скачать книгу бесплатно
– Я имею в виду то, какое глупое соглашение он подписал при разводе. Дариус слишком щедр. Он дал Мэри все, что она потребовала.
Джанин вздохнула. Эймос часто разглагольствовал на эту тему, и разговорам не было видно конца.
– Он сделал это ради детей, – напомнила она.
– Он смог бы отсудить детей, если бы был готов пойти на все, но он этого не сделал.
– И хорошо, – вздохнула Джанин.
Эймос нахмурился. Он прощал жене сентиментальность. В конце концов, она женщина. Но порой это его раздражало.
– Все было действительно хорошо, – прорычал он, – но потом мир взорвался.
– Только финансовый мир, – заметила она.
Эймос хотел ехидно спросить, существует ли еще какой-нибудь мир, но сдержался.
– У Дариуса осталась лишь небольшая часть того, что он имел раньше, – продолжил он. – Ему пришлось обратиться к бывшей жене и попытаться убедить ее взять меньше. Естественно, она отказалась, а поскольку деньги уже были перечислены, он не мог воспользоваться ими.
– Ты бы никогда не сделал такой ошибки, – криво усмехнувшись, проговорила Джанин, возможно вспомнив брачный договор, который она подписала пять лет назад перед свадьбой. – Твой девиз: «Не давать то, что не сможешь забрать».
– Я так не говорил.
– Да, ты вслух никогда этого не произносил, – тихо согласилась она.
– Где он, черт возьми?
– Не расстраивай себя, – попросила жена. – Тебе вредно волноваться после болезни.
– Я уже восстановился, – пробурчал Эймос.
– До следующей неприятности. И не говори, что ее не будет, потому что, по словам доктора, обширный инфаркт – всегда предупреждение.
– Я не инвалид, – твердо сказал он. – Посмотри на меня. Я выгляжу слабым?
Эймос поднялся, и Джанин пришлось признать его правоту. Эймос Фэлкон был крупным мужчиной. Всю жизнь он был невероятно привлекателен и получал любую женщину, какую хотел, переходя от женитьбы к любовным связям и снова к свадьбе, если у него было настроение. У него было пятеро сыновей от четырех женщин, живущих в разных странах.
Недавно семья неожиданно воссоединилась. Сраженный инфарктом, Эймос оказался на грани жизни и смерти, и его сыновья собрались, ухаживая за ним. Однако он выжил, и они снова разъехались по домам.
Теперь он специально вызвал их к себе. Эймос строил планы на будущее. Он обрел прежние силы, хотя и в меньшей степени, чем утверждал.
На первый взгляд Эймос был здоров. Только два человека знали о приступах удушья, случавшихся после напряженной работы. Одним из них была Джанин. Другим – Фрея, дочь Джанин от предыдущего брака. Опытная медсестра, она недавно приехала сюда по просьбе матери.
– Эймос не хочет, чтобы здесь находилась сиделка, потому что не желает выглядеть слабым, – сказала Джанин, – но если я приглашу свою дочь, он не сможет отказаться.
– Он знает, что я медсестра, – заметила Фрея.
– Да, но остальным это неизвестно. Хорошо, что ты не похожа на медсестру.
Больше чем не похожа. У Фреи была хрупкая фигурка, изящные движения, милое личико и независимый характер. Ее можно было принять за танцовщицу, хозяйку ночного клуба, да за кого угодно, но только не за опытного медика.
Жажда приключений заставила Фрею покинуть последнее место работы и откликнуться на просьбу матери.
– Мне стало скучно. Все одно и то же. День за днем, – призналась она.
– С Эймосом ты точно не соскучишься, – порадовала ее Джанин.
И она была права. Через несколько дней Фрея сообщила:
– Он ведет себя как избалованный ребенок. Не беспокойся. Я сделаю все, что необходимо.
К счастью, Эймос любил свою падчерицу, и под ее надзором его здоровье улучшилось.
Она появилась на балконе и распорядилась:
– Время передохнуть.
– Еще десять минут, – проворчал Эймос.
Фрея улыбнулась:
– Нет, сейчас. Никакого спора.
Он усмехнулся:
– Ты хулиганка. Знаешь об этом?
– Конечно знаю. Пойдем.
Эймос пожал плечами, добродушно уступив падчерице, и позволил проводить себя в спальню. Джанин хотела зайти с ним, но он махнул рукой:
– Я справлюсь и сам. Жди Дариуса. Я не понимаю, что его задерживает.
И закрыл дверь.
– Что происходит? – спросила Фрея, пока они шли обратно.
– Кто его знает? Дариус должен был приехать сегодня утром, но позвонил и сообщил о непредвиденной задержке.
– Остальные его сыновья, Леонид, Марсель, Тревис, Джексон, всего несколько дней как разъехались. Почему Эймос это затеял?
– Могу только предполагать, – грустно ответила Джанин. – Он делает вид, что выздоровел, но ему страшно. Эймос осознал, что его жизнь может в любой момент оборваться, и… хочет упорядочить все дела, как он это называет, начиная с изменений в завещании.
– Забавно. Эймос очень организован. Я была уверена, что он это уже давно сделал.
– Верно, но я думаю, что он иначе взглянул на своих сыновей и, может быть, решил, кто из них лучше подходит…
– Кто из них больше похож на него, – проницательно подхватила Фрея.
– Ты слишком сурово относишься к нему, – укоризненно проговорила Джанин.
– Не больше чем он заслуживает. Из всех надменных…
– Но ты ему очень нравишься. Ты заменила ему дочь, которой у него никогда не было, и ему хотелось бы, чтобы ты действительно стала членом семьи. – Джанин замолчала.
