Визит

– Юм не скучает, – заметила Катерина и прозвучавший вслед за её словами звук бьющейся посуды, только подтвердили замечание. Услышав его Катерина, покачав головой, добавила: – И не надоедает же ему валять дурака! Ведь он умнее любого человека, а кривляется. Должно быть это развлекает Дорна.

Валентин оторвавшись от журнала, внимательно посмотрел на подругу.

– У Дорна много поданных, но эту тройку он примечает, – сказал он.

– Почему? – удивилась Светлана. – Разве они отличаются от других? – поправилась: – Я думаю, есть же и другие?

– Есть, – кивнул Валентин, и Катерина, соглашаясь, склонила голову. – Но те мелкие бесы, а эти, – Валентин многозначительно посмотрел на девушку. – Дьяволы с большой буквы.

– Неужели? – удивилась девушка.

Катерина пояснила:

– Они – Высший разум, но с другой стороны. Скажем, его негатив.

– Я б не сказал, что они изверги, садисты, – осторожно возразил ей Валентин. – Вспомни, они помогли нам. Не всегда их появление несёт людям вред. Они поддерживают людскую жестокость, но сами иной раз, проявляют и снисхождение.

– Валентин согласись со мной, что Добро и Зло довольно-таки трудно определить. Это, просто, разуму не под силу. Не под силу ему и разделить. Ведь не зря же существуют древнекитайское понятие Инь-Янь, как полярные первоначала, тёмное и светлое. В тёмном есть и светлое пятно. Соответственно и в светлом есть тёмное пятно. Невозможно провести чёткую границу…

Треск разбившегося стекла, прервал Катерину. Она с удивлением посмотрела на поток осколков. Из разбитого окна кают-компании вылетело блюдце, очертив дугу, исчезло в водах Атлантики. Спустя несколько секунд, вслед за первым, последовало второе. С усмешкой Валентин заметил:

– А ещё говорят, что летающих тарелок не существует.

Заинтригованная столь необычными явлениями Катерина направилась в каюту, потянув за собой Светлану.

Проследив взглядом, за третьим блюдцем, они с опаской заглянули в помещение.

– Катенька, посмотри, как я дрессирую! – закричал прыгавший по стойке бара Юм, завидев осторожно выглянувшую из-за двери голову.

Окинув помещение взглядом, и не обнаружив ничего опасного, Катерина сочла возможным внести и остальное тело, до этого заботливо скрываемое дверью.

– Не думала, что для дрессировки необходимо выбивать стёкла, – заметила женщина, рассматривая опустевшую раму. Из-за её левого плеча, вынырнула голова Валентина, из-за правого Светланы. Обе головы с не меньшим любопытством взирали на «поле боя».

В стороне, за столиком на диванчике вытянув ноги, сидели Барон и с иронией щуривший глаза Амон.

В центре, перебирая лапами «гарцевал» Пёс, выказывая нетерпение (непонятное вновь прибывшим).

– Посторонись, – важно произнёс Юм, выуживая ещё одно блюдце.

Увидев его, Пес взвизгнул и подпрыгнул.

– Смертельный номер! – провозгласил Юм, метая тарелку в разбитое окно, направляя траекторию над головой пса.

Последний сделал отчаянную попытку схватить её зубами, странным образом извернувшись в воздухе, но блюдце благополучно пролетев над ним, исчезло за бортом. Приземлившись, пёс обескуражено посмотрел на Юма.

– Амон, собака ни на что не годна, – заявил кот, обвиняющим жестом ткнув в пса.

– Так уж и не для чего? – с прищуром уточнил, Амон, недобро усмехаясь.

Внезапно пёс изменился. Словно получив команду, весь подобравшись, ощетинившись, наморщив нос и обнажив клыки, с глухим рычанием, направился к забеспокоившемуся коту. Оценивающее прикинув расстояние от пола до бара, а так же высоту стойки, Юм принял решение:

– Сдаюсь, сдаюсь, – примирительно произнёс он. С опаской посматривая на собаку, сказал: – Амон, ты меня убедил, эта тварь ещё для чего-нибудь сгодиться. – Посмотрев на присмиревшего пса, вредным голосом добавил: – А тарелки ловить не умеет.

