Последний рейд

– Грек, ты в порядке? – спросил Гайдук.

Грек кивнул, но его взгляд оставался отсутствующим, словно он заглянул в иной мир. Гайдук, пытаясь отвлечься от тревожных мыслей, принялся сгребать золу в кострище. Из пепла вывалилось несколько кусков запеченного мяса, источавших слабый, но неприятный запах.

– Неплохо здесь народ погулял, – хмыкнул Гайдук, ковыряя находку веткой. – Видать, зажрались, раз стали мясо выкидывать. А его, если разогреть, еще, поди, съесть можно.

Привлеченный голосом товарища, подошел Мангуст. Едва он разглядел валявшиеся куски, лицо его стало пепельным, а тело застыло, будто пораженное внезапным параличом.

– Не трогай! – выдохнул он сдавленным голосом. – Это… это человечина.

– Шутишь? – Гайдук недоверчиво уставился на Мангуста, его обдало ледяным ужасом. – Может, у тебя сегодня прицел сбит?

Мангуст медленно осмотрелся. Затем он отошел на край поляны, словно пытаясь охватить всю картину целиком.

– Здесь его убили, – прошептал он, и его голос дрожал от напряжения. – И не только его. На этой поляне много смертей было. Я говорил, нехорошее место.

– Слушай, ты давай настройся как следует, – Гайдук нервно заерзал, пытаясь отогнать мрачные мысли. – А то лепишь такое, что после не уснуть.

Мангуст молча кивнул и неспешно направился к реке. Он шел осторожно, точно боялся потревожить призраков – хозяев этого места.

– И этот сдвинулся, что ли? – пробормотал Гайдук, глядя вслед товарищу. – Теперь еще и за ним смотреть? Эй! Ты куда собрался-то?

– Останься пока с Греком, – не оборачиваясь, ответил Мангуст. – Чувствую я, здесь еще что-то есть, связанное со всем этим. Пойду разведаю, далеко не буду уходить.

Он повесил АКМ на грудь и зашагал к воде, оставив позади Гайдука, растерянно смотрящего ему вслед, и Грека, все еще погруженного в свой внутренний мир.

Мангуст замер на берегу, прислушиваясь к тишине. Это место хранило зловещую тайну, и ему очень хотелось раскрыть ее. Вода лениво лизала прибрежную гальку, шепча свои секреты. Мангуст смежил веки, погружаясь в глубины сознания. Безрезультатно. Тогда он опустил ладонь в прозрачную воду, вновь закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Он хотел постичь, что же произошло здесь, на этой загадочной поляне.

Спустя мгновение Мангуст выпрямился и зашагал вдоль берега. Теперь он был уверен, что движется в верном направлении. Он шел неспешно, чутко прислушиваясь к своим ощущениям и окружающим звукам. Справа от него струилась река, ее воды искрились в лучах закатного солнца, напоминая расплавленное золото.

Мысли невольно вернулись к событиям минувшего дня. Грек пережил настоящий кошмар, хотя внешне казался невредимым. Бесстрашный по натуре, он испытывал необъяснимый ужас перед псевдопсами. Мангуст тревожился за друга и стремился поскорее вернуться на поляну, чтобы поддержать его. Воспоминания нахлынули волной…

Мангуст берет след

День угасал, окрашивая в янтарные тона захламленый двор бывшей строительной базы. Вокруг царил сущий бардак – повсюду валялись проржавевшие инструменты, осколки кирпичей и выцветшие красные щиты. Мангуст сидел на облупившейся скамейке, рассеянно наблюдая, как пылинки кружатся в лучах заходящего солнца, медленно оседая на растрескавшийся бетон.

Воздух пропитался ароматом дешевого кофе, смешанным с дымом костра и зловонием близлежащих болот, подступавших почти вплотную к ограде. На душе было паршиво. Кожа Мангуста покрылась мурашками, лишь только он вспомнил сегодняшнее утро.

