Свет в окне

– Привет! Встала? А зачем? Мне так хотелось покормить тебя в постели!

Сообразив, что со сна выглядит не лучшим образом, она поспешила в ванную. Там на нее из зеркала глянула изможденная поблекшая особа с землистым лицом, и настроение резко упало.

Что Родион в ней нашел? Сразу вспомнились уголовные хроники про доверчивых дурочек, отдавших все свое имущество брачным аферистам. Но брачные аферисты, как правило, не ухаживают за своими жертвами с десяти лет.

Что ж, если он и любил ее первой мальчишеской любовью, то при более близком знакомстве кумир быстро сверзнется с пьедестала. Умылась, насмешливо улыбаясь своему отражению. Даже не пытаясь подкраситься, чтобы выглядеть хоть чуть-чуть приличнее, прошла на кухню и пораженно ахнула.

Весь стол был завален деликатесами. Они с Валерием не покупали такую вкусноту даже на семейные торжества.

Родион стоял перед горой покупок, озадаченно почесывая затылок.

– Как ты думаешь, что нужно съесть сразу, а что можно убрать в холодильник?

Поневоле включилась в сортировку. Наконец с продуктами разобрались. Запыхавшаяся хозяйка присела на диван.

– Зачем вы столько накупили? Это же и за месяц не съесть!

– Да почему ты так решила? Этого и на пару дней не хватит! И кончай мне «выкать»! Я от этого себя столетним стариком чувствую!

Обескураженная Ирина надулась, как обиженная девчонка, и поразилась своей странной реакции. Она же педагог с десятилетним стажем, почему не может призвать к порядку этого распущенного мальчишку?

Род подогрел в микроволновке куриные рулетики, сдобрил их соусом из пластикового пакета и подвинул порцию Ирине. Голод не дал ей поиграть в гордую оскорбленную особу, и она нечаянно съела все. После еды ее отчаянно потянуло в сон.

Родион только пожал плечами, когда в ответ на его вопрос Ирина широко зевнула, звонко щелкнув зубами и удивленно заморгав.

– Чудненько! Ведем растительный образ жизни: спим и едим. Это хорошо. В постель отнести?

Чтобы избежать подобного действия, Ирина резко встала, отчего у нее снова закружилась голова. Род протянул руки, радуясь нежданной оказии, подхватил ее на руки и отнес в кровать. Она нерешительно взялась за пояс халата, искоса взглянув на него, и он понятливо ретировался на кухню.

Наевшись сам, убрал со стола, вымыл посуду и подмел пол. Долго мыл руки под краном, тяня время. Но заглянуть в спальню все же пришлось. Она спала бесшумно, снова свернувшись калачиком и натянув на себя одеяло и плед. Но ей все равно было холодно. Он тяжко вздохнул и посмотрел на часы.

Времени было всего восемь вечера. Если учесть, что он славненько подремал сегодня, то до утра ему не заснуть. А он не настолько свят, чтобы справиться с мужскими желаниями, особенно когда предмет их удовлетворения так близок. Укрыв Ирину зимним пальто, решил, что на ближайшее время этого хватит.

Помотав головой, отгоняя неприличные видения, решительно отправился в стоящий напротив родительский дом. Мать, удивленно глядящая на сына, собиравшего свою походную сумку, спросила:

– Ты куда? Тебе же до вахты еще целый месяц?

Родин обтекаемо сказал:

– Да я недалеко, не волнуйся! Я позвоню! – и, чмокнув ее в щеку, сбежал по лестнице.

Вытащив из сумки плотную синюю пижаму по крайней мере на пару размеров больше, чем нужно, показал язык воображаемой сестре, подарившей эту пижаму на прошлый Новый год с пожеланием поскорей остепениться.

– Вот и сбывается твоя заветная мечта, сестренка!

Ирина заснула на самой середине кровати. Родион примерялся и так и этак, наконец, подвинув ее к стене, улегся с краю, хихикая над своим гламурным обликом. Синяя с серебристым кантом пижама придавала ему весьма пикантный вид.

Обняв Ирину и почувствовав, как она оживает в его руках, понял, что его тело делает то же самое.

Это была пытка. Изощренная. В духе китайских императоров. Уйти он не мог, она бы снова замерзла. Уснуть – тоже. Как спать, если наконец-то можно прикоснуться к коже любимой женщины? И не только прикоснуться, но и погладить, поцеловать, даже лизнуть, почувствовав ее вкус.

