Дракон и Король Подземья

В гостиную вошел Эдгар де Уиггин. Он сел на стул и, растянув рот в вымученной улыбке, осторожно проговорил:

– Рад видеть тебя, маг.

– Не будем тратить время на ничего не стоящие любезности, – сердито ответил Баррон. – Я хочу знать: ты знаком с Агатой Фалон?

– Не очень близко. Агата Фалон приближена к трону, а я служу всего лишь в королевской канцелярии, и с людьми моего положения Агата редко имеет дело. Я думаю…

– Мне нет дела до твоих мыслей, – оборвал Эдгара Баррон. – Скажи лучше, леди Агата неотлучно находится при дворе?

– Почти что. Она лишь иногда выезжает в Лондон или от случая к случаю отправляется на званый обед в дом к одному из приближенных Его Величества. А недавно она была на балу у испанского посла. Леди Агата в чести не только у короля. Многие высокородные господа оказывают ей покровительство.

– А из менее знатных господ у Агаты Фалон есть друзья, готовые оказать ей услугу? – спросил Баррон.

– С тех пор как она в фаворе у короля, таких друзей у нее великое множество, – ответил Эдгар. Баррон повернулся лицом к Джиму.

– Джим, опиши Эдгару тех двух придворных, о которых ты мне рассказывал.

– Я впервые вижу Эдгара де Уиггина.

– Да его нечего опасаться, – пренебрежительно сказал маг. – Эдгар – внебрачный сын одного испанца, который давно уехал домой, одарив сына лишь знанием испанского языка. Эдгар помогает двору осуществлять неофициальные контакты с Испанией, да еще шпионит за подданными этой страны, приезжающими в Англию. В королевской канцелярии он числится лишь для отвода глаз.

Характеристика, данная магом Эдгару, Джима не вдохновила. Однако кто другой может помочь в расследовании? Выбора не было.

– Одному из тех людей лет двадцать, – заговорил Джим. – Это человек ростом около шести футов, с белесыми волосами, выступающей вперед верхней челюстью, маленькими усиками и подстриженной клинышком бородкой. Другой вдвое старше. Он среднего роста, немного сутулый, с продолговатым лицом, седоватыми волосами и небольшими усами.

– Как были одеты те люди?

Вопрос Эдгара де Уиггина был не лишним. В средневековье даже богатые люди не баловали себя туалетами, меняя выходную одежду лишь в тех огорчительных случаях, когда эта одежда изнашивалась и появляться в ней на людях становилось попросту неприличным.

– Оба были в коротких плащах с капюшонами, надетых поверх длинных камзолов. Капюшоны и рукава плащей подбиты и оторочены дорогим мехом. Пояс человека постарше отделан накладным золотом, а пояс его напарника расшит золотыми нитями.

Эдгар задумчиво посмотрел на Джима и покачал головой.

– При дворе найдется несколько человек, похожих по описанию на этих людей, – сказал он.

– Надо взглянуть на тех, о ком ты говоришь, – предложил Джим.

– Так и сделайте, – сказал Баррон, поднимаясь на ноги. – Если я тебе понадоблюсь, Джим, можешь вызвать меня. Думаю, ты знаешь, как это делается.

Маг исчез.

Эдгар встал со стула и, направившись к двери, жестом пригласил Джима следовать за собой. За дверью оказался узкий коридор с каменными стенами.

– Маг забыл представить тебя, – обернувшись, сказал Эдгард.

– И впрямь, – согласился Джим. – Я – сэр Джеймс Эккерт, барон де Буа де Маленконтри из Сомерсетшира.

– Считаю за честь познакомиться с тобой, сэр Джеймс.

– Я тоже, сэр Эдгар, – машинально ответил Джим.

– Не величай меня сэром, – смущенно проговорил Эдгар. – Я не возведен в рыцарское достоинство.

– Как так? – удивился Джим. Он считал, что в Англии все мужчины благородного происхождения были рыцарями, за исключением тех, кто посвятил жизнь служению Богу.

