Пешки

Вернувшись со смены, Захар приготовил скорый ужин и поел, сидя за компьютером. Изменения, произошедшие в последнее время, не давали ему покоя. Костя, его напарник по забою, уехал на Майдан, и уже неделю от него не было ни слуху, ни духу. Их бригадир, Борис, вступил в отряд самообороны и стал каким-то замкнутым и молчаливым. Захар замечал, как Борис бросал на него взгляды и явно хотел что-то сказать, но, видимо, не решался. Захару были неприятны недопонимание и недомолвки, все-таки Борис был не только бригадиром, но и его товарищем, поэтому сегодня после работы парень сам начал разговор.

– Что в отряде? Чем занимаетесь там, Борис? – осторожно спросил Захар.

– Да так, пока ничего особенного, собираемся, дежурим группами. Не то «нацики» понаедут, начнут беспредельничать в городе.

– Ясно. Что-то Костян пропал, телефон недоступен.

– Да сука он, этот Костян, – не выдержав, сказал Боря, – мразь, националистов поехал поддерживать. Глядишь, с ними и приедет порядки свои устанавливать.

– Да ладно, ему-то это зачем? Молодой еще, кровь бурлит, вот и поехал «восстанавливать справедливость».

– Справедливость? Ты, о чем, Захар? Какая ещё «справедливость»? Ты хоть понимаешь, что происходит?

– Люди власть делят, хотят что-то поменять в стране. Борис, чему удивляться? Так всегда было: ради власти и денег человек готов на многое.

– Это люди? – спросил взбешенный мужчина. – Да это ублюдки самые настоящие, ты разве не видишь, что они творят? В Киеве государственный переворот готовится. Эти, как ты их называешь, «люди, жаждущие власти», прибегли к помощи националистов; мало того, пообещали им места в Раде. Но и это еще не все, на самом деле всем происходящим руководят политики Штатов и стран Европы. Украину продали, страну продали вместе с нами, ты это понимаешь? – Борис нервно ходил по раздевалке, было видно, что мужчина на пределе. Захар попытался его успокоить.

– Успокойся, дружище! Я понимаю, конечно, что ты больше моего знаешь, что на самом деле происходит, но мы ведь это уже проходили, взять хотя бы «оранжевую революцию». Всё также было: Майдан, лозунги, палаточный городок. Мне кажется, ты себя накручиваешь. Ну сменится власть, все нормализуется. По большому счету нам какая разница, кто президент? Мы – шахтеры, уголь нужен всегда и всем.

– Вот ты чудак, Захар! Говорю же: в этот раз все намного серьезнее, наши интересы (да, собственно, мы сами) безразличны тем, кто все это организовал. Западу нужна послушная и покорная Украина. Для чего? Плацдарм для военных баз, хотят иметь возможность давить на Россию.

– Ну это ты загнул! Какие военные базы? Откуда у тебя такая информация? – Захара начинал бесить этот разговор.

– Давай к нам в отряд, тоже много что интересного узнаешь, – понизив голос, предложил Борис. – Ты как полагаешь: зачем по всему Донбассу собираются отряды?

– Например, на случай приезда радикалов.

– Верно! Все начнется с них, ублюдков, но потом будет война.

– Да ладно, братан, какая война? Ну ты загнул, – рассмеялся Захар, – двадцать первый век на дворе! С одной стороны Украины Россия, с другой – Европа. Какая здесь может быть война? Сейчас всё цивилизованно решается – в кабинетах.

– Война будет, и очень скоро, друг, – расстроенным голосом ответил Борис. – И каждому из нас придется сделать выбор…

Обычный звонок от тети не должен был стать катастрофой, но вместо знакомого голоса мужской голос сообщил: «Ваша родственница в больнице, приезжайте».

Он два часа просидел в коридоре, пока его не вызвал врач, с которым были двое мужчин.

«– Ваша тетя попала в неприятную ситуацию», – сказал один из них. – Вы сейчас с ней встретитесь, она вам все сама расскажет. Давайте сделаем так: услышанное останется между вами, сейчас не время раздувать из этой трагедии сенсацию, сами видите, в стране неспокойно.

– А вы кто? – с вызовом спросил Захар. Расстройство от того, что тетя оказалась в больнице, да ещё и наглая речь мужчины вызвали в парне злость, он с трудом сдерживал себя.

