скачать книгу бесплатно
– Развели тут, понимаешь ли! Дело надо делать! Ты, Печаль, остаешься – вот и не задерживай нас. Иди домой, к Бусинке, в школу…. Давай, удачи тебе. За ивой моей приглядывай и не забудь с работой Скрепы утрясти.
– Слушаюсь, мэм! Заметь, не я начал! – недовольно сказал Печалька.
– Виноват не тот, кто начал, а тот, кто поддался и продолжил! – отрезала Шампи, – собираемся! Все собираемся в путь! Он будет долгим! Кстати, Рокко, а как мы будем передвигаться?
– Мы полетим на облаках!
Через некоторое время все, кроме Печаля, который отправился домой, сидели на большом пушистом облаке и неторопливо плыли по небу подгоняемые ветром странствий.
– Рррав! Никогда бы не подумал, что можно так вот сидеть на облаке! Ведь что такое облака? Это же пар! Ну, как можно сидеть на пару? Фантастика! Но с вами, духи, и не то можно увидеть, рррав! – Восторженно смотрел вниз сэр Бен, радостно, по-щенячьи виляя хвостом.
– Привыкайте, – улыбнулась Шампиньоша.
Сирокко сидел на самом краешке облака и смотрел вдаль, вид его был спокойным и умиротворенным. Скрепа пыталась угадать, о чем он может думать, что может происходить в мыслях этого странного, но жутко интересного духа, для которого их путешествие – обычное занятие, каких у него были миллионы. Душенька замечталась, любуясь красотой, которая царила вокруг. Далеко-далеко внизу распластались белые снежные равнины, их сменяли чернеющие лесные массивы и пестрые крыши домов. Здесь, в вышине, царили тишина и покой. Облака плыли друг за другом стройным караваном, не сбиваясь с ритма, того самого ритма, в котором бьется сердце в предчувствии чего-то восхитительного. Здесь, в небе, время теряло счет, грустные мысли стирались, как карандашные помарки ластиком, суета и проблемы прошлой жизни казались сущей ерундой. Сейчас вокруг было только бескрайнее, необъятное небо и его многоликие изменчивые обитатели – облака.
– Внимание! Скоро мы вынуждены будем совершить посадку! – зазвучал строгий голос Шампи, – нас настигают снежные тучи, и мы можем попасть в бурю. Я думаю, успеем долететь до города ремесленников, а там будет рукой подать до деревни, в которой живет моя крестница. К ночи доберемся.
Скрепа поднялась, тяжело вздохнула, взяла в руки укутанного в плед Шампиньоши котенка и была готова лететь на землю. Сирокко подхватил твердящего, что ему ужасно неловко за доставленные неудобства, сэра Бена. Духи и кошка встали на край облака, и Шампи скомандовала:
– Встречаемся у собора в центре города. Первый пошел!
Сирокко, держа пса, аккуратно полетел вниз.
– Вторая пошла! – продолжала кошка. – Пошла вторая, говорю! Скрепа, немедленно вниз лети!
– Ой! – Скрепа сообразила, что вторая – это она, и осторожно обняв котенка, полетела за Сирокко.
– Горе луковое! – прошипела ей вслед Шампиньоша и прыгнула следом, расставив все свои четыре лапы и хвост в разные стороны, подобно белке летяге.
Скрепа и котенок приземлились на одной из центральных улиц крохотного городка. Душенька взлетела над ближайшим домом, чтоб посмотреть, далеко ли собор. Казалось, он стоял совсем близко, но кривая улочка петляла множеством зигзагов, что удлиняло и усложняло путь.
– А я читал, что все дороги должны вести к собору… – сказал котенок.
– Да, ты видишь, они ведут, но как-то плохо все это продумано, ну что, малыш, придется нам переждать бурю, боюсь не удержу тебя.
– Смотри, тут закрытые торговые ряды, может, посмотрим, чем славятся местные умельцы.
– Хорошая мысль! Ты маленький молодец! – с этими словами душенька, держа сверток с котенком, полетела в большое красивое здание с резными окнами и декоративными башенками, которое больше всего походило на деревянный сказочный замок.
Шампиньоша идеально рассчитала траекторию своего падения и приземлилась прямо напротив собора. Кошка аккуратно перешла дорогу и, к большому сожалению, не увидела никого из своих друзей.
– Нет, ну я так и знала! А чего еще от них ждать! Жаль, буря начинается, придется пережидать кто где, а это здорово задержит нас. Дай бог, к ночи доберемся до крестницы.
