Перри Мейсон: Дело о бархатных коготках. Дело о фальшивом глазе

Она очень эмоционально покачала головой:

– Вы ничего не понимаете! Вы просто не понимаете, что за человек мой муж! Вы его недооцениваете, и вчера вечером показали это. Он жестокий и бессердечный человек, совершенно помешанный на деньгах. Он и знает, что если я подам на развод, то, вероятно, получу хорошие алименты. Плюс услуги адвоката, судебные издержки. Все это ему дорого обойдется. Моему мужу нужно чем-то меня шантажировать и если ему удастся запятнать доброе имя Гаррисона Бурка, выставив его на судебном процессе в самом неприглядном свете, то для него это будет просто счастьем.

Перри Мейсон задумчиво нахмурился.

– И все-таки они озвучили слишком высокую цену. Что-то тут не вяжется, – заметил он. – Для политического шантажа это слишком много. Вы не думаете, что ваш муж или Фрэнк Локк о чем-то догадываются?

– Нет, – твердо ответила она.

Некоторое время они оба молчали.

– Так что будем делать? Заплатим столько, сколько требуют? – спросил Мейсон.

– Теперь речь о выплате уже не идет. Джордж отменит все переговоры. Он будет сражаться до последнего и не спустит вам это с рук. Это ниже его достоинства. Более того, он думает, что если уступит сейчас, то вы будете преследовать его до самой его смерти. Джордж сам бы поступил именно так, и думает, что все люди такие же. Он просто не умеет уступать и сдаваться. Такой уж у него характер.

Мейсон кивнул с мрачным видом.

– Хорошо, если он хочет борьбы, то я готов с ним сразиться. Первое, что я сделаю, – подам в суд на «Пикантные новости» при первом же упоминании моего имени. Прижму Фрэнка Локка к стенке и заставлю под присягой назвать имя настоящего владельца газеты. А если не захочет, то его будут судить за дачу ложных показаний. Я уверен, найдется много людей, которые захотят, чтобы эту газетенку прикрыли.

– О, вы ничего не понимаете! – быстро заговорила Ева Белтер. – Вы не понимаете, каким образом они действуют. Вы недооцениваете Джорджа. Слишком много воды утечет с того момента, как ваш иск о клевете дойдет до суда. Джордж будет действовать быстро. Кроме того, не забывайте, что ваша клиентка – я. И вы в первую очередь должны думать о моей защите. Я буду скомпрометирована задолго до того, как вы чего-то добьетесь. А потом они примутся за Гаррисона Бурка. Это будет грандиозный скандал.

Мейсон забарабанил пальцами по письменному столу:

– Вы намекнули, что у вашего мужа есть какой-то компромат на Фрэнка Локка. Мне кажется, что вы тоже знаете, чем Джордж удерживает его возле себя. Расскажите мне все, что знаете, и я придумаю, как можно надавить на Фрэнка Локка.

Ева Белтер подняла взгляд на Мейсона и побледнела.

– Вы понимаете, что говорите? – воскликнула она. – Вы понимаете, что хотите сделать? Вы понимаете, во что ввязываетесь? Они убьют вас! Для них это не впервой. У них есть связи в криминальном мире. Они работают с гангстерами и киллерами.

Мейсон посмотрел ей прямо в глаза.

– Что вы знаете про Фрэнка Локка? – опять спросил он.

Она задрожала, потом через какое-то время выдохнула и произнесла устало:

– Ничего.

– Каждый раз, когда вы сюда приходите, вы пытаетесь меня обмануть, – нетерпеливо сказал Мейсон. – Вы со своим кукольным личиком легко добиваетесь всего обманом. Вам все сходит с рук лишь потому, что вы так красивы. Вы обманывали всех мужчин, которые когда-либо вас любили, и даже тех, которых любили сами. Теперь у вас возникли проблемы, и вы обманываете меня.

Глаза Евы Белтер горели, она смотрела на Мейсона с явным возмущением, то ли настоящим, то ли наигранным:

– Вы не имеете права так со мной разговаривать!

– Правда? – мрачно хмыкнул Мейсон.

Несколько секунд они неотрывно смотрели друг на друга.

– Это произошло где-то на юге, – покорно сказала она.

– Что произошло?

