скачать книгу бесплатно
– Чур, я первый! – услышала отдаленный крик.
– Нет, я!
Я подняла голову, чтобы посмотреть на кричащего. Прищурилась, вглядываясь вдаль, и увидела трёх мальчишек, бегущих к площадке.
«Только не мальчишки», – подумала, взявшись за поручень еще крепче.
Будучи стеснительным ребенком, я сторонилась незнакомых детей, тем более мальчиков.
«Все пацаны – драчуны и дураки!» – так в моих глазах выглядел противоположный пол.
Но идти домой ещё рано, да и прятаться некуда. Опустив голову пониже, сжалась и заново принялась за свой рисунок, решив дорисовать облака и солнце.
Топот бегущих ног и обрывки разговора мальчишек становились всё громче, пока перед глазами не появилась пара синих сандалий, затоптавших так тщательно выведенную мной картину.
– Я первый! – крикнули сандалии. – Кто не успел, тот – Шреддер!
– Сашка – Шреддер! – послышался голос, мальчика подбежавшего сбоку к качели, на которой сидела я, и постучавшего по опоре.
– Э, я не буду Шреддером! Вы сами такие! – обижено крикнул третий голос, чей хозяин резко затормозил, подняв облако пыли.
Посмотрев туда, где только что красовался домик и увидев на его месте лишь следы от сандалий, почувствовала, как глаза тут же запекло. Обида подкатила к горлу, и немедленно захотелось соскочить с качели и поколотить обидчиков. Но я боялась, что они дадут мне сдачи.
– Что вы наделали! – крикнула, поднимая взгляд на этих ужасных пацанов. – Вы не видите, что я тут рисую? – расплакалась, не в силах сдержать едкие слёзы досады.
– Всё равно твой рисунок некрасивый!– засмеялся первый мальчик.
– Ну и что?! Это мой рисунок! Вот рисуй свой и топчи его, – крикнула ему сквозь слёзы.
– А может, мы хотим твой рисунок топтать, – присоединился к первому третий пацан и начал прыгать по тому месту, где еще виднелись дерево и облака.
Первый мальчик, решив не оставаться в стороне от такого весёлого занятия, присоединился к другу, запрыгав вместе с ним.
– Вы дураки, – слёзы еще сильнее потекли по щекам, капая с подбородка на платье. Размазывая сырость по лицу свободной рукой, не могла отвести взгляда от их ног, напрочь уничтожающих мой труд.
– А ты – малявка! А малявкам тут делать нечего! – зло выкрикнул пацан в синих сандалиях.
– Отстаньте от девочки! – вмешался мальчик, стоявший возле качели и наблюдавший за происходящим.
Он вышел вперед, встав передо мной, словно загораживая от своих друзей.
– А ты чего, в малявку влюбился? – засмеялся первый.
– Она же меньше! А маленьких нельзя обижать. Тебе бы не понравилось, если кто-то испортил твой рисунок, – не спасовал защитник.
– Ну и что! Сейчас это не мой.
– А вот я возьму тогда и порву твою одежду! Понравится тебе? – крикнул вступившийся мальчик
Слушая перепалку пацанов, даже забыла о своих слезах и всматривалась в зеленую футболку, закрывающую меня от противных забияк.
– Зачем одежду-то рвать? – остановился третий.
– Чтобы понял, как неприятно, когда твои вещи портят! – сжал кулаки заступник.
– Ты совсем что ли?– замер первый. – Это я тебе порву!
– Вот и попробуй! – толкнул мальчик в зелёной футболке первого.
– Ты совсем дурак? – попятился мальчик в синих сандалиях назад. – Я маме всё расскажу.
– Ну и рассказывай! А я расскажу, что ты маленьких обижаешь.
– Вот и оставайся здесь с этой малявкой! – зло крикнул первый мальчик. – Саша, пойдём!
– Пойдём! Пусть нянчится, раз влюбился!
– Ага! Тили-тили тесто, жених и невеста! – крикнул первый.
И оба мальчишки сорвались с места, побежав в ту же сторону, откуда пришли на площадку.
Посмотрев, как его друзья удаляются, мальчик в зелёной футболке повернулся ко мне.
– Не обращай внимания на этих дураков! – сказал, садясь на свободные качели справа от меня.
Перестав всхлипывать, я медленно повернула голову в его сторону, чтобы посмотреть на своего спасителя. Светлые волосы, глаза такого же цвета, как у моей мамы, серые, как она всегда говорит, хотя мне всегда казались они голубыми, и озорная улыбка, освещающая его лицо.
– Спа…спа-сибо, – попыталась унять слёзы, поблагодарила его.
– Девочка, не плачь. Они просто не джентльмены, поэтому дураки, – громко успокаивал защитник.
