Танец теней

– Я начинаю бояться себя, – прошептала она.

Что с ней происходит? Будто она преображается в совершенно иного человека. Может, пребывание на сорокаградусной жаре в ожидании, пока Ноа исследует остатки сгоревшего дома, каким-то образом повлияло на ее мозги? Или солнце их расплавило, а душ, под которым она стояла часами, размыл мозговые клетки?

Нет. Должно быть, она просто обезвожена. Вот и все.

Джордан натянула футболку и «боксеры», почистила зубы и, не вынимая щетки изо рта, протерла запотевшее зеркало и всмотрелась в свое отражение. Красная, распаренная физиономия и веснушки. Просто королева красоты в стиле унисекс.

Джордан отложила щетку, потянулась за специальным лосьоном для тела, подаренным Кейт, и открыла дверь. Раньше ей было совершенно все равно, как она выглядит. Но с тех пор все перевернулось.

Слишком хорошо она сознавала, в чем ее истинная проблема, хотя до этого момента отказывалась открыто ее признать. Ноа. О да, именно он. Он все изменил, и теперь она понятия не имела, что делать.

Она может тревожиться и задавать себе этот вопрос сколько угодно, этим ничего не изменишь. Умная женщина бежала бы от Ноа со всех ног, но ее умной не назовешь. Хотя бы потому, что она только и думала о том, как бы снова провести с ним ночь.

Пожалуй, следует отвлечься, чтобы не мечтать о сексе.

Она решила свернуться калачиком в постели с бумагами профессора и прочитать очередную мрачную историю о кровопролитии, казнях, пытках и суевериях. Это уж точно заставит ее забыть о Ноа.

Кстати, где ее очки? Она думала, что оставила их рядом с футляром для линз, но очков там не было.

Джордан подошла к письменному столу, ударилась пальцем о стул и со стоном принялась скакать на одной ножке, одновременно пытаясь рыться в сумке.

– Ноа! – крикнула она. – Ты не видел…

– На столе, – откликнулся он из своей комнаты. Как он догадался, что ей нужно? Читает ее мысли? Очки действительно оказались на столе.

– Откуда ты узнал…

– Ты щуришься, – пояснил он, прежде чем она успела договорить. – И только что наткнулась на стул.

– Я не замечала, куда иду.

– Ты не видела, куда идешь, – рассмеялся он. Заметив брызги воды на линзах очков, Джордан вышла в ванную, но по пути услышала чей-то стук. Кажется, к ней пришли?

– Ноа, открой дверь, – попросила она. Вскоре из комнаты Ноа донесся женский голос. Значит, стучались к нему!

Сгорая от любопытства, она наскоро протерла очки, насадила на нос и вышла в спальню. Вот это да! Ноа опять обслуживают по первому разряду! Сама Амелия Энн стелила постель, а Ноа прислонился к дверному косяку, наблюдая за ней. Услышав шаги, он обернулся и подмигнул Джордан. Похоже, ему в отличие от Джордан нравится такой почет!

Джордан во все глаза смотрела на Амелию Энн. Сегодня эта особа разоделась, как официантка, разносящая напитки в захудалом баре: укороченные шорты, красные босоножки на шпильках и блузка с огромным вырезом, которую она к тому же «забыла» застегнуть. Она положительно выглядела забавно, а манера низко наклоняться над кроватью, оттопыривая зад, была просто комичной, но Джордан не смеялась. Поведение Амелии Энн иначе, как позорным, не назовешь!

Что-то сердито бормоча себе под нос, Джордан развернулась и сняла с кровати покрывало. Положила его в уголок, плюхнула на постель груду бумаг, схватила бутылку воды и, усевшись, стала читать.

Телефон, стоявший в комнате, негромко звякнул. Звонила Сидни.

– Никогда не догадаешься, где я.

– И догадываться не желаю. Говори сразу, – буркнула Джордан.

– Мой номер не высветился?

– Ты позвонила в мотель. Пора бы знать, что здесь нет АОНов.

– Я в Лос-Анджелесе и сижу среди коробок. Так случилось, что я заселюсь в общежитие только через полторы недели, а пока что застряла в отеле. Правда, отель прекрасный. Рассыльный даже внес наверх все мои вещи.

– Я думала, на следующей неделе вы поедете туда с мамой. Почему так рано?

– Все внезапно изменилось, – недоуменно протянула Сидни. – Вчера я ночевала у своей подруги Кристи, а когда вернулась домой наутро, мама отдала мне билет на самолет.