– История с Локком. Я не знаю, где именно и во что он ввязался. Я только знаю, что у него были какие-то серьезные неприятности, и эта история случилась где-то на юге и связана с какой-то женщиной. То есть все началось из-за женщины. Но я не знаю, как все закончилось. Не исключаю, что Локк был замешан в убийстве. Я честно не знаю. Но это что-то серьезное, потому что эта история позволяет Джорджу контролировать Локка. Это я знаю точно. Джордж так со всеми поступает. Он узнает о людях что-то компрометирующее, а после этого заставляет плясать под свою дудку.

Мейсон внимательно смотрел на нее, пока она говорила.

– И вас он тоже чем-то держит? – уточнил адвокат.

– Пытается.

– Так он заставил вас выйти за него замуж? – спросил Мейсон.

– Не знаю. Нет, – сказала посетительница.

Мейсон мрачно усмехнулся.

– Это имеет значение? – спросила Ева Белтер.

– Может, и не имеет, а может, наоборот. Мне нужны еще деньги.

Ева Белтер открыла сумочку.

– У меня немного осталось, – призналась она. – Могу дать вам триста долларов.

Мейсон покачал головой:

– У вас есть счет в банке. Мне нужно больше денег на расходы. Теперь мне придется бороться не только за вас, но и за себя.

– Я не могу выписать вам чек. И собственного счета в банке у меня нет, – пояснила Ева Белтер. – Джордж не разрешает мне его открывать. Это еще один его способ контроля людей. Мне приходится просить у него наличные. Или получать их другими способами.

– Какими, например? – поинтересовался Мейсон.

Женщина не ответила, но достала из сумочки пачку денег.

– Здесь пятьсот долларов. Больше у меня нет.

– Хорошо, – сказал Мейсон. – Оставьте себе двадцать пять долларов, а остальное отдайте мне.

Мейсон нажал на кнопку вызова секретарши. Дверь из приемной открылась, на пороге появилась Делла Стрит и вопросительно посмотрела на Мейсона.

– Подготовь для этой женщины еще одну расписку, – велел Мейсон. – Сформулируй, как и предыдущую. Также укажи страницу из кассовой книги. На этот раз расписка будет на четыреста семьдесят пять долларов, запиши – в счет оплаты адвокатских услуг.

Ева Белтер отдала деньги Мейсону. Он передал их Делле Стрит.

Чувствовалось напряжение между женщинами, они напоминали двух собак, которые осторожно обходят друг друга.

Забрав деньги, Делла Стрит высоко вздернула подбородок и вышла из кабинета адвоката в приемную.

– Моя помощница выдаст вам расписку, когда будете уходить, – сказал Перри Мейсон. – Как я могу с вами связаться в случае необходимости?

– Позвоните мне домой, – ответила Ева Белтер достаточно быстро. – Попросите позвать к телефону горничную и скажите ей, что вы из прачечной. Сообщите, что не можете найти платье, о котором я спрашивала. Я ее предупрежу, чтобы она сразу же передала сообщение мне. И я вам сразу перезвоню.

Мейсон рассмеялся:

– Вы поете как по нотам. Похоже, вы часто пользуетесь таким способом.

Ева Белтер наивно округлила свои голубые глаза, которые блестели от слез:

– Не понимаю, о чем вы говорите.

Мейсон отодвинулся от письменного стола, встал и обошел его.

– Миссис Белтер, прошу вас, больше не стоит утруждаться, изображая передо мной этот по-детски невинный взгляд, – сказал Мейсон. – Я думаю, что мы прекрасно понимаем друг друга. Вы попали в неприятное положение, и я пытаюсь помочь вам разобраться с этим.

Ева Белтер медленно встала, посмотрела Мейсону в глаза и внезапно опустила руки ему на плечи.

– Вы внушаете мне доверие. Вы – единственный человек, который смог противостоять моему мужу. Я чувствую, что могу прижаться к вам, и вы меня защитите.

Она почти прижалась к нему своим телом и наклонила голову так, что их губы оказались совсем рядом, их глаза встретились.

Мейсон взял Еву Белтер за локоть своими сильными пальцами и развернул.

– Я буду защищать вас до тех пор, пока вы мне платите, – сказал он.

Женщина вырвалась и снова повернулась к нему лицом.

– Вы когда-нибудь думаете о чем-то, кроме денег? – спросила Ева Белтер.

– Не при такой игре.

– Вы – единственный человек, на которого я могу положиться, – трагическим тоном повторила посетительница. – Это все, что мне остается. Только вы спасете меня от полного краха всей моей жизни.

– Это моя работа, – холодно ответил адвокат. – Для этого вы меня и наняли.