Но дальше – облом. Он не мог себе позволить воспользоваться ее беспомощным состоянием. Нельзя требовать от больной женщины адекватного восприятия действительности. Будь она здорова, ему бы никогда так запросто в ее постель не попасть. Но если уж повезло, то нужно держать себя в руках. Главное – не оттолкнуть ее своим напором.

Промаявшись всю ночь, утром осторожно вылез из теплой постели, укоризненно посмотрел на вздувшиеся спереди штаны и обреченно пошагал в ванную. Контрастный душ помог, и он надел свободные брюки, которые не надо было натягивать с помощью акробатических этюдов.

Приготовив омлет, тосты и салат из морепродуктов, задумался, нести это в спальню или подождать, когда она проснется сама.

Ирина проснулась от шума на кухне. Накинув халат, зашла в ванную и с неудовольствием посмотрела в слишком правдивое зеркало. С удивлением отметила, что вчерашние серость и круги под глазами исчезли. Один день нормальной еды и спокойного сна, и пожалуйста, по ее лицу уже нельзя понять, что она страдает. Это приятно, она не переносит жалостных взглядов.

Что ж, пришло время съездить к родителям и рассказать им о разводе.

Выйдя из ванной, замерла в дверях кухни. Родион в одних брюках, с голым торсом, хозяйничал здесь, как у себя дома. Что это такое?

Это она и спросила у него, присев на диванчик.

– Омлет, салат, йогурт, кофе и прочее. А что, ты хочешь еще чего-нибудь?

Она сглотнула слюну и постаралась заявить как можно строже:

– Я не про еду. Я про тебя!

Он положил ей полную тарелку и сел напротив.

– Ешь давай! – потребовал, но как-то ласково. – А то на голодный желудок ты неадекватно соображаешь. Поешь, так может и вспомнишь, что я здесь живу. Кстати, свои вещи я привез. На первое время хватит. А потом, я думаю, надо будет другую квартиру купить. В этой слишком много ненужных воспоминаний.

Ирина открыла рот, чтобы возразить, но так и закрыла его, ничего не сказав. Чуть посапывая от возмущения, съела все, что он ей предложил, и отодвинула от себя тарелку.

– Спасибо, больше не хочу.

С наслаждением потянувшись и закинув руки за голову, Родион распорядился:

– Посуду вымой! Я готовил, тебе убирать. Все по справедливости!

Она чопорно, будто незаслуженно обиженная королева, вымыла посуду и поставила ее в сушилку. Холодно посмотрела на наблюдающего за ней парня.

– И какие будут дальнейшие распоряжения?

– Одевайся и пойдем гулять. Тебе нужен свежий воздух.

У нее на лице отразилась легкая паника.

– …Ккуда гулять?

– Да куда хочешь.

Она решительно воспротивилась.

– Не хочу!

Родион встал, сделал шаг к ней и, обняв ее за плечи, заглянул в глаза. С мефистофельской улыбкой проговорил:

– Значит, остаемся? Что будет, ты знаешь. Я не могу постоянно работать живой грелкой. Мне вознаграждение за работу требуется.

Интимный шепот лезвием прошелся по ее напряженным нервам. Он открыто предупреждал ее о том, что будет, если они и дальше будут оставаться наедине. Помедлив, чтобы не терять лицо, она выбрала прогулку. Возможно, повезет, и они не попадутся на глаза никому из знакомых. Это было нереально, но все же не так опасно, как продолжительный тет-а-тет в ее маленькой квартире.

– Мне надо голову вымыть, прежде чем куда-либо идти.

Родион сделал широкий жест в сторону ванной.

– Тебе помочь?

Она отвергла его щедрое предложение. Тогда он уже серьезно попросил:

– Только дверь не закрывай. Мало ли что. Не хотелось бы вышибать дверь, спасая тебя от обморока.

Она передернула плечами, но двери не закрыла. Показалась из ванной только через час, когда разозленный Родион после многочисленных вопросов «Как ты?» мучительно решал, вломиться в ванную и вытащить ее оттуда, или еще немного потерпеть.

Надев платье, сказала ему, что готова. Он помог ей натянуть босоножки, и они вышли из подъезда.

Шел мелкий дождик, и у подъезда никого не было. Ирина поблагодарила судьбу – хорошо, что на скамейках нет бдительных бабулек. И без того о том, что она гуляла с Родионом, будут знать все соседки.

Она направилась было к посыпанной песком старой дорожке, но Род повернул ее в сторону стоявшей у подъезда иномарки. Усадив ее в машину, осторожно выехал на трассу и спросил:

– Куда едем?

