скачать книгу бесплатно
– Это мы и сами видим, – заметила Молли.
– Сужение создает горный эффект – земля уходит вверх, все круче и круче, но подниматься там легко. Чем выше поднимаешься, тем ниже тяготение. Здесь проводят спортивные соревнования. А вон там – велодром. – Он указал точку на модели.
– Что? – поразился Кейс.
– Они гоняют на велосипедах, – ответила Молли. – Низкая гравитация и шины с высоким сцеплением – скорость получается за сто километров в час.
– Этот конец нас не касается, – со своей обычной серьезностью заметил Армитидж.
– Блин, – возмутилась Молли, – а я обожаю велики.
Ривьера хихикнул.
Армитидж перешел к противоположному краю проекции:
– Нас интересует другой конец.
Эта часть веретена казалась совершенно пустой, подробности внутреннего устройства отсутствовали.
– Это и есть вилла «Блуждающий огонек». Крутой подъем, все подходы перекрыты. Единственный вход здесь, точно в центре. Полная невесомость.
– А что внутри, босс? – Ривьера подался вперед и вытянул шею.
Возле пальца Армитиджа замерцали четыре крошечные фигурки. Армитидж отмахнулся от них, как от комаров.
– Питер, – объявил он, – тебе предстоит узнать это первому. Организуй себе приглашение. А когда будешь на вилле – обеспечь проникновение Молли.
Кейс смотрел на ничем не заполненные контуры «Блуждающего огонька» и вспоминал историю, рассказанную Финном: Смит, Джимми, говорящая голова, ниндзя.
– Нельзя ли узнать подробности? – спросил Ривьера. – Видите ли, мне нужно знать, как одеться.
– Запоминайте улицы. – Армитидж вернулся к середине схемы. – Здесь – Дезидерата-стрит. А вот – рю Жюль Верн.
Ривьера закатил глаза.
Армитидж перечислял названия улиц Фрисайда, и вдруг у него на носу, щеках и подбородке вскочила россыпь ярких прыщей. Даже Молли не выдержала и засмеялась.
Армитидж остановился и окинул слушателей холодным бесстрастным взглядом.
– Извините, – пробормотал Ривьера, прыщи мигнули и пропали.
Глубокой ночью Кейс проснулся и обнаружил, что Молли не лежит, а стоит рядом с ним, низко, словно перед прыжком, пригнувшись. Дальше – больше. Молли резко взметнулась и буквально пролетела сквозь стену; Кейс не сразу сообразил, что она попросту пропорола лист желтого пластика.
– Ни с места, приятель.
Кейс перевернулся на живот и просунул голову в прореху:
– Какого…
– Заткнись.
– Ты и есть та самая, – послышался голос, явно принадлежавший кому-то из сионитов. – Тебя зовут Кошачий Глаз или еще Танцующая Бритва. Меня зовут Мэлком, сестренка. Братья хотят побеседовать с тобой и ковбоем.
– Какие еще братья?
– Основатели, сестра. Сионские мудрецы…
– Если открыть люк, свет разбудит босса, – прошептал Кейс.
– Я там все потушил, – настаивал гость. – Давайте. Мы пойдем к Основателям.
– Ты знаешь, приятель, как быстро я могу тебя порезать?
– Сестра, не надо стоять и разговаривать. Пошли.
Из пяти Основателей Сиона в живых оставались только двое, оба – глубокие старики, особенно дряхлые из-за ускоренного старения, неизбежного для тех, кто слишком уж долго прожил вне объятий гравитации. В резком свете отраженного солнца их коричневые ноги с явными признаками кальциевой недостаточности выглядели хрупкими щепочками. Основатели парили внутри сферической камеры, стенки которой были расписаны яркой буйной листвой. В воздухе висел густой смолистый запах.
– А, Танцующая Бритва, – сказал один из старцев, когда Молли вплыла в камеру. – Ты подобна рукоятке хлыста.
– Это у нас такое предание, сестра, – пояснил другой, – религиозное предание.[13 - Танцующая Бритва (Steppin’ Razor) – аллюзия на песню «Steppin’ Razor», написанную «отцом регги» Джо Хиггсом в 1967 г. и через десять лет перепетую другим ямайским музыкантом, Питером Тошем (альбом «Equal Rights», 1977).] Мы рады, что ты последовала за Мэлкомом.