Сказав это, Мейсон проводил посетительницу до двери в приемную. Когда он потянулся к дверной ручке, женщина опять развернулась и посмотрела на него.

– Я все поняла. Спасибо, – произнесла Ева Белтер. Ее тон был официальным, почти ледяным, и она вышла в приемную.

Перри Мейсон закрыл за ней дверь, направился назад к своему письменному столу, снял телефонную трубку, и, услышав голос Деллы Стрит, попросил соединить его с коммутатором.

Мейсон назвал телефонистке номер детективного агентства Дрейка, а там попросил позвать к телефону самого Пола Дрейка, и тот вскоре взял трубку.

– Привет, Пол, это Перри. У меня есть для тебя работа, которую нужно сделать быстро. Фрэнк Локк из «Пикантных новостей» – большой любитель женщин. Его подружка живет в отеле «Уилрайт». При отеле есть парикмахерская, там он прихорашивается перед тем, как отправиться с ней вместе в город. Локк приехал откуда-то с юга. Там он был замешан в какой-то неприятной истории и, вероятно, сбежал. Наверное, на самом деле его зовут по-другому. Я хочу, чтобы ты выяснил, кто он такой и что там случилось, причем быстро. Задействуй столько людей, сколько нужно. Сколько мне это будет стоить?

– Двести долларов, – ответил Пол Дрейк. – И еще двести в конце недели, если придется работать дольше.

– Не думаю, что моя клиентка согласится на такие расходы, – заметил Мейсон.

– Тогда давай договоримся на триста двадцать пять. А если позже сможешь что-то добавить, я не буду против.

– Договорились, – сказал Мейсон. – Приступай.

– Погоди минутку. Я как раз собирался тебе звонить. Перед зданием припаркован большой «линкольн» с водителем. Мне кажется, что это тот самый, на котором уехала твоя таинственная посетительница. Помнишь, ты просил меня за ней проследить? Ты хочешь, чтобы я поехал за ней? Номер я на всякий случай записал.

– Нет, уже не нужно, – ответил Мейсон. – Я сам ее нашел. Забудь о ней и занимайся Локком.

– Хорошо, – сказал Дрейк и повесил трубку.

Перри Мейсон тоже положил трубку. В дверях стояла Делла Стрит.

– Ушла? – спросил Мейсон.

Делла Стрит кивнула.

– Эта женщина доставит тебе массу проблем, – сказала Делла.

– Ты мне это уже говорила, – напомнил Мейсон.

– Повторяю еще раз.

– Зачем? – не понял Мейсон.

– Мне она не нравится, – заявила Делла Стрит. – И мне не нравится ее отношение ко мне – к девушке, которая вынуждена работать. Она – сноб.

– Таких людей много, Делла.

– Знаю, но здесь дело явно в другом. Она понятия не имеет о том, что такое честность. Она обожает хитрости и уловки. Она предаст тебя, не задумываясь, если посчитает, что ей это выгодно.

Лицо Перри Мейсона приняло задумчивое выражение.

– Для нее это будет невыгодно, – заметил он, явно что-то обдумывая.

Делла Стрит еще минуту посмотрела на него, потом тихо прикрыла за собой дверь, оставив адвоката одного.

Глава 6

Гаррисон Бурк был высоким мужчиной, которого нельзя не заметить в толпе, и который всячески подчеркивал свою значимость. О каких-то реальных достижениях в Конгрессе говорить не приходилось, но Бурк заработал себе репутацию «друга простого народа». Он поддерживал те законы, когда наперед знал, что они никогда не пройдут, а если все-таки это случится, то Президент наложит на них свое вето.

Он тщательно планировал свою кампанию перед выборами в Сенат[4] и хотел заинтересовать обеспеченных горожан. Для этого он пытался создать впечатление, будто в глубине души является консерватором, но при этом старался не потерять поддержку широких масс.

Бурк посмотрел на Перри Мейсона пронзительным, оценивающим взглядом и заявил:

– Я не понимаю, к чему вы клоните.

– Что ж, – начал адвокат. – В таком случае мне придется разложить все по полочкам. Я говорю про вечер в отеле «Бичвуд», когда там появился вооруженный преступник, а вы находились в обществе замужней дамы.

Гаррисон Бурк поморщился, как будто почувствовал физическую боль, сделал глубокий вдох и попытался изобразить недоумение.

– Мне кажется, что вас ввели в заблуждение, – произнес он низким голосом. – И поскольку сегодня я очень занят, то попрошу вас извинить меня.

