История трех убийц. Горько?

– 

Пална! Сколько раз просил, не голоси на все кафе. – Помогая грузной Зинаиде освободить место на столе для десерта.

– 

Простите, Константин Яковлевич. Каюсь! Дурная привычка. – Собирая в стопку грязную посуду, призналась Зина. – Да как-то не замечаю я. – Попыталась оправдаться провизор.

– 

Ладно иди уже. – Улыбаясь, сменил гнев на милость Костя.

– 

Ты как на улице оказалась? – Планомерно уничтожая чайной ложечкой мороженое, как бы невзначай спросил Константин Марушку.

– 

Честно? Я не помню. Да и вспоминать как-то нет особого желания. – Ответила Мари.

– 

Ну, нет желания, значит и не будем. А петь где так научилась? – Сменил тему разговора Константин.

– 

Да как все, сначала в музыкалку ходила, потом собрались с друзьями, группу создали, вот как-то и пошло поехало. – Запивая штрудель кофе, непринужденно начала рассказ Марушка.

Разговор плавно перетек в разряд диалога «не о чем». Спустя некоторое время на столе зазвонил телефон.

– 

Да. Да Угу. – Лаконично отвечал на непрерывающийся поток информации с того конца Костя. – Хорошо скоро буду.

– 

Надо ехать? – Озвучила догадку Мари.

– 

Угу. Дела. – Допивая с кружки одним глотком чай, подтвердил Костя. – Ты можешь не торопиться, а я побежал. Выходя из-за стола улыбнувшись, Константин торопливым шагом покинул кафе.

Допив кофе Мари побрела в сторону выхода.

– 

Слышь! Настырная! – Мягко окликнула из-за прилавка Зинаида Марушку. – Тут Константин Яковлевич велел тебе отдать когда уходить соберешься. – Протягивая не маленький, бумажный пакет цитировала распоряжения Кости Зина.

– 

Спасибо Зинаида. – Поблагодарила провизоршу Мари принимая пакет.

– 

Уж не знаю чем ты так нашего Костю зацепила, только имей ввиду, он мужчина хоть видный, да уже почти женатый, и супруга его будущая, девушка красивая, да образованная, не чета тебе. Так что даже и не думай себе там чего. – Насупив брови погрозила пальцем Зина.

– 

Даже и в мыслях не было. – Немного обидевшись, отбила натиск Зинаиды Маша.

– 

Знаю я вас таких. – Фыркнула Зина. – Ступай давай. – Указав взглядом на дверь, Зинаида Павловна принялась с усердием натирать стойку.

Только выйдя из кафе, Мари поняла что идти ей некуда.

Медленно бредя по сумрачным улицам города в котором еще вчера ее боготворил каждый прохожий, Марушка вдруг поняла на сколько она была ослеплена светом софитов, вспышками камер и блеском страз на костюмах. Сунув замерзшую руку в дырявый карман Мари почувствовала, застрявший между оставшейся в живых строчке, картонный прямоугольник. Находка превзошла все ожидания, оазис в пустыне, глоток воздуха в вакууме, варежки зимой, оказались бы менее полезными вещами чем этот маленький кусочек картона с напечатанным на нем текстом:

«Социальный приют для бездомных» Адрес: улица Михельсона дом 6 строение 4

Приободрившись Марушка отправилась по указанному на визитке адресу.

Спустя пару часов в сумерках добравшись до вожделенного адреса уставшая Маша уткнулась в освещенную лишь теплым светом одинокого фонарного столба, запертую дверь приюта. От собственного бессилия марушка ударилась головой в белую поверхность запертого входа.

– 

Незачем ломать двери. – Раздался приятный женский голос из динамика незаметно расположившегося в косяке дверной конструкции.

– 

Мне бы переночевать? – Аккуратно обратилась Маша к динамику.

Дверь ответила характерным сигналом открывающегося, магнитного замка.

На стойке регистрации мирно расположившейся практически у самого входа в центр, лениво листала книжку администратор. Небольшая табличка, занимавшая почетное место на пустующей, отполированной до блеска столешнице гласила, сие приятное создание зовут Ворох Ана Сергеевна.

–Проходи! Там в углу корзина с бахилами. – Указывая на плетеное нечто пригласила Анна Сергеевна Машу.

Улыбчивая обладательница шикарной косы, аккуратно собранной калачиком вокруг головы, в белом халате и теплых тапочках, быстро разъяснила Мари, о правилах поведения в приюте.

– 

У нас строгий режим. – Коротко обусловила рамки Анна Сергеевна. – По комнатам ночью не гуляем, телевизор в холле один для всех, подъем на завтрак в семь, душ в конце коридора. – Вручая полотенце и запаянный пакет с пижамой, одноразовой зубной щеткой и небольшим набором необходимых средств гигиены, закончила инструктаж сквозь улыбку Анна.

– 

А спать где? – Стесняясь собственного вопроса, потупив взгляд, поинтересовалась Мари.

– 

Иди пока приведи себя в порядок, я тебе койку подготовлю. Да! И кстати! После завтрака подойди ко мне, я тебя Федору Михайловичу покажу. – Скрываясь за поворотом со стопкой постельного белья в руках отметила Анна Сергеевна.

Отмывшись от двухдневной пыли, кое-как почистив одежду, полу сонная Мари зашла в выделенную ей комнату.

В небольшом пространстве с выкрашенными стенами под стать любой палате медучреждения конца двадцатого столетия где-то под Урюпинском, главенствовала узкая, панцирная кровать. Застеленная чистым, однако давно застиранным, местами пожеванным молью, пастельным бельем. Сея металлическая конструкция являлась основополагающей всего не богатого интерьера. Рядом возвышался торшер, больше похожий на стойку для капельниц. Завершало экспозицию старенькое, вытертое кресло, в котором для полноты картины не хватало человеческого скелета, нежно укутанного колючим, клетчатым пледом. Перекусив найденным в заботливо собранном Константином пакете, чебуреком, Марушка практически сразу уснула.

Утро началось необычно. Роль будильника, в выше указанном учреждении исполнял разносящийся из прикрепленных на каждом косяке длинного коридора динамиков, колокольный звон. Получив неожиданный разряд высоких частот в сонное ухо, чуть не упав с кровати, Мари успев сориентироваться, избежала ненужной травмы. Умывшись и позавтракав гречневой кашей с жареными огурцами, памятуя о вчерашней просьбе Анны Сергеевны Марушка направилась к стойке администратора. Впрочем добраться туда не успела. На полпути Аннушка нашлась сама в компании статного мужчины с педантично уложенной головой, блеставшего, из-под рукава накрахмаленного до хруста белого халата, Ролексами.

– 

Ах вот ты где! – Воскликнула Анна Сергеевна. – Федор Михайлович! Позвольте представить, Мари. Наша новенькая. – Улыбаясь, словно змея на плановом стоматологическом осмотре, начала Анна. – А это директор нашего учреждения Федор Михайлович Фролов. – Обменяла приветствиями Анна Сергеевна оппонентов, продолжая сиять фарфоровой четко отражающей свет коридорных плафонов, улыбкой.

– 

Вчера она казалась мне приятней. – Молниеносно пронеслось в голове у Мари, отпечатывая аналогию со змеей где-то глубоко на подкорке. Однако вслух произнесла – Очень приятно.

– 

Ну, что ж Аннушка, мы тогда пойдем переговорим с девушкой у меня в кабинете, а вы принесите мне кофейку и не забудьте про документы о которых я вас просил. – Отдал распоряжение Федор Михайлович, подхватывая Марушку под руку и аккуратно разворачивая её в нужном направлении.

Преодолев небольшое расстояние до конца коридора, Федор Михайлович открыл, на первый взгляд, ничем неприметную, практически слившуюся со стеной дверь. Впечатление от увиденного за распахнутым проемом произвело на Мари эффект «Нарнии».

Неожиданно обширное пространство, по интерьеру совершенно не походило на рабочий кабинет директора приюта для бездомных. Глубокие, стеганые кресла, темной кожи, главенствовали в правом углу помещения, придавая всем своим видом значимости круглому столу из лакированного красного дерева. Похожий гарнитур стоял в офисе Артемия, на случай важных переговоров. Центр помещения занимал тяжелый на вид, лаковый стол, оснащенный монитором размером с хороший экран в частном кинотеатре и всеми прилагающимися к нему аксессуарами. Конечно же изюминка любого кабинета начальника – книжная стойка нестандартной формы, где полки заполнены всем чем угодно, но не книгами.