Она посмотрела вперед и попросила:

– Ты не можешь отвезти меня к родителям? Я давно у них не была.

Он спрятал усмешку в уголках губ.

– Могу. Адрес?

Она ядовито подначила:

– А мне почему-то казалось, что ты все обо мне знаешь.

Род взглянул на нее, припомнил все, что о ней знал, и добавил газу.

Через десять минут остановил машину перед неказистой высоткой и повернулся к потрясенной пассажирке.

– Когда за тобой подъехать? И не вздумай заявлять, что доберешься сама!

Она сглотнула и попросила:

– Часам к семи.

Он кивнул головой, подождал, когда она зайдет в подъезд, и уехал.

Досадуя, что не додумалась позвонить родителям и предупредить о приезде, вдруг их не будет дома, Ирина начала медленно подниматься по ступенькам на третий этаж. Можно было вызвать лифт, но она принципиально заставляла трудиться разленившееся тельце.

На ее счастье мама была дома. Завидев измученную дочь, захлопотала и повела на кухню, чтобы первым делом покормить. Та отказалась и пошла в комнату, где опустилась в старое, но очень удобное кресло. Мать с волнением спросила:

– Как же ты добралась, Ирина? Валерий подвез?

Тут зазвонил Иринин телефон. Посмотрев на незнакомый номер, она опасливо ответила:

– Алло! Кто это?

Родион заботливо спросил:

– Как поднялась? Кто-то есть дома?

Она отдала дань его внимательности и ответила:

– Все хорошо. Но откуда ты знаешь мой номер?

Слышно было, как он фыркнул в трубку.

– Ну, как договорились, буду к семи.

Ирина сохранила в памяти номер телефона, положила его в карман и подняла голову. Мать смотрела на нее с вопросом в глазах.

– Кто это был? Валерий?

Ирина болезненно поморщилась.

– Нет. С Валерием мы разошлись. У него другая жена, и она ждет ребенка.

К ее удивлению, мать не стала ахать и охать. Присев рядом, она положила руку ей на колено.

– К этому все и шло. Ты одна не замечала, как он изменился в последнее время – глазки блестят и бегают, весь нетерпеливый такой. Я жеребячьи повадки за версту разбираю. Его уход был только вопросом времени. Но ты не жалей этого пузана. Ты молодая, красивая, у тебя все наладится. Так кто же тебе звонил? И кто привез? Сама ты добраться на автобусе явно не могла.

– Да ты его не знаешь, мама. Это Родион из соседнего дома.

Мать порывисто встала и всплеснула руками.

– Родька! Вот это да! Да как же я его не знаю, он постоянно у нашего подъезда околачивался. Все тебя высматривал. Все окрестные бабки знали, что он в тебя влюблен. Мне соседки говорили, что он лет пять после твоей свадьбы все мимо ходил, хотя ему вовсе не по пути, дом-то у нас угловой, дороги дальше нет. И выходил-таки!

Ирина, крайне изумленная непонятной реакцией матери, попыталась ее образумить:

– Мама, он меня на пять с лишним лет моложе!

Та легкомысленно повела плечами.

– И чему это мешает? Не на пятьдесят же! Кстати, он настоящий мужчина – не отдает то, что считает своим!

Ирина вовсе растерялась. Такого она от обычно рационально мыслящей матери не ожидала.

– Да откуда ты это знаешь, мам?!

– Это сразу видно, Иришка. Ему и в те времена никто не возражал, он зря слов на ветер никогда не бросал, а теперь и подавно. Он властный, никто не спорит, но ответственный и заботливый. Зарабатывает хорошо, его семья живет как у Христа за пазухой, ни в чем отказа не знает. Мать вон каждый год на курорты не по разу катается, а сестре он квартиру шикарную купил. Молодец, одним словом.

Ирине в ее словах послышалась легкая зависть, и она с подозрением посмотрела на мать. Уж не мечтает ли и она прокатиться на курорт за счет Родиона?

Они поговорили еще немного, причем уход Валерия и потеря ребенка в глазах матери отошли на задний план, оттесненные появлением Родиона. Мать суетливо строила планы, глаза у нее разгорелись, она была так возбуждена, что Ирина не могла понять, что это с ней такое. Неужели она всерьез принимает появление этого мальчишки?

Когда она спросила у нее, в чем дело, та с упреком посмотрела на дочь.

