скачать книгу бесплатно
Им нужно помочь?
Да. Они в этом нуждаются…
– Добрый день, Тэр. Зная вашу проницательность, не берусь гадать, понимаете ли вы, зачем я позвал вас и о чем пойдет речь, или же прибываете в полном неведении, но полагаю, что сейчас самое время прояснить один крайне деликатный вопрос.
– Я к вашим услугам, Ваше Величество, – ответил Тэр Кловилен.
– Прежде чем задать вопрос, хочу попросить вас вот о чем – я буду говорить с вами прямо, и прошу ответить мне тем же. Даже если откровенность будет граничить с наглостью. Мы договорились?
– Безусловно.
– Итак, в ближайшем будущем ожидаются большие события. Я не обладаю даром предвидения, поэтому не могу сказать с уверенностью, как все закончится, но существует вероятность, что благополучно. В известном смысле. И вот, что за вопрос у меня к вам: как вы, в случае положительного исхода видите наши отношения? Естественно, я имею в виду отношения лично мои и лично ваши.
– Я предполагал, что такой разговор будет иметь место раньше или позже, но сегодня, скажу прямо, вы застали меня врасплох, – сказал Тэр и скрестил ладони. – Должен признаться, меня всегда интересовал этот вопрос, хотя в моей голове он сформулирован несколько иначе: Как вы поступите со мной в том случае, если миру повезет вернуться на круги своя?
Но раз вы пошли белыми…
Тэр хотел подняться, но передумал.
– В случае благополучного исхода я готов выйти из тени и вести добропорядочный образ жизни. А до тех пор, пока это не случилось, я намерен всячески помогать вам в достижении цели.
– Это все?
– Да, это все.
– То есть иначе говоря вы хотите получить… возможность позаботиться о Дарладе на официальных условиях. Я правильно понимаю?
– Можно сказать и так…
– И какой же вы хотите титул?
– Это не имеет значения, лишь бы его было достаточно для…
– Я понимаю. Что ж, я ожидал чего-то подобного, – сказал Император и Кловилен подумал: Не перегнул ли? Жирновато…
– А остальные?
– Большинство из тех, кто меня окружает хотят того же, что и я – социальной справедливости.
– Многие, но не все.
– Разумеется, есть и другие. Когда придет время они сами решат, как им распорядиться собственной судьбой. У них, как я смею надеяться, будет самое главное – выбор.
– Сегодня каждому из нас предстоит сделать выбор, – сказал Император. – Действовать осмысленно и сообща или же тешить себя ложными надеждами, перекладывая друг на друга бремя ответственности. Это значит, что благополучный исход возможен только в том случае, если каждый будет понимать, чего он хочет на самом деле. Только так мы сможем объединиться по-настоящему и победить.
Только так, а не иначе.
Жизнь наглядно продемонстрировала несостоятельность старого порядка. Пока есть трон, непременно найдется тот, кто захочет на него взгромоздиться, не стесняясь в средствах. В то время как остальные будут максимально абстрагироваться от политических процессов в надежде, что кто-то возьмет на себя всю ответственность по ряду острых вопросов и сделает как должно. Так не будет впредь. Так не работает.
И даже в том случае если у нас все получится, нельзя впадать в экзальтацию и терять бдительность, необходимо держать себя в руках, а по сему необходимо будет серьезно пересмотреть устройство общества. Предстоящая война – лишь первый шаг к светлому будущему. Быть может даже то, что сейчас происходит – этот гигантский шаг назад был необходим всем нам, чтобы заполнить пробелы?
– Боюсь, что так и есть, – ответил Тэр. – Далеко не все осмыслили суть перемен и того, что за ними последовало, однако подозреваю, что и не так уж мало тех, кто понял. Действительно понял. Пусть и не вовремя, пусть в свете регресса. По-видимому, иногда и впрямь необходимо споткнуться, чтобы обернуться и увидеть пропасть, из которой мы почти выбрались и в которую мы все дружно сползаем. Полагаю, именно об этом приходили говорить с вами ваши недавние визитеры…
Император кивнул, а Тэр Кловилен продолжил:
– Должен заметить, что я полностью солидарен с вами.
Его Величество прищурился.
– Не могу сказать, что вы не были откровенны, однако я не могу избавиться от ощущения, что вы слукавили. В том смысле, что вы сказали не все.
Тэр взглянул на него, борясь с изумлением. Впрочем, он мгновенно взял себя в руки.
– Наверное, вы правы и, на самом деле, я предпочел бы уже с этой минуты действовать с вами плечом к плечу.
– Уже лучше, – сказал Император. Он подумал немного, лицо разгладилось и посветлело. – Сложная партия, надо признаться, даже в свете известных событий. Но я разыграю ее для вас.