Амон пожал плечами, усмехнувшись, уточнил:

– Он умеет ловить болтливых котов.

– Да? – приятно удивился Юм. – Обсудим позже.

Барон призывно замахал руками.

– Прошу, зачем в дверях стоять? Присоединяйтесь к нам. Юм оставь в покое пса и тоже присоединяйся к нашему столику.

– Сейчас, сейчас, – отозвался кот, делая новую попытку научить пса ловить тарелки. Но брошенное блюдо не долетело до окна. Прозвучал выстрел, и осколки разлетелись в стороны, чудом не раня присутствующих.

Юм застыл в горестном шоке, с укоризной взирая на Амона. Тот спокойно убирал пистолет в кобуру.

Покинув бар, кот присоединился к компании.

– Могли бы и поласковей позвать, – заметил кот, потянувшись к коньяку. Хоть он и говорил во множественном числе, адресовался явно к Амону.

За столиком завязалась беседа. Валентин «ударился» в философию и с яростью поспорив с Изером, так и не пришел к какому-либо выводу. Юм попытался, было влезть в разговор, но Катерина его быстро отвлекла, сообщив о прочитанном в журнале. Юм со всей серьезностью выслушал и на «всякий случай» переместился на другой конец стола, подальше от телевизора, и всё норовил использовать Барона щитом между ним и телевизором. Изеру спустя некоторое время, осточертели движения кота, с точностью повторяющие его, схватив Юма за шкирку, швырнул его к бару. Приземлившись возле телевизора, Юм, отчаянно заорав, бросился обратно, предварительно пробуксовав. И ещё долгое время из-под стола доносились его причитания. Мол, он ещё такой молодой. А вам, старикам, не понять. И так далее, в таком же духе, довольно долгое время, пока Барон и Амон не закурили сигары. Кот тут же затих, вероятно, проводя в борьбе с самим собой несколько секунд, соизволил покинуть «безопасное место», запрыгнув на стол, потребовал сигару и себе.

Катерина ехидно заметила:

– Юм, от сигар такой же результат, как и от телевизора.

Юм, задумчиво покрутив сигару, отмахнулся:

– Если уж и это нельзя, то я не знаю… – и с удовольствием закурил, демонстративно пуская дым и почему-то с вызовом поглядывая на Катерину.

Сизыми кольцами, переплетаясь узорами, дым покидал кают-компанию, через выбитое окно. Свежий осенний воздух, проникая в помещение, легким ветерком гулял по листьям растений, заставляя их приятно шелестеть.

Время летело быстро и незаметно. Было сыграно несколько партий, и Светлана с интересом наблюдала, как жульничают игроки. В конце концов, остался Юм с четверкой козырных тузов «треф».

– Они козырные, значит, выиграл я, – заявил кот, когда Барон заметил: – что он переусердствовал с козырями.

Его заявление оставили без внимания и сочли проигравшим. Но он быстро успокоился и смирился. Благодаря стараниям Изера, в каюте возникли индийские танцовщицы. Они долго и изящно танцевали, вкладывая в каждое движение тайный смысл.

А когда танцовщицы внезапно растаяли в воздухе лёгким облачком, оказалось, что настал вечер и пора зажигать огни.

Покинув кают-компанию, Светлана ушла в свою каюту, но пробыла там недолго. Накинув на плечи куртку, она выскочила на палубу, когда радуга засияла над океаном, и казалось, взошло второе солнце. В отличие от настоящего, оно не было столь ярким и появилось не с востока, а ближе к югу. Чтобы разглядеть его, Светлане пришлось пройти на нос судна.

Кроме Дорна там уже были все.

