Сороковник. Книга 3

Вся она кругленькая, ладная, шустрая, не бежит, а перекатывается, и даже слова сыплются из неё горошком.

– Пойдём, Егорушка, пойдём, батюшка мой, пойдём, родимый. Простите, люди добрые, уведу его, болезного!

Подхватывает юродивого под локоть и влечёт за собой, а он, снисходительно усмехнувшись, словно ребёнку, идёт следом, позабыв о нас.

Мага опускает узелок с землёй в карман. Потирает лоб.

– Ты можешь объяснить, кто это был? Что он тут делает?

Впервые я вижу его не то чтобы растерянным, а выбитым из колеи. Что он увидел в нашем Егорушке, который вот уже десять лет со мной здоровается, каждый раз забывает, как меня зовут? Кого он в нём увидел? И на всякий случай… просто на всякий случай оборачиваюсь и смотрю вслед удаляющейся парочке. Своим особым взглядом смотрю, настроенным на сканирование аур.

Он не торопясь следует за монашкой, которая всё квохчет, всё пустословит ласково. И высок он, и крепок, хоть и жилист, казалось бы – ступать должен твёрдо, уверенно. Но походка у него лёгкая, как у танцора, и этим он мне кого-то напоминает. Но не до воспоминаний. От того, что вижу, мысли напрочь вылетают из моей бедовой головы.

За спиной у Егорушки в такт шагам колышутся снежно-белые крылья. Искристые, пушистые. И разлетаются от них огненные брызги, а где осядут – там встряхивается и поднимается высушенная дневным жаром трава, оползает налёт с потемневших оград, листва на деревьях густеет. Я смаргиваю – и вижу прежнего старца – высокого, худого благообразного, позволяющего вести себя, как маленького, за ручку.

И больше, несмотря на все мои старания, ничего разглядеть не могу. Не возвращается картинка.

– Белый, – задумчиво говорит Мага. – Да нет, не может быть, откуда ему тут взяться? И как он умудрился себя так скрутить? Ива, ты давно его знаешь?

– Десять лет, – отвечаю безмятежно. – А что?

Кажется, негодованию моего суженого не будет предела. Он испепеляет меня взглядом.

– Что? Ты так спокойно говоришь о присутствии рядом сущности высшего порядка? В кого он вырядился? Кого он слушает? Как он себя ведёт? Это ж какой-то… убогий, честное слово!

Я улыбаюсь. Как Егорушка засветил меня своей улыбкой, так до сих пор не могу снять её с себя.

– Убогий, Мага, – это не унизительно. Это значит – у Бога. А у нас такие сущности высшего порядка, как ты их называешь, порой вместе с людьми живут. Только мы зовём их иначе.

Святыми.

Трогаю его за локоть, совсем как недавнишняя старушка Егорушку. Я больше не боюсь. Ничего и никого. Спасибо, дорогие мои.

– Нам пора.

Он сердито дёргает рукой, сбрасывая мою. Губа закушена. Взгляд по-прежнему сумрачен. Молча подхватывает со скамейки мой рюкзак и, кажется, что сейчас сунет мне его в руки, как рассерженный мальчишка, и буркнет: неси сама! Вместо этого он просто разворачивается к выходу с кладбища.

Вздохнув, последний раз оглядываюсь на дорогое мне место… и снова несусь вприпрыжку. Да что же это такое! Мало я бегала за его старшим братом, теперь и младшенький норовит меня за собой как на буксире волочить!

А младший-то явно недоволен. Ноздри раздуваются от сдерживаемого гнева, сам что-то яростно шепчет, глаза горят… Видать, накручивает себя, не может остановиться. Бросает на меня взгляд исподлобья, и я чуть не отпрыгиваю, успев лишь подумать: а не рано ли я перестала осторожничать? Неожиданно Мага хватает меня за руку и резко притягивает к себе. Даже через камзол меня опаляет жар его тела.

Дальнейшие события происходят гораздо быстрее, чем рассказ о них.

