Счастливчик Ген

– Тогда садись. Сейчас сделаю для тебя, а за ночь успею восстановиться.

Утром Маркус приехал, как и обещал, до завтрака. Экипаж остался ждать возле калитки, а маг поел вместе с нами варёное мясо с какими-то клубнями, напомнившими мне картофель, только более сладкими. С тех пор как у нас появилась своя кухарка, питание стало более разнообразным, и одно блюдо не ели больше двух раз подряд. Едва успели позавтракать, как пришли двое наёмников, которые работали днём, а ночная стража отправилась отсыпаться. К своему делу они относились серьёзно, что немного меня успокоило. Долго ждать обещанный графом эскорт не пришлось: минут через двадцать к дому прибыли гвардейцы под командованием лейтенанта Гарта. Мы сели в экипаж, и туда же запрыгнула ларша. Я обернулся и помахал рукой вышедшей нас провожать Кларе. Она улыбнулась, поправила выбившуюся из-под косынки прядь уже седеющих волос и тоже помахала мне рукой, чуть щуря глаза от утреннего солнца. Такой я её и запомнил…

До городских ворот пришлось потрястись, но, когда выехали из города, тряска почти исчезла, зато появилась пыль от встречных повозок и всадников. Пришлось немного потерпеть, пока мы не свернули на дорогу, ведущую на север, в сторону побережья. Здесь по утреннему времени почти не было движения, не стало и пыли. Сначала мы немного поболтали, при этом Маркус привычно «выключил» восприятие нашего разговора кучером. Охрана двигалась в некотором отдалении, и можно было говорить абсолютно свободно, без риска, что услышат посторонние. Потом маг занялся женой и дал ей знания мастера-мечника. Много времени это не заняло, поэтому мы подозвали к себе Гарта, от которого узнали последние новости из замка наместника. Лучше бы мы этого не делали. Оказывается, граф не выдержал и по секрету рассказал своей жене о моём «романе» с принцессой. Их разговор услышала прячущаяся за дверью Лиса и разнесла эту пикантную новость по всему замку. Я знал, что приехавшие из Арлана рано или поздно просветили бы местное население, но слушать было неприятно, тем более что рассказанное сильно отличалось от реальных событий.

Баронский замок не соответствовал моим представлением о средневековой крепости. Рва перед крепостной стеной не было, как и подъёмного моста. Ворота хоть и были сделаны из толстых досок и обшиты полосами железа, но вряд ли представляли серьёзное препятствие для тарана. Стена была высотой в два моих роста и довольно толстой. Ворота были закрыты и заперты на засов. На наш стук подошёл стоявший в охране воин. Узнав, что приехал новый хозяин, он побежал созывать остальных. Ворота открыли только тогда, когда на них стоял полный караул во главе со старшим. Здесь же ждал управляющий – невысокий пожилой мужчина с приятным лицом и связкой ключей на поясе. Открывшийся нашим глазам замок не уступал размерами замку наместника.

– Я вас приветствую, господа, – поклонившись, сказал управляющий. – Моё имя Сол Лардок. Я управляю замком и имением покойного барона Солинджера. Прошу вас предъявить документ, на основании которого произошла смена владельца.

Гарт спешился, достал из седельной сумки бумагу и отдал Солу.

Тот внимательно прочитал королевский указ, вернул его лейтенанту и сказал мне:

– Наслышан о вас, господин барон. Не представите мне своих спутников?

– Конечно, уважаемый Сол. Эта милая дама моя жена баронесса Алина Делафер. Это маг Росвела Маркус Страд, а командует отрядом гвардейцев наместника его лейтенант Гарт Деларей.

Ларша не стала дожидаться, когда её представят, выпрыгнула из экипажа, подошла к управляющему и демонстративно зевнула, показав впечатляющий набор зубов.

Сол слегка побледнел, но тут же взял себя в руки.

– Господа, вы, наверное, захотите ознакомиться со своим имением. Я готов оказать помощь. С чего начнём? Обед будет готов через две свечи.

– Определите гвардейцев в казарму и укажите им место в конюшне для лошадей, – приказал я. – Лошадьми экипажа кучер займётся сам, их надо только накормить. А потом я хочу собрать гарнизон замка, поговорить с людьми и принять присягу у тех, кто согласится её дать. После обеда то же самое проделаем и со слугами. С вами будет отдельный разговор. Знакомство с имением – дело не одного дня, а мы сегодня уедем, поэтому ограничимся осмотром замка. Задача ясна?