Разноцветный туман с внутренним источником света, медленно накатывал на «Летучий голландец». Он был похож на вытянутое по бокам облако и в постоянном движении. Светлана невольно сравнила его с Полярным сиянием, только спустившимся на поверхность и имеющее более яркие цвета.

Облако надвигалось. Сквозь него проступили очертания океанского лайнера. Он мерцал и переливался, подчиняясь радужному вихрю.

Корабль приближался, доносившееся весёлая мелодия сопровождала его движение.

– Что… Это? – выдохнула девушка, ни к кому не обращаясь, не в силах отвести глаза от зрелища.

– Лайнер из Ливерпуля, – любезно удовлетворил её любопытство, оказавшийся поблизости Амон.

– Но, почему он такой? – удивилась Светлана, наконец, оторвавшись от клубящегося тумана, поворачиваясь к Амону. – Почему светится?

– Вообще-то он не светится. Эффект другого измерения и влияние особенностей Саргассового моря.

– Красиво, – выдохнула девушка, снова посмотрев на приближающееся к ним судно.

Звучавшая мелодия смолкла. Стоявший рядом Амон заметил:

– Почувствовали наше присутствие, сейчас им не до веселья.

– Лайнер подойдёт ближе? – волнуясь, Светлана посмотрела на него.

Амон с довольной усмешкой, соглашаясь, склонил голову.

– Что с ним будет?

– Он слишком близко, – жёстко сверкнул глазами дьявол. – Пассажиры обречены. Корабль пойдёт на дно.

– Ужас, – отвернулась девушка. – Такое красивое зрелище, что совсем не скажешь о происходящем внутри.

– Натурально, сходят с ума, – поспешил сообщить Амон.

До «Летучего голландца» донеслись крики. Не одного – двух людей, а целый хор сходящих с ума от боли, раздирающей череп, пронизывающей мозг, уничтожающей разум. На какое-то время всё перекрыл густой бас гудка, сигналом SOS призывающего к себе на помощь. Засияла взметнувшаяся ввысь ракета.

– Связь вышла из строя, – предупреждая вопрос, пояснил Амон. Оперевшись о перила, он впитывал, не отрывая глаз, разворачивающуюся перед ним трагедию. Через пару секунд добавил: – Навигационные устройства тоже вышли из строя. Они потеряли направление. Они ничего не понимают и теряются в догадках.

Замолчал. Молчали все пассажиры «Летучего голландца». Словоохотливый кот и тот задумчиво смотрел на гибнущее судно.

Маленькие силуэты людей, облепили борта лайнера. Редкие искры засверкали над поверхностью воды.

– Кое-кто пожелал покинуть кораблю, – возвестил Барон, объясняя появление искр.

Мелкая рябь пронеслась по туману, слизывая очертания судна. Новый всплеск красок заиграл по его корпусу.

– Пошёл резонанс, – отметил Амон, и внезапно отвернувшись от океана, повернулся к палубе.

Заметив движение, Светлана, проследив взглядом, застыла в изумлении. К ним приближался Дорн, одетый в чёрные, средневековые одежды. Чёрный плащ с алым подбоем на его плечах струился по ветру. На боку, отливая голубым светом, висела шпага, а глаза светились мягким, жёлтым огнём. Он выглядел величественно, и…страшно. Но не это вызвало изумление девушки. Рядом с Дорном, доверчиво держась за руку, семенил маленький мальчик четырех-пяти лет. Со светлыми, почти белыми волосами, голубыми глазами, в которых светилось детское любопытство, какая-то настороженность (но без тени страха), и доверие. Лицо было сосредоточенно-спокойным. Вероятно, его подняли с постели, так как одет он был в пижаму, разрисованную миловидными пони и бос. Левая ручка утонула в ладони Дорна, правой он прижимал к себе за шею, фиолетового тигрёнка с оранжевыми полосами. Хвост тигренка волочился следом по полу.

