Очень Большой Лес. Том 1

К Максиму поднялся Редошкин.

– Это не байк.

– Почему? Похож.

– Колёса не вертикально стоят, а горизонтально. Может, это какой-нибудь беспилотник, а в этих дисках пропеллеры.

– Зачем беспилотнику седло?

– Грузы возить всякие.

– Для грузов удобнее использовать короба или кузова. Это именно седло.

– Больно широкая задница у этого байкера.

– Байкеры разные бывают, – рассмеялся Максим.

Подлез Костя.

– Ну, что, байк? Давайте вытащим.

– Некогда, – глянул на часы Максим. – Да и всё равно мы его не сможем забрать с собой.

– Подожди, командир, – сказал Редошкин. – Тут упор имеется, а ниже механизм с рычагом. Если отстрелить упор, рычаг потянет крышку вверх.

– Вставьте шпульку…

– Что?

– Вспомнил инструкцию к швейной машинке советских времён, бабушка хранила, а отец инструкцию показывал.

– Зачем?

– Смешно.

– Повесели.

– Шпульку вставьте в шпиндель моталки так, чтобы шпонка шпинделя вошла в прорезь шпульки.

Редошкин фыркнул.

– Супер! Ну, так что? Отстреливаем… э-э… шпонку шпинделя?

– Стреляйте! – жадно потёр ладонь о ладонь Костя.

Максим прислушался к своим ощущениям, пытаясь определить, не дует ли откуда-нибудь смертельной опасностью.

– Я сам. Отойдите, вдруг тут что-нибудь секретное сработает.

Ствол винтовки глянул на штангу, удерживающую крышку отсека. Тихо треснул выстрел. Пуля сшибла двухсантиметровой толщины упор. Что-то хрустнуло, и механизм, цеплявшийся за край крышки, пришёл в действие, опуская вниз коленчатый рычаг. Крышка отсека, бывшая недавно стенкой, встала почти вертикально.

– Я посмотрю! – сунулся головой вперёд Костя.

Редошкин молча спихнул ботаника с покорёженной кормы ракеты.

Максим оставил винтовку лейтенанту, осторожно спустился в глубь «банки», нащупывая ногами ребристую пластину сбоку от тумбы аппарата. Сел на седло, оказавшееся вдвое больше, чем требовалось человеку его комплекции. К ручкам наклоняться не пришлось, они располагались на уровне плеч, и дотянуться до них было нетрудно. Что Максим и сделал.

– Ну, как? – поинтересовался Редошкин. – Ты похож на байкера в боевом камуфляже, только шлема не хватает. На мотоциклах ездил?

– Это не мой вид транспорта, но мог бы и не спрашивать. Забыл, как в Монголии гоняли?

– Прошу прощения, босс, – расплылся в ухмылке Редошкин, который проходил ту же школу, что и командир, и умел водить все виды транспорта, от сегвея и багги до самолёта и вертолёта. – Давай, трогай.

– Вряд ли он фунциклирует. Топливных баков не видно, аккумуляторы, наверно, давно сели.

– Интересно, почему им не воспользовались хозяева ракеты?

– По той же причине – нет энергии. Хотя допустимы и другие варианты.

– Разрешите посидеть! – снова подсунулся Костя, держа в руках свой накачанный функциями лэптоп и фотографируя седока. – Потом буду хвастать, что сидел на инопланетном байке.

– Любопытство – не порок, а большое свинство, – мрачно проговорил Редошкин.

– Я не каждый день попадаю в параллельную Вселенную, – возмутился молодой человек.

– Ладно, потом вернёмся, – сказал Максим, испытывая искреннее сожаление от того, что приходится уходить. – Если боевики не тронут, может, удастся зарядить движок.

Он крутанул правую рубчатую рукоять, явно рассчитанную не на человеческую ладонь, и едва не выругался: аэробайк под ним шевельнулся как живой и поднялся в воздух на один метр. Завис.

Костя от неожиданности шарахнулся назад и с воплем свалился с груды металла бывшей кормы.

Отпрянул и Редошкин, но удержался за край «банки».

– Ёлы-палы!

Максим отнял вспотевшую ладонь от рукояти.

– Сюрприз, однако.

– Как ты его запустил?

– Ручку повернул.

– Точно, летающий байк! – с детским восторгом воскликнул Костя. – И работает он не на бензине или соляре. Не иначе как на антигравитации. Дай поэкспериментировать!

– Чёрт! – Максим заколебался. – Времени нет.

