Серые будни богов

– Господи, который час? – задумчивость как рукой сняло. – Похоже, я засиделась.

– Примерно восемь вечера.

– Ужас! – Мариса вскочила и заметалась в поисках сумочки. – А вы что, домой не собираетесь?

– Мы уже дома, – развел руками Алекс, а Вася сдавленно хихикнул.

Ну да. Они же асимы и живут на территории центра. А вот как ей в такой поздний час добираться до города?

– Я подброшу, – уловил ход ее мыслей Сэм. – Заодно дочку проведаю.

– Спасибо, – ей наконец-то удалось выудить сумочку из-под пледа. – А ваша семья живет не с вами?

Сэм проигнорировал вопрос, только желваки заходили. Он встал из-за стола и, направившись к выходу, бросил:

– Жду вас на парковке.

– Знаете, Мариса, – Алекс дождался, пока за Сэмом закроется дверь. – Это болезненная тема.

– Но что я сказала не так?

– Каждый из нас в свое время столкнулся с дилеммой: работа или личная жизнь. Выбор сделан. Я не знаю, верный он или нет, но совместить эти вещи ни одному из нас не удалось.

– У миллионов людей такие же проблемы, – Мариса растерянно смотрела на дверь, за которой скрылся Сэм. – И ничего, совмещают.

– Совмещают. Но мы работаем больше двадцати четырех часов в сутки. И это не метафора. Думаете, легко запомнить, что обещал пойти с ребенком в зоопарк на выходных, когда субъективно выходные наступят через полгода?

– Мне кажется, это надуманная проблема, – неуверенно пробормотала Мариса.

– Поверьте, мы старались.

Мариса перевела взгляд на Васю в поисках поддержки, но тот просто пожал плечами.

Скомканно попрощавшись, она еле догнала Сэма в одном из коридоров корпорации. Весь дальнейший путь прошел в напряженном молчании. Взгляд Сэма потеплел только на подъезде к городу. Он на минуту выскочил из машины в круглосуточный супермаркет и вернулся с плюшевым медведем под мышкой и остаток пути улыбался собственным мыслям.

– Вот здесь налево и, пожалуй, все. Спасибо, что подвезли.

– Да не за что, – Сэм окинул взглядом уютный переулок, где Мариса с Филом снимали квартирку. – Передавайте привет бойфренду.

– Обязательно. А вы дочке.

Вырвалось машинально, и Марисе показалось, что она опять сказала лишнего. Сэм задумался буквально на секунду, но ничего не ответил. Только подмигнул ей и ударил по газам.

Глава 8

Бой все никак не начинался. Отлаженный механизм приема ставок оказался не готов к такому повороту событий. Пришлось ждать, пока Пепел раздаст все указания по поводу коэффициентов. Потом – пока подручные букмекера разберутся, какие бирки на какой исход выдавать, чтоб не возникло путаницы. Сами ставки тоже принимали не быстро. Азартные игроки не сразу осознали, как воспользоваться такой возможностью. И нет ли здесь какого подвоха.

Все это время Гром буравил неказистого противника тяжелым взглядом. Такую наглость со стороны иннола, как одна только мысль о победе, он явно не намеревался спускать с рук. Сам Крэйвен уже перешел ту грань, когда имеет смысл бояться. Теперь он воспринимал происходящее как будто со стороны. Вроде и не ему сейчас биться с на две головы превосходящим соперником. Взгляд скользил по толпе, выхватывая отдельные картинки. Улыбку гардахарца. Ему улыбается или собственным мыслям? Поди разбери… Прищуренный взгляд Зафира на каменном загорелом лице. Горящие неподдельным интересом глаза кузнеца. Пришел в себя? Молодец. Крепкий малый. Видать не захотел уходить и, повиснув на плече у одного из товарищей, отмахивается от увещеваний заплаканной подруги. Блохи не видно, но и досталось-то ему покрепче.

Витающий в облаках Крэйвен чуть было не пропустил момент, когда начался отсчет. Гром же не был намерен терять ни мгновения. Несущаяся на иннола туша мигом вывела его из оцепенения. Началось!