Кошка покачала головой и спряталась от снегопада в ближайшем подвале.
– Ух, старичок, а мы с тобой здорово просчитались! – сказал Сирокко, бережно опуская собаку на землю.
– Ррав. Ничего, в миг доберемся до этого собора, без нас-то не уйдут.
– Ну, пойдем тогда через городской парк, если что, укроем там тебя от вьюги, а затем пройдем всю главную улицу ремесленников и выйдем к собору.
– Как ты думаешь, Сирокко, с нашими дамами и малышом все в порядке?
– За кошку я более чем спокоен, даже уверен, что она давным-давно у собора. А вот мышка… дай бог, цела…
– Она хорошая и малыша в обиду не даст.
– Скорее уж, он ее.
– Я заметил, она на тебя так смотрит, – улыбнулся пес.
– Вздор! Пусть, смотрит, конечно, но она не в моем вкусе. Слишком какая-то тихая, чудная.
– Она добрая! Рррав! В беде не оставит.
Глава 8. Маленький деревянный человечек
Афанасий пылился на прилавке уже полгода. Маленький деревянный человечек на шарнирчиках в выцветшем коричневом костюмчике с галстучком и в рыжих башмачках не интересовал покупателей. Он терялся среди других ярких и узнаваемых персонажей сказок, которых так любил мастерить его хозяин. Афанасия он выстругал случайно. Возможно, у него не получился кто-то другой, а, может быть, просто, что вышло – то вышло. Мастер назвал его Афанасием в честь своего соседа по дому – мелкого городского чиновника, нечестного и жадного до денег. Он поставил на прилавок свою поделку и забыл про неприметного странного человечка. Один раз за все шесть месяцев противная толстая девчонка вытащила Афанасия прямо за голову из кучи игрушек и спросила у мамы, кто этот уродец, мама не нашла, что ответить, и сказала просто: «Никто». Афанасий ненавидел другие игрушки, ненавидел и довольных туристов, покупающих их. Он постоянно норовил, пока никто не видит, столкнуть кого-нибудь с полки, так разбился крохотный бурый мишка и отлетел хобот у розового слоненка. Хозяин, находя обломки, сетовал на неаккуратных покупателей, не подозревая даже об истинной причине несчастий. А Афанасий злорадно посмеивался, прячась за спинами других игрушек.
Так и оставался бы он одиноким, если бы не случай. Однажды утром перед открытием рядом с ним поставили двух куколок. Одна была такой тонкой работы, что, казалось, ее не выстругали из дерева, а сделали из тончайшего китайского фарфора. Это бала изящная фигурка танцовщицы в красиво задрапированном платье. Хозяин поставил к ней яркий ценник и надеялся, что куколку—балерину купит первый же посетитель. Вторая кукла не была так прекрасна. Это была фигурка деревенской девушки в длинном сарафане, низенькой и коренастой, с простым лицом, соломой торчащими волосами и глупой улыбкой, в руке она держала ведро. На ее ценнике было написано: «Фигурка крестьянки. Марфа. Дерево». Афанасий из робости решился заговорить лишь с Марфой.
– Красивая балерина, неправда ли?
– Ничего красивого. Как будто ему дерева не хватило, и стругал из обрезков. Тощая вся, и ноги больно длинные. У людей нет вкуса, вот ты сколько уже тут стоишь?
– Несколько месяцев. Никак не купят.
– Вот! А потому, что покупают то, на что без слез и не взглянешь! То ли дело мы.
– А вы симпатичная!
– Еще бы, не то, что эта… тебя как звать?
– Афанасий, а вас?
– Давай на «ты»! Марфа я.
– Красивое имя.
– Пока эта воображала тут рядом с нами стоит, нас не купят.
– Возможно, но я уже привык.
– Нужно что-то делать.
– Я иногда сталкивал всяких выскочек с полки, но они стояли с краю, а эта уж больно далеко.
– Я заманю ее к краю, а ты толкнешь.
Сказано-сделано. Марфа подошла к балерине и любезно заговорила с ней, солгав красивой глупышке, что, если она встанет с краю, ее скорее увидят и купят. Так самая удачная работа мастера разлетелась в щепки. Как он ни старался, а повторить столь тонкую работу не смог и очень горевал о своей утрате. А Марфа и Афанасий с тех пор стали сообщниками и частенько портили самые прекрасные фигурки. И уже ни одному, ни второй не хотелось быть купленными, их более чем устраивало подлое существование на прилавке.