– Ещё минут сорок в запасе, – возразил Редошкин. – Этот негритос, конечно, лось мощный, но и ему вряд ли удастся пробежать пять километров до лагеря за двадцать минут.

– Ладно, засекай пару минут. Отойди подальше на всякий случай.

Редошкин спрыгнул на землю.

Максим снова положил ладони на толстые рукояти: одна из них, правая, была сиреневого цвета, левая – красного, – повернул правую «на щелчок».

Аэробайк подскочил вверх ещё на метр.

Так, понятно, правая управляет подъёмом. А левая?

Левая рукоять не повернулась вокруг оси, как правая, но чуть отклонилась вперёд, и аппарат скользнул в ту же сторону, мягко набирая скорость.

Максим выпустил рукоять.

Аэробайк пролетел по инерции несколько метров на высоте трёх метров и остановился.

– Отпад! – с восторгом воскликнул стоявший на земле Костя. – Он летает!

– Опуститься сможешь? – спросил Редошкин.

Максим повернул правую рукоять в обратную сторону, против часовой стрелки.

Аппарат мягко сел на траву.

– Ура! – завопил Костя. – Не надо будет тащить на себе эти сумки!

– Теперь мой черёд. – Редошкин сунул Максиму его винтовку, винтовку Хасика и свой карабин. Устроился на седле. – Инструктируй.

– Правая ручка – спуск-подъём. Левая – движение.

– А повороты?

– Ищи сам. Может, для этого третья предназначена? Только копайся побыстрее, у меня нехорошее предчувствие.

– Один момент, командир.

Редошкин оглядел тумбу, на которой крепилось седло инопланетного воздушного мотоцикла, сел поудобнее, взялся за третью ручку, вертикальную.

– Интересно, они что, трёхрукими были?

– Кто?

– Местные байкеры?

– Вряд ли, одежда у них, во всяком случае, почти человеческая, с двумя рукавами и штанинами. Фасон только необычный.

– Если владельцы ракеты и в самом деле были торговцами, могли возить одежду и для других пользователей, не похожих на них.

– Резонно.

Редошкин попытался нажать на третью рукоять.

Байк не шевельнулся.

– Вот зараза!

– Подними машину.

– Точно, он же стоит на земле.

Лейтенант повернул правую рукоять.

Аэробайк подскочил на метр.

Редошкин ещё раз нажал на вертикально торчащую рукоять.

На этот раз байк плавно развернулся на месте.

– Ага, – с удовлетворением сказал лейтенант, – всё просто. Хотя техника, конечно, с одной стороны, допотопная.

– Никакая не допотопная, – возразил Костя, сгоравший от желания поучаствовать в эксперименте. – Это же антигравитационный аппарат!

– Я имел в виду управление. А оно здесь времён Киевской Руси, даже джойстика нет.

Аэробайк поднялся выше, сделал круг над дном кратера, рыская из стороны в сторону.

– Опускайся, – велел Максим, начиная ощущать беспокойство: интуиция подсказывала нарастание градиента опасности. – Главное, что этот шпиндель летает. Уходим отсюда, живо!

Редошкин посадил аппарат, уступил седло.

– Он и двоих выдержит.

– Забирай ботаника и марш к нашим! Я присоединюсь к вам.

Он уселся поудобнее, взялся за рукояти, как заправский байкер, проговорил про себя, не меняя выражение лица: удачи, майор!

Аппарат плавно пошёл в небо.

Костя, ощупывавший один из дисков, едва успел отскочить, крикнул вдогон:

– Меня возьмите!

– Топай! – подтолкнул его в спину Редошкин.

Максим остановил аэробайк, потренировался в управлении аппаратом, заставляя его двигаться то вправо, то влево, то вперёд, поднялся на двести метров и впервые глянул на лес с высоты, позволявшей оценить его размеры.

Лес был огромен! Ещё с высоты «дуба» Максим мог рассмотреть ближайшие скопления «секвой», загораживающие обзор, но теперь стал виден простор – территория, занятая лесом до размытого горизонта, казалось, уходящего во все стороны в бесконечность.

– Отпад! – пробормотал Максим, повторяя жаргонное словечко Кости.

Опомнился, повертел головой, ориентируясь, и спикировал к группе товарищей перед зарослями соседней низины. Все пятеро смотрели в небо, ожидая его. Максим хотел приземлиться с лихим разворотом, но не рассчитал и врезался в травяной бугорок передним диском, снося его начисто как бритвой.