От первого удара Крэйвен легко отпрыгнул. Но, вопреки ожиданиям, тяжелый с виду Гром не терял напора. В его движениях чувствовалась уверенность. За годы боев у сержанта городской стражи и по совместительству лучшего бойца турнира праздника «Схода снегов» набралась обширная практика. И богатый арсенал приемов именно против шустрых бойцов. Никаких тебе тяжелых ударов. Все больше загребающие движения. Да так, что рука проносится в одну сторону, а, не встретив препятствий, моментальный удар локтем в обратную. Или еще какая каверза. Не поднырнешь, не проскочишь. Крэйвен уже пару раз схлопотал в затылок такие «подарки». Не сильно, но крайне неприятно. Барабан наверняка и первой дюжины не отстучал, а пришлось уже и поваляться, и вкус собственной крови испробовать. Постоянные попытки Грома ухватить соперника ни к чему не привели. Только рубаха по всем швам разошлась, и болталась теперь бесполезными лохмами.

Скорость, которой хвалился Крэйвен, в защите не помогала. Атаковать пока тоже не получалось – все приноровиться к сопернику не мог. Где-то на краю сознания слышались восторженные возгласы зрителей, а пространство вокруг заполонил Гром. Огромный, волосатый, с удушающим запахом пота. Куда не ткнись – везде он.

Мгновения передышки, и Крэйвен осознал, что стоит на самом краю помоста. Духи глубин! Нельзя давать себя загонять в угол. Тогда точно никаких шансов. Он рванул вперед, до того как Гром успел замахнуться. Рука гиганта прошла в опасной близости, но расслабляться было рано. Крэйвен ощутил резкий рывок назад и треск разрываемой ткани. Остатки рубахи остались в руках у Грома, а иннол кубарем откатился на противоположный край площадки.

Противоположный. Ха! Долгожданный простор для маневра. И это уже шанс атаковать самому. Не успев толком встать на ноги, Крэйвен ринулся на противника. Скорость и напор сделали свое дело. Тем более что для соперника такой маневр оказался сюрпризом. Прыжок и серия ударов: один в челюсть, один куда-то наугад в корпус и, уже приземлившись, локтем чуть повыше колена. После такого удара соперник просто обязан хромать. Но если «как атаковать» Крэйвен успел продумать, то «как отступить» после этого – даже не начинал. Серия ударов вышла прекрасная, но недостаточно сильная, чтобы свалить такого, как Гром. Враг оказался слишком близко и слишком озлоблен.

Мир вокруг закружился каруселью. Мгновение, и Крэйвен понял, что перед ним разъяренное лицо Грома, а сам он зажат в клещи. Где-то в районе ребер больно впилась бляха от кожаного перекрестья. Огромные ручищи, словно пресс, выжимали из легких остатки воздуха. Крэйвен попытался нанести удар головой – единственной свободной частью тела, но соперник оказался к этому готов. Перед глазами стали расползаться темные круги, а сознание проваливаться в бездну. В голове пульсировало: «Притвориться. Притвориться, что без сознания, пока это не стало правдой». Крэйвен закатил глаза и затих, безвольно повиснув в объятиях Грома. Кто-то из зрителей, совсем рядом от помоста, крикнул:

– Гром, давай коронный!!!

– Давай, размажь его… – поддержали первого оратора.

После этого в толпе перестали считать, а дружно начали скандировать: «Гром! Гром! Гром!»

Крэйвен почувствовал, что тиски слабеют. Но вместо попытки вырваться его хватило только на судорожный вдох, а в следующее мгновение он оказался уже высоко поднят над головой Грома. «Сейчас меня действительно размажут!» – пронеслось в голове. Перед глазами снова всплыл образ Блохи с обвисшей рукой. Нет! Не позволю… Крэйвен уже не притворялся потерявшим сознание. Дернулся, но безрезультатно. Тыхран фарага! Последний шанс не остаться инвалидом – это удачное приземление. Вот только с удачей в последнее время сплошные нелады.

Гром кружил по помосту, держа свою жертву на вытянутых руках. Так, чтобы и в самых дальних рядах видели. В голове у Крэйвена крутилась одна и та же мысль об удачном приземлении. Как даньгенская мантра. Как молитва. «Сгруппироваться… погасить удар, перевести в другую плоскость… откатиться в сторону». Он в мельчайших деталях видел, как именно произойдет падение.

«Сгруппироваться… откатиться! Сгруппироваться… откатиться!».

Где-то внутри зародилось незнакомое чувство, будто тетива натягивается. И с каждым повтором она становилась все туже и туже.

Когда земля ринулась ему навстречу, Крэйвен отпустил «тетиву» и тело само повторило всю последовательность спасительных движений. Голоса вокруг стихли. Изображение будто размазалось. Но он не обратил на такую мелочь внимания. Мало ли на какие еще выверты способно сознание после такого падения.