Похоже, ей не терпелось от меня избавиться. Наверное, я сводила ее с ума своими опасениями насчет папы.

– И теперь ты одна и свободна.

– И счастлива этим, – добавила Сидни. – Пожалуй, чересчур часто звоню в обслуживание номеров, но что поделать, если я не могу попасть в общежитие?! Надеюсь, па не хватит удар, когда он узнает, сколько денег ушло с его кредитки!

– Как там папа?

– Вроде бы неплохо. Ты же его знаешь. Плевать он хотел на все угрозы. А вот мама – дело другое. Она совсем измучена, правда, старается этого не показать. Из-за чертова суда все на ушах стоят.

– Не знаешь, когда это закончится? – встрепенулась Джордан.

– Откуда? В нашем доме полно телохранителей. Куда ни взглянешь, всюду маячат они. Постоянное напоминание о том, что кто-то хочет смерти папы.

– Как только вынесут приговор, угрозы прекратятся.

– Разве можно знать наверняка? Правда, все это твердят, но, согласись, Джордан, речь идет о рэкете, а где рэкет, там и мафия.

Джордан услышала тревожные нотки в голосе Сидни.

– Понимаю.

– И если этого ужасного человека осудят, вполне возможно, его родственники и деловые партнеры решат отомстить папе? А если нет, тогда другая сторона…

– Перестань! – перебила Джордан. – Прекрати себя изводить! Нужно надеяться на лучшее.

– Легче сказать, чем сделать, – вздохнула сестра. – Я рада, что уехала из дома пораньше. Из-за меня мама только больше нервничает. А тут еще Лорен… и Ник трясется от страха…

– Погоди! Что ты сказала? При чем тут Ник и Лорен?

– С Ником все в порядке. А вот с его женой… я думала, ты знаешь.

– Что знаю? – нетерпеливо бросила Джордан.

– У Лорен начались схватки, настоящие схватки, и доктор уложил ее в больницу. А до родов еще целых три месяца!

– Когда это случилось?

– Ник отвез ее в больницу вчера, когда я уже летела в Лос-Анджелес.

Звонил ли Ник вчера вечером? Джордан не помнила.

– Хорошо еще, что Ник вернулся в Бостон, а Ноа остался с тобой. Было бы ужасно, окажись он так далеко, когда Лорен сделалось плохо.

– Бедная Лорен. Что говорит доктор?

– Не знаю. Мама сказала, что ей поставили капельницу. Схватки стали реже, но совсем не прекратились. Послушай, когда ты приезжаешь? Помогла бы маме. Ты всегда такая спокойная и рассудительная. Тебя с толку не собьешь.

Когда-то так и было. Но не сейчас. Из-за Ноа теперь любая мелочь выводит ее из равновесия.

Краем глаза Джордан заметила, что Ноа направился к ней. Все мысли немедленно вылетели из головы.

На нем были джинсы и чистая футболка. Он положил пистолет с кобурой на тумбочку и растянулся на постели Джордан.

– Джордан! Ты меня слышишь? Я спросила, когда ты приезжаешь.

– Что… э… я…

О, конечно, сплошное благоразумие!

– 3-завтра… – пробормотала она.

Ноа выкинул вперед руку и потянул Джордан на себя.

– Рано, мы уезжаем рано. До аэропорта Остин путь неблизкий.

Оттолкнув руку Ноа, она нахмурилась, погрозила пальцем и прошептала:

– Не смей.

– Что не сметь? – удивилась Сидни.

– Ничего. Мне пора.

– Погоди. Не считаешь, что мне тоже следует вернуться? – пробормотала Сидни. – Я могла бы помочь…

– Нет-нет, оставайся в Лос-Анджелесе. И потом, тебе нужно учиться. Я позвоню, как только вернусь.

– Не вешай трубку. Я не спросила, как у тебя дела.

Ноа щекотал ее шею, отчего по спине шел приятный озноб.

– Прекрасно. Все прекрасно, – выпалила она.

– Нашли того дегенерата, который запихивал трупы в твою машину?

– Нашли. Поговорим завтра. Пока. Береги себя.

Она положила трубку, прежде чем Сидни успела попрощаться, после чего набросилась на Ноа.

– Зачем ты меня отвлекаешь?.. – начала она, но тут все мысли снова улетучились: Ноа принялся стягивать с себя футболку. У него изумительное тело. Мускулистые плечи, а живот… – Она мысленно встряхнулась, пытаясь вывести себя из ступора. – Что ты делаешь?

