скачать книгу бесплатно
– Hanany! Soustu handartokin![17 - А ну за работу! Уже немного осталось! (старонорв.)] – рявкнул Оттар, и его люди с веселыми криками начали разворачивать корабль, готовя его к последнему этапу плавания.
Барни предусмотрительно удалился на корму, чтобы его в спешке не помяли. Моряки поворачивали длинное бревно, прикрепленное к нижнему концу паруса, и под пронзительные крики женщин отшвыривали тяжелыми сапогами попадавшихся под ноги коз, которые шумно выражали свой протест. Переполненная палуба напоминала оживленный деревенский двор с испуганными домашними животными и разбросанными здесь и там кулями корма. Посреди всей этой суматохи одна из женщин, склонившись над деревянным ведром, доила корову. Когда корабль изменил направление и ветер донес до Барни запах парного молока, сходство стало казаться еще более разительным.
Наконец суматоха постепенно улеглась, и скот вернулся к своей кормежке. Попутный ветер не только надувал огромный парус, но и уносил с кормы на нос разнообразные запахи, так что воздух на корме был чистым и свежим. Форштевень с шипением врезался в длинные пологие валы Атлантического океана, и вдоль бортов корабля проносилась волна. Легкий, как пробка, кнорр был надежным и практичным судном, море было для него родной стихией.
– Кажется, хорошее место, – заметил Оттар, легким прикосновением руки выравнивая рулевое весло кнорра и указывая другой рукой на берег, где уже были видны деревья и пятна лужаек.
– Вот подождите, когда обогнем мыс, – сказал ему Барни, – там еще лучше.
Корабль проходил мимо группы островов, расположенных в устье залива. Животные почуяли землю, запах свежей травы и подняли шум. Бык со спутанными ногами, привязанный к палубе, потянул за веревку и заревел, женщины закричали от радости, а мужчины запели. Плавание подходило к концу, местечко и впрямь оказалось прекрасным. Когда перед ними открылся Эпавесский залив с высокими деревьями на холмах, которые поднимались навстречу небу, и ярко-зеленой весенней травой на лугу около ручья, даже Барни почувствовал волнение. Потом он заметил темное пятно на вершине холма – Джино со съемочной камерой, – увидел джип на склоне и не высовывался до тех пор, пока не надел на голову рогатый шлем викингов, висевший недалеко от него. Только после этого он выпрямился и стал виден с берега.
Оттар вел свой корабль, не спуская паруса, прямо к устью ручья, и все, кто был на борту, кричали от возбуждения. Наконец форштевень кнорра царапнул песчаное дно, корабль поднялся на волне и проплыл еще немного, снова коснулся дна и замер на месте. Забыв о все еще поднятом нижнем парусе, команда и пассажиры попрыгали в волны прибоя и, смеясь от радости, побрели по воде к берегу и лугу по обе стороны ручья. Оттар вырвал огромный пучок высокой, по колено, травы, понюхал ее, потом пожевал. Некоторые катались по земле, испытывая животное удовольствие от ощущения твердой земли после многих дней, проведенных на качающейся палубе корабля.
– Великолепно! – крикнул Барни. – То есть просто великолепно! Высадка в Винланде после долгих месяцев плавания, первые поселенцы в новом мире. Поразительные кадры, подлинные исторические кадры! – Он пробрался между обезумевшими животными на нос корабля и встал так, что оператор отчетливо видел его. Махнув рукой, он крикнул: – Достаточно, Джино! Спускайся сюда!
Голос его едва ли был слышен, однако жест был весьма выразителен. Джино вылез из-за камеры, махнул в ответ, затем принялся грузить камеру в джип. Еще через несколько минут джип, разбрасывая гальку, уже мчался по берегу. Барни спрыгнул с корабля в воду и побежал ему наперерез.
– Стой! – крикнул он Далласу, который вел машину. – Развернись и поезжай на другой берег, прямо против устья ручья. А ты, Джино, установи камеру на вершине и снимай вход корабля в залив, его приближение, людей, которые прыгают с палубы в воду и бегут прямо на камеру, обтекая ее слева и справа.
– Потрясающая сцена – как они спрыгивали с корабля, – сказал Джино. – Я буду готов через десять минут.
– Тебе потребуется больше, чтобы все это опять запечатлеть. Обожди! – окликнул он Далласа, который включил мотор и начал разворачивать джип. – Мне нужна твоя бутылка.
– Какая еще бутылка? – На лице Далласа отразилось искреннее недоумение.
– Бутылка, которую ты всегда таскаешь с собой. Ну ладно, нечего притворяться. Я всего лишь беру ее взаймы. Вечером ты получишь новую.
Трюкач с видимой неохотой извлек из-под сиденья бутылку виски с черной наклейкой, на четверть пустую.
– Так-так, – холодно заметил Барни. – Уже запустил лапу в частные владения.
– Это чистая случайность – мое виски кончилось. Я заплачу.
– А я-то думал, что, кроме меня, ни у кого нет ключа к ящику. И чему только люди не научатся в армии!.. Ну, за дело! – С этими словами он засунул бутылку во внутренний карман куртки и пошел обратно к Оттару, который стоял на коленях на берегу ручья и пил воду из пригоршни.
– Ну-ка загони всех обратно на корабль, – сказал Барни. – Мы хотим опять снять высадку, на этот раз с близкого расстояния.
Оттар посмотрел на Барни и захлопал глазами, вытирая тыльной стороной руки воду, стекавшую с бороды.
– О чем ты говоришь, Барни? Все так счастливы, что они снова на берегу. Они не захотят вернуться.
– Захотят, если ты им прикажешь.
– Почему я должен приказывать? Это идиотская мысль.
– Ты прикажешь им, потому что ты снова на зарплате. А вот и аванс.
С этими словами он протянул бутылку Оттару, тот широко улыбнулся и поднес ее к губам. Пока викинг пил, Барни успешно справился со своей задачей.
Даже Оттару было нелегко вернуть людей на корабль. Наконец он потерял терпение, уложил одного из мужчин сильнейшим ударом в грудь и пинками повернул двух женщин в нужном направлении. После этого, несмотря на ворчание и жалобы, люди поднялись на палубу и разобрали весла. Дальше все было просто – усилия, которые потребовались, для того чтобы снять кнорр с мели, потушили остатки мятежа.
Как только камеру выгрузили на пригорок, Барни тут же послал джип обратно в лагерь. Еще до того, как корабль взял обратный курс и вновь поднял паруса, джип вернулся, нагруженный ящиками пива, коробками сыра и консервированной ветчиной.
– Вывалите все это добро примерно в десяти ярдах позади камеры, причем сделайте кучу достаточно высокой, чтобы они могли видеть продукты издалека. Открой ветчину, пусть знают, что это такое. И дайте мне банку ветчины с бутылкой пива.
– Вон они идут! – крикнул Джино. – Великолепный кадр, совершенно потрясающий.
Полным ходом кнорр мчался по заливу, быстро приближаясь к камере, пока огромный парус не закрыл половину неба. В следующее мгновение нос кнорра врезался в устье ручья, подняв тучу брызг.
Барни, который не был уверен, что энтузиазма скандинавов хватит и на вторую высадку, решил не рисковать. Он поднял над головой ветчину с пивом и крикнул изо всех сил: «Ol! Svinajot, ol ok ostr!»[18 - Пиво! Ветчина, пиво и сыр! (старонорв.)]
Это оказало мгновенное действие. После трех недель плавания, в котором единственной пищей были сухари и вяленая рыба, мореплаватели взревели от восторга. На этот раз энтузиазм был таким же, если не большим, чем во время первой высадки. Люди, сбивая друг друга с ног, мчались по пояс в воде к берегу и пробегали мимо камеры, чтобы дорваться до еды и питья.
– Стоп, – сказал Барни, – но пока не уходи. Как только они покончат с закуской, я хочу, чтобы они выгрузили домашний скот.
Подошел Оттар. В одной руке у него была наполовину опустошенная банка ветчины, в другой – бутылка.
– Подойдет это место для поселения? – спросил его Барни.
Оттар посмотрел вокруг и кивнул со счастливой улыбкой.
– Хорошая трава, хорошая вода. Полным-полно деревьев на берегу для топки. Полным-полно хорошей древесины вон там для рубки. Рыба, охота – хорошее место. Где Гудрид? Где все остальные?
– Выходной день, – сказал ему Барни, – все они на Санта-Каталине. Свободный день с сохранением жалованья, праздник, пикник, жарят мясо на кострах и так далее.
– Почему праздник?
– Потому что я щедрый и люблю, когда люди счастливы, а ведь до вашего прибытия мы не могли ничего делать. К тому же это сберегает деньги. Я три недели ждал вас всего с несколькими людьми. А остальные будут отсутствовать только один день.
– Хочу видеть Гудрид.
– Ты хочешь сказать – Слайти. Я полагаю, что она тоже будет рада увидеться с тобой.
– Прошло так много времени.
– Ты любитель примитивных наслаждений, Оттар. По крайней мере, сначала покончи со своей ветчиной и не забывай, что это исторический момент. Ты только что впервые ступил на землю нового мира.
– Ты чокнутый, Барни. Это тот же самый мир, только место называется Винланд. Похоже, что здесь хорошие деревья.
– Мне не забыть этих исторических слов, – произнес Барни.
Глава 14
– Что-то я сегодня неважно себя чувствую, – пожаловалась Слайти, расстегивая огромную позолоченную пряжку на своем поясе. – Должно быть, это воздух, или климат, или что-то вроде этого.
– Конечно, что-то вроде этого, – сказал Барни с полным отсутствием сочувствия. – Воздух. Конечно, это не может быть следствием вчерашней пирушки с викингами на берегу, где вы жарили на кострах моллюсков и устриц и выпили шесть ящиков пива.
Слайти промолчала, однако ее обычно свежая розовая кожа внезапно приобрела зеленоватый оттенок. Барни вытряхнул еще две таблетки в пригоршню, уже почти полную, и протянул ей.
– Вот, проглоти эти пилюли, а я сейчас принесу тебе стакан воды.
– Так много? – еле слышно запротестовала Слайти. – Я не проглочу их.
– Постарайся, ведь нам предстоит целый день съемок. Эти пилюли – испытанное лекарство доктора Барни Хендриксона от похмелья и применяются на другое утро после праздника. Аспирин от головной боли, драмамин от тошноты, бикарбонат от изжоги, бензедрин от подавленного настроения и два стаканчика воды для ликвидации обезвоживания организма. Действует безотказно.
Пока Слайти давилась таблетками, в дверь постучала секретарша Барни, и он велел ей войти.
– Ты выглядишь сегодня очень свеженькой, – заметил Барни.
– Я не перевариваю моллюсков, поэтому легла спать очень рано. У меня к вам несколько вопросов. – Она протянула ему бумажку с вопросами и начала водить пальцем по списку. – Так, артисты – о’кей, дублеры – о’кей, операторы – о’кей; да, в бутафорском отделе хотят знать, нужна ли кровь на складном кинжале?
– Конечно нужна! Мы снимаем настоящий исторический фильм, а не сказку для детского утренника. – Он встал и оправил куртку. – Пошли, Слайти.
– Я приду через минуту, – сказала она умирающим голосом.
– Десять минут – и ни секундой больше, ты снимаешься в первой сцене.
День был ясный, и солнце, уже поднявшись над горным хребтом за их спиной, освещало поселение, бросая длинные тени от земляных хижин и сараев, крытых древесной корой. Норвежские поселенцы уже начали свой рабочий день, и струйка синего дыма поднималась из дыры в крыше самой большой хижины.
– Надеюсь, что Оттар в лучшем состоянии, чем наша героиня, – сказал Барни, вглядываясь в водные просторы. – Посмотри, Бетти, вон там, слева от острова, – это камни или лодка?
– Я оставила свои очки в трейлере.
– Похоже, что это моторная лодка. Смотри, она приближается. Пора бы им уже и возвращаться. Пойдем-ка на берег.
Бетти пришлось почти бежать, чтобы не отстать от Барни, который широким шагом спускался по склону холма вниз к берегу. Теперь лодка была отчетливо видна, и они слышали стук мотора, разносящийся над заливом. Большинство киношников уже собрались около кнорра, и Джино устанавливал камеру.
– Кажется, исследователи возвращаются домой, – обратился он к Барни, указав на приближающуюся лодку.
– Сам вижу и сам позабочусь о них, так что пусть все остальные готовятся к съемкам. После того как я с ними поговорю, мы сразу же начнем снимать эту сцену.
Барни ждал приближения лодки, стоя у самой воды. Текс сидел у подвесного мотора, а Йенс Лин – на носу. У обоих отросли черные бороды и вид был весьма потрепанный.
– Ну? – спросил Барни, не дождавшись, когда лодка достигнет берега. – Что нового?
Лин грустно покачал головой.
– Ничего, – сказал он, – абсолютно ничего вдоль всего берега. Мы ушли так далеко, как только позволили запасы бензина, и не встретили ни единой живой души.
– Но это совершенно невозможно! Я видел этих индейцев собственными глазами, а Оттар даже убил парочку. Они должны находиться где-то поблизости.
Йенс вылез на берег и потянулся.
– Мне хочется отыскать их ничуть не меньше, чем вам. Ведь это уникальные возможности для научных исследований. Конструкция их лодок и резьба на костяном наконечнике стрелы дают основание полагать, что эти индейцы принадлежат к почти неизвестной культуре Дорсетского мыса. Мы почти ничего не знаем об этом племени, всего лишь несколько отрывочных сведений получено при археологических раскопках и почерпнуто из скандинавских саг. И насколько нам известно, последние представители этой культуры исчезли в конце одиннадцатого столетия…
– Меня не столько интересуют уникальные возможности для ваших научных исследований, сколько уникальная возможность для меня закончить съемку этого фильма. Для картины нам нужны индейцы, где они?