Запнувшийся было барабан продолжил отсчет. Бой еще не окончен. Рано радуешься, образина.

Их разделяли несколько шагов, но сейчас Крэйвену казалось, что это пропасть. Пока Гром будет ее преодолевать, у него есть мгновения отдыха. Такого необходимого отдыха.

Или лучше снова попытаться атаковать самому? Он с удивлением обнаружил, что «тетива» внутри никуда не исчезла. Просто ослабла. Что ж, смог вымолить удачное приземление, а ну как еще раз получится. Один удар… Чтоб разом и наповал. Да ну, глупости. Тут тараном нужно бить, чтоб наверняка.

Выбора нет, и Крэйвен решил довериться обретенному союзнику внутри себя. В голове прокручивалась последовательность шагов. «Тетива» послушно стала натягиваться.

«Шаг сюда, потом сюда… прыжок… изогнуться… и двумя ногами в челюсть». Собственное тело вместо тарана. Обязано получиться.

Повторить! Еще раз повторить.

Мгновения, что заняли эти мысли в голове Крэйвена, понадобились Грому, чтобы прийти в себя. Он не был бы столько лет подряд лучшим, если бы позволял себе мысли вроде «Как этот задохлик умудрился вывернуться?». Сначала добить, потом думать. И сержант не собирался затягивать.

Сейчас! «Тетива» натянута до предела и противник уже набирает ход. Еще шаг, и выверенная последовательность будет неактуальна. Крэйвен сорвался с места, и крики толпы снова стихли. Будто в воду нырнул, только двигаться легко. Соперник замер, словно не замечая опасности. Его взгляд устремлен куда-то за спину. Туда, где Крэйвен был пару мгновений назад. Так даже проще.

Ноги впечатались в челюсть Грома, в точности как во время мысленных повторений. А ощущения – будто на стену налетел. По измученному телу прошла волна боли. Вернулось ощущение реальности. Падение с такой высоты не входило в расчеты Крэйвена. А зря… Почти плашмя рухнув на помост после тщательно продуманного удара, он сдавленно застонал. И без того мятые Громом ребра приняли на себя всю массу тела. Если удар не вырубил Грома, то ничего больше предпринять не удастся.

Тяжело откатившись в сторону, Крэйвен бросил взгляд в сторону соперника. Тот лежал неподвижной громадой и не подавал признаков жизни. Повезло!

Барабан перестал выводить свой ритм, и где-то, в притихшей от изумления толпе, прозвучало восхищенное: «Молния!». Но Крэйвену было не до того. Он лежал на спине, раскинув руки, и с упоением созерцал чистое весеннее небо. Кто бы мог подумать… Получилось.

Где-то рядом послышались осторожные шаги. Нужно бы повернуться, но так не хочется.

– Похоже, в этом бою… ничья, – Пепел был не похож на себя. В голосе поселились нотки неуверенности. – Все ставки на победу иннола будут возвращены. По ставкам на время, будем считать, что он продержался.

Как только речь зашла о деньгах, у Крэйвена вырвался нервный смешок. Исковерканное тело не слушалось, но Крэйвен пересилил себя и приподнялся на локте.

– Врешь, букмекер, – превозмогая дикую боль в груди и периодически покряхтывая, он встал на ноги. – Я, конечно, крепко побит, но еще в сознании. Моя победа.

Пепел уставился на покачивающегося Крейвена, будто на приведение. Из ступора его вывел крик из толпы:

– Молния завалил Грома!

Симпатия зрителей переметнулась от фаворита к претенденту с умопомрачительной скоростью. Еще совсем недавно они выводили: «Гром! Гром!», а теперь кричат: «Молния! Молния!». Только сейчас Крэйвен понял, что ему дали прозвище на манер того, как обычно друг друга называют коренные жители Нейрунга.

Получивший в столь странных условиях новое имя, он стоял и купался в лучах недолговечной славы.

– Ты обещал дюжину нависов. Я думаю самое время.

– Зачем торопиться? – Пепел бросил взгляд на неподвижно лежащего Грома, а на лице отражался бурный мыслительный процесс. – Пепел держит обещания, будь уверен. Просто сейчас у меня нет такой суммы сразу…

– Мне кажется, что кто-то врет, – Крэйвен обращался к благоволящей в этот момент ему толпе. – Врет, как думаете?

«Врет!!!»

«Плати обещанное, скряга…»

«На нас то, поди, больше заработал».