– Конечно, господин барон. Сейчас всё сделаем.

Скоро лошадей отвели в конюшню, а гвардейцы в ожидании обеда направились отдыхать в казарму.

– Господин барон, по вашему приказанию гарнизон замка построен! – доложил мне капитан здешних стражников Край Ронк.

Гарнизон состоял из пятнадцати бойцов, включая самого капитана. Все были людьми пожилыми, но крепкими на вид.

– Господа! – обратился я к ним. – Хочу заявить, что я не вызывал на поединок вашего прежнего господина. Он сделал это сам, без какого-либо повода с моей стороны, за что и поплатился. Вы вольны сейчас уйти, но если у кого-то есть желание служить мне в прежнем качестве, то я готов принять присягу. Желающие пусть сделают шаг вперёд!

Строй качнулся и дружно приблизился ко мне на один шаг.

– Я рад, что вы решили остаться и освободили меня от мороки с набором новых солдат. Единственное, что я хочу сделать, – это принять присягу у каждого в отдельности в присутствии мага. Обстоятельства смены владельца имения и вашего господина позволяют предполагать наличие людей, затаивших зло к новым хозяевам. Если такие среди вас обнаружатся, они получат расчёт и покинут замок. Подходите ко мне по одному, начиная с капитана.

Я быстро принял присягу, задавая каждому несколько одинаковых вопросов и выслушивая на них ответы. Не соврал никто, и теперь я мог положиться на этих людей. После этого нас позвали в трапезную замка, но Маркус внёс свои коррективы в мои указания.

– Мне не хочется быть отравленным, поэтому давайте вначале закончим со слугами, особенно с теми, кто готовит на кухне и подаёт на стол. Это не займёт много времени, и обед не успеет остыть.

Так и сделали. К счастью, отравителей среди слуг не было. Были недовольные сменой хозяина, но я и им рассказал причину смерти Солинджера. Слуги знали драчливый характер прежнего барона, и у них не было причин мне не верить. Все остались на своих местах, а мы отдали дань искусству местного повара, с удовольствием съев его стряпню.

– Теперь я хочу поговорить с вами, – сказал я управляющему, – а заодно ознакомиться с денежным состоянием имения. Где это лучше сделать?

– Давайте спустимся ко мне, – предложил Сол. – Там вы сможете посмотреть расходные книги и проверить мои слова. Хотя при наличии мага это можно сделать и без книг.

Мы спустились на первый этаж и вошли в просторную комнату управляющего. Из разговора с ним я узнал, что суммарный годовой доход имения приближался к шести тысячам золотых. Барон не транжирил деньги и время от времени клал большие суммы в банкирский дом Креджей. По закону мне достались только земля и недвижимое имущество. Наследников у Солинджера не было, и все его деньги отходили банку. В наличии имелось пять сотен золотых и векселя, которыми часто расплачивались оптовые покупатели зерна и мяса. По ним получалось ещё двести монет золотом. Немало, но я рассчитывал на большее. Солу задали несколько вопросов, на которые тот честно ответил. Он устраивал меня как управляющий, о чём я и сказал. Довольный Сол повёл нас осматривать замок. Осмотр занял около двух часов и нас утомил. Если бы не новая память, я не запомнил бы бесконечную череду помещений, лестниц и переходов. Чердак и подвалы не смотрели. Замок был огромным и строился баронами Солинджер в течение нескольких поколений. Сейчас в его помещениях жило чуть больше пятидесяти человек.

– А почему так мало дружинников? – спросил я.

– А для чего их больше? – не понял Сол. – Дворяне королевства не ведут между собой войн. В этом одна из задач королевской власти. А для охраны от возможного разбойного нападения сил достаточно.

– Вы хорошо знали прежнего владельца, Сол? Что можете о нём сказать?

– Трудный вопрос, – задумался управляющий. – Я здесь только три года и не застал того времени, когда была жива его жена, но слуги говорят, что это был совсем другой человек. Жену он боготворил. Когда она умерла родами вместе с ребёнком, барон просидел в замке, никуда не выезжая, больше года. С тех пор он и изменился. Со своими слугами и крестьянами по-прежнему остался добрым и отзывчивым хозяином, но вот на стороне… Эти бесконечные дуэли и прочие бесчинства… Если хотите знать моё мнение, я думаю, что он помешался от горя.