– СБУ, наверняка вы знаете о нас, – ухмыльнувшись, ответил второй мужчина, – и я советую прислушаться к нашим рекомендациям. Проблемы, я думаю, вам не нужны.

– Каково ее состояние, доктор? – спросил Захар у врача, игнорируя присутствующих «спецов».

– Мы делаем все возможное… Но, сами понимаете, – ее возраст, да и проблемы с сердцем. Советую вам подготовиться к самому худшему…

Женщина дремала. Захар осторожно зашел в палату и закрыл дверь. Услышав шаги, тетя открыла глаза и, увидев племянника, сделала попытку улыбнуться.

– Здравствуй, тетя Света. Что случилось, дорогая моя? – Парень присел на кресло, стоявшее возле кровати.

– Ужас, Захар! Мне до сих пор не верится, что такое возможно. Людей убили прямо на моих глазах. Просто взяли и убили. – Женщина рассказала о произошедшем. – Фашисты проклятые! Что же это творится в стране, за что же наши предки воевали? – Светлана заплакала.

– Ну-ну, тетя Света, успокойся. Главное, ты жива осталась, – пытался успокоить тетю Захар.

Через месяц Светлана Николаевна умерла – женщина так и не смогла пережить тот ужас, который ей пришлось испытать. Захар остался один. Произошедшее с тетей открыло парню глаза на многие вещи. Главное – он понял, кто настоящий враг. Прав был Борис: в стране происходят страшные вещи, и нужно делать выбор…

СЕРГЕЙ

«Вот придурки! Что творят? Против кого лезут?» – думал Сергей, и его злость к происходящему возрастала. Очередной митинг против новой власти в городе. Приехал сам глава Донецкой народной республики. «Какой глава, какой народ? Вы дебилы! – хотел крикнуть парень, на секунду представив удивление на лицах людей. – Кто тебя выбирал, придурок? Ты себя в зеркало видел? Вы – народ? Вы – отребье, безмозглое стадо неудачников, желающих поделить страну. Ополчение создаете, вот сами и доказали, что пляшете под дудку москалей. Со своими нужно быть! А вы, мрази, не понимаете. Ну ничего, скоро вам кранты настанут! Одесса цветочками покажется!».

Парню было скучно, отрицательные эмоции от происходящего рвались наружу, хотелось выговориться. Сергей позвонил Коляну – корешу и соратнику по Майдану…

После того как волнения с Майдана волной покатились по стране, по всей стране появились националисты – радикально настроенные люди, гордо называвшие себя «защитниками Украины». Тут народу пришлось задуматься и увидеть настоящую картину происходящего. А до этого город жил обычной жизнью. Люди смотрели киевские события по телевизору, словно сериал. Многие смеялись над людьми с плакатами на Майдане: «Вот идиоты, совсем уже делать им там нечего, зажрались, с жиру бесятся», – такие разговоры можно было услышать, где угодно: в общественном транспорте, в очередях, на квартирных посиделках. Было весело, была тема для разговора. Люди, живущие на Донбассе, начинали считать себя умней тех, кто в это время мерз на баррикадах. Больше смеха и шуток появилось с приходом новой власти: «Ну все, теперь у нас с шоколадом проблем не будет, как бы жопы не слиплись». Люди в городе жили как ни в чем не, бывало, работали, отдыхали, рожали детей. И лишь немногие, очень немногие люди Юго-Восточной Украины тревожились по поводу киевских событий. Но их предположения и здравый смысл тонули в смехе и отказе в участии жизни своей страны. Крымские события принесли в регион повод в очередной раз поглумиться над новой властью и порадоваться за соседнюю страну. Угрозы, завуалированные под призывы и предупреждения, всерьез не воспринимались. «Где мы и где Киев? Да и не станут они воевать против своего народа. Да и не полезут к нам, – рассуждали люди, – у нас шахты, мы греем страну и пополняем бюджет. Встанем, прекратим добычу угля, пусть сами тогда и лезут в шахты».

