Апатрид

скачать книгу бесплатно


Прошло еще два дня, и к Арсену забежал радостный Сабир:

– Юрку выпустили, машина уже на КПП стоит! – вскрикнул он, – аллах нам помог!

Вскочив с постели и взяв костыль, Арсен собрался было выйти из санчасти, как забежавший Юрка сгреб его в охапку и уложил обратно на койку.

– Рядовой Агаев, сержант Аветисян приказывает вам лежать! – рявкнул он и стал радостно хлопать Арсена по плечу.

– Ты что с ума сошел! – заорал Арсен от боли, – медведь проклятый, и так живого места нет!

Юра показал открепительную сопроводиловку из прокуратуры, где было написано, что сержант Аветисян за невыполнение какого-то приказа отсидел на гауптвахте 10 суток и отпущен в часть для дальнейшего прохождения службы. Наговорившись и рассказав друг-другу все, что знали, друзья простились до вечера. Арсен никому не рассказал только о визите Мариам-ханум, об этом никому не надо было знать. Через месяц, выйдя из санчасти, он написал объяснительную, что подрался на танцах в селе, уйдя в самоволку. Через три дня его увезли на гауп-вахту на семь дней. Но это было уже не страшно, Юра был на свободе, это стоило того. До конца своих дней Арсен пронесет память об этом человеке, ценою собственной свободы спасшего ему жизнь. Отслужив два года, и отдав долг Родине, Арсен был уже не тем безусым юнцом, который рвался в армию. Он возмужал, стал взрослее и его взгляды на жизнь во многом изменились. Но его тянуло домой, он очень хотел увидеть родной город, родителей, брата и сестру, свою девушку, которой он писал чуть ли не каждый день. Но его ждало разочарование…

Глава 8 Разочарование

Приехав в Баку, после первых радостных рукопожатий и обниманий со своими близкими, Арсен помчался в институт. Шли занятия, и Гюнель должна была быть там. Посмотрев расписание, он устремился к аудитории, где должна была находиться его группа. Постучав в дверь и поздоровавшись с преподавателем, принимая поздравления от него и сокурсников, он никак не мог найти Гюнель. Как вдруг, одна из девушек, подошла к нему и радостно обняла. Он был в шоке, – Гюнель обесцветила волосы, у нее был яркий, непристойный для тех времен и нравов макияж. Он ее не узнавал. Оттолкнув ее и выбежав из аудитории, Арсен на выходе из института встретил друга, жившего с ним по соседству. Про Арсена и Гюнель знали все в институте и за глаза называли « Ромео» и «Джульеттой».

Увидев немую боль в глазах Арсена, друг не выдержал:

– Она гуляет по кафе и кабакам, курит, и постоянно в компании каких-то парней. Смотри сам, тебе решать., – ответил он на безмолвный вопрос Арсена.

– Я сам и решу, не надо мне в этом помогать, – Арсен зло оттолкнул его в сторону и выбежал из института.

Прошло несколько месяцев. Он восстановился в институте на втором курсе и продолжал учебу. Гюнель и его сокурсники, с кем он поступал, теперь учились на четвертом курсе, и он изредка встречался с ними на переменах. Гюнель названивала ему домой, пыталась поговорить с ним на переменах в институте, но Арсен был неумолим и не подходил к телефону. Вечером, в один из осенних дней, договорившись с друзьями сходить в кафе, он подходил к скверу им.Ахундова около иранского посольства. Вдруг из одного из дворов ему навстречу вышла Гюнель. Волосы снова были такого же цвета, как раньше, и немного румян на лице – она попыталась стать привычной и понравиться ему. Подойдя к нему, Гюнель вдруг обняла его и зашептала:

– Прости меня, я не знала, что делать, когда ты уехал, я места себе не находила, глупая была, дурью маялась, прости…

– И ты прости, что вспылил, – молодой еще, неопытный и ревнивый. Они обнялись и вскоре поженились, устроив студенческую свадьбу. Аида не одобряла выбор сына, но под впечатлением первых, незнакомых до того момента чувств, Арсен ничего не хотел понимать. Аргументы матери против его чувств казались ему чем-то кощунственным, и он поругавшись с ней, в сердцах ушел из дома. Началась студенческая семейная жизнь. Прошло месяца три, и в один из вечеров на квартиру молодоженов пришли Аида с Фархадом.

