скачать книгу бесплатно
Миклушевский снова поднял руку и, не дожидаясь приглашения, перебил докладчика:
– Как говорит современная археологическая наука, жившие здесь люди каменного века исчезли около четырёх с половиной – пяти тысяч лет назад. Это те самые представители китойской культуры, могильники которых, засыпанные охрой и кровавиком, обнаружили ещё до революции тысяча девятьсот семнадцатого года Овчинников и Витковский. А возраст этого, так сказать, тандема, – Миклушевский показал пальцем на экран, – почти в два раза больше?!
– Так точно, коллега Миклушевский.
– Но что из этого следует?
– Пока ясно, что мы имеем дело с огромным древним могильником. Ничего подобного в мире не обнаружено. По берегу Ангары и дальше на территории современного города в течение нескольких тысяч лет хоронили людей… Создается впечатление, что их специально привозили в эти места, чтобы предать земле. Загадка на загадке – останки сохранились, хотя в земле они должны были, как вы правильно заметили, исчезнуть естественным способом.
– Вы глубоко погрузились в археологическую науку, – пошутил сосед Миклушевского. – Вам что, в девятнадцатом веке тесновато стало?
– Настоящий историк никогда не замыкается на одном сюжете. Он смотрит в будущее, освоив горизонты прошлого. Когда я читал лекции в Польше, Монголии, Германии, меня…
– Сильно, – пробормотал собеседник, уже жалея, что ввязался в спор с Миклушевским.
– Герман Германович! – попросил слово академик Павлов.
– Добрый вечер, уважаемый Матвей Поликарпович.
– Благодарю за прекрасный вечер. Право, так интересно! Позвольте задать вопрос. Не было ли в захоронении изделий из нефрита?
– В этом конкретном нет. В других были, и в большом количестве – украшения, хозяйственный инвентарь. Особо отметил бы тесла и ножи – прекрасная обработка.
– Да-да-да, спасибо. Если позволите, забегу к вам побеседовать, дабы не отвлекать высокое собрание.
– Всегда вам рады, Матвей Поликарпович, всегда рады.
Снова вскочил неугомонный Миклушевский:
– Хотел узнать ещё одну вещь. Вы сказали, что погребению более семи тысяч лет. А люди! Люди были похожи на современных?
– По имеющимся данным это, возможно, азиаты особой байкальской расы. Их отличала физическая сила. Крепкие ребята, скажу я вам. Мы, конечно, исследовали череп. Глаза у приангарских жителей раскосые, лица округлые.
Схожесть с представителями монголоидной ветви налицо. Рост от ста сорока пяти до ста семидесяти сантиметров. А вот продолжительность жизни – лет тридцать… И вот ещё что. Демографическая ситуация, кажется, была не очень, я бы даже сказал, кризисная. Судя по всему, женщины рожали мало. Может быть, даже в какой-то момент настало время, когда людей в этих местах не стало или было очень мало.
Если позволите, я процитирую Николая Витковского, археолога и консерватора краеведческого музея, который в девятнадцатом веке изучал этот гигантский некрополь. Так вот он писал: «…Мы имеем здесь дело с кладбищем человека, по всей вероятности, не знавшего металла. <…> Прежде всего мы теперь знаем, что местность, занятая в настоящее время Иркутском и близлежащими окрестностями его, с незапамятных времён служила приютом человеку… Мы вправе заключить, что под ногами нашими покоится не один, а несколько слоёв доисторического человека»…
На этом, коллеги, я позволю закончить своё сообщение. Профессор, возвращаю вам микрофон.
– Спасибо, Герман Германович. Мне тоже добавить особо нечего. Можно завершить официальную часть. Обещаю, что о новых находках, если таковые случатся, мы постараемся оперативно сообщать в печати. А сейчас предлагаю наш вечер продолжить в свободном общении.
…Слушатели и правда расходиться не желали и, разбившись по знакомству и интересам, продолжали обсуждать сообщение Чижевского и другие новости. Один такой кружок образовали Герман, Михаил, Вигдор, Селина, Трифон Петрович и академик Павлов.