– С тех пор как в рыцари посвящает король, а рыцарское звание стало знаком великой чести, мало кому из тех, кто служит Его Величеству при дворе, король пожаловал рыцарство. По крайней мере, я не удостоился его милости.

Между тем Эдгар и Джим спустились по лестнице и очутились в небольшом дворике. Джим угадал: во дворе на самом деле играли в теннис, вернее в рэкете, одну из разновидностей тенниса.

– Сэр Джеймс, посмотри на того юнца, что стоит справа среди зрителей, – попросил Эдгар. – Он не похож на одного из тех, кого ты разыскиваешь?

– Нет, – ответил Джим, – не похож.

– Тогда пошли дальше.

Коридоры сменялись двориками, дворики коридорами.

Приспешников Агаты Фалон видно не было. А вот переходам, казалось, конца не будет. И точно – еще один коридор, тускло освещенный, узкий, пыльный. Джим чихнул два раза подряд.

– Ну и пылища! – пробурчал он.

– Этим проходом редко пользуются, – ответил Эдгар. – Потерпи! Скоро я покажу тебе еще одного человека. Может быть, ты пойдешь впереди, сэр Джеймс? Идти рядом здесь неудобно.

Джим двинулся по проходу. Внезапно он обернулся – то ли интуитивно, то ли оттого, что его ухо уловило какой-то шорох – и тут же почувствовал удар в правую верхнюю часть спины. По телу Джима прополз ледяной озноб, его глаза затуманились и все-таки он нашел силы повернуться назад. Перед ним, расставив широко ноги, стоял Эдгар с выпученными от страха глазами и отвалившейся челюстью. Ножны, висевшие на его поясе, были пусты. Ну и ну!

Эдгар ударил Джима ножом! Хорошо еще, Джим вовремя обернулся. Иначе лезвие вонзилось бы в тело между лопатками, а так, скользнув по кости, нож под косым углом вошел в мягкие ткани ближе к боку. Собравшись с силами, Джим ткнул пальцем в сторону Эдгара и возгласил:

– Замри!

Глава 25

Эдгар застыл, как изваяние, вперив в Джима остекленевший, помутившийся взгляд. Прислонившись к стене, Джим попытался дотянуться до вонзившегося в спину ножа. Куда там! Ему удалось лишь коснуться пальцами рукоятки. Джим попробовал сосредоточиться, чтобы извлечь нож из тела с помощью магии. Впустую! Мысли путались. Пол качнулся и поплыл под его ногами.

И все-таки Джим нашел силы, чтобы устоять на ногах. Как быть? Оставалось одно: воспользоваться помощью Эдгара. Джим мысленно подал команду, не требовавшую напряжения сил.

– Эдгар, я оживил верхнюю часть твоего тела. Сейчас ты станешь делать то, что я тебе повелю. Подними правую руку и вытащи нож из моего тела.

Рука Эдгара начала медленно подниматься. Джим повернулся к нему спиной.

– Мне не пришло в голову, что ты маг, – пробормотал Эдгар, – хотя о том не стоило труда догадаться тебя привел ко мне Баррон. Если бы я знал…

– Потолкуем попозже, – прервал его Джим. – Ты вытащил нож?

– Да, – ответил Эдгар.

– Брось его на пол.

Эдгар разжал пальцы.

Джиму стало чуть легче. Мысли уже не путались. Он прикрыл глаза и представил себе, что кровотечение останавливается, рана затягивается, а спина и одежда очищаются от запекшейся крови.

– На спине есть кровь? – спросил Джим.

– Нет, маг, – ответил Эдгар. Джим повернулся к нему лицом.

– Хорошо, – сказал он, хотя хорошего было мало: спина болела, ноги подкашивались. – Скажи, Эдгар, нет ли здесь поблизости пустующей спальни. Мне надо прилечь.

– Такая спальня есть в другом крыле здания, а в этом флигеле никто не живет.

