Посланец Шамбалы

Жертву решили подкараулить у дома. Они узнали, что жена водителя заканчивает работу в пять, и пол-шестого уже прогуливались по улице возле дома, вглядываясь в лица женщин подходящего возраста. Жена водителя появилась около шести. Она шла с какой-то молодой женщиной. Их остановили привычным вопросом: можно у вас спросить? И в этот момент Марьям плеснула из бутылочки кислотой в лицо жены водителя. Откуда ни возьмись, по улице вдруг пронёсся сильный порыв ветра, струя кислоты изменила направление и, описав в воздухе петлю, окатила лицо одной из смуглых женщин. Та громко закричала от боли. Марьям, поняв, что не попала в жену водителя, ещё раз плеснула в неё остатками серной кислоты. Новый порыв ветра опять развернул струю – в сторону сообщницы.

Теперь обе смуглые женщины истошно вопили от боли, кислота разъедала кожу на их лицах. Растерянная девочка поспешила скрыться. Жена водителя с подругой, опомнившись, стали звонить в скорую. Вокруг собрались зеваки. Какой-то мужчина посоветовал женщинам смыть кислоту водой из лужи. Те начали плескать на лица мутную талую воду, но боль только усилилась.

К потерпевшим подошли два милиционера, стали спрашивать, кто это сделал. Жена водителя дала примерное описание девочки.

– Её и к уголовной ответственности не привлечёшь, – сказал милиционер. – Можно наказать только родителей, если они у неё есть.

Вскоре приехала скорая. Потерпевших увезли в больницу.

Придя домой, Марина рассказала мужу о происшествии около их дома. Пётр сразу догадался, чьих рук это дело, но жене ничего не сказал, чтобы не напугать её ещё больше.

Утром по пути на работу он снова заехал в отдел милиции, в котором оставил заявление на шантажистов, и написал ещё одно – о попытке нападения на его жену.

Дежурный, прочитав заявление, сделал кислую мину:

– Попытка – это не нападение, тем более что совершил её практически ребёнок.

– Так что же, надо ждать, когда бандиты воплотят в жизнь задуманное? А если они за моих детей возьмутся? Вы должны предотвращать преступления, а не ждать, когда они совершатся.

– Что мы должны делать, не твоего ума дело.

Пётр резко развернулся и вышел из приемной, громко хлопнув дверью.

На работе он рассказал обо всём коллеге и товарищу Глебу. Тот немного подумал, потом предложил не ждать, когда бандиты сделают следующий ход, а действовать на упреждение.

– Бригада шантажистов состоит в основном из женщин, две из них находятся в больнице. Если мы нейтрализуем парочку мужиков, у них пропадёт желание с тобой связываться.

– Ты предлагаешь мне совершить преступление? Но чем тогда мы будем лучше бандитов?

– Мы просто поможем им попасть за решётку. Они ведь, ты сказал, воруют машины, вот мы их и спровоцируем на кражу, а затем сдадим ментам. У моего сына почти новенький BMW, сигнализация через ГЛОНАСС подключена к пульту вневедомственной охраны. Нам и делать-то ничего не надо, только ждать, когда этих негодяев схватят.

– Ну, если так, то давай попробуем.

– Значит, план следующий. Я позвоню им и закажу именно такой автомобиль, как у сына. Они ведь меня не знают, да и звонить я буду с вокзала из телефона-автомата, там ещё остались такие.

– Ну, ты голова! А если они смогут автомобиль украсть, тогда что?

– Тогда выкупать его придём с милицией.

Вечером Глеб познакомил сына с планом похищения его машины. Сыну идея не очень понравилась, но под нажимом отца он всё же согласился. Ради спасения его друга.

Глеб, как и обещал, с вокзала позвонил бригадиру, обрисовал в мельчайших деталях нужный ему автомобиль. Бригадир заказ принял, но за выполнение потребовал аванс – пятьдесят тысяч рублей. Глеб этого не ожидал. Затем согласился, подумав: «Пятьдесят тысяч – не такая уж большая сумма. Сложимся с Петром».

Бригадир назначил, когда и куда Глеб должен привезти аванс. Снова настало время задуматься: место казалось слишком подозрительным – на окраине города, в частном секторе. Поздно вечером там было жутковато. Глеб потребовал сменить время и место передачи денег. Бригадир даже не захотел его слушать: или он привозит деньги именно туда, или сделка вообще не состоится.