Приблизившись к свите, Дорн остановился. Теперь все, повернулись спиной к лайнеру и с почтением ожидали приказа Хозяина.

Мальчик, прижавшись к ноге Дорна, застенчиво поглядывал на пассажиров. Лёгкий испуг лишь на секунду промелькнул в глазах, когда Амон повернулся к нему, но затем, безмятежность снова засветилась в них.

– Амон, – прозвучал низкий голос Дорна. Амон, молча, склонил голову. – Отправь его домой, и пусть помнит, что сегодня произошло. Это будет его личная сказка, ибо ему никто не поверит.

Дорн, передал ручку мальчика Амону. Тот несколько неуверенно, с явной опаской причинить боль, аккуратно сжал в своей руке. Мальчик вполне спокойно отнесся к смене покровителя, оставив Дорна с такой же доверчивостью, прижался к ногам Амона. Крепко удерживая фиолетового тигрёнка, ребенок поднял голову и улыбнулся дьяволу.

– Сир, – обратился к Дорну, Амон. – Может Изер справится лучше? – судя по голосу, он нервничал.

– Выполняй, – коротко приказал Дорн, смягчившись, пояснил: – Изер вернёт корабль в реальный мир.

– Сир! – удивлённо и разом воскликнули Юм, Барон и Амон.

– Да. Мы не будем топить корабль, – великодушно сказал Дорн. – Пусть он плывёт к берегам Америки с кучкой безумцев на борту. И никто, не сможет дать ответа на эту загадку. – Амон…

– Будет сделано, сир! – с почтением воскликнул Амон, исчезая вместе с мальчиком.

Туман рассеялся. Сияние померкло.

Опустилась ночь.

Огромный лайнер, беззвучно, словно призрак, скользил по воде, людские силуэты беспорядочно сновали в освещенных светом окнах.

Сманеврировав, «Летучий голландец» устремился на юг, оставляя за собой лайнер с заметно поредевшими пассажирами. Те же, кто остался на его борту в живых, не осознавали, что находятся среди трупов. Они были безумны.

Огни лайнера растворились во мгле и «Летучий голландец» снова стал одинок в своём плавании.

Дорн, покинул нос корабля. Следом за ним исчезли Юм и Барон.

– Интересно, что это за мальчик? – сказала Катерина, посмотрев на Валентина, словно ожидая от него ответа.

– Сам теряюсь в догадках, – сознался тот.

– За него, приходил просить Гавриил, – устало сообщила Светлана.

– Гавриил? – удивлённо переспросила Катерина. Покачав головой, сказала: – Большим человеком, он должно быть станет. Признаться, на какое-то время я подумала, что он твой братик.

– Что? – удивлённо протянула Светлана.

– Он так похож на тебя, – поспешила объяснить Катерина в некотором смущении.

Мастер поддержал её:

– Действительно… Что-то общее в вас есть. Не знаю что конкретно, может в глазах, но какая-то связь присутствовала.

– Скажете тоже, – улыбнулась девушка, но тут же став серьезной, вспомнила: – Он единственный, кто остался целым и невидимым с этого судна.

– Возможно, есть ещё, – не согласилась с ней Катерина.

Валентин обняв подругу за талию, добавил:

– Дорн не стал топить лайнер. Он вовремя вывел яхту из другого измерения. Думаю, остались люди, которые придут в себя после происшествия. Может когда-нибудь, они ещё будут хвастать, что были очевидцами, и многие с интересом будут слушать их историю.

– Надеюсь, так и будет, – сказала Светлана, и сомнение прозвучало в словах.

– Становится прохладно, – поёжилась Катерина. – Пойдёмте в помещение.

– Вы идите, я постою здесь.

Запахнув куртку, Светлана прислонилась к перилам. Окинув девушку взглядом, Катерина прижалась к Валентину.