– Поэтому ты и привел меня в этот флигель? Посчитал, что мое тело здесь долго не обнаружат?

– Да, маг, – еле выдавил из себя Эдгар.

– Ладно, оставим пока твой поступок на твоей совести. А сейчас опиши мне убранство спальни, о которой ты только что рассказал.

– Да она точь-в-точь как моя, а все ее убранство – кровать, стол и два стула, только один из них с отломанной спинкой.

Джим прищурился и представил себе, что он вместе с Эдгаром стоит посреди спальни, вся обстановка которой – кровать, стол, один целый стул и один с отломанной спинкой.

Джим открыл глаза. В двух шагах от него стояла застланная кровать.

Через секунду-другую он уронил голову на подушку. Взметнулась пыль, Джим чихнул. Приподнялся. В комнате полно пыли! Да что пыль! Эта спальня как пить дать кишит паразитами. Того и гляди, искусают блохи. А то и хуже: заразишься инфекционной болезнью. И на кой черт его понесло в эту комнату? В спальне Эдгара гораздо чище, а постельное белье выглядело почти свежим.

– Эдгар, в твоих комнатах сейчас есть кто-нибудь? – спросил Джим.

– Нет, маг. Кому там быть?

Джим снова прищурился и представил себе, что он вместе с Эдгаром находится в его спальне.

Джим открыл глаза. Он лежал на кровати в комнате Эдгара. Джим втянул носом воздух – раз, другой, третий. Дышалось легко. Пыли не было и в помине.

Возле кровати стоял Эдгар в полном изнеможении.

Джим сообразил, что до сих пор не оживил нижнюю часть тела Эдгара. Пожалуй, этот несостоявшийся убийца теперь не опасен.

Похоже, напуган до смерти. Прикажешь – исполнит любой приказ, чтобы загладить свою вину и уберечь шкуру. И все-таки, прежде чем оживить Эдгара полностью, стоит на всякий случай обезопасить себя. И не только от Эдгара, но и от других обитателей дворцовых апартаментов. Джим мысленно очертил вокруг кровати магический круг. Подумал – и очертил второй вокруг спальни. Теперь даже все королевское войско не возьмет спальню приступом. Вздохнув с облегчением, Джим вперил взгляд в Эдгара.

– Отомри! – возгласил Джим.

Если бы не стоявший рядом с ним стул, Эдгар полетел бы на пол, а так он сумел поймать спинку стула, после чего грохнулся на сиденье, водя по сторонам бессмысленным мутным взглядом.

Джим хмыкнул, однако мимолетное чувство ублаготворения сменилось урчанием в животе. Да он с утра ничего не ел! Придется воспользоваться услугами Эдгара.

– Эдгар! – позвал Джим. Эдгар встрепенулся и одеревеневшим языком выдавил из себя:

– Да, маг!

– Я голоден. Сходи, принеси мне еды и вина. Только не вздумай проболтаться, что у тебя гость. Никому обо мне ни слова. Я буду следить за тобой с помощью магии. Ты понял меня?

– О, маг! – простонал Эдгар, молитвенно сложив руки. – Ты можешь на меня полностью положиться.

– Я лучше положусь на себя. Стану следить за каждым твоим шагом. Иди.

Джим сосредоточился и мысленно подал новую магическую команду, разрешавшую Эдгару переступать через круг, очерченный вокруг спальни. Эдгар вышел. Джим закрыл глаза и постарался уснуть. Да какой сон, если болит спина! Будь он настоящим рыцарем, таким как Брайен, он бы и думать забыл о боли. Заснул бы мигом. А разве он рыцарь…

Эта неутешительная мысль сменилась вспышкой иступленного раздражения, когда, казалось, всего лишь через минуту Джима окликнул Эдгар.

– Что? Что такое? Что случилось, черт возьми? – возопил Джим.

– Как ты повелел, я принес еду и вино, – ответил Эдгар, показав жестом на стол.