– 

Присаживайся. – Указывая на кожаного монстра, пригласил Федор Михайлович.

Ощущая некой точкой в районе затылка, что разговор будет не совсем обычный, Марушка постаралась аккуратно занять краешек предложенного места.

– 

Расскажи немного о себе. – Начал из далека Федор Михайлович. вальяжно располагаясь за рабочим столом.

Мари замялась не зная с чего начать.

– 

Давай немного помогу. Что ты умеешь? Чем увлекаешься? – Заметив нерешительность в лице Марушки, решил подтолкнуть в нужное русло Федор Михайлович.

В затылке зазвенело. Что-то насторожило Мари в столь простых вопросах.

– 

Я петь люблю. – Послушав собственное чутье и решив не открывать всех карт, ответила Маша.

– 

Угу. – Кивнул хозяин приюта, задумчиво потирая подбородок. В двери постучали. – Войдите. Коротко разрешил Федор Михайлович. В проеме показалась Анна Сергеевна. Придерживая одной рукой объемную папку, другой чашку кофе, Аннушка все с той же элегантностью кобры дошла до стола. Расставив предметы по местам так же грациозно кинув через плечо что-то типа:

– 

«Если понадоблюсь, я на посту». – Улыбаясь Кобра Сергеевна, прикрыла дверь с другой стороны.

– 

Как ты понимаешь, организация у нас бюджетная. А содержать в порядке подобное заведение стоит вложений и не маленьких. – Продолжил Федор Михайлович, после характерного щелчка изданного ручкой, закрывшейся за Анной Сергеевной двери.

Мари утвердительно кивнула.

– 

Выделенных средств как правило не хватает. – Задумчиво сделав глоток из принесенной Аннушкой чашки кофе, развивал дальше мысль Федор Михайлович.

Не понимая к чему выведет сей разговор, Мари снова кивнула. Выдержав МХАТовскую паузу, директор приюта аккуратно подобрался к главному в разговоре.

– 

Не знаю как ты к этому отнесешься, однако все наши постояльцы финансово помогают заведению как могут.

– 

Это как? – Все еще не понимая, Марушка вопросительно взглянула на Федора Михайловича.

– 

Ну, как, как? Кто-то стеклотару сдает, а кто-то песни на улице поет. – Не двусмысленно озвучил условие хозяин кабинета. – Ты же понимаешь, нам нет резона держать под крышей нахлебников.

В одну секунду для Марушки все встало на свои места.

– 

У меня же есть какое-то время подумать?– Еле сдержав эмоции ответила Мари.

– 

Конечно, конечно, с решением я тебя не тороплю. Однако ты же понимаешь, что вечером Аннушка может случайно куда-либо отлучится закрыв дверь на ключ. А на изготовление запасного комплекта нужно примерно полторы тысячи в день. – Допивая кофе, наконец озвучил сумму Федор Михайлович.

– 

Хорошо. – Согласилась Марушка, с единственной мыслью, скорей покинуть кабинет, да и само заведение.

– 

Вот и умница. – Улыбнувшись как маньяк над растерзанным им же телом жертвы, одобрил решение Мари Федор Михайлович. – Тогда собирайся, тебе уже пора. – Поторопил директор Марушку.

Стараясь не подавать вида Мари аккуратно преодолела расстояние от кресла до двери.

– 

Да и кстати! – Словно невзначай притормозил Федор Михайлович почти вышедшую Мари. – Наши постояльцы стараются соблюдать установленный режим, по сему возвращаются все в приют, до ужина, точнее к девяти вечера.

– 

Поняла. – Вновь кивнула головой Мари прикрывая за собой дверь.

Собравшись, с твердым решением «не возвращаться», Мари вышла за дверь заведения.

Продрогнув до костей от долгой пешей прогулки, сама не заметив как, Марушка добрела до трамвайной остановки. В кармане побрякивала мелочь. Решение пришло само собой.

– 

Тут по крайней мере, не холодно. – Успокаивала сама себя Мари. – Буду кататься пока не выгонят. А ночью куда? – Мысли роились в голове, словно не успевшие уснуть в первые заморозки пчелы.