Мага останавливается, быстро и зорко оглядывается вокруг, даже на каблуках разворачивается назад, чтобы и там что-то проверить. При этом и меня крутит на месте, не выпуская. Затем, развернувшись в прежнем направлении, стремительно выбрасывает вперёд правую руку – таким движением, будто у него в этой руке пистолет и он сейчас пальнёт. Иллюзию поддерживает то, что три пальца у него вытянуты, а большой и мизинец сжаты. Словно кисть – это уже оружие. Он с силой ею встряхивает – и с кончиков пальцев срываются молнии. Одновременно с этим над нами раскрывается защитный купол, о который в ту же секунду хлестко ударяет град.

Странный какой-то град, крупный. Серо-коричневый. И впивается в защиту, словно…

Щепки. Господи, это щепки.

Задираю голову, чтобы заглянуть Маге в лицо и потребовать объяснений. Он надувает щёки – и резко, с шумом выдыхает: П-па! И следующий вдох делает уже спокойно. Умиротворённо, я бы сказала.

Это… что же? Некромант, как говорится, отвёл душу? Выпустил пар?

Он потирает заросший подбородок и переводит взгляд на меня. Неожиданно подмигивает. Щёлкает пальцами – и радужная сфера начинает вращаться, словно юла, сбрасывает с себя древесные останки, а затем с лёгким хлопком разлетается в клочья. И я не верю своим глазам.

Тополь-скелет, держащий в страхе округу, пропал. Всё, что от него осталось – расщепленный измочаленный пень и щепки, щепки, щепки, ровным слоем устлавшие пространство в радиусе метров этак тридцати. На этом месте всё – дорожка, местины, где должна быть трава, горизонтальные поверхности надгробий и памятников – всё цвета сухой древесины.

Вау, как сказали бы мои девочки.

Теперь, когда я больше не боюсь… почти не боюсь Магу – я по достоинству могу оценить его профессионализм. Он почувствовал, что вот-вот сорвётся – по непонятной мне причине – и нашёл объект для срыва. Осмотрелся на местности, нет ли рядом ещё кого, дабы избежать жертв, и жахнул по тополю. Не забыв прикрыться, кстати, иначе нехорошее мы представляли бы собой зрелище.

Вау.

– Ну, Мага… – только и могу сказать я.

Он внимательно рассматривает пальцы. Цокает языком. Накладные ногти остались только на мизинце и на большом пальце.

– Ну, ничего,– говорит, а у самого такое удовлетворение по физиономии разлито, как будто злейшего врага только что по ноздри в землю вбил и поплясал сверху. – Дома наращу. Ива, – это уже мне, – если заметишь, что я слишком уж выхожу из себя – ну, как сейчас, – шепни мне два слова: «Сухое дерево». Будь уверена, я найду подходящий объект.

– А… Оум…– глубокомысленно изрекаю я. – Ладно. Идём, что ли?

– И это всё? – спрашивает он грозно.

– А что ещё? – ляпаю и спохватываюсь. – Грандиозно, Мага! Видели бы тебя сейчас дети! Вот только при них таких фокусов не вытворяй, они ж будут пытаться повторить!

– Женщина! – фыркает снисходительно. Уже по-хозяйски берёт меня под руку и энергично увлекает к воротам. Щепки так и хрустят под каблуками его сапог.

…На улицу Победы мы выходим уже в сумерках. И только заворачиваем в квартал, в конце которого знакомый прокурорский дом, – откуда ни возьмись в спину ударяет порыв ветра.

Пройдя шагов десять, с недоумением посматриваю на Магу. Похоже, он ничего не замечает. А мне все более кажется, что ветер какой-то странный, обволакивающий и влекущий за собой. Я чувствую себя щепочкой – нет, для щепки крупновата – дощечкой, веткой, до этого спокойно качающейся на волнах и вдруг подхваченной течением. Может, это и есть тот самый энергопоток, о котором говорил Мага?