– То есть он хочет, чтобы я стала его снохой? – уточнила ошеломленная Фрея. – Наглый мошенник!
– Не называй его так.
– Почему? Никто не способен сколотить такое состояние честным путем. И сыновей он учил тому же. Все ради денег – вот их кредо. Значит, если кто-то из Фэлконов сделает мне предложение, он получит огромное наследство. Эймос обезумел? Ничто на свете не заставит меня. Ни о ком из этих парней я никогда не мечтала. Ну и ну!
– Не говори ему, что я тебе все рассказала, – попросила Джанин.
– Не волнуйся. Ни слова. – Неожиданно раздражение Фреи сменилось озорством. – Но я хорошо посмеюсь. Да, думаю, дело того стоит.
Она расхохоталась. Джанин не могла осуждать дочь. Именно Фрея, как никто другой, знала, какое безумие – стать членом этой семьи.
Дариус приехал на следующий день, оправдываясь придуманными делами. Никогда в жизни он не признался бы в том, что ему пришлось покинуть Херрингдин, вернуться в Англию и снять номер в отеле только для того, чтобы сменить костюм. Обычно ничто не могло заставить его изменить свои планы, и он был возмущен. Еще одна вещь, которую он не простит Харриет Коннор.
Она непостижимым образом раздражала его. Казалось, в ней одновременно уживались два человека. Единомышленница, очаровавшая Дариуса. И возмутительница спокойствия, которая вместе со своей глупой собакой нарушила его планы, задела его гордость и – что самое непростительное – увидела его в невыгодном положении. Дариус выбросил ее из головы, но она об этом не знала и регулярно появлялась в его мыслях то в одном, то в другом образе.
Человек с воображением описал бы две ее ипостаси, как добрую и злую фею. Но Дариус, не считавший себя таковым, называл ее просто «та ужасная женщина».
Отец встретил его как обычно:
– Ну вот и ты, наконец. Самое время.
– Прости за опоздание. Непредвиденные обстоятельства требовали моего внимания.
– Пока ты не разрешил проблему с выгодой для себя, – проворчал Эймос.
– Конечно, – ответил Дариус, отгоняя воспоминания о том, как он валялся на песке. – Я приехал, как только смог. Рад, что ты выглядишь лучше, отец.
– Мне действительно лучше. Я твержу об этом постоянно, но мои женщины мне не верят. Думаю, Фрея болтала без умолку, пока вы ехали из аэропорта.
– Я задал ей вопросы, и она, как хорошая сиделка, ответила на них.
– К черту сиделок! Она здесь как моя падчерица.
– Согласен.
– Как она тебе?
– Довольно мила, если можно судить по нашему короткому общению.
– Фрея дарит этому дому хорошее настроение. И она отлично готовит. Лучше, чем так называемый профессиональный повар, которого я нанимал. Сегодня вечером она приготовит ужин. Тебе понравится.
И ему понравилось. Фрея восхитительно готовила и разряжала обстановку шутками. С ней было приятно находиться рядом. Хорошо бы, если бы другие женщины походили на нее, а не вторгались в чужие владения с острыми замечаниями и опасными собаками.
Неуклюжая. Она сама это сказала.
После ужина мужчины уединились в кабинете.
– Я так понимаю, дела плохи? – ворчал Эймос.
– Не только для меня, – бросил Дариус. – Глобальный кризис, ты разве не слышал?
– Некоторые переносят его гораздо лучше других. Кстати, насчет того контракта, над которым ты бился. Я учил тебя, какие условия следует выдвинуть, чтобы выиграть дело. И если бы ты послушался меня, то…
– Но они порядочные люди, – возразил Дариус. – Они ничего не смыслят в бизнесе.
– Тем лучше. Ты бы повернул все в свою пользу, и они не узнали бы ничего, пока не стало слишком поздно. Ты слишком мягок, в этом твоя проблема.
Дариус поморщился. В мире денег его репутация была весьма далека от мягкой. Холодный, непоколебимый, жаждущий власти – вот что о нем говорили. Но он не позволял себе наживаться на беззащитных и невинных людях, за что и поплатился. Чего никогда не произошло бы с его отцом.
– Но еще не поздно, – заявил Эймос уже спокойнее. – Теперь ты здесь, и я готов помочь.
– Я надеялся на это, – тихо ответил Дариус.
– Ты не всегда следовал моим советам, но, может, сейчас удосужишься принять один. И первый вопрос: что ты собираешься делать с Морганом Рэнсингом?
– Должен тебе сказать…
– До меня доходили неприятные слухи, что у него есть какой-то остров у южного побережья Англии. Говорят, он хочет использовать его, чтобы покрыть долги. Я предупреждаю тебя: не связывайся с этим. Даже не думай. Что нужно сделать, так…
– Слишком поздно, – прорычал Дариус. – Херрингдин уже мой.
– Что? Ты согласился на это?
– Нет, мне не оставили выбора, – отрезал Дариус. – Рэнсинг исчез. Затем я получил документы по передаче острова в мою собственность. Его телефон не отвечает, дом пуст. Никто не знает, где он. Я могу или принять остров, или уйти ни с чем.
– Но проблем может оказаться гораздо больше, чем он того стоит, – быстро возразил Эймос.
– Вынужден с тобой согласиться.
– Ты уже что-то знаешь?
– Немного. Мне нужно вернуться и лучше все изучить.
– И ты рассчитываешь, что это поможет тебе выплатить долги?
– Не знаю. Но я мог бы выкарабкаться, получив единовременное вливание денег.
– Имеешь в виду меня?
– Ну, ты всегда говорил, что выступаешь за ограничение кредита.
– Да, потому что я умею обращаться с деньгами.
