скачать книгу бесплатно
Отец уже ждал его на кухне. Любящая мамочка, умоляюще глядя на мужа, тихо попросила:
– Пусть сначала поест!
Отец согласно кивнул головой. Пусть поест. Сговорчивее будет. Сынулька, не понимая, чем вызвал пристальный интерес вечно отсутствующего отца, тем не менее с аппетитом съел полную сковороду куриных зраз с сыром и ветчиной и отправился в большую комнату к телевизору. Отец пошел за ним. Лариса, впервые в жизни оставив посреди стола немытую посуду, поспешила следом.
Ни о чем не подозревающий Юрий, развалясь на большом кожаном диване, кнопкой пульта гонял по экрану каналы, разочарованно чертыхаясь. Отец подошел к большому экрану домашнего кинотеатра и выключил его. Сын удивленно воззрился на папашу. Такого в его жизни еще не было.
– Итак, Юрий, тебя можно поздравить: ты скоро станешь отцом? – голос Евгения Георгиевича был нарочито мягок, но за нежным гагачьим пухом ясно чувствовался стальное полотно.
Но Юрий этого не понял. Не меняя позы, презрительно протянул:
– Что, Сашка тебе доложила? На что рассчитывает? На отдельную квартирку? У нее с матерью повернуться негде.
Отец жестко сказал:
– Нет. Она ни на что не рассчитывает. Рассчитываю я. На скорую свадьбу.
Юрий недоверчиво рассмеялся, брезгливо дернув ногой.
– Ну, батя, ты же не всерьез так думаешь? Если я буду жениться на каждой девице, с которой переспал и которая предохраняться не умеет…
Евгений перебил, с трудом сдерживаясь:
– А я всегда считал, что в подобных случаях забота о женщине – обязанность мужчины. Если ты это не выполнил, изволь исправить ошибку. Женись.
Юрий скорчил пренебрежительную гримасу.
– На ком? На дочке жалкой учительницы? Да чего ради? Это ей надо было думать, прежде чем в постель со мной ложиться!
Отец быстрым рывком выдернул разнеженное тело сына из уютной норки и поставил посредине комнаты. Тот с изумлением уставился на горящие гневом глаза отца. Непонимающе протянул:
– Да тебе-то что? Не твой ведь ребенок…
Евгений рявкнул:
– Перестань паясничать! Сотворил ребенка – будь добр, женись! Не позорь ни меня, ни наших предков!
Юрий пожал плечами, не понимая, как в наше время можно апеллировать такими смешными понятиями.
– Ты еще про честь и совесть вспомни!
Евгений Георгиевич тряхнул сына посильнее и взревел:
– И вспомню! А также о порядочности и достоинстве! Если тебе об этом мать плохо говорила, то я сейчас так скажу, что на всю жизнь запомнишь!
Несколько испуганный напором отца, сын попытался утишить страсти:
– Да вовсе не обязательно мне на ней жениться! Если ты так хочешь, я запишу ребенка на свое имя, и буду по мере возможности помогать воспитывать.
Евгений рявкнул:
– Не помогать, а жить ты с ним будешь! Вставать по ночам и подгузники менять, как положено отцам!
Юрий сердито отказался, возмущенный принуждением:
– Да ты что, всерьез думаешь, что сейчас девятнадцатый век? Опомнись, отец! И не могу я жениться на каждой наивной дурочке, влюбившейся в меня! А Торопова эта вообще тот еще фрукт! Правильная до невозможности! Меня от нее просто тошнит!
Евгений схватил сына за грудки и сильно тряхнул.
– А тебя никто не спрашивает, чего ты хочешь, а чего нет! Ты сделаешь то, что должен!
Тут Юрий не выдержал. Он никогда не считал отца авторитетом. В их семье всем заправляла мать. А сейчас она почему-то молчала. Он повернул к ней голову и требовательно воскликнул:
– Мам, а ты почему молчишь?
Евгений заверил непонятливого сына:
– Да потому что мы с ней уже поговорили, и она всё поняла. Не так, ли, Лариса?