– 

Остановка Петровский проезд. – Раздалось из динамика прямо над ухом Марушки. Повернув голову Мари увидела знакомую вывеску, так тепло и уже по родному приветливо мигающую через трамвайное окно.

С слабой надеждой обнаружить внутри Костю, стараясь как можно аккуратнее открыть скрипучую дверь, Мари заглянула в кафе.

– 

О! Настырная! Опять ты?! – Громогласно встретила Мари Зинаида.

– 

Здравствуйте Зинаида Павловна. – С глупой улыбкой на лице, просочившись, сквозь образовавшуюся щель, поздоровалась Мари.

– 

Чего хотела? – Не долго церемонясь, прихватив с прилавка любимую тряпку, уткнув руки в пышные бока, поинтересовалась Зина.

– 

Зинаида Павловна, как бы мне Константина найти? – Смущаясь спросила Мари. Зина ухмыльнулась.

– 

Смотрю так понадобился что аж умылась ради встречи. – Не упустила шанса вставить шпильку Зина, открывая одной рукой дверь на кухню. – Константин Яковлевич! К вам тут пришли. – С громкостью народного хора на ярмарке калачей, заголосила Зинаида в открывшееся пространство.

– 

Зина Пална! Сколько раз вас просил не кричите. – Показываясь в дверях кухни отчитал в очередной раз Костя Зинаиду. – О! Привет. А ты чего тут? – Заметив Мари переключил гнев на милость Костя.

– 

Я, я, я не знаю куда идти, что делать, как быть. Начала было Марушка, сама того не ожидая разревевшись.

– 

Так. Давай-ка мы с тобой присядем и успокоимся. – Приобняв Мари за плечи Константин махнул головой в сторону Зины. – Зинаида Пална, организуй нам чайку пожалуйста. Зина хмыкнув исчезла за дверями кухни.

Через пару минут на столе дымился горячий в комплекте с уже полюбившимися чебуреками от Петра Семеновича. Немного успокоившись, Мари коротко рассказала о утреннем происшествии в приюте.

– 

И теперь я не знаю как быть. Ночевать негде. – Всхлипывая подытожила Мари.

– 

М-да уж. Ну, вот что ты с ней будешь делать? – Сквозь улыбку обратился к Зине Константин Яковлевич. На что Зина лишь пожала плечами разведя в сторону руки. Марушка продолжала хлюпать носом.

– 

Ладно, не кисни. – Спустя пару минут раздумий заговорил Костя. – Сделаем мы с тобой вот что. Ты сейчас доешь и пойдешь на кухню, у нас сегодня банкет, Петру Семеновичу как раз помощь с грязной посудой нужна, а после банкета, он тебе покажет комнату отдыха где сможешь лечь спать. Согласна? – Улыбнувшись поинтересовался Костя.

Мари с частотой собачки на автомобильной панели, одобрительно закивала головой.

– 

Ну, вот и прекрасно. – Допивая чай подвел итог Костя.

– 

Константин Яковлевич. – Начала было Зина из-за прилавка, однако в этот раз Костя так посмотрел на провизора что та решила не продолжать, от греха подальше.

Банкет выдался не из легких. Юбилей некого директора сталелитейного завода, а именно его праздновали, застрявший жизненным путем и убеждениями где-то в районе начала девяностых юбиляр и его гости, принес не только прибыль для кафе, но и кучу битой посуды, простреленный, невесть откуда взявшимся карабином потолок и битую витрину. Закончилось пиршество вызовом трех нарядов полиции, двумя скорыми и одной машиной МЧС, так как юбиляр, после третьей бутылки коньяка почувствовав себя человеком-летучей мышью в момент попытки перелететь через забор, застрял ушами в кованом проеме.

Отмыв, после закрытия остатки целой посуды Мари пришла на помощь Зинаиде Павловне в уборке остатков от витрины.

– 

Да иди уже отдыхай. Я тут сама. – По родительски мягко отправила Зина Марушку спать.

Не сильно сопротивляясь Мари, в прямом смысле слова, еле волоча ноги от усталости, доползла до комнаты отдыха.