– Устраиваюсь поудобнее, – преспокойно объяснил он, расстегивая джинсы.

Джордан едва успела схватить его за руку.

– Ради всего святого… если не собираешься прикрыться простыней, оставайся лучше в штанах!

– Смущаешься? – озадаченно пробормотал он. – Солнышко, ты видела и касалась каждого…

– Я прекрасно помню все, что делала, – перебила она и вдруг рассмеялась: – Зато ты абсолютно раскован, верно? Бьюсь об заклад, ты способен прогуляться про бостонской Ньюбери-стрит в чем мать родила и при этом даже не покраснеть.

– Не совсем. Это зависит…

– От чего?

– От времени года. Зимой это было бы затруднительно.

Джордан закатила глаза к небу.

– Не находишь, что с твоей стороны несколько самонадеянно врываться сюда, воображая, что я буду с тобой спать?

Он взбил подушки и снова улегся.

– Я никуда не врываюсь и не собираюсь спать, по крайней мере не сейчас. А ты хочешь, чтобы я ушел?

Идиотский вопрос.

– Нет.

Она наклонилась над ним, распластала ладони по теплой груди и поцеловала в губы, после чего раздраженно ущипнула за плечо и села.

– Я знаю, что ты говорил с Ником, – упрекнула она. – Почему не рассказал, что происходит?

– Тебе Сидни проговорилась? – удивился он. – Не думал, что она знает. Твоя мать поскорее отослала девочку из Бостона, чтобы все скрыть от нее.

– Нику следовало позвонить мне.

– Он не хотел тебя волновать и, кроме того, знал, что ты сама все узнаешь, когда вернешься в Бостон.

– Ч-что узнаю? – выдавила Джордан.

– Погоди, – нахмурился он. – Что именно сказала тебе Сидни?

– Нет. Я хочу слышать твою версию.

– Кто-то вломился в дом твоих родителей и оставил в библиотеке записку твоему отцу. Ее пригвоздили ножом к стене.

– Когда он ее нашел?

Ноа мучительно поморщился.

– Не он. Твоя мать. Неизвестный пробрался в дом ночью. Она нашла записку наутро, еще до того, как твой отец спустился вниз.

Джордан представила какого-то маньяка с ножом, крадущегося по спящему дому и поднимающегося по лестнице.

– Господи! – охнула она, передернувшись – Они спали? А где были телохранители?

– Хороший вопрос. Их было двое. Один в доме, один на улице. Никто ничего не видел и не слышал.

Ей стало дурно.

– Он мог войти в их спальню. И Сидни…

– Ее не было, – напомнил Ноа. – Она ночевала у подруги.

Джордан кивнула:

– Они могут добраться до отца, когда захотят, верно?

– Нет. Теперь этим занялись твои братья, и меры безопасности усилены. Больше никто и близко не подойдет к судье.

Но Джордан ему не поверила.

– Что там в записке?

– Я не помню точно…

– Говори, – настаивала она.

– Джордан, это всего лишь тактика запугивания.

– Я хочу знать, что в этой записке. Говори, Ноа.

– Ну… – нехотя выдавил он, – там было всего два слова: «Мы наблюдаем».

Глава 32

Джордан не находила себе места от тревоги за родных. В голове настойчиво билась одна мысль: отец и мать мирно спали, когда убийца шарил по дому. И, что всего ужаснее, несмотря на присутствие двух профессиональных телохранителей, неизвестный преспокойно пробрался в дом.

Держа ее в объятиях, Ноа терпеливо выслушивал, как она озвучивает три возможных сценария: что могло случиться, чего не случилось и что еще может случиться в будущем. Он Уже слышал все это от Ника, впавшего в безумную ярость, когда стало известно о записке.

– Ты и о Лорен знал, верно? – не унималась Джордан. Ноа замешкался с ответом, и она мигом насторожилась: – Значит, знал?

– Ой! Перестань меня щипать! И, да, знал. Что из этого?

– А почему не сказал мне?

Он схватил ее за руку, прежде чем она успела еще раз его ущипнуть.

– Ник не велел.

– Сейчас догадаюсь. Не хотел, чтобы я волновалась.

– Совершенно верно.

Джордан отдернула руку, отодвинулась и села.

– Мой отец и Лорен… какие еще секреты у тебя в запасе?

– Насколько я знаю, никаких. И ты ничем не поможешь, особенно если будешь так расстраиваться.