Джим поднялся, сел на кровать. Перед его глазами предстали кувшин с вином, стакан и деревянная тарелка с холодным мясом и хлебом.

– Сколько времени ты ходил за едой? – деловито спросил Джим, проглотив кусок мяса и сделав добрый глоток вина.

– Около часа, – ответил Эдгар.

Джим поднял брови: выходит, ему удалось заснуть, несмотря на боль.

Довольный этим неожиданным обстоятельством, приблизившим его дух к естеству настоящего рыцаря, Джим проглотил очередной кусок мяса, запил мясо вином и задал новый вопрос:

– Почему ты хотел убить меня?

– Я ошибся, маг, – ответил Эдгар. Казалось, он уже оправился от перенесенных волнений. – По глупости принял тебя за дьявола, оставленного Барроном следить за мной. Я не мог допустить, чтобы дьявол ходил за мной по пятам. Подумал, что если ударю тебя ножом, ты сгинешь. Разве дьявол не исчезает бесследно, если в него вонзить нож?

– Не исчезает, – ответил Джим.

Он и понятия не имел, как ведут себя дьяволы при надругательстве над их плотью, зато прекрасно понял, что Эдгар лжет. Он бы никогда не осмелился напасть на дьявола.

– Ты думал, что я исчезну? – спросил Джим. – Тогда зачем ты повел меня в пустующий флигель?

– Я не хотел, чтобы меня застали за неблаговидным поступком. Я дорожу своим местом. Оно не дает мне умереть с голоду. Те небольшие сплетни, которые мне удается собрать, приносят кое-кому небольшую пользу. А как соберешь сплетни, если под ногами крутится дьявол?

– Оставим в покое дьявола! – воскликнул Джим. – В опасности жизнь ребенка, а ты несешь какую-то чепуху. Я вижу, ты не профессиональный убийца. Просто кого-то боишься до смерти. Так знай, если я возьмусь за тебя, ты пожалеешь о том, что появился на свет. Говори, на кого ты работаешь. Быть может, на тех придворных, что я ищу? Или на Агату Фалон?

– Нет-нет, маг. Клянусь тебе.

– Прежде, чем что-то сказать, подумай! – рявкнул Джим. Он медленно поднял руку и ткнул пальцем в сторону Эдгара. – Ты знаешь, что я могу сделать с тобой?

Джим не на шутку рассвирепел, и, хотя сам не имел ни малейшего понятия, что он может сделать с Эдгаром, он чуть ли не вознамерился нарушить основной закон магии, предписывающий использовать магическую энергию лишь в целях защиты. Однако угроза подействовала. Эдгар побледнел, задохнулся, затем вскрикнул и в полубеспамятстве упал на колени перед кроватью, обливаясь слезами и простирая руки навстречу Джиму.

– Я не могу назвать тебе этого человека, – простонал Эдгар. – Это слишком влиятельная особа. Я шпионю по его приказанию. Если он узнает, что я предал его, то раздавит меня одним пальцем.

– Кто раздавит тебя одним пальцем?

– Маг, я не могу назвать тебе этого человека.

– А за кем тебе приказали шпионить?

– За всеми. В особенности за графом Оксфордским и сэром Джоном Чендосом.

Джим насторожился. Он вспомнил, что, по словам Брайена, граф Оксфордский был причастен к набегу на земли графа Камберленда.

– Человек, на которого ты работаешь, – граф Камберленд, – наобум сказал Джим. – Не вздумай отрицать это.

Эдгар отпрянул от Джима в безмерном страхе и удивлении, а затем в исступлении завопил:

– Меня убьют. Удавят в темнице. Теперь моя жизнь и гроша ломаного не стоит.

– Не бойся, я возьму тебя под свою защиту, – пообещал Джим. – А теперь скажи: ты шпионишь за графом Оксфордским и сэром Джоном Чендосом, чтобы выведать, как они относятся к намечавшемуся набегу на земли графа Камберленда?