– 

Я тут иногда остаюсь, когда большие банкеты заказывают. – Показывая небольшую комнатку с раскладушкой в углу и железным шкафчиком для верхней одежды, прокомментировал предоставленные апартаменты Петр Семенович.

– 

Спасибо вам. – Устало ответила Марушка. – Если б не Костя, ой, точнее Константин Яковлевич, – Немного смутившись, поправила саму себя Мари, заметив удивленный взгляд Петра. – не знаю чтобы я сейчас делала.

– 

Хороший он у нас. – Одобрительно подтвердил Петр Семенович высказывание Марушки. – Ладно, располагайся. Я домой поехал. Завтра на смену к десяти буду. – Зачем-то отчитался повар, забрав пальто из шкафчика прикрывая входную дверь.

Яркий свет установленный на рампах «Олимпийского» отразился в зеркальном платье Марушки незамедлительно ослепив звезду. В мастере слышались начальные аккорды, всеми полюбившегося хита. Толпа взорвалась аплодисментами в ожидании первых строк. Заряженная, как ни когда, на очередной успех шоу, Марушка поднесла микрофон и… не услышала своего голоса. Улыбнувшись в зал словно так и было задумано, поймав пропущенную долю Мари предприняла еще одну попытку. Зловещая тишина, словно тонкая, бисерная иголка воткнулась в свободное от мастера ухо. Сердце начало бешено колотится, голову словно бочку, широким железным обручем, охватила паника. Марушка резко развернулась к музыкантам попросить воды, однако даже просто что-либо произнести у нее не получилось. Со стороны зала раздались негодующие звуки, разочарованная толпа ринулась на сцену, снося все на своем пути. От испуга, конечности Марушки онемели. Толпа напирала массой, дыхание перехватило. Огромный, бородатый мужик уставившись взглядом прямо на микрофон, вцепился словно клешнями в онемевшие плечи Мари.

– 

Час. Сейчас. Пресс. Прогресс. – Тряся ничего не понимающую Марушку, орал мужик на ухо. – Дефис. Процесс. Вставай. Давай.

Мари попыталась двинутся. Свет от софитов снова отразился в платье.Вокруг все закрутилось, в ушах раздался белый шум.

– 

Говорю вставай. – Открыв глаза Марушка увидела над собой улыбающееся лицо Кости. – Через час открываемся. А нам еще после вчерашнего банкета надо зал в порядок привести.

Марушка села на раскладушке.

– 

Я тебе тут щетку привез. – Протянул небольшой запаянный пакет с ванными принадлежностями Костя.

– 

Спасибо. – Одним движение стряхнув с головы остатки сна, приняв упаковку, Мари направилась к умывальнику.

Приведя себя кое как в порядок Мари вышла в зал.

– 

Ну что настырна? Готова к труду и обороне? – Вместо приветствия, орудуя любимой тряпкой поинтересовалась Зина.

– 

Зинаида Пална! После вчерашнего, с вами хоть на ледовое побоище. – Улыбаясь, отшутилась Мари.

– 

Ну, на побоище не надо, а вот я тебе тут пакет собрала, нужно в баки мусор отнести, да и кстати с кухни тоже прихвати. – По хозяйски распорядилась Зина.

Марушка растерянно перевела взгляд с пакета на Зинаиду и обратно.

– 

Чего застыла как суслик у обочины. Вот пакет, выход к бакам через кухню, прямо по коридору. – Не прекращая натирать новую витрину, подогнала Зина Мари.

Подхватив упаковку, Марушка двинулась в сторону черного входа. С трудом распахнувшаяся, тяжелая задняя дверь, вела в небольшой проулок, чем-то напоминающий грязные, узкие улочки подворотен Нью-Йорка. Баки обнаружились практически сразу за дверью, буквально в паре метров от входа. Еле закинув тяжелые пакеты в утилизатор Марушка было уже собралась уходить, как заметила легкое шевеление с угла одного из баков.

– 

Чего уставилась? – Раздалось откуда-то из глубины грязного тряпья, которые Мари сначала приняла за груду ненужных, кем-то выброшенных вещей.

– 

Это ты мне? – Не поняла Марушка.