Перри Мейсон смотрел на политика с отвращением и негодованием. Затем он сделал шаг к письменному столу и посмотрел на него сверху вниз.

– У вас большие проблемы, – медленно сказал адвокат. – И чем быстрее вы закончите притворяться, тем быстрее мы сможем поговорить о том, как нам найти выход из этой ситуации.

– Но я ничего о вас не знаю, – запротестовал Бурк. – Вы пришли ко мне без каких-либо рекомендаций…

– В данном деле ничьи рекомендации не требуются, нужно только знать факты, – ответил Мейсон. – А я знаю, что произошло. Я представляю интересы женщины, с которой вы провели тот вечер. «Пикантные новости» угрожают опубликовать подробную статью, а также потребовать, чтобы вас допросили перед коллегией присяжных при коронере[5], а потом и перед Большим жюри[6], и заставили рассказать все, что вам известно, и с кем вы там ужинали.

Лицо Бурка стало болезненно-серым. Он навалился на письменный стол, словно искал хоть какую-то опору.

– Что вы сказали?

– То, что вы слышали, – ответил адвокат.

– Но я ничего об этом не знаю. Она мне ничего не говорила. Это, видимо, какая-то ошибка.

– Да неужели? Нет, никакой ошибки здесь нет.

– Но как так получилось, что я узнаю об этом от вас?

– Вероятно, потому, что дама предпочитает держаться от вас подальше. Ей нужно думать в первую очередь о себе и о том, как самой выпутываться. Я делаю все, что могу, но это требует денег. Очевидно, она не из тех, кто готов обратиться к вам за материальной поддержкой для кампании. Но считаю, что вправе сделать это за нее.

– Вы хотите денег? – спросил Бурк.

– А вы что думали, черт побери?

По всей вероятности, Гаррисон Бурк стал понимать, к чему приведет огласка его нахождения в отеле «Бичвуд» в тот злополучный вечер. Судя по меняющемуся выражению лица политика, осознание затруднительности положения, в котором он оказался, накатывало на него волнами.

– Боже мой! Если все это вскроется, мне конец! – воскликнул он.

Перри Мейсон молчал.

– От «Пикантных новостей» можно откупиться, – снова заговорил политик. – Я только не знаю как. Вроде бы покупается рекламная площадь, а потом нарушаются условия контракта. Насколько я понимаю, в контракте должен содержаться пункт о штрафных санкциях в случае нарушения договора. Вы юрист, вы должны в этом разбираться. И вы должны знать, как решаются такие вопросы.

– В этом случае от «Пикантных новостей» не откупиться, – пояснил Мейсон. – Вначале они потребовали слишком много денег, а сейчас они хотят крови. Как говорится, никто пощады не просил, никто пощады не давал.

Гаррисон Бурк выпрямился за столом.

– Дорогой мистер Мейсон, мне кажется, что вы очень сильно ошибаетесь, – заявил он. – Не вижу причины, зачем им занимать такую позицию.

– Не видите? – ухмыльнулся Мейсон.

– Конечно, нет.

– Дело в том, что серым кардиналом, фактическим владельцем газеты является некий Джордж К. Белтер. А вы в тот вечер находились в обществе его жены, которая хочет подать на развод. Подумайте о том, что получается.

Бурк побледнел.

– Это невозможно, – сказал он. – Белтер не может быть замешан ни в чем подобном. Он – джентльмен.

– Может, и джентльмен, но он владеет этой бульварной газетенкой, – заметил Мейсон.

– Это невозможно! – протестовал Бурк.

– Это факт, – твердо сказал Мейсон. – Вы можете с этим соглашаться или нет. Это будут не мои похороны, а ваши. У вас есть шанс выкрутиться – если послушаете хорошего совета и будете действовать правильно. Я готов дать вам такой совет.

Гаррисон Бурк нервно сплел пальцы.

– Что вы предлагаете, мистер Мейсон? – спросил он.

– Есть только один способ справиться с этой бандой: использовать их же оружие против них. Это шантажисты, поэтому мне тоже придется прибегнуть к шантажу. Я пытаюсь собрать кое-какую информацию, и это стоит денег. У моей клиентки закончились деньги, а я не намереваюсь финансировать поиски из собственного кармана. С каждой минутой я вкладываю в это дело все больше и больше своего времени. По делу работают и другие люди, которых мне пришлось подключить. Расходы растут, и я не вижу причин, по которым вы не могли бы внести свою долю.

Гаррисон Бурк моргнул.

– Сколько это все будет стоить, по вашему мнению? – осторожно спросил он.