– Тебе и так все известно, маг. Зачем ты мучаешь меня своими вопросами?

– У меня на то есть причины, а потому ответь мне еще на один вопрос: какое отношение имеют к набегу на земли графа Камберленда те придворные, которых я разыскиваю, и Агата Фалон?

– Не смею сказать, маг. Делай со мной, что хочешь. Я боюсь Агату Фалон больше, чем тебя. Она – ведьма.

– Я маг, и я знаю, что Агата Фалон не ведьма, – ответил Джим.

– Да настоящая ведьма! – убежденно воскликнул Эдгар. – Как-то я увидел ее в одном коридоре. Не заметив меня, она вошла в чужую комнату. Я вошел вслед за ней, собираясь сказать, что ошибся дверью. Маг, в комнате никого не было, хотя я знаю доподлинно, что в ней нет потайных дверей.

– Выходит, ты шпионишь и за Агатой Фалон?

Эдгар снова грохнулся на колени и застонал в ужасе, бессилии и изнеможении, успев лишь шепотом вы давить из себя:

– Я пропал!

– И лишь потому, что ты не увидел леди Агаты в комнате, ты решил, что она ведьма? – громко спросил Джим.

– О том, что леди Агата ведьма, известно каждому при дворе, за исключением, быть может, Его Величества, – еле шевеля языком, ответил Эдгард. – Она постоянно исчезает из дворца. Растрезвонила всем, что вместе с принцем отправляется к графу Сомерсетскому, а на самом деле, как говорят, якшалась с троллями.

– Ерунда! – гаркнул Джим. – Я сам все двенадцать дней Рождества провел в замке графа Сомерсетского и видел там Агату Фалон. Она была в числе гостей графа. Однако ты не ответил на мой вопрос: ты шпионишь и за леди Агатой?

– Не по своей воле, маг. Не по своей воле. И все-таки она ведьма. Леди Агата не первой молодости и далеко не красива. И все же ей удалось пленить короля. Только ведьма…

– Хватит! – взревел Джим. – Если я еще раз услышу от тебя слово «ведьма»…

Не дослушав Джима и явно не желая узнать, какая еще напасть может свалиться ему на голову, Эдгар заголосил:

– Не услышишь! Не услышишь! Вовек не произнесу этого слова! Никогда в жизни! Ни при каких обстоятельствах!

– Ладно, – миролюбиво произнес Джим. – А теперь скажи: откуда ты знаешь, что король неравнодушен к леди Агате.

– Да об этом знает весь двор, маг. Ей даже комнату отвели в главной башне, где, кроме Его Величества, квартируют лишь советники короля. Когда король занят, леди Агата проводит время с одним из его советников.

– А далеко ли комнаты Агаты Фалон от апартаментов графа Камберленда? – спросил Джим.

– Рядом! Разумеется, рядом! – воскликнул Эдгард и застыл с выпученными от страха глазами, словно он проговорился и открыл Джиму великую тайну.

– Почему «разумеется»?

– Потому что Агата Фалон была представлена ко двору Камберлендом. Граф – ее покровитель.

– А где они познакомились?

– В одном из многочисленных замков графа, куда Агата была приглашена на прием. В том замке каким-то образом ей удалось добраться до бухгалтерских книг и вывести на чистую воду вороватого управляющего. Граф высоко оценил такую услугу.

– А чьи апартаменты по другую сторону комнат графа?

– Покои короля, – благоговейно ответил Эдгар.

– Агата Фалон часто разделяет общество короля?

– Конечно, она его фаворитка.

– А с кем из советников короля Агата Фалон чаще проводит время?

– С Камберлендом. И в этом нет ничего удивительного: граф Камберленд – главный советник Его Величества.

– А скажи, Эдгар…

Джим не успел задать очередного вопроса. Он увидел, как с потолка опускается на него, раскачиваясь из стороны в сторону, лист бумаги.