Его спокойствие раздражало.

– Ну, я уже расстроилась, так что особого значения это не имеет.

– Не злись на брата. Ник пытался тебя защитить.

– Не оправдывай его!

– Ник всего лишь посчитал, что у тебя и без того полно забот. Он намеревался рассказать тебе все, когда вернешься в Бостон. И с Лорен ничего не случится.

– Уже случилось, раз она в больнице.

– Но доктора не допустят, чтобы с ней что-то случилось.

Джордан покачала головой:

– Будь ты моим братом и утаи я от тебя правду, что бы ты почувствовал?

Ноа искоса взглянул на нее.

– Солнышко, будь я твоим братом, у нас возникли бы куда более серьезные проблемы, – заверил он и для пущей ясности сунул руку ей под футболку и потянул за пояс шортов.

– Ладно, пример неудачный, – вздохнула она, собирая бумаги. – Просто ненавижу тайны.

– Неужели? По-моему, ты сама прекрасно умеешь хранить секреты, – рассерженно выпалил он.

Удивленная столь внезапной переменой настроения, она спросила:

– И что это означает? Какие секреты я храню?

– Не хочешь рассказать о том маленьком шраме на твоей левой груди?

Вряд ли стоит делать вид, будто она не понимает, о чем речь. Зная Ноа, можно с уверенностью предположить, что он стащит с нее футболку и покажет, где именно находится шрам.

– А что насчет шрама?

– Я уже слышал о твоей операции.

– Это… было давно, – пробормотала она, гадая, как выбраться из угла, в который сама себя загнала. – Ничего особенного.

– Ну так вот, разве не ты нашла опухоль в груди, и…

– Всего лишь крохотный узелок.

Проигнорировав ее замечание, Ноа продолжал:

– И разве не ты легла в больницу и сделала операцию, ничего не сказав родным?

Джордан прерывисто вздохнула.

– Да… но это вовсе не операция… всего лишь анализ… биопсия…

– Не важно. Ты не хотела никого волновать, верно? А если бы что-то пошло не так? Если бы анализ показал, что тебе нужна серьезная операция?

– Кейт отвезла меня в больницу и при необходимости всех обзвонила бы.

– И ты считаешь, что права?

– Нет, – признала Джордан, – не права. Но я была напугана. И мне казалось, что, рассказав обо всем, я только накликала бы несчастье.

Как ни странно, он понял и сочувственно сжал ее руку.

– Вот что я скажу: если ты когда-нибудь проделаешь такую штуку и со мной, горько за это поплатишься!

При одной мысли о том, что она способна утаить от него нечто серьезное, он на стенку лез!

– Больше никаких тайн, – пообещала она.

– Чертовски верное решение. Она попыталась встать.

– Что ты делаешь? – спросил он.

– Хотела почитать, но сейчас не в настроении думать о старых распрях.

Ноа потянул ее обратно.

– Почитай мне. Что-нибудь об очередной схватке, – попросил он. – Это поможет успокоиться.

– Только мужчины считают, что повествование о кровавой битве способно кого-то успокоить, – проворчала Джордан, но все же подвинулась ближе, облокотилась на грудь Ноа и уронила на его колени стопку бумаг.

– Далеко продвинулась? – спросил он, заглядывая ей через плечо.

– Сама не знаю. Я наугад вытаскиваю то один, то другой документ, относящиеся к разным векам. Вернусь домой и заставлю себя прочитать все.

– Что значит «заставишь»? Если считаешь, что в них встречаются неточности…

– Хорошо-хорошо, хочу все прочитать. А потом проведу собственное расследование. Нужно докопаться до истины. И я уверена, что в каждой истории есть нити правды. Свидетельства по большей части передавались от отца к сыну. Возьми всю стопку и выбирай сам.

Он стал перелистывать страницы.

– Погоди! – вдруг сказала Джордан. – Я только что увидела… – Она вытащила страницу и протянула Ноа. – Смотри! Вот, на полях! Профессор снова написал эту дату: 1284. Я и раньше видела ее еще на двух страницах, и тоже на полях. А это что? Корона? Замок? Возможно, именно в 1284-м началась вражда между двумя кланами. Как по-твоему?!

– Может быть, – задумчиво протянул он. – И цифры выглядят так, словно он обводил их ручкой снова и снова, чтобы не забыть.

– О нет, ему было совсем ни к чему снова писать дату. Если то, что он говорил о своей памяти, правда, ему не было нужды что-то записывать. Думаю, он в рассеянности нацарапал цифры на бумаге, когда о чем-то задумался.