– Прямо сейчас я хочу получить полторы тысячи долларов, – ответил Мейсон. – А если мне удастся вам помочь, то придется заплатить еще больше.

Бурк провел по губам кончиком языка.

– Я подумаю, – объявил он. – Да и чтобы собрать деньги, мне нужно кое-что сделать. Приходите завтра утром, я сообщу о своем решении.

– События развиваются быстро, – заявил Мейсон. – До завтрашнего утра много воды утечет, и ситуация может измениться.

– В таком случае приходите через два часа, – сказал Бурк.

Мейсон смерил его взглядом.

– Хорошо. Послушайте, я догадываюсь, что вы планируете сделать. Вы хотите узнать, кто я такой, собрать обо мне побольше информации. Могу вам заранее сказать, что вы найдете. Я – адвокат по уголовным делам, выступающий в суде. У каждого адвоката своя специализация. Моя – это помощь людям, у которых возникли серьезные неприятности. Я вытаскиваю их из ямы, в которой они оказались. Ко мне приходят с самыми разными проблемами, и я их решаю. Большинство дел не доходит до суда. Если вы попытаетесь расспрашивать обо мне какого-нибудь знакомого адвоката по семейным делам или адвоката по корпоративному праву, то они, вероятно, скажут вам, что я темная лошадка и занимаюсь сомнительными делами. Если вы станете расспрашивать обо мне в окружной прокуратуре, то там вам скажут, что я опасный противник. Но на самом деле они мало обо мне знают. Если вы попытаетесь навести обо мне справки в банке, то не узнаете ровным счетом ничего.

Бурк хотел было что-то сказать, но передумал.

– Возможно, мои слова сэкономят вам время, – продолжал Мейсон. – Позвоните Еве Белтер. Вероятно, ей не понравится, что я пришел к вам. Она хотела сама решить эту проблему или не подумала, что можно попросить о помощи вас. Я не знаю. Если будете ей звонить, то попросите к телефону горничную и сообщите ей о якобы потерянном платье. Что-то в таком роде. Тогда Ева Белтер вам перезвонит.

Гаррисон Бурк явно удивился.

– А откуда вы это знаете? – спросил он.

– Только так можно передать ей сообщение, – пояснил Мейсон. – Мне она предложила упоминать платье. А вам?

– Туфли, – выдохнул Бурк.

– Хороший способ, – усмехнулся Мейсон. – Система работает, пока она не перепутает предметы своего гардероба. Хотя я не уверен в горничной.

Бурк уже с трудом сдерживался:

– Горничная ни о чем не догадывается, просто передает сообщения. Только Ева знает, что это кодовые слова. Я не думал, что Ева еще с кем-то связывается подобным образом.

Перри Мейсон рассмеялся.

– Ну, вы же не ребенок! – воскликнул адвокат.

– Кстати, миссис Белтер звонила мне около часа назад, – гордо сказал Бурк. – Она сказала, что у нее серьезные неприятности и ей срочно требуется тысяча долларов. Она обратилась ко мне за помощью, но не сказала, зачем ей нужны эти деньги.

Мейсон присвистнул:

– Это меняет дело. Я опасался, что она не станет к вам обращаться. Мне безразлично, как вы заплатите. Вы должны взять на себя часть расходов, в конце концов, я работаю и на вас, и на нее. А эта игра стоит денег.

Бурк кивнул.

– Приходите через полчаса, – предложил он. – Я дам вам ответ.

Мейсон направился к двери.

– Хорошо, я вернусь через полчаса, – сказал он. – Только приготовьте наличные. Не надо светиться в банке, выписывая чек на мое имя. Дело может получить огласку. Да и зачем лишним людям знать, кого я представляю.

Бурк отодвинул кресло и отработанным движением политика протянул руку. Направляясь к двери, Перри Мейсон не заметил протянутой руки, а если и заметил, то не показал этого.

– Увидимся через полчаса, – бросил он через плечо у порога и громко хлопнул дверью.

Когда Мейсон открывал дверцу своей машины, какой-то мужчина постучал его по плечу. Обернувшись, Мейсон увидел перед собой мужчину плотного телосложения с наглым взглядом.

– Я хотел бы взять у вас интервью, мистер Мейсон, – заявил он.

– Интервью? – переспросил Мейсон. – А кто вы такой, черт побери?

– Моя фамилия Крэндэл. Я – репортер «Пикантных новостей», – представился мужчина. – Я хотел бы узнать, что именно вы обсуждали с Гаррисоном Бурком.