Позвонив Петру, Глеб рассказал ему о предложении бригадира. Тот тоже засомневался, стоит ли ехать в такую глухомань даже с не очень большой суммой денег.

– Обитатели этих мест и за меньшую сумму могут убить, – сказал он.

– Я возьму с собой для страховки травматический пистолет и двоих парней с нашего участка.

– А они согласятся?

– Конечно. Они бывшие боксёры. Заступиться за товарища для них дело чести. Готовь двадцать пять тысяч, я сейчас к тебе заеду.

* * *

Машину пришлось оставить на соседней улице, так как подъехать к указанному дому было невозможно из-за нерасчищенной дороги. Глеб с приятелями-боксёрами подошли к нему пешком.

Глеб постучал. В окне загорелся свет, и на крыльцо вышла сгорбленная старуха:

– Чего надо?

– Нам назначили встречу в этом доме.

– Здесь никого, кроме меня, нет, проваливайте отсюда.

– Странно, – пожал плечами Глеб.

Мужчины пошли к своей машине, но она исчезла.

– Машину-то, похоже, укатили, не запуская движка, – удивился Глеб.

– Значит, она ещё где-то рядом.

Они услышали цоканье копыт и бросились на звук. Из-за поворота показалась их машина, которую буксировала лошадь. Вскоре лошадь встала. Подросток-погонщик отчаянно бил животное, но было видно, что лошадь не в силах тащить эту, казалось бы, вполне посильную ношу.

Когда преследователи приблизились, мальчишка стремглав кинулся в темный переулок. На узкой тропинке, покрытой грязной снежной кашей, беглец поскользнулся, ткнувшись ничком в мокрое месиво. Глеб схватил его за куртку и поставил на ноги.

Один из боксёров заснял на мобильную камеру, как лошадь тащила машину, как убегал погонщик.

– Пригодится в качестве доказательства в суде, если потребуется, – пояснил он.

Мужчины отцепили лошадь от переднего бампера и прицепили к заднему. Парнишку посадили в машину. Глеб включил зажигание и на второй передаче поехал в центр города. Лошадь послушно бежала следом.

«Интересно, почему она вдруг остановилась, ведь машина была на нейтралке?» – этот вопрос отчего-то не давал Глебу покоя.

В это время дорогу им преградил джип. Из него вылезли два «качка», в руках у них блеснули ножи, отражая тусклый свет уличных фонарей. Глеб с приятелями тоже вышли из машины, заперев паренька.

Глеб произвел предупредительный выстрел. «Качки» остановились.

– Кто вы такие? – спросил он.

– Отпустите пацана и уедете отсюда живыми. Пистолетик-то небось травматический?

– Так это вы хотели угнать наш автомобиль? Тогда вам тоже прямая дорога в милицию.

Видя, что Глеба и его спутников ножами не запугать, «качки» выхватили пистолеты и открыли пальбу. Глеба обдало пороховыми газами, так как он стоял ближе всех к стрелявшим. Но почему-то ни он, ни его приятели-боксёры не пострадали, словно бандиты стреляли холостыми.

Не сразу сообразив, что произошло, Глеб, тем не менее, тоже успел дважды нажать на курок своего пистолета, заряженного резиновыми пулями. Резкая боль заставила бандитов согнуться. Боксёры профессиональными ударами вырубили их, и они упали на дорогу, выронив пистолеты.

Глеб поднял оружие, а приятели затащили бандитов в джип и уложили на заднее сиденье, на всякий случай связав им руки.

Парнишка, на глазах которого разыгралась эта сцена, от страха сжался в комок. Он не мог понять, почему мощные «качки» так легко пали от рук обычных, на его взгляд, мужиков.

– Дяденька, отпустите меня, – со слезами на глазах взмолился он.

Глеб, решив, что двоих бандитов достаточно для возбуждения уголовного дела по этой бригаде, открыл дверь автомобиля. Паренёк мгновенно исчез в тёмном переулке. Обе машины на небольшой из-за привязанной лошади скорости поехали в ближайшее отделение. В милиции Глеб сдал бандитов вместе с их автомобилем и лошадью дежурному. Бандитов посадили в «обезьянник», а лошадь привязали возле гаража.

* * *

Парнишка рассказывал бригадиру о том, что произошло, сбивчиво и нервно. Он ещё не совсем отошёл от пережитого стресса.

