Улыбка Гамаюн

Ада вздрогнула. Она поняла, что Пескова всё «видит и знает», но не хочет говорить. Поэтому, астролог еще раз попыталась вежливо осведомиться у неё:

– Скажите мне, – спросила она. – Вы верите в мистику? Притягивает ли вас необъяснимое и непознанное?

Ада нервно произнесла:

– Не знаю. Я думала, это просто сказка, в которую верят дети и некоторые инфантильные взрослые.

– Следующий вопрос. У вас не было попыток разобраться, где грань между мистикой и реальностью, понять, где перестают действовать законы общества и мироздания и начинают действовать законы иного мира?

– Нет. А зачем?

– Чтобы понять аномальные явления.

– Но зачем, зачем? – с надрывом спросила Ада. – Я читала и слышала от многих знакомых и незнакомых людей, что есть мистические истории, которые были в их жизни. Но я в это не верю. Вокруг этой темы столько выдумок и вранья… Вот, например, после съёмок кинофильма «Мастер и Маргарита», что только не придумывали! Говорили, что многие артисты отказывались от ролей из-за суеверий, а вот Олег Басилашвили не поверил, но решился играть. И сразу после первого дня съёмок потерял голос, его настигло проклятие. Об этом все написали, поахали, а оказалось, всё это пиар! Режиссёр признался, что Басилашвили отметил первый день съёмок прогулками по ночной Москве, пил холодное, потому и потерял голос. Какая же там была мистика!

Пескова внимательно на неё посмотрела.

– Если уж вы с таким скептицизмом привели этот пример, то, пожалуйста, приведу другой. Вот вам достоверный факт. Вы, наверное, слышали из СМИ имя Альберта Пайка? Это личность загадочная. Согласно официальным источникам, он писатель, юрист, знаменитый идеолог масонства. Неофициально – один из сильнейших колдунов своего времени.

Он родился и вырос в Бостоне. В 22 года решил оправиться в путешествие по Западу. Однако в один из дней его лошадь убежала, и он остался один в каньоне. Идя пешком и не имея запасов еды и воды, вконец обессилев, Альберт приготовился к смерти. Как позднее писал он в своих воспоминаниях, «…я разделся донага, лег и стал смотреть на облака. Среди них появилось лицо человека, который сказал мне: – я дам тебе силы, потому что ты не такой, как все. Встань и иди!»

Было ли так на самом деле – неизвестно, но факт остаётся фактом: встав на ноги, Пайк пешком преодолел расстояние почти в 500 км. Считается, что именно тогда он открыл в себе магические способности.

– И что?

– Многие эзотерики уверены, что тогда в каньоне Альберт заключил сделку с дьяволом. Иначе как объяснить небывалые повороты в его судьбе. Так, уже через месяц он был принят в юридическую контору (хотя не имел образования – на учебу не было денег). Он выиграл десятки дел в суде, после чего его как лучшего адвоката позвали вести колонку в газете «Арканзасский адвокат». Позднее он женился на богатой женщине, которая умерла, подавившись косточкой, вскоре после свадьбы, оставив ему огромное состояние. На него Пайк купил саму газету, став её владельцем. Достаточно о нём?

– Достаточно. О таких людях говорят «везунчики»! А что вы скажете о моём предназначении?

– Каждый сам выбирает себе дорогу, – загадочно ответила Пескова и добавила: – ткакой бы она не была!

Ада поняла, что разговор окончен. И всё равно она попыталась:

– Ольга Александровна, а если вы погадаете?

– Нет.

– Почему?

– У вас не та ситуация.

Разговор с астрологом долго не отпускал Аду. Посещение Песковой ничего не прояснило.

Да, астролог безошибочно описала Аде её жизнь, характер, натуру, указала на негативные и позитивные установки. Объяснила, в какие периоды нужно быть особенно осторожной. Намекнула на вероятность катаклизмов. Ну что? Это не новость, у всех бывают большие и малые неприятности.

О мистических и непонятных историях, о странных случаях она не раз слышала по телевидению, и читала в колонках «Аномальные новости», слышала от родственников и друзей. Только все эти истории рассказывались полушепотом и с таинственной интонацией не для того, чтобы запугать, а чтобы заинтересовать, заинтриговать и даже насмешить. Хотя многие искренне верили. А она ни в подобное не желала верить!

Помнится, как то раз под вечер, в студенческом общежитии, она сама, чтобы напугать подруг, рассказывала историю: ночью, когда она засыпала, из угла высовывалась длинная рука, дотягивалась до её горла и душила. Все рассмеялись и не поверили ей. На следующий вечер она снова повторила её. Снова никто не поверил. Тогда она, сделав вид, что якобы уснула, притворилась, что кто-то её душит. И начала хрипеть и делать руками характерные жесты, якобы она что-то отдирает от горла. Девчонки испугались и завизжали. Так ей удалось их убедить о существовании таинственной руки. Говорили о домовом, который живёт в каждом доме, о призраках в черном, о пришельцах из космоса. Чего только не говорили и о чем только не рассказывали! А вот о таком, что случилось с нею – никогда!

Ада задумалась. Спонтанно возникла идея обратиться еще к охотникам за привидениями. Они изучают привидения и призраки, плазмоиды и барабашки. Они расставляют во всех помещениях камеры видеофиксации, а затем сканируют все комнаты – буквально – метр за метром. У них такая аппаратура, что без труда фиксирует любые электромагнитные колебания.

И что? Позвонить охотникам и заявить, что в её квартире творится что-то неладное? Что появился какой-то барабашка или кто-то другой, которого надо ловить? Они ухватятся за эту идею и приедут к ней, зафиксируют её в момент перевоплощения, а потом выдадут фотографию собаки. Или, что еще хуже, попытаются задержать.

И может, они и не удивятся, потому что многое видели, в силу своей профессии. Но, как она себя будет чувствовать после этого? А они на этом не остановятся. Им нужно будет как-то на это реагировать, принимать меры, куда-то сообщать, а она не будет знать, как выйти из этого положения.

Нет, и охотникам за привидениями она звонить не будет. Если уж астрологу не смогла открыться, то «этим» только попадись на зуб! Пропадёт она, как личность и как человек. А еще чего доброго, поймают и заберут в институт медицины, где будут ставить на ней опыты. Сначала превратят в женщину, потом в собаку, в собаку, потом в женщину. И будет она как Булгаковский Шариков: сначала добрый и безобидный, а потом злобный и жестокий. А надоест им играться с собакой-человеком, посадят в клетку и будут проводить более жесткие опыты. Она читала, что ежегодно миллионы жизней братьев меньших уносят болезненные эксперименты. Подопытных животных обжигают, ошпаривают, отравляют и замаривают голодом, подвергают электрическим разрядам и приучают к наркотикам, вызывают язвы желудка… и многое, многое другое.

А может… – Аду прожгла страшная мысль. Её кто-то загипнотизировал и дал эту установку. И у неё в полнолуние начинается резкое обострение какого-то душевного заболевания, она впадает в транс, её чувства воспламеняются, и наступает полное смятение чувств. Поэтому лоб покрывается испариной, дыхание становится коротким и прерывистым, и резкие прерывистые движения толкают к действию.

Нет, это не то. Что же?

Мрачные размышления прервал телефонный звонок мамы.

– Что я тебе скажу! – выдохнула она.

– Не пугай меня! – попросила Ада. – Надеюсь ничего плохого?

– Что ты! Конечно, нет! У нас новость!

– Да ты что? И какая?

– У нас появилась большая белая собака!

– Не поняла. Купили собаку, что ли?

Мать рассмеялась.

– Нет же, нет! Зачем нам еще одну собаку, тех некуда девать! Шучу, конечно. В общем, какая-то странная история. Я в неё, конечно, не верю, но наш сосед, Серёга глухой, он часто не спит по ночам, блудит, всё это рассказывал.

– Что рассказывал, ты конкретнее можешь сказать?

– Могу. Серёга видел, как через забор к нам во двор перепрыгивала эта белая большая собака.

Ада оцепенела.

– Ало! Ада! Ты слышишь?

– Слышу.

– А я думала, связь пропала. Папа говорит, ему приснилось, наверное. Наши собаки никого не пустят во двор. А Серёга, точно напился, потому что твердит, что хорошо разглядел и расслышал. Наши собаки сначала зарычали, а потом успокоились, когда чужая собака перепрыгнула во двор. Будто даже зафыркали. И что характерно, Серёга прямо клянётся, что не один раз видел это. Папа сначала не поверил, а потом засомневался. Начал часто выходить двор, чтобы посмотреть, нет ли во дворе посторонней собаки.

– И что, увидел?

– Конечно, нет. Серёга и в самом деле всё выдумал. А папа понял, что с пьяницы взятки гладки! Ничего он не мог видеть!