– Круто! – похвалил водителя Костя.

Редошкин хмыкнул, косо глянув на срез земли, но промолчал, проявляя корректность подчинённого к командиру.

– Грузите мешки, – соскочил на землю сконфуженный Максим.

Вениамин Витальевич, с интересом рассматривающий необычный летающий аппарат, спохватился.

– Куда крепить? И чем?

Редошкин взялся за лямку рюкзака.

– У меня есть альпшнур.

– Побереги, я своим уже пользовался. – Максим достал моток из своего боепака. – Давайте мешок. Один поставим слева, второй справа.

Закрепили на дисках сумки, привязав их к тумбе под седлом. Максим добавил свою винтовку, пристроив её справа между сумкой и корпусом воздушного мотоцикла. Винтовку Хасика он уложил на мешок слева. Хотел было так же поступить и с карабином лейтенанта, но Редошкин не дал.

– Понесу, так спокойнее. Куда направляемся?

Максим сориентировался по солнцу.

– Идём на юг, если я правильно определил стороны света. Топайте за мной, полечу медленно.

– Веронику возьми.

– И меня! – заволновался Костя.

Максим и Редошкин переглянулись. Ботаник даже не подумал предложить взять Вениамина Витальевича, который был старше его лет на тридцать.

– Молодой ещё, пройдёшься, – отрезал лейтенант.

– Садитесь вы, – предложила археологу Вероника.

– Нет-нет, – отказался он, – я не устал, да и двигаться полезно, врачи рекомендуют.

– Садись, – протянул руку девушке Максим.

– Здесь нет ручек…

– Держись за меня.

Вероника уселась позади водителя, обняла его за талию.

Максим повернул правую рукоять.

Аэробайк дисциплинированно взлетел, не реагируя на увеличение веса поклажи.

Вероника невольно прижалась к спине Максима всем телом, крепче сцепляя руки. Это было очень приятно, и он машинально подумал, что готов увезти спутницу хоть на край света.

Поднялись на полсотни метров.

Остальные остались стоять на земле, задрав головы.

– Хорошо держишься? – спросил Максим.

– Д-да, хорошо, – ответила девушка. – Никогда не думала, что меня повезут на инопланетном мотоцикле.

– Привыкай, то ли ещё будет. – Максим снизился до десяти метров над землёй, перегнулся вправо, глядя на мужчин. – Следуйте за нами.

– Меня возьмите! – замахал руками настырный Костя. – Он и троих утащит.

– Топай, – буркнул Редошкин.

Максим направил аппарат между колоннами «секвой» и «фикусов», стволы которых до высоты в двадцать-тридцать метров не имели ветвей, от чего лес вокруг, если не смотреть вверх, казался апокалиптической колоннадой какого-то глобального замка. Захотелось увеличить скорость, взлететь над лесом и глянуть на него с высоты не меньше километра, чтобы основательно оценить его размеры и величину. Но Максим сдержал порыв, рассчитывая при первой же возможности насытить своё любопытство и определить масштаб всего мира, куда его забросила судьба.

– Хочется посмотреть на лес сверху! – проговорила Вероника, начиная привыкать к новому положению.

– Мне тоже, – ответил Максим, – но пока нельзя, мы здесь не одни. Как только переселимся, обещаю экскурсию.

Через четверть часа мужчины стали отставать.

Редошкину было не привыкать бегать по пересечённой местности с полной боевой выкладкой, он мог преодолеть при необходимости не меньше десяти километров в хорошем темпе, тренированный не меньше командира. Однако Вениамин Витальевич давно спортом не занимался и, несмотря на стайерское телосложение, снизил скорость бега. Да и ботаник, несмотря на молодость и здоровье, не рвался вперёд, то и дело отвлекаясь на попадавшиеся на пути достопримечательности пейзажа.

То он увидел муравейник размером с вертикально поставленную нефтеналивную цистерну, то «белок», мелькнувших в ветвях не то «сосны», не то гигантского «платана». Отвлёкся на вереницу бабочек, воскликнув:

– Оба-на! Да это же данаиды, чтоб мне лопнуть! Монархи из семейства нимфалид, только в пять раз больше! Подождите, я поймаю одну.

– Я тебе поймаю! – пригрозил ему Редошкин. – Ждать не будем!

Ещё через полчаса Максим остановил группу. Показалось, лес на многие километры вокруг внезапно притих, словно ожидая грозу, и майор уловил это странное изменение местного эфира.