Боги сегодня были не на стороне Пепла. Без поддержки горы мускулов в лице Грома букмекер выглядел совсем жалко.

– Не вру, – он безуспешно пытался утихомирить народ, но его сейчас никто не собирался слушать. Пришлось вмешаться Крэйвену. На его просьбу отреагировали мгновенно. – Все деньги в обороте. Мне надо еще платить по сделанным ставкам. При себе только то серебро, что обещал претендентам. Ну, еще пару скутумов сверху.

Даже в состоянии шока Пепел чувствовал, где у толпы слабое место. Упоминание выплат по ставкам охладило пыл сторонников иннола. Если выбирать между «получить самому» и «порадеть за справедливость», многим долго думать не надо. Крэйвен тоже почувствовал, что надо брать здесь и сейчас сколько дают. Остальное выколачивать как получится.

– Давай сколько есть. На остаток пиши расписку.

В карман Крэйвена перекочевало пять хаст серебром, одна спата[4] и шесть скутумов. Плюс к этому расписка еще на девять нависов с мелочью. Скептически оглядев лохмотья, что остались от рубахи, он махнул рукой. С выигрыша можно позволить себе новую. Теперь бы найти костоправа и крепкую выпивку.

Глава 9

Машина Сэма скрылась за поворотом. Вечерний воздух приятно холодил после насыщенного дня. Мариса бросила взгляд на окна их с Филом квартирки на третьем этаже. Свет горит. И на кухне горит и в гостиной. Сколько раз пеняла за дурацкую привычку, а все без толку. Она представила, как в теплой уютной квартире ее ждет любимый. Как она сейчас огорошит его сногсшибательной новостью, и он порадуется за нее. Будет гордиться ее успехами.

Легко взбежав по ступенькам, Мариса замерла перед дверью. Из квартиры приглушенно доносились звуки музыки. Открыв дверь своим ключом, она зашла в прихожую. Отсюда, от входной двери, отлично было видно гостиную. Фил развалился на диване и смотрел музыкальный канал.

– Привет, дорогой.

– Ну и где ты была?

Он даже не встал, чтобы встретить ее. Где-то на задворках сознания начало скрести нехорошее предчувствие громкой ссоры.

– Не сердись, милый, – Мариса скинула плащ и скакала на одной ноге, избавляясь от туфель. – Я не рассчитывала, что так задержусь.

– Мне пришлось сказать, что не знаю, будем ли сегодня в клубе, – Фил все так же с каменным выражением лица глядел в телевизор. – Ребята расстроились.

– Нет, давай сегодня не поедем. Я вымоталась, сил нет.

– И где же ты успела вымотаться?

Фил наконец-то выключил телевизор и посмотрел на нее. Мариса отчетливо представила, что именно так все и начиналось у Сэма. Неужели у нее с Филом будет также? Ничего подобного. Уж она постарается. Не для того столько лет добивалась его внимания.

– Та курсовая, что ты помог сделать, помнишь?

Так, пусть почувствует причастность. Пусть считает, что здесь и его заслуга есть.

– Ну?

– Профессор Нефедов отправил ее на рецензию в «Ответ», и они решили со мной пообщаться.

– Они работают по ночам?

– Нет, конечно, просто общение затянулось. Мне предложили работу.

Фил не просто смотрел на нее. Он буравил ее взглядом, и Марисе стало не по себе. Прическу так и не удалось привести в порядок после сна на диване в кафетерии. Очень некстати. Она машинально провела рукой, пытаясь пригладить растрепанные локоны. Сейчас отвесит едкий комментарий на этот счет. Ну, скажи что-нибудь. Что ты молчишь?

– Ты отказалась, – в его словах не было вопроса.

– В смысле? – сердце Марисы выводило неровный ритм. – Разумеется, согласилась.

– Мне казалось, мы договорились: после диплома едем на год смотреть мир. Ты и я. Вместе. И как ты намерена работать, когда мы уедем?

О господи! Неужели детские мечты потратить год впустую имеют какое-то значение? Мариса, конечно, помнила, как они выбирали маршрут. В шутку, но отчаянно спорили о том, какие именно страны посетят. Но ведь люди строят миллионы таких планов, которым никогда не суждено сбыться. Почему именно сейчас? Мариса застонала не в силах удержать отчаяние.

– Фил, это серьезная работа. Я думала, ты будешь мной гордиться.

– А я думал, что ты будешь со мной советоваться!

– Ты не понимаешь. Я мечтала… Нет, я даже и не мечтала работать в «Ответе». Я просто не могу отказаться.