Джим перевел взгляд на Эдгара и рявкнул:

– Закрой глаза!

Когда Эдгар зажмурился, Джим добавил:

– Замри!

Глава 26

Джим поймал листок. Письмо от Энджи! Вот это сюрприз! Оно могло дойти лишь с помощью магии. А какой из Энджи маг?

Правда, ей как-то удалось превратиться в дракона, но то превращение свершилось за счет подъема душевных сил, вызванного горячим желанием помочь мужу выбраться из нешуточной передряги. Да и в обличье дракона Анджеле довелось побыть считанные минуты. Невесть откуда взявшийся Каролинус вернул ей человеческий облик, после чего отчитал за своевольный поступок, запретив на веки веков посягать на таинства магии.

Джим уткнулся в письмо. Слава богу, оно было написано по-английски, языком двадцатого века, хотя Анджела свободно писала на латыни, умудряясь даже выводить на бумаге замысловатые завитушки, присущие стилю средневековых писцов. Вот это письмо:

Любовь моя! Когда ты странствовал по Святой Земле, Каролинус одарил меня волшебной бумагой с тем, чтобы я, в случае крайней необходимости, могла отправить тебе записку, которая бы мигом дошла до тебя. Извини меня, что я умолчала об этом.

Тебе пришло второе письмо от принца. На этот раз послание привез сэр Уильям Уилсон, приехавший в Маленконтри с отрядом королевских солдат.

Принц снова взывает о помощи, умоляя спасти его от происков Агаты Фалон. По словам принца, его собираются обвинить в государственной измене и лишить права престолонаследия.

Меня удивляет одно: если угроза принцу исходит от леди Агаты, фаворитки короля, то как вышло, что письмо принца тебе доставили люди Его Величества. Настораживает и другое: у малютки Роберта и наследного принца один враг – Агата Фалон.

Но если она причастна к похищению Роберта, то без помощи мага ей было не обойтись. Подумай обо всем этом.

Я бы давно написала тебе, если бы не строгий наказ Каролинуса: использовать дарованные мне листки только в случае крайней необходимости.

Береги себя. Я все время думаю о тебе, и все же не огорчусь, если ты не ответишь мне, так как знаю, что ты не любишь марать бумагу. И все-таки, коль найдешь время, напиши мне хотя бы коротенькое письмо.

Очень люблю тебя.

Энджи.

Джим спрятал письмо, вздохнул, расчувствовался. На его глаза навернулись слезы. Шмыгнув носом, Джим вытянул руку, раскрыл ладонь и вполголоса подал магическую команду:

– Носовой платок!

Вот и он. Джим осушил глаза, вытер нос, после чего слегка подбросил платок и тихонько проговорил:

– Исчезни!

Носовой платок растворился в воздухе. Джим покосился на Эдгара. Тот сидел на стуле, словно окаменев. Слава Богу, ничего не видел. Теперь самое время продолжить с ним разговор.

– Отомри! – возгласил Джим, ткнув рукой в сторону своего собеседника.

Эдгар открыл глаза и опасливо посмотрел на Джима.

– Вернемся к нашему разговору, – провещал Джим. – Так ты говоришь, что комнаты Агаты Фалон рядом с апартаментами Камберленда?

Эдгар согласно кивнул головой, промычав что-то невразумительное. Казалось, он лишился языка.

– А в каких отношениях Агата Фалон и принц Эдвард?

– В самых дружеских, хотя с тех пор, как Агата отдала предпочтение королю, они редко остаются наедине, – поборов замешательство, ответил Эдгар. – И все же меж ними остались сердечные отношения.

Джим задумался. Слова Эдгара могли быть и правдой. На Рождестве у графа Сомерсетского Агата не скрывала нежных чувств к принцу. Она могла остаться с ним в дружеских отношениях и после того, как отдала свое сердце Его Величеству. Но как тогда понять письма принца? Если он не оговаривает Агату, а та действительно ополчилась на принца, то Эдгар должен об этом знать. Слухи и сплетни распространялись при дворе быстрее, чем в маленькой деревушке. Выходит, если письма принца правдивы, то Эдгар лжет.