– Стойте! Слушайте!

Подбежавшие спутники послушно замерли.

– Ничего не слышу, – сказал Костя, вертя головой.

– Я тоже, – сказал Вениамин Витальевич.

– Погоня? – вопросительно посмотрел на командира Редошкин.

– Бегут цепью… в полукилометре… быстрее нас…

– Догонят?

– Скорее всего.

– Что-то больно резвые негритосы попались. Как они нас нашли?

– Не надо быть особенным следопытом, мы бежим по траве, оставляя хорошо видимый след.

– Я останусь, прикрою вас.

Максим кинул взгляд на бледное, в каплях пота лицо археолога.

– Вениамин Витальевич, давайте за руль, я объясню, как им пользоваться.

– Ни за что! – твёрдо заявил археолог. – Оставаться, так всем вместе.

– Командир, я уведу их за собой! А вы спрячьтесь в какой-нибудь ближайшей низинке.

– Что вы как школьники на экзамене по ЕГЭ? – возмутился Костя. – Проще простого сесть на байк и улететь!

– Не уместимся, – буркнул Вениамин Витальевич.

Внезапно голову Максима просквозило знакомым призрачным светом, предвосхищавшим некие события. Он уже понял, что таким образом лес общается с ним, подсказывая необходимые решения.

Откуда-то вывернулся длинный хвост бабочек, устроил бесшумную карусель вокруг людей.

– Брысь! – замахал на них руками Костя. – Вас никто не звал!

– Замри! – сказал Максим, поймав ускользавшую мысль. – Это весть!

– Что ещё за весть?

– Помолчи!

Бабочки, сделав круг, понеслись прочь.

– За ними!

Спутники переглянулись.

– За ними! – нетерпеливо повторил Максим, трогая аппарат с места. – Нам пытаются помочь!

– Кто?! – удивился Костя.

– Лес!

– Да ладно вам…

Редошкин развернул ботаника вслед за аэробайком.

– Вперёд! Рысью!

Отряд устремился за бабочками, выбиравшими свой вектор полёта. Они лавировали между деревьями, но летели, как заметил Максим, в одном направлении, что только подтверждало его мистическую уверенность в правильности своей мысли.

Таким образом, двигаясь в кильватере колонны бабочек, выбрались к очередной растительной «семье», состоящей преимущественно из лиственных деревьев: «берёз», «ракит» и «ив», образовавших вкупе с кустарником плотный зелёно-бело-чёрный остров, окружённый цепью «мангров» и «баобабов».

Бабочки сбились перед ним в кучу, рассыпались на отдельные струйки, затем как по команде взлетели выше и образовали кольцо над древесным скоплением, сформированным неизвестным архитектором в своеобразный растительный посёлок.

– За мной! – скомандовал Максим, поворачивая аппарат к «посёлку».

– Подожди, командир, – догнал его Редошкин. – Если мы все ломанёмся туда и спрячемся, негритосы легко отыщут нас по следам.

Максим остановил аэробайк, глянув на оставляемый в траве ногами беглецов след.

– Ты прав. Но спрятаться всё равно придётся.

– Попробуем обмануть неприятеля. Бежим к соседнему болотцу.

– А потом?

– Потом ты по одному перенесёшь всех на мотоцикле к этому образованию. Похоже, лес не зря направил нас к нему.

– Я тоже так думаю.

– А я попробую отвлечь погоню, когда появится.

– Спрячься по соседству, видишь, там тоже «ивы» растут? Ветви до земли. Если африканцы полезут к нам, в березняк, привлечёшь их внимание.

– Понял. – Редошкин метнулся к небольшой группе «ив», спускавшихся в низинку за «манграми».

– Остальные левее, к «соснам», бегом!

Вениамин Витальевич и примолкший Костя устремились к «сосновой роще», видневшейся за колоннами «секвой», следуя за аэробайком.

Через две минуты все собрались у «сосновой» крепи.

– Садитесь! – приказал Максим догнавшим его мужчинам.

– Не уместимся… – неуверенно проговорил археолог.

– Попробую утащить вас всех сразу. Становитесь на диск слева. Ты – справа, – указал майор Косте. – Шустрее!

– Я сразу предлагал… – начал ботаник.

– Становись!

Кое-как мужчины уместились на «колёсах» аппарата, прижавшись боками к тумбе с седлом.

Максим, мысленно сотворив молитву: везёт сильным! – крутанул правую рукоять.