– Почему вы не говорите на здешнем жаргоне? – спросила Молли.
– Я приехал из Лос-Анджелеса, – ответил старик. Его тускло-седые косички казались перепутанными ветками какого-то странного дерева. – Много лет тому назад я покинул Вавилон и поднялся сюда по гравитационному колодцу. Чтобы показать Народу путь к дому. А теперь мой брат считает, что ты и есть Танцующая Бритва.
Молли вытянула правую руку, и в дымном воздухе блеснули лезвия.
Второй Основатель откинул назад голову и засмеялся:
– Скоро грядут Дни Последние. Голоса. Голоса, вопиющие в пустыне, предрекающие падение Вавилона…
– Голоса. – Основатель из Лос-Анджелеса посмотрел на Кейса. – Мы сканируем множество частот. Мы все время слушаем. И вот из вавилонского этого столпотворения доносится голос, который обращается к ним. Он сыграл нам потрясный даб.
– Называется Уинтер Мьют, – подсказал второй старик, разделив одно имя на два.[14 - Winter (англ.) – зима. Mute (англ.) – немой.]
По рукам Кейса побежали мурашки.
– К нам воззвал Мьют, – продолжил первый Основатель. – Мьют сказал, что мы должны вам помочь.
– Когда это было? – спросил Кейс.
– За тридцать часов до вашего прибытия в Сион.
– Вы слышали этот голос раньше?
– Нет, – ответил старик из Лос-Анджелеса, – и мы не уверены в его истинности. В Дни Последние следует ожидать ложных пророков…
– Послушайте, – взметнулся Кейс, – к вам обращался ИскИн, понимаете? Искусственный интеллект. А эта музыка – он просто перекачал мелодии из ваших же банков, а потом намешал из них окрошку в вашем вкусе и…
– Вавилон, – перебил его Основатель, – порождает сонмища дьяволов, мы это знаем. Имя им – легион.
– Так как ты назвал меня, старик? – переспросила Молли.
– Танцующая Бритва. Ты обрушишь кару на Вавилон, сестра, и поразишь его черное от греха сердце…
– А что сказал голос? – поинтересовался Кейс.
– Что мы должны вам помочь, – сказал другой старец, – и что вы послужите орудием Дней Последних. – На сморщенном, как печеное яблоко, лице появилась озабоченность. – Мы должны послать с вами Мэлкома на его буксировщике «Гарви»,[15 - От имени растафарианского пророка Маркуса Гарви (1887–1940).] в вавилонскую гавань Фрисайд. Мы так и сделаем.
– Мэлком – крутой парень, – добавил второй старик, – и праведный пилот.
– Но мы решили послать заодно Аэрола на «Вавилонском рокере», чтобы присмотрел за «Гарви».
В размалеванной всеми цветами радуги сфере повисло напряженное молчание.
– Вот как? – удивился Кейс. – Так вы что, тоже работаете на Армитиджа?
– Нет, мы только сдаем вам помещение, – сказал лос-анджелесский Основатель. – Мы не подчиняемся законам Вавилона. Наш закон – Слово Джа. Хотя на этот раз мы могли неверно его понять.
– Семь раз отмерь, один отрежь, – негромко добавил второй.
– Ладно, Кейс, пошли, – сказала Молли, – пока босс нас не хватился.
– Мэлком вас проводит. Джа вас любит, сестра.
9
Буксировщик «Маркус Гарви», стальной барабан девяти метров длиной и двух метров в диаметре, содрогнулся – Мэлком врубил маршевый двигатель. Затянутый в эластичную противоперегрузочную подвеску, Кейс разглядывал сквозь скополаминовый туман мускулистую спину сионита. Он принял эту отраву, чтобы хоть немного приглушить СКА, но ни один из стимуляторов, заложенных в таблетку производителем для компенсации скополамина, не действовал на его тюнингованный организм.
– За сколько мы доберемся до Фрисайда? – поинтересовалась Молли, висевшая в такой же сетке рядом с пилотским модулем.
– Теперь недолго, это точно.