Решив дела, мы быстро собрались, захватили с собой часть золота и поспешили отправиться в обратный путь. В дороге разговаривали мало. Маркус не сильно потратился в баронстве и смог запустить Алине ускорение, после чего она заснула, положив голову мне на колени. А во мне с приближением к городу почему-то стали расти беспокойство и страх. Когда перед городскими воротами расстались с лейтенантом и его гвардейцами, я не выдержал и попросил кучера ехать быстрее.

– У меня неспокойно на душе, – объяснил я Маркусу и проснувшейся жене. – Уже четыре свечи не нахожу себе места от беспокойства. Как бы с Кларой чего не случилось.

К предчувствиям в этом мире относились серьёзно, и моё волнение передалось остальным. Поэтому все, кроме ларши, смирились с сильной тряской при быстрой езде. Лана выпрыгнула на ходу из экипажа и помчалась за нами, клацая когтями по булыжникам дороги. Они не втягивались у неё в лапы, как у кошек.

Когда подъезжали, уже начало смеркаться, но это не помешало заметить много людей возле нашего забора. Не дожидаясь остановки экипажа, я распахнул дверцу и бросился к калитке через толпу уступавших мне дорогу людей. Во дворе тоже были посторонние. Мне что-то хотел сказать дознаватель магистрата Смел Крош, но я не стал останавливаться. У порога лежало тело одного из нанятых охранников. Я вбежал в дом, уже понимая, что безнадёжно опоздал и больше некуда спешить.

Клара сидела на стуле в своей комнате, внешне такая же, как всегда. Только она не встала при моём появлении, не улыбнулась мне своими добрыми любящими глазами и не укорила за задержку. Моя приёмная мать была мертва, и настоящей причиной её смерти был я. Именно мне хотели отомстить те, кто сегодня прервал её жизнь. Вся моя взрослость вмиг исчезла, я опустился на колени, обхватил руками её ноги и затрясся в рыданиях.

Глава 17

Не знаю, сколько я так просидел. Когда пришёл в себя, обнаружил рядом заплаканную Алину, а на кровати Клары мрачного Маркуса в компании с дознавателем магистрата. Я вытер слёзы, обнял жену и помог ей подняться, после чего обратился к Смелу Крошу:

– Известно, кто это сделал?

– И да и нет, господин барон.

– Смел, вы можете не говорить загадками?

– Вашу мать и её охранников убили люди из братства поклонников Кашны, – ответил дознаватель. – Они так чисто выполняют убийства, что не оставляют никаких следов, кроме своих знаков на теле жертв.

– Какие знаки?

– Вырезанный на теле жертвы, чаще на лбу, символ богини – треугольник.

Кашна была в местном пантеоне богиней смерти и сестрой богини плодородия Лакриши. Одна из сестёр дарила жизнь, вторая её отнимала. Но, если культ Лакриши открыто существовал во всех королевствах, то последователей Кашны повсеместно преследовали, а все известные храмы были разрушены сотни лет назад. Это было связано в первую очередь с тем, что её последователи, помимо ритуальных убийств, занимались и заказными, нарушая при этом как заветы остальных богов, так и человеческие законы. Они широко использовали магию для увеличения своих возможностей и выполнения заказов.

Я подошёл к телу Клары и, присмотревшись, обнаружил на лбу небольшую полоску срезанной кожи.

– Как её убили?

– Я думаю, что нанесли сильный удар в одну из точек на груди. Обычно за этим следует остановка сердца. А может быть, просто ударили, много ли нужно пожилой женщине? После осмотра тела можно будет сказать точнее.

– Их кто-нибудь видел?

– Нет, – ответил Смел. – Утром соседи увидели во дворе тело одного из охранников и вызвали стражу.

– Пробовали использовать собак?

– Как их можно использовать? – не понял дознаватель.

– Обычно дают понюхать какую-нибудь вещь преступника или просто место преступления и приказывают вести по следу. Неужели у вас нет охотничьих собак?

– Охотничьи собаки у нас есть, но я ни разу не слышал, чтобы их использовали таким образом.

– Вы можете доставить сюда хоть одну? И учтите, Смел, что это нужно сделать быстро. Чем больше мы с вами будем терять время, тем сильнее выветрятся следы.

– У моего знакомого есть охотничий пёс. Сейчас я распоряжусь, чтобы его сюда привезли.

Смел отправился за собакой, а я подошёл к Маркусу.

