Уик-энд в заколдованном лесу

– А меня в Грот пустишь? Я хочу оживить девушку и отвести к ее тетке. Тогда она перестанет пакостить Водяному и в лесу снова мир настанет.

– А тебе-то какая от этого польза?

– Я надеюсь, меня домой отпустят.

– Ну, ежели так… Нравишься ты мне, Рома. Иди, оживляй спящую красавицу.

Роман встал с камня, а когда вставал, из кармана опять смартфон выпал.

– Да, кстати, – говорит Горынычу, – просьба у меня небольшая. Можешь мой смартфон подержать, пока я за Аленкой ныряю?

– Это что за штука такая чудная?

– Это для связи в основном. Я, когда вернусь, объясню. Хорошо?

Достал Роман из другого кармана пузырек с живой водой, зажал в кулаке и нырнул в прохладную воду.

Вынырнул внутри Грота, смотрит, по стенам факелы горят. А на каменном постаменте, на лежанке красавица спит вечным сном. Кожа бледная, будто фарфоровая. Руки вдоль тела вытянуты, глаза закрыты. Подошел Роман поближе, склонился над ней, прислушался. Не слыхать дыхания, не вздымается грудь красавицы. Откупорил он пузырек, осторожно приоткрыл бледные губы Аленке, и влил все содержимое пузырька ей в рот. Все сделал, как Водяной научил.

Стоит, ждет, когда живая вода подействует. Вдруг вздохнула Аленка, веки затрепетали, щеки порозовели. Открыла она глаза небесной лазури краше и говорит:

– Как долго я спала! И такой мне сон странный приснился. Будто напоил меня дядька Водяной мертвой водой и сказал напоследок: «Раз не хочешь быть моей женой, никому на свете не достанешься!»

Тут увидала она Романа, смутилась. Глаза опустила, щечки, словно яблочки покраснели.

– Кто ты, добрый молодец? – спрашивает.

Роману нестерпимо захотелось уйти из этого темного, холодного места. Взял он Аленку за руку и говорит:

– Давай в более подходящей обстановке все обсудим. А сейчас тебе придется нырнуть в воду, иначе отсюда не выбраться.

Как выбрались они на берег, где их Горыныч поджидал, разглядел Роман девушку. И понял вдруг, что не жить ему без нее. Сердце из груди так и рвануло. Сколько на свете прожил, никогда ничего подобного не испытывал. Стоит и думает «Вот отведу я ее Бабе Яге, а та не захочет Аленку со мной в город отпустить. Кто я такой? Не князь, и не царь. Богатствами не владею. Машина и та старенькая. Может попробовать уговорить Аленку и сбежать из этого заколдованного леса?»

А Аленка, будто мысли его читает, даром, что племянница ведьмы, и говорит:

– Это не выход, Рома. Надо все честь по чести устроить. Не думаю, что тетя против моего слова пойдет. Если я попрошу, отпустит она нас с миром.

– Я же вроде не говорил тебе, как меня зовут, – удивился Роман.

– Мне и не надо ничего говорить. Я тебя уже давно жду. Знаю, что ты судьба моя. И про тебя все знаю. А богатства мне никакие не нужны. Мы и без богатств хорошо жить станем.

– Э… Можно я вклинюсь в ваш разлюбезный разговор? – прозвучал сбоку голос Горыныча. – Я что хотел спросить. Можно мне оставить у себя твою коробочку?

– Какую коробочку? – озадачился Роман, – а, смартфон что ли? Да конечно забирай! Я сегодня добрый. Вот, смотри, тут кнопочка есть….

Горыныч оказался прилежным учеником и схватывал все на лету. Вскоре они простились с ним, и отправились в обратный путь. К избушке на курьей ноге.

Как ни старался Роман продлить дорогу и разговор с Аленкой, а вскоре показалась знакомая поляна и избушка на ней. Подошли поближе и Роман как крикнет:

– Избушка, избушка. Встань к лесу задом, а ко мне – передом!

Аленка засмеялась и побежала к тетке, которая из лесу выходила с большим, пустым котелком.

«Вот, неугомонная старуха, никак опять ходила Водяному пакостить» – ухмыляясь, подумал Роман.

Сроду не думал Роман, что Яга им так обрадуется. И уж точно не рассчитывал, что так легко согласится отпустить с ним свою племянницу.

– Эх, жалко, Ванюша, что только одно мое повеление исполнил. Ну, да ладно. За то, что племянницу мою вернул, будем считать, что справился с тремя поручениями.

Война в заколдованном лесу завершилась перемирием, а Водяной в благодушном настроении пообещал исполнить просьбу Романа – построить для Горыныча домик на берегу озера. Все-таки жить в сыром Гроте в таком преклонном возрасте уже не безопасно. Даже если тебя все Горынычем кличут.

Проводила Яга молодых до того самого оврага, куда Роман так неосторожно скатился. И стоя на краю его, сказала напутственную фразу:

– Коли обидишь племяшку мою хоть словом, хоть делом, хоть в мыслях даже – изведу. Даже не сомневайся!

И столкнула Романа вниз. Даже до дна оврага не долетел Роман – сознание как в прошлый раз отключилось…

… Роман изнывал в офисе от жары. Он подставлял покрасневшее лицо под горячие струи воздуха от маломощного вентилятора, которые не приносили никакого облегчения.

Только хотел сказать, как все надоело, да что-то будто держит за язык, не дает рту открыться. Дальше – еще интересней. Протер в очередной раз лицо, сунул платок в карман, а там пузырек какой-то лежит. Вытащил его Роман, смотрит, вроде что-то знакомое. И надпись какая-то странная – «живая вода».

Тут телефон у Павла заиграл.

– Слушаю. Да, он рядом. Хорошо, передаю, – проговорил он удивленно и, протянув трубку Роману, прошептал:

– Тут тебя какой-то Горыныч спрашивает. Странная какая-то кликуха. Кто это?

«Так это, что, не сон был?» – подумал Роман и, взяв у друга телефон, вышел в коридор.

– Привет, Горыныч! Как поживаешь?

– Ну, Ромка, ну учудил. Мне тут избу возвели, что царские хоромы! Теперь не как пенсионер, как царь заживу! Поклон тебе низкий за это. И тещенька твоя тебе привет шлет. Не забыл ее еще?

– Ага, такую забудешь! – ответил Рома, а сам вместо тещи свою невесту, Аленку вспомнил.

И так на душе тепло стало. «А жить-то как хорошо! Просто замечательно!»