– Ну побесились, и хватит, – сказал Фархад, – собирайте вещи и давайте к нам домой, будете жить с нами, одним вам будет трудно.

К тому моменту у Агаевых уже была трехкомнатная квартира. Вскоре у молодых родилась дочка – Лала. Арсен, благодаря своей настойчивости и амбициям, к тому времени уже работал в Госплане Азербайджана. Молодого специалиста, азербайджанца, студента третьего курса, выделили среди других претендентов на место, увидев, с какой легкостью он решал поставленные вопросы во время собеседования. Через год он уже занял место зам.начальника отдела.

Глава 9 Кооператор

В то время видеомагнитофоны только стали появляться. Более богатые могли себе позволить приобрести такой аппарат, но большинство удовлетворяли свое любопытство, взяв такой аппарат напрокат. Видеобум охватил всю страну. Арсен желая подзаработать, писал для богатеньких однокурсников курсовые работы, раз в месяц организовывал танцевальные вечера в кафе и продавал билеты на них в институте. Имея доступ к модной и хорошей музыке, он вел такие вечера сам, очень часто сам выходя на танцпол, чтобы завести гостей. Собрав необходимую сумму, хватающую на два видеомагнитофона отечественного производства, Арсен решил официально открыть видеосалон. Взяв в аренду списанный автобус, оформив его как кинозал, он наняв работника, занялся бизнесом. Водитель ездил в основном по окраинам города и проводил видео сеансы. Видеокассеты с записями фильмов Арсен покупал с рук у спекулянтов на Кубинке.

Вскоре дела пошли в гору. Он решил купить еще видеомагнитофоны и полетел в Воронеж. В то время там на радиозаводе стали выпускать отечественные ВМ-12, это было тогда очень круто для нашей промышленности. Позвонив знакомому прапорщику из части, где служил, он договорился о встрече. Выйдя из здания Аэровокзала в Воронеже, он взял такси и поехал к месту указанной встречи. Отпустив такси, присел на лавку возле остановки автобуса и стал ждать. К нему подошел крепкого вида парень и попросил прикурить…

Его вырубили ударом арматуры и сломали челюсть. Украли норковую шапку и все деньги. Очнулся Арсен в больнице, на операционном столе… Голова страшно кружилась и мутило. Что-либо сказать было невозможно, челюсть ходила ходуном и слушаться отказывалась. На вопросы следователя, приехавшего в больницу, он ничего толком сказать не мог, и от него вскоре отстали. Вскоре его отвезли в хирургию и провели операцию на челюсти. Очнувшись после наркоза, и найдя в потайном кармане спрятанную сотню на всякий случай, Арсен уехал из больницы в аэропорт и вскоре приземлился в Баку. Во время посадки он потерял сознание, и с аэропорта его отвезли сразу в больницу… Есть нормально он долго не мог, челюсти после операции были стянуты шинами, но вскоре молодой крепкий организм взял свое.

Глава 10 Новый друг

В один из жарких летних дней в Баку, Арсен, проходя по пассажу возле Армянской церкви увидел что-то предлагающего прохожим иностранца африканского происхождения. Подойдя к нему поближе, он увидел несколько часов иностранного производства в его руке.

– Почем часы? – спросил Арсен на английском.

– 40 рублей, но это настоящие, не подделка, – ответил африканец.

– Я возьму, но только за 35, это хорошая цена.

Так началась дружба Арсена и студента международного факультета из Эфиопии Зевдынеха, ( Зэд-как позже всегда называл его новый друг). Шли дни, месяца, и друзья занимались всякими коммерческими операциями. Тогда это называлось спекуляцией, и каралось по закону, но имея дефицитный, редкий товар, Арсен быстро обзавелся нужными знакомствами и в органах милиции. То Зэд привозил заказанные Арсеном аудио- и видеотехнику, дорогую фирменную одежду западных марок, то Арсен доставал для друга запасные части для автомобилей ВАЗ, технические детали и устройства, которые имели спрос в Эфиопии. Бизнес процветал, а с ним и благосостояние друзей. Позже они уже вовсю занимались перепродажей иностранной валюты. Они были молоды и страха не было вообще, тем более, что Арсен всегда одевался как иностранец, многие студенты и работники общежития думали, что он араб, и зная английский, он всегда проходил за своего на проходных в общежитиях иностранцев в Баку. Вскоре он познакомился со многими из них – арабами, африканцами из множества других дружеских СССР стран, чьи студенты учились в вузах Баку.

