скачать книгу бесплатно
– Сколько же дерьма в интернете сидит, – грустно вздохнул айтишник следственной группы, когда они поднимали из архивов приложений сообщения блокированных пользователей.
Среди них и был найден назойливый поклонник блогерши, который преследовал ее, он же и убил свою возлюбленную, возомнив себя настоящим Отелло. В данном случае, экспертиза показала невменяемость человека.
Но загадка так и осталась в другом вопросе. Почему же муж убитой взял вину на себя и был готов идти на огромный срок в тюрьму? Ян долго размышлял над этим, но так и не нашел ответы на свои вопросы.
– Поэтому мне нравится ваше рвение в делах, которые можно закрыть одним щелчком пальца, не вдаваясь в суть, – продолжил Олег Вадимович. – Если кто-то и поймает чумного доктора, то именно вы. Я лишь хочу, чтобы это случилось поскорее. Вы же понимаете, что завтра мы опять найдем новую жертву?
Ян это понимал, как никто другой. И от этого знания ему становилось не по себе. Где-то в огромном городе один из людей доживал свой последний день. Ночью или вечером к нему придет убийца и…
Листьев закрыл глаза, пытаясь остановить картинку, но сознание уже воспроизвело новый труп так явственно, словно он только что увидел его.
– Мы сделаем все возможное, – ответила представителю спецслужбы Алла.
– Сделайте, – сказал тот. – Дело уже на контроле у Колокольцева.
– Министра? – встрепенулась Алла. – Но когда успели…
– С сегодняшнего дня, вернее ночи.
Олег Вадимович вновь оценивающе посмотрел на Яна.
– Я надеюсь, вы не верите в эту религиозную чепуху?
– Вы про Библию?
– Именно.
– Если честно, то пока не очень. Отрывки выбраны странно.
– И я не верю. Рад, что мы сходимся с вами и в этом непростом вопросе.
Манжос не выдержала и вступила в разговор двух мужчин.
– Почему это религия тут не при чем? У убитого нашли раскрытую Библию на коленях с подчеркнутым текстом в одной из самых главных пророческих книг Ветхого завета! И вы заявляете, что тут нет ничего религиозного! А что тут по-вашему?
Олег Вадимович смерил начальницу следственного комитета снисходительным взглядом и криво улыбнулся.
– Вся ваша проблема, Алла Сергеевна, в том, что вы за лесом не видите деревья. Надеюсь, доступно пояснил? Вы смотрите поверхностно, по верхушкам, не видя главного.
Он вновь обратился к Листьеву.
– Желаю вам успешного расследования, Ян Павлович.
И напоследок, уже уходя куда-то к искрящим мигалками машинам, бросил:
– Фамилия-то у вас легендарная.
Когда он ушел, Манжос дала волю чувствам.
– Нет, ну подумать только! Только ФСБ и министра нам не хватало. Теперь они будут во все лезть, постоянно допытываться отчетов!
Ян со свойственной ему снисходительностью и спокойствием, решил успокоить ее:
– Почему сразу плохо? Такой контроль будет еще больше мобилизовать нас всех на поимку убийцы. Только и всего.
Алла в исступлении топнула по асфальту ногой.
– Как меня иногда раздражает твое напускное спокойствие, Ян!
– Кого убили? Мужчину или женщину?
– Мужчина, тридцать шесть лет, Кирилл Прохоров. Временно безработный, недавно за огромные деньги продал старый дом в соседнем частном секторе застройщику и переселился в двухкомнатную квартиру в этом доме. Пойдем, увидишь все своими глазами.
7
ГЕОРГИЙ
Я хорошо знаю, как зовут этого парня – того, кто живет с девушкой, которая должна была быть моей.
Должна… Не люблю это глагол, но он ярко отражает суть ситуации.
Иногда я прислушиваюсь к их разговорам за стенкой. Если они разговаривают прямо в коридоре или в прихожей, я слышу почти все – слово в слово. Гораздо хуже, если они начинают диалог в зоне слышимости, а затем уходят куда-нибудь на кухню. Тогда в лучшем случае я слышу только бессвязное бубнение двух голосов, оборвавших разговор на самом интересном.
Часто они ссорятся. Крики можно услышать из любой точки их однокомнатной квартиры.
– Закрой дверь в ванну, мне холодно, неужели ты не видишь!
– Куда ты дел курицу? Я специально приготовила ее на завтра, почему ты уже все сожрал?
–Вынеси мусор, из ведра пахнет! Я же вчера тебе говорила! Почему ты никогда меня не слышишь?
Часто до меня доносятся его оправдания или возмущения. А сам я в этот момент думаю – при чем тут слышишь или не слышишь? Зачем вообще надо было связывать себя с человеком, который тебя действительно либо не слышит, либо не понимает (возможно даже в силу своей природной туповатости)?
Тем более, когда рядом есть я.
Я относительно недавно приехал в этот дом и сначала какое-то время наслаждался тем, что из четырех квартир на лестничной площадке была занята только моя и дальняя четырехкомнатная. В ней, кажется, жила и живет взрослая женщина, очень спокойная и одинокая, рано утром уезжающая на работу и поздно возвращающаяся. Она довольно вежлива и всегда со мной здоровается. Иногда мы с ней даже пересекались вместе утром, в одно время выходив на работу. Оба не выспавшиеся, хотя вроде как нам никто ночью не мешал.
Затем в квартиру напротив въехала супружеская пара с тремя невообразимо кричащими детьми. Не знаю, почему они постоянно так истошно кричат, почему муж периодически возвращается домой среди ночи, хлопая входной дверью так, что у меня трясется стена и едва не падает декоративный постер в рамке. Однажды, когда его жена с детьми была в отъезде, наверное, в каком-то подобие детского лагеря или просто гостила у мамы на даче, я, выходя в подъезд по делам поздно ночью, встретил этого мужчину на лестнице в обнимку с какой-то пошловато одетой девицей. У обоих в глазах читалось запретное наслаждение и какая-то низменная похоть.
А потом в квартиру рядом со мной вернулась она.
Я тогда проснулся среди ночи от того, что по плиточному полу подъезда кто-то неспешно катил чемодан, затем долго ковырялся в замке и, открыв дверь и войдя в квартиру, звонко щелкнув выключателем на стене (акустика и слышимость в современных квартирах хуже некуда), громко и видно нечаянно хлопнув дверью. Вновь затряслась стена. Постер угрожающе накренился, готовый упасть на пол. За стеной послышалось изумленное «ой». Видно вернувшаяся хозяйка не рассчитала силы и чересчур громко закрыла дверь. Слышалось копошение в квартире, быстрые шаги, звук льющейся воды. А вскоре я заснул и уже не слышал ничего.
На следующий день, услышав хлопнувшую дверь и быстро удаляющиеся шаги, я подлетел к окну и смотрел на улицу, аккуратно прячась за занавеской, стараясь разглядеть у подъезда соседку. Она оказалась высокой девушкой с потрясающими красивыми, развивающимися по ветру кудрявыми волосами. Классическая русская красавица. Умный взгляд, отточенная походка.
Надо познакомиться и как можно скорее, было моей главной мыслью. И уже через несколько дней я звонил в дверь ее квартиры, держа в руках, слегка подрагивающих от волнения, коробку конфет. Не помню каких. Вроде что-то из рода грильяжа в кокосовой обсыпке. Тех, что никогда не станешь покупать самой, ожидая этого в виде презента от мужчины или, на худой конец, от коллег по работе.
Дверь открыли практически сразу. Она не ожидала моего визита, но по моей легкой одежде (а только-только началась весна, и по-прежнему на Урале было холодно) поняла, что я, скорей всего, сосед, раз стоял в легких брюках и наполовину расстегнутой рубашке.
– Привет, – коротко сказал я. – Мне кажется нам, как соседям, надо познакомиться.
Так и начались наши отношения.
Выяснилось, что она вернулась после короткой учебы в Японии. Каким-то шестым чувством почувствовала, что из-за нарастающей пандемии границы закроют, а Азия начнет пылать от новой инфекции (хотя в итоге запылала именно Европа), и нужно успеть вернуться на малую родину.
До сих пор я чем-то благодарен пандемии, если эту гадость вообще можно за что-то благодарить. Если не она, мы возможно не встретились. Она бы осталась в Осаке и никогда не приехала в Россию обратно.
– У меня уже есть парень, – призналась она, когда мы оба начали понимать, что наше общение переходит некоторые границы обычного – соседского или просто дружеского. Есть ли дружба между мужчиной и женщиной? Наверное. Но это явно не мой случай.
Сейчас я вновь смотрю в окно, как тогда, когда первый раз увидел ее. Напротив возвышается узкое высоченное здание, смахивающее архитектурой на нью-йоркский небоскреб «Empire street building». Видимо при его создании архитектор вдохновлялся фильмом про Кинг-Конга. Откровенно американское здание выглядит в этом районе немного нелепо, и даже праздничная желтоватая подсветка башни и шпиля не спасает ситуацию. Каждый раз пытаюсь сосчитать количество этажей, но, дойдя до тридцать первого, всегда сбиваюсь.
Над домами с ревом пролетает вертолет и начинает снижаться где-то в районе областной больницы. Привезли очередного тяжелого больного из области, наверное, какого-нибудь маленького города, где толком так и не знают до сих пор, что делать с этой пакостью, убивающей организм иногда за считанные восемь дней.
Почему они тогда просто не расстались? Появился я, у нее были и есть ко мне чувства. Зачем ей нужен он?
Я нетерпеливо барабаню пальцами по подоконнику. От батареи идет приятное тепло и это единственное, что греет в данный момент. На душе холодно – ледяная пустыня. Разочарование.
Она не моя. Она не со мной.
Она с ним.
Его зовут Ваней. Иван-дурак. Как в сказке. Мне становится смешно.
Он и знать не знает, с кем у его, якобы девушки, роман.
Этот идиот даже не понимает, что она его уже не любит. Что в расколе их отношений виноват именно он. Нужно уметь слышать друг дуга. Нужно уметь заботиться друг о друге.
Я чувствую не только холод в душе. Я чувствую и ненависть. Ненависть к нему.
Не возжелай жены ближнего твоего – гласит одна из главных заповедей. Но она ему не жена. И даже не девушка. Потому что у них нет любви. Все разрушено. И не мной.
К больнице летит еще один вертолет. И в этом разрывающем воздушное пространство шуме винта есть что-то отчаянное.
8
BigBOOK
Всегда думал – каково это оказаться на первых полосах газет? Или стать героем дня для журналистов?
Небольшое опережение событий – утром следующего дня после моей встречи с чумным доктором, а сомнений, что это был именно он, не осталось ни малейших, я бреду через почти вымерший частный сектор к газетному киоску. Гуляя до судьбоносной «встречи» вчера по району, я приметил на углу остановку и возле нее скромно стоящий ларек «Роспечать» – всегда свежая пресса!». Помнится раньше около таких киосков всегда приятно пахло свежими газетами, а со всех концов света к окошку спешили люди с зажатой в кулаке мелочью для покупки любимого издания. Сейчас здесь пахнет только выхлопными газами, а на остановке рядом стоят хмурые люди в спущенных масках в праздном ожидании автобуса. Да и газет-то хороших почти не осталось. Все ушло в интернет. Частично, вместе с литературой. Через мутное окошко я, словно соглядатай, наблюдаю за первыми полосами пришедших газет.
Несколько федеральных изданий молчат. Они готовились к выпуску раньше. А вот две местные ежедневные газетенки пестрят двумя заголовками – яркими и пугающими одновременно.
ОЧЕРЕДНОЕ, ДВЕНАДЦАТОЕ ПО СЧЕТУ, УБИЙСТВО ЧУМНОГО ДОКТОРА. ПОЛИЦИЯ В НЕДОУМЕНИИ.
Заголовок один.
И заголовок два.
