скачать книгу бесплатно
Кай увидел, как блеснуло в уголках глаз друга, и ему захотелось обнять его, похлопать по плечу, как часто делал дед. Но вместо этого он отвернулся, давая тому возможность справиться с волнением. Он застыл нос к носу со своим отражением в тёмном стекле.
Прошла неделя с того момента, как Панночка сняла своё проклятье и вернула Володару сердце. Но дыхание его всё ещё было неровным, иногда он будто забывал дышать и потом, спохватившись, делал несколько коротких судорожных глотков воздуха, хватаясь рукой за область сердца, в том месте, где не так давно на глазах у всех расплылось кроваво-чёрное пятно.
Володар молча покосился него, взгляд его скользнул по ноге Кая и затем упёрся в лицо.
Кай не ждал этого испытующего взгляда и уставился на стену с портретом какого-то чернобородого мужчины в поповском облачении. Тот ровным взглядом смотрел сквозь него. Такие не ведают страха. Веками не отводят глаз. Не сворачивают и не гнутся. Нет за ними ни ошибок, ни греха.
– Я теперь понимаю, как это было… с ней, – сказал Кай, пытаясь придать голосу чуть больше теплоты. – Не представляю, что она тогда чувствовала. Что ты чувствовал.
Глеб снова потупился.
– С ней всё теперь будет хорошо, – голос его звучал необычно глухо.
– Да, хорошо. Можно, наверное, и так сказать. Но тебе как? – Кай горько усмехнулся.
Из головы не выходило, что совсем скоро проклятый инквизитор взмахнёт своим зеркальцем, его собственные глаза остекленеют, и лица вокруг него станут чужими и неприятными. Интересно… его хотя бы выведут из аудитории или?.. Или Савонарола организует всенародное аутодафе?
Внутри опять похолодело. Он с некоторым усилием всё же сумел придать лицу, как он надеялся, расслабленное и спокойное выражение.
Володар устало потёр глаза и мрачно посмотрел на Кая.
– Он знал, что я сдамся. Он всё всегда знает. На много ходов вперёд…
Кай кивнул. Ему хотелось всё рассказать. И чтобы его поняли.
– Я только что от него. Это страшный человек…
– Тебе уже сказали? – Глеб вытер рукой вспотевший лоб. Он с трудом подбирал слова.
Кай кивнул, думая о неведомой Орели Боян, которая по непонятной причине оговорила его, расписав подробности совершенных им мерзостей. Но ведь он никогда о ней не слышал. Кто это вообще? Зачем она это сделала?
За окном хлестал дождь, ни на миг не снижая объёмы поставляемой с неба на землю воды. Его монотонный гул и звонкая дробь по железному подоконнику неожиданно успокаивали. Природа плачет вместе с ним. Такая банальность. Вот тому чернобородому его вовсе не жалко. Кривит губы, презирает грешников.
Глеб продолжал.
– Не думай, что я не знал, что будет так. Мне сказали. Ещё и пророчество Ангары. Я не хотел верить. Но её не обманешь. Я боролся. И я должен был сделать выбор, прости, – тихо проговорил Глеб и положил свою ладонь на руку Каю.
Кай потерял нить разговора и смутился. Это было совсем невежливо с его стороны. Другу было так же тяжело, но тот всё же находил слова поддержки.
Кай мягко высвободил руку и потрепал Глеба по плечу. Вдруг его осенила идея.
– А что если… тебе познакомиться с ней заново?
– Заново?
– Ну да. Она вспомнит тебя. Вы были хорошей парой.
– Кто?
– Ты… и Янина… – Кай встал с подоконника, – Янина, твоя невеста. А ты о ком вообще?
– Я о Боянше. И Лиходеде. Не понял…
– Подожди. Причём тут ты? И Лиходед? И… – Кай снова посмотрел на Володара. – Боянша – это Орели? Как её там, Орели Боян?
Володар тоже встал с подоконника. Лицо его было красным.
– Я думал, тебе сказали.
– Что сказали? – с чувством нарастающего ужаса спросил Кай.
– Это Лиходед.
– Что сделал Лиходед? – внезапно Кай понял, что не хочет больше ничего знать.
– Он запугал её. Он всё подстроил, натравил Савонаролу. Я хотел убить его. Потом. Я всё продумал. Я не должен был тебе говорить. Но сперва надо было спасти Янину, и я…
Молчи. Молчи, больше ни слова…
Он не хотел слышать о том, как Глеб отозвал своё ходатайство о расследовании. И что сделал он это по велению Магистра Лиходеда.
Но… какой выбор должен был сделать Глеб?
Что они сделали с Орели?
Почему Глеб просил прощения?
Володар что-то ещё говорил, всё более торопливо и путано. Он, наверное, всё это объяснял, но Кай не слушал его. К своему величайшему удивлению, в этот момент он почувствовал мимолётный прилив жалости. Однако это чувство практически сразу улетучилось, уступив место чувству превосходства. Во всяком случае, сам он до сих пор никого из друзей не предавал. И не продавал. Он почувствовал, что не испытывает злости. Это была успешная мысль. Думать её было нормально.
Ещё Кай понял, что не знает кое-чего очень важного. Того, о чём снова стоило спросить.
– Что было в твоём пророчестве? Я должен знать, что тебе сказала Ангара.
Глеб побледнел. Снова сбился с дыхания. Кай ждал. Он не торопил, подумал, что задай кто-то подобный вопрос ему самому, он бы точно не захотел вспоминать и рассказывать.
Со стороны Володара доносилось что-то среднее между вздохами с беззвучно проговариваемыми ругательствами. Кай не сводил глаз с его груди – крови на рубашке не появилось.