– Я женюсь, – обрадованно произнес Зэд, хочу тебя с женой пригласить на свадьбу, надо найти ресторан, человек на сто хватит. Арсен не ожидал такой новости, он даже ни разу не видел друга с девушкой. Вскоре Зэд их познакомил. Невесту друга звали Эмебет, и они были прекрасной парой.

Свадьба шла в театральном ресторане с красивым залом в стиле ампир. Гости были все из числа студентов, из разных стран. Музыканты вскоре ушли на перерыв, и Зэд подошел к Арсену:

– Можно мы сами сыграем на их инструментах? Попроси их, ведь это твои знакомые.

Разрешение было получено, и под сводами старинного строения зазвучал настоящий африканский джаз, никогда до этого не звучавший в этом заведении. Музыканты из труппы ресторана были в восторге, и вскоре в зал стали заходить любопытные из фойе театра во время антракта. Такая музыка была в диковинку в восточном городе. Свадьба закончилась, и Арсен в последующие годы часто вспоминал звучание саксофона в руках эфиопского парня.

Жизнь продолжалась, и ничего не предвещало бури…

Глава 11 Встреча с отцом

Арсен ни разу не видел своего родного отца. Из разговоров Аиды о Роберте, его родном отце, он знал только, что тот с семьей живет в Ереване, куда переехал в семидесятых годах. Мать всегда ему говорила, что не стоит видеться с отцом, если тот за столько лет ни разу не поинтересовался сыном. Но желание его увидеть не покидала Арсена никогда. Он только ждал момента, чтобы показаться отцу на глаза успешным и самодостаточным человеком, выросшим без отца, но ничего от этого не потерявшего. Сыновья обида сидела в нем, сколько он себя помнил. От маминой двоюродной сестры он узнал, что тетя Роберта работает в Сумгаите в книжном магазине. В один из жарких летних дней он, собравшись духом, поехал в город, где он родился и в котором 22 года назад разворачивались события, предшествующие его появлению на свет.

Найдя книжный магазин, он с любопытством разглядывал не книжные полки, а продавщиц, которые то и дело пробегали мимо него от одного стеллажа к другому. Он никогда не видел родственников отца и не знал, чем может закончится эта встреча.

– Роберт!?, – вдруг одна из женщин остановилась и с какой-то растерянностью тронула его за плечо.

– Нет. Я-Арсен, сын Роберта, – гордо сказал молодой человек, а вы-наверное, тетя Генофья?

Женщина вдруг разрыдалась и обняла Арсена.

– Я никогда себе этого не прощу, никогда. Мы не верили твоей маме, говорили, что она забеременела не от Роберта, и соврали ему. Теперь я понимаю, как мы все ошибались, ты так сильно на него похож, копия молодого Роберта.

Через минут тридцать, Арсен, получив от новоиспеченной тети телефон отца в Ереване, уже возвращался в Баку. Он решил в скором времени найти Роберта, поехав в Армению. Ни матери, ни жене он ничего не сказал. У него к тому времени ухе была машина, «Жигули» шестой модели, но он всем говорил, что друг уехал за границу на некоторое время и оставил ему машину. Чтобы избежать лишних нравоучений от матери и Фархада, он вообще мало распространялся про свой род деятельности: Фарцовка и купля-продажа валюты были вне закона, и он не хотел, чтобы мать лишний раз нервничала, у нее и так забот хватало с двумя младшими детьми.