– Что … что так-к-кое джентльмены? – спросила, внимательно посмотрев на мальчика.
– Джентльмен – это тот, кто защищает младших и женщин, – нахмурившись ответил он.
– Значит, ты джентльмен?
– Мама с папой говорят, что да! – гордо улыбнулся мальчик.
– А я? – уже совсем успокоилась, заинтересованная новым знакомым.
– А ты девочка.
– А если я буду защищать младших и женщин?
– Папа говорит, что джентльмены – настоящие мужчины, – посмотрел на солнце и снова перевёл взгляд на меня.
– Тогда кем буду я? – удивленно спросила спасителя, расстроившись, что не могу быть джентльменом.
– М-м-м, – мальчик отвёл на мгновение взгляд в сторону, задумавшись, постучал указательным пальцем по подбородку. – Ты будешь – Леди!
– Что такое Леди? – улыбнулась, услышав новое интересное слово.
– Это девочка в платье!
– Точно! Значит, я Леди! – обрадовалась тому, что я в платье и теперь точно могу быть этой самой Леди. – А как тебя зовут?
– Максим. А тебя?
– Меня зовут Мая!
– Это как пчёлку, что ли? – засмеялся Максим.
– Какую пчёлку? – не могла перестать улыбаться ему в ответ, даже не имея ни малейшего представления, о чем именно он говорит.
– Ты не смотрела мультик про пчёлку Майя? – округлил глаза новый знакомый.
– Нет, – уронила на землю палочку, которая до сих пор была в руке.
– Я тебе дам посмотреть, Пчёлка, – улыбнулся мальчик.
– Я не пчёлка, я Леди.
– Ты Леди – Пчёлка, – звонко рассмеялся Максим.
Веселое настроение защитника оказалось настолько заразительным, что я напрочь забыла о неприятностях с рисунком. Максим казался таким добрым и смелым, и говорил о чём-то, совершенно неизвестном для меня, но таком интересном, что моментально завоевал мое расположение.
– Леди Пчёлка, сколько тебе лет?
– Пять. А тебе?
– А мне шесть. Почему ты гуляешь одна?
– Мне не с кем. Мама занята.
– У тебя нет брата или сестры?
– Нет, – помотала головой.
Мне всегда хотелось братика, но родители почему-то не собирались мне его дарить, поэтому приходилось всегда играть одной и ждать, пока у мамы с папой появится для меня время.
– А мой брат уже в шестой класс пойдёт. Поэтому со мной не гуляет.
– Я бы хотела брата, – опустила глаза к своим сандалиям, рассматривая пыль,припудрившую красную кожу.
– Хочешь, я буду твоим братом? – широко раскрыв глаза от восторга, предложил Максим. – Буду тебя от всех защищать?– начал раскачиваться.
– Разве можно просто взять – и стать братом?– посмотрела на него, не веря, что так легко можно с кем-то стать братом и сестрой.
– Конечно! Мама говорит, что всегда нужно держать слово. Поэтому если я пообещал, что буду твоим братом, то останусь им навсегда.
– Правда?! – обрадовалась, что наконец-то у меня появится настоящий брат, с которым я смогу играть и гулять на улице. – Навсегда, навсегда?
– Навсегда, навсегда! Будем всем говорить, что ты – моя младшая сестра.
– Здорово! – неуклюже оттолкнулась от земли.
Увидев мои неудачные попытки, Максим остановил свои качели и принялся раскачивать меня.
– Только скажем, что ты – двоюродная. Живем-то мы с разными родителями. Поняла?
– Поняла, – согласилась, чувствуя, что вот-вот лопну от счастья.
Так мы и провели вместе на площадке всё оставшееся до прихода мамы время. И вслед за этим всю последующую жизнь.
***
Тот день стал для нас судьбоносным. Не знаю, может, из долга держать своё мужское слово, привитого Жёлтому с детства воспитанием, но с того дня он, и правда, всегда ждал меня на площадке. Во время совместных прогулок Максим защищал меня от друзей, переставших смеяться над ним, как только они узнали о нашем «родстве». Прогулки стали для меня любимым временем дня. И уехав к бабушке, я очень сильно боялась, что он найдет себе новую сестру и будет гулять с ней, забыв обо мне. Но как показала история, Макс не забыл про меня, увлёкшись нашей дружбой так же сильно, как и я.
Вспоминая о нашем с ним детстве, я всегда думаю о том дне и слепящем солнце, таком же ярком, как его улыбка и вся его яркая личность. Даже спустя двадцать лет, я смотрела на него, затаив дыхание, не боясь обжечься его лучами и ослепнуть от исходящего от него сияния. Жёлтый осветил мою жизнь, подарив радость, тепло и любовь. И он навсегда останется моим Солнцем.