– Светик, ты предусмотрительней нас. А мы всё забываем, что уже осень и дело идет к зиме. Но ничего, несколько дней и мы будем на юге, – Катерина умоляюще посмотрела на девушку. – Извини, что оставляю, но мне необходимо выпить чего-нибудь горячего. Валентин, ты остаёшься?

– Нет-нет, иду, – отозвался Валентин, не выпуская талии подруги, направился в каюту.

Из окон кают-компании лился приглушённый свет свечей, а разбитое окно, каким-то образом застеклилось, пока пассажиры «Летучего голландца» находились на носу судна, наблюдая за трагедией океанского лайнера. Теперь в помещении снова стало тепло, чем поспешила воспользоваться Катерина, замерзшая на пронизывающем, холодном ветру.

Валентин, предусмотрительно распахнул перед подругой дверь, и чуть не был сбит с ног, вылетевшим из каюты псом. Успев отскочить в сторону, Валентин переведя дух, сказал смеющейся Катерине:

– Смотри, я как камикадзе, защищаю тебя своей грудью!

– О, мой герой, – пропела Катерина, целуя Валентина, потянула за собой в кают-компанию.

Пёс, после неудачной попытки сбить Валентина, огромными прыжками устремился на нос судна и поспел как раз в тот момент, когда там появился его хозяин.

Услышав галоп пса, Светлана, обернувшись, увидела стоявшего рядом Амона. Поспевший пёс, уже чинно усаживался у его ног.

– Уже отправили мальчика? – поинтересовалась девушка.

– На месте. Нам волокита ни к чему, – отозвался тот, подойдя к девушке ещё ближе.

– Его родных вы не спасли?

– Зачем они нам? – отмахнулся Амон.

– А мальчик… Разве он не интересовался их судьбой? Где они и почему их нет рядом?

– Интересовался, – хмуро кивнул Амон. С иронией прищурив глаз, сказал: – Хоть вы и похожи, но к истине он пришел гораздо раньше тебя.

– Вот как? – удивилась Светлана. – Что же Вы сказали, когда он спросил, где его мама?

Пожав плечами, Амон с безразличием ответил:

– Сказал, что она ушла…

– И…Он?

– Немного подумав, согласился. Что она имеет на это право.

– И всё? – не поверила девушка.

– Нет. Ещё он добавил, что должен вырасти и многому научиться. Помочь людям, а потом найдёт маму, – скривившись в усмешке, съязвил: – Этакий маленький Иешуа… Чёрт! Здесь слишком яркое освещение, – щёлкнув пальцами, Амон притушил горевший на носу судна фонарь.

Разом стало темно. Только вдали, палуба скупо освещалась светом, исходящим из окон кают-компании. Это был единственный источник света. Даже в рулевой рубке, царил непроглядный мрак.

– Так-то лучше, – удовлетворённо произнёс Амон. Прищелкнув языком, уточнил: – Так, на чём остановились?

– На том, что я и мальчик чем-то схожи. Катерина и её друг, тоже заметили сходство. Но, в чём оно? Волосы, что ли одного цвета? Но, у меня они темнее.

– Скажешь тоже «волосы»! – фыркнул Амон. – Тут дело совсем в другом.

– Да? – заинтересовалась Светлана. – Можно узнать?

– Отчего же, извольте, – охотно подхватил иронию девушки Амон. – У вас аура одного цвета и свечения.

– Аура? – озадаченно переспросила девушка. – А разве они бывают? Да ещё разного цвета?

– Цвет души.

– И что, мне это дает?

– Тебе – ничего, а кто видит её, многое. Я сразу могу определить, что представляет собой человек. Достаточно только одного взгляда, брошенного на него.

– Катерина тоже видит ауру?

– Насколько мне известно, нет. Вероятно, она усекла ваше сходство, в чём-то другом. Манеры там…

Амон замолчал. Сложив руки на груди, он устремил взгляд мимо девушки, вперед, в ночь. Пёс тихо заскулил и громко чихнул, привлекая к себе внимание.

– Похоже, пёс прав, – откликнулся Амон. – Здесь уже делать нечего. Я предлагаю спуститься на нижнюю палубу.

– В спортзал? – удивилась девушка. – Зачем?

– Увидишь. Пойдёшь или перенести? – со странной усмешкой предложил Амон, делая к ней шаг.

– На своих дойду, – слегка отшатнувшись, сказала Светлана.

Амон, не спеша направился к дверям, девушка последовала за ним. Пес, потянувшись, двинулся следом.

Предусмотрительно осветив дорогу, Амон спустился на нижнюю палубу. Светлана, выйдя на середину зала, выжидающе посмотрела на спутника. Пёс, по дороге куда-то запропастился, возможно, предпочёл уголок в кают-компании.

Амон затворил дверь.

Немного нервничая, девушка спросила:

– На шикарных судах есть лифт. На «Летучем голландце» много кают, но почему-то компания ограничивается лишь несколькими. Понятно, почему тут нет лифта, он просто не нужен, и все-таки, почему такое упущение? Дорн не признаёт такой роскоши?

– Ты правильно заметила, зачем он нам, если мы можем очутиться в любой точке корабля, переместившись мгновенно? Остальным не помешает и конечностями подвигать.

– Последнее, конечно, относится ко мне? – уточнила Светлана.

– Разумеется, – весело ухмыльнулся Амон. Перейдя на деловой тон, приказал: – Возьми меч со стены.

– О, – округлились её глаза, – зачем?

– Покажу тебе хороший финт. Пригодиться в сражении.

– На мечах?

– На мечах, – подтвердил Амон. Обоюдоострый клинок зеркалом блеснул в его руке. – Посмотрим, чему ты научилась.

– Даже если и чему-нибудь и научилась, Вы всё равно не заметите, – вздохнула, сознаваясь, девушка, снимая со стены меч с прямым и длинным клинком. Повертела в руке, разглядывая.

Заметив её интерес и любопытство. Амон пояснил:

– Палаш – рубящее и колющее оружие, появилось в шестнадцатом веке на смену мечу. Как он тебе?

– Красивый и тяжёлый, но сойдёт.

– Освоилась? Теперь попробуй в деле, – предложил он. – Нападай.

Направив палаш на дьявола, девушка бросилась в атаку. Тот, даже не потрудившись поднять оружие. Ловко увернулся.

– Ещё, – приказал он, по-прежнему держа меч опущенным клинком вниз.

И снова девушка прозевала его рывок в сторону. Теперь ей стало интересно, достать этого вёрткого демона клинком. Ещё несколько минут безуспешных стараний и вдруг, ощутила себя на полу, а холодную сталь на горле.

– Небольшое усилие и… клинок легко войдёт в тело, рассекая артерию.

Стараясь не шевелиться, она спросила:

– Как это получилось?

По-прежнему удерживая оружие недалеко от горла, Амон вежливо, не скрывая ехидства, пояснил:

– Ты увлеклась погоней, что непозволительно. Сдерживай эмоции в будущем, пусть голова будет холодной, а разум острым как бритва, – усмехнулся. – Учись пользоваться разумом, иначе для чего он тебе дан.

Светлана пожала плечами, что было очень неудобно в её положении.

– Вообще-то считается, что разум человек приобрел самостоятельно в ходе эволюции. Его никто не создавал, а произошёл он от обезьян.

– Да? – с деланным изумлением поднял бровь Амон. – Почему же обезьяны не создают машин, и даже не погребают своих усопших товарищей, что считается одним из признаков разума? Возможно, вы и произошли от обезьян, но разум с ветки дерева не сорвали. Душа, сознание, это нечто тонкое, нежное и одновременно сильное, великое. Разумом можно уничтожить вселенную. Это не хищника палкой. Впрочем, если людям удобнее думать что они от обезьян, пусть так и думают, в чём-то они правы. Эмоции затмевают разум, вот и ты бросилась со мной сражаться, используя меч как, – Амон снова усмехнулся, – твой предок палку. Франсуа, когда-то сделал такую же ошибку.