А я ведь должна его видеть, только в другом диапазоне зрения. Так и есть. Но то, что мне открывается – не привычные, как в Мире Двойной звезды, призрачные протуберанцы: нет, по-видимому, энергетика межмирья достаточно сильна и потому концентрируется в целые россыпи светлячков-искр, что тянутся нескончаемым шлейфом в одном направлении. Причём светлячки пролетают беспрепятственно и через моего спутника, и через Нору… и через меня, кстати. В какой-то момент даже не по себе становится: кажется, что огоньки настоящие, весомые, а я всего лишь бестелесный призрак. Но все нездоровые мысли вылетают из головы, стоит мне увидеть неподалёку, напротив прокурорского дома Портал.

Интересно, думаю с запоздалым раздражением, смогла бы я сама его обнаружить? Ведь не будь встречи с Егорушкой, я бы и не догадалась тут, в своём мире подключить иное зрение. Настолько срабатывает стереотип, что у нас на Земле не может быть ничего необычного, что я почти забываю о своих новых умениях.

Мы подходим к овальному проёму, ширины и высоты которого достаточно, чтобы пропустить взрослого человека. Пульсирует мой личный портал, конечно, традиционным лазорево-синим, как все его двойники в компьютерных игрушках, и здесь я вижу ещё одно доказательство в отсутствии воображения Игрока: похоже, он предпочитает копировать, чем изобретать что-то своё. С другой стороны, для чего-то рутинного можно воспользоваться готовым решением, а уж для чего-то незаурядного – например, Финала – придумать что-то своё, с изюминкой. Не успеваю додумать, потому что Мага неожиданно притягивает меня к себе и обнимает.

–Эй, эй!

– Тихо, – успокаивающе шепчет он. – Прохожие. Охота тебе, чтобы за нами кто-то ещё увязался? А на парочки стараются не смотреть, глаза отводят…

– Придумал парочку! – сердито шепчу. Он с интересом наклоняется ближе, и со стороны мы, должно быть, действительно напоминаем флиртующих. – Тебе сколько лет? Ладно бы, мальчик с девочкой стояли, целовались-обжима… Прекрати сейчас же!

Он ловко уворачивается от моего тычка в грудь.

– Я помню твои замашки, – говорит со смешком. – Ива, это просто маскировка. Не хочешь – не целуйся, но стой рядом и терпи.

– …Да уже и нет никого, – говорю я сердито спустя минуту. – Не выдумывай. А где твоё заклятье для отвода глаз, кстати?

– Не хочу распыляться, – отвечает Мага. – Снял. Сила сейчас понадобится.

Сощурившись, простреливает улицу взглядом и не спеша вытаскивает из ножен кинжал. Синие язычки, отражаясь, пляшут на волнистом лезвии.

– Крис? – не удержавшись, спрашиваю.

– Крис. Откуда знаешь?

– Да приходилось видеть. В игре. – И злорадно добавляю: – Хотя твои дочки не особо любят оружие. Если они и заводили перса-некроманта, то не боевого, а исключительно магического.

Мага не слышит сарказма. Кивает одобрительно.

– Проклятья использовали? Ничего удивительного, это у них должно быть врождённое. Что легче даётся, к тому и тянутся.

Тема перестаёт мне нравиться. Однако Мага не думает продолжать.

– Всё, – говорит, – я работаю, вы с Норой караулите. Если кто появится – отгоняйте, отвлекайте, но чтоб меня это не касалось.

Он поводит ладонью вдоль правой дуги овального проёма. Прощупывает не торопясь, прислушиваясь, словно с миноискателем работает. На уровне, где нашему зрению привычны замок или замочная скважина, нащупывает какую-то точку и аккуратно, словно ключ, вставляет кинжал до упора, до рукояти. Несколько раз поворачивает, извлекает его – то наполовину, то на треть, то на четверть, и при этом я вижу, как меняется форма лезвия, как выпрямляется с одной стороны и наращивает зубцы с другой, с каждым разом всё более принимая форму бородки ключа.

