Время перемен

– Итак, мы будем есть все, – резюмировала она.

Двое юношей, не поняв смысла ее слов, переглянулись.

– Мадам, вы можете взять, что хотите, самостоятельно, – откликнулся один из них.

– Нет, нет, это исключено совершенно! Мы же не можем ходить с грудой тарелок туда-сюда, по чайной ложке в каждой, так? – она сделала заговорщический вид и, ловко вложив 10-долларовую купюру в руку одному из них, добавила:

– Мы – нет, а вы… вы – да. Так ведь?

Официант, рассмотрев неожиданно щедрые чаевые, утвердительно закивал и на глазах у изумленной Ксении схватил тарелку со стола, погрузил дюжину чистых и пустых на тележку и проехался с ней по залу. Его коллеги охотно накладывали по паре столовых ложек из каждой кастрюльки вдоль стола-фуршета.

– И никакого фаст-фуда, блинчиков, пицц и булок! – кинула она вслед.

– Мы же это не едим, так? – довольная своей выходкой, она посмотрела на Ксению.

– Нет, конечно, булок точно не надо, – приходя в себя, добавила та.

И вот уже стол был заставлен кучей розеток, тарелочек, среди которых была и пиала с ложечками и вилочками. Ксения, придя в себя от такого неожиданного обслуживания, с интересом принялась рассматривать и пробовать на зубок все то, что приносили официанты.

Эта была занимательная игра, как в детстве с бабушкой: они играли в игру «Из чего каша?», сидя на высоких зеленых табуретах под пышными гроздьями белого винограда «Дамские пальчики». Конечно же, тогда это была мудрая уловка, позволявшая накормить ребенка хоть немного, и Ксения понимала это, но всегда играла с удовольствием и азартом. Если она угадывала хотя бы три составляющих, то ей полагалась конфета, если нет, то конфету забирали обратно. Повзрослев, она стала замечать, с каким любопытством выбирает приправы. Да и вообще все, что относилось к травам – от специй до икебаны и картин из сухоцветов, – она любила честно и искренне. И сейчас, как тогда, сидя на зеленом высоком табурете, она чувствовала себя маленькой девочкой, увлеченной загадкой этих блюд. Перепробовав дюжину и почти столько же отправив обратно, она уже сама подзывала официанта и спрашивала, может ли он принести это же, но только без такого количества перца.

– Милая моя, если туда не добавить перца, то есть, скорее всего, будет нечего, – заливаясь смехом и испробовав местных блюд, отзывалась Таис, глядя на Ксению во все глаза.

– А знаешь, один сомелье ресторана «Москва», что в центре Питера, мне как-то рассказал поучительную и забавную историю про их главного шеф-повара, – начала Таис. – Так вот, у него были проблемы с весом и он попросту не влазил в их узкий лифт для работников на одну персону. Это была настоящая проблема для всех. Лифт для клиентов начинал работать в восемь часов утра, прямо перед открытием ресторана, но главный повар должен был появиться на своей работе задолго до этого. А добраться по лестнице не представлялось возможным. Итак, помучившись пару месяцев, владелец поставил его перед выбором: либо он худеет, либо теряет свою работу. И для успеха сего мероприятия направил бедолагу к своему диетологу. Диетолог долго выслушивал рассказы толстяка, как тот, не покладая рук, не присев за десять часов работы совершенно, не имеет физической возможности питаться, а приходя домой просто валится с ног, и согласился работать над его задачей похудеть только при одном условии, что тот будет всю неделю бегать на своей работе с большим пустым… ведром. И сколько он пробует ложек из каждого блюда, столько и опускать в это ведро. Разумеется, повар согласился, оставаясь в полной убежденности относительно причины своего лишнего веса «от стресса и нервов». И вот, придя на работу на следующий день, с видом мученика он гордо взял пустое алюминиевое ведро на 20 литров и заявил, что все повара, у которых он попробует ложечку, должны отправлять ровно столько же в его ведро… Да, да… я уже заканчиваю… ты не отвлекайся, пробуй… И все согласились ему помочь, добросовестно выполняя его просьбу. Каково же было его удивление в конце дня, когда последняя ложка просто вытекла из полного ведра, – завершила свою историю Таис.

Ксения обескураженно смотрела, доедая невероятно вкусную тарталетку с желейным кусочком маракуйи сверху. И, отставив новую порцию принесенной еды, скомандовала сворачивать банкет. Таис заливисто смеялась, откинув голову назад. Официант смущенно собирал остатки блюд, не зная, угодил ли, и краем глаза наблюдал за красивой смеющейся женщиной.

– Мадам, все хорошо?

– Все не хорошо, все прекрасно! – ловко покинув удобное ротанговое кресло и договорившись созвониться с Ксенией насчет обеда, если та успеет нагнать такой же аппетит, Таис решила прогуляться вдоль берега.

Береговая линия была прекрасна в солнечных лучах сквозь влажную дымку полупрозрачных облаков.

«Еще не видно неба. Или оно тут именно такое, дымчато-облачное. Дивно. Но, может, это потому, что до экватора рукой подать. Всего каких-то 150 километров… или 300 километров? Все относительно».