– Я так рад видеть вас, мои дорогие первооткрыватели. Ваши очерки, Вигдор Борисович, в археологическом мире вызвали бурю самых разных мнений! О находках написали все известные научные издания. Вообще вспоминаю нашу экспедицию с величайшим удовольствием. Когда ещё такое случится…
– Так скоро, Трифон Петрович, скоро. Вы же сами просили меня спросить у них, – Герман кивнул на Вигдора и Селину, – не присоединятся ли они к нашей новой затее.
– Это правда, друзья, мы были бы очень рады. Селина Ивановна, вы приносите удачу.
– Да вы хоть намекните, о чём речь идет? Куда вы намерены повернуть свои кисти и шпатели? – Селина строго посмотрела на компанию беседующих. Весь вид её, с эффектно выставленной ножкой, непослушной копной белокурых волос, живым взглядом, вкупе со статной фигуркой, словно она всю жизнь занималась спортивной гимнастикой или синхронным плаванием, свидетельствовал, что ответ она получит сейчас же. Юрист Селина всегда должна была быть в курсе дела, когда оно хоть как-то касалось её руководителя. Помощница она Чижевского или нет!
– В Америку…
– Куда-куда? Я не ослышалась?!
– Никак нет, именно туда, в Соединенные Штаты Америки.
Академик хитро улыбнулся, он уже догадывался, о чём пойдёт речь.
– Ну и поворот… Так это визы… Ближайшее консульство в Москве, времени в обрез. Я в растерянности, даже не помню, есть ли у меня заграничный паспорт.
– Мы попробуем в этот раз обойтись без формальностей. Никуда лететь не придётся.
– Ну вот, а я-то подумала. Так и знала, что это розыгрыш. Развели, обманули. Не прощу, первым делом пересолю в экспедиции всю уху, кашу-малашу, чай-компот и салат…
– Ужас какой! Что академик подумает? Он же слышал, какая вы добрая и сердечная, – Герман подмигнул девушке.
– Выкладывайте, Герман Германович, что вы запридумали, где там ваша Америка заякорилась. По порядку, а то у девушки голова закружится от резких поворотов ваших мыслей. Куда вы намерены вести экспедицию?
– На Байкал и в дебри Витимской тайги.
– Америка-то тут при чём? Пока что на ум приходит «Гудбай, Америка, о-о-о!»
– Альбом «Наутилуса Помпилиуса» обещаю взять с собой. Но если серьёзно, уже установлено, что часть захоронений Глазковского некрополя принадлежит генетическим предкам североамериканских индейцев.
– Ну прям Виннету – в ождь апачей, – вырвалось у Селины.
– Апачи, гуроны или семинолы, мы, конечно, сказать не можем, – уточнил Михаил. И добавил: – Пока.
– В городе раскопки идут полным ходом, – продолжил профессор, – а нам бы пройтись по байкальскому бережку, по Верхней Ангаре, до Бодайбо добраться.
– Я совсем запуталась, дорогие мои археологи. А на край земли-то зачем? Профессор!
– Нас очень интересует нефрит.
– Нефрит? Так он в каждой сувенирной лавке лежит. Вам что, мало колечек, кулончиков, хурхоек[8 - Хурхойка – одно из имён домового в Прибайкалье. Такое объяснение давала Е. И. Шастина, доктор филологических наук, профессор, известная фольклористка и путешественница (Прим. авт.).], шариков, квадратиков и… э-э… не буду дальше перечислять. Сами знаете.
– В найденных погребениях мы всё время находим множество нефритовых украшений, разнообразный инвентарь – а ведь рядом месторождений этого уникального камня нет. Он, как утверждает уважаемый, нет, многоуважаемый академик Матвей Поликарпович, лежит в труднодоступных местах, в горах, в речных долинах, там, где бурные реки Ки-той, Урик, Онот, Белая и, конечно, в Витимском районе и Забайкалье… Вы же любите трудности, Селина Ивановна!
– Я? Господи, какое превратное мнение сложилось обо мне после двух поездок. Что дальше-то будет?!
– Коллеги, а не пойти ли нам в лабораторные пенаты? Чайку попьём, поговорим, поспорим, повспоминаем. И покричать можно – ну типа подискутировать, – п редложил Герман. – Через дорожку перейдём и окажемся в родном археологическом подземелье. Там нас ждёт Оля, она уже заступила на экспедиционное дежурство. Нет, ну правда, пойдёмте в наше милое подземелье. Академик, вы с нами?
– Таки да. Чаёк, знаю, вы завариваете правильный.