– Как ты не понимаешь? На Родиона всегда можно положиться! Таких мужчин теперь осталось раз-два, и обчелся. Мужики же измельчали, посмотреть не на кого!

Они замолчали, признавая эту бесспорную истину, но думая каждая о своем. В шесть с работы пришел отец, выслушал невеселые новости, ссутулился и ушел в большую комнату. О Родионе ему не сказали.

Мать кивнула ему вслед.

– Переживает, – голос звучал неодобрительно. – Себя вспоминает, наверное. Ему это понятно. Сам таким же был. Женщин много, и все они лучше постылых жен. Ладно, пойдем, я тебя покормлю.

Ирине почему-то стало неловко.

– Знаешь, мама, я лучше с Родом дома поужинаю… – и замолкла, прикусив болтливый язык.

Если у матери еще были сомнения в том, одна ли живет дочь, то теперь они полностью исчезли.

Ровно в семь часов раздался звонок в дверь. Мать, кинувшаяся открывать двери, обомлела, когда элегантный гость презентовал ей роскошный букет роз.

– Это вам, Елизавета Васильевна!

Ирина, смутно надеявшаяся на то, что Род не будет подниматься в квартиру, а просто позвонит ей снизу, смутилась. Зато мать, обожающая розы, расцвела и стала настойчиво зазывать его в дом. Но он вежливо отказался:

– Как-нибудь в другой раз. Я тороплюсь. Да и Ирина, я думаю, устала.

В прихожую вышел отец и, ничего не понимая, уставился на гостя. Ирина нехотя представила их друг другу. Чтобы избежать неудобных вопросов, в скоростном темпе оделась и, едва попрощавшись, выскочила вон.

После их ухода отец вопросительно посмотрел на жену, но той не хотелось ничего объяснять. Не сглазить бы! Ирина порой бывает такой упрямой и не понимает, что хорошо, что плохо. На невысказанный вопрос мужа ответила:

– Да это просто ее знакомый из соседнего дома.

Отец хмуро заметил:

– Я и не думал, что Валерий такая свинья.

Старясь скрыть охватившее ее радужное настроение, жена ушла на кухню, крикнув по дороге:

– Да он всегда таким был. Скользким. Но, правда, Ирину он любил. Только недолго.

Муж пошел следом.

– Нет, это ему ребенок нужен. Были бы дети, никуда бы он не делся.

Жена не согласилась.

– Дети только предлог. Козлы они козлы и есть, изначально. Козлиная сущность все равно рано или поздно вылезет, так пусть уж лучше рано. Он пожалеет потом, но ведь прошлого уже не вернуть.

Принявший эти слова на свой счет муж встал и тихонько ушел в другую комнату, с сожалением вспоминая о прошлой глупости, испортившей жизнь и ему, и семье.

Пока Родион ставил машину на стоянку, Ирина разглядывала забитый продуктами холодильник и размышляла, что же ей приготовить. Что любит Родион?

Вздрогнув, осознала, что относится к нему уже как к члену семьи. Неужели в ней взыграл материнский инстинкт, и таким странным образом вылилась тоска по собственному ребенку?

Решив, что голод размышлениями не утолить, приготовила ужин из того, что попроще. И стал ждать Родиона. Он пришел через полчаса, чем-то недовольный. Спрашивать в чем дело, она постеснялась, хотя очень хотелось узнать. Поели они молча. После ужина он предложил ей отдохнуть, а сам принялся прибирать на кухне, и она ушла, почувствовав усталость.

Она с некоторым испугом ждала, что он присоединится к ней, не дождалась и уснула. Спокойно, больше не мерзнув, проспала всю ночь и утром поняла, что Родион этой ночью к ней не приходил.

Хотя это и было нелогично, но она почувствовала себя обманутой. Но в чем? В собственных ожиданиях? Но она сама была против их близости. И он послушался. Почему же у нее такое странное чувство, будто он ее бросил?

Досада на себя заставила крепко закусить губу и быстро одеться. Скоро на работу, а она до сих пор не знает расписания. Надо сходить в школу.

Заглянув в соседнюю комнату, она замерла – Род, вытянувшись во всю длину, отчего его длинные ноги свисали с дивана, спал, даже не укрывшись одеялом.

Влекомая любопытством, она на цыпочках, боясь дышать, подошла поближе. Его спокойное лицо было загорелым, будто он часто бывал на открытом воздухе. Длинные рыжеватые ресницы отбрасывали чуть заметные тени на впалые щеки. Во сне он казался по-детски беззащитным, и ей захотелось потрогать его волосы, чтобы ощутить, мягкие ли они. Она уже потянулась к нему, но спохватилась и быстро зашагала к выходу.