Перри Мейсон развернулся и медленно оглядел репортера с головы до ног.

– Значит, вот какую тактику вы собираетесь использовать? – спросил Мейсон.

Крэндэл продолжал нагло смотреть на адвоката.

– Напрасно стараетесь. Все равно у вас ничего не получится, – заявил репортер.

– У меня ничего не получится? – переспросил Мейсон, прикинул расстояние между ними и врезал кулаком по ухмыляющемуся лицу репортера.

Голова Крэндэла дернулась назад, шатаясь, он сделал пару шагов, а потом рухнул, как мешок муки.

Начали останавливаться прохожие, чтобы посмотреть, что происходит. Вскоре собралась целая толпа зевак.

Не обращая на них внимания, Мейсон одним рывком распахнул дверцу машины, запрыгнул в салон и, нажав на газ, встроился в поток автомобилей.

Адвокат позвонил Гаррисону Бурку из ближайшей аптеки.

– Это Мейсон, – сказал он, только услышав голос политика. – Вам лучше не выходить из дома, мистер Бурк. И наймите охрану. Газета, о которой мы говорили, отправила крепких ребят следить за вами. Они будут шпионить за каждым вашим шагом и попробуют как можно сильнее навредить вам. Когда соберете деньги для меня, отправьте их ко мне в контору с посыльным. Выберите человека, которому вы можете доверять, но все равно не говорите, что в пакете. Пакет запечатайте, пусть выглядит так, словно в нем лежат документы.

Гаррисон Бурк хотел что-то ответить, но Перри Мейсон со злостью повесил трубку, вышел из телефонной кабины и сел в машину.

Глава 7

С юго-востока на город обрушился шторм. По ночному небу медленно проплывают свинцовые тучи, из которых льются потоки воды и разлетаются брызгами во все стороны. В окна многоквартирного дома, в котором жил Перри Мейсон, бил сильный ветер. Окно было приоткрыто всего лишь на половину дюйма[7], но этого было достаточно, чтобы ветер врывался в квартиру и развевал занавески.

Зазвонил телефон, и Мейсон, вскочив на кровати, стал искать в темноте источник звука. Наконец нащупав трубку, он поднес ее к уху:

– Алло!

На другом конце провода Ева Белтер в панике затараторила:

– Слава Богу, я вас застала! Садитесь в машину и немедленно приезжайте! Это Ева Белтер.

Перри Мейсон еще окончательно не проснулся.

– Куда приезжать? – спросил он. – Что случилось?

– Что-то ужасное! Но не приезжайте ко мне домой. Я в другом месте.

– Где вы?

– В ночной аптеке[8] на Грисволд-авеню. Сразу после поворота на этот проспект, вы увидите огни аптеки. Я буду стоять перед ней.

Мейсон наконец проснулся.

– Минуточку, – сказал он. – Вы не первая, кто звонит мне ночью. Меня и раньше таким образом пытались выманить из дома. Я должен убедиться, что это не розыгрыш, и дело на самом деле серьезное.

– Да что вы так осторожничаете? – закричала женщина. – Приезжайте немедленно. Я в беде. Все очень серьезно. Вы же узнали мой голос?

– Голос действительно похож, – спокойно согласился Мейсон. – Но это еще ничего не значит. Какую фамилию вы называли, когда впервые пришли в мою контору?

– Гриффин! – истерично закричала женщина.

– Хорошо, ждите. Уже выхожу, – сказал Мейсон.

Он быстро оделся, сунул револьвер в задний карман брюк, надел пальто, нахлобучил шляпу, низко натянув ее на лоб и вышел, выключив в квартире свет. Мейсон выгнал из гаража машину еще до того, как двигатель успел прогреться.

Автомобиль фыркал, словно был недоволен хозяином из-за того, что тот куда-то отправился в такую погоду. Завернув за угол, Мейсон надавил на газ. Дождь барабанил по лобовому стеклу. В свете фар большие капли дождя, падая с высоты в уже образовавшиеся лужи на мостовой, подпрыгивали, образовывая маленькие фонтанчики.

Мейсон пролетал перекрестки, все больше увеличивая скорость движения, будто забыв о том, что на дороге могут быть и другие автомобили. Он не думал об опасности, и о том, что из-за угла на него может вылететь какая-нибудь машина. Наконец он свернул на Грисволд-авеню и промчался по проспекту еще примерно полторы мили[9] перед тем, как сбросил скорость и начал вглядываться в огни.