– Погоди. Что он говорил насчет памяти?

– Хвастался, – вздохнула она. – Уверял, что у него необыкновенная память. Что он никогда не забывает лицо или имя, независимо от того, сколько прошло времени. Он записал эти сказания в надежде, что их прочитают другие, но сам запомнил каждую мелочь. Утверждал, что он читает запоем. Выискивал в Интернете те газеты, которых не мог достать.

Ноа вспомнил газеты, разбросанные по полу гостиной профессора.

– Просмотри остальные страницы, – предложил он. – Может, там тоже есть рисунки или другие даты.

Джордан ничего не нашла, зато Ноа обнаружил пару рисунков в своей стопке.

– На что это, по-твоему, похоже?

Он показал на что-то, изображенное на полях в верхней части страницы.

– Может, собака или кошка… нет, с длинной гривой… это лев! Бьюсь об заклад, это лев!

Разгадать смысл последнего рисунка оказалось легче. Еще одна корона. Очень неуклюжая, кривая корона.

– Знаешь, что я думаю? – спросил Ноа. – Профессор Маккенна был полным психом.

– Согласна, он был странным и одержимым своей работой.

– По-моему, он все сочинил.

Джордан покачала головой:

– Я так не считаю. Может, я тоже спятила, но уверена, что спрятанное сокровище действительно существует.

Ноа продолжал листать страницы.

– Многие истории не датированы.

– Вполне можно догадаться… если упомянуто имя короля или новое оружие вроде арбалета. Это даст нам приблизительный период времени, но остальное – всего лишь предположения.

– Читай это.

Он протянул Джордан несколько листочков, откинулся на подушки и абсолютно естественным жестом притянул ее к себе.

Джордан начала читать, тихим, размеренным голосом:

– «Наш возлюбленный король мертв, и в это время скорби и печали кланы вели битву за битвой в попытке обрести силу и власть над своими соотечественниками. У нас появился претендент, объявивший себя королем и тоже вступивший в борьбу за власть. Страну захватили кровавые распри.

Жадность пустила корни в сердцах наших предводителей. Мы не знаем, как и чем это кончится, и боимся за своих детей. Во всей Шотландии нет клочка земли, не залитого кровью, нет такой пещеры, которая стала бы убежищем для стариков и детей. Мы идем дорогой опасности и скорби. Мы становились свидетелями убийств и вероломства. А теперь и измены.

Макдоналды воюют с Макдугласами, и западное побережье стало полем их сражений. На юге Кемпбеллы дерутся с Ферпосонами, а Маккей и Синклеры проливают кровь на востоке. Спасения нет.

Но больше всего мы опасаемся предательства на севере. Маккенна приобрели новых союзников, с другого конца света, союзников, готовых помочь им уничтожить главного врага, Бьюкененов.

Лэрд Маккенна не так уж и стремится украсть землю Бьюкененов и подчинить себе воинов, хотя мы знаем, что этого добиться невозможно. Вероятно, в прошлом именно такова была цель Маккенна. Но не сейчас. Лэрд намеревается стереть с лица земли всех Бьюкененов – мужчин, женщин и детей. Его гнев жесток.

Хотя мы не должны открыто говорить об этом, пусть даже и шепотом, все же уверены, что лэрд Маккенна заключил подлый договор с английским королем. Король послал своего эмиссара, молодого принца, который приехал ко двору из дальних владений, подпавших теперь под власть короля. Есть свидетель, один из наших людей, который наблюдал эту тайную встречу, и мы верим, что он говорит правду, ибо он – служитель Божий.

Король хочет укрепиться на севере, и земли Бьюкененов – самое подходящее место для строительства королевской крепости. Как только эта земля будет захвачена, солдаты короля направятся на юг и восток. Он покорит Шотландию, клан за кланом, а когда добьется своего, отправит целую армию на север, в страну гигантов.

Принц рассказал лэрду, что король прослышал о вражде между Бьюкененами и Маккенна, и хотя считает, что уничтожение Бьюкененов с его помощью уже само по себе великая награда, все же подсластил договор, наградив лэрда титулом и серебряным сокровищем. Само сокровище возвысит лэрда над другими кланами, ибо имеет мистическую силу. Да, с этим сокровищем лэрд станет непобедим, получит власть, которой жаждет, и отомстит Бьюкененам.