– Ты куда? – голос был ясным, будто и не после сна.

Она медленно повернулась, краснея, как девочка.

– Мне нужно сходить в школу. Скоро на работу.

Он сел на диван, приглаживая спутанные волосы.

– А ты позавтракала?

Ирина запнулась, не зная, что сказать. И зачем ему это? Валерий никогда не интересовался такими пустяками. Родион, все поняв по ее выразительному лицу, увесисто приказал:

– Сначала поешь! Ты же знаешь, что тебе обязательно нужно нормально питаться!

Повернувшись, послушно поплелась на кухню, чувствуя себя недисциплинированным подростком. Не одеваясь, он пошел за ней, намереваясь проконтролировать процесс.

– Кофе хочешь?

Она отрицательно дернула головой, с трудом запихивая в себя последнюю ложку йогурта.

– Я по утрам вообще ничего не ем. Аппетита нет совершенно.

Глядя, как она с кислой миной допивает налитый им сок, спросил:

– До школы тебя проводить?

Ирина аж побледнела.

– Нет, конечно…

Родион встал и отошел к окну, чтобы она не заметила смеси боли и досады, проявившиеся на лице. Сколько ему еще ждать, чтобы она смирилась с его появлением в своей жизни и перестала прятать его от родни и знакомых?

В школе было тихо – шел урок. Завуч, встретившая ее в коридоре, позвала к себе. Ирине было неловко, будто она не оправдала чьих-то надежд.

– Как вы тут без меня?

Клавдия Ивановна успокаивающе проговорила:

– Нормально. Сама знаешь, в нашей школе учеников мало, а учителей много. Заменить заболевшего преподавателя не проблема.

Завуч не спросила, как дела у нее, и стало ясно, что все уже все знают. Ирина неуверенно попросила:

– А можно мне работать на полставки? Сил нет, если честно…

Начальница обрадовалась:

– Да без проблем. Шестые классы вести сможешь? Их всего два.

Эта нагрузка не тянула на полставки, но Ирина была довольна. Ей сейчас было не по силам сладить с непоседливыми подростками.

Зайдя в учительскую, ответила на вопросы двух учительниц, дожидающихся своих уроков, списала расписание и пошла домой.

Открывая дверь, услышала гудение пылесоса. Неужели Родион вздумал заняться уборкой? Было глупо сравнивать двух мужчин, но Валерий даже мусорное ведро выносил с таким видом, будто совершал непосильный подвиг.

Родион, в одних джинсах, закончил пылесосить ковер в большой комнате, поднял угол, заглянув под него, и сердито бросил:

– Бесполезно. Надо идти выбивать. Вы когда ковры выбивали в последний раз?

Ирина открыла и закрыла рот. Вот это вопросик. Знать бы, когда… Он догадался и сам:

– Давненько, значит.

И стал деловито скатывать ковер, обнажая сероватый от пыли пол. Натянув куртку прямо на голое тело, потребовал выбивалку. Вытащив ее из дальнего угла кладовки, Ирина торжественно, как награду, подала ее парню. Так, наверное, дамы вручали рыцарям мечи перед турниром.

Род постучал выбивалкой по руке, убедился в ее крепости, подхватил ковер и вышел. Через полчаса явился обратно, неся ковер на плече, как побежденного дракона. Увидев чисто вымытый пол, возмутился:

– И кто тебе полы мыть разрешил? А если бы у тебя голова закружилась и ты ударилась? Да еще головой?

Ирина, и без того считавшая, что без сомнения ушиблась головой, если позволяет жить в своей квартире этому типу, возмущенно ответила:

– Не надо так свирепо обо мне заботиться. – И, хотя ей было приятно его неподдельное беспокойство, но необходимо было отстоять свою независимость. – К тому же мыла я шваброй, не наклоняясь, и, как видишь, жива!

Он с неодобрением покачал головой.

– Чтобы этого больше не было! – и сноровисто раскатал чистый ковер. – Ну, как там поживает любимая школа?

Ирина ответила в том же духе:

– А что ей сделается? Стоит.

Бывший ученик со знанием дела констатировал:

– Странно. Ее же взрывали раз десять…

– Да больше, не меньше сотни, перед каждой контрольной… Но после того, как родители последнего позвонившего выложили крупную сумму за ложное сообщение, бедняжку оставили в покое.

Род ухмыльнулся.