Та дрожащим голосом воскликнула:
– Женя, ну нельзя же так! Мальчик сказал, что не хочет жениться! Он еще слишком молод!
Евгений Георгиевич хрипло заметил:
– А я, когда на тебе женился, не слишком молод был?
Жена как-то боком обошла их клинч и попросила:
– Отпусти Юру, Женя! Когда мы с тобой женились, другое время было!
Евгений почувствовал, как в ушах начала шуметь кровь.
– Другого времени не бывает! Это люди бывают или порядочные, или подонки! И я предупреждаю, что подонков в своей семье не потерплю!
Юрий, тоже донельзя раздосадованный, презрительно скривил губы и просипел:
– Да пусть эта дура со своим ублюдком катится, куда подальше! Она мне не нужна! – и тут получил такой удар в скулу, что покатился по ковру, как резиновый мячик.
Лариса упала перед ним на колени и с причитаниями: – Ты его убил! – стала гладить сына по лбу. Тот медленно встал, потряхивая головой, пытаясь избавиться от звона в ушах и впервые начиная бояться отца.
Тот и в самом деле был страшен: с выступившими сизыми венами на лбу и горящим взглядом он производил впечатление помешанного. Сын испугался: еще удар хватит! и успокаивающе произнес:
– Хорошо, хорошо, папа, я подумаю над твоими словами.
Но отец зло уточнил:
– Не подумаю, а женюсь, причем в ближайшее время.
Сын посмотрел на мать, усиленно кивавшую ему и успокаивающе подмигивающую, подумал, что развестись всегда можно, и неохотно согласился:
– Ладно. Женюсь. Как порядочный человек. Убедили. – Потрогал саднившую скулу и ехидно добавил: – Аргументы приведены весомые!
Лариса тихо всхлипнула, а Евгений, пропустив сарказм мимо ушей, твердо сказал:
– Тогда мы завтра все вместе едем к ним знакомиться.
К кому, не уточнил, но все поняли без слов. Юрий, у которого на завтра были вовсе другие планы, пошел, прихрамывая, в свою комнату, размышляя, во что же это он влип, а Евгений ушел в свой кабинет и прилег на софу.
Чувства удовлетворения не было. Наоборот, на душе кошки скребли. Будет ли удачным этот устроенный им принудительный брак? Но, с другой стороны, у малышки будут оба родителя и, кто знает, может, поговорка «стерпится-слюбится» оправдается?
В воскресенье, позвонив Тороповым уже возле самого их дома, дабы исключить выдуманные отговорки, отец повернулся к сидевшему за рулем сыну и мрачно проговорил:
– Ты сделаешь всё, чтобы убедить девушку выйти за тебя. Если она вдруг откажется, буду знать, что ты просто посмотрел на нее так же презрительно, как сейчас смотришь на меня. Предупреждаю: в ее нежелание стать твоей женой я абсолютно не верю. Так что учти!
Они вышли из машины и гуськом поднялись по той же грязной лестнице. Лариса Львовна, шокированная вонючим и грязным подъездом, закрыла надушенным платочком нос и приготовилась к самому худшему.
Наталья Владимировна, на сей раз обряженная в мешковатое серое платье, придающее ее изящной фигуре вид разваренного пельменя, индифферентно встретила их у порога, произнеся ничего не значащие слова стандартного приветствия и провела в комнату.
Не желающая садиться Лариса Львовна встала у маленького диванчика и недовольно повела носом – в комнате пахло пирожками, т. е. вредной высококалорийной пищей.
Наталья Владимировна тонко усмехнулась.
За годы учебы Юрия в ее классе она вдоволь нагляделась на смешные претензии этой бабенки выглядеть как великосветская дама. Хотя та была не одна такая. В их школе, получившей статус одной из лучших гимназий города, и не такие бывали. Всё, как правило, неработающие жены больших руководителей, посвятившие себя мужу и детям. Само по себе это было вовсе не плохо, но зачастую обставлялось такой дымовой завесой жертвенности и пренебрежения к тем, кто ниже по статусу…
Глядя на брезгливое выражение лица гостьи, Наталья Владимировна невольно поддалась недостойному чувству мести. Если у нее и были сомнения по поводу этой свадьбы, то теперь они исчезли. Но как появление жениха воспринимает дочь?