Скрепа и котенок медленно шли вдоль переполненных поделками и сувенирами торговых рядов. Чего здесь только ни было: мед, пряники, хлеб, кружево, игрушки, картины, посуда, валенки, украшения. Скрепа остановилась перед полкой с книгами. Котенок стал смотреть по сторонам. Случайно он заметил, как с соседнего прилавка упала деревянная фигурка лошадки, у которой отвалилась ножка. Густав присмотрелся и увидел, как от края столешницы отбежал маленький деревянный человечек в коричневом костюме. Через мгновение вышел расстроенный торговец, поднял лошадку и в сердцах воскликнул:
– Опять самая симпатичная вещица испорчена! Да что же это за проклятие!
– Скерпа, тут что-то происходит, – дернул душеньку котенок.
– Мм?
– Что-то нехорошее… – котенок пересказал увиденное.
– Покажи мне этого человечка с прилавка, – попросила Скрепонька.
Без труда Густав приметил его на полке.
– Противный какой-то, деревянный, а скользкий, – заметила Скрепа.
Не видевший душеньку и котенка Афанасий прямо на их глазах столкнул еще одну милую фигурку и стал смеяться вместе со стоявшей рядом куклой-крестьянкой.
– Ах, вот как! – произнесла Скрепа, схватила Афанасия и Марфу, подлетела к резному окошку и вышвырнула обоих на улицу.
– А вдруг они вернутся? – спросил котенок.
– Не смогут. Пусть теперь живут сами, как знают, и никому ничего не портят.
Афанасий и Марфа лежали на земле, падающий снег начал закрывать их белым покрывальцем.
– Что это было? – испугано пискнул деревянный человечек.
– Я почем знаю! Что-то бежевое, еле видимое нас подхватило и вышвырнуло!
– Марфа. А что теперь делать? – заныл Афанасий.
– Не пропадем, – уверенно сказала Марфа.
– Верно говоришь, не пропадете, – зазвучал тихий голос.
– Мне чудится? – затрясся Афанасий.
– Нет, я тоже слышала, – ответила Марфа. – Ты кто?
– Я ваш друг. Я за вами давно присматривал. Хотите у меня работать?
– Хотим, а что делать надо? – спросила Марфа.
– Пакостить!
– Это мы умеем!
– Прекрасно. Будем знакомы, Цинкум, белый дух.
Глава 9. Вся соль в сладком!
Когда буря утихла, все друзья быстро добрались до собора. Шампиньоша убедилась, что все целы, и расспросила, кто чем занимался во время ненастья. Оказалось, что Сирокко и Бен переждали бурю в парке, они хотели зайти в торговые палаты, да так и не успели. История Скрепы про деревянных кукол совсем не понравилась чуткой кошке, но виду она не подала. Поспешно все двинулись в путь, направляясь в соседнюю деревушку, чтоб успеть засветло.
Вечер был тихий и спокойный. Желтая луна казалась крупнее, чем в их родных краях. Несметное количество звезд усыпало синее небо. Крестница Шампиньоши Фуксия жила в большой бочке на окраине деревни. Когда-то давным-давно эту бочку обронил на дороге с воза бочар, да так и осталась она лежать там одиноко, и только деревенские детишки иногда играли возле нее. Никто даже представить себе не мог, что внутри обычной бочки кипит жизнь. Днем душенька летала по всей деревеньке, вызывала у местных жителей любовь к сладостям, а местным кулинарам дарила вдохновение и рецепты, чтоб их изготавливать. Она была веселой хохотушкой, очень дружелюбной и гостеприимной. Возможно, городские воображалы обвинили бы Фуксию в дурном вкусе из-за любви ко всему чересчур яркому и аляповатому, но местные деревенские душеньки считали ее первой красавицей, модницей и завидной невестой. Шампиньоша с незапамятных времен знала родителей Фуксии, изумрудных духов урожая. Однажды они помогли ей, когда она котенком сбежала из плена похитившего ее белого духа (см. «История Печальки»), обогрели и приютили. С годами дружба кошки с семейством духов только усилилась, и Шампи удостоилась чести стать крестной матерью их дочурки.
Друзья дошли до бочки, разрисованной всеми цветами радуги. Шампи дернула за тоненький, едва заметный розовый шнурок. Через мгновение в днище бочки отворилась дверца и показалась симпатичная душенька ярко-розового цвета, ее пухленькие губки расплылись в приветливой улыбке. Она поздоровалась со всеми и бросилась обнимать крестную. Внутри обычная бочка оказалась огромной. «Снова чудеса!» – подумал пес. Все внутреннее пространство разделяли тонкие шелковые перегородки разного цвета, образуя подобия комнат. Всего их было четыре: кухня, спальня хозяйки, гостиная и нечто вроде ванной комнаты. Фуксия показала гостям все комнаты, каждая из которых обозначала время года. Кухня затейницы Фуксии была фиолетово-зеленым летом. Здесь находилось множество аккуратненьких шкафчиков и полочек, всюду стояли красивые баночки, чашечки, блюдца и кастрюльки в тон. Гостиная – уютная красно-желто-оранжевая осень – представляла собой милую комнатку с мягким желтеньким диванчиком, заваленным крошечными подушечками в форме листочков. Спальня душеньки была вся в нежно розовых тонах, символизируя весеннее цветение. Она была заставлена комодиками, а в центре возвышалась симпатичная кроватка с балдахином, украшенным рюшами и бантиками. Что же касается ванной, это было крохотное помещение с миниатюрной сантехникой сделанной из ракушек, здесь все было белое, и Фуксия называла эту комнату зимой. Освещали жилище крохотные ароматизированные свечи и маленькие ручные светляки. Закончив короткую, но очень подробную экскурсию по бочке, хозяйка усадила компанию в гостиной и удалилась на мгновение за угощением.
– Ну и как вам моя красавица? – гордо спросила кошка.
– Рррав, это же просто бриллиант! Вот кому-то женушка достанется! – сказал сэр Бен.
– Очень милая и добрая, – пискнул котенок.
Скрепонька открыла, было, рот, чтобы тоже похвалить молодую хозяюшку, но Сирокко опередил ее:
– Шампи, как ты могла от меня скрывать такую красавицу, умницу и просто сокровище!
Скрепа передумала говорить что-либо.
– Ну, она у меня конечно прелесть, но всего лишь первая красотка на деревне, ты же всегда пел, что если когда-нибудь и откажешься от жизни холостяка, то только ради какой-нибудь заморской царевны. Тут, извини, не царевна! – ответила кошка.
– Может и не царевна, но как мила! – продолжал восхищаться Сирокко.
Тем временем вернулась Фуксия. В руках она несла огромный поднос, уставленный яствами и напитками.
– Дорогие мои, угощайтесь! Вас еще ждет долгий путь. Нужно как следует подкрепиться! – Говоря это, она ставила на стол первое, второе, закуски, кошачью и собачью еду, фрукты, овощи, соки, вино, молоко, нектар и росу – лакомства на любой вкус.
По окончании трапезы только у сэра Бена и Густава осталось место для десерта, остальные согласились лишь на чай. Фуксия расстаралась и тут же принесла пирожки, пирожные, торт, блинчики с десятком начинок и соусов, мороженное и печенье, и все это в расписной посуде из тончайшего фарфора.
Пока все ели, душенька успевала рассказывать веселые истории и петь песенки, она всем улыбалась, и на ее пухленьких щечках появлялись задорные ямочки. Больше всех радовался Сирокко. Скрепе очень хотелось пойти спать, но она ни на минуту не хотела оставлять компанию. После невероятного ужина друзья все же побрели отдыхать. Шампиньошу и Скрепоньку положили в спальне хозяйки, а Сирокко, пес и котенок остались ночевать в гостиной. Перед тем, как пойти в розовую комнату, Скрепа услышала, как Сирокко сказал сэру Бену:
– После такого приема я стал подумывать, не бросить ли идею с заморской царевной и поселиться в этой деревне. Ну, какая же душенька! Как готовит, вот где счастье!
Уснула Скрепа в плохом настроении.
На следующее утро в чистом небе бодро светило солнышко. Когда Скрепа проснулась, в бочке была только Фуксия. Она сидела на уютной кухоньке и пила кофеек с ватрушками.
– Доброе утро, Скрепонька! – бодро сказала она.
– Доброе, – сонно пробубнила Скрепа, – а где все?
– Они все давно проснулись и пошли к нашему старейшему духу узнавать насчет дороги, ведущей к ворону.
– Меня даже не разбудили, – грустно ответила Скрепа.
– Если хочешь, можешь помочь мне приготовить обед и припасы вам в дорогу.