– Благодарю вас, Ваше Величество… – сказал Тэр, поднимаясь. – Для меня это величайшая честь, клянусь вам!
– И это станет серьезным испытанием для вас и для меня! Но прошу вас, Тэр, присядьте. Есть еще ряд вопросов, которые нам необходимо обсудить пока есть время…
За весь период, что Тэр Кловилен провел с Императором бок о бок, он никогда не видел его таким: Его Величество Лоон стал вдруг так недосягаемо высок, что, кажется, никакой лестницы не хватит, чтобы дотянуться до его чела. В нем забурлила сила, энергия закипела, заплескалась через край. Даже просто находиться рядом страшно, так и чувствуешь кожей мощь.
Размышления Тэра Кловилен прервал стук в дверь.
– Должно быть что-то серьезное, – сказал Император хмурясь. – Войдите!
В ту же секунду порог переступил человек, малознакомый Тэру. Нет, видел он его довольно часто, но определенных выводов относительно него сделать так и не смог. Что само по себе нетипично. Тэр всегда славился проницательностью и нечеловеческой интуицией. Ясно одно – этот умный, мужественный человек безгранично предан Императору, как если бы тот был его отцом. Кловилен не единожды становился свидетелем этой безмерной верности, граничащей с самопожертвованием. Тэр мысленно нарисовал его внутренний портрет, как делает это всегда, но портрет этот имеет весьма расплывчатые очертания и одну лишь запись – Тень Его Величества.
– Оберон? Что случилось? – спросил Император. – Мне кажется, ты взволнован.
– Тебе не кажется, мой Император, – ответил великан, облаченный в черное и серебряное. – Поводом тому стало срочное донесение, доставленное минуту назад. В нашем направлении движется довольно необычный отряд. Через три часа в Дарлад прибудут жители Адэона, Треониа и Трамрит.
– Хм… Необычный, действительно. Что ж, собирай людей! – сказал Лоон. – Их необходимо встретить!
– К этому все готово. Люди ожидают твоего приказа.
– Займись этим лично. И передай Роносу, что я немедленно желаю его видеть. По возвращении вышли вперед гонца, мы вас встретим. Ступай.
Оберон кивнул коротко, и громадная фигура исчезла в дверном проеме.
Глава 9
Мраморная Зала преобразилась до неузнаваемости: яркий свет обнажил роскошь и великолепие, созданные неизвестными мастерами глубокой древности. На середину установили стол внушительной длины и такой тяжелый, что понадобилась дюжина удальцов, чтобы его перетащить. Он напоминает панцирь жука-дровосека.
Во главе стола на импровизированном троне восседает Император. По левую руку от него принцесса Стиона, принц Кирилл, князь Ярослав, Дэль, Ологен, Оберон, Гиборд, Регион и другие; по правую стелоиеры Фриорт и Арион, россы Верен и Ярмалл, рунии Раслин и Нарвин. За ними Тэр Кловилен и его приближенные.
Кирилл, не в силах совладать с любопытством, во все глаза разглядывает гостей. Впрочем, тем же занялись почти все, даже Ологен.
Россы могучие, русоволосые, белокожие, лица благодушные, открытые и в то же время олицетворяющие грозную силу. Глаза у них карие, теплые. Почти от самих глаз начинаются бороды, они напоминают трезубцы, направленные вниз. Богатые замшевые камзолы сидят плотно по фигуре, подчеркивая богатырскую стать.
Стелоиеры высокие, стройные, суровые, словно боги, сошедшие с небес, дабы совершить правосудие. Глаза ледяные, острые, точно клинки; радужки раза в полтора больше человеческих, насыщенные синевой, такой глубокой, словно это окна, сквозь которые в мир заглядывает море. Волосы пепельные, не длинные, едва доходят до плеч. Их одежды, напоминающие снег в солнечную погоду, – рубахи с пышным воротом, скрывающим горло, брюки, заправленные в остроносые сапоги, и плащи, перехваченные на груди александритами, – и впрямь делают их похожими на небесных судей.
Рунии, или как их еще называют жители Империи – ночные духи, обитающие в чащах Старого Леса, ловкие, стремительные, неуловимые, пожалуй, самое загадочное племя Дальнего Континента, хотя о них сложено немало легенд и сказок, передающихся из поколения в поколение, особенно среди народов восточной части Фераур. Многие народы пользуются их языком, называя те или иные вещи или процессы. Но мало кто видел их вживую, даже Лоон смотрит на них с интересом, словно увидел ожившего героя фольклора, несмотря на то, что дружил с Белым Королем, рунием наполовину, родившимся в Адэоне, но росшим среди стелоиеров в Треониа. Они напоминают юношей, субтильных, едва достигших совершеннолетия, если бы не глаза, кажется, им одного взгляда достаточно, чтобы вникнуть в суть вещей. Рунии предпочитают слушать, но если говорят, то все замолкают. Волосы длинные волнистые послушные, цветом похожие на кору дуба. Одеты просто, в темные льняные кафтаны и туники со шнуровкой, на ногах ботфорты, – умудряясь при этом выглядеть как благороднейшие князья.