Русофобия, сносы памятников, жестокие убийства, события 2 мая в Одессе – все началось так стремительно, что люди не сразу поняли, что беда уже пришла на их землю. Люди слишком поздно одумались и начали трезво смотреть на происходящее – смех над незаконной властью стих, жители Донбасса начинали осознавать реальность. Потом появились они – прикрывающие свои лица масками националисты, которые приезжали в города, устраивали агрессивные акции, выкрикивали националистические лозунги, пытались захватить административные здания. Все это, конечно же, не устраивало большинство жителей города. «Как же так? Какая к хренам собачьим русофобия, если в городе почти пятьдесят процентов русских? Как это Бандера, фашистский прихвостень, может неожиданно стать народным героем?». Жители этого стерпеть не могли: били приезжих националистов жестко, чтобы неповадно было. Били за убийства на Майдане и в Одессе, били за русофобию, били за оскорбления. Регион решил не признавать незаконную власть и не пускать на свою территорию националистов. Люди продолжали жить обычной жизнью, но теперь уже они всё пристальнее обращали внимание на слова и действия людей, незаконно захвативших власть в стране.

На городской площади собирались каждый день: люди приходили послушать, узнать новости, поразмышлять: чего ожидать? Что делать? Время от времени из других городов приезжали народные избранники, рассказывали, что в других городах парни и девушки, мужчины и женщины идут в ряды самообороны. Людям нравился ход событий: общее дело, защита своих интересов, своей независимости. Присоединение Крыма к России будоражило жителей города. Высказывания российских политиков, включая президента, давали надежду, что Россия не бросит Донбасс на произвол судьбы. Киевская хунта возмущалась непокорностью жителей региона, стращала угрозами, а людям было наплевать: они решили идти до конца!

… Коля лежал на диване. Минут через двадцать парни зашевелились, захотелось покурить, они, пошатываясь, прошли на кухню.

– Ну, в общем, представляешь, в центре снова собрались дебилы. Стоят, рвут глотки. Приехал какой-то новый народный избранник, фамилию не помню.

– А-а-а-а, – Коля тихонько и некрасиво рассмеялся, – да насрать! Скоро о нем никто не вспомнит. Некому будет вспоминать, – снова на кухне раздался некрасивый смех хозяина

квартиры. – Что, может, девок позовем, потрахаемся? Кстати, Аленку помнишь? Которая с нами в Киев гоняла? Ну рыжая такая, которую ты в автобусе заставил минет делать?

– Ну да, помню.

– Окочурилась. Прикинь!

– Как? Когда? – удивился Сергей.

– Да ерунда какая-то: мы, когда вернулись, ей хреново стало. Три дня ломало, родители хотели в психушку сдать, а она ночью крякнула. Видимо, чая майдановского перепила.

– Ничего себе! А со второй-то нормально все?

– С Ленкой порядок. Давай ее позовем! «В два смычка» поимеем – она это любит.

– Погоди, Колян! Давай дела обговорим, потом видно будет, нам лишние уши ни к чему. Вчера с Бешеным созванивался, в общем, началось – работу предлагает. Скоро наши будут в городе, понимаешь?

– Да.

– Я сегодня послушал, что «сепары» говорят: ополчение собралось, хотят город защищать. Представляешь?

– Да ладно, братан, херня всё это. Они, как танки увидят, сразу в штаны наложат. Какие ополченцы? Так, кучка алкоголиков и шахтеров-неудачников. – По квартире снова разнесся неприятный смех.

– Да хорош ржать! Их тоже немало, и оружие есть, по всей видимости. По ходу, русские помогают. Бешеный сказал, чтобы мы в городе оставались, корректировщиками будем. Обещал, что деньгами не обидит, ну и отравы привезет. Для этого мы должны разузнать, где эти ополченцы.

– Да не переживай, Серега, город наш! Разузнаем. Шпионами будем, значит, агентами, —очередная порция пискляво визжащего смеха наполнила маленькую кухню.

– Знаешь, что я подумал, Колян: когда войска в город зайдут, здесь можно будет делать всё, что угодно. Дебилом нужно быть, если не обогатиться.

– Точняк, браток, дайка подумать: деньги, тачка – все что угодно. Ещё и телок можно будет трахать, которые раньше от меня нос воротили.

– Ты достал! У тебя что, болезнь? В башке одни телки. Озабоченный?

– Братан, ну стояк реальный.

–Ну давай, звони Ленке, пусть приезжает. Спроси, может, подруга есть. И смотри, Колян, при ней о нашем разговоре ни слова…

До армии Сергей был футбольным фанатом. Он не пропускал ни одного матча своей любимой команды, активно участвовал во всех драках и беспорядках, устраиваемых их фан-группой. Серегу уважали, потому что он не был трусом. А в драках был всегда в первых рядах. Но парня интересовал футбол, ему нравилось болеть, переживать за свой клуб, а националистическая идеология, которую пытались привить им старшие, ему была неинтересна. Он был в хороших отношениях с Бешеным – лидером их группы. Кандидат в мастера спорта по боксу, в драке этот парень был примером для подражания.

