Актуальные поэмы

СПОРНОЕ НАСЛЕДСТВО

(Мистерия)

Люди совсем недаром тысячи лет верят

в дьявола. Дьявол, нечто дьявольское,

несомненно, есть.

Иван Бунин.

РУСАК И ХОХЛАЙС

Петро Русак,Он от природы не дурак.Что было, то, конечно, было,Но с некоторых пор,Как медик и как друг, могу сказать:Не ест он мыла.До дней недавнихКорефана моего и пациентаНаследная вдосыть кормила рента.Леса, поля, болота, степи(Насколько глаз хватало во все стороны) —Всё было вотчиной его, простором лонным,Всему хозяином являлся он законным.А чтобы мой латифундист не возгордился,Не задавался и не почёл себя тузом,Чтобы от изобилия не закружилась голова,Ему компанию составили такие же хозяева —Петровы, Сидоровы, Ивановы,Короче, весь бонтон,Которым имя было – легион.От Брестских неприступных стенДо сопок огненных КамчатскаЕго владенья застолбилаНога свободного казакаИ подневольного зека.Его великий суверенный дом,Равнинный, горный и морскойДержали под охраной неусыпной,Не допуская ни снаружи ни внутриБазара и бесчинного дебоша,Заботливые лары в штатскомИ ангелы в армейских галифе и клёшах.Они вели Петра надёжным курсом,Приходуя на общий счёт (и в том числе его!)Неисчислимые и тоже общие ресурсы.– Живём мы от победы до победы,Так трудолюбы нас настроили, отцы,А их вострили боевые деды.Страна обильна, бёныть, и крепка,Наследства хватит на века! —Говаривал Русак, гордясь,Поглядывая недовольноНа хередающую старушку-власть.Ворчал: «Отстали от Европы!Толкует верно диссидент ЩаранскийНасчёт свобод-то сволочных гражданских.Свободы нам добавить не мешало бы,Про то людишки в «ПРАВДУ» пишут жалобы,В газету «EDIOT».Понятно, жалуется сброд.Но всё же это – не фигня,Нет дыма без огня!»(Насчёт Щаранского и «EDIOTа»Он слышал где-то от кого-то что-то.Не то в милиции, когда его по пьяниЧуть у ларька не замочили(Он драку разнимал.)Не то в цеху на партсобрании,Когда «инакомыслящих»За их паскудство жучили.)И так ни шатко и ни валко,Без президентов, без элит и олигархов,Без гринго, штатников и гансов,Как бы во сне в своей норе байбак,Жил-поживал мой друг Петро Русак,Любитель проголосных песен и романсов,У шарика земного на краю,Как выяснилось позже, по балансам,Фактически в раю.хИзвестно: спишь – беду и выспишь!В недобрый час, в год 91-йПриспел в Москву Хохлайс —Масти игреневой прохвост,Монетарист без аусвайса.Морковно-красный – человек опасный.Я обхожу таких.Недаром рыжих нету во святых!Он, полюбившись президенту масти сивой,Прочёл: «Благословен ты, Господи…»И зачал врачеватьПеремогавшуюся демократией Россию.(Уже такое на Руси случалось,Когда спасение в столицуНевесть откуда объявлялось,Когда какой-нибудь там старец,Целитель, прозорливец, божий человек,А заодно христопродавец,Забрав большую силу речами и коварством,Ворочал государством).хЦелитель рыжий объявил,Что разобраться первым делом следует,Кто в этой безалаберной странеДействительно владеет чемИ кто кому наследует?Идеи химеричные похерить,Клёши и галифе по фэшну перешить,Цеховикам, фарцовщикам и прочим шкодамДать самые широкие права,Обязанности – прочему народу.Гибкость ума, распил и передёрСчитать процессом созидания,А не канальством.Судить же право предоставитьЗаконно избранномуНа дутых выборах начальству.Он президента-пересидента,Любителя с утра наехать на бутылочку,В обед послать вдогон,За ужином за галстук заложить, за воротник и за ухо(Ночами он рыгал),Проинформировал,Как демократ и либерал,Что коммуняками странаЗагажена, запущена,И был посажен за охальные слова…На Комитет российского имущества.хОн для начала весь народПерекрестил в «совков»,Короче, в быдло и в холопов.Он нацию хотел набрать всю заново.Но этот план ввиду его огромности,Подумав, отложил на перспективуИ временную предложил альтернативу.Призвал из-за бугра пиндосов-мастаков,Набрал экспертами явившихся тотчас на зовХожалых мамзеров,Сработал Конституцию кагалом,И – загудел аврал!Стоял великий над Россией звонОт Балтики и до Курил…Петро в ту пору пересчитывал ворон,Чесался и курил.С улыбкой благодушнойСо сна ворчал Петро:– Ишь, какой ушлый!Ловкач… Занятно…В самое влез мужик нутро!Как из мешка горохом тарантит…Приятно,Только уж оченно мудро…

