скачать книгу бесплатно
Дверь дрогнула и замерла. Сразу за этим на неё обрушился град увесистых ударов. Один из них с треском прошёл насквозь. Прямо над засовом среди ощерившихся торчащих щепок показалось навершие колуна, поёрзало и исчезло.
В щель просунулась грязная кисть, нащупала засов и рванула вверх. Некоторые захмелевшие гости вытащили мечи. Фаддак оказался безоружен. Он настолько обалдел, что до сих пор непонятливо потягивал выдохшийся эль, наблюдая за происходящим, будто всё это его не касается.
В сумрак трактира ввалилась по меньшей мере дюжина пыльных фигур. Одни сжимали в руках избитые колуны и потемневшие мечи, другие – компактные арбалеты.
– Ночному Ворью здесь не место, – процедила трактирщица. Чувство сохранности покинуло её впервые за долгие годы. «Закрытый кошелёк» надёжно оберегал её. До этой ночи.
Ей не ответили. Ни один из них и глазом не повёл.
Фаддак, наполовину скрытый сводчатым столбом, всё-таки опомнился и, поднявшись, стал прокрадываться к чёрному ходу, которым только что воспользовался менестрель.
– Убирайтесь, ублюдки полоумные, – услышал он повторный приказ Бернадетты.
– Какого чёрта? – выпалил пьяный голос. – Ты из них…
Лускас – единственный, кто крепко держался на ногах. В него вонзилось сразу четыре стальных болта – два в грудь, по одному в шею и в руку. Он грохнулся на бок, захлёбываясь кровью.
Оставшиеся забулдыги не представляли никакой опасности – все они изрядно опьянели и даже убежать толком не могли.
Последующей бойни Фаддак не застал. Ему порядочно свезло, он никого не встретил по пути к дому. Похоже, всё окрестное Ворьё стянулось в «Закрытый кошелёк».
Со страху забыв запереться, он первым делом подбежал к окну. Над черепичными крышами виднелось зарево, взвивались смолянистые клубы дыма. В соседствующих лачугах загорался свет.
Пока Фаддак пялился на расходящийся пожар, входная дверка, сколоченная из хлипких досок, несильно приоткрылась. От неожиданности он дёрнулся и отпрянул назад.
– Калеб… – при виде соседа ему на лицо наползла облегчённая усмешка. – Нельзя так пугать… Там… Ворьё… Я еле ноги унёс.
Калеб безмолвно затворил дверь, щёлкнул расхлябанной щеколдой. Свет пожара, проникший в окно, блеснул на лезвии ножа у него в руке.
Пир
Толкующая
Несмотря на величественную вместимость, гниловато-душный Холл Совещаний Королевского Дома не располагал ровным счётом никакими достоинствами. На строительство пошёл тёмный коггвотский камень с коричневыми проблесками, который добывали в шахтах, легко поддающийся обработке, не крошащийся, хоть и мрачноватый на вид. В стенах зияли высокие окна с толстыми стёклами, света они почти не пропускали, потому к колоннам крепились держатели с факелами. Горели, к слову, далеко не все из них.
– И где же наш владыка? – с сомнением поглядев на длинный одинокий стол, уточнил Эрисард, Представитель дел короля. И не впервые уточнил. Он не питал симпатии к скучным приёмам, а ещё больше – к скромной одежде, в которую ему пришлось вырядиться ради господского приличия. Вино в его серебряном бокале, оставлявшее хоть какие-то причины для терпения, иссякло.
– Понятия не имею, – тихо сообщил глава стражи Оглас Тод, которого также пригласили. Он думал о службе, не о предстоящем знакомстве с королём.
– А ты, Кеалпес, – Эрисард повернул худую, поросшую щетиной, физиономию к придворному учёному. – Тебе что, совсем не любопытно? Да оторвись ты на секунду.
В меру высокий бритый мужчина в пёстром буром халате, стоящий неподалёку, отнял взгляд от записей, закивал, забормотал и опять погрузился в чтение.
– И что ты так возишься с этими тварями? – на лбу Эрисарда выступили складки неприязни. – Перебить их надо… Ходят, воняют, мрут. На них вон и мухи слетаются. Я-то думал, таких мух нет. Белые, вот же мерзость. Белые мухи…
– Сыростные, – поправил Кеалпес и прислонился плечом к колонне. – На них сказалась Сырость.
– Мерзкая болезнь, – Представитель дел короля покривил губы и проверил, не появилось ли в бокале вино. – Говорят, она родом из того же Таргерта. Вся дрянь оттуда. Попомните мои слова, господа, это всё выродки. Собственное королевство разворошили, как корзину с бельём, а теперь и к нам лезут. Вы, Оглас, вообще намерены что-то предпринять? Я вас не так хорошо знаю. От покойного главы Мейнока я ответов не допросился. Может, хоть вы скажете?