Да что же это я! Меня тут поставили сторожить, а я на чужую работу глазею? Вот провороню постороннего – дражайший суженый год потом будет выговаривать, не меньше! И в своём невольном старании не нарваться на неприятности упускаю момент, когда портал открывается. Просто в какой-то миг на месте полыхающей, словно газовая горелка, мембраны оказывается пустой проём, окантованный едва заметной голубоватой кроной. И прямо туда, как бабочки на свет, уже летят, торопятся «светлячки» энергопотока и недовольно барабанят мне в спину: проходи, не мешай! Или в сторону подайся… Почему-то я перестаю быть для них проницаемой.

Сморгнув, возвращаюсь к обычному зрению. Ни портала, ни крошек-огоньков. Там, в нескольких шагах, просвечивает мир иной, настолько похожий в своей обыденности на наш, что забреди сюда в глубокой задумчивости рассеянная дама с собачкой – перешагнёт незримый порог и не заметит. Как я не заметила. А спохватится – будет поздно.

Мага прячет кинжал в ножны. На лбу проступают капельки пота. Но видно, что доволен.

– Ива, – вновь берёт меня под руку тем самым хозяйским жестом, который так меня бесит. – Обещай мне кое-что.

Настороженно смотрю на него. Какую каверзу он задумал?

– У тебя может появиться соблазн уйти. К русичам, например. Или просто от меня. Не делай этого, потому что я всё равно тебя найду.

– Кольцо что ли настроил? – угрюмо спрашиваю.

Он недоуменно приподнимает бровь.

– А-а, это… Нет, кольцо на тебе обычное, обручальное; я ничего на него не навешивал. Если понадобится, я найду тебя и по ауре, достаточно быстро, но тогда нам гораздо труднее будет строить отношения. Не усложняй, ты же не ребёнок – от меня бегать. Просто держи слово, и тебе не в чем будет меня упрекнуть. В противном случае… – похоже, он спохватывается. Повторяет только: – Нам будет сложнее.

Честно? У меня и в мыслях не было удирать, в конце концов, он прав, мы не дети А вот как-нибудь разведать на месте, не слышно ли чего о Васюте, забежать к Яну, найти Лору с Аркадием… Впрочем, думаю, всё решаемо. Если… э-э… муж просит обещать… Неужели доверяет? Что ж, посмотрим.

– Сбегать не буду, – отвечаю коротко. – Все передвижки – с твоего ведома. Придётся тебе поверить мне на слово.

Мага, помедлив, передаёт мне рюкзачок.

– Надевай. Два дня назад, когда я уходил, в городе было неспокойно; мне лучше держать руки свободными.

– Степняки?

– Много чего, – скупо отвечает он. Ко времени или не ко времени, вспоминаю, как пришлось нам с амазонками отстреливаться; как Васюта в последнюю нашу встречу советовал мне пока не навязываться в походы с Лориными девчатами; как доблестный сэр Майкл в один из визитов пожаловал в броне и при шпаге. А ведь меня здесь не было больше десяти дней, многое за это время могло произойти! Нехорошо всё это. И очень мне не нравится.

Мага пристраивает рюкзак Николаса за спину – раньше он небрежно болтался у него на сгибе локтя. Словно музыкант перед концертом, сжимает-разжимает кисти, разминает пальцы. А ведь действительно чего-то опасается. Подтягиваю лабрадошу ближе.

Он пропускает меня вперёд. Но стоит сделать всего пару шагов, как нас подхватывает светлячковый вихрь и вносит в образовавшийся проход, да так душевно, что мы при этом едва успеваем перебирать ногами, чтобы не свалиться на ходу. Внезапно энергетический поток иссякает. Шерсть на Норе искрит, встала на хребте дыбом; она пытается крутануться вокруг себя, но я её сдерживаю. Обернувшись, вижу, как суженый проводит ладонью вдоль рамки портала.