– Вот как? Не может она. А я не могу позвонить отцу и сказать: «Спасибо, но денег не надо. Мы никуда не едем». Чем ты хоть заниматься там будешь? Секретарша? Курьер?

– Курьером? – Мариса просто опешила. – Я?

Неужели Фил столь низкого о ней мнения? Или просто срывает злость? Ей хотелось все-все ему объяснить. Но стоило только подумать об этом, как в памяти отчетливо всплыли строки подписки о неразглашении.

– Я буду работать с источниками данных, – такая формулировка показалась Марисе достаточно нейтральной.

– Это с теми, что незаконные? О! Прости, законными, пока не поймают. Я буду носить тебе передачки.

– Там все законно.

– Д-а-а? И как же?

– Прости, это секретная информация, – голос дрожал. Марисе безумно хотелось зарыться в подушки и плакать. – Я подписала бумаги о неразглашении.

– Вот как? Оказывается, между нами теперь есть секреты?

Она закусила губу. Фил, ну почему ты так со мной? Это несправедливо. Сегодняшний день должен был стать одним из самых счастливых в ее жизни. Фил уже нависал над ней, а по щеке катилась предательская слеза.

– Что молчишь?

– Это не мои секреты.

Фил не стал продолжать разговор. Просто накинул куртку и ушел. Мариса даже не нашла в себе силы спросить куда. Входная дверь хлопнула. Словно выстрел, который одним махом подвел черту под ее казавшейся еще вчера счастливой жизнью.

* * *

Ближе к пяти-шести утра любой ночной клуб превращается в место, где еще звучит музыка, но на танцполе вяло двигаются только самые стойкие. В состоянии, близком к сомнамбулическому. Сидя за барной стойкой и наблюдая именно такую картину, Фил заливал свое горе пивом. Бармен, миллионы раз видавший людей в похожем состоянии, не докучал вопросами. Просто выставлял очередную кружку, если предыдущая заканчивалась.

– Ой, Фил. А я смотрю, ты это или не ты, – прощебетало юное создание в коротком лазоревом платье, сплошь усыпанном блестками.

– Ну, я… – мрачно выдавил Фил. – Привет, Валери.

– А мы были вон за тем столиком, в углу. Ребята сказали, что тебя скорее всего не будет. Ты давно здесь? Мы так здорово посидели. Алена с Мелманом приходили. И Гиббс был. Ты не представляешь, оказывается он…

Валери тараторила, даже не утруждая себя делать паузы.

– Я видел вас, – еле вклинился в этот поток Фил.

– Почему не подошел? Ой, я же тебя не познакомила с моим новым парнем.

Фил повернул голову в сторону, куда махнула Валери. Со стороны гардероба к барной стойке направлялся крепкий парень с короткой стрижкой светлых волос. Через левую руку он перекинул легкое женское пальто, а в правой держал вычурную дамскую сумочку.

– Знакомьтесь, это Марк, а это Фил. – Парни скупо пожали друг другу руки. – Кстати, а где Мариса?

– Дома.

– А почему она не пришла? Зря вы к нам не присоединились. Она не заболела? Может быть, у вас что-то случилось?

Фил молчал. Он даже не смотрел в сторону Валери.

– Детка, я думаю, Фил хотел бы побыть один. Пойдем, нам пора.

– Но, Марк. Я хочу все знать. Вдруг это важно?

– Вэл, человек не будет сидеть один весь вечер, если ему есть что рассказать. Оставь его в покое.

– Нет, – настаивала Валери. – Если что-то случилось, я должна узнать обо всем первой.

– Она нашла работу, – не выдержал Фил. – Похерила кое-какие совместные планы. Короче, поссорились мы.

– Вот видишь? – Валери бросила победный взгляд на Марка. – Это важно! Ну, рассказывай.

Марк присел на соседний стул и заказал пива, видимо, подозревая, что это надолго.

– Да что тут рассказывать? Препод по маркетингу ее сосватал в «Ответ», – не стал запираться Фил. – Ее взяли. Отказаться от работы она не хочет. Поездка после диплома отменяется. Мы поссорились.

Марк поперхнулся пивом на слове «Ответ», но промолчал. Фил не стал развивать тему.

– Это все? – не выдержала Валери.

– Все!

– Так, детка. Все значит все, – Марк отставил едва начатый бокал и чуть не силой потащил Валери к выходу. – Поехали.