Собравшись в дорогу, взяв с собой денег и подарок отцу и его семье, и сказав родным, что дня на три едет по делам на границу с Ираном в Джульфу, – он поехал на машине в Ереван. Насмотревшись по дороге красот равнин родного края, монументальных гор Кавказа с горными селами и одетыми в снега вершинами, он въехал в Армению. От скорой возможности увидеть отца у него захватывало дух и он прибавлял скорость, стараясь быстрее сократить расстояние. Проехав мимо Севана, он вскоре увидел показавшиеся дома Еревана, амфитеатром разбросанные по горам. Ереван представлял собой выдолбленный из горного камня и мрамора город, своим древним величием расположенный в расщелинах и разрезах окружающих гор. Въехав в город, он стал спрашивать проезд до центра города и был неприятно удивлен. Его армянский с акцентом был воспринят очень негативно. Его не принимали за своего, а некоторые даже принялись недружелюбно склонять его рождение под турками и персами. Он стал спрашивать на русском. Ему тут же ответили и указали, как проехать. Припарковав машину на стоянке, Арсен наконец-то получил возможность спокойно оглядеться. Он был в центре Еревана, около музыкального фонтана и небольшого сквера. Ощущения того, что он находится в родной по национальности и языку стране, постепенно покидали его. Знание армянского языка, того, на котором общаются в Азербайджане, еще больше отдаляло его от местного населения. По их представлению, если ты родился в Азербайджане, и ты – армянин, означало только одно: ты такой же, как турки и персы, которые живут в этой стране, и никогда не станешь армянином чистой, арцахской крови, какими они сами себя считают. Особого желания понравиться Арсен не испытывал, и вскоре отогнал мысли о напрягающей его несправедливости к армянам из Азербайджана.

Он нашел телефон-автомат и набрал номер отца.

– Я слушаю Вас, – женский голос на русском прозвучал из трубки.

– А Роберта Микосовича можно услышать? – с еле скрываемой дрожью в голосе спросил Арсен. Была суббота, и была вероятность того, что отец будет дома.

– А кто это? – удивленно, наверное, из-за чистого русского языка Арсена, спросили из трубки.

– Это его знакомый из Баку, – ответил он.

– Сейчас, – ответил голос, и Арсен облегченно вздохнул.

– Я слушаю, – мужской голос заставил вздрогнуть.

– Это Ваш сын, – Арсен.

В трубке повисло молчание. Чувствовалось напряжение от неожиданности услышанного.

– Ты где, в Ереване? – с акцентом на русском спросил Роберт.

– Да, я около гостиницы «Севан», в сквере, напротив. Хотел бы увидеть Вас, и кое-что спросить.

– Я через час буду, – произнес отец каким-то тихим? поникшим голосом.

Час для Арсена пролетел в одно мгновение. Желание увидеть отца было так велико, что он бы прождал еще бездну таких мгновений.

На тропинке по аллее сквера шел мужчина лет пятидесяти с проседью и зачесанными назад короткими волосами. Одет он был в летние светлые брюки и бязевую рубашку. Он шел прямо на Арсена.

– Добрый день, как доехал? – спросил Роберт, протягивая Арсену руку для рукопожатия.

– Здравствуйте. Спасибо, все нормально.

– Я слушаю тебя, что ты хотел услышать? – спросил отец,-прогуляемся?

– Я бы хотел только одно теперь узнать, как же произошло, что Вы с мамой развелись? – Арсен с интересом разглядывая отца и разочаровавшись его холодным приемом, уже пожалел, что не послушался мать, которая отговаривала его от встречи с отцом.

– Во всем виновата твоя бабушка Егануш, она не дала нам с Аидой вместе нормально жить, – как-то очень спокойно ответил он. – Я не думаю, что ты из-за этого приехал, тебе, наверное, деньги нужны? Их у меня нет, я недавно купил машину, и еще у меня двое детей, их надо поднимать, готовить в институт. Я скоро уезжаю в Японию, в командировку на пять лет, надо подготовиться, много затрат, – Роберт все говорил, словно боясь, что сын вставит какие-то слова.

У Арсена от гнева все поплыло перед глазами. Двадцать лет ждать встречи с отцом, надеяться на какое-то внимание, излияние отцовских чувств, – а в итоге нарваться на циничное объяснение приезда сына. В течении этих нескольких минут Арсен понял, как он поступит.

– Подождите пять минут, пожалуйста, я тут кое-что привез Вам и Вашей семье. Дойду до машины и обратно, – бросил он на ходу, быстрым шагом направляясь к припаркованной машине. Пока он шел, быстро считал в уме, сколько за свою жизнь отец присылал ему алиментов. Алименты он получал сам на почте, исправно принося их маме. Присев в машину, достав и отсчитав полученную в уме сумму, он положил их в коробку конфет и вместе с остальными подарками уложил в пакет. У него получилось около тридцати пяти тысяч, сумма немаленькая, но она у него была, он в день мог заработать тогда около тысячи, а иногда и больше рублей.