Всё, Ванечка. Твой личный Рубикон пройден.

И снова на меня накидывается ветер – на этот раз со всех сторон! Я даже лицо прикрываю и голову – меня треплет и бьёт и даже, кажется, продувает насквозь!

– Ты что? – слышу голос Маги. И вдруг он переходит на командный тон: – Прекрати уворачиваться, это не опасно! Руки в стороны!

И сам отнимает мои руки от лица и разводит.

– Спину прямо! Не бойся… Прямо спину, я сказал! Смотри на меня! Стой так, крестом!

Кажется, меня начинает распирать изнутри. Я не могу выдохнуть – воздух застревает в лёгких. Сейчас задохнусь…

– Сейчас всё пройдёт, – будто читает мои мысли Мага. Помогает опереться спиной к стене какого-то дома. – Не паникуй, осталось немного.

Ладонью резко надавливает мне на грудину. Это больно, но я, наконец, проталкиваю из себя воздух – и, выдохнув, с невольным всхлипом вдыхаю. Мага снова помогает выдохнуть. И ещё раз. И…

Отдышавшись, я цепляюсь за его руку и пытаюсь отвести. В ушах противно тренькает.

– Об этом я как-то не подумал, – говорит мой спутник озабоченно. – Тихо, Нора, тихо, всё с твоей хозяйкой в порядке… Ива, не сползай, держи себя в руках. Всё, ты уже подключилась. Постой так немного, приди в себя. А неплохо с тобой Ник поработал!

– Что? – совершенно одурев, спрашиваю. – Как поработал? Что вообще происходит? Когда я сюда попала в первый раз – вообще ничего не заметила…

Мага, вздохнув, поддерживает меня за талию.

– Давай-ка пойдём, нечего здесь торчать. Дома отлежишься… В первый раз, Ива, ты пришла сюда пустышкой, а сейчас у тебя хорошо развита аура, вот она и подключилась к местному энергополю. Обычно это с новичками происходит постепенно, но сейчас ты попала из немагического мира в магический, вот он на тебя и накинулся.

На меня накатывает страх.

Я даже останавливаюсь.

– Выходит, и с девочками так же? Да? И с Николасом?

Суженый мой бледнеет, в глазах мелькает беспокойство. Потом качает головой.

– Почему? – требовательно спрашиваю – Только не смей ничего придумывать!

– Ива, да успокойся, – он с раздражением высвобождается. – Пойдём же. Вспомни, ты же сама нацепила на детей свои цацки, в них полно магии. При переносе они работают как амортизаторы. И потом, не забывай: у них аура ещё детская, свёрнутая, не то, что у тебя.

– А Николас? А ты? Почему с тобой такого не было?

– Мы здесь родились, поэтому при возвращении попадаем в родную среду и адаптируемся сразу. Вот покидать его – это скверно. Поняла? Успокоилась? Тогда помолчи, не отвлекай.

Да. Пусть немного погрубит. А то когда он чересчур долго вежлив, я ожидаю какого-то подвоха.

Нора перехватывает зубами поводок и, как встарь, мы ведём друг друга. Это привычное действо помогает окончательно прийти в себя. И заодно понять, что Мага не грубит и не хамит: он действительно весь внимание: настороженный, прислушивается, присматривается. Улочка, по которой мы идём, словно вымерла. Нет, она и в первый раз была такой, когда я только-только сюда попала, но тогда хоть окна кое-где горели, а сейчас и того нет. Даже собак не слышно, которые в частных домах всегда обитают.

Ещё немного – и мы подойдём к той подворотне, откуда на Гелю выскочил тирекс.