– Слушайте, парни, а часы для вас существуют?
– Время, сестра, наступает вовремя, ты меня понимаешь? Дреды, – Мэлком тряхнул своими косичками, – у руля, и мы, сестра, приедем во Фрисайд, когда мы приедем…
– Кейс, – сказала Молли, – у тебя вышло что-нибудь насчет контакта с нашим приятелем из Берна? Ты же все это время сидел с декой и шевелил губами.
– С приятелем, – кивнул Кейс, – ну да, с приятелем. Нет. Не удалось. Но когда мы уезжали из Стамбула, со мной случилась странная история.
Кейс рассказал ей о таксофонах в «Хилтоне».
– Господи, – мучительно скривилась Молли. – Это ж какой был шанс. Почему ты повесил трубку?
– Да это мог быть кто угодно, – соврал Кейс. – Электронный голос… Я и не знал… – Он пожал плечами.
– А может, просто струсил?
Кейс снова пожал плечами.
– Свяжись с ним сейчас.
– Что?
– Сейчас. Ну хотя бы поговори об этом с Флэтлайном.
– У меня котелок не варит, – отнекивался Кейс, но все же полез за дерматродами; дека и «Хосака» стояли позади модуля пилота, рядом с монитором высокого разрешения фирмы «Крэй».
Кейс отрегулировал хайратник с контактами. «Маркус Гарви» был состряпан на основе огромного допотопного русского воздухоочистителя – прямоугольной хреновины, разукрашенной растафарианской символикой, Львами Сиона и Лайнерами Черной Звезды:[16 - По названию Black Star Line – судоходной компании, учрежденной Маркусом Гарви для возвращения чернокожих американцев в Африку и действовавшей в 1919–1922 гг. Ей посвящен регги-хит Фреда Локса «Black Star Liners» (1976).] красные, зеленые и желтые картинки поверх каких-то старых надписей кириллицей. Кто-то покрыл все навигационное оборудование Мэлкома слоем ядовито-розовой краски, забрызгав при этом приборы и экраны так, что пришлось отскребать их бритвой. С прокладок носового шлюза свисала бахрома из не совсем еще затвердевших полос и капель прозрачной герметизирующей замазки, лохмы эти колыхались, напоминая плохую имитацию водорослей. Кейс посмотрел из-за плеча Мэлкома на центральный экран с маршрутной схемой; путь, проделанный «Маркусом», изображался цепочкой красных точек, а Фрисайд – зеленым кругом, разделенным на сегменты. Загорелась новая красная точка.
Он щелкнул тумблером деки:
– Дикси?
– Да.
– Ты пробовал когда-нибудь взломать ИскИн?
– Конечно. И выпал в осадок. В первый раз. Я развлекался, залез очень высоко, в коммерческий сектор Рио. Большой бизнес, транснациональные корпорации, правительство Бразилии – всё в огнях, что твоя рождественская елка. Просто резвился, и ничего больше. А затем я начал ковырять этот куб – тремя, наверное, уровнями выше. Врубился и сделал заход.
– На что он был похож?
– Просто белый куб.
– А как ты понял, что это ИскИн?
– Как понял? Господи! Да там был самый плотный лед, какой я только видел. Так что же это еще могло быть? У тамошних военных ничего и похожего не было. На всякий случай я вышел из киберпространства и приказал компьютеру проверить, что это за куб.
– Ну и как?
– Он оказался в Тьюринг-реестре. ИскИн. А владельцы железа – машины, которая стоит в Рио, – какие-то лягушатники.
Кейс задумчиво пожевал нижнюю губу и устремил взгляд в раскинувшуюся за террасами Ядерной комиссии Восточного побережья нейроэлектронную бесконечность матрицы.
– Тессье-Эшпул – так, что ли?
– Да, Тессье.
– И ты опять туда полез?
– Ну да. Я совсем спсихел. Дай-ка, думаю, взломаю я этот лед. Углубился в первый слой и – пишите письма. Мой ученик унюхал горелую кожу и сдернул с меня дерматроды. Гадская штука, этот лед.
– И энцефалограф выдал прямую линию.
– Ну да, об этом же песни слагают.
Кейс вышел из киберпространства.