Потом Серега ушел в армию, где от скуки и вседозволенности он перепробовал все виды наркотиков. Вот с таким армейским опытом и наркотической дозой он вернулся «на гражданку». Футбол его уже не интересовал – мирная жизнь встретила его отнюдь не ласково: отсутствие денег на наркотики, жесткие ломки, презрение бывших знакомых.

В один из вечеров он возвращался домой, настроение было паршивое: продал старый телефон за копейки, организм был недоволен маленькой дозой, у парня начиналась ломка.

– Серега, здорово! – Парень обернулся, на обочине стояла черный BMW, а из окна выглядывал улыбающийся Бешеный.

– Вот это да! Здорово!

– Здорово, братан, – Бешеный подошел к парню и обнял его. – Ну как ты? А я тут мимо проезжал, дай, думаю, заеду к старому корешу. Слышал, в армейке был? Что-то ты странный какой-то, ширяешься, что ли? Ну ты даешь! Вот армейка до чего доводит, – Бешеный, задавая вопрос, не ждал ответа и продолжал говорить без перерыва. Сергей смотрел на него, он был рад встрече, но начинающиеся ломки были сильней других эмоций.

– Тебе что, хреново, братан? Ломает, что ли? А есть где взять? Поехали.

В машине сидели еще два парня. Можно было подумать, что они глухонемые —все дорогу они молчали и не обращали внимания на разговор старых знакомых. Сергей позвонил Коляну, тот был дома.

– Как жизнь? Чем занимаешься? – поинтересовался Бешеный.

Сергей вкратце рассказал ему о своей неудачной, безденежной жизни.

– Понятно. А знаешь, в чем дело, братан? Ну из-за чего у тебя такая стремная жизнь? Нашей страной управляют придурки – вот главная проблема. Живут, разворовывают, а о людях нихрена не думают. Я думаю, ты телевизор не смотришь и не в курсе, что в стране творится?

– Да нет, не до этого.

– Вот поэтому у нас в стране такая хрень творится, потому что людям нет дела. В общем, так, на Майдане кипиш, люди восстали, теперь главное – не упустить момент. Серьезные люди заинтересованы в смене власти – Европа, Америка за нас. Но нужно всем, понимаешь, всем выйти и всё изменить, – Бешеный был хорошим оратором и сумел грамотно довести до наркомана информацию. – Ну что думаешь, братишка?

– Что нужно делать? – спросил Сергей. Он уже догадался, что Бешеный приехал не просто так.

– Вот и молодец, я знал, что ты нашенский. Нужны люди, братан, отчаянные, которые не прочь подраться. Есть кто на примете? За день по пятьдесят баксов платить буду, тебе вдвое больше: ты старший группы и отвечаешь за своих. Наркотой снабжу, не парься. Дам денег на транспортные расходы. В Киев приедете – размещу. Все наши собираются, со всей страны едут. Что думаешь?

– Думаю, что решим. Вот Колян со мной поедет, еще людей наберем.

– Ну вот и отлично. Кстати, познакомься: это Виталик и Михей. Мои коллеги-заместители, если меня найти не сможешь, решай с ними все вопросы. Вот, держи на карманные расходы. – Бешеный протянул парню пачку денег. – Отраву с собой не бери: там всё будет. И, главное, не тяни, братишка: время – деньги. Максимум пара дней – и ты должен быть в Киеве.

Парни остались вдвоем. Серега помотал головой, он вдруг подумал, что все ему показалось. Но, взглянув на пачку денег, понял, что все было на самом деле, и на его лице появилась злобная ухмылка.

Бешеный сдержал слово: по прибытии в Киев их встретили и сразу же разместили в большой квартире, где помимо них жила еще одна группа, из Львова. Бешеный сказал, что сам занят, их встретит Виталик и всё им объяснит. В Киев они приехали ввосьмером: Серега обзвонил всех своих знакомых, и в течение часа в его квартире собрались те, кто готовы были ехать с ними. «Три девушки, пять парней», – ответил парень Виталику, когда тот поинтересовался, сколько человек приехало.

– Нормально, через пять минут буду.

– Держи, – Виталик протянул пачку денег, – а вот наркота, давайте только аккуратней, отрава хорошая, а нам здесь передозы не нужны. И вот еще что: кто на дозе, советую чай не пить – он тоже с добавками. Разместились? – Виталик посмотрел на притихших людей в комнате. – Поехали со мной, покажу, что к чему.