Чиф последнее время ему совсем не нравился. Мангуст и раньше не испытывал к нему теплых чувств, их связывали только деловые отношения. Но теперь в самом Чифе что-то переменилось. Он разговаривал неохотно, все время отводил глаза, словно боясь выдать то, что говорить не следовало. Мангуст чувствовал это нутром.

После завтрака, когда Мангуст вышел покурить, они встретились во дворе. Он сразу увидел мускулистую фигуру в потрепанной джинсовой куртке, которая лишь подчеркивала беззаботную, бунтарскую натуру этого любителя чужих сокровищ и денежных афер.

Сквозь расстегнутый ворот виднелась бронзовая от загара кожа, а в выгоревших волосах поблескивали серебристые пряди. Едва завидев Мангуста, Чиф скривил губы в едва заметной усмешке, будто владел секретом, которым не собирался ни с кем делиться.

– Привет, Чиф, – Мангуст не сводил с него пристального взгляда. – Ты что, уже с утра под градусом? Все в порядке?

– С чего ты взял? – он избегал прямого взгляда. – Все нормально.

– Ну да, конечно, – Мангуст скептически хмыкнул, заметив грязь под ногтями собеседника. – Ты же знаешь, я чую ложь за версту. Я ведь не просто следопыт, а еще и немного экстрасенс, помнишь?

Чиф заметно нервничал. Его напускная беззаботность мгновенно испарилась.

– Да ладно тебе, – он попытался рассмеяться, но смех прозвучал фальшиво, натянуто. – Не выдумывай.

– Так сегодня все по плану? – Мангуст внимательно следил за ним, ощущая нарастающее напряжение. – Ты чего-то боишься, Чиф? – его голос прозвучал холодно и отстраненно. – Опасаешься, что я все узнаю?

Мангуст чувствовал не только ложь, но и угрозу. Вот только природу этой угрозы он никак не мог разгадать. Чиф работал на Минотавра, чья команда уже насчитывала больше десятка человек. Если дела и дальше пойдут в том же духе, Минотавр может стать главарем группировки, и эта база окажется для него тесноватой.

Мангуст знал Минотавра давно, и между ними никогда не возникало конфликтов. С этой стороны он не ожидал подвоха. Так что же его так тревожило? Он вспомнил, что в последнее время несколько раз видел Чифа в компании каких-то сомнительных персонажей. Может, тот задумал к ним примкнуть?

– Послушай, я просто хотел тебе сказать… – Чиф замолчал, подбирая слова.

Из помещения, служившего столовой, вывалилось несколько человек. От компании отделился Артист и подошел к сталкерам.

– Мы готовы. Когда выходим?

– Прямо сейчас, – Мангуст щелчком отправил окурок в железную бочку.

Мангуста, несмотря на возраст, знали как отличного следопыта, но у него была и другая, темная сторона. Та, которую он хотел бы скрыть даже от самого себя. Он обладал даром «видеть» то, что недоступно обычным людям, заглядывать в тайны вещей, и увиденное часто пугало его. Хотя Мангуст и помогал нуждающимся, он стал использовать свой дар, чтобы наживаться на страхах и отчаянии людей.

Этот день, как и многие до него, начался с «доброго» дела. Его наняла группа сталкеров Минотавра, чтобы помочь отыскать пропавшего товарища. Мангуст отвел их на болота, где и нашел тело погибшего. Заглянув туда, куда не дано простым смертным, он поведал, что на сталкера напали мутанты. Умолчав лишь, что на самом деле его убил Чиф, с которым Мангуст сам же и договорился, и что тот подделал следы нападения.

В ожидании сумерек Мангуст сидел на лавочке, подпиливая ногти маленькой стальной пилочкой и убирая заусенцы. На левом запястье, скрытом под рукавом рубашки, виднелся небольшой шрам – след одной неудачной попытки изгнать потустороннюю сущность из очередного богатого «туриста».