Вопреки ожиданиям, первым взял слово Арион. Стелоиер поднялся и пальцами, длинными и твердыми на вид, точно вытесанными из камня, коснулся глянцевой столешницы.
– Его Величество Лоон предложил мне открыть совет, – сказал он, и голос напомнил звон металла. – Я буду говорить от имени моего народа, и от имени наших соседей, представителей которых вы видите рядом со мной.
Глаза, непроницаемые и холодные, как зимнее небо, скользнули по лицам присутствующих.
– Дивион на пике великого кризиса. Думаю, ни для кого не секрет, когда он начался, но считаю необходимым уделить этому моменту немного времени. Гармония опасно пошатнулась с гибелью Дродэрна. После его смерти произошла целая череда роковых событий: упадок Кхоридара, раскол Фераур, блокада Као-Тхо, миграция парамизов по землям Дальнего Континента, война кортардов с табольгами. Нермы и нуоры напоминают о себе все чаще.
Примерно в это же время начались серьезные проблемы на юге. В районе Хрустальных гор до сих пор идет ожесточенная битва с Хаборами Патпаара. Они уже давно делают попытки перебраться на земли Дивион, а после гибели Харгона…
Арион выдержал паузу, и Кирилл ощутил на себе его взгляд.
– Хаборы начали стремительное переселение в земли Эмблоиф. Стелоиерам, Вальторм и Россам объединенными усилиями едва удается сдержать экспансию.
– Чем это вызвано? – спросил Император.
– Наверняка не знает никто. Сначала мы думали, что это обусловлено захватническими мотивами, но по последним данным мы сделали обескураживающий вывод, что миграция вызвана страхом. Хаборы боятся! Чего-то, что находится по ту сторону гор. Кто-то на них нападает! До сегодняшнего дня не было возможности отправить туда разведывательные отряды и проверить в чем дело. Сейчас ведутся сражения, но в скором времени, полагаю, состоятся переговоры. Возможно они уже состоялись, ибо все к тому шло.
Между тем кризис не стоит на месте, он на глазах перерастает в катастрофу. Если дать событиям и дальше развиваться в таком темпе, то уже скоро наступит геополитический коллапс, в результате которого Дивион ждет то же, что стало однажды с теми землями, которые все мы привыкли называть Харна. Тотальная деградация.
Несколько дней назад владыка Треониа собрал совет и объявил о том, что Фераур необходимо оказать всяческую поддержку, ибо именно отсюда можно положить конец разрушительному процессу разделения между теми, кто хочет мира и теми, кто хочет власти над миром.
Народ Адэона пребывает в великой скорби от происходящего на Дальнем Континенте. Вырубаются леса, вскрываются старые шахты и рудники, разрабатываются новые. Прекрасные города полные жизни превращаются в города призраки, в которых люди, осуществляющие добычу, умирают от усталости, болезней и травм, в то время как добытые ресурсы растворяются в неизвестном направлении. Зачем? Какой в этом смысл? Рунии смотрят на людей в недоумении, поражаясь их отношению к миру и друг к другу. Их сердца охвачены болью. Людей становится все больше, места пригодного для жизни все меньше, но люди не хотят жить в мире.
Большинству из присутствующих известно кто такой Гоцефал и то, что он был и есть ключевая фигура происходящего. Но мало кто знает, что на самом деле он являет собой лишь орудие или средство для тех, кто с самого начала мнит его пешкой в большой игре. Чародей желал утолить тщеславие и гордыню, даже не подозревая о том, что его используют в качестве тарана деформанты – искажатели душ, как их называют Великие.
– Или мутноглазые, как их называем мы, – сказал Ологен. Все собравшиеся повернулись к нему и скорее всего он покраснел бы, если бы мог. – Очень прошу простить меня за то, что перебил.
– Не знал, что табольгам доводилось иметь с ними дело, – сказал Арион.
– Мутноглазые зачастили к нам сразу же после гибели Кхоридара. Сулили золотые горы и кое кто развесил уши. Но Ферум, как вы знаете, не любитель разводить шуры-муры, несколько особо впечатлительных табольгов тут же отправились измерять температуру в плавильне. Остальные как-то резко охладели к искажателям этим, треп закончился, все только по делу.
– Вы торгуете с ними?
– Торгуем, а куда деваться?
– И оружием?
– Оружием тоже, – сказал Ологен, глядя в стол. – Ну, таким… Не самым лучшим. И без всяких там штучек.