Девушка отчаянно сопротивлялась, но силы были неравны. Фил проводил их взглядом до двери. Марк оставил Валери у зеркала перед входом, а сам вернулся к бару. На стойку легли купюры за недопитое пиво.

– Долго тут еще будешь? – спросил Марк, не поворачивая головы в сторону Фила.

– Не знаю. Может, до закрытия.

– Я через полчаса вернусь. Есть разговор.

* * *

«Мое сердце обливается кровью, когда я вижу, как эти пиявки высасывают последние соки из простого народа. Как на бюджетные деньги возводятся хоромы и покупаются дорогие авто. Я не умею, как они, красиво врать про прекрасное завтра. Я умею работать. Сегодня!»

Раскрасневшийся кандидат в мэры неизвестного Марисе городка в одном из синтетических миров уверенно окучивал свою аудиторию. Затесавшись в толпе журналистов, она делала пометки в блокноте. Нужды в пометках не было, но не выделяться же из толпы пишущей братии. Ей нужны «действенные приемы». Пока звучит лишь стандартный набор политических штампов.

Позаботимся о бедных. Приструним богатых. Накажем казнокрадов. Ничего особо оригинального, хотя исполнение вполне профессиональное. Они говорят, я работаю. О, да! Это по-настоящему оригинальный заход.

Последние несколько дней слились в мешанину осколков воспоминаний из реальности и погружений в синтетический мир. Новый проект, куда Марису приписали стажироваться, вели два опытных куратора. Ни тот, ни другой не выдерживали подключений дольше полуминуты зараз, и Марисе приходилось подключаться с каждым поочередно. А потом, бесцельно слоняясь по лаборатории, еще и ждать, когда они придут в себя.

Шел третий день проекта. Это если считать, как положено, нормальными человеческими днями. Двенадцатое по счету подключение и по субъективным ощущениям Марисы – две недели без единого выходного. Еще на вводном инструктаже ей сказали: «Набирайся опыта, тебя ждет большое будущее». И она набиралась. На самом пределе сил.

После первых трех подключений перестали «шалить» органы чувств. После пяти – пропала сонливость в момент отключения. Мариса уже не испытывала дискомфорта, активируя модуль возврата и уверенно покидала мир в назначенное время.

«Вместе мы победим!!!»

Сколько патетики. Кандидат завершил свою речь и под шквал аплодисментов лояльных избирателей покинул трибуну. Мариса закрыла блокнот. Заметок негусто, а жаль.

Заказчик исследования – почти полная копия только что выступавшего. Только из реального мира. Крепкий, хваткий. Выходец из бизнеса. Не желая тратить деньги на предвыборную кампанию впустую, подошел к делу со всей серьезностью. Заплатить «Ответу», в его понимании, было дешевле, чем попробовать наугад и проиграть.

Когда ей на инструктаже описывали подробности проекта, она не могла отделаться от ощущения, что участвует в грандиозном надувательстве. Что их сейчас прямо здесь разоблачат. Но нет. Из предвыборного штаба по запросу пришел талмуд с перечнем всех мало-мальски значимых фактов из жизни заказчика. Подробнейший психологический портрет. Видеозаписи его предыдущих выступлений на публике.

На основе всего этого коллеги Марисы отобрали шестнадцать «аналогов» в синтетическом мире. На самом деле их было намного больше, но не менее важным было учесть менталитет того социума, где они выдвигались.

Мариса же теперь собирала «действенные приемы». Любые мелочи, которые, по мнению кураторов, помогли аналогам добиться победы.

– Как успехи? – к Марисе подошел румяный и с виду очень благодушный дедуля.

– Негусто, Матвей Матвеич. Ей-богу, они все одинаковые.

– Политики, – куратор понимающе улыбнулся и развел руками.

– И болтают одно и то же. Как только их люди выбирают?

– Кого-то же надо выбирать.

Мимо живым потоком шла толпа корреспондентов и просто активистов. В холле их ожидал бесплатный фуршет. Еще одна оригинальная идея.

– Если сегодня успеем отсмотреть оставшихся, какие дальше планы?

– Отошлем все, что нароем, в штаб. Пусть учтут при подготовке, – Матвей Матвеевич пожал плечами. – Через пару дней они пришлют готовые тексты на обкатку.

– Я буду нужна?

– Ничего сложного, но будет лучше, если поприсутствуешь. И тебе опыт, и мы быстрее сдадим проект.

– Понимаю, – кивнула Мариса.

– Выглядишь усталой. Может, сделаешь паузу?