Мангуст до сих пор не мог отделаться от мучительного ощущения беспомощности, когда эта сущность чуть не расправилась с ним, а затем, подчинив «туриста», утянула его в аномалию. Он никак не мог забыть его глаза, молящие о помощи, когда тот против своей воли шагал в «Мясорубку». Этот взгляд преследовал его в кошмарах.

Темнота не пугала Мангуста. Благодаря своему дару, он легко обходил опасности. Ночь была его союзницей – в это время люди сворачивали дела и устраивались на ночлег. Чем меньше любопытных глаз, тем лучше. Любой бродяга в Зоне знает: лишние свидетели ни к чему, когда идешь в свой тайник. Поэтому Мангуст и устроил схрон в Рыжем лесу – не каждый отважится сунуться в эти гиблые места днем, а уж ночью и подавно.

После удачных «операций» он относил вечером в схрон свою долю. На расходы Мангуст оставлял немного – его скромные запросы много не требовали. За время, что они с Чифом промышляли убийствами, денег скопилось прилично – хоть чемодан заказывай.

Мангуст любил пересчитывать купюры, шурша ими в полумраке убежища. Ради этих пачек он стал соучастником убийств и не собирался ни перед кем оправдываться. А вот у Чифа деньги не задерживались – при первой возможности он мчался в Росток и спускал все, делая ставки на Арене.

Дождавшись сумерек, Мангуст отправился знакомой тропой к схрону…

* * *

Не зря он с утра чувствовал опасность! Ветер свистел в ушах Мангуста, когда он несся сквозь чернильную тьму Рыжего леса. Лучи фонарей догоняли его, выхватывали из мрака очертания покосившихся деревьев. Лишь по их силуэтам Мангуст понимал, что он не летит над бездной, а все еще находится на земле.

Мангуст хоть и был экстрасенсом, все же не мог видеть в темноте. Проклятая темнота! Она опутывала его, все равно что паутина, сковывая движения и затуманивая разум настолько, что даже самый опытный следопыт мог бы потерять ориентацию. Но Мангуст не из тех, кого легко сбить с пути. Он должен уйти от погони и выбраться отсюда любой ценой – его жизнь висела на волоске.

Еще несколько минут назад Мангуст сжимал в руках увесистую сумку, набитую хрустящими купюрами. И вот капризная фортуна отвернулась от него в мгновение ока. Вместо того чтобы раствориться в ночи подобно призраку, Мангуст, едва выбравшись из укрытия, оказался в кольце то ли наемников, то ли бандитов, жаждущих отнять у него все нажитое.

Лишь по счастливой случайности ему удалось немного оторваться. Никто не ожидал, что он нырнет в непроглядную тьму, не включив фонарь. Теперь все встало на свои места. Этот подонок Чиф продал его головорезам за жалкую долю. Мысль, что сам он ничем не лучше этих «выродков», ему в голову не пришла.

Сзади донеслись яростные крики, воздух прорезали оглушительные выстрелы. Мангуст мчался между деревьями, чьи могучие стволы принимали на себя пули, предназначенные для его спины. Внезапно земля словно разверзлась под ногами, и он понял, что проваливается в бездну. Удар о твердую поверхность вышиб весь воздух из легких, а от пронзительной боли в ноге Мангуст потерял сознание.

Когда он вновь пришел в себя, сверху все еще доносились приглушенные голоса – преследователи не оставляли попыток найти его. Дрожащими пальцами Мангуст нащупал фонарь. К счастью, тот чудом уцелел при падении. Луч света выхватил из темноты неровные своды – похоже, он оказался в какой-то пещере. Однако оценить ее истинные размеры и очертания не представлялось возможным. Впрочем, сейчас это было наименьшей из его забот.

– Да где же этот чертов ублюдок? – прогремел сверху грубый голос, от которого у Мангуста мурашки побежали по коже.

– Никак не можем его найти, босс! – отозвался кто-то с нотками отчаяния в голосе. – Он будто сквозь землю провалился.

– Ну, так спускайтесь и ищите! Он не мог далеко уйти! – прорычал босс.

Сердце Мангуста замерло. Он попытался встать, но тут же рухнул обратно, едва не потеряв сознание. Острая боль пронзила правую ногу – то ли перелом, то ли вывих. О побеге не могло быть и речи. Даже уползти далеко он бы не смог.

Холодный пот выступил на лбу. Его загоняли, как дикого зверя, и он прекрасно понимал: если его найдут, пощады не будет. Все кончено. Его путь завершится в этой проклятой пещере. Он обречен. Мангуст зажмурился, готовясь встретить неминуемую гибель.

Развязка не заставила себя долго ждать. В пещере послышались громкие шаги, отдающиеся гулким эхом. «Так быстро!» – мелькнула мысль, и Мангуст открыл глаза. По шершавым стенам метался луч фонаря, создавая причудливые тени. Мелькнула идея открыть огонь, но что он может со своим пистолетом против головорезов с автоматами? Укрыться негде, каждый выступ на виду.

Мангуст активировал экстрасенсорные способности и, к своему изумлению, не почувствовал угрозы со стороны приближающегося человека. Через мгновение рядом с ним возник двухметровый бугай, разглядывающий Мангуста в ярком свете фонаря. Из-под расстегнутой куртки незнакомца виднелась четырехконечная звезда на майке.

– Жить хочешь? – прогремел низкий голос. – Тогда давай быстро за мной.

– Я даже встать не могу, – простонал Мангуст, боль пульсировала в поврежденной ноге.

Здоровяк тяжело вздохнул, поправил налобный фонарь и одним движением взвалил Мангуста на могучие плечи.

– Ты что, знаешь выход из пещеры? – выдохнул Мангуст, чувствуя, как его сердце колотится о спину незнакомца.

– Это не пещера, а шахта, – бросил тот на ходу, уверенно шагая в темноту.

С тех пор Мангуст и Грек стали неразлучны. Владелец небольшой мануфактуры подрядил Грека для сбора галлюциногенных грибов, которые шли на изготовление небольших партий особой водки «Грибоедовка». Так что удача от Мангуста все-таки не совсем отвернулась. А свой схрон он так никогда больше и не проверял.

* * *

Мангуст вдыхал влажный воздух, пропитанный тревогой так сильно, будто он сам и представлял главную опасность. Ветер шептал что-то на ухо, но его слова были неразборчивы, как будто это зомби пытался донести до него какое-то предупреждение, но все никак не мог выговорить и двух слов.

Он крался осторожно, стараясь ступать бесшумно. Хотя вокруг не было ни души, не покидало ощущение чьего-то пристального взгляда. От малейшего шороха сердце Мангуста начинало биться все быстрее, отдаваясь гулким стуком в ушах. Он замер, настороженно оглядываясь по сторонам. Чутье вело его вперед, в глубину разросшегося на берегу кустарника.

Мангуст продирался сквозь заросли. Кусты цеплялись колючками, мешали идти, как будто хотели заставить его отказаться от своих намерений. Они словно уговаривали: «Не ходи, не нужно тебе на это смотреть!» Мангуст залез в такую гущу, что буквально не мог и шагу ступить.

Собрав все силы, Мангуст вырвался из цепких объятий ветвей и чуть не зарылся носом в новые заросли, споткнувшись о два больших рюкзака. «Так-так, дело принимает интересный оборот», – подумал он. Давно ему не попадались такие добротные рюкзаки, да еще и без присмотра. Поразмыслив немного, Мангуст пришел к выводу, что они не просто валялись. Кто-то их тут спрятал.

Но то ли это, что он искал? Мангуст почти не сомневался, но все же прислушался к своим ощущениям. Рюкзаки, несомненно, имели отношение к произошедшему, но что-то подсказывало ему – это лишь верхушка айсберга. Искушение немедленно изучить содержимое было велико, однако благоразумие возобладало. «Лучше сделать это на поляне вместе со всеми, – решил он. – Кто знает, что может таиться внутри…»

Уже собираясь забрать рюкзаки и тащить их в лагерь, Мангуст неожиданно ощутил, как у него прямо ноги подкосились. Интуиция настойчиво шептала: здесь кроется нечто более значимое. Тайна скрытой в кустах поляны находилась где-то дальше по берегу. Она звала к себе все громче и настойчивее.

Выбравшись из кустов, Мангуст двинулся по берегу, не теряя из виду речную гладь. Ветерок донес аромат дикой мяты, смешанный с запахом смолы, хотя поблизости не росло ни единого дерева. Глубоко вдохнув свежий воздух, он ощутил, как мысли проясняются, обретая кристальную четкость.

Вода в реке лениво плескалась, под ногами хрустели мелкие камешки. Они как будто шептались, обсуждая потревожившего их покой Мангуста. Впрочем, шепот их доносился настолько невнятно, что разобрать что-либо никак не получалось. Их еле слышный разговор действовал успокаивающе, приглашая отдохнуть и расслабиться.

Однако после недавней схватки с псевдопсами расслабляться в одиночку было непозволительной роскошью. Мангуст ускорил шаг, стремясь поскорее завершить поиски и вернуться к друзьям.

Внезапно из ближайших зарослей донесся шорох, ветви закачались, выдавая чье-то присутствие. Мангуст застыл на месте, вслушиваясь в тишину. Ладони взмокли от напряжения. «Неужели снова псевдопсы? – мелькнула тревожная мысль. – Если так, нападут без предупреждения». Он вскинул автомат, целясь в колышущиеся ветки.

Из зарослей выпрыгнул заяц, замерев у ног Мангуста. Секунду они ошеломленно смотрели друг на друга. Косой опомнился первым и молниеносно задал стрекача обратно в кусты.

Мангуст перевел дух, где уж тут расслабляться. Того и гляди, психом станешь. Снова двинувшись вдоль берега, он настороженно вглядывался в кусты, готовый к любой неожиданности.

Шум воды нарастал, и вскоре Мангуст увидел впереди перекаты. Вода весело струилась по камням, оставляя на них причудливые узоры из пены и мелкого мусора. Никакой поэтичности Мангуст не испытывал, но именно это место притягивало его, заставляя сильнее биться сердце и ускорять шаг.

Подойдя ближе, он внимательно осмотрелся. На первый взгляд ничего примечательного, но внутренний голос настойчиво твердил: «Это здесь!» Взгляд Мангуста упал на несколько крупных камней, выступающих из воды у берега. «Если забраться на них, можно лучше осмотреть перекаты», – подумал он.

Ловко перепрыгивая с камня на камень, Мангуст добрался до удобной позиции и снова окинул взглядом окрестности: берег, реку, камни – ничего необычного. «Какого черта? – недоумевал он. – Почему это место так притягивает меня?»

Его взгляд упал на кучу мусора, скопившегося у камней. Внезапно что-то в этой куче привлекло его внимание. Мангуст настороженно вгляделся в то, что нанесло водой, и по мере того, как до него доходил смысл увиденного, его все сильней пробирала дрожь, а на лбу и губах выступили капли холодного пота.

* * *

Грек все еще не оправился после нападения псевдопсов. Гайдук опустился рядом с ним на колени и проверил пульс. Сердце Грека колотилось, словно пойманная птица, но взгляд постепенно прояснялся.

«Нужно заняться лагерем, хотя бы разжечь костер», – подумал Гайдук, направляясь к кострищу.

– Хорошо, что не бросили меня, – внезапно произнес Грек. Он уже не держался за голову, а просто сидел, глядя перед собой отрешенным взглядом.

– Да никто и не собирался, – ответил Гайдук, и в его голосе прозвучала смесь облегчения и легкого раздражения.

– Давай вломим им! Нас ждет большая охота, – Грек попытался вскочить, но пошатнулся.

– Сиди смирно! – Гайдук мягко, но решительно усадил его обратно. – Лучше воды хлебни.

Он протянул флягу. Грек жадно припал к горлышку, сделал несколько глотков и вытер рот тыльной стороной ладони.

