banner banner banner
Пленники солнца
Пленники солнца
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Пленники солнца

скачать книгу бесплатно


В груди заскребло когтями тревожное чувство. Теперь мной завладел совершенно иной страх. Вставил ключ в замочную скважину, отворяя дверь и тихо закрывая её за собой. Замер на пороге, вслушиваясь в тишину. Даже по атмосфере в квартире я мог сказать, что Маи не было дома.

– Пчёлка! – позвал, надеясь всё же, что чувства и интуиция обманывают меня. – Пчёлка, ты дома?

Вместо ответа услышал лишь эхо собственного голоса. Осторожно ступая по полу, старался издавать как можно меньше шума. Я заглянул в гостиную, прошёл в кухню, в ванную и, наконец, в спальню, не найдя нигде Маю. Что-то было не так, но я не мог понять, что именно. Снова и снова обходил комнаты пытаясь зацепиться за чувство дискомфорта, не дающее просто уйти и поискать её где-то в другом месте. Я осматривал квартиру, пытаясь заметить какие-то перемены, но всё выглядело так же, как и прежде. Отчаявшись разобраться в сигналах интуиции, упал в кресло рядом с её кроватью. Откинув голову назад, закрыл глаза, думая о том, где она может быть в это мгновение. Взгляд устремился в угол между балконом и рабочим столом Маи. Кровь отлила от лица, когда я понял, чего именно не хватает. Обычно в том углу стоял Пчёлкин чемодан. Она никогда не убирала его в шкаф или на антресоль, часто уезжая в командировки и отвечая на вопрос, почему она его не спрячет, что смотря на него, предвкушает новые поездки и приключения. Но сегодня его там не было. На меня взирал совершенно пустой угол.

Вскочил на ноги, в следующее мгновение оказавшись возле шкафа Пчёлки. Распахнул дверцы, окидывая взглядом его содержимое. Рабочие костюмы, стройным рядом развешанные друг за другом, были в идеальном порядке. Коктейльные платья казались также не потревоженными. Вся одежда лежала строго по своим местам, словно здесь только что навели порядок. Гардероб Маи ещё никогда не был так упорядочен, как в этот раз. И это казалось ещё более странным, если её экстренно отправили к командировку. Она не умела собираться, не оставив после себя хаоса.

Если не принимать во внимание события прошлой ночи, вся ситуация казалась безумно подозрительной. Отключенный телефон, исчезнувший чемодан, идеальный порядок в шкафу, как в прочем и во всём доме, и никакой обратной связи. Пчёлка не могла уехать куда-либо, не предупредив меня. Она бы никогда так не поступила. И плевать, насколько поменялся статус наших отношений, мы сами-то не изменились. Предчувствие непоправимого огромной тенью, разросшейся чудовищной тучи, заслонившей солнце и блокирующей полностью каждый лучик света, накрыло меня, стирая остатки утренней эйфории. Случилось что-то нехорошее, иначе я не мог объяснить его появление.

Ещё раз просмотрел содержимое вешалок и полок, пытаясь определить, куда она направилась. Заметил лишь пару пропавших джинсов и несколько платьев в пол. Конечно, мог что-то и упустить, но я знал достаточно хорошо одежду Маи, смакуя по ночам, лёжа в темноте, её образ, увиденный днём. Я обращал внимание на изменения в её внешности, подмечая малейшие нюансы. Наверное, вряд ли найдется другой парень, настолько остро реагирующий на перемены во внешности подруги, как я, замечая, как та или иная деталь добавляла штрихи в облик Маи. Что бы она не нацепляла на себя, у меня не получалось не восхищаться ею и не смотреть на неё как на произведение искусства. Но, тем не менее, считал важным всё, что она делала со свей внешностью и образом в целом, поскольку Мая была моим идеалом и я не стал бы в ней ничего менять.