ГЛАВА 7
– Я в сотый раз повторяю вам, мы позвоним, как только появится какая-то информация. Вы не должны приезжать сюда по пять раз в день, – проговорил следователь, прикрепляя степлером одну бумажку к другой, даже не взглянув на меня.
– Вы ничего не делаете, чтобы отыскать её, – с трудом сдерживался от того, чтобы разнести к чертям всё это долбаное отделение полиции.
– Мы приступили к поиску, Максим Викторович. И проверяем все возможные варианты, где может быть ваша подруга.
– Опрашивать её вшивых друзей, всё тех же, кого я объехал ещё в день её исчезновения – это пустая трата времени. А пока вы ходите по кругу, как чёртовы пони, с Маей уже могло произойти всё что угодно! – сжал кулаки, подавляя собственный гнев.
Прошло четверо суток с того момента, когда я заснул с ней в одной кровати и проснулся в пустом доме, и реальности, где Пчёлка меня покинула. Я излазил этот проклятый город вдоль и поперёк, но не отыскал и следа того, куда она могла исчезнуть. Ни один человек из тех, с кем она общалась, не знал о местонахождении Маи. Предположив, что она намеренно попросила того, кто в курсе её планов, скрывать свои координаты по неизвестной мне причине, я пустил в ход запрещённый приём, используя байку о больной бабушке, но и это не помогло напасть на след.
И чем дольше я искал её, тем отчётливее чувствовал, как она всё дальше ускользает от меня. На протяжении двадцати лет я просыпался каждый день, не только осознавая мозгом, но и ощущая на каком-то ином уровне – сердцем, кожей и каждой клеткой тела, что моя Пчёлка неподалёку. Это придавало мне сил, заставляя стремиться пройти через все сложности дня как можно быстрее, чтобы скорее встретить Маю. А теперь… теперь у меня в груди словно образовалась пустота. Нет. Она жива, я это точно знаю. Если бы случилось так, что её не стало, то я бы понял это. Не знаю как, но обязательно понял. Но я боялся, чёрт возьми. Только самому дьяволу известно, как сильно я боялся больше никогда не увидеться с ней и боялся того, что именно в эту минуту Пчёлке плохо, а я не могу найти ни единого конца, потянув за который смог бы наконец-то выйти на её след.
Масла в огонь подливала полиция. В первые сутки они даже слушать меня не стали, посмеявшись надо мной и даже ляпнув что-то вроде: «Все они возвращаются, как нагуляются». Если бы не стекло, отделявшее меня от дежурного части, то меня точно засадили в изолятор, лишив возможности поиска Пчёлки. Но, несмотря на все усмешки и безразличие представителей органов правопорядка, я всё равно написал заявление о её пропаже. Трезво оценивая шансы на то, что её начнут по-настоящему искать, снова отправился за помощью к бесполезному Стасу. Этот обиженный ублюдок не хотел и пальцем пошевелить, фыркнув, что это его теперь не касается. В тот момент между нами не находилось стекла или каких-то иных преград, не позволяющих сделать то, о чём я мечтал с первого дня знакомства с ним. Сломанный нос пусть и не облегчил поиски Пчёлки, но немного помог спустить пар, скапливавшийся внутри меня годами.
Придя в участок на следующий день, не удивился, узнав о написанном гинекологом заявлении. Несмотря на всю мою личную к нему неприязнь, он любил Маю и вряд ли хотел, чтобы с ней случилась беда.
В тот же день в отделении полиции появились после визита к ним участкового и родители Пчёлки, и тогда объясняться пришлось не только мне, но и бывшему парню.
Шокированные её исчезновением и новостями об их расставании со Стасом, тётя Лена и дядя Паша до конца не могли осознать всех перемен, случившихся в жизни дочери, но больше всего не понимали, почему она решила скрыть от них такие значимые события. Не понимал этого и я. Как и не понимал того, что именно сделал не так, отчего она решила уйти, не говоря ни слова. Да и если быть уж до конца честным, я чувствовал вину за её пропажу. Как мне казалось, и все остальные, пусть и не озвучивая, винили в этом меня. Лишь чёртов гинеколог осмелился высказать свои обвинения вслух.
– -Что между вами в действительности произошло, а? – в упор смотрел на меня, пытаясь испепелить взглядом.
Боковым зрением заметил, как тётя Лена в напряжении следит за нашей перепалкой, дожидаясь ответа. Я не собирался устраивать перед родителями Пчёлки сцен, но судя по лицу её бывшего, искаженному гримасой гнева, у него были совсем иные планы.
– Ничего такого, о чём тебе нужно знать, – процедил сквозь зубы, а самому захотелось поморщиться от того, насколько отвратительно прозвучала эта фраза.