– Значит, выдумал с пьяни!

– Да понятно, выдумал и присочинил! Но, говорят, что люди видели, как какая-то крупная белая собака бежала в нашу сторону.

– Какие люди?

– Думаешь, я уточняла? Это соседка наша говорила об этом.

– Мама! А с каких это пор вы стали обращать внимание на собак?

Мать засмеялась.

– С тех пор, как поселились здесь. Деревня маленькая и всех жителей знаешь наперечет, включая домашних животных. Я никогда не думала, что буду различать коров на лугу, где, чья пасётся. А теперь различаю. Черная с пятнами – Ольги, рыжая – Наташки. И коты! Раньше крупные, головастые были у Нины, а теперь Елена содержит. И мне, кажется, она даже разводит котов и продаёт. Потому что время от времени на подоконнике сидят то пепельных четыре штуки, то чисто белых, то дымчатых несколько штук. Куда они деваются, если не продаёт? Не знаю какая порода, но похоже – британская короткошерстная. Заглянула в отдел рекламы – спрос на британцев! Представляешь?

– А ты хочешь купить?

– Да ты что! У нас есть Дуська, обычная русская кошка, и другая мне не нужна! Я же тебе говорю, чисто для интереса посмотрела. А белую собаку всё-таки хотела увидеть.

– Зачем?

– Как зачем? Я люблю собак! Ты, наверное, не помнишь, но когда мы жили на старой даче, недалеко от города, к нам однажды на порог подошла красивая собака. Я её погладила, покормила и потом половину ночи не спала и всё ходила смотреть, здесь ли она. А утром проснулась, нет её, убежала к своим хозяевам! Так стало обидно! Надо было бы её привязать, что ли. Тогда бы она и осталась у нас.

Ада глухо сказала:

– Нельзя чужих собак привязывать!

– А и правда, – подхватила мать. – Не хорошо это! А если еще хозяин потерял собаку и тревожится?! Нет, это я что-то не то сказала! У нас когда-то пропала Маргуха, так мы с папой на машине везде, где могли, объездили, звали её. А когда появилась, радости было! Точно кто-то её прикрыл тогда! Не могла она не найти домой дороги!

– Да, Маргуша бы, не заблудилась! – подтвердила Ада.

– Ну, а как ты, рассказывай.

– Как я? Работаю, а в субботу ездили к Надюшке. Она живёт в Зелёном бору, в своём доме. Красотища: лес, река! И дом очень красивый!

– Она замужем?

– Да. И, как я поняла, счастливо. У неё хороший муж.

Мать вздохнула.

– Везёт же некоторым! Когда же я буду рассказывать другим, как ты живёшь, где, и какой у тебя муж.

– Еще успеешь! – грустно засмеялась Ада.

– У тебя всё в порядке? – уловила настроение мать.

– Конечно, – как можно более убедительно ответила ей Ада. – А что ты спрашиваешь?

– Показалось, что ты грустная.

– Да нет, ты что!

– С кем ездили к Наде?

– С Жанной, Ингой и Диной. Дина переехала насовсем в наш город, ищет работу.

– Вот и хорошо, что будешь общаться с Диной. Дина, такая же, серьёзная и ответственная?

– Да.

– А муж приехал с нею? Мама рассказывала, что они вместе учились на одном курсе института. Так гордилась дочерью, так гордилась!

– Разошлись.

– Вот тебе и вышла замуж! И как всегда: не сошлись характерами?

– Вроде того.

– Переживает?

– Уже нет. Говорит, всё в жизни проходит. А самое хорошее – очень быстро.

– Это она не права. Проходит тогда, когда любовь кончается, а ответственность за семью никто из супругов не берёт. Это, конечно, не конец жизни, но и такое бывает, такова её судьба. Два разных человека, с разными вкусами и привычками начинают общую жизнь, находясь постоянно рядом.

Ада не выдержала.

– Разошлись потому, что он почти не работал, Дина тянула всё на себе. А тут еще и ребёнок…

– Тогда понятно, – протянула мать. – Но Дина мне нравится, она еще найдёт достойного парня, не то, что Жанна.

– А что тебе Жанна?

– Как это, что? – чуть не подпрыгнула мама. – Эта гулёна не доведёт тебя до добра. Ты с ней старайся не дружить!

– Да ладно, мам, что мне с нею делить! К тому же, у каждого свои заботы, и встречаемся мы очень редко.