– Вы сражались с ним здесь? – стараясь не замечать зависшую над ней зеркальную смерть, спросила Светлана. Споры о происхождении она решила пока оставить.

– Да. Кстати, ты лежишь на том же самом месте, где он расстался с жизнью и, разумеется, с душой. – Амон, особенно подчеркнул последнее слово.

Вздрогнув, Светлана попыталась отодвинуться от зловещего места, но сталь легла на горло, не давая возможности пошевелиться. Подняв глаза, она встретилась с чёрными глазами Амона. Тот с иронией наблюдал за ней. Кроме иронии в его глазах было ещё что-то, что девушка затруднилась бы ответить, но ЭТО заставило замереть её сердце, а потом забиться с бешеной силой.

– Вы… Вы убьёте меня? – её голос дрогнул.

Удивление, скользнуло в его глазах еле заметной тенью, легкой мглой, и снова взгляд стал жёстким и холодным, но что-то иное, непостижимое так и осталось.

Отведя оружие в сторону, он протянул девушке руку, помогая встать. Ему даже не пришлось прилагать усилие. Он легко поднял её одной рукой. Рывком притянул к себе и поцеловал.

– Браво! Прекрасный штрих к завершению поединка! – мужской голос, будя эхо, громко прозвучал неподалеку от них, слова сопровождались звучными хлопками в ладоши.

– Это ещё кто? – негромко сказал Амон, выпуская девушку.

Обернулся на голос, направляя меч на незваного гостя. Прищурившись, окинул его недобрым взглядом с ног до головы.

«Это» был респектабельный мужчина, лет сорока пяти с приятной внешностью, одетый в серый костюм, с бабочкой на шее. На руке сверкали массивные золотые часы. Он был похож на человека, пришедшего на торжество, званый вечер, но… почему-то влажным. Хотя влажный, не то слово. Он был подобно губке прямо-таки пропитан водой. Светлана не удивилась бы, услышав, как она хлюпает в его карманах. Но вода, по-видимому, покинула их раньше, чем этот странный господин соизволил предстать перед их взором. Следовало добавить, что ко всему прочему он был еще и бос. Не совсем конечно, чёрные в зелёную полоску носки, всё-таки были на ногах, оставляя после каждого шага, мокрые следы. Влажный господин, перехватив взгляд девушки, с извиняющейся улыбкой, на английском сказал:

– Извините, туфли потерял по пути. Знаете ли, плавать в них очень неудобно.

– Можем отправить назад, поискать, – с недоброй ухмылкой ответил Амон, опуская меч.

Светлана, молча, таращилась на них, ничего не понимая.

Мужчина с укоризной посмотрел на Амона.

– Ну и шуточки у вас, – обиженно сказал он. Оглянувшись вокруг, отметил: – Значит, я в спортзал попал. Освещения нет. Заблудился. Нашёл какие-то маты, прилёг на них, – перевёл взгляд на Амона. – Где же остальные спасатели? Где спасённые? Если бы не свисавший с судна канат, вы ушли бы без меня.

– Юм! Чёрт бы тебя побрал! – сквозь зубы пробормотал Амон.

Мужчина, то ли не расслышав его, то ли не поняв, продолжил своё повествование. Постепенно для Светланы, сложилась вполне ясная картина. Картина, которую уяснил Амон с первых секунд встречи:

– Вы не представляете, какой кошмар! – скороговоркой рассказывал мужчина. Светлана с трудом понимала его речь. – Дикая боль. Все сходят с ума. Бросаются за борт. Столкнули меня. Я поплыл прочь. И тут другое судно. Проходит мимо. Кричу. Никто не слышит. Свисает канат. Забрался. Никого нет. Темно. Решил спуститься вниз, и заблудился. Хорошо, что вы пришли сюда заниматься. Отведите к капитану, мне нужно позвонить.