– Да? Скучно жить стали, однако. Никаких приключений.

– Приключений в школьной жизни всегда хватает, даже слишком, – уточнила Ирина.

Родион усмехнулся, встал и, учтиво предложив ей руку, пригласил:

– Пойдем поедим.

Ирина хотела отказаться, она вовсе не хотела есть, но вместо этого приняла его протянутую руку, покорно поплелась на кухню. К ее ужасу, там ее ждал полноценный обед из трех блюд. С трудом съев все, что ей было велено, откинулась на спинку диванчика и уныло констатировала:

– После месяца такой кормежки мне ни в одни двери не протиснуться.

Он бодро заметил:

– Проблемы будем решать по мере их возникновения, а не заранее. – И отправил поспать после обеда, как положено всем выздоравливающим.

Ирина пошла спать, для порядка недовольно ворча себе под нос.

Проснулась она от почти невесомого поглаживания по волосам. Вначале ей даже показалось, что волосы перебирает легкий ветерок, но едва открыла глаза, как перед ней возникло близко, очень близко лицо Родиона. Она лихорадочно облизала враз пересохшие губы, и он уставился на них воспаленным взглядом. Ирина испуганно отшатнулась, и он неслышно чертыхнулся.

– Проснулась? Может, пойдем, погуляем? Погода чудесная.

Она поспешно согласилась, рассудив, что это безопаснее, чем сидеть здесь в опасном интиме.

Едва они вышли на улицу, как наткнулись на соседку тетю Валю. Она окинула их цепким взором, изобразила приятную улыбку и поздоровалась. Ирина ответила в том же духе и быстро увела Родиона подальше. Он недовольно заметил:

– Нет чтоб поговорить с человеком, у нее наверняка накопилась к тебе масса вопросов, вон как она смотрит нам вслед… – Род был насмешлив, ему не понравилась скорость, с которой его увели из опасной зоны.

– Не люблю, когда судачат за моей спиной.

– Вот и надо было ответить на все вопросы самой, чтобы не было сплетен. Слухи рождаются от незнания!

Она ничего не сказала, но насупилась, и они молча пошли по утоптанной тропинке на берег реки. Родион крепко держал спутницу под руку, и они казались вполне довольной своей жизнью супружеской парой.

Ирина задумалась, и не сразу поняла, что они окружены целой группой парней, молча их разглядывающих. Очнувшись, с ужасом уставилась на угрожающе молчащих, как ей казалось, парней. Вдруг один из них, размахнувшись, стукнул Родиона в плечо. Тот отскочил от Ирины, чтобы ей не досталось, и двинул нападающего в ответ. Тот ударил снова, и они, схватившись, покатились по земле, как мальчишки, выясняющие, кто из них сильнее.

Ирина застыла на месте, чувствуя, как горло перехватывает спазм, и отказывают ноги. Она бы упала, если бы стоявший неподалеку парень не успел ее подхватить и гаркнуть:

– Эй, идиоты, кончайте! Родька, твоей даме плохо!

Тот тотчас оторвался от напавшего, и с воплем:

– Черт, вот не вовремя пристал! – кинулся к ней, обхватил за талию и заглянул в глаза. – Ирина, да это просто мои друзья! Я же здесь вырос! Успокойся, это у нас игра такая! – И, обратившись к поднявшемуся с земли парню, сердито рявкнул: – Идиот! Ты мне жену до полусмерти напугал!

Парни уставились на Ирину с новым интересом.

– Жену? Ну и ну! – и ударивший Рода парень пристальнее вгляделся в ее черты. – Да это же Ирина! Вот блин! Ну ты даешь, Родька! Поздравляем! – больше ничего сказано не было, но Ирина чувствовала, что, не будь ее рядом, вопросов было бы не в пример больше.

С беспокойством глядя на Ирину, Родион заметил ее бледность, вздохнул и повел домой. Она никак не могла справиться с волнением и, едва зашла в квартиру, вдруг залилась звонким смехом, который никак не хотел останавливаться. Родион усадил ее на диван и стал растирать окоченевшие руки, приговаривая:

– Все хорошо, все хорошо!

Но смех не умолкал, и Ирина уже начала задыхаться, глядя на него отчаянными глазами. Ей не хватало воздуха, и она испугалась, что еще вот-вот, и она задохнется. Родион выругался и вдруг с силой прижал ее к себе, закрыв ей рот твердыми губами. Она с изумлением почувствовала во рту его язык, и приступ тут же прекратился.