– 

Нет ***, Святому Петру. – Прохрипела куча, поднимаясь с земли. – Чего тут промышляешь? Это мои баки. – В сине-черной конечности, похожей на руку, показалась пустая бутылка из под шампанского. – Чего, вот это тебе надо было? – Угрожающе куча двинулась в сторону перепуганной Мари.

– 

Нет, что ты. – Попыталась оправдаться Марушка, пятясь медленно в сторону, успевшей закрыться двери черного входа. Однако кучу уже было не остановить.

– 

Ну, так на, за чем пришла. – Захрипело, уже набравшее скорость тряпье, размахнувшись обрушило со всей дури бутылку на голову Мари.

Яркий свет резанул по глазам, преобразовав внешнее пространство в белое пятно, голова безумно болела, а в носу стоял запах медикаментов. Немного проморгавшись Мари разглядела, аккуратно выкрашенную в светло-зеленый цвет комнату, обставленную несколькими панцирными кроватями. В комплект к каждой шла маленькая белая тумбочка. Венцом помещения были три деревянных, местами облупленных от некогда белой краски окна, сквозь которые в комнату легонько проникал холод.

– 

Ты, помимо того что настырная, еще и живучая. – Раздалось с правой стороны от кровати Мари.

– 

Зинаида Пална, надеюсь вы без своей любимой тряпки? – С трудом поворачивая ушибленную голову и пересохший язык, попыталась отшутится Марушка услышав знакомый, вечно ворчащий голос Зины.

– 

Как-то не успела прихватить, пока тебя в скорую грузила. – По доброму отбила шутку Зина. – Константин Яковлевич! Пришла в себя ваша непутевая.

– 

Ты как? – В дверях палаты показался Костя.

– 

Голова сильно болит. – Призналась Мари. Ощупывая перебинтованный затылок – Я тут как оказалась?

– 

Тебя Зина мусор послала выбрасывать. Хорошо я проверить вышел. Смотрю, а ты на земле снежинку в эйфории изображаешь. – Пояснил Костя.

– 

А голова почему забинтована? – Недоумевала Мари.

– 

Видимо поскользнулась, да о порог ударилась. – Пожал плечами Константин.

Дверь палаты снова приоткрылась. На пороге, в кипельно-белом халате и забавном, голубом чепчике с желтыми динозаврами, поправляя съехавшие с носа очки, стоял доктор.

– 

Ну, кто у нас тут в себя вернулся? – Поинтересовался вошедший, освещая палату «кафельной» улыбкой.

Пытаясь сквозь боль улыбнуться в ответ, Марушка помахала рукой.

– 

Так. Посетители подождите в коридоре. а я должен осмотреть барышню. – Все так же сквозь улыбку, доставая из кармана маленький фонарик, отдал распоряжение доктор. – Смотрим за рукой. – Деловито, по-медицински, уже к Маше обратился доктор.

– 

Константин Яковлевич, что вам так эта непутевая сдалась? – С душевной простотой поинтересовалась Зина, сидя на неудобном стуле в коридоре отделения травматологии.

– 

Поет она красиво Зинаида Пална. Есть в ней что-то такое необъяснимо-притягивающее – Немного подумав ответил Костя.

– 

И всего лишь? – Удивилась Зина.

– 

Как ни странно, да. – Подтвердил Константин.

– 

Завтра можете забирать. – Прервал душевный разговор, выйдя из палаты, подвел итог осмотра доктор.

Остаток дня в больнице, пролетел для Мари как одно мгновение.

Следующим утром, с выпиской в руках, чепчике из бинта на все еще гудящей голове, однако в чудесном настроении Марушка садилась в машину Кости.

– 

Доктор сказал, что тебе ближайшие пару дней нельзя напрягаться. – Начал из далека Константин.

– 

Да? А как же я Петру Семеновичу помогать буду? Это ж мне ночевать… – Путано и взволнованно, попыталась выстроить в гудящей голове мысль Мари.

– 

Я снял тебе комнату. – Прервал поток несвязной речи Константин.

Мари притихла.

– 

На счет оплаты не беспокойся. Поработаешь у меня пару месяцев на посуде, вот считай и закроешь долг. – Улыбнулся Константин.

– 

Спасибо тебе. – Опустив глаза поблагодарила Марушка, еле сдерживая слезы.

– 

Да не за что на самом деле. – Немного смутившись ответил Костя.