– Промахнуться, стреляя почти в упор, могли только эти олухи! – возмущался бригадир, расхаживая по комнате. – Видать, непростой попался клиент, заказал машину с сигнализацией через ГЛОНАСС, такие машины только олухи угоняют. Ну да ладно, вытащу этих оболтусов из кутузки, а потом разберёмся с заказчиком.

Утром бригадир уже сидел у начальника отделения, где находились его бойцы. Он положил на стол конверт со ста тысячами рублей.

– Родион Севастьянович, вчера к тебе привезли двоих моих оболтусов. Серьёзные обвинения против них?

Начальник смахнул конверт в ящик стола.

– Им может быть предъявлено обвинение в разбойном нападении. Это серьёзная статья, но я постараюсь тебе помочь. «Стволы» были заряжены холостыми, это немного упрощает дело. Плохо, что у них изъяли и ножи, но здесь тоже есть положительный момент: они их не применили. Так что если ты договоришься с потерпевшими, я смогу закрыть дело. Вот адрес того, кто привёз твоих бойцов в наше отделение.

Бригадир, поблагодарив начальника, отправился решать проблему.

– Так, господа хорошие, – сказал он, собрав членов бригады, – двое ваших товарищей сейчас находятся в милиции. Из-за своей глупости они не смогли справиться с заданием и даже позволили каким-то мужикам скрутить себя. Хочу вам напомнить, что на дело надо идти с заряженным оружием, но не холостыми патронами, как эти оболтусы, а боевыми.

Марьям, ты сегодня отнесёшь по указанному адресу записку, опустишь в почтовый ящик.

* * *

Когда жена Глеба, Светлана, прочитала записку, её ноги подкосились, а сердце учащённо забилось. Неизвестный предупреждал, что если Глеб не заберёт заявление из милиции, то всю его семью ждут жуткие неприятности, и даже перечислял – какие.

Разговор с мужем шёл на повышенных тонах. Светлана настаивала, чтобы он забрал заявление. Муж пытался успокоить её, что тот, кто написал эту записку, их просто запугивает.

– Я завтра же пойду в отделение и разберусь, как бандиты узнали наш адрес. Если они не обеспечат нам охрану, напишу жалобу в прокуратуру. Сейчас не лихие девяностые.

– Прокуратура будет разбираться целый месяц, а бандиты обещают похитить нашу дочь завтра. Если они это сделают, я тебе никогда не прощу!

Рассорившись окончательно, супруги разошлись по разным комнатам.

В милиции Глеба к начальнику не пустили, сказав, что сегодня не приёмный день, и велели прийти через неделю, предварительно записавшись.

Расстроенный Глеб созвонился с Петром, чтобы узнать, как у него дела, не перешли ли бандиты от угроз к действиям. Рассказал о наезде на его семью.

– Если я заберу заявление, бандиты совсем распояшутся.

– Да, недооценили мы этих бандюг. Но теперь отступать уже нельзя. Предлагаю обратиться с жалобой к областному начальству.

– Давай организуем за моей дочкой Жанной наблюдение, чтобы предотвратить похищение, а если удастся, и схватить похитителей. Так мы ещё сократим численность бандитской бригады, а менты будут вынуждены принять меры по её ликвидации.

Они определили наиболее вероятные место и время возможного похищения девочки – по пути из школы домой, составили график, распределили обязанности. В день, указанный в записке, слежку доверили боксёрам – Михаилу и Василию.

Боксёры подъехали к школе в половине первого. Они стояли вместе с родителями, слушая их разговоры:

– В наше время детей из школы вообще никто не встречал, я с первого класса ходил домой один.

– Тогда это и не нужно было, мы даже не знали, что существуют педофилы и маньяки.

Из школы начали выходить дети. Когда показалась Жанна, Михаил, стараясь не привлекать внимание, пошёл за ней. А Василий направился к машине, но выехать с площадки ему мешал автомобиль, водитель которого всё ещё ждал своего ребёнка.

Он увидел, как к Жанне подошла смуглая девчонка лет одиннадцати. Рассудив, что под опекой его приятеля Михаила с дочкой Глеба ничего не случится, Василий тряхнул заперевшую их машину. Сигнализация пронзительно заквакала, периодически меняя тональность, однако хозяин всё не объявлялся. Только минут через десять к машине подошли два бородатых мужика и не спеша покинули площадку.