Селина с улыбкой посмотрела на профессора:
– С вами, дорогие мои, я хоть сейчас на этот ваш Урик-Турик, Витим-Шмитим. А уж в археологический подвальчик вообще без проблем. Ты как, Вигдор, не против?
– Конечно. Давно не виделись, да и дома никого. Марианна в столице, – Вигдор вздохнул. – П омогает готовить выставку по истории шаманизма.
…В лаборатории Оля уже поджидала гостей. На столе было всё для чаепития. Посреди стоял поднос с брусничным пирогом, на двух больших тарелках навалены горкой капустные шаньги и творожные ватрушки. На трёхлитровой банке на белой бумажке, приклеенной поперёк, читалось: «Мёд. Из Бирюлек. Свежий».
– Оля-Коля, привет, дорогие! Как я рада вас видеть. Это кто же такую прелесть испёк? – воскликнула Селина, нагнувшись к пирогам и шумно вдыхая их аромат.
– Это я, – смущённо ответила Оля. – А Коли нет, он в командировке. Поехал свои клинки изучать в собраниях столичных музеев.
– Эх, повезло Коляну, – пробурчал Михаил. – Только гляди, не раскорми его на стряпне – в раскоп не залезет.
Оля, покраснев от комплиментов, взяла большой нож и стала по-хозяйски резать пирог.
– Все к столу, – скомандовала она гостям.
Шумно задвигались стулья, зазвенела посуда, запел свою песенку свисток чайника.
– Какая вкуснотища, – С елина подмигнула Оле. – Т очно Коляну свезло. Оля, бросай свою науку, открывай кондитерскую. Я буду каждый день к тебе приходить за пирогами.
Оля замотала головой:
– У меня другие планы.
– Ой, профессор, что же вы сегодня-то рассказывали и показывали, прям удивительное рядом. Какой волчара! Жуть! А ещё и череп какой! Тоже жуть! – то ли восхитилась, то ли ужаснулась Селина.
Все дружно рассмеялись.
– «Такое-какое», дорогая Селина Ивановна, мы ещё толком не поняли. Только начали работы. Впрочем, сенсации идут одна за другой. Нам явно вас с Вигдором Борисовичем не хватает для придания гласности этим находкам. Комплекс тянет на мировую известность, а денег, как всегда – тю-тю.
– Если вы считаете, что мои скромные заметки помогут, всегда готов рассказать общественности.
– Спасибо, Вигдор Борисович, обязательно воспользуемся вашим пером. В нашем случае история на историю накладывается, даже не соображу, с чего бы начать.
Профессор посмотрел на Германа и Михаила. Но те с аппетитом и, главное, увлечённо уплетали Олину стряпню – им явно не хотелось брать инициативу на себя.
– Трифон Петрович, а начните с Великого Шёлкового пути. А мы подтянемся, вот ещё по кусочку пирожочка, и точно подтянемся, – оправдывался Михаил.
– Согласен с коллегой, – поддержал Герман, тоже не отставая от приятеля в поедании выпечки.
– Парни, видать, сильно оголодали, – расхохоталась Селина.
– Неее, просто вкусно очень.
Профессор махнул рукой:
– Пусть будет Шёлковый путь. Конечно, Великий.
– Так мы шёлк собираемся искать, уважаемые? Вроде как о нефрите разговор шёл, – искренне удивилась Селина.
– Говорим о шёлке, думаем о нефрите, – улыбнулся профессор. – Михаил, перестаньте, наконец, поедать пироги. Никому больше не достанется. Начнём с вас.
– Сейчас, один момент, – чуть было не поперхнулся Михаил. – Ещё один глоточек, ещё один кусочек.
Чашка звякнула о блюдечко. И вдруг все замерли как по команде.
– Все вспомнили то же, что и я? – почти шёпотом спросила Селина.
– Один в один, точно как склянки на «Нибелунге», – подтвердил Вигдор, и все дружно заулыбались.
– Я готов, – Михаил устроился поудобнее, отодвинул тарелки. – Значит, Великий Шёлковый путь. Признавайтесь, кто из вас слышал о нём хоть что-нибудь кроме названия.
Все дружно подняли руки.
– Хорошо. Вы облегчаете мне задачу. Но прежде мы отправимся с вами, как вы думаете, куда?