Саша стояла посредине комнаты в том же наряде, что и прошлый раз, с красным носом и заплаканными глазами и затравленными глазами наблюдала за гуськом входившими в комнату гостями. Шедший последним Юрий кинул на нее полупрезрительный взгляд, усмехнулся и язвительно спросил:
– Тебя что-то тревожит, Сашок?
Она посмотрела на него своими удивительными глазами, встряхнулась, видимо, решив не показывать своей тревоги, и столь же насмешливо возразила:
– Нет, я в полном восторге. Захомутать такого женишка как ты, это ж суметь надо!
Лариса сразу что-то возмущенно вякнула, но Евгений Георгиевич, поняв, что ёрничанье девушки вызвано излишним волнением и сложностью ситуации, успокаивающе произнес:
– Ну, поскольку все всё сразу поняли, давайте просто обсудим свадьбу.
Саша посмотрела в глаза бывшему дружку, ожидая решительного отпора и готовясь выступить с ним единым фронтом. Но Юрий с непроницаемой физиономией вместо ожидаемых возражений залихватски ей подмигнул, и она озадаченно затихла, искоса поглядывая на него, не зная, как поступить, чтобы не быть похожей на капризную беременную девицу. Хотя беременность никуда не денешь, но вот капризной она никогда не была.
Наталья Владимировна, перехватившая этот странный, полный невысказанной надежды взгляд, решила против этой скоропалительной свадьбы не возражать – ведь было ясно, что Саша без ума от своего надменного жениха. Конечно, сначала будет трудно, но она девочка умная, может, что-нибудь и получится?
Родители принялись обсуждать свадьбу – где, когда и сколько, а молодые оценивающе разглядывали друг друга. Юрий, злясь на всех подряд, только не на себя, любимого, с затаенной злостью рассматривал сидящую напротив навязанную невесту. Ему не нравились ее заплаканные глаза и несчастное выражение лица. Если уж решила замуж за него идти, то хотя бы улыбалась, дуреха. А то у него такое впечатление, что это ее силой под венец гонят, а не его.
Он снова окинул ее личико небрежным взглядом. Не сказать, чтобы Сашка уж вовсе ему не нравилась, как любовница она была вовсе даже не плоха, получше многих, но вот как жена… Тут он запнулся, потому что о жене не думал вовсе.
Зачем в нынешние времена нужны жены? Вот раньше – понятно. Тогда секс был возможен только с законной супругой или с продажными женщинами. Но теперь-то с этим проблем нет, сейчас все готовы, только намекни.
Оторвался от размышлений только тогда, когда отец строго спросил у него:
– Ты не против, Юрий?
Он кивнул головой. Какая ему разница! Пусть делают, что хотят. Хоть весь город на свадьбу зовут, ему-то что?
Но тут возникла Саша. Несколько отойдя от первоначального шока, вызванного появлением Юрия с роскошным синяком под глазом, она несмело возразила:
– Раз уж вы считаете, что нам надо обязательно пожениться и если Юрий и в самом деле не против, давайте мы просто распишемся и потом сделаем тихий вечер для близких. Так, чтобы никакой помпезности и шумихи.
Наталья Владимировна присоединилась к просьбе дочери. Лариса Львовна, немного поерепенившись для отвода глаз, согласилась тоже. Она не считала, что этот брак продлится долго. Если рассматривать его как экспериментальный, тогда он вполне приемлем. Евгений Георгиевич, с угрозой посмотрев на пребывающего далеко отсюда сына, пообещал:
– Тогда регистрироваться будем в следующую пятницу. Нечего время тянуть. Квартиру молодым я к этому времени подыщу.