Вдвоем они сели в BMW, и Виталик, лихо объехав стоящие на пути машины, вырулил на шоссе.

– Бывал в Киеве?

– Да, но дальше стадионов и вокзалов нигде не был.

– Точно, ты же футбольный фанат, Бешеный рассказывал про тебя. Говорил, что дерешься неплохо. Бешеный сейчас высоко поднялся. Ты правильно сделал, что послушал его совета и приехал. В такое время нужно быть в теме, иначе станешь терпилой, – Виталик остановил машину, – отсюда пойдем пешком. Они прошли двор и вышли на улицу, примыкающую к правительственному кварталу. Когда Сергей первый раз увидел количество людей на Майдане, у него перехватило дыхание: обилие людей разбудило в нем юношеские воспоминания, когда он еще был футбольным болельщиком.

– Видал? – гордо спросил Виталик. – Еще больше будет. Пойдем, – они направились в центр людской толпы. Здесь кипела своеобразная жизнь. Ораторы, митингующие приходили сюда отдохнуть и перекусить. Стояли столы с едой и горячим чаем. Здесь же стояли кабинки биотуалетов. Транспаранты, плакаты лежали кучами по всей территории платочного городка. Они подошли к большой армейской палатке.

«– Подожди, я сейчас», – сказал парень и зашел в палатку, через несколько минут он позвал Сергея.

Сереге понравилась поездка на Майдан: и денег заработал, и получил массу положительных эмоций. Драки с милицией напомнили ему о подростковых временах, победа над правительством тешила самолюбие парня. Ребята из его группы тоже были довольны участием в столь грандиозных событиях. Трое парней решили уйти к радикалам. Сергей не возражал, тем более Бешеный одобрил их решение.

Девушки честно отрабатывали свои деньги: днем они бойко выкрикивали лозунги, с парнями смело кидались в драку с милицией, а вечером с радостью отдавались ополоумевшим от событий ребятам. А потом пропала Света, симпатичная девушка-наркоманка. Пытались ее искать, да разве возможно найти человека в многотысячной толпе? Вскоре с ним встретился Бешеный и сказал, чтобы Серега со своей группой возвращался домой.

– Почему, братан? «Разве мы плохо работаем?» —расстроено спросил парень.

Бешеный рассмеялся:

– Да прекрати, Серега, все отлично, и даже лучше, чем ты думаешь. В общем, тема такая: на Донбассе будет кипиш, есть информация, что многие там не согласны с нашими требованиями и новой властью в целом. Что ж, не хотят по-хорошему, будем действовать иначе, – Бешеный подмигнул Сереге. – Мы к этому готовы. Ты мне там нужен. Твой город – один из первых в списке. Нужно, чтобы ты был там нашими глазами и ушами. Поверь, это сейчас важней, чем находиться здесь. Сам видишь, сколько здесь наших, а там нет никого. Тебе, братишка, по двойному тарифу оплачу и с наркотой помогу.

– Ну ладно, согласен, – авторитет Бешеного был непререкаем на Майдане, парень убедился в этом, пока был рядом с ним. – Когда уезжать?

– Сегодня. Вас отвезут. Девку так и не нашли? Не парься, видно, в хату кто-то из ребят забрал. Там и дерут по-тихому.

КАТЯ

Мальчик зашел в комнату родителей, на кровати спала мама. За окном ярко светило солнце. Мальчик выспался, и ему было скучно – он стал сдергивать одеяло с мамы. Молодая женщина открыла глаза:

– Ну что ты, сынок? «Кушать хочешь?» – спросила мама.

– Играть хочу, мама, – улыбаясь, сказал малыш, коверкая слова.

Катя не выспалась: вечером, когда они с мужем ложились спать, рядом с домом раздались автоматные очереди. «Ублюдки, опять нажрались», – злился муж, ворочаясь с боку на бок. Катя делала вид, что спит – ей было страшно. Максим пришел с работы выпивший, и по мере того, как он заводился из-за стрельбы, девушка знала, что он может выплеснуть зло на ней. Так и вышло.

– Что разлеглась, сука? Вставай давай! – мужчина резко пнул свою жену, от чего Катя упала с кровати на пол.

– Ну хватит, Максим! Ты что, я-то здесь причем?