– К американским индейцам, – пошутила Селина.
– Оригинально, но нет. Кто-нибудь ещё?
– Да что ты, милый, людей пытаешь, – нарушил молчание академик. – Поди, в Персию хочешь нас спровадить!
– Нет, ну ясное дело, что академики – люди-глыбы. Но признаюсь, не ожидал. Совершенно точно, в Персию. Но прежде небольшое отступление. Напомню что, прежде чем появился Нефритовый путь, а потом Шёлковый, действовал Лазуритовый путь. Коллеги-археологи не без основания считают, что с третьего тысячелетия до нашей эры этот последний работал исправно. Нетрудно догадаться, что назван он так по имени полудрагоценного камня – лазурита.
С конца второго тысячелетия до нашей эры заработал Нефритовый путь, по которому шла торговля самоцветами, в то время – валютным товаром. И только в первом тысячелетии до нашей эры Лазуритовый и Нефритовый пути постепенно сливаются в Великий Шёлковый путь.
Конечно, время от времени путь немножко вилял – менялись переходы, маршруты на отдельных отрезках, склады, остановки и караван-сараи переносились, строились новые, но две основные трассы выделяются всеми исследователями этого выдающегося торгово-транспортного комплекса.
Итак, южный маршрут: от севера Китая через Среднюю Азию на Северную Индию и Ближний Восток; и северный маршрут – от севера Китая через Памир и Приаралье к Нижней Волге и к Чёрному морю.
А вот между этими двумя маршрутами было множество ответвлений, промежутков, волоков, откуда, я думаю, тоже шли торговые караваны, чтобы влиться в магистраль.
Академик многозначительно посмотрел на Трифона Петровича и тихонько похлопал по плечу. Мол, я тоже говорил про это.
Михаил продолжал:
– И, конечно, тюрки, монголы, гунны. В разное время они контролировали Великий Шёлковый путь. Когда их государства распадались, контроль над отдельными отрезками переходил к новым государствам. В данном конкретном случае – Восточному и Западному Уйгурскому каганатам.
Нефритовый путь обеспечивал поставки этого уникального камня в Китай. В большом количестве нефрит добывали в Прибайкалье, в Присаянье, Приангарье и поставляли, в том числе через Восточные Саяны, оазис Хотан, в Поднебесную.
Ну вот, а теперь направимся в Персию! Великие правители Ксеркс, Дарий, Кир создали могущественную империю. Мы хорошо знаем, что древние римляне покрывали свою империю сетью дорог и умело использовали их в имперских целях. Не менее искусными строителями были и персы. Они тоже создали дорожную сеть и тщательно следили за её состоянием. Их дороги соединяли побережье Малой Азии с Вавилоном, Сузой и Персиполисом. Даже Геродот не прошёл мимо этой истории, когда говорил, что ни снег, ни дождь, ни жара, ни тьма, ничто не мешает скорости доставки сообщений по этим путям-дорожкам.
А ещё в Персии процветали торговля, искусства, науки. И всё бы ничего, но цари не могли утолить жажду завоевания новых земель, и продолжалось это до той поры, пока Александр Македонский не разбил персов и не уничтожил династию великих царей.
Пришло время, когда заявил свои амбиции Китай. Во времена династии Хань началась экспансия, которая расширила границы Поднебесной до современной провинции Синьцзян.
А в степях Монголии и на севере Китая господствовали племена хунну. Кочевники здорово досаждали китайцам, и те, зная об их силе и численности, предпочитали платить дань, но не вступать в вооружённые схватки. В числе прочих товаров подносился шёлк, который использовался для изготовления одежды и белья. Но в конце концов Китаю надоело давать дань и считать хунну сильнее себя. После целого ряда сражений кочевников отбросили от границ, и Поднебесная смогла организовать торговый путь, который впоследствии стали называть Великим Шёлковым. Шли годы, торговля, хотя и медленно, но развивалась. Караваны шли вдоль края пустыни Гоби и проходили через Нефритовые ворота на запад.
– Нет, что вот прямо Нефритовые ворота?
– Так точно, Селина Ивановна. Этим именем называли перевал Юмэнь. Он же Перевал Нефритовые ворота. Фактически проход в Великой Китайской стене, к западу от Дуньхуана в современной провинции Ганьсу. Именно через этот перевал проходил Шёлковый путь.