Юрий вздрогнул, но, глядя на непреклонное лицо отца, промолчал. Решил жить по принципу: раньше сядешь, раньше выйдешь.
Провожая непрошеных гостей, Наталья Владимировна пристально оглядела будущего зятя. По сравнению с тем шумным мальчишкой, что был в начальных классах, он, конечно, здорово изменился. Она помнила, что его сильно удручал маленький рост, и ей не раз приходилось убеждать малыша, что со временем он вытянется.
Что ж, ее прогноз оказался верным – в нем было не меньше метра девяносто. Возможно, в более благоприятное время он менее церемонный и натянутый, чем сегодня, но это вполне можно понять – не каждый же день его насильно заставляют жениться.
Ей помнилось, что в детстве он был очень похож на мать, но сейчас, сравнив его с обоими родителями, отдала предпочтение отцу – на него он походил куда больше – те же серые глаза, те же темно-каштановые волосы, только у отца на висках слишком много серебра.
Хотя гримасы все материны, и не сказать, чтоб они его красили. Нормальный с виду парень, и пара они с Сашей красивая – оба стройные, высокие, только Саша русая и синеглазая. Но поймет ли он, что они вполне подходят друг другу? Уж его мамочка-то – явно нет.
В понедельник Евгений Георгиевич заехал в районный ЗАГС и, объяснив ситуацию, попросил ускорить регистрацию. Там с пониманием отнеслись к его просьбе и возражать, естественно, не стали. Потом поехал в контору по торговле недвижимостью и купил двухкомнатную квартиру в хорошем престижном доме.
Чтобы жена зря не волновалась, квартиру оформил на свое имя. Ларисе же, чтоб не чувствовала себя в стороне от такого ответственного дела, поручил обставить квартиру и купить всё необходимое на первое время.
В пятницу молодые под надзором старших родственников встретились на пороге большого здания районного ЗАГСа. На невесте был светлый брючный костюм с расстегнутым пиджаком, изящно прикрывавшим округлый животик, на женихе – надетый по настоянию родителей строгий черный костюм.
Роль шаферов исполняли родители. Юрий, вспоминая слова лучшего друга, кисло морщился – тот в ответ на потрясающую новость расхохотался и, хлопнув дружка по плечу, воскликнул:
– Да, силен Евгений Георгиевич! А я-то гадаю, откуда у тебя чудный фонарь под глазом! А это тебя так наглядно убеждали! – И с мефистофельским смешком утешил: – Но ты не журись, хлопче, Сашуля весьма недурна, право слово!
И вот эта недурственная невеста стоит рядом с ним, переминаясь с ноги на ногу с таким видом, будто ее тащат на казнь, а никак не на собственную свадьбу. Впрочем, он подозревал, что имел столь же бледный вид.
Ровно в назначенное время они впятером скромно вступили под своды ЗАГСа, вызвав недоумение регистраторши, которая с ожиданием взглянула за их спины, явно рассчитывая увидеть толпу народа – Евгений Георгиевич был в этих краях человеком известным. Никого не дождавшись, смущенно кашлянула и приступила:
– Юрий Евгеньевич Бобров, берете ли вы в жены Александру Ильиничну Торопову?
Юрий, считавший, что вначале должны спрашивать согласие невесты, несколько растерялся от нарушения последовательности и не сразу смог ответить сдавленным голосом: – да, согласен! Невеста, тоже смущенная и растерянная от произошедших за последнее время перемен, тоже едва слышным голоском выразила свое непротивление.
После «Поцелуйте невесту» новоявленный муж небрежно чмокнул молодую жену в щечку и довольно громко объяснил свое нежелание подарить невесте настоящий поцелуй:
– Никогда не надо начинать то, чего не можешь закончить! – чем вогнал в краску конфузливую регистраторшу.
Когда она предложила открыть бутылку шампанского, чтобы отпраздновать это событие, высокомерно отказался:
– Не вижу достойного повода! К тому же невесте категорически вреден алкоголь! – и насмешливо уставился на выпирающий животик.