– А кто сказал, что ты причем, а? А может, ты действительно причем, может, пока я на работе, ты трахаешься с этими ублюдками? Отвечай, мразь, не молчи, – он подошел и резко ударил ее в живот, она согнулась пополам от боли. – На колени, мразь!

– Да хватит! Что ты творишь? Прекрати! – умоляла Катя, прикрываясь руками от тяжелых ударов мужа.

– На колени! – прорычал мужчина. Он выдернул пояс из халата и завязал ей руки, а потом избил и изнасиловал ее. А закончив, как ни в чем не бывало лег спать.

Катя ушла в ванную и долго плакала, проклиная мужа, стрелявших военных за окном, новую власть. Успокоившись, молодая женщина осторожно пробралась в комнату и легла рядом с ненавистным супругом.

А утром ее разбудил сын. Вставать не хотелось, тело болело от побоев. «Терпи, Катюха, терпи», – настраивала себя девушка. Она приготовила мальчику завтрак и пошла в ванную. Потом Катя сидела на кухне за чашкой крепкого кофе и вспоминала о том, как было раньше.

…Была любовь, была жизнь, наполненная счастьем – рождение ребенка, ухаживания мужа, совместные планы на будущую жизнь. Муж буквально носил ее на руках: дорогие подарки, романтические встречи – все было так замечательно! Несколько месяцев назад начались события в Киеве: Майдан, приход новых людей к власти. Девушка волновалась, видя, как некоторые соседи, распродав свое имущество, уезжали из страны. «Да не переживай, Катюха, нормально все будет. А эти пусть бегут. А мы будем жить, любимая, и все у нас будет хорошо», – говорил тогда еще любящий муж. Потом появились войска – неуверенные солдатики на военной технике и с оружием в руках. Их не пустили в город, вышли люди, обычные безоружные люди преградили дорогу танкам и бронетранспортерам, кидались в них камнями, угрожали расправой, и те развернулись. Народ ликовал, в городе пару дней были народные гуляния по этому поводу. А что, заслуженно! Не пустить военных к себе, не дать им воевать на их земле – это была победа!

Максим в те дни был воодушевлен происходящим; он прекрасен, его нежности к жене и сынишке не было границ.

Катя посмотрела на огромный синяк на ноге: «Нежность… Где же она сейчас? Куда делся мой Максимка? С кем я сейчас живу? Он ведь убьет меня», – слезы капали в кружку с кофе, но девушка не замечала этого.

Защитники Славянска, дающие отпор армии страны, воодушевляли на подвиги! А когда ополчение сдало город, появились ужасающие истории о том, что начались репрессии: мирных жителей признавали пособниками террористов, сепаратистами и расстреливали без суда и следствия. В городе началась паника: многие жители уезжали, бросали свои дома, имущество и бежали в Россию, в другие регионы Украины. Катя боялась, Максим успокаивал жену и даже шутил: «Порошенко – бизнесмен, он отдал приказ бизнесменов не трогать». Катя верила ему, верила, что он обязательно что-нибудь придумает и не даст их в обиду.

В городе появились люди, желающие противостоять новой власти, мужчины, парни и даже несколько девушек создали ополчение. Кто-то поддерживал их, другие называли их дураками и самоубийцами. Два сотрудника фирмы, которой владел Максим, тоже ушли в ополчение. Но незаменимых людей не бывает, на их место сразу нашлись другие. Позже в компании начались проблемы: два грузовика с дорогостоящим грузом исчезли по пути к столице. Просто исчезли вместе с водителями, как будто их и не было вовсе. Максим потерял постоянного клиента, понес большой убыток. Обратился в милицию, обещали во всем разобраться и принять меры. Но муж был сильным, он держался. Катя как могла успокаивала мужа: «Не переживай, мой хороший, найдутся, не могут же они так просто раствориться».

…Водителей хоронили всем коллективом фирмы: их нашли в пятидесяти километрах от Киева с простреленными головами. Катя плакала, когда узнала эту жуткую новость, ей было страшно. Максим держался. «Ну всякое бывает, времена неспокойные, отморозков на дорогах хватает». «Максим, давай уедем, мне страшно», – умоляла мужа молодая женщина. «Ну как мы уедем, у меня здесь бизнес, да и не буду со своей земли уезжать. Я здесь родился, ты тоже, здесь появился на свет наш сын. Катя, давай без истерик, и без тебя тошно», – зло сказал Максим и уехал на работу. Наверное, с этого момента муж начал меняться…