– Ну, ладно, это я так сказала. Ты уже большая и сама знаешь, с кем можно, а с кем нельзя встречаться. Но просто встретиться и поболтать на общие темы, это еще ничего, но если попасть под её влияние… Я тебя прошу!

– Да поняла я тебя! Не волнуйся.

– Как же не волноваться, я ведь тебе мать? А для матери ты всё время будешь ребёнком!

Ада перебила вопросом.

– Как собаки?

Мама засмеялась.

– Такие послушные! Папа говорит, что далеко не убегают и по первому свисту мчат назад. Только долго ли такое будет продолжаться?!

– А Маргуха? Не перепрыгивает сейчас через забор?

– Пока не перепрыгивает! Тоже удивительно!

– Послушная стала?

– Послушная. Тогда всё?

– Всё, мамочка! Привет папе!

– Передам. Ты когда приедешь?

– Постараюсь в эти выходные.

– Приезжай, будем тебя ждать!

9

В последнее время к Аде зачастила Инга. Их непонятная дружба выглядела загадочно. Первое время Аде не хотелось её видеть. Она не находила с Ингой общего языка, ей неприятны была её навязчивость, у них были разные интересы и взгляды на жизнь. Коробила манера обо всех со злостью говорить и обсуждать, особенно общих подруг. Но, Ада не могла оттолкнуть человека, смотрящего на неё щенячьими глазами. Она до сих пор помнила ту Ингу, которая шарахалась ото всех и часто в полном одиночестве подпирала стенку школьного коридора.

После окончания школы Ада её не видела, и особо не интересовалась, где она и чем занимается, а вот только сейчас встретились по дороге к Надежде и разговорились. В дальнейшем, Инга ей перезвонила, напросилась на встречу и изредка начала приезжать к ней.

Ада думала, как так могло случиться, что с точки зрения логики, дружба между абсолютно разными людьми не могла существовать. Но, с другой стороны, в корыстолюбии Ингу нельзя было упрекнуть. Она не искала в этой дружбе выгоды, не нарушала чужого жизненного пространства, не пыталась давать советов и указаний. Ей Ада была, как глоток свежего воздуха, как отдушина, в которой она давно нуждалась.

Запомнилось, как впервые Инга пришла к ней. Ада только приехала с работы, была уставшей, и, сняв тесные туфли в гостиной, растянулась в кресле, закрыв глаза. Не хотелось вставать и копошиться на кухне, придумывая немудрёный ужин. А о том, чтобы встречать гостей, тем более Ингу, и вовсе не мечтала. А она стояла у порога квартиры и неловко улыбалась своими тонкими губами.

– Можно? – как-то тонко пропищала она, поблёскивая своими маленькими зелёными глазками.

Ада, подавив раздражение, посторонилась.

– Что-то случилось?

Вопрос был риторический и подразумевал другую смысловую нагрузку, которую она, как воспитанный человек не хотела произносить вслух. Но Инга поняла, и почти сама его озвучила:

– Думаешь, какого черта она припёрлась? Я ненадолго. Не помешала?

– Нет, не помешала, только я так устала, что кроме чаю ничего не могу тебе предложить.

– И не надо, – оживилась Инга и откуда-то из-за спины вынула увесистую сумку. – Я вот была в магазине, и кое-что купила из еды. Можно пойду на кухню и что-нибудь приготовлю нам?

Ада недовольно нахмурилась.

– С чего это вдруг ты станешь у меня хозяйничать? Или думаешь, я безрукая такая? Я и сама в состоянии приготовить еду.

– Нет, нет, Адочка, я так не думаю.

– Так чего предлагаешь свои услуги? Голодная такая? Давай тогда я что-то приготовлю.

Инга сделала умоляющее лицо.

– Адочка, милая, можно я сама? Помнишь, как Надюшка рассказывала, что любит готовить? Вот и я люблю, только с той разницей, что у Нади есть муж, а у меня никого, но и я обожаю возиться возле плиты. Разреши, а? Я буду здесь, на кухне готовить, а ты займись чем-нибудь другим, или иди, отдыхай.

Ада посмотрела на Ингу. Самой готовить, не хотелось, а стоять и смотреть, как она возится с продуктами, было выше её сил. Поэтому она тяжело вздохнула и зашла в ванную. Там было столько грязного белья, что требовалась немедленная стирка. Об отдыхе и речи не могло быть, так как обстановка не позволяла расслабиться, да и Инга могла в любой момент спросить что-то.