– Это Вашей семье подарок, – извините, Роберт Микосович, не могу Вас назвать отцом. Спасибо за урок, который Вы мне преподали. А насчет денег Вы ошиблись. Я не нуждаюсь в них и зарабатываю в день столько, сколько Вы не зарабатываете на своей должности в месяц. Мне очень жаль, что я приехал, лучше бы Вы остались в моих мечтах, окруженный ореолом настоящего отца, а не мещанина, извините за мой русский. А сына в Баку у Вас как не было, так и не будет больше. Прощайте., – и даже не слушав объяснений и оправданий Роберта, пошел по направлению к машине. Неподалеку толпа человек в пятьсот скандировала, держа в руках плакаты:

– Раиса, отдай нам Карабах, или верни наши бриллианты!!! – тогда эти возгласы и крики как-то резали слух и были непонятны Арсену, ясность пришла позднее, когда он заинтересовался услышанным.

Через полчаса он уже выезжал из Еревана, его здесь более ничего не держало. Уже позже, по приезду в Баку, Аида сказала сыну, что звонил Роберт, извинялся за прием сына, обещал выслать деньги обратно.

– Я же тебе говорила, Арсенчик, что не надо с ним встречаться, теперь ты успокоился?

Сын молча обнял мать, Роберт для него был больше неинтересен, надо было жить дальше.

Глава 12 Погромы

Горбачев и его жена, Раиса Максимовна прилетели в Америку. Официальные приемы, встречи – все как положено. И вдруг, как гром средь ясного неба, – супружеская пара посетила центр армянской диаспоры в Лос-Анжелесе. Среди официальной информации прозвучало только то, что супруги получили в дар от главы армянской диаспоры картину Айвазовского и старославянскую рукопись. Через месяц, когда Арсен случайно в это время оказался в Ереване, он оказался свидетелем народных волнений, требующих Карабах в состав Армении. В это время появляется публикация в газете «Известия» о том, что чета Горбачевых во время визита в Лос-Анжелес получила от армянской диаспоры бриллианты и драгоценности. За что, не писали. Из-за возникшего скандала и сложившейся ситуации был создан фонд культурных ценностей, председателем которого стала Раиса Максимовна, и все драгоценности и бриллианты будут переданы туда. А вскоре на свет появился указ Горбачева о присоединении Карабаха к Армении. Так было положено начало того, что потом произошло с армянами в Азербайджане и получило название карабахского конфликта.

Подписав указ о передаче автономии-Нагорного Карабаха в состав Армении, Горбачев всколыхнул страшный конфликт между двумя, жившими долгие годы в ладе и мире народами. Армяне и азербайджанцы встали перед неизбежным – войной. Армяне в Азербайджане проживали компактно в Нагорном Карабахе, где их было большинство. И еще на территории двух – трех сельских районов, одним из которых был Варташен, – родина Аиды, и в двух городах – Баку и Сумгаите. В Азербайджане армяне в основном были портные, сапожники, мастеровые, торговцы. Город Сумгаит был построен в советское время как город-спутник крупнейшего в Закавказье химического завода. А в Сумгаите армяне были представлены на этом заводе как инженера, электрики, слесаря. Это в силу своих природных данных были очень трудолюбивые люди. И очень часто, отзываясь о них, люди других народов говорили: …у армян золотые руки…