– Сумеете объяснить собаке, что от неё требуется? – спросил я. – С ларшей вы общались.

– Ларши разумные создания, Ген, – ответил маг. – У них даже есть что-то вроде своего языка, а у собак образное и очень хаотичное мышление. Некоторые могут понимать отдельные слова, но для этого собаку надо развивать. На охоте они ищут дичь, но люди не добыча.

– Это они у вас не добыча, – сказал я, вспомнив овчарок, которыми фашисты травили заключённых. – Собаку можно воспитать так, что она будет охотиться на людей.

– Неужели такое практикуется в твоём мире?

– Не повсеместно, но кое-кто использовал. Нам нужно найти какую-нибудь вещь, принадлежавшую убийцам.

– Я не разговаривал об этом со Смелом. Надо узнать у стражников, может, они что-нибудь нашли.

Я вышел на крыльцо и рядом с телом охранника увидел знакомого стражника с наглой мордой. Впрочем, сейчас она была не наглая, а растерянная и бледная.

– Подойдите сюда! – приказал я ему. – Как убиты охранники?

– Один задушен, а другому перерезали горло, господин барон.

– Какие-нибудь вещи убийц найдены?

– Нет, они никогда ничего не оставляют.

– А посторонние следы? Надо внимательно всё осмотреть. Возможно найдём отпечатки чьих-то ног, которые не сойдутся с отпечатками обуви наёмников. Только нужно искать осторожно, чтобы самим не натоптать.

Он посмотрел на меня с недоумением, не понимая, чем нам могут помочь какие-то следы, но не посмел спорить. Некоторое время мы с ним и ещё одним охранником осматривали участки с мягкой землёй. Наконец поиски увенчались успехом: на заднем дворе на краю одной из грядок Клары мы нашли отпечаток узкой подошвы. Нога самой Клары была намного меньше, а подошвы погибших наёмников – шире.

– Никому здесь не ходить! – предупредил я. – Будем ждать дознавателя. Вы не знали погибших?

– Знал, господин барон. Один из них раньше служил в страже, а второй был его другом.

– У них остались семьи?

– Они редко создают семьи при такой работе. У Гора, по-моему, осталось мать, а о Гурде ничего не знаю.

– Скажите своему начальству, чтобы узнали. Они погибли у меня на службе, и я должен позаботиться об их близких.

– Сделаю, господин барон, – сказал парень, преисполнившись ко мне уважения.

На улице совсем стемнело, когда к нашей калитке подъехал экипаж, в котором сидел Смел с мужчиной средних лет и крупным псом на поводке. Я ждал их вместе с Маркусом у крыльца рядом с телом.

– Здравствуйте, господа! – обратился к нам человек с собакой. – Я чиновник магистрата Мал Халк, а это мой пёс по кличке Нэш. Что мы должны сделать?

– Надо пройти за дом. Там мы нашли отпечаток ноги убийцы. Надо заставить пса взять след. Возможно, он приведёт нас в их логово.

– Попробую, – неуверенно сказал хозяин пса, когда мы подошли к отпечатку. – Нюхай, Нэш, нюхай!

Пёс обнюхал грядку и в недоумении уставился на хозяина, явно не понимая, что от него требуется.

– Попробуйте поработать с ним, Маркус, – попросил я мага. Надо передать, что необходимо найти человека, которому принадлежит отпечаток ноги.

Минут десять у Маркуса ничего не получалось, затем пёс понял. Он опустил нос к земле, сделал несколько кругов по двору, таская за собой хозяина, а потом опять устремился на задний двор, где остановился у высокого забора и начал громко лаять.

– Будем ломать забор? – спросил подошедший Смел.

– Наверное, они проникли в наш двор из соседнего, – предположил я. – Давайте пройдём с псом по параллельной улице, возможно, он возьмёт след.

Я оказался прав. Едва мы прошли шагов двадцать, как пёс учуял след и быстро повёл нас вдоль улицы, никуда не сворачивая. Мы с Маркусом неплохо ориентировались в темноте, а вот Смел и хозяин пса бежали почти вслепую. Я не разрешил стражникам с нами бежать, и так было много шума. Пробежав минут пять по прямой, мы свернули один раз, потом другой и остановились возле большого одноэтажного дома. Пёс подбежал к калитке, попробовал открыть лапой и, когда это не получилось, вознамерился залаять.

– Заткните ему пасть! – прошептал я. – Смел, сколько стражников из ждущих в нашем дворе владеют ускорением?