ПРАВНУК ДЕДА СПИРИДОНА

Русак ломил по простоте,Как бы сказать вам, на арапа.(А времена, я говорил ему, не те!)Здесь надо мне представить краткоРусачью биографиюИ окружающую друга географию.Родился он, во-первых,Ни в тех, ни в сех,Ни в городе и ни в селе,А в пригороде, на засеке,Где его предки пашенку оралиКогда-то, в позапрошлом веке.Работал в городе, на авиазаводе.Москва ему была мила своей шумихой,А пригород, напротив, тишиной.Здесь, по земле, гуляло его босое детство —Мощёные булыгой улицы,Река, куда ходили по воду,И где купалась пацанва,Луга, поля и рощи,Осокори в посёлке —Всё это был его родимый дом.И, среди тополей, – роддом,Где он на божий свет явился в 41-ом.Мой друг – войны прямой продукт,Грозной и горестной эпохи.Он выкормлен был сразу десятком рожениц,Поскольку у мамаши (ему был месяц),Как только объявили про войну,Присохло молоко (перегорело трохи).Телёнок ласковый сосёт двух маток.Петро кормилицами был богат.А был ли он, младенец, ласков или нет,О том история умалчивает.Сосал и морщился, наверно:Горчило, говорят, то молоко военное…При всей суровой заводской муштровкеИ всесторонней городской рихтовке —Логичной и рациональной,Мой Петя вырос простодырным,Что называется, ветошным,Короче, вахлаком сентиментальным.хДело шло к пенсии, мужик он могутной,На авиазаводе был на усиленном довольстве,А на земле, он рассуждал,Он бы ещё «поробил в удовольствие».Он с жаром подступилК новациям Хохлайсовым.Я, чуя шельмовство,Сразу сказал Петру,Что это всё – туфта и краснобайство,Советовал здоровье поберечь под старость.А он: я-ста да мы-ста!«На ферме на своей я проживу годов до ста!Час пробил, баста!»Он предкам порешил наследоватьИ возродить крестьянский дом.Шагал, как путный, в ходе крестном,Молил о ниспослании щедрот небесных,Разжился Александра манифестом,До дыр затёртым прадедом,Добыл соху, серп, косу, цеп,Прадедовы порты, онучи, лапти,В которых Спиридон, который прадед,Пахал родного выселка окрест.Жбан из-под кваса раскопал,Горшок неглазированный кубово-синийИ коромысло бабушки Аксиньи.Все эти артефакты, не соблюдая этикета,Сгрузил Хохлайсу в Комитет,Свидетельствуя о нешуточных намереньях,Как коренной потомственный феллах.Доставили мы с Русаком ХохлайсуСемейную икону Святителя,Как доказательствоКогда-то взятых властью обязательств.Обет народу послужитьБыл перед Богом взят царём-радетелем.Угодник был тому свидетелем.Мы образ выклянчили напрокатУ престарелой тётки Русака.Он неокладный был,Обшарпанный,На тёмной липе писанный,В раме, рублёной топоромВ каком-нибудь лесу глухом.Иконой прадед регулировалМетеусловия на пашнеИ ею был благословлёнС соседскою АксюткоюНа сладостные шашни,Которые он ложкою, представленной,Как прочие вещдоки, всю жизнь хлебалИ той же ложкоюПо белобрысым головам наследников стучал.(Хохлайс на образ не перекрестился,А как-то кисло передёрнулся.)По большей части экспонатыДобыли мы на время в запаснике музейном,Распотрошив с имуществом большой рундук.