Она то и дело заглядывала под огромные линзы солнечных очков, желая наилучшим образом рассмотреть цвет открывающегося ландшафта. Оранжевые зонтики сменяли черные и белые. Домики из-за густой растительности выглядывали и вторили: то черные деревянные, то бело-зеленые, но совершенно с одинаковыми крышами рыжего и красного цвета. Даже самые скромные отели были покрыты черепицей и утоплены в зеленой шапке кустов, деревьев и пальм. Таис подошла поближе к океану и он тут же намочил ее юбку до середины бедер.

«О, вот как!»

Она собрала мокрую ткань подола и закрутила за пояс, обнажив стройные подтянутые ноги – результат хороших генов ее родителей и уже долгих пилатес-тренировок. Бегать она не любила, а прыгать и танцевать – да сколько угодно. Выбрав в Питере подходящую студию, она ходила временами танцевать зумбу и, войдя во вкус, могла остаться еще на одно занятие. Пары таких танцевальных запоев в неделю пока еще было вполне достаточно для поддержания формы, но вот в еде приходилось уже себя ограничивать, а жаль… Она знала вкус и толк в этом не меньше, чем в других наслаждениях.

«Странно, Бедави так и не появился за завтраком. Что ж, звонить не буду. Пусть все идет так, как идет».

И, улыбнувшись своему неожиданному решению положиться на случай, поднялась в нависающий над водой ресторанчик.

Вход с дороги она не увидела, потому вошла не через парадную. Ступени были немного отбиты, а перед самим входом была неглубокая лужа с водой для омовения ног. Ловко перепрыгнув ее, она прошла внутрь и замерла. Открытая терраса нависала прямо над океаном. Два огромных дерева склонились над ней, едва давая посетителям занять места за столиками. Густая тень от деревьев щедро укрывала их от солнца. Массивные скрученные стволы покрывала зелень, а ветви были усыпаны крупными бутонами бело-розовых цветов.

Таис, немного утомленная жарой и прогулкой, с удовольствием заняла место за одним из двух свободных столиков. Нельзя сказать, что в ресторане было чисто. Даже на столике были какие-то крошки, и ветер, выхватывая салфетки из металлического ажурного стаканчика, добавлял беспорядка. Но вид, открывающийся с этого выступающего балкона-террасы, был волшебным. Сильные высокие волны ударялись о каменную насыпь, разбиваясь и стекая струйками вниз, солнце высвечивало радужные брызги. Распустившиеся цветы на деревьях подхватывались ветром и, кружась, падали то в воду, то на столик. Официанты не спешили, к чему она уже привыкла, и, не обращая внимания на посетителей, завороженно смотрела в даль.

Казалось, прошла вечность, прежде чем у нее взяли заказ. Осведомившись у босого высокого темного мужчины в красно-оранжевом одеянии о блюде дня, она заказала карри с кальмарами, взбитый напиток из манго, который в меню назывался Lazy, и их местный спиртной напиток – кокосовый арак. Немало времени она потратила, чтобы объяснить насчет карри без перца и карри без карри. Это было странно и весело – карри без карри, но только так можно было рассчитывать на то, что эта еда будет съедобна.

Этот ресторан был первым этажом двухэтажной гостиницы. Через полуоткрытые длинные окна можно было рассмотреть необычное убранство: резные стульчики, балдахины над кроватями, а в фойе, ближе к столикам, стояли длинные софы бордового цвета с кучей белоснежных подушек. Сквозь тонированное широкое окно Таис рассмотрела стойку администратора и холл. Ей захотелось вымыть руки и освежиться.

Пройдя внутрь гостиницы, она увидела резные статуэтки Будды, широкие серебряные подносы с палочками благовоний и свечами. Людей практически не было. Атмосфера была таинственной. Покрутившись немного и рассмотрев все, что было доступно, она вернулась за столик. Он был по-прежнему пуст. Перевернув стакан с вилками-ложками, она обнаружила на дне запасы пакетиков с сахаром и перцем. «Интересно, кому-то еда может показаться не слишком перченой?» Распаковав их и высыпав на стол содержимое, она принялась рисовать ствол дерева и линию горизонта кончиками пальцев. Ветер сдувал частички ее картины со стола, и она начинала вновь. Мыслями она улетала… И вдруг неожиданно с поверхности стола на нее взирал вполне угадываемый лик Александра. «О, уроки скульптурной лепки не прошли даром! Ну, привет, милый!» Таис тут же смела ладонью портрет из сахара и перца и подумала, что неспроста именно этим материалом он был нарисован.

«Да… сейчас у нас медовый месяц в отношениях… с перчинкой, нет, ну с горой перца… А что потом? Проснувшись однажды утром, он ощутит пропасть между нами лет в десять, усталость от отношений и желание снова окунуться в праздник… А я? Я буду страдать от этого, пытаясь компенсировать недостаток его внимания вниманием других мужчин… и вот в какой-то момент уже не будет смысла в отчаянных попытках раздуть сгоревшие поленья. Мы останемся друзьями, нежно вспоминающими друг друга уже в объятиях других таис, других александров… Как же это надоело…»

– Здравствуйте, Таис! – отвлек от невеселых мыслей уже знакомый голос. Таис обернулась и поздоровалась в ответ.

– И Вам не хворать, Бедави! – не было сомнений, что это он. Она запомнила это странное сочетание европейских черт с черным цветом кожи, этот наблюдательный взгляд. А в совпадения, если и верила, то только в хорошо спланированные. В глазах мужчины заиграли солнечные зайчики, и он вежливо поклонился.