– Нужно быть начеку, – прохрипел он. – Расслабляться нельзя.

– Конечно, мы будем начеку. А ты отдыхай пока.

Гайдук развел костер. Вскоре над пляшущими языками пламени закачался котелок. Воздух наполнился аппетитным ароматом супа, смешанным с дымком. Потрескивание горящих веток создавало умиротворяющую обстановку.

Внезапно в кустах раздался шорох. Гайдук молниеносно вскинул АКМ, целясь в заросли.

Шорох сменился звуком, похожим на то, как если бы через кусты на поляну ломился трактор, только с неработающим двигателем.

«Кровосос меня задери, это еще что такое?» – пронеслось в голове Гайдука. Он крепче сжал автомат и бросил взгляд на Грека. Тот выглядел на удивление спокойным, безмятежно глядя в огонь.

Наконец кусты раздвинулись, и на поляну вывалился Мангуст, волоча за собой два огромных рюкзака.

– А я уж хотел по кустам шмальнуть, – осклабился Гайдук, не скрывая облегчения и радости от возвращения товарища.

– Ну и ничего бы не узнал, – огрызнулся Мангуст, тяжело дыша.

– У кого ты это отнял? – Гайдук кивнул на рюкзаки.

– К вашему сведению, в кустах нашел, – ответил Мангуст, доставая флягу. Его голос снова стал манерным – видимо, напряжение начало спадать. – Кто-то их там заныкал, ваше благородие.

– Ну, так давай посмотрим, – Гайдук потянулся к ближайшему рюкзаку, в глазах загорелось любопытство.

– Погоди, это еще не все. На перекатах в реке – трупы. Четверо мутантов и двое людей. У людей все карманы вывернуты. Один седой, другой темноволосый, у того, что с темными волосами, нога отрублена. Именно отрублена, а не отгрызена.

– Контролер твою мать! Так вот что я в золе нашел. Ты это хочешь сказать? – Гайдук выглядел озадаченным.

– Возможно, – Мангуст потянулся за лопатой. – Но мне нужно здесь еще кое-что проверить.

– Да куда ты опять собрался? – в голосе Гайдука сквозило раздражение. – Может, хватит уже? – ему явно не хотелось снова оставаться наедине с Греком.

– Это совсем рядом. Я быстро, – бросил Мангуст через плечо.

И в самом деле, ему не пришлось уходить далеко. Слышалось, как он копается в кустах совсем рядом.

Оставшись один, Мангуст ощутил, как у него пробуждаются необычные чувства. Щебет птиц из далекого леса вдруг стал отчетливым, словно пернатые сидели на ветках прямо над головой. Он различал даже копошение муравьев в земле под ногами.

Но что-то здесь было не так. Запахи сырой земли и тления смешивались с ароматом свежей зелени, создавая тревожный диссонанс. Прямо там, где он стоял, это ощущалось как предупреждение. Мангуст заметил, что почва под ногами пружинит, словно он наступил на что-то живое. «Нужно копать», – пронеслось в голове.

Долго возиться не пришлось, и все равно Мангуст весь вспотел. От нервного напряжения что ли, да еще и в земле вымазался. Наконец, из неглубокой ямы показалась его добыча: ржавая пластина, облепленная комьями грязи, две части сломанной иглы и грязные бинты.

Все это ничего не проясняло – что за штуки такие, и зачем их закопали? От этих загадок веяло мистикой. Брезгливо отбросив бинты, Мангуст собрал остальные находки и поспешил обратно в лагерь, чувствуя, как у него все холодеет внутри.

Гайдук как раз снимал пробу, дул на ложку и ждал, когда она остынет, когда перед ним предстал Мангуст, вспотевший и перепачканный землей.

– Да ты прям на черта похож. Червей копал что ли? – Гайдук не мог отказать себе в удовольствии подковырнуть друга.

– Каждому свое, – огрызнулся Мангуст. – Пока одни супчики хлебают, другие вкалывают да клады находят. – Он бросил найденные вещи к ногам приятеля. – Там еще бинты остались.

Гайдук присел на корточки и внимательно осмотрел пластину и сломанную иглу, не прикасаясь к ним:

– Ты это голыми руками брал?

– Да, а что?

– Напрасно. Это артефакты для лечения. Их уже использовали. Так вот после этого они наносят вред всем, кто находится рядом, поэтому их закапывают.

– Значит, здесь кто-то лечился? – засомневался Мангуст.

– Похоже на то. Эти штуки лучше немедленно отнести обратно и закопать там же.

Мангуст выругался и полез за перчатками. Продираясь через кустарник, он проклинал свои «чудесные» способности и судьбу, занесшую его в эту глушь. На обратном пути он умылся в реке, прохладная вода смыла усталость. Когда он вернулся, все уже ели суп.

– Господа, не найдется ли тарелки супа для несчастного путника? – хрипло произнес Мангуст.

Гайдук и бровью не повел, а Грек уже почти походил на себя. Вскоре все трое сидели вокруг костра, с аппетитом уплетая перловый суп с тушенкой. После супа потянуло на разговор:

– А все-таки, Мангуст, ты молодец! Без тебя мы бы и не узнали, что здесь такая беда случилась. Как ты это все быстро – и с костром разобрался, и рюкзаки нашел, и бедолаг этих в реке отыскал, и артефакты. Прямо комиссар Мегрэ, – Гайдук говорил вполне серьезно. – Кстати, ты не обратил внимания, может, ты кого-нибудь из них знал или видел раньше?

– Знаешь, я им в глаза не заглядывал. Если хочешь, сходи сам и посмотри, – огрызнулся Мангуст, раздраженно дернув плечом.

– Ладно, остынь, – примирительно произнес Гайдук, делая последний глоток чая. – Предлагаю мир и жвачку. Давай сходим туда, где артефакты закопаны. Может, еще что-нибудь интересное обнаружим.

Оба повернулись к Греку, оценивая, можно ли его оставить одного. Тот, запрокинув голову, с мечтательной улыбкой разглядывал небо.

Гайдук легонько толкнул Грека в плечо:

– Мы тут ненадолго отлучимся. Ты пока облака посчитай. И сотню не успеешь насчитать, как мы вернемся.

Грек согласно закивал головой, и сталкеры, не мешкая, скрылись в кустарнике. Атмосфера на месте захоронения артефактов оставалась все такой же мрачной. Мангуст уже ничего не чувствовал, и занимался тем, что ловил надоедливых мух и отрывал им крылья, а Гайдук, как ни старался, так и не нашел ничего достойного внимания. На обратном пути он завел разговор:

– Как думаешь, не пора ли что-то решать насчет Грека? Смотри, псевдопсов до смерти боится, теперь вот облака считает. Не съедет ли у него окончательно крыша?

– Ты сам только детективы читаешь, и ничего. Разве что самую малость с приветом, – усмехнулся Мангуст, прищурившись.

Гайдук, осознав, что остался в меньшинстве, умолк. Спустя несколько шагов все же выдавил:

– Ладно, забудь. Я тебе ничего не говорил.

В лагере ничего не изменилось. Облака плыли там, где им и положено, Грек даже не сдвинулся с места.

– Ну что я тебе говорил? Вот мы и вернулись, – Гайдук улыбнулся и, уже обращаясь к Мангусту, добавил: – Давай проверим рюкзаки, что ли?

Они вытряхнули содержимое рюкзаков прямо на траву. У ног грудой рассыпались обычные сталкерские пожитки – закопченный котелок, помятая фляга, потертый фонарик, пустые контейнеры для артефактов, мятые пачки сигарет, засохшие остатки еды и куча другой мелочевки. Ничего, что могло бы помочь установить личности погибших. Мангуст рассеянно разворошил рукой кучу барахла и обратил внимание, как в слабом солнечном свете блеснула какая-то вещица.