(У Русака был школьный антик-друг.)– Да это всё – имущество семейное! —Рассказывал Русак в милиции, —Соха, порты, для порки вицы…)(Едва не заработал мой дружокЗа раритеты срок!).– Хотел меня реликтами пугнуть,Надел загнуть,Приватизации отведать манныПутём обманным! —Корил Петра Хохлайс. —Посовестился бы.Хотя, креста-то на тебе, наверно, нет…– На месте дедов крест, – обиделся Русак.И медный свой нательный крыжПод самый нос подсунул Рыжему.– Я ставрограф, – вздохнув, сказал Хохлайс,От символа не отрывая глаз, —Такое, знаете ли, с детства увлечение.Ассемблирую херики и крыжики —И оловянные простые и золотые рыжики.Ты бы мне херик-то отдал на сохранение,Ведь всё равно не веруешь.Ей-богу, сдал бы.А я бы его школьникам показывал.Тем более он у тебя с усопшего,Послушай, братец, мя.С усопших херики не носят: чужое бремя…– В ту пору дед ещё усопшим не былОн крестик снял тогда на срок,Когда надел у него отняли на махКоторые ходили в пыльных шлемах.Располагал, что повернёт обратно дышло,Да вот не вышло.– Мне православные, – молвил Хохлайс, —На сохранение сдают крестыВ обмен на смачные наследия куски.А иудеи и магометане —В поруку собственные свои несут обрезки…– И много насобировал, хранитель?– Раздать угодия – не самоцель.Тут миллионы бродят шельм.Беру не всё и не у всех.Мешочек накопилось тельниковИ плоти вяленной – кошель.Русак гнул, не вникая:– Нам всё и без заклада хериковПринадлежит теперь,Отсель досель, от края и до края!Каких ещё тебе порук?Он – прадед, стало быть, я – правнук!Дело, конечно, давнее,Но выти было десять десятин.В низинке был нарезан клин.Мне дед его показывал.И ёлка посередь, ёж твою медь.Хохлайс пригладил рыжую зализу:– О! Как бы я тебя понялИ разрешительную положил бы тотчас визу,Когда бы не было меж нами, друг,Кое-каких докук…Они как будто бы не ссорились, не бились.Но друг за друга зацепились…хДля полноты картины я вам, господа,Сказать готовО православии Петра ИвановичаПарочку откровенных слов.О нём не скажешь, что он верующий,Но и неверующим не назовёшь его вполне.Он в этом смысле нечто среднее.Икон не целовал,На церковь шапки не ломал,Не каялся,Не причащался, не молился,Не хвастал о своёмЧерез Адама с божеством родстве,Хотя нередко бога поминалПри разрешении проблем на производстве.Он уважение к Творцу питал за Его стойкость:Быть истребляемым мечомИ сожигаемым огнёмИ тем не менее…Один не верит – другой верит,Но помнят все о Нём!…Все перестраивались, все поверили.И мой Петро поверил вместе со всем «авиа».А как крестьянствовать без православия?

СЛОЖНОСТИ

…Я лично рылся в поземельных книгах.И в первой же открылась фига.А именно: Миколу Спиридоновича, деда,Как пахаря и ухаря,Известного в деревне мироеда,Кулачили, по кляузе,Сознательные шинкари-хохлайсы,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Грунер В. И. Композитор, лауреат Всероссийского конкурса молодых композиторов (1980, 1985).