Отвлекшись стиркой, Ада и не заметила, как прошло время. Она втянулась в однотонную работу и одновременно успокоилась. С кухни слышалось, что что-то шипело, шкварчало, и наконец, вкусно запахло. В проёме ванной комнаты показалась раскрасневшаяся Инга.

– Кушать подано! – торжественно объявила она.

Ада прошла к столу. Картошка с мясом и зелёный салат показались необыкновенно вкусными. Ей стало неловко за то, что так недоброжелательно встретила бывшую одноклассницу. Она как-то боком присела за собственный стол и наблюдала за суетящейся Ингой. Та по-деловому ухаживала за Адой, накладывала еду в тарелку, наливала чай в чашку, и подкладывала какое-то печенье. Потом собрала посуду, и решительно отстранив от раковины Аду, вымыла всё и расставила по местам. Закончив с уборкой, подошла к ней и сказала:

– Всё! Моя миссия окончена, пора и честь знать. Я пойду?

Ада растерялась. Она приготовилась к длинному ненужному разговору, а Инга так просто уходила.

– Так ты уходишь? – переспросила она, надеясь, что та не передумает.

– Ухожу, а ты отдыхай. Честно говоря, и я отдохнула, занимаясь у тебя готовкой еды.

– Правда? – облегченно выдохнула Ада.

– Правда, – рассмеялась Инга.

И второй раз, когда она пришла, Ада чувствовала себя напряженно. Не знала, как поступать, разговаривать, как относиться к её хозяйничеству на кухне. Она всё ожидала подвоха, а потом привыкла. Инга особо не обременяла её, приходя к ней, сразу заходила на кухню и что-то готовила из того, что приносила или находила в холодильнике. Потом включала электрический чайник и приглашала её за стол.

Ада пыталась сопротивляться, мотивируя тем, что сама в состоянии готовить еду, но Инга постоянно отшучивалась.

– Ты говоришь забота! – говорила она. – Какая еще забота? Я люблю готовить, особенно для кого-то другого. А когда нахожусь одна дома, ничего себе не готовлю, не хочу есть. И если ты не хочешь чтобы я превратилась в дистрофика, не мешай священнодействовать на кухне. Это такая малость, приготовить ужин для двоих!

– Тогда ничего не приноси с собой, у меня всё есть.

– Хорошо, – отвечала Инга и всё равно чего-нибудь с собой, да приносила.

К удивлению Ады, мама, когда узнала об Инге, обрадовалась добровольной помощнице и когда звонила, с удовольствием обсуждала с Ингой новые кулинарные блюда.

Ада постепенно привыкала к Инге, и хотя всё еще между ними не было тесных взаимоотношений, они, можно сказать, подружились.

Но всё равно, несмотря на это, каждый день, после ужина, Ада настойчиво выпроваживала подругу за дверь.

– Всё, Инга, – говорила она, – ты смотришь на часы или нет? Пора откланиваться!

– Ну, Адочка, – умоляющим голосом просила Инга, – может, посидим еще немножко?

– Нет, я рано ложусь спать, извини.

– Но я тебе не всё еще рассказала.

– В другой раз расскажешь!

– Завтра? – с надеждой спросила Инга.

– Завтра!

– Адочка, мне неудобно, но ты честно скажи: хочешь от меня отделаться или, в самом деле, устала?

– Скажу. Я устала, и хочу побыть наедине с собой, так как это единственное лекарство от усталости. Слышала о таком?

– Нет.

– И очень хочу спать.

– Тогда до завтра?

– До завтра!

Ада могла и не прогонять Ингу, так как сегодня у них впервые был откровенный разговор, но она боялась, что позже, когда Инга привыкнет к другому распорядку дня, она не успеет вовремя выставить её за дверь.

А в этот вечер, Инга, непонятно отчего, подняла тему одиночества.

– Скажи, тебе хотелось бы услышать марш Мендельсона? – неожиданно спросила она, возясь на кухне.

– А что это ты спрашиваешь?

– Спрашиваю потому, что для меня эта мечта неосуществима.

– Почему?

Инга замялась.

