо. Мне не нужны все. В этом случае вы вернетесь к своим делам, но свободы уже не будет. Этого не нужно ни мне, ни вам. Это не нужно никому. Трата времени. Поэтому я сказал, что останется один. Он и будет мне нужен.

– Зачем?

– Чтобы стать Повелителем Интеллекта.

Никто не мог даже предполагать подобного. Это было выше их понимания.

– А куда уйдешь ты? – спросил Андрей первое, что в тот момент пришло ему в голову.

– Поищу забвения в другом месте. Уйду к эллинам. Вы о них знаете. Буду доживать свои дни, наслаждаясь окружающим миром. Я не хочу думать, я хочу созерцать.

– Примут?

– Примут, – кивнул головой ПИ, – я с ними поддерживаю отношения. Не забывайте кто я.

– Но ты, же ничего не узнаешь, если уйдешь, что будет после?

– А зачем мне это знать! Мне это не интересно. Я свою роль сыграл. Говоря вашим языком – я хочу сделать вызов судьбе, – и сделав паузу, – трудный выбор, но необходимый. Решайте до завтра. Сам процесс не быстрый. После вашего решения я озвучу еще мнение. То, что вы примите мое условие, я не сомневаюсь. Вам необходимо продолжить жить так, как вы привыкли. Вам надо передать то, что увидели.

– Да. Но ты так и не сказал, откуда ты знаешь, что мы с Земли?

– Принимайте решение, – оставил он вопрос без ответа. – Предлагаю разойтись. В вашем распоряжении тот зал, веранда, спортивный зал. Можете прогуляться к реке, вам покажут, как к ней выйти. Мне пора.

Он развернул кресло и скрылся за сомкнувшимися дверьми.

– Вот теперь все ясно,– сказал Андрей.

– Вот теперь ничего не ясно, – парировал Семен, – но нам тоже пора.

5

Они собрались на террасе.

– Ну что, парни, финал еще не наступил, но мы вышли на финишную прямую, – сказал Семен, когда они разместились в креслах. Солнечные лучи не проникали к ним, но ярко освещали верхушки гор, речку, торопливо бурлящую внизу. Это умиротворение вносило свою лепту в их настроение, которое только казалось спокойным, но, безусловно, напряжение было. На фразу Семена, ни Саша, ни Андрей сразу не отреагировали, лишь молча, смотрели на красоту дикой природы.

– А пойдемте к реке, – предложил Саша.

– Думаешь, нас здесь подслушивают? – поинтересовался Андрей.

– Не вижу смысла. Результат ему станет известен. Просто захотелось размять ноги, посидеть на берегу, когда вот так сидели… и когда вот так, еще посидим, – с грустью закончил он.

– Пошли, – согласился Андрей. – Семен?

– Я, за.

Они поднялись, Семен подошел к переговорному устройству, висящему на стене и, нажав кнопку, сказал: – Проводите нас к речке.

Затем они пересекли зал, и вышли в коридор, где их ждал сопровождающий

– Как тебя зовут? Имя у тебя есть? – обратился к нему Андрей.

– Виль.

– Ну, что? Провожай нас, Виль.

Они спускались на лифте достаточно долго, двигался он медленно и бесшумно. Когда лифт остановился, то окрылись двери с другой стороны, и они вышли на каменную площадку, оказавшись сразу вне здания. Впереди простиралось ущелье. В скале были вырублены двери, так что лифт сразу выпускал на природу. Ввысь уходила отвесная скала, и только задрав голову можно было определить, что там, в вышине, стекла, в которых отражался свет.

– Высоко он забрался, – произнес Сашка, – Спасибо, Виль, мы вызовем лифт, – и он указал на переговорное устройство, вмонтированное в скалу.

– Вам по ступенькам вниз.

– Спасибо, – поблагодарил Семен, Виль вежливо кинул головой и вошел в лифт. Семен начал спускаться по каменным ступеням, уложенным в зеленой траве. Речка была рядом, вода натыкалась на камни и ворчливо огибала их. Внизу на берегу был большой плоский валун, на котором можно было посидеть, но Семен обогнул его и пошел вниз по течению.

– Ты куда? – окликнул его Андрей.

– Пойдем, пройдемся.

Они прошли вдоль берега, и вышли к небольшой поляне, с мягкой травой. Семен разулся и сел, товарищи последовали его примеру.