Что за бред, вообще…
– Поклянись, – наконец потребовал Володар.
– В чём опять?
– В том, что сразу забудешь то, что услышишь.
– Это как?..
– Так. Никогда больше ни слова об этом.
– Да. Говори.
– Никогда. Понял?
– Говорю же…
– Поклянись.
– Да, уговорил. Клянусь, что сразу же забуду обо всём, что услышу от Глеба Володара. Так пойдёт? Или пойдём землю есть? – он покосился на полузасохший цветок в кадке у стены. – Тут вот есть кой чего…
Кай подумал, что перевести разговор на шутку было бы не самым плохим решением. Но прозвучавшая в голосе Володара истерика заставила вернуться к серьёзному тону.
– Не надо, – Володар оставил этот укол без ответа и снова уселся на подоконник. С видом человека, который вырывает что-то страшное из своего сердца.
Он уставился в пол, белая чёлка свисала, закрывая бескровное лицо.
– Она сказала, Ангара, что свадьба утонет в слезах и крови, что невеста моя лишится разума от рук моих. Что… Что после всего она предаст меня. И что свою судьбу я буду отбивать у неё.
– У кого у неё?
– У Ангары.
– Э… что это значит? – Кай замотал головой. – Что это значит, ты понял?
Глеб повернулся к нему спиной. Он с трудом дышал.
– Она сказала, что я… Что моя судьба… это ты.
– Ну-у-у… Угадала. Ты крепко помог. Мы вроде как… перестали воевать.
– Не так… – Глеб повернулся к нему лицом. Мгновение он безнадёжно смотрел на Кая. Волосы на лбу были мокрыми. Серые глаза полны отчаяния.
Кай стоял неподвижно, осознавая, что, пока он жив, он не посмеет упомянуть об этом разговоре ни одной живой душе. Он не собирался краснеть. Но лицо его горело, где-то очень глубоко под кожей.
Наверное, это жгли воспоминания. Он прижимает Володара к стене за секунду до укуса Карны. Он за спиной Володара, крепко сжимает его запястья. Ладонь Володара на его руке минуту назад. Господи, за одной партой с этим человеком он просидел полгода…
Час от часу не легче. Это тоже часть игры Времени? Или Пути?
– И чёрт с ней, – Кай и сам бы не объяснил, о ком он сейчас. Через секунду, не отдавая себе отчёт, добавил, – она вся какая-то… бисквитная. По крайней мере с Ангарой не так скучно.
Володар вскинул голову.
– Тебе всё ещё скучно?
– Когда-то было…
Он смотрел в запотевшее окно. Ливень остыл. Небо потемнело от тяжёлых свинцовых туч и густого пара, поднимавшегося над крышами, шпилями и куполами. Чёрное небо над чёрным городом, лишь только кое-где на западе рваные розовые просветы. Тускло светились окна соседних зданий. В ранних сумерках где-то у самых луж чёрными искорками мелькали ласточки.
– Ты поклялся. Никогда. Больше ни слова.
Кай кивнул, думая о чём-то далёком и безвозвратно утерянном.
– А что она сказала тебе, в твоём пророчестве? – голос Глеба прозвучал совсем тихо. Он почти успокоился, его перестало трясти.
Кай помедлил с ответом, решая, что правильнее – ответить или просто уйти.
«Орёл», – сказал он и, достав из кармана монетку, бросил на пол перед собой.
Володар присел на корточки и поднял монету. «Орёл», – был его ответ. Кай присел рядом.
– Череп. Месть. Я не знаю, о чём это. Ещё… храм, гора, цепи, тюрьма… Я не разобрался ещё. Пара, пара… какая пара?.. – Кай сделал отважную попытку улыбнуться. – Несколько раз. Пара. Пара. Могила, могила. Бред, короче.
Володар присвистнул.
– Всё ещё думаешь, что твоё пророчество хуже моего? – Кай устало вздохнул.
– Ну… пару она тебе похуже моей назначила… И что, без вариантов?
Кай пожал плечами, внутри осознавая, что снова начал раздражаться.
– А этот тебе чем плох… вот этот, хотя бы?
– Кто? – осторожно уточнил Кай.
– Может, это о нём, – Глеб мотнул головой в сторону портрета чернобородого старца над их головами.
Кай всё ещё не понимал, но привстал, чтобы поближе рассмотреть медную табличку под портретом.
– А кто это?
– Это? Это и есть Могила. Пётр. Он забрал из саркофага череп князя.
– Князя какого?
– Владимира. Ольгиного внука. Княгини. Это может быть как-то связано с тобой?
– Точно связано. Но, надеюсь, нет…
Он хлопнул себя по коленям и громко засмеялся, впервые за несколько недель, забыв про страх. Идея Володара была хороша. Но, к счастью, не верна. Он был уверен в том, что пророчество Ангары связано с исполнением Пути, а Велес не стал бы посылать его в Путь за чужими черепами. Нашлись бы для этого совсем другие земные специалисты, не стоило менять ферзя на пешку. Каргер был бы жив. Это всё же смешно. И грустно… потому что в пророчестве Ангары были и череп, и могила. И месть. А может быть, все эти слова не поток сознания из угроз и опасностей, а группа товарищей, которым не слишком повезло с фамилиями. Может быть, ждут не дождутся его граждане Могила, Храм, Гора… а то и Череп. Может где-то живёт и Пара с Местью. Цепь с Тюрьмой.
Володар взволновано продолжал:
– Чем не версия? Все знают, что это беда. Его неисправимый грех. Пётр Могила потерял его… череп князя Владимира, я имею ввиду. И Гардариния потеряла земной духовный исток. Говорят, следом угас и