Осмотр вещей не смог меня натолкнуть на мысль, куда именно она исчезла. Единственное, что я знал: вряд ли эта поездка стала спонтанной. Обычно все сборы Пчёлки сопровождались диким хаосом и полным беспорядком не только в шкафу, но и во всём доме. Не зная, за что хвататься в первую очередь, она бегала по квартире, сгребая какие-то предметы и закидывая их в чемодан, а затем так же извлекая их обратно, понимая, что набирает слишком много в поездку, длительностью в два дня. Поэтому одежда, предметы личной гигиены, косметика, зарядные устройства от всех видов гаджетов оставались раскиданными по всей квартире, словно те самые следы из хлебных крошек, призванные помочь отыскать дорогу домой и не дающие усомниться в поспешности сборов хозяйки дома. Ведь оставив после себя кавардак, можно не сомневаться, что она вернётся устранить его.

Сейчас же всё находилось в идеальном порядке, будто я забрёл по ошибке в чужую квартиру. Каждый предмет занимал своё место и блестел чистотой. Такого неестественно – идеального порядка, совершенно не характерного для Маи, я ни разу не видел вокруг неё. Мою Пчёлку постоянно окружал легкий кавардак. Обычно она всегда была погружена в собственные мысли и увлечена идеями, поэтому не обращала внимания на то, что творится вокруг неё. Занятая воплощением в жизнь той или иной задумки статьи или расследованием, она не интересовалась обыденными вещами. Воздух вокруг Пчёлки всегда казался наэлектризованным от излучаемой ею энергии. Не умея сидеть на месте, она находилась в постоянном движении. Мая действительно олицетворяла то имя, которым я её называл – Пчёлка, безостановочно кружась и находясь в действии. Поэтому ненормальный для этих стен порядок напугал меня. Напугал настолько, что на шее выступил холодный пот. Что, чёрт возьми, случилось? Где Пчёлка? И как воспринимать подобные перемены?

В висках пульсировало, а душа находилась где-то не на месте, то падая вниз, то начиная трепыхаться в груди, словно птица в неволе. Достал телефон, набирая номер.

– Алло! – тут же услышал ответ на том конце.

– Здравствуйте, тёть Лен!

– Здравствуй, Максим! Как ты? Давно тебя не видела!

– Всё хорошо, тёть Лен. Весь в работе.

– Поздравляю тебя с открытием клуба! Ты так долго к этому шёл! Мы с дядей Пашей очень гордимся тобой и всей душой рады за тебя, Максим.

– Спасибо большое! Я, правда, к этому долго шёл, – беспокойно сжимал и разжимал пальцы, чтобы не перебить маму Маи, сразу же не начав расспрашивать о дочери.

– Дай Бог, чтобы теперь всё шло только в гору.

– Дай Бог! Тёть Лен, я вот что звоню. Вы с Маей сегодня разговаривали? Я что-то не могу до неё дозвониться, – потёр пальцами лоб, стараясь хоть как-то снять напряжение.

– Сегодня? Нет. Последний раз мы разговаривали с ней вчера, перед тем как она собиралась на открытие клуба.

– Она ничего вам не говорила о планах на сегодня?

– Нет, – послышалось беспокойство в голосе мамы Пчёлки. – Что-то случилось?

– Нет, нет, ничего, – я не мог напугать её своими бестолковыми предчувствиями, не убедившись в их оправданности. – Просто вчера было столько суеты, что не смогли толком поговорить. И не знаю, какие у неё были планы на сегодня.

– Ты не пробовал звонить Стасу? Наверняка в выходной день они вместе.

– Со Стасом? – сердце бешено заколотилось, стоило подумать о Пчёлке вместе с этим придурком. – Они же…

Начал говорить и вовремя осёкся. Тётя Лена тоже не знала ничего о расставании Маи с гражданским мужем. Сердце налилось свинцовой тяжестью при осознании всей серьёзности ситуации. Она не только мне не говорила о том, что порвала отношения с гинекологом, но и маме. Как о таком можно умолчать и не поделиться с самыми близкими людьми?

– Что они? – тревога, пропитавшая вопрос тёти Лены, заставила меня вовремя одуматься и, прежде чем сеять панику, разобраться с обстоятельствами.