– Трое.

– Приведите их сюда. И пусть захватят побольше факелов. Вы поняли, где мы сейчас находимся?

– Да, я знаю этот дом. Хозяин умер, наследников нет, а дом с прошлого года выставлен на продажу.

– Бегите за своими парнями. Только не вздумайте помогать сами! И заберите отсюда пса. Он сделал своё дело, а если поднимет лай, может всё испортить. Жаль, что нет Лонара, одному будет трудновато.

– Почему одному? – сказал Маркус и обнажил меч. – Я ещё не разучился махать этой штукой, а в темноте вижу получше тебя.

– Тогда подождём стражников и начнём.

– Умнее было бы дождаться утра и подтянуть сюда больше стражи. По светлому времени им не поможет и ускорение.

– Ты прав, но я хотел бы взять хоть одного из них живым, а в твоём варианте их всех изрубят на куски.

– Не слишком ли ты самоуверен?

– Маркус, я не могу дождаться утра! Я сгорю изнутри!

Послышался негромкий шум шагов и бряцанье оружия.

– Так, слушать меня! – сказал Маркус. – Сейчас мы все, кроме Смела, который убежит отсюда без оглядки, зайдём во двор. Там вы рассредоточитесь и приготовитесь зажечь факелы. В дом идём я и Ген. Как только услышите шум драки, зажигаете факелы и куда-нибудь втыкаете, чтобы освободить руки. Дальше рубите тех, кто выбежит из дома. Всем понятно? Тогда начинаем.

Он легко подтянулся, перегнулся через забор и мечом открыл едва звякнувший засов калитки. Один за другим мы вошли во двор вслед за магом и заперли за собой калитку. Стражники заняли свои места, а мы подошли к дому. Входная дверь ожидаемо оказалась запертой. Окна фасада были прикрыты местным аналогом ставней и заперты изнутри. Наши ставни представляли собой две створки, сдвигаемые вместе, а местные состояли из одного сбитого из досок щита, повешенного над окном. Утром такой ставень поднимали и упирали в стену длинным штырём, а на ночь опускали, а штырь вставляли в отверстие в стене и запирали изнутри. Оставив стражников со стороны фасада, мы прокрались на задний двор, но и здесь дверь и окна были закрыты.

– Тебе надо забраться под навес над дверью и висеть там с мечом наготове, – шёпотом сказал мне маг. – Как только откроется дверь, руби любого, кто покажется, и не давай закрыть дверь. Забудь о том, что ты хотел кого-то захватить, это попробую сделать я. А ты постарайся выжить и отвлечь на себя часть их внимания. Если сможешь кого-нибудь зацепить, будет совсем хорошо.

Недоумевая, как Маркус заставит местных ниндзя открыть дверь, я забрался под навес и ухватился одной рукой за стойку, а второй извлёк меч и, чтобы легче было держаться, упёрся им в стойку навеса. Маг спрятался за крыльцом, и откуда тотчас раздался жалобный кошачий вопль, от которого я чуть не свалился вниз. Вопль повторился, полный вселенской тоски. Потом там будто заплакал ребёнок. Под конец плач перешёл в жуткий многоголосый визг, не оставлявший сомнений в том, что под крыльцом сцепились как минимум два матёрых кота.

Не знаю почему, но у нас в военном городке кошки были редкостью, зато у стариков в Азове в каждом дворе их было немерено. Летом, с наступлением темноты, коты устраивали концерты, подобные тому, какой я сейчас слышал в исполнении мага. Наши враги обладали железными нервами и терпели это целых пять минут. Я уже начал уставать так висеть, когда клацнула задвижка, и в приоткрывшейся двери появилась рука с полным водой кувшином. Прежде чем я нанёс удар, убийца успел выплеснуть воду. Взмах моего меча – и отрубленная кисть руки вместе с кувшином упала на крыльцо. Я спрыгнул вниз и нанёс колющий удар в проём двери, попав во что-то мягкое. Отчаянный, полный боли и страха крик тут же оборвался. Я рывком дёрнул меч на себя и отскочил от падающего тела, которое своим весом открыло дверь нараспашку. Мокрый Маркус сделал первый шаг на крыльцо, а я уже изо всех сил рубился с новым противником. Мы оба дрались, ускорившись до предела, но у моего врага были два меча, которыми он прекрасно владел, а у меня не было ни щита, ни даже кинжала, и приходилось отбивать оба его клинка одним своим. Я не всегда успевал и уже заработал несколько не очень серьёзных, но болезненных ранений. Противнику удалось оттеснить меня от двери, но он не успел её захлопнуть из-за Маркуса. Меня отнесло в сторону, а оказавшийся на моём месте маг первым же ударом выбил у из рук убийцы один из клинков, а вторым смахнул ему голову, отскочив от ударившей из разреза крови. Тело завалилось назад и с глухим стуком упало в коридор. Некоторое время было тихо, затем хлопнула дверь парадного крыльца и там, где мы оставили стражников, раздались крики и звон клинков.