Алчность завладела лэрдом, и он не смог отказаться от сделки с дьяволом. Созвал своих сторонников, но не поведал о встрече с королевским посланцем и заключенном договоре. И вместо этого состряпал гнусную историю о предательстве и убийстве и потребовал, чтобы они сопровождали его на войну.

Мы тоже опасаемся гнева Бьюкененов, но не можем допустить хладнокровной бойни и поэтому решили, что один из нас отправится к их лэрду и расскажет о заговоре. Мы не хотим, чтобы король Англии правил в наших местах. Пусть лэрд Маккенна намеревается продать свою душу, но у него ничего не выйдет.

Наш храбрый друг Гарольд со страхом и трепетом в душе отправился поговорить с лэрдом Бьюкененов, не взяв с собой спутников. Когда он не вернулся, мы посчитали, что Бьюкенены убили его. Но Гарольду не причинили зла. Он возвратился к нам, но, должно быть, ужас повредил его рассудок, поскольку он объявил, что видел его. Гарольд видел призрак. Перед ним в тумане предстал лев».

– Что он видел? – перебил Ноа.

– Призрак. Льва в тумане, – повторила Джордан.

– Лев в Шотландии? – улыбнулся Ноа.

– Может, это фигуральное выражение, – предположила она. – Существовал же Ричард Львиное Сердце.

– Читай дальше, – попросил он.

– Собрали ли Бьюкенены союзников? – спросили мы.

– Нет, – ответил Гарольд. – Они послали на север, за единственным воином. Вот и все.

– Но тогда они все умрут.

– Умрут, – согласились все. – Английской король так уверен в победе, что послал легион солдат…»

– Легион? Брось, – снова перебил Ноа. – Знаешь, сколько это народа?

– Ноа, я уже прочитала о призраке и льве в тумане. Что это ты придираешься к легиону?

– Ты права, – рассмеялся Ноа.

– Так мне продолжать или нет?

– Продолжать, конечно. Обещаю больше не перебивать.

– Так на чем я остановилась? Ах да, легион. Она нашла место и продолжала читать:

– «Английский король так уверен в победе, что послал легион солдат с сокровищем к лэрду Маккенна. Он также приказал этим солдатам участвовать в сражении Маккенна против Бьюкененов. Лэрду Маккенна только что сообщили новости. Он не сможет воспрепятствовать прибытию солдат и знает, что союзники восстанут против него, узнав о договоре с королем. Они не станут сражаться рядом с английскими солдатами». – Джордан уронила листок. – Он сделал это специально.

– Кто и что сделал?

– Король. Послал солдат, зная, что союзники Маккенны порвут с лэрдом. Он также знал, что они проведают о договоре. Всем кланам станет известно, что Маккенна объединил силы с королем. Ради серебра. Пойдут разговоры об измене.

– И кончится тем, что все поубивают друг друга.

– Именно, – кивнула Джордан. – Этого и добивался король. Как мог Маккенна поверить, что англичанин сдержит слово?

– Жадность. Он был ослеплен жадностью. Но получил ли он сокровище?

Джордан снова подняла бумагу.

– Победу одержали Бьюкенены.

– Я болел за них. Они были обиженной стороной, – протянул Ноа. – Кроме того, я в постели с Бьюкенен и должен быть им предан.

Джордан, не отвечая, пробежала глазами текст.

– О нет, я не стану читать описания самой битвы. Достаточно сказать, что тут снова идет речь о пропавших головах и частях тела. Те немногие солдаты короля, которым удалось выжить, вернулись в Англию. Жаль только, что непонятно, о каком именно короле идет речь.

– Что случилось с лэрдом Маккенна?

Прежде чем ответить, Джордан перевернула страницу.

– А, вот оно! Лэрд Маккенна потерял сокровище, а король так и не наградил его титулом.

– Каким именно?

– Понятия не имею. Но он ничего не получил и прожил остаток дней своих в позоре и бесчестии. И подумать только, его клан винил в этом Бьюкененов. Бьюсь об заклад, профессор Маккенна тоже нашел способ извратить правду, чтобы все свалить с больной головы на здоровую и в очередной раз проклясть Бьюкененов.

– За что?

– Полагаю, за все. За английских солдат, за сокровище…

– Но сам лэрд мог исказить факты, чтобы члены клана ему поверили.

– Вполне вероятно. Смотри, в этой легенде есть все: алчность, предательство, тайные встречи, сговор, убийства и, вне всякого сомнения, вероломство. Отрывок о вероломстве я пропустила.