Аэробайк завибрировал, как бы собираясь с силами, как застоявшийся конь, и медленно воспарил над землёй.

– Ура! – не удержался от радостного восклицания Костя. – Машина – зверь!

Вероника и Вениамин Витальевич промолчали.

Максим добавил тяги (как ещё можно было назвать этот процесс?), и инопланетный воздушный мотоцикл с натугой пошёл вверх, пока не достиг высоты «берёз» и «лип».

Левая рукоять заставила машину двигаться к намеченной цели.

Максим оглянулся.

Редошкина уже не было видно. Распоряжения командира лейтенант выполнял точно и беспрекословно.

Аппарат скользнул над «берёзовой семьёй» к её центру, спугнул бабочек, рассыпавшихся во все стороны, завис над свободным от деревьев провалом в зарослях, образовавшимся над центром болота, где располагалась самая топь. Максим осторожно опустил аэробайк к водному зеркалу, окружённому зарослями мха, затем нашёл прогалину в стене деревьев и посадил аппарат в двадцати метрах от болотца, у зарослей кустов, похожих на ракиты. Вздохнул с облегчением.

– Слезайте.

Мужчины спрыгнули на пружинящий под ногами слой мха. Слезла и Вероника.

– Ждите здесь, в кустах! Спрячьтесь понадёжнее. Не шуметь, не кричать, не выходить!

– А вы куда? – поинтересовался Костя.

– Догадайся сам. Тебя это касается в первую очередь. Как понял?

– Да ладно, я же не кадет в училище, а вы не препод.

Максим крутанул желваки на щеках, сузил глаза.

– Как понял, «некадет»?

– Он будет с нами, – поспешно проговорила Вероника, – обещаю.

Максим перехватил винтовку и бесшумно канул в кусты, направляясь к северному краю леска, откуда можно было ждать появления «борцов за свободу Африки».

Глава 23

Потусторонняя связь

К ночи разразился настоящий ливень, и работы по подготовке запуска в иномериану нового беспилотника остановились.

– Всем отдыхать! – приказал Плащинин, у которого улучшилось настроение после доклада директору ГРУ о результатах эксперимента. Несмотря на то что камеры вернувшегося беспилотника записали только «муаровую метель» (ни одна из четырёх не зафиксировала осмысленного ландшафта), запуск дрона был оценен как удачный, и генералу разрешили действовать в соответствии с разработанным планом.

– Утро вечера мудренее. Надеюсь, завтра утром погода будет более благосклонна к нашим делам.

Разошлись по палаткам, расстроенные дождём и невозможностью продолжать работу.

Сергей Макарович зашёл в палатку Карапетяна, колдующего у панели управления всей настроенной аппаратурой.

– Ложись спать, уже поздно.

– Хочу подготовить программу для следующего запуска, – отказался возбуждённый Егор Левонович.

– Всё равно надо отдохнуть, ты уже сутки на ногах.

– Скоро лягу.

– У меня возник вопрос. – Сергей Макарович сел на раскладной брезентовый стульчик, глядя на экран компьютера, по которому бродили цветные тени.

– Задавай.

– Если ветер, как ты выразился, дует от нас к ним, то есть из нашей Вселенной в соседнюю, почему он не засасывает песок и воду из реки? Иномериана слабая? Другие иномерианы ведь понаделали дырок, захватили палатки, вертолёт, катер, людей.

– Я думаю, пакет иномериан – тех самых «липких медовых нитей», связавших браны, представлял собой неравномерный поток. Удар породил кучу «осколков» измерений, от больших, способных вместить такие объекты, как вертолёт и катер, до совсем «тонких» и «слабых». Столкновение бран можно представить ещё и как столкновение автомобилей при ДТП или как попадание снаряда в кирпичную стену. В центре взрыва осколки образуются помассивнее, по краям – небольшие.

– Наоборот, по законам баллистики, в центре должна быть каша из мелких осколков, а по краям – больше.

– Аналогия здесь не прямая, сталкиваются ведь не физические объекты, а иномерные.

– Почему же большие иномерианы исчезли, а более слабая осталась?

Карапетян наконец отвлёкся от созерцания возникающих в глубине экрана конструкций, устало потянулся.

– Она тоже исчезнет при дальнейшем разлёте бран. Это как при отделении друг от друга бутербродов, намазанных мёдом. Одни нити мёда рвутся сразу, другие достигают большей длины.

– Дались тебе эти бутерброды. В детстве не наелся?