Василий, освободившись из заточения, поехал догонять друга по дороге, ведущей к дому Глеба. За поворотом он увидел небольшую толпу, собравшуюся около лежащего на тротуаре мужчины, в котором узнал своего приятеля. Василий остановил машину и подошёл к толпе. На шее Михаила были видны следы от электрошокера. Двое мужчин подняли его, он постепенно приходил в себя. Василий понял, что их провели и Жанну похитили.

– Снова смуглая девчонка! Значит, это та же самая банда. Они привлекают к преступной деятельности малолетних детей! – негодовал Пётр на очередном собрании борцов за справедливость. – У них есть свои люди в милиции, и это уже не просто банда, это мафия!

– Жена опять закатила мне страшный скандал, – сказал Глеб. – Видимо, надо забирать заявление из милиции, но, когда бандиты отпустят дочку, мы просто обязаны отомстить им по полной программе.

* * *

Марьям с присущим ей проворством поравнялась с дочкой Глеба.

– Девочка, скажи, пожалуйста, как пройти к аптеке? Меня послали за лекарством для бабушки, а в нашей аптеке такого нет, сказали, иди в сорок пятую, она где-то здесь, а я никак не найду.

Пока Жанна вспоминала, где аптека, смуглый бородатый мужчина, дядя Марьям, электрошокером вырубил Михаила, а Марьям поднесла к носу и рту Жанны пропитанный эфиром платок. Девочка потеряла сознание, мужчина подхватил её на руки и посадил в припаркованный у обочины автомобиль. Марьям тоже села в машину, и она тронулась с места, быстро набирая скорость.

Дом, куда привезли пленницу, находился на самом краю города, его окна смотрели в поле, уже потемневшее от солнца. Стены дома начали от времени крениться, крыша прогнулась под тяжестью снега.

Бородатый мужчина внёс Жанну в дом (она всё ещё спала), положил её на диван. Тётя Марьям поднесла к носу девочки ватку, смоченную нашатырным спиртом. Она очнулась и, увидев незнакомых людей, заплакала.

– Мы тебе ничего плохого не сделаем, ты упала на дороге, вот мы тебя и привезли сюда, мы же не знаем, где ты живёшь, – вкрадчиво сказала Марьям.

Спокойная речь сверстницы немного успокоила Жанну.

– Завтра мой дядя отвезёт тебя домой, – пообещала Марьям.

– А почему не сегодня?

– У дяди сломалась машина, мы спешили привезти бабушке лекарство и попали колесом в яму, еле сюда доехали.

Тётя Марьям принесла девочкам сладкие пирожки и две кружки с молоком.

– Ешьте, наверное, проголодались.

Девчонки принялись за пирожки, запивая их молоком. Тётя включила им телевизор.

Серафим, дядя Марьям, доложил бригадиру, что девчонка находится у них. Его племянница так затуманила ей мозги, что та и позабыла, что её похитили.

– Можно наезжать на её отца, пусть забирает заявление, – и бригадир распорядился прямо сейчас отнести Глебу записку. – А ещё надо связаться с водилой, который должен нам триста тысяч. Мы обещали сделать из его детей наркоманов, пора выполнять своё обещание. Кстати, ты навестил наших женщин в больнице, что с ними?

– Врач сказал, им грозит слепота. Глаза разъело кислотой очень сильно.

– Ну что же, пусть теперь на паперти сидят, милостыню просят. Может, так от них будет больше пользы.

В комнату влетел паренёк-погонщик:

– Батя, у нас весь героин почему-то превратился в сахарную пудру. Наркоманы побили наших продавцов, одного даже увезли в больницу.

Это известие привело бригадира в замешательство:

– Как это произошло? Кто хранил героин?

– Вся дурь находилась в доме у Герасима, но он клянётся, что ещё вчера героин был нормальным, а за ночь превратился в сахарную пудру.

Ноги у бригадира подкосились. Серафим и мальчишка едва успели подхватить его и посадить на стул.

– Что происходит? Видно, мы сильно прогневили Бога, неприятности сыплются на нас как из рога изобилия. То деньги пропадают у наших женщин, то им кислота в глаза попала, то вместо боевых патронов оказались холостые, а теперь вот наркотики превратились в сахарную пудру. Посмотри, Серафим, что у нас с деньгами, мне надо тысяч двести передать начальнику милиции. Да и наркотики снова придётся покупать.

Дядя Марьям подошёл к сейфу, набрал шифр, потянул за ручку. Дверца не поддалась.

– Ты что, сменил код? Сейф не открывается.