Сумерки сгущаются. Жутковато, и я, как и Мага, смотрю во все глаза. И замечаю в одном из заборов совсем свежий бывший пролом, заделанный белым кирпичом; оштукатурить его ещё не успели, он выделяется светлым пятном и не заметить его мудрено. В одном из дворов половина клумбы перепахана; разорённый край подчищен, однако цветная плитка, которой вымощен дворик, взрыта, и зияют несколько глубоких борозд, как после когтей… уж даже и не знаю, чьих лапищ. Угол следующего дома заметно подкопчён, карнизы окон демонстрируют пустые ящички для цветов и черепица на крыше в беспорядке… Поколебавшись, включаю другое зрение – и зажмуриваюсь. Приходится как-то убавить восприятие, лишком уж слепит защитная радужная аура, вплетённая в ограды. Балда, говорю себе беззлобно, привыкай: если этот мир так насыщен магией, то и проявляться она для тебя будет гораздо сильнее. Вот, смотри, Ваня, и вспоминай: об этом тебе ещё Гала рассказывала, что вокруг обывательских домов навешана магическая защита. Чтобы при охоте монстров на попаданцев – или наоборот – мирные жители не страдали. На крайний случай, говорила ведунья, если защита сломается – народ отсидится в подвалах. Вот она эта защита, хорошие мощные надёжные чары в каждом заборе, в каждой калитке – и так почти везде. Кроме тех дворов, в которых я видела разор. Там по какой-то причине защиты нет: или её проломили, или сама по какой-то причине пропала…

Может, это оттого, что Гала умерла? Ведь со смертью мага улетучиваются и чары, им наложенные. Но тогда как они до сего времени продержались на остальных домах?

Или их уже кто-то подновил?

Мага останавливается, словно вкопанный, и стремительным движением задвигает меня за спину. И коротко и свирепо приказывает:

– Молчать! Не двигаться!

Из подворотни неотвратимо летит на нас громадный серый комок с ощеренной пастью. Мага делает короткое движение – этот жест я сегодня уже видела – но с его пальца срывается не молния, а тонкое костяное копьё, которое пронзает серое нечто, зависшее в очередном громадном прыжке. Сила инерции такова, что, будучи уже мёртвым, чудище приземляется в пяти метрах от нас и ещё какое-то время его волочёт по брусчатке к нам. Мага останавливает тушу, подставив вытянутую ногу.

Мы с Норой в тот момент представляем собой, должно быть, застывшую скульптурную композицию. И молчим, не шелохнёмся – не по приказу, а просто в силу полного оцепенения.

Он тычет носком сапога поверженного зверя. Вокруг стремительно распространяется запах пёсьей шерсти – и Нора, опомнившись, рычит, а я, придя в себя, слабо на неё цыкаю. Небрежно отмахнувшись, наш спутник сперва устанавливает над нами защитный купол, а уж потом приступает к осмотру.

Костяное копьё, завибрировав, начинает приподниматься над землёй, увлекая за собой тело жертвы. Я припоминаю своего раптора. Мамочка дорогая, да зверь-то только чуть меньше будет! Поросший длинной густой шерстью, как этот… из «Звёздных войн», что на большую обезьяну похож… Напавший смахивает и на обезьяну, и на волка одновременно. Пасть оснащена клыками в мой палец толщиной, когти на лапах – как кривые кинжалы, в открытых до сих пор красных глазах ненависть…

– Ива, ты в порядке? – Голос Маги сух и деловит.

– Д-да.

Не услышит он от меня ни жалоб, ни истерик. Я уже не та растерянная дама с собачкой.

– Кто это? – спрашиваю.

– Оборотень.

Он делает жест двумя сомкнутыми вытянутыми пальцами, как будто что-то закручивает. Копьё, что поддерживает монстра в висячем положении, медленно поворачивается вокруг своей оси, дабы хозяин мог детально рассмотреть жертву и сделать какие-то там выводы. Когти задних конечностей царапают мостовую, и с них, пропитав по дороге шерсть и усилив и без того удушливый запах, стекает каплями чёрная кровь.

– Не пугайся того что сейчас увидишь, Ива. Он пойдёт с нами.

Я открываю рот… Закрываю. Спросить? Возразить? А он точно знает, что делает?