Егор Левонович слабо улыбнулся.

– Физика суперструн – сложная наука, её понимают далеко не все специалисты по М-теории. Вот и приходится искать образные аналогии.

– Кончай торчать у компа, а то ты уже зелёный от усталости.

– Да, поспать не мешало бы, – согласился Карапетян.

Сергей Макарович прислушался к барабанящим по крыше палатки струям дождя, накинул капюшон и вышел в серую мглу, пожелав приятелю доброй ночи.

Утром дождь действительно притих, что позволило членам экспедиции закончить начатые вечером работы и запустить в горловину иномерианы новый беспилотник.

На сей раз пуповину фала, соединяющего дрон с экспериментаторами, увеличили до ста метров, а конец прикрепили к специальной лебёдке, собранной из подручных материалов. К ней даже приторочили моторчик, способный крутить вал лебёдки (кусок трубы), на который наматывался фал.

– Ну, товарищи, с богом! – объявил Плащинин, окружённый всеми участниками мероприятия; чтобы не мокнуть, соорудили шалаш с пологим скосом, под которым и расположились учёные и стеллаж с разными приборами.

Дрон отправился в полёт, управляемый оператором, рядом с которым стояли Карапетян и Савельев.

– Переживаешь? – спросил Сергей Макарович, заметив, что физик никак не может закурить.

– Есть немного, – признался Карапетян, наконец выпустив клуб дыма.

Сергей Макарович отодвинулся, и Егор Левонович смял сигарету, зная, что приятель не выносит сигаретного дыма.

– Не выходит из головы этот листок. – Физик имел в виду лист дерева, принесенный беспилотником. – Неужели соседняя брана родственница нашей? И там есть леса, деревья, природа?

– А не мог он зацепить тутошнее дерево?

– Где ты их видишь, деревья? Ближайшие в сотне метров отсюда. К тому же форма листа странная. Не клён, не дуб, не секвойя.

– Биологи разберутся.

– Ждать замучаешься, когда они разберутся. У нас в группе ни одного биолога или ботаника.

– Летели не для изучения формы листьев.

– Так-то оно так… но если лист оттуда…

– Откуда всё-таки?

– Браны-Вселенные могут отпочковываться друг от друга при достижении необходимых условий. Может быть, и соседняя отпочковалась от нашей. Либо наоборот. В этом случае они действительно могут быть похожими.

– Копиями?

– Вряд ли копиями, наверняка будут отличия, что мы и видим по форме принесенного листа. Но вообще-то возможен любой вариант. Наборы физических констант и законов, формирующих вселенные, могут быть самыми разными.

Дрон исчез в туманной мути. Потянулись минуты ожидания, равные по нервной насыщенности часам. Не спасали даже неуклюжие шутки Кондратюка, пугавшего коллег прибытием НЛО-флота с карательным отрядом. Спорить с Карапетяном и военспецами он перестал, однако от своей идеи НЛО-вторжения отказываться не собирался.

Шнур, связывающий дрон с лебёдкой, разматывался долго, пока не выбрал всю стометровую длину.

Замолчавшие участки экспедиции сдвинулись теснее, не сводя глаз с белёсой мути над головой, в которой исчезала ниточка бечевы. Воронка иномерианы видна не была, поэтому казалось, что шнур тянет вертолёт, зависший где-то над тучами.

– Возвращайте его! – не выдержал Плащинин.

Запустили лебёдку в обратном направлении. Шнур начал наматываться на вал, натянулся струной.

– Не лопнет? – с сомнением спросил Сергей Макарович.

– Он выдерживает до трёхсот килограммов, – успокоил его оператор. – А дрон весит около семидесяти.

– Необходимо ещё учитывать силу сопротивления среды.

– Я посчитал, – нервно произнёс Карапетян. – Первый раз ребята вытащили дрон без особых усилий.

Шнур завибрировал.

– Может, дрон зацепился за что-то? – предположил Плащинин. – Я имею в виду – на том конце? За вершину дерева, к примеру.

Никто ему не ответил.

Лебёдка протестующе заскрипела и закачалась.

– Придержите! – сказал Плащинин. – Ещё улетит за коптером, потеряем машину.

Помощники Сергея Макаровича навалились на хлипкое сооружение, придавливая его к земле.

Шнур снова начал медленно наматываться на вал.

Беспилотник вывалился из тумана через минуту, словно четырёхлапый паук. Пропеллеры его не крутились.