Вскоре потекла первая волна беженцев-азербайджанцев из Армении. Это были в основном жители сельских районов Армении. Их не выгоняли, просто стали потихоньку выживать, не было ни насилий, ни избиений. Продав свои жилища в Армении, они прибывали все в Баку, вели себя очень нагло, беспринципно, с требованиями выделения пособий для проживания и жилья. В условиях перенаселения города и неполноценного бюджета Азербайджана того времени, правительство смогло только выделить земельные участки в пригородах Баку и выделить определенные суммы для строительства жилья. Получив деньги, дома строить никто не собирался. Быстро смекнув, что армянское население городов Баку, Сумгаита, Кировабада и других районов Азербайджана практически находится без защиты, беженцы с Армении (как их тогда называли-«еразы») при полном попустительстве властей, стали просто выгонять армян из их жилищ. Иногда это проходило мирно, – они просто взломав входные замки оставленных армянами квартир, захватывали их, или с разбоем, путем избиений и насилий, вламывались в квартиры и дома армян, грабили их хозяев и выкидывали на улицы. Массово это явление произошло в городе Сумгаит, который по необъяснимым причинам на три дня вышел из поля зрения прессы, милиции, связи. Три дня с городом не было никакой связи, а на четвертые сутки, вдруг появились первые страшные кадры на экранах телевизоров. Разграбленный город с толпами уезжающих армян. Разбитые машины, окна домов, раскуроченные двери, валяющиеся кругом брошенные вещи, местами кровь, трупы убитых – это картина города Сумгаита в свете национальной политики, проводимой Горбачевым и его продажным правительством образца конца 80-х. Следующим на очереди был Баку, с 300-тысячным армянским населением. Иностранцы с диппредставительств, с общежитий покидали Азербайджан в целях безопасности, в том числе и друг Арсена с семьей. Они полетели в Москву. Зеду давно уже предлагали работу в посольстве его страны, а он все откладывал.

В те дни Арсен в одно утро нашел наклеенную на ворота во двор листовку: – «Азербайджанцы, в вашем дворе живут мать с сыном – армяне, которых надо выгнать из нашей страны, неверным не место на нашей священной земле». Аида, увидев это воззвание, пришла в ужас. В районе, где они жили, армян не было вообще, и значит травля на армян ведется с ведома властей. Их адрес могли получить только в паспортном столе. Вечером в дверь Агаевых постучали. Фархад вышел на стук за дверь и увидел трех мужчин.

– Мы пришли к Арифе (так звали Аиду среди азербайджанцев), мы слышали про то, что было написано на листовке. Она нас знает, скажи –Октай, сосед пришел. Услышав знакомый голос, Аида вышла на площадку перед квартирой.

– Октай, что происходит, что с нами будет? – с надрывом произнесла испуганная женщина, еле сдерживая рыдания.

– Не бойся, сестра, я защищу тебя и твою семью. Я буду охранять вас – с уверенностью произнес Октай, – я не последний человек в нашем районе и у меня есть честь. Национальность не имеет никакого значения. Я не забуду, что ты для меня сделала, Арифа, спасибо тебе. Вам несколько дней, пока все не утихнет, не надо выходить на улицу. Все, что надо – продукты или что-либо, скажете, вам мои люди все принесут.

Три дня, днем и ночью, две «волги» с вооруженными людьми стояли у входа во двор, где жили Агаевы. Никто из чужаков не посмел войти во двор, нрав Октая – вора в законе, знали не понаслышке. Аида в свое время очень ему помогла: надо было устроиться на работу, но с его «биографией» никуда не брали. Она оформила его водителем в детский сад и помогла его сестре поступить в институт – Октай до конца жизни не забыл про эту услугу. Соседи Мусаевых по двору каждый день приходили к ним, и в разговорах о происходящем скрашивали отчаяние испуганной женщины. Аида своего сына ни на шаг не отпускала от себя. Потеряв младшего сына Заура в 1985 году в автокатастрофе, она не раз обращалась к господу с мольбой о оберегании старшего. Хотя Арсена все уважали в соседних дворах и в округе, где за его проницательность и ум называли «Кялля*Аслан», и по паспорту он был азербайджанцем, вероятность попасть в руки разъяренных националистов на улицах города была очень вероятна. Достаточно было крикнуть в толпе:

– Это армянин, я его знаю!!! – и толпа криминальных молодчиков, не разбираясь, калечили и добивали любого, на кого указывали из толпы. Уже позже, грабя и разрывая одежду на несчастном, иногда находили

*кялля – голова (азерб.)

подтверждения, что это был азербайджанец, те же люди кричали, что это спровоцировали армяне. Время было страшное для всех.

После недели такой вакханалии в столице Азербайджана отдельные группы воинствующих молодчиков стали разъезжать по стране в поисках, не успевших покинуть страну армян. Аида, испугавшись за мать, попросила Октая с Фархадом поехать в Варташен за бабушкой Егануш. Связи с ней не было уже около десять дней. Телефона у нее в доме не было, а родственники все уже сбежали из Азербайджана в Армению к тому времени, не дожидаясь погромов. ЕЕ СРЕДИ НИХ НЕ БЫЛО! Приехав за 400 километров в село, мужчины нашли Егануш в ее доме. Пожилая женщина не собиралась никуда уезжать.