– Ты врешь! – гаркнул Джим, постаравшись одарить собеседника самым зловещим взглядом. – Если ты станешь лгать мне и дальше, я превращу тебя в червя и безжалостно растопчу!

Глаза Эдгара выкатились из орбит, затем крупная дрожь сотрясла все его тело и он снова залился слезами.

Слезы Эдгара казались искренними, волнение – неподдельным.

Джим давно подметил, что люди средневековья не стесняются открыто выражать свои чувства. Да только он сам так и не научился бесстрастно смотреть на чужие страдания.

– Полно плакать, – миролюбиво проговорил он. – Ничего с тобой не случится, если ты станешь говорить правду. Скажи честно, в каких отношениях леди Агата с принцем.

Эдгар всхлипнул, шумно потянул носом, вытер слезы и, с опаской взглянув на Джима, ответил:

– Их более не связывает любовь.

– Теперь твои слова ближе к истине, – с удовлетворением сказал Джим. – Ответь мне еще на один вопрос: между комнатами Агаты и апартаментами Камберленда есть потайной ход?

– Клянусь Богом, маг, я не только не знаю о потайном ходе между комнатами Агаты и апартаментами Камберленда, но и о каком-либо другом тайном ходе, хотя и болтают, что таким ходам во дворце счету нет.

– Ты же говорил мне, что в той комнате, из которой исчезла леди Агата, нет потайных ходов. Значит, какие-то сведения о таких ходах у тебя есть.

– Я соврал тебе маг. Я ничего толком не знаю. Могу лишь добавить, что, по слухам, покои Его Величество связаны потайными ходами, сокрытыми в толще стен, чуть ли не со всеми дворцовыми помещениями.

– Выходит, покои короля тесно связаны с апартаментами Камберленда?

– Не берусь поручиться, маг.

– Тогда нам остается разузнать обо всем на месте, – решительно сказал Джим. – Сейчас ты отведешь меня к комнатам Камберленда.

– Легко сказать, а как это сделать? – простонал Эдгар. – Ты в доспехах и при оружии. Кроме того, тебя во дворце не знают. Я могу, не опасаясь последствий, поводить тебя по местам, где незнакомцу не удивятся, но, как только мы приблизимся к комнатам Камберленда, нас обоих схватят и без лишних слов бросят в темницу и закуют в кандалы.

– Не беспокойся, Эдгар, я сделаю так, что нас никто не увидит и не услышит.

Джим прикрыл глаза и представил себе, что комната, в которой он разговаривал с Эдгаром, совершенно пуста. Почувствовав, что магический прием удался, Джим взглянул на Эдгара, застывшего в тягостном ожидании.

– Пошли. Не будем терять времени.

Эдгар озадаченно посмотрел на Джима, затем поднес руку к носу, взглянул себе на ноги и жалобно проскулил:

– Мы еще не стали невидимыми, маг. Я тебя хорошо вижу, да и себя тоже.

– Не тревожься. Ты видишь меня, я вижу тебя, каждый из нас видит себя. Но никто другой нас не увидит. Пошли!

Эдгар и Джим спустились по лестнице и снова оказались во внутреннем дворике. На площадке, как и прежде, играли в теннис, лишь ряды зрителей поредели.

Эдгар вошел в противоположное здание и повел Джима по тускло освещенному длинному узкому коридору. Коридор привел к лестнице, лестница вывела к новому коридору. Эдгар уверенно шел вперед. Один проход сменялся другим, за поворотом виднелся следующий поворот.

– Когда мы выйдем из этого проклятого лабиринта? – возроптал Джим.

– Мы уже почти пришли, маг, – ответил Эдгар. – За тем поворотом, что впереди, парадная лестница, а наверху апартаменты Его Величества, комнаты Агаты Фалон и Камберленда.