– Да, кажется, у них были какие-то планы на двоих. Вы правы. Спасибо, тёть Лен.

– С тобой все в порядке, Максим? – осторожно спросила она.

– Да. Я в порядке. Просто не выспался.

– Забеги к нам как-нибудь. Соскучились по тебе.

– Обязательно забегу. Передавайте привет дяде Паше.

– Передам. Он будет рад тебя видеть.

– Заскочу к вам на днях. До свидания.

– До свидания, Максим.

Сразу же прервав звонок, открыл список контактов в поисках номера этого ублюдка Стаса. Вводя его имя в строку поиска всевозможными вариантами того, как я мог сохранить его номер, не нашёл ничего. Казалось странным, почему я не сохранил его, тогда как обычно предпочитал знать о парнях Пчёлки всё от и до. И тем более не позволил бы ей жить вместе с кем-то, о ком не выяснил всю подноготную. Конечно, мне нравилось делать вид, будто его не существует, игнорируя его участие в её жизни. И в то же время это было невозможно. Ведь именно он, а не я, засыпал с Маей по ночам и проводил с ней всё то время, когда она находилась не со мной. Ко всему прочему, я понятия не имел, куда он съехал. Единственное, что я отчётливо знал о бывшем парне Пчёлки – это его место работы. Конечно, вряд ли я смогу застать его там в субботу, но попытаюсь как-то разузнать его адрес.

На основном месте работы, в муниципальной клинике, я застал лишь охранника и дежурного врача, явно находящегося не в духе для разговоров и, тем более, не расположенного помочь мне найти её коллегу. Лишь упоминание Маи помогло мне заставить эту суровую женщину смягчиться и назвать частную клинику, где подрабатывал или, точнее сказать, получал основной доход Стас.

Администратор клиники «Поколение» встретила дежурной улыбкой, сразу же любезно указав на кабинет Станислава Егоровича, стоило ей узнать о том, что я брат Маи. Дождавшись окончания приёма, прошмыгнул мимо возмущенных девушек в распахнутую медсестрой, приглашающей следующего пациента, дверь.

– У нас сейчас пациент! – пыталась завернуть меня обратно в коридор миловидная брюнетка в розовом халатике. – Выйдите, пожалуйста, из кабинета!

Игнорируя её протесты, направился прямо к столу Стаса, делающего какие-то записи. Лишь услышав возмущённые возгласы помощницы, он поднял голову, встречаясь со мной взглядом. Недоумение в глазах бывшего моей Пчёлки тут же сменилось неприкрытой злостью.

– Что тебе? – процедил сквозь зубы.

– Где Мая?– проигнорировал его агрессию, испытывая в ответ не менее негативные эмоции на его счёт.

Два года этот ублюдок владел сокровищем, о котором я грезил и не мог уснуть ночами. Два бесконечно долгих чёртовых года он заставлял верить Маю в то, что он тот, кто ей нужен. И если он считал, будто имел больше прав любить её, то он, мать его, ошибался! Мая всегда была моей, и ничьей больше.

– Пришёл поиздеваться? – стиснул челюсти, простреливая меня разгневанным взглядом.

– Просто ответь, где она?

Несколько мгновений Стас молча смотрел на меня, играя желваками, затем резко отодвинул стул и поднялся на ноги.

– Анастасия Сергеевна, мне нужно выйти на несколько минут. Пригласите пациентку, чтобы подождала внутри, – не отрывая от меня взгляда, подбородком указал на дверь, тут же направляясь к выходу.

Пройдя через просторные светлые коридоры, Стас вышел через служебный вход на задний двор поликлиники, отойдя от двери подальше, дожидаясь, когда я закрою её за собой. Засунув руки в карманы халата, он молча осматривал меня с ног до головы с нескрываемой неприязнью.

– Где Мая? – повторил свой вопрос, беспокоясь больше о том, что случилось с Пчёлкой, чем о мнении этого неудачника.

– Здесь её нет, – пожал он плечами со скучающим видом.