Оглас Тод коротко мотнул головой.
– Пока что нет поводов для…
Он не договорил. Двери Холла Совещаний со скрежетом разошлись и впустили молодую прислужницу в подогнанном наряде, стройную, со светлыми волосами.
– Приветствуйте! – мягко возгласила она. – Законный наследник коггвотского престола, король Аренглав.
Прилагая заметные усилия, она под руку подволокла к столу разжиревшего старика, навскидку, лет восьмидесяти, и позволила ему рухнуть в кресло. Потемневшую кожу короля покрывали уродливые жировики. Голова закатилась вбок и назад, будто в судороге вдавленная в неимоверно тучную шею, обвисшую на плечи ошейником плоти. Прислужница заботливо склонила ухо к разомкнутым губам и с каменным выражением выслушала невнятный утробный говор, затем почтительно кивнула и распрямилась.
– Моё имя Элликот, – она удостоила взглядом каждого члена совета. – Его величество Аренглав даровал мне титул королевской Толкующей, обязав озвучивать свои слова, приказы и пожелания за невозможностью делать это самолично по причине страшного недуга. Отныне я – его Голос, а мои слова – его слова. Прошу вас, почтенные господа. Вы можете говорить, как будто меня здесь нет.
Первым за стол уселся Эрисард. Откуда ни возьмись рядом с ним появился слуга с кувшином, подлил ему вина и столь же внезапно ушмыгнул в тень залы.
– Позвольте выказать вам моё почтение, ваше величество, – Представитель дел короля сдержал неприятное выражение, которое норовило принять его лицо. – Я Эрисард, ваша правая рука, если угодно. Вижу, левой вы уже обзавелись.
Король движением толстой ладони погладил полу курточки Толкующей. Элликот наклонилась к нему и вскоре разогнулась.
– Его величество рады вашей преданности и служению. В ходе сегодняшнего совещания он просит не распространяться излишне долго, он устал и хочет отдохнуть перед пиром. Сообщите лишь о том, что, по вашему мнению, требует немедленного рассмотрения.
Эрисард кивнул.
– Ваше величество, как вы знаете, в нашем королевстве хаос, и это долгоиграющее обстоятельство. Корневой мор разрастается. Следует усилить городскую стражу на случай непредвиденных происшествий. Мы не знаем, чего ждать от этих созданий. Народ в замешательстве. Я также рекомендую пустить наши силы на его успокоение.
Элликот опять выслушала бормотание короля.
– Касаемо успокоения… Его величество слышал о людях, известных как некие проповедники. Он считает, что их молитвы излишне тревожат простой люд и вносят ненужное смятение. Распорядитесь, чтобы это прекратилось. Таковы королевские слова.
Эрисард подавил желание оспорить приказ, которое, к слову, крайне редко испытывал во время королевских совещаний.
– Да, ваше величество. Нельзя не упомянуть о том, что Таргерт, наш южный сосед, пал. О том ходит много слухов, но, вне сомнений, к этому приложили руку тамошние выродки, эти… люди с кровавыми колечками в глазах. Они стали появляться и в наших краях наряду с уцелевшими беженцами. Я бы рекомендовал не выпускать их из виду. Ни тех, ни других.
Король Аренглав проклокотал что-то короткое и невнятное. Представитель вслушался, но так и не разобрал ни слова. По-видимому, ничего важного, потому как Толкующая не стала переводить.
В преддверии празднества
Синтия неохотно сняла домашнее платье – шёлк никогда не прельщал её. В гардеробе отыскались брючки и приталенная короткая куртка с тесёмками на рукавах, идеально подошедшие для предстоящего празднества, которое нисколько не вдохновляло наряжаться. Украсив волосы серебряной заколкой, она спустилась на первый этаж и видом своим, как и предполагалось, никого не поразила. Одна бережная возня Дженнет не давала дому окончательно погрузиться в недружелюбную тишину.
– Госпожа, прошу прощения, – спохватилась она, заметив молодую хозяйку. – Я совсем забыла про ваш чай. Вы… уже оделись?
– Да, Дженнет, – невозмутимо подтвердила Синтия и уселась за стол лицом к очагу, проигнорировав то, с каким недоумением служанка поглядела на её наряд. – Отец уже там?
– Насколько я знаю, госпожа, – Дженнет сняла с раскалённой решётки вскипающий чайник, после чего ненадолго скрылась за дверью кладовки. Повеяло душистым ароматом специй и сушёных трав, росших в саду. – Пир в честь владыки Аренглава обещает быть грандиозным. Так любопытно, госпожа, какой он, наш владыка. Думаю, привлекательный. Короля Гемцека я видела только издали. Я так благодарна вашему отцу за приглашение и не менее благодарна, что пойду в вашей компании. Боги, я же ещё не одета…
Дженнет подхватила подол юбки и убежала, оставив кофейник на столе. Снисходительно усмехнувшись, Синтия налила себе кофе и вышла на веранду, в очередной раз отметив работу садовника.
Чашка ещё не опустела, когда к дому подошёл опоясанный мечом патрульный, как полагается, в капюшоне.
– Госпожа Синтия Недсэм? – уточнил он. – Моё имя Нерори. Мне приказано сопроводить вас в Королевский Дом.
– Уверяю, не нужно, – Синтия прихлебнула чай и в пределах учтивости отмахнулась пальчиками.
– Прошу прощения, – стражник настоятельно покачал капюшоном. – Приказ есть приказ. Более того, на нём настоял ваш почтенный отец.
Губы Синтии незаметно напряглись, и на этот раз заслонить их чашкой не удалось – кофе иссяк.
– Не думаю, что он настаивал. Мой отец не из тех, кто настаивает. Когда дело касается его сада, или времени, когда надо подать еду, или его семьи. Ненастойчивый он человек.
Нерори явственно почувствовал себя не в своей миске. Эти слова навряд ли предназначались ему.
– Госпожа Недсэм, я зайду, если позволите, – сочтя последовавшее безмолвие разрешением, стражник поднялся на веранду, – Не моя это работа – влезать в семейные дрязги. Моя работа – следить за безопасностью горожан. И, поверьте, меня бы здесь не было, если бы не было необходимости.
Тишину оборвало чавканье нароста. За изгородью промелькнула уродливая редковолосая голова.
– Что такого опасного в этих кривоножках? Вы от них меня собрались обезопасить, господин стражник? Полагаю, вы представляете большую угрозу для меня и моей служанки, чем любое из этих созданий, – какое-то время они слушали удаляющиеся шлепки. – Извините, – Синтия сомкнула пальцы на чашке. – Что-то я сегодня совсем не в духе.
– Ничего, госпожа Недсэм, я не в обиде. Вы правы. Смрадыши безобидны, – раздвинутые глазки Нерори, поначалу казавшиеся забавными, вдруг испугали её. – Но я не о них говорил.
Подоспевшая наконец-то Дженнет отвлекла их от беседы. Служанка нарядилась, мягко говоря, прелестно. Багряное платье из бархата, отцовский подарок на двадцатилетие, подчеркивало её стройность даже излишне. Патрульный украдкой увяз в ней взглядом.
– Дженнет… – Синтия многозначительно усмехнулась, положив ладонь на грудь.
Друзья королевства
В Холле Пиршеств горели факелы. У стен подтекали пивные бочки в пол человеческого роста и винные, поменьше и попузатее. На плотно всаженных крышках стояла королевская печать: знаком коггвотских владык служила раскидистая яблоня с бурой листвой. На кожаных нагрудниках придворной стражи красовался такой же герб.
– Королевское дерево… – с пренебрежением пробормотал Гёльни Остролист, взяв яблоко, лежавшее на подносе. Ворчливый и, прямо скажем, весьма нелюбезный отпрыск знатного семейства носил сдержанный господский наряд мягкого винного цвета с заколкой в виде листа падуба. Улыбка крайне редко посещала его худое угрюмое лицо. – И надо было им сделать из него фамильный герб? Пенёк и то лучше подошёл бы. Это вообще яблоко?..
Стоявший рядом его пожилой отец, Джош, пожалуй, наиболее дружелюбный из Остролистов, согласно кивнул. После чего движением головы подозвал слугу с кувшином.
– Не будь так строг, – сказал он, отхлебнув свеженалитого сидра. – Короли Коггвота носят яблоню на гербе слишком давно. Ещё со времён Гнилого Короля Уорсуорта. Кстати, я рассказывал, почему «Гнилого»?
– Да, да. Он ел на ужин слишком залежавшиеся яблоки, – Гёльни уже порядком понаслушался отцовских россказней о старых владыках. – Будем надеяться, что нынешний наследник привередлив к еде. Говорят, на пиру будет какой-то гость с запада. Мало им наших северных соседей?.. Иногда создаётся впечатление, что на коггвотских пирушках не бывает никого, кроме этих норшепов.
Джош Остролист незаметно оглядел приглашённых гостей, и неприглашённых – такие тоже выискались.
– По мне, так лучше норшепы, чем здешние. Как же без Пелнери… Я думал, Эйлин пошлёт кого-нибудь из своего выводка.
К ним подбежала низенькая прислужница с подносом, уставленным кружками. Гёльни элем не погнушался. Что до уважаемого папаши, тот потребовал принести вина. Правда, больше ради того, чтобы избавиться от лишних ушей. Но их уединение было вновь прервано и на этот раз персоной куда более значимой.
– Господа Остролисты… – поприветствовал Представитель королевских дел, одетый непозволительно просто для подобного случая. Лицо Эрисарда омрачала необнадёженная мина.
– Эрисард… – Джош приветственно покивал ему. – Скажите на милость, что тут делают Пелнери?
Жестом подозвав кудрявого слугу с кувшином, стоявшего поблизости, Представитель заострил внимание на том, что его бокал опустел. Кстати сказать, далеко не впервые за вечер.
– У них есть все основания, чтобы быть среди гостей на королевском пиру.
Джош Остролист неодобрительно нахмурился, угадав в пепельных кудрях слуги семейную черту. Вскоре тот ускользнул, поклонившись.
– Почему вы потакаете ей? Её отпрыскам не место в Королевском Доме.
Из груди Эрисарда вышел тяжёлый вздох, он отхлебнул вина.
– Вы не понимаете, насколько их много, Остролист. Кто-нибудь обязательно просочится, но тогда уже я не буду этого знать. Оставим это. Пир – не место для дрязг. Мы здесь, чтобы отдыхать.
Джош с сомнением сощурил глаза.
– Только вот вы, Эрисард, не похоже, что отдыхаете. В чём дело? Уж простите, но на вас ни лица, ни выходного наряда.
Нерори присоединился к придворной страже, оставив Синтию среди гостей. Не то чтобы она рассчитывала на светские беседы, просто королевские приглашения не принято отвергать. Яства выглядели прилично, да и, судя по захмелевшим голосам, к выпивке также отнеслись с трепетом.
Дженнет убежала за вином. Синтия, погружённая в размышления о недавних словах патрульного, даже не заметила. «Про кого тогда он говорил?..»
– Я не помешаю? – вопрос предназначался, по-видимому, ей. Она повернула голову и увидела одинокого гостя лет под шестьдесят в зажиточном, правда, не очень привычном для её глаз, одеянии. Угольно-чёрные волосы, не тронутые сединой, были забраны в хвост. На пальце сидело серебряное кольцо с печатью в виде рыбы.
– Нет… конечно, нет, – Синтия забыла, о чём думала. – Я… Синтия Недсэм. Дочь Кеалпеса Недсэма. Но, думаю, вы и так знаете.
– К сожалению, нет, – гость пожал плечом. – Не слышал этой фамилии. Хотя, полагаю, мне простительно. Я не отсюда. Моё имя Эйтерби Лицни.
Синтию порадовало, что кто-то на пиру не знает её и, что важнее, не знает её отца.
– Что ж, тогда приятно повстречаться, господин Лицни.
– Просто – Эйтерби, – пожилое лицо подёрнулось тенью сожаления. – Навряд ли меня можно считать господином.
– Лицни… – Синтия задумчиво опустила глаза, наморщив переносицу. – Вы знаете, кажется, я что-то о вас слышала. Вы не торгуете рыбой, случаем?
– Когда-то, – Эйтерби криво улыбнулся. – Вы слышали о Таргертской Резне?
Синтия посмотрела на эту улыбку с тревогой.
– Все о ней слышали. По крайней мере, в Коггвоте. Выродки учинили ночную бойню, и королевство озёрщиков пало. Так вы – беженец.
– Знаете, что забавно? – Эйтерби снял стакан с подноса проходившего мимо слуги. – Во время Таргертской Резни не погиб ни один человек. Я помню тот день. Как нельзя более отчётливо. Специалисты, облачённые в молочно-белое, убивали выродков. Это мы – виновны в том, что произошло. А теперь Таргертской Резнёй называют ночь, когда королевство было очищено от людей. Король Гемцек радушно принял меня, но больше имя Лицни не значит ничего. Мне остаётся надеяться, что нынешний владыка позволит мне остаться. К беженцам относятся с подозрением.
Синтия трагично усмехнулась.
– Поверьте, Эйтерби, не только к беженцам.
Появилась Дженнет с двумя бокалами в руках. И не одна появилась. С ней увязался Эйенват, двадцатишестилетний помощник отца Синтии, носящий пёстро-бурый халат.
– Приятного вам вечера, госпожа Недсэм, – Эйтерби Лицни благодарно поклонился и оставил их, дабы не смущать. Впрочем, предшествующая компания нравилась Синтии куда больше.
– Синтия… – поприветствовал Эйенват, уставив на неё страждущие глаза. – Рад, что ты всё-таки здесь. Твой отец…
– Когда-нибудь наша беседа начнётся не со слов о моём отце, Эйенват? – Синтия забрала свой бокал у Дженнет, которая в свой черёд откровенно наслаждалась укромными взглядами гостей, облепившими её платье.
– Конечно. Не будем, – отцовский помощник давненько выказывал Синтии знаки внимания и всё же не получал ответного расположения. – Ты не прогуляешься со мной по саду?