– Жизнь у меня такая «примятая». Был у меня один. Жили вместе два года, и я всё время ждала, когда он сделает предложение. Потом из-за ерунды разругались и он, буквально через месяц женился на другой! Представляешь, так неожиданно! И после того случая, я тогда, и сейчас всё время мучаюсь и задаю себе вопрос «почему»? Если бы я на него давила, постоянно донимала бы разговорами о свадьбе! Но, нет, стеснялась первая о свадьбе заговаривать. Или если бы без конца пилила «женись на мне», тогда ясно было бы, мужик не созрел! Но и в этом случае я терпеливо молчала, боялась вспугнуть. Всё у нас было хорошо, и вот тебе результат!

– Ты его любила?

– Наверное, да.

– А ты не задумывалась о том, что может это не судьба? И твои слова, поступки, и даже любовь – совсем не причем! Он с тобою жил, и так как и ты думал: «наверное, люблю», а сам не любил, а по-настоящему полюбил именно ту, на которой через месяц женился. Понимаешь? Не ты для него стала единственной, а та, которую встретил.

– Нет, я думаю, он просто мне врал. Врал, что любил, врал, что был счастлив, врал, что ему было со мной хорошо. Я думаю, он просто подлец и всё! Я для него была «временным вариантом», «подушкой безопасности», которую он держал на всякий случай.

– Ну, что ж, теперь не мучайся и не вспоминай! Забудь о нём, и жди встречи с другим!

– Да, как можно забыть, если у меня остались боль и страдание? Из-за его жестокости, у меня до сих пор тягостные воспоминания, которые не дают смотреть вперёд и строить новые отношения! Из-за него я никак не могу ни с кем познакомиться, завязать длительные отношения, я чувствую себя несчастной и никому не нужной. Я спросила тебя про вальс Мендельсона, но сама уверена, что его никогда не услышу на своей свадьбе.

Ада растерянно молчала.

– А ты разве не страдаешь от того, что у тебя нет жениха? – неожиданно спросила её Инга.

– Пока нет.

– Почему?

– Не наступило время.

– А когда оно наступит?

– Не знаю. Когда наступит, тогда и наступит.

– А я тебе принесла диск с песнями Славы. Мне не все её песни нравятся, но она особенно, как говорится «не в бровь, так в глаз»! Слышала песню «Одиночество сволочь»?

– Слышала.

– Нравится?

– Нет, не очень.

– Почему?

– Не нравится и всё! – ответила Ада, не уточняя, что ей и песня, и эта вульгарная певица не нравится. А дискутировать с Ингой не хотелось.

– А я хочу научиться играть на гитаре! – вдруг заявила Инга. – Говорят у меня нет голоса, но я ведь не петь буду, а играть. Как ты думаешь, получиться научиться игре на этом инструменте?

– Получится, – кривя душой, сказала Ада.

У Инги совершенно не было слуха, и она это знала еще со школы. Однажды Ингу попросили не приходить на занятия в школьном хоре, потому что она всех сбивала с такта своими фальшивыми звуками. Инга тогда так обиделась, что даже на заключительный концерт не пришла. И никогда ничего не говорила по этому поводу. Ада думала, что с возрастом она поняла, что такое слух. Оказывается, Инга до сих пор не согласна с выводом школьного учителя пения.

Как только провела её, зашла Жанна.

– Ада! – с ходу заявила она. – Только что с твоего подъезда вышла Инга. Или она приходила не к тебе?

– Ко мне.

– А что это она к тебе зачастила, чего ей надо? – завелась Жанна. – Неужели тебе интересно с ней разговаривать?

– Припустим, не очень интересно, – вяло ответила Ада.

– Тогда почему ты ей не дашь от ворот поворот? Что ты мучаешь себя?

– Я не мучаю, но и так прямо в лоб не могу ей сказать.

– Тогда я скажу!

– Не надо.

– Почему?

– Мне её жалко, она как брошенный щенок, не может к кому-то прибиться.

– Да потому, что злобных щенков никто не любит, – с ожесточением сказала Жанна. – Протяни ему руку, оттяпает! У неё же вечное недовольство всеми окружающими, такая злобная физиономия! Ты смотри, как бы она чего не натворила! Эта коза может!

– Да ладно, брось ты свои подозрения! Ты кушать хочешь? Есть поджаренная картошка с мясом, Инга готовила.

– Не хочу, – сердито ответила Жанна. – Эта может и отравить, с неё станется! Ты смотри!

Ада сделала гримасу.

– Не выдумывай! Не хочешь, есть, не надо!

– Вот и ладненько.

Жанна подозрительно посмотрела на Аду.

– А она случайно не «того»?

– Чего того? – не поняла Ада.

– Не пристаёт к тебе? У неё нормальная ориентация?