– Нам может понадобиться охрана, – добавляет Мага. – Не бойся, он пойдёт с моей стороны и будет полностью под контролем. Неизвестно, кто нам ещё по дороге встретится и сколько их будет: зомби-оборотень в качестве дополнительного бойца не помешает. Проводит нас до дома, а там я его спалю.

Копьё снова вибрирует и начинает отсвечивать серебром. С туши перестаёт капать. По неживому телу пробегает судорога. Вздрагивают и напружиниваются, оставаясь в полусогнутом состоянии, задние лапы, вновь принявшие вес мощного звериного тела. То что было оборотнем, делает несколько всё более уверенных шагов, словно разминаясь. Под взглядом новоиспечённого хозяина садится, вскакивает, подпрыгивает, выворачивает булыжник из мостовой и крошит его в мелкий щебень. Мага щёлкает пальцами, свеженький зомби пристраивается в трёх шагах от него и истово смотрит вперёд. Бдит.

Очень хочется вцепиться в Магино плечо и не отпускать – пока не дойдём до того самого пресловутого дома. Но я сдерживаюсь. О, да, теперь понятно, почему у некроманта должны быть свободные руки.

Притягиваю Нору к себе ещё ближе. Мага, покосившись, сужает защитное поле – оставляет колпак только надо мной и собачкой. Хочу спросить – а ты? – но вопрос замирает на устах. Ему-то эта сфера только мешает.

Никогда не думала, что ещё вернусь в этот город. И уж тем более – в такой компании и в такое время.

Глава 2

Всё повторяется, повторяется, будто с момента рокового выхода из дома тогда, дней двадцать тому назад, я так и брожу в пространстве по кругу, упорно возвращаясь на одну и ту же улицу. Вновь я в опостылевшем Тардисбурге, пасторальные домики молчат слепо и глухо и стучаться-трезвонить в них без толку. И, как в тот вечер, недавно на меня из подворотни выпрыгнуло чудовище. Ну да, вервольф поменьше тирекса. Но ведь ни одна сволочь не завопила: «Караул! Убивают!» Хоть бы кто нос высунул, хотя бы из того болезненного любопытства, что заставляет некоторых моих земляков вместо палки или кирпича схватить мобилу, вместо того, чтобы рвануться на помощь – искать ракурс получше. Впрочем, чтобы заполучить ценное видео, нужна какая-никакая смелость, а здесь такого не наблюдается.

Ладно, это дело не моё, а их совести. Вернёмся лучше к монстрам. Очень уж нервирует меня тот самый, что сейчас немножко мёртвый, послушный и плетётся почти рядом. Что он здесь забыл? Именно здесь?

– Мага?

Осторожно трогаю за рукав своего некроманта, привлекая внимание. Он даже головы не поворачивает, удерживая в поле зрения улицу. Подозреваю, что каким-то образом контролирует и тылы, чтобы никто не подобрался незаметно.

– Н-ну? Спрашивай.

– На кого он собирался напасть? Думаешь, Игрок нас уже отследил?

– Не факт. – Он по-прежнему на меня не смотрит, но я не в обиде, сейчас мой спутник заботится не только о себе, но и обо мне, пусть и силком взятой под крылышко. – Видала, что с охранными плетениями творится? Похоже, эта дикая тварь здесь далеко не первая и не единственная. Самое скверное, что они все не квестовые, Ива, они настоящие. Вот и меня тоже интересует: для чего и для кого они здесь.

– Ты видел, откуда он выскочил? Из той же самой подворотни появился мой ящер из первого квеста!

Суженого так и передёргивает.

– Это был раптор, – сухо поправляет он. – Что, действительно то самое место?

– Вот как раз напротив этого дома, – показываю на коттедж неподалёку, хоть и вижу в наступившей темноте не слишком хорошо. Фонари отчего-то не горят. – Я его запомнила, потому, что мы с Галой сюда возвращались. Мы ещё по дороге в Каэр Кэррол сюда завернули с Гелей, помнишь?