– Мои родители похоронены здесь, и меня все знают, – не бойтесь, ничего не случится. «Я остаюсь здесь», – сказала, как отрезала она.

Возвращаясь обратно в город, Фархад не узнавал некогда цветущее село, – повсюду валялись брошенные в спешке вещи, зияли дыры в заборах и окнах с выбитыми стеклами. Уезжали с тяжелым чувством беспокойства за Егануш. Уже позже, дней через двадцать, появились сообщения, что представители народного фронта с работниками органов внутренних дел, разъезжали по домам армян и вывозили оставшихся на границу с Арменией, в лагерь для беженцев. Это были, в основном, – инвалиды и старики, которые не смогли самостоятельно уехать. Но была ли среди них бабушка, никто не знал. Родственники, проживающие в Армении, приехали в этот лагерь за ней, но тщетно, – ее нигде не было. ОНА ПРОПАЛА!

– Может уедем, Фархад? – Тревожно спросила Аида своего мужа, вытирая стекающие слезы после очередного известия, что ее мать не могут найти – что-то мне не спокойно.

– Не бойся, Аида, я вас защищу, и мои родственники нам помогут, и соседи у нас хорошие. Нам ехать некуда. В Армению с нашими азербайджанскими паспортами нельзя, в России у нас никого нет, да и денег нет на переезд. Останемся, все образуется, – они остались… Только через восемь лет Аида поняла, какую ошибку она допустила тогда, понадеявшись на мужа.

Глава 13 Развал СССР

В 1982 году ничего не предвещало исторического события 20-го века, но грянула первая новость, как гром средь ясного неба. Умер Генеральный Секретарь Компартии Брежнев и с этого момента началось крушение самого большого государства в мире – СССР. В течении трех лет еще были попытки сохранить коммунистический строй, за короткий период сменилось еще два руководителя страны, но с приходом к власти третьего – Горбачева в 1985 году, процесс развала великой страны приобрел варварский изощренный характер, поддерживался материальными поощрениями завербованных спецслужбами США чиновников в правительстве страны СССР. В результате в 1991 году государство СССР, пробыв на мировых картах 74 года, перестало существовать, развалившись на 16 стран, которые были в ее составе под видом республик. Процедура развала проходила очень болезненно для экономик всех этих стран. За время существования СССР, став одной из самых могущественных государств в мире, инфраструктура страны была как паутина, связана экономическими связями со всеми республиками воедино. Снабжение комплектующими и продовольственными товарами по принципу – единая страна, единая экономика, – породило своеобразный единый братский союз всех народов, когда все снабжали и снабжались выпускаемыми товарами между собой, образуя единую паутину экономики. Развал страны разорвал все связи между заводами и фабриками, сельхозпредприятиями и хозяйствами. Бездарным правительством во главе с Горбачевым удалось за пять лет сделать то, что спецслужбы США и ведущих европейских стран пытались сделать на протяжении семидесяти лет – развалить СССР. Создался искусственно экономический хаос с его сопутствующими социальными бедами: разгул преступности, коррупция и воровство во власти, небывалое расслаивание населения по уровню жизни, развал некогда сильнейшей армии в мире. На руинах развалившегося государства образовались 16 стран. Молодых, слабых, уязвимых во всем. Предстояло становиться самим, своими силами.

Глава 14 Москва

После вышеизложенных событий все государственные структуры некогда единой страны были разрушены и Госплан Азербайджана, как организация, перестал существовать. Арсен остался без работы. Многочисленные попытки найти ее день за днем заканчивались неудачами. Несколько раз он встречал удивленные взгляды знакомых по школе, не понимавших, как он армянин, смог остаться в стране, где все пропитывалось ненавистью к ним. И в один из вечеров, он сказал Гюнель:

– Нам надо уехать, здесь мне жить нормально не дадут. Рано или поздно кто-нибудь точно покажет пальцем на меня, как на армянина. Поедем в Москву, деньги у нас есть, что-нибудь прикупим, обоснуемся. Ты же меня знаешь, не пропадем.

– Я не поеду, мы с дочкой останемся. Езжай пока один, найдешь работу, жилье, сообщишь. Тогда мы приедем. На ура не хочу, у меня здесь мать, сестры, – тихо произнесла она, словно извиняясь.