– Беги к парням! – крикнул мне Маркус, а сам бросился в дверной проём, перепрыгнул через лежавшее тело и побежал вглубь дома.

Я послушно обогнул дом и в свете догорающих факелов увидел картину боя. Один из стражников отбежал в сторону и держался за раненое плечо, а два других, перейдя в ускорение, отступали под градом ударов вооружённого двумя мечами противника. Как я ни спешил, маг оказался быстрее. Выбежав из дома, он в несколько прыжков преодолел расстояние, отделявшее его от сражавшихся. Получив удар мечом по голове плашмя, убийца упал. Если бы не Маркус, стражники изрубили бы упавшего на куски. Он двумя ударами выбил из их рук оружие, а осмелившемуся возражать, отвесил подзатыльник.

– Спасибо за помощь, – сказал он стражникам. – Берите раненого и бегите к своим. И учтите, что вы долго были в ускорении и скоро почувствуете откат. Скажите Смелу, что всё закончено, пусть выдвигает часть своих людей сюда.

Стражники уже начали чувствовать этот откат. Больше всего на свете им хотелось улечься на истоптанных запущенных клумбах и чтобы никто не трогал. Но они знали, что с магом лучше не спорить, поэтому без лишних слов поддержали раненого товарища и вывели его на улицу.

– Быстрее! – сказал мне Маркус. – Пока никого нет, берём этого и несём в дом.

Я тоже начал чувствовать накатывающуюся слабость от излишнего напряжения тела и кровопотери от ран, но взял бесчувственного убийцу со своей стороны и вместе с магом потащил в дом.

– А теперь уходи и не смей заходить, что бы ни случилось, – приказал мне Маркус, крепко связывая пленника раздобытой где-то верёвкой. – Сядь где-нибудь и немного отдохни.

Я был не в том состоянии, чтобы спорить, поэтому спустился с крыльца, сел на землю спиной к стене и закрыл глаза.

Отчаянный крик человека, с которого заживо сдирают кожу, оставил меня равнодушным. Подобные крики прозвучали ещё несколько раз, затем всё стихло. Послышались шаги, и на крыльце появился Маркус. Его тоже шатало от слабости, но мне было гораздо хуже.

– Пленнику удалось развязаться, – устало сообщил мне маг. – Эти последователи Кашны такие искусники. Недаром предпочитают не брать их в плен, а кончать на месте. Я и кончил… при попытке к бегству. А заодно кое-что узнал о его столичных приятелях и о том, кто вас заказал. Но об этом пока надо молчать. Э, Ген, да ты совсем скис! И ещё раны! Почему молчал?

В ушах зазвенело, и я потерял сознание. Очнулся в своей кровати уже под утро. Раны были перевязаны и почти не болели. Болела душа от ощущения невозвратимой потери и чувства вины. Рядом, отстранившись от меня, чтобы не задеть раны, спала Алина. За окнами шелестел дождь. Я лежал и тихо плакал, и небо плакало вместе со мной. Ушла та, которая помогла мне и полюбила всем сердцем, и которую полюбил я. Клара увидела во мне сына и заменила мать, а я так мало уделял ей внимания, занятый своими проблемами и любовью. И ничего уже не переиграешь. Можно лишь прижаться губами к холодному лбу, попорченному какими-то мерзавцами, и попросить прощения. Если справедливо то, во что здесь верят, она услышит, поймёт и простит, только воспитание атеиста не позволяет найти утешение даже в этом. Тихо, чтобы не разбудить жену, встал с постели, накинул халат и вышел из комнаты.

На ночь её оставили в том же кресле. Я зашёл в бывшую комнату Алины, взял стул и, постанывая от боли в раненой руке, принёс его в комнату матери. Я просидел рядом с ней, пока не рассвело и не пришла жена. Она обняла меня за плечи, прижалась щекой к щеке и сказала: