скачать книгу бесплатно
– А ты хорошо разглядел сверху эту дыру? Где же здесь наша добыча?
– Харконнены забрали! Лично я – в душ, а потом сразу в постельку.
– Разве ты не слыхал, дурень? Забудь про душ, набери-ка песка и три свою паршивую задницу.
– Эй! Заткнитесь! Герцог!
Герцог вступил с лестницы во внезапно притихшую комнату.
Гарни Холлик вышел навстречу ему из толпы. На одном плече – сумка, в другой руке – гриф девятиструнного бализета. Его длинные пальцы и инструмент всегда наготове – на тот случай, если герцог вдруг пожелает услышать пленительное пение бализета.
Герцог глядел на Холлика, не скрывая восхищения грузным уродцем, этим талантливым дикарем. Человек этот жил вне системы фофрелах, хотя повиновался каждому ее предписанию. Светлые волосы Холлика прикрывали залысины на лбу. Рот сложился в приятную усмешку. Кривой шрам на щеке, казалось, ожил и зазмеился по собственной воле. Браво и с готовностью он подошел к герцогу и поклонился.
– Гарни, – сказал герцог.
– Милорд, – он махнул бализетом в сторону остальных, – это последняя группа. Я предпочел бы, конечно, явиться с первой волной, но…
– Ну, Харконненов тебе хватит, – произнес герцог. – Отойдем в сторону, Гарни, надо поговорить.
– Повинуюсь, милорд.
Они отошли к нише рядом с торгующим водой автоматом, люди в комнате беспокойно зашевелились. Не выпуская из рук бализет, Холлик бросил сумку в угол.
– Сколько человек ты можешь выделить Хавату? – спросил герцог.
– У Сафира неприятности, сир?
– Он потерял двоих, но его авангард полностью раскрыл тактическую сеть Харконненов. Надо поторопиться, чтобы обезопасить себя, получить необходимую передышку. Он примет столько людей, сколько ты сможешь ему дать… мужчин, которые не боятся поработать ножами.
– Я могу выделить три отборные сотни, – ответил Холлик. – Куда их прислать?
– К главным воротам. Там их ждет человек Хавата.
– Их следует отправить немедленно, сир?
– Сейчас же. Есть еще одно дело. Комендант посадочного поля под каким-нибудь предлогом задержит челнок до рассвета. Доставивший нас сюда лайнер Гильдии отправляется дальше. И челнок должен переправить на грузовой корабль партию специи.
– Нашей специи, милорд?
– Нашей. Заодно на челноке покинут планету охотники за специей, верные старому режиму. Они решили уехать при смене файфа, и судья перемены не возражает. Это ценные работники, Гарни, их приблизительно восемь сотен. Прежде чем челнок улетит, ты должен, по возможности, уговорить их остаться!
– Какими методами убеждать, сир?
– Я хочу их сознательного содействия, Гарни. У них опыт и мастерство, которых нет у нас. Они уезжают, а это значит, что эти люди не из войск Харконненов. Хават считает, что между ними порядочно дряни, но ведь ему мерещатся ассасины в каждой тени.
– Сафиру случалось в свое время обнаруживать тени, так и кишащие ими.
– Случалось и пропускать их. Но я думаю, что пристраивать агентов и в отъезжающую группу слишком уж изобретательно для Харконненов.
– Безусловно, сир. Где эти люди?
– Внизу, в зале ожидания. Думаю, тебе стоит спуститься к ним, сыграть для начала пару мелодий, чтобы умягчить души. А потом хорошенько нажми на них, можешь предлагать остающимся руководящие должности, заработок – на двадцать процентов больше, чем при Харконненах.
– Не мало ли, сир? Насколько я знаю, в этом Харконнены не скупились. А для мужчин с подъемными в кармане и жаждой странствий в крови… ну, сир, двадцати процентов может оказаться мало.
Лето нетерпеливо проговорил:
– Можешь поступать в некоторых случаях по собственному разумению. Только помни, что моя казна не бездонна. Старайся, где возможно, ограничиться двадцатью процентами. В особенности нам нужны водители добывающих комбайнов, дюннеры, метеосканеры – вообще люди с опытом работы в открытых песках.
– Понимаю, сир. «Ведь он идет для грабежа; устремив лице свое вперед, он забирает пленников, как песок».
– Приятно слышать, – отвечал герцог. – Передай своих людей лейтенанту. Коротко проинструктируй его о водной дисциплине и уложи людей спать в бараках у посадочного поля. Персонал поля укажет. И не забудь выделить людей для Хавата.
– Три мои лучшие сотни, сир, – он подобрал космическую сумку, – где мне найти вас, чтобы доложить о выполнении?
– Я занял здесь наверху комнату совета. Там у нас штаб. Я хочу установить новый порядок движения на планете; впереди обязательно должна находиться бронегруппа.
Холлик замер, не завершив движения, и обернулся, чтобы заглянуть Лето в глаза.
– Уже дошло и до этого, сир? Но ведь здесь же судья перемены?
– Теперь, кроме тайных, я жду явных битв, – ответил герцог. – Без кровопролития нам здесь не укрепиться.
– «…и вода, взятая из реки, сделается кровью на суше», – вновь процитировал Холлик.
Герцог вздохнул:
– Поскорее возвращайся, Гарни.
– Великолепно, милорд, – шрам дернулся в улыбке. – «Как дикий осел в пустыне, выхожу на дело свое».
Он повернулся, возвратился на середину комнаты, постоял немного, отдавая приказы, и заспешил куда-то, раздвигая толпу.
Глядя на его удаляющуюся спину, Лето покачал головой. Холлик… просто удивительно… в голове вечно песни, цитаты, цветистые фразы… а сердце – сердце ассасина, когда приходит пора расплачиваться с Харконненами.
Потом Лето, не торопясь, наискосок направился через комнату к лифту, небрежным движением руки отвечая на приветствия. Заметив офицера из корпуса пропаганды, остановил его, чтобы отдать распоряжение, которое следовало немедленно распространить по каналам связи. Все, кто брал с собой своих женщин, должны узнать, где их найти и что они в безопасности. Остальных следовало оповестить о том, что женщин хватает и на этой планете.
Герцог похлопал пропагандиста по руке – это значило, что сообщение относится к числу самых важных и его следует передать немедленно, – и направился далее. Он благосклонно кивал своим людям, улыбался, даже обменялся любезностями с одним из субалтернов.
«Командир должен всегда казаться уверенным, – подумал он. – А вся эта правда – она только для твоих плеч… раз уж тебя угораздило взять на себя ответственность, никогда не показывай ее тяжести».
Войдя в кабинку лифта, герцог облегченно вздохнул. Перед ним были не лица – дверь.
Они попытались взять жизнь моего сына.
На арке посадочного поля в Арракине грубым, словно бы тупым инструментом выбита надпись, Муад'Диб часто повторял ее. Она попалась ему на глаза в ту самую первую ночь на Арракисе, когда его эскортировали на первое общее заседание штаба отца. В словах подписи была просьба, обращенная к покидающим Арракис, и мрачной тяжестью легла она на душу мальчика, только что избежавшего смерти. Она гласила: «Вы, знающие, как мы страдаем здесь, помяните нас в своих молитвах».
Принцесса Ирулан. «Книга о Муад'Дибе»
– Вся теория войны основана на расчете и риске, – проговорил герцог, – но если дело доходит до того, что приходится рисковать собственной семьей, элемент расчета поглощается… другими соображениями.
Он чувствовал, что в гневе вот-вот потеряет самообладание, а потому встал и прошелся вдоль длинного стола и обратно.
Вдвоем с Полом они находились в отведенном для совещаний и скудно обставленном зале космопорта: длинный стол окружали старомодные трехногие стулья, проектор и карта на стене располагались у одного из торцов помещения. Пол сидел у стола рядом с картой. Он только что рассказал отцу обо всей истории с искателем-охотником, передал и сообщение об угрозе предательства.
Герцог остановился перед Полом чуть поодаль и стукнул кулаком по столу:
– А Хават утверждал, что дом безопасен!
Пол нерешительно промолвил:
– Я тоже сперва было рассердился. И обвинил Хавата. Но опасность исходила не из дома. Все было задумано просто, умно и весьма практично. И попытка удалась бы, если бы не та подготовка, которую я получал и от тебя, и от многих, в том числе и от Хавата.
– Ты защищаешь его? – спросил герцог недовольным тоном.
– Да.
– Он стареет. Вот так. И он мог бы…
– Он умудрен опытом, – возразил Пол, – какие еще ошибки Хавата ты можешь припомнить?
– Это я должен защищать его, – ответил герцог, – а не ты.
Пол улыбнулся.
Лето сел во главе стола и положил руку на ладонь сына.
– Ты… повзрослел за эти дни, сын. – Он отнял руку. – Это меня радует. – И улыбнулся в ответ сыну. – Хават сам накажет себя: нам даже вместе не удастся наказать его в той же мере.
Пол глянул в ночную тьму за потемневшим окном у карты. Свет из комнаты отражался снаружи на перилах балкона. Там шевельнулась фигура – он различил форму Атрейдесов на часовом. Пол перевел взгляд на белую стену за спиной отца, потом на блестящую поверхность стола, на которой лежали его сжатые кулаки.
Дверь напротив герцога с шумом распахнулась. Вошел Сафир Хават, казавшийся куда более старым и морщинистым, чем обычно. Пройдя вдоль стола, он замер навытяжку перед Лето.
– Милорд, – начал он, глядя в точку, расположенную где-то над головой Лето. – Я только что узнал, как подвел вас. Я обязан просить отст…
– Садись и не валяй дурака, – сказал герцог. Он махнул в сторону кресла перед Полом. – Если ты и допустил ошибку, то лишь переоценив Харконненов. Плоские умы – плоские замыслы. Мы не рассчитывали на простоту. А мой сын весьма усердно объяснял мне, что сумел выжить лишь благодаря твоим урокам. Уж в этом промаха не было. Садись, говорю!
Хават сел в кресло:
– Но…
– Я не желаю более слышать об этом, – сказал герцог. – Инцидент исчерпан. У нас есть куда более насущные дела. Где остальные?
– Я просил их подождать снаружи, пока…
– Позови их.
Хават заглянул Лето в глаза:
– Сир, но…
– Я знаю, кто мне истинный друг, Сафир, – сказал герцог. – Гарни, зови людей.
Хават судорожно сглотнул.
Холлик впустил в комнату офицеров, они входили друг за другом: серьезные мрачноватые штабисты, исполненные усердия помощники их и специалисты. Люди рассаживались, в комнате застучали стулья. У стола слабо запахло рэчегом – легким стимулятором.
– Для желающих есть кофе, – сказал герцог. Он глянул на своих людей – неплохие ребята, в такого рода войне работать эффективнее трудно. Он подождал, пока из соседней комнаты внесли и подали кофе. На некоторых лицах была заметна усталость.
Наконец, с привычной маской спокойствия и уверенности на лице, он встал и, постучав костяшками пальцев по столу, потребовал внимания.
– Итак, джентльмены, – начал он, – похоже, наша цивилизация столь глубоко усвоила привычку к противоборству, что мы не можем даже выполнить простой приказ Императора, не передравшись по старинке.
Вокруг стола сухо засмеялись, и Пол почувствовал, что отец его сказал именно то, что следовало сказать, и именно тем тоном, которым можно было бы приободрить этих людей. Даже тень усталости, проскользнувшая в этих словах, была на своем месте.
– Мне кажется, в первую очередь нам следует знать, может ли Сафир что-нибудь добавить к своему сообщению о Вольном народе, – сказал Герцог. – Сафир?
Хават глянул вверх:
– После доклада мне пришлось заниматься в основном кое-какими экономическими проблемами, сир, но я могу сказать, что все больше и больше вижу теперь во фрименах союзников, которых нам так не хватает. Они пока выжидают, чтобы понять, можно ли нам доверять, но против нас они зла не таят. От них мы получили подарки – сделанные в ситчах конденскостюмы, карты некоторых участков вокруг укреплений, которые оставили Харконнены… – Он взглянул на стол. – Полученные от них разведывательные данные оказались абсолютно достоверными и помогли нам во взаимоотношениях с судьей перемены. Прислали и еще кое-какие безделицы: драгоценности для леди Джессики, специю, бальзам, сладости, лекарства. Мои люди сейчас обрабатывают подарки. Пока никаких фокусов не обнаружено.
– Тебе нравятся эти люди, Сафир? – спросил человек, сидевший в дальнем конце стола.
Хават повернулся лицом к спросившему:
– Дункан Айдахо утверждает, что ими можно восхищаться.
Пол перевел взгляд на отца, потом на Хавата и отважился спросить:
– Нет ли новой информации о полной численности Вольного народа?
Хават глянул на Пола:
– По пищевым отбросам и прочим свидетельствам Айдахо заключил, что пещерный комплекс, в котором он побывал, укрывает до десяти тысяч человек. Их предводитель сказал, что правит ситчем в две тысячи очагов. Есть причины предполагать, что таких сообществ у них много. Похоже, все подчиняются человеку по имени Лайет.
– Это что-то новое.
– Здесь я пока могу ошибаться, сир. Кое-что указывает на то, что этот Лайет может оказаться и туземным божеством.
Другой человек, сидевший поодаль, тоже прочистил горло и спросил:
– Они точно имеют дела с контрабандистами?
– Караван контрабандистов с приличным грузом специи выступил из ситча в присутствии Айдахо. У них были вьючные животные, в караване говорили, что им предстоит восемнадцатидневное путешествие.
– Мне кажется, – сказал герцог, – что контрабандисты удвоили свою активность во время смуты. Это следует тщательно обдумать. Не следует придавать большого значения фрегатам, без лицензии взлетающим с нашей планеты в космос, – это происходит повсюду. Но когда они полностью избегают нашего наблюдения – это нехорошо.
– У вас уже есть свои соображения, сир? – спросил Хават.