СЛУЧАЙНЫЙ СВИДЕТЕЛЬ ВСТРЕТИЛ ЧУМНОГО ДОКТОРА ПОСРЕДИ НОЧНЫХ УЛИЦ, НО ПОЛИЦИЯ ВСЕ РАВНО УПУСТИЛА УБИЙЦУ!
Знает ли мой неудачливый киллер, о ком кричат сегодняшние передовицы местных изданий? Думаю, нет. Вряд ли он читает газеты. Даже в интернете. Впрочем, как и книги.
– Сегодняшние выпуски, – тыкает на них пальцем продавщица. – Ночью экстренно печатали тираж, только-только привезли.
– Дайте мне оба выпуска, – ответил ей я и шумно выгреб из карманов мелочь.
Она неторопливо пересчитала монеты и потом сокрушенно выдала:
– Ну почему эти идиоты журналисты называют этого подонка доктором! Какой же он доктор, если он убивает людей?!
Я не мог не согласиться и лишь кивнул в ответ, выражая полное одобрение ее взволнованной речи.
Теперь возвращаемся к последовательности.
Итак, совершив звонок в полицейский участок посредством телефона любезной кассирши супермаркета, я успел сбегать до дома, оставить там покупки и вернуться обратно ко входу в магазин. Как заверила меня Елена, оперативный дежурный строго наказал мне дождаться патруля и дать показания. Что и говорить, а эта осень явно пройдет у меня в тесном общении с нашей доблестной полицией. Но с пакетами вести разговоры было бы неудобно, поэтому я воспользовался временем и отнес продукты домой.
Стоило мне вновь подойти к супермаркету, как в ту же секунду к крыльцу подкатила патрульная машина, радостно светя проблесковыми маячками. Позади меня из ярко освещенного галогеновыми лампами торгового зала за мной наблюдал в полном составе персонал ночной смены, будучи словно в театре.
– Свидетель? – грозно спросил у меня один из полицейских, приоткрыв окно. Я кивнул и меня жестом попросили сесть назад.
Позади меня за витринным стеклом Елена испуганно ахнула и всплеснула руками. Охранник покачал головой, а остальные сотрудники о чем-то переговаривались.
– Где вы его видели? – вновь спросили меня, когда я загрузил свое тело в душное пространство машины. Неприятно пахло сигаретами и потом. Я указал дом, и машина рванула туда.
Когда мы подъехали, я увидел еще несколько патрульных машин, которые с выключенными мигалками и сиренами, словно муравьи разъезжались по району.
– Вот здесь я видел его последний раз, – показал я на девятиэтажку. Перед глазами до сих пор стояла высокая фигура предполагаемого убийцы, сжимавшая в правой руке желтый бокс с чем-то тайным.
– А потом что? – недовольно спросил меня водитель-полицейский, барабаня пальцами по рулю. Рядом громко возмущалась кряканьем рация.
– А потом он провалился словно сквозь землю.
Я на всякий случай добавил, что в фигуральном смысле, а то мало ли.
Машина погрузилась в тревожное молчание. Даже рация заткнулась.
– Мне можно идти? – наконец спросил я, но в ответ отрицательно покачали головой.
– Показания.
Это стало кратким ответом, после чего разговаривать со мной перестали вовсе. О том, когда именно кто-нибудь сподобится брать у меня показания, сказано не было. Я просто сидел и ждал, боясь лишний раз напомнить о своем нелепом существовании в эпицентре этой криминальной драмы.
Прошло несколько часов, но никого не нашли. Квартал был полностью оцеплен. Все как в кино. Мне до сих пор странно, как же убийце удалось пройти незамеченным? Нерасторопность или невнимательность полиции? Или какая-то магическая неуловимость чумного доктора?
Часу в четвертом утра мои глаза уже слипались, и было уже все равно на истерично орущую рацию. От тепла печки я стал подремывать, пока из дома напротив вдруг не выбежала испуганная женщина и не начала кричать, размахивая руками. Я пробудился, сразу ловко поймав рукой выпавшую изо рта нить слюны.
– Упустили, – грустно сказал полицейский, бравший у меня показания и устало закатил глаза.