Через три дня, крепко обняв дочурку на прощанье и купив билет на самолет, Арсен уже стоял на посадке. Мать, прощаясь с сыном, была рада его отъезду, ее все еще не покидал страх, что если он останется в Баку, то рано или поздно обнаружится, что он армянин. Наблюдая за проплывающими под крылом самолета домами родного Баку он даже не предполагал, на сколько лет он покидает Родину и что его ждет в далекой Москве.

Глава 15 Бандитский Арбат

Прилетев в Москву, Арсен первым делом стал звонить Зэду. Но трубку никто не брал, и он решил прогуляться по центру города, по Арбату. Денег с собой он взял немного, в надежде, что при необходимости Гюнель, его жена, всегда ему вышлет. Он бывал в Москве и раньше, но разница была ощутимой. Раньше, в советские времена, лица людей были дружелюбнее, улицы города чище, магазины ломились от всякой всячины. Теперь Москву было не узнать: озабоченные лица людей, снующих по магазинам в поисках товаров, на улицах мусор и грязь, всевозможные ларьки с кооперативными товарами, расползающимися и линяющими после первой стирки, ломающимися при первом использовании, и везде небольшие кучки молодых ребят в спортивных костюмах, снующих между прохожими в жажде легкой наживы. Иногда встречались пацаны постарше и покрепче, в кожаных косухах, стоящие возле кафе, ларьков или в переходах. Это было новое поколение молодежи, выросшее на улицах, на задворках домов, приехавших со всех концов страны за легкими деньгами. Рождался новый класс – братва 90-х, эдакий гибрид криминальной и уличной молодежи под руководством лидеров-выходцев из криминального мира, которые курировались и направлялись бывшими комсомольскими, милицейскими работниками, криминальными авторитетами, имеющих информацию, знакомства и власть.

Сидя в одном из многочисленных открытых кафе на Арбате, Арсен своим пытливым взглядом стал подмечать незаметные простому прохожему нюансы, выдающими пропитанный во всем этом многообразии торговых точек, кооператоров, торговцев всевозможными сувенирами, – криминал. Все, где действие сопровождалось звоном монет, хрустом денежных знаков, – облагалось поборами, данью со стороны крышующих молодчиков. Иногда были слышны крики возмущений, о помощи, ругань, – но все было чинно и спокойно со стороны парно стоящих милиционеров. Блюстители порядка за всем наблюдали со скукой, и желанием поскорей закончить свою смену, получив очередную порцию мзды от бригадиров криминальных группировок. Это было самое злачное место Москвы 1991 года, и Арсен тогда даже представить себе не мог, что ему вскоре на себе придется ощутить весь этот балаган торговли и криминала.

Стоя в телефонной будке, Арсен в очередной раз звонил Зэду. В этот раз трубку подняли и незнакомый женский голос на английском спросил, – чем я могу вам помочь?

– Мне нужен Зевдынех, его спрашивает друг из Баку,-Аслан…

– Извините, это его сестра, Зевдынех погиб, его с нами нет…

– Как погиб, что произошло? А его жена, дочка где?

– Он выкинулся из окна, самоубийство. А жена и дочка уехали на родину, в Аддис-Абебу. Извините, я много слышала о Вас, брат всегда очень хорошо о Вас отзывался. Вот такая беда. Прощайте, – на другом конце провода, всхлипнув, повесили трубку. Арсен еще долго не мог прийти в себя от услышанного. Лишь через два года, случайно встретив в аэропорту Риги их общих знакомых, от них он узнал, что по официальной версии Зэд стал членом какой-то секты и они обманом выудили у него все состояние. Не пережив этого, он покончил с собой. Арсен знал друга очень хорошо, и поверить в это не мог. Единственное, что приходило ему на ум, из опыта предыдущей жизни – это обычное сфабрикованное убийство. Но друга нет. Это была большая потеря для него. Надеяться в большом, чужом городе, было не на кого.

– У меня кончились деньги, Гюнель, что я взял с собой. Надеялся на Зэда, но его нет в живых, он погиб. Возьми из моего стола и вышли мне тысячи три, на первое время хватит…

– Какие деньги, Аслан, откуда мне их взять, у тебя в столе ничего нет.