– Нет, код тот же. Плохой из тебя медвежатник, Серафим, такой простой сейф открыть не можешь.

Бригадир сам подошёл к сейфу, но и он не смог открыть дверцу.

– Ещё напасть! Тащи «фомку»!

Они вдвоём взломали не очень крепкий сейф «фомкой». Но вместо денег на полках увидели пачки резаных газет, перетянутые резинкой.

Щека бригадира начала нервно подёргиваться, глаза стали безразличными, отрешёнными. Паренёк быстро сбегал на кухню, принёс таблетки и одну сунул ему в рот.

– Что ты ему дал? – спросил Серафим.

– Нитроглицерин, у него в последнее время сердце барахлит. Надо вызвать скорую.

– Не надо, позови мою жену, она поставит на ноги лучше любого врача.

Они перенесли бригадира на кровать. Потом парнишка побежал за тётей Марьям, которая находилась с пленницей.

Через час прибежал посыльный, который должен был передать записку Глебу.

– В квартире никого нет, я опустил записку в почтовый ящик, – доложил он.

– Ну и ладно. У нас вон проблема с бригадиром, сердце забарахлило. Героин превратился в сахарную пудру. Вместо денег в сейфе – пачки резаных газет. Как теперь выкупать парней из милиции? А главное, кто пойдёт туда, ведь начальник знал только бригадира, ни с кем другим он и разговаривать не станет.

Тётя Марьям ворвалась в комнату, как ураган. Первым делом открыла форточку, затем подошла к больному, посмотрела в его отрешённые глаза.

– Скорее всего, у него инсульт. Здесь моё умение не поможет. Звоните в «скорую».

* * *

Жена Глеба прочитала новую записку, которую только что вынула из почтового ящика. Её сердце лихорадочно забилось. Преодолевая волнение, она набрала номер мужа:

– Ну что, доигрался? Они похитили нашу дочь! Куда смотрели твои хвалёные боксёры? Иди и прямо сейчас забирай своё заявление!

Выплеснув на мужа остатки энергии, женщина упала на диван. Посидев немного, накапала тридцать капель валерьянки, выпила и легла, закрыв глаза.

Усталость и нервное потрясение сделали своё дело – она погрузилась в сон. Во сне увидела свою дочку, которая играла с незнакомой смуглой девочкой. Смех Жанны доносился до матери, облегчая её страдания. Какой-то голос успокоил мать, сказав, что дочка скоро вернётся домой.

Светлана проснулась от стука входной двери. В комнату вошёл Глеб, с ним была Жанна.

– Где ты её нашёл?!

– Похитители позвонили и сказали, где она. Её держали в старом доме на окраине города.

Светлана нежно обняла дочь:

– Жанночка, тебя там не обижали?

– Что ты, мама! Я даже не знала, что меня похитили. Мне сказали, что я упала и меня привезли в тот дом потому, что не знали, где я живу. А ещё там была девочка моего возраста, Марьям, такая ласковая и весёлая, мы с ней играли и смотрели телевизор.

Убедившись, что с дочерью всё в порядке, Светлана спросила Глеба:

– Ты забрал заявление?

– Зачем? Банда прекратила своё существование. Их главаря разбил инсульт, он в больнице. Его боевики в милиции. А на начальника отдела, куда я сдал бандитов, заведено уголовное дело за пособничество организованной преступной группировке.

– Откуда ты это всё узнал?

– Мне сказал Пётр, а ему сообщили в детективном агентстве, куда он повторно обратился за помощью. Эта весёлая девочка Марьям пыталась облить серной кислотой его жену. В общем, дорогая, хватит приставать с расспросами! Все неприятности в прошлом. Хотя нам с Петром и сейчас не совсем понятно, почему всё так произошло. Займемся теперь, как ты и хотела, улучшением наших жилищных условий. Эту квартиру продадим, а купим в другом районе, с улучшенной планировкой, в новом доме. Пётр тоже хочет купить в этом доме квартиру, возможно, мы будем соседями.

Суета с квартирами

Злоупотребление властью приводит к проблемам

Не откладывая квартирный вопрос в долгий ящик, Пётр с Глебом выбрали риелторскую фирму, которая показалась им надёжной.

В офисе их встретила милая девушка с голливудской улыбкой:

– Вы хотите улучшить свои жилищные условия? Мы с радостью поможем вам в этом непростом деле. От вас требуется только генеральная доверенность, и мы всё сделаем за вас. В каком доме вы хотите купить квартиры? Сколько комнат?