– Это плохая новость, – сказал Оберон. – То, что по вашим меркам не очень, на деле является лучшим из того, что способны создать люди. Спасибо, что предупредил, добрый табольг.
– А кто они такие, эти… деформаторы? – спросил Ярослав.
– Да, кстати, интересно было бы узнать о них немного больше, – сказал ун Ольеро. –Что с ними не так? Кто они вообще такие?
– А с ними все не так, – сказал Ологен. – Они как вертушки эти, на ваших крышах, крутятся туда куда ветер дует. Хочешь так, хочешь эдак. И так ладно у них так все льется, заслушаешься.
– Деформанты культивируют ценность индивидуальности, – сказал Арион. – Личность как центр вселенной.
– Каждая что ли? – спросил Мальтон немного ошарашенный.
– Смысл идеологии деформантов сводится к полному отсутствию границ. Деньги решают все, мнение окружающих не имеет значения, а культура представляется как нечто узкое и специфическое.
– Как приятно тебе, так и правильно, – вставил Ологен. – Полная свобода от всего и вся!
– Это где ж в Дивион места набрать на каждого такого? – сказал Регион с усмешкой.
– Ушлые ребята. Мне доводилось с ними сталкиваться, – сказал Оберон. – Правда в те времена они не особо высовывались, жались трусливо к сильным мира сего. А теперь вот похоже, осмелели.
Говоришь с ними, вроде все понимают, а на деле гнут свое. Их даже лицемерами назвать язык не поворачивается, они как мякиш, ни совести, ни чести, ни достоинства. Зато падкие на деньги. И все им ни по чем, ни бога не боятся, ни Феоргаона.
– И вроде не злые они, не чувствуется в них враждебности какой, а такое вытворяют, – сказал Ологен. – И чистенькие в итоге. Какой с нас спрос? Вы ж сами все…
– Деформанты считают совесть ненужным обременением, – сказал стелоиер Фриорт. – Потому и преломляются как необходимо в данный момент.
– Жуть какая… – сказал Ольеро.
– В том-то и дело, что жуть, – сказал Ологен. – Вроде живые как все, вроде не дураки, а растаскивают все до чего могут дотянуться, как насекомые какие. Творят паскудные дела, а ненависти не навлекают. Будто они ни при чем.
– Мерзость одним словом, – сказал Ярослав.
– Каленым железом их… – добавил Мальтон
– Не скоро кому-то из вас доведется столкнуться с деформантами, – сказал Император. – Если только никто из вас не собирается в Росгул. Здесь сейчас слишком горячо, среда еще недостаточно готова для того, чтобы они чувствовали себя в безопасности. Искажатели как разносчики заразы. Сами не болеют, от огня держаться в стороне, в то время как зараженные лезут во все тяжкие.
На пару минут возникла пауза, которую нарушил Арион.
– Что ж, Росгул действительно сильно изменился за последнее время. Он располагается обособлено и потому на него до последнего смотрели сквозь пальцы. Росгул, пожалуй, одно из самых молодых государств Дальнего Континента, при этом на его территории процветают такие чудовищные явления как рабство, пытки, кровавые представления и проституция. Там процветает насилие, а знания уничтожаются на кострах.
Происходящее внутри королевства выплеснулось за его пределы и охватывает Дальний Континент подобно смертельному вирусу. Кхоридар уничтожен и разграблен, ведь он являлся преградой для того, чтобы дотянуться до ресурсов Фераур и Алафтионды. Ситуация вышла за рамки разумного и допустимого, в происходящем очевидны долгосрочные планы на захват территорий, междоусобных войн и бестолковое выкачивание ресурсов.
Лиор рассчитывает на вас, Ваше Величество, он искренне надеется, что, не смотря на всю трагичность вашей судьбы, вы не останетесь в стороне. Никто лучше вас не сможет навести порядок в Империи, и он готов оказать посильную помощь. Еще он сказал, что если мы в ближайшем будущем не наведем порядок сами, то за нас это сделает Метель. Вам известно, что это означает?
– Более чем… – сказал Император, бледнея. – Полагаю, что уже каждый чувствует ее приближение.
Арион скользнул взглядом по лицам собравшихся, читая на них тревогу.
– В руках руниев кроется великая сила, которую они расходуют на благо мира. В свое время они охотно поделились своей землей со всеми, кто незвано прибыл из-за морей, каждому дали приют. Первопоселенцы благодарили их и благословляли, но их потомки забыли об этом. Более того – стали считать руниев чуждым и опасным народом. Но не все забыли. Россы помнят. И стелоиеры помнят.
– Табольги тоже помнят, – сказал Ологен. – По-моему, только у людей память быстро отшибает.
– Это правда, – сказал Регион. – Большинство из нас мало интересует то, что происходит за пределами личных судеб. И это в лучшем случае. Времени дескать ни на что не хватает.
