Репрессированные герои любимого Отечества

Дизраэли, премьер-министр Великобритании (1874—1880)

В России с осени 1875 года развернулось массовое движение поддержки славянской борьбы, охватившее все общественные слои. В обществе развернулась острая дискуссия: прогрессивные круги обосновывали освободительные цели войны, консерваторы рассуждали о её возможных политических дивидендах, таких как захват Константинополя и создание славянской федерации во главе с монархической Россией.

На эту дискуссию наложился традиционный российский спор между славянофилами и западниками, причём первые, в лице писателя Достоевского, видели в войне выполнение особой исторической миссии русского народа, заключавшейся в сплочении вокруг России славянских народов на основе православия, а вторые, в лице Тургенева, отрицали значение религиозного аспекта и считали, что целью войны является не защита православия, а освобождение болгар [19].

Событиям на Балканах и в России в начальный период кризиса посвящён ряд произведений русской художественной литературы.

В стихотворении Тургенева «Крокет в Виндзоре» (1876) королева Виктория открыто обвинялась в попустительстве действиям турецких изуверов;

В стихотворении Полонского «Болгарка» (1876) повествовалось об унижении болгарской женщины, отправленной в мусульманский гарем и живущей жаждой мщения.

У болгарского поэта Ивана Вазова есть стихотворение «Воспоминания о Батаке», которое написано со слов встреченного поэтом подростка – худой, в лохмотьях, он стоял с протянутой рукой. «Откуда ты, мальчуган?» – «Я из Батака. Знаешь ли Батак?». Иван Вазов приютил мальчика в своём доме и впоследствии написал прекрасные стихи в виде рассказа мальчика Иванчо о героическом эпизоде борьбы болгарского народа с османским игом [20].

Поражение Сербии и дипломатическое маневрирование

В июне 1876 года Сербия, а следом за ней и Черногория, объявили войну Турции (см.: Сербо-черногорско-турецкая война). Представители России и Австрии официально предостерегали против этого, но сербы не придавали этому особого значения, так как были уверены, что Россия не допустит их разгрома турками.

Император Австро-Венгрии Франц Иосиф I

26 июня (8 июля) 1876 года Александр II и Горчаков встретились с Францем-Иосифом и Андраши в Рейхштадтском замке, в Богемии. В ходе встречи, было заключено так называемое Рейхштадтское соглашение, которое предусматривало, что в обмен на поддержку австрийской оккупации Боснии и Герцеговины Россия получит согласие Австрии на возвращение юго-западной Бессарабии, отторгнутой у России в 1856 году, и на присоединение порта Батуми на Чёрном море. На Балканах Болгария получала автономию (по русской версии – независимость) [21]. В ходе встречи, результаты которой были засекречены, была также достигнута договорённость о том, что балканские славяне «ни в каком случае не могут образовать на балканском полуострове одного большого государства» [22].

В июле-августе сербская армия потерпела несколько сокрушительных поражений от турок, и 26 августа Сербия обратилась к европейским державам с просьбой о посредничестве для прекращения войны. Совместный ультиматум держав вынудил Порту предоставить Сербии перемирие сроком на один месяц и начать переговоры о мире. Турция, однако, выдвинула весьма жёсткие условия будущего мирного договора, которые были отвергнуты державами.

31 августа 1876 года был низложен объявленный недееспособным по болезни султан Мурад V и престол занял Абдул-Хамид II.

В течение сентября Россия пыталась договориться с Австрией и Англией о приемлемом варианте мирного урегулирования на Балканах, который можно было бы от имени всех европейских держав выставить Турции. Дело не заладилось – Россия предлагала оккупацию Болгарии русскими войсками и ввод объединённой эскадры великих держав в Мраморное море, причём первое не устраивало Австрию, а второе – Великобританию.

В начале октября истёк срок перемирия с Сербией, после чего турецкие войска возобновили наступление. Положение Сербии стало критическим. 18 (30) октября русский посол в Константинополе граф Игнатьев предъявил Порте ультиматум о заключении перемирия на 2 месяца, требуя ответа в 48 часов; 20 октября в Кремле Александр II произнёс речь, содержавшую аналогичные требования (т. н. московская речь императора), и предписал произвести частичную мобилизацию 20 дивизий. Порта приняла российский ультиматум.