– Хотелось бы недалеко от центра, и желательно с гаражом. Квартиры трёхкомнатные.

– Сейчас заканчивается строительство дома на Московской улице, в начале мая планируется начать заселение. Рядом всё необходимое – супермаркет, аптека и даже крытый бассейн. Есть и подземные гаражи, но их всем не хватит, поэтому надо поспешить. Генеральную доверенность можете оформить у нашего нотариуса, приносите паспорта, свидетельства на право собственности и один миллион рублей – это доплата за разницу в стоимости квартир. Ваши квартиры будут проданы, когда вы въедете в новые.

Обрадованные такой быстрой и необременительной для них процедурой приобретения нового жилья, Пётр с Глебом, оформив генеральные доверенности, вручили девушке свои паспорта, свидетельства на право собственности и отправились по своим делам.

…В полдень в квартире Глеба раздался звонок. Он открыл дверь, на площадке стоял молодой человек.

– Вы ещё не освободили квартиру? – строго спросил он.

– А почему мы должны её освободить? Мы ещё не получили ордер на новое жильё. Куда мы переедем?

– Ничего не знаю, я купил эту квартиру, заплатил за неё, теперь прошу вас освободить жилплощадь.

– Это какое-то недоразумение, я сегодня же всё выясню.

– Выясняйте, но поскорее, даю вам два дня.

Молодой человек ушёл, а Глеб ещё несколько минут стоял у раскрытой двери, потрясённый новостью. «Хорошо, что Светланы дома нет, – подумал он, – а то она меня за такое живьём бы съела».

Не теряя времени, Глеб направился в риелторскую контору, с которой они заключили договор. У входа увидел группу людей, они что-то возбуждённо обсуждали. Подойдя ближе, понял: люди возмущены тем, что фирма закрыта. Все хотели выяснить, когда им выдадут документы на квартиры.

Глеб присоединился к толпе. В таком же положении, как он, оказалось свыше пятидесяти человек. Постояв немного, набрал номер Петра:

– Ты где?

– Как где? На работе. А ты где?

– Я у риелторской конторы, здесь собрались возмущенные люди. Нас, похоже, «кинули», наши квартиры продали, а новые нам не купили.

Пётр долго молчал.

– Надо идти в милицию, – наконец выговорил он.

– Давайте ломать дверь! – вдруг раздался призыв мужчины лет сорока.

Толпа одобрительно загудела, и несколько крепких парней принялись давить на дверь. В схватке победила дверь, она не поддавалась, несмотря на все усилия.

На шум подошли два милиционера:

– Что здесь происходит?

Все разом закричали, заглушая друг друга.

– Говорите кто-нибудь один! – громко крикнул милиционер.

Из толпы вышла женщина:

– Здесь была риелторская фирма, мы с ней заключили договора, а теперь дверь никто не открывает. Мы хотим знать, что с нашими квартирами, за которые мы заплатили деньги.

– Да эта контора уже неделю не работает, скорее всего, она была подставной. Идите в отделение милиции, пишите заявления. Только шансов найти мошенников у вас немного.

Толпа снова загудела. Люди, отдавшие последние деньги за квартиры в новом доме, неистовствовали.

Потолкавшись ещё некоторое время у входа в риелторскую фирму и поняв, что всё бесполезно, Глеб направился в милицию.

Пока он писал заявление, подошёл и Пётр. Он принёс заявление, написанное на работе. Дежурный зарегистрировал оба заявления с красноречивой ухмылкой, которую приятели расценили как прозрачный намёк на безнадёжность данной процедуры.

– Что будем делать? – спросил Глеб. – Мы теперь можем стать бомжами.

– Надо подавать в суд, без его решения нас не выселят, а там, глядишь, что-нибудь и придумаем.

– Да, на милицию надежды мало, надо попробовать самим найти этих проходимцев. Они арендовали помещение, значит, у них договор с его владельцем. Может, он нам что расскажет?

– Я чисто интуитивно заснял на мобилу табличку на двери кабинета нотариуса. Там был регистрационный номер его свидетельства. Возможно, он в этой фирме просто подрабатывал, но всё может быть.

– А ты уверен, что свидетельство настоящее?

– Утопающий за соломинку хватается. Надо проверить все зацепки.

– Ладно, уговорил, ты ищи нотариуса, а я попытаюсь найти хозяина этого помещения.