– Это я вижу. Где она?

– Разве это не ты всегда в курсе её передвижений? – зло выплюнул. – Разве не с тобой первым она делилась всеми своими планами и впечатлениями? Тогда почему ты считаешь, будто я знаю о ней больше твоего?

– Б***дь, Стас! Просто скажи, ты видел её сегодня или хотя бы разговаривал с ней?

Я понимал его злость. Быть отвергнутым любимым человеком непросто, именно поэтому я столько лет не решался сознаться в своих чувствах Пчёлке. Но сейчас у меня совершенно не было времени слушать его едкие тирады. Я должен найти Маю, а всё остальное пусть отправляется к чёрту.

– Нет. Я не видел её с того дня, когда сделал предложение.

И снова по сердцу царапнуло при упоминании этого эпизода. Я был так близок к тому, чтобы потерять её навсегда, что любое упоминание этого момента приносило боль и раскаяние. Своей трусостью я заставил страдать всех вокруг, а не только себя.

– Когда это произошло?

– Два дня назад.

Целых два гребанных дня она не говорила мне о таком важном событии в её жизни, как и не упоминала о расставании со Стасом.

Он внимательно рассматривал меня, словно изучая.

– Она не рассказала тебе? – недоверчиво спросил он.

– Нет, – помотал головой, понимая, насколько это кажется абсурдным. Я и сам до сих пор не мог уразуметь, почему она утаила эту новость от меня. – Случайно проговорилась вчера.

– Что произошло между вами? – прожигал меня глазами.

– Ничего такого, о чем тебе нужно знать, – ещё один подобный вопрос, и я разобью ему морду.

– Какой же ты идиот, Макс, – зло фыркнул Стас. – Она призналась тебе?

– Пошёл к чёрту! Не твое дело! – беспокойно начал ходить из стороны в сторону по ступеньке.

– Что с ней?

– Хотел бы я знать. Её телефон недоступен, дома её тоже нет, как и чемодана.

– Может, срочная командировка? Не ездил к ним в издательство?

– Сегодня суббота.

– Сам знаешь, что там постоянно трётся полно народу, даже в праздники.

– Она точно не говорила тебе, куда собирается?

– Она мне рассказывала не так много, как тебе, – с грустью проговорил он.

Молча кивнув, я развернулся к двери не собираясь больше терять ни минуты и намереваясь поехать прямо в офис редакции.

– Почему ты столько лет молчал? – услышал хриплый голос Стаса, словно ему с трудом дались эти слова.

– Боялся потерять.

Не дожидаясь других тупых вопросов, молча закрыл за собой дверь, оставляя Стаса снаружи. Произнеся ему последние два слова, начал осознавать, как всё, чего я боялся, свершилось. Стоило раскрыть свои чувства, и Мая исчезла. Надежда, что вот-вот услышу звонок телефона с высветившимся на дисплее её именем, по-прежнему горела в груди. Она не могла так поступить со мной, не могла так поступить с нами. Столько лет нашим с ней приоритетом было спокойствие и счастье друг друга. И оборвать всё именно сейчас, когда наконец-то появилась возможность быть навсегда вместе, не оглядываясь на мнение посторонних людей и отодвигая в сторону страхи, перешагивая грань недозволенного! Весь путь до редакции газеты, где работала Мая, размышлял на тему, почему она так странно вела себя вчера и чем именно стала для неё прошлая ночь. Но куда более важный вопрос оставался: где она сейчас?

Войдя в офис редакции, кивнул охраннику, сразу же устремляясь к лифту. Поднявшись на шестой этаж, направился к кабинету, где находились рабочие столы Маи и ещё нескольких журналистов. Вот уже на протяжении пяти лет она трудилась в этом издании. Первый год, когда она ещё стажировалась, Пчёлке пришлось упорно доказывать, что она способна писать не только о косметике и светских мероприятиях, но и о чём-то действительно важном.