– Нам удалось обнаружить несколько стоянок на берегу, однако все они покинуты. Дорсетское племя является кочевым, и индейцы большую часть времени странствуют, следуя за стадами тюленей и косяками трески. Я думаю, что в это время года они перекочевали дальше на север.
Напрягая все силы, Текс вытащил нос моторной лодки на берег, затем сел на борт.
– Конечно, не мне учить дока его делу, но все же…
– Мистика! – презрительно фыркнул Лин.
Текс откашлялся и сплюнул в воду. Было очевидно, что по этому вопросу они уже раньше не сошлись во мнениях.
– В чем дело? Выкладывайте! – приказал Барни.
Тот почесал черную щетину на подбородке и заговорил с неохотой:
– Понимаете, в общем-то док прав. Мы не видели никого и ничего, кроме следов старых лагерных стоянок и куч тюленьих костей. Однако я думаю, что индейцы были где-то рядом, неподалеку, и все время следили за нами. Грохот этой косилки слышен за пять миль. Если эти краснокожие – охотники на тюленей, как утверждает док, то они могут запросто спрятаться, услышав о нашем приближении, и мы ничего не найдем. Я думаю, что они так и делают.
– А удалось вам обнаружить какие-нибудь доказательства этой теории? – спросил Барни.
Сделав несчастное лицо, Текс заерзал на месте, затем нахмурился.
– Только я не хочу, чтобы надо мной смеялись, – задиристо сказал он.
Барни сразу вспомнил о заслугах Текса в качестве инструктора по рукопашной схватке.
– Вот уж что мне никогда не придет в голову, Текс, так это смеяться над тобой, – сказал он совершенно чистосердечно.
– Ну… так вот. Когда я воевал в Азии, мы испытывали такое чувство, будто за нами все время следят. И в пятидесяти процентах случаев так и было. Бах – выстрел снайпера. Мне знакомо это чувство. Так вот, когда мы высаживались на берег, меня охватывало это чувство. Клянусь богом, они где-то совсем рядом.
Барни поразмыслил, хрустнул пальцами.
– Да, пожалуй, ты прав, но я не вижу, как это может нам помочь. Поговорим об этом за ленчем; может быть, придумаем что-нибудь дельное. Нам необходимы эти индейцы.
Съемки первой сцены шли через пень-колоду, в чем, возможно, был виноват Барни. Он не мог заставить себя сосредоточиться. А ведь все должно было бы идти гладко, потому что в основном снимались действия. Орлуг, которого играл Валь де Карло, – лучший друг Тора и его правая рука, но он тайно влюблен в Гудрид, а та боится сказать об этом Тору, не желая причинять ему горе. Однако страсть Орлуга все растет, и, так как Гудрид сказала, что она не полюбит другого человека, пока жив Тор, он, ослепленный любовью к Гудрид, в приступе сумасшествия пытается убить Тора. Он прячется за кораблем и бросается на проходящего мимо Тора. Тот сначала не верит своим глазам, однако, когда Орлуг ранит его в руку, понимает, что происходит. Тогда, действуя лишь одной рукой, безоружный, Тор вступает в схватку с Орлугом и убивает его.
– Ну хорошо, – прохрипел наконец Барни, у которого начало истощаться терпение. – Мы опять сыграем эту сцену, и на этот раз мне бы очень хотелось, чтобы все прошло хорошо, вы помнили бы свои реплики и все остальное, потому что у нас подходит к концу кровь для кинжала и почти не осталось чистых рубашек. По местам, Орлуг, ты стоишь за кораблем, Тор идет с корабля вниз по берегу. Мотор!
Оттар затопал, проваливаясь в песок, и, когда из-за корабля выпрыгнул де Карло, даже сумел изобразить на лице удивление.
– Это ты, Орлуг? – начал он деревянным голосом. – Что ты здесь делаешь, что… Великий Один! Смотрите!
– Стоп! – крикнул Барни. – Этого нет в тексте, Оттар, неужели ты не можешь запомнить несколько слов… – Внезапно он осекся, уставившись туда, куда показывал Оттар.
Из-за острова одна за другой выскальзывали маленькие черные точки и беззвучно гребли по направлению к берегу.
– Мечи, топоры! – приказал Оттар и оглянулся вокруг в поисках оружия.
– Подожди, Оттар! – остановил его Барни. – Не надо оружия и не надо бойни. Постараемся установить с ними дружеские отношения – может быть, станем торговать с ними. Не забудь, что это мои потенциальные статисты, и я не хочу их спугнуть. Текс, держи свой револьвер наготове, но не на виду. Если они начнут драку, ты прекратишь ее…
– С удовольствием.
– …но не вздумай сам начать, понятно? Это приказ. Джино, ты снимаешь их?