Помню, с каким отчаянием она пыталась пропихнуть статьи о причинах подросткового суицида, безработице или же о загрязнении воздуха, и всегда получала отказ. Мая расстраивалась и впадала в депрессию из-за того, что не может внести свой вклад в жизнь окружающих и сделать мир вокруг немножечко лучше. Ей приходилось выполнять задания редакции, по-прежнему писать о мероприятиях в городе и его округе, составлять радужную картину мира, игнорируя его изнанку.

Поэтому, получив колонку «журналистское расследование», она с радостью взялась за дело, надеясь, что теперь сможет открыть глаза обществу на отвратительные стороны действительности. Пусть её расследования касались больше производства продуктов, время от времени она раскрывала какие-то шумные дела, касающихся политиков или других публичных личностей. Большинство из них так и не выходило в печать, но она никогда не опускала руки, предпринимая новые и новые попытки рассказать правду. Пчёлка не прекращала мечтать о собственном издании, где собиралась писать о том, о чём другие боятся говорить даже за закрытыми дверями.

Вопреки ожиданиям, меня встретил совершенно безлюдный кабинет. Стол Маи казался пустым без привычной кипы бумаг на нём. Присев в её кресло, начал проверять ящики стола и забеспокоился, не обнаружив в них ни клочка бумажки. Её стол был абсолютно пуст.

– Макс? – услышал мужской голос.

Поднял взгляд, сразу же наткнулся на фигуру босса Пчёлки в дверях кабинета. За пять лет работы Маи на него, мы не раз пересекались как в самой редакции, так и на корпоративах, куда Пчёлка постоянно таскала меня с собой. С Андреем было легко общаться. Имея в запасе сотни интересных тем для разговоров, он постоянно собирал вокруг себя слушателей или оппонентов, желающих оспорить его точку зрения. Мне не нравилось спорить, но я любил наблюдать за беседой, высказывая своё мнение, стараясь не перетягивать внимание на себя. Правда, я не мог сказать, что сильно симпатизировал этому человеку. Меня раздражали его плотоядные взгляды, обращённые в сторону моей Пчёлки, бесила его чрезмерная самоуверенность. Будучи подтянутым и ухоженным, он не выглядел на свои сорок, привлекая внимание женщин, и я всегда опасался, что рано или поздно Мая, как и многие другие, поддастся его чарам. А я не мог этого допустить, именно поэтому с такой готовностью сопровождал её на все пирушки с коллегами.

– Здорово, Андрюх!– поднялся с места, подойдя к парню и пожимая его руку.

– Что-то ищешь?

– Да. Не мог бы ты сказать, куда отправил Маю на этот раз?

– Что ты имеешь в виду? – Андрей медленно снял очки, протирая их светло голубой рубашкой в синюю полоску, водружая их обратно на нос.

– Разве она не уехала в командировку?

– Нет, – осторожно ответил он, нахмурившись. – Мая вчера уволилась.

– Что?

– Она написала вчера заявление на увольнение и забрала все свои вещи.

Кровь зашумела в висках, заглушая стук сердца, камнем падающего в яму, образовавшуюся у меня в животе. Новость повергла меня в шок, разбивая на осколки теплящуюся надежду на встречу с Пчёлкой. Она сбежала от меня.

ГЛАВА 6

Белый пух облаков проплывал за стеклом иллюминатора, расстилаясь невесомой периной, создающей иллюзию безопасности. Казалось, будто она готова подхватить самолёт и не дать ему упасть. Наверное, это последняя видимость надёжности, сопровождающая меня на сложном пути. Но, как ни странно, сейчас меня меньше всего волновало то, что ожидало впереди. Голову занимало лишь оставленное позади. Все мысли находились вместе с Максом, там, в его спальне. Скольких сил потребовало решение оставить его объятия и уйти. Сколько горячих слёз пролилось после. Но я не жалею о сделанном выборе. Так должно было случиться. До сих пор не понимаю, откуда во мне взялось столько смелости и твёрдости покинуть его теперь, после того как чувства вскрылись. Никогда я не испытывала такого счастья, как прошлой ночью, и сохраню это чувство в своём сердце, извлекая из потаённого уголка души в трудные моменты, черпая в этих воспоминаниях силу.

Случившееся, вопреки здравому смыслу, облегчило для меня наше расставание. Теперь я уезжала от него не с болью неразделенной любви, а с лёгкостью, наполнявшей каждую клетку моего тела. Пузырьки счастья, резвившиеся внутри меня ночью и утром, когда я смотрела на безмятежный сон Жёлтого, лопались и щекотали изнутри, тут же сменяясь новыми, теперь успокоились, вытесненные умиротворением.

Конечно, я не желала покидать Макса, но понимала: стоит остаться, и я никогда не решусь на этот шаг, о чём в последствии буду корить себя всю оставшуюся жизнь и проецировать это сожаление на Жёлтого. Я не хотела для нас такого будущего и знала, что он, в свою очередь, никогда не позволил бы мне жертвовать своими мечтами и целями ради него. И поставив все точки над «и» в наших с ним отношениях, я наконец-то могла сосредоточиться на воплощении в жизнь задуманного, не оборачиваясь назад. Вспоминая каждое мгновение, скучая так же сильно, как космонавт по земле в открытом космическом пространстве, и, скорее всего, проклиная себя за совершённую глупость, я буду следовать вперёд к своей цели. Осознавая с особой чёткостью весь риск, поджидающий меня прямо по курсу, знала, на что иду и не рассчитывала на чудо.

Для меня гораздо страшнее было оставаться в своей безопасной оболочке под защитой Жёлтого и всю оставшуюся жизнь пытаться спрятаться от совести, кричащей о моём бездействии. И если я в силах сделать что-то хорошее для этого мира, то ни на мгновение не пожалею о совершённом шаге, как и не буду жалеть себя. Не в моих правилах выбирать наиболее лёгкую дорогу, и я не собираюсь сворачивать с выбранного курса. И благодаря Максу теперь у меня на сердце лишь радость и любовь, а они, как известно, способны творить чудеса.

Оранжевое солнце слепило через стекло, снова напоминая мне о Максе и о том дне, когда мы познакомились. Удивительно, что даже спустя двадцать лет детали нашей первой встречи не померкли в памяти, оставаясь такими же яркими, как тогда, в детстве. И я знала, что прожив ещё долгие десятки лет, буду помнить всё так же чётко, как в этот момент.

***

Двадцать лет назад

Солнце скрылось за тучей, заставив меня поёжиться и плотнее прижаться к поручню. Продолжая вычерчивать палочкой домик на песке, я пыталась отвлечься от того, что родители не повезли меня сегодня к бабушке, как собирались, пообещав поехать навестить её через неделю. Ветер усиливался, задувая в глаза волосы, выбившиеся из косички. Убрав непослушные золотые волосинки от лица, подняла голову и посмотрела на небо. Сощурившись от ослепительно яркого света, тут же перевела глаза к рисунку на земле. Домик казался каким-то скучным, и я решила добавить к нему дерево и несколько цветочков под ним. Окинув взглядом получившуюся картинку, улыбнулась, довольная результатом.Не выпуская палочку из рук, схватилась за поручни, любуясь своим творением. Подол голубого в ромашках платья взметнулся вверх, раздувшись, словно парус корабля, но меня это нисколько не беспокоило. Как и всегда, в это время на площадке не было детей. До этого я никогда не гуляла одна, но сегодня мама оказалась очень занята и отправила меня на часик прогуляться, взяв обещание никуда не уходить отсюда. Конечно, играть одной скучно, только сидеть дома и грустить об отменившейся поездке ещё менее весело.Но у мамы слишком много срочной работы, и она торопилась закончить её до следующих выходных, чтобы исполнить данное мне слово.

Я никого не знала в своём дворе, поэтому не расстраивалась отсутствию детей, даже радуясь тому, что не придётся со стороны смотреть, как играют другие. Скоро меня отвезут к бабуле, где есть двоюродные и троюродные братья и сёстры, с которыми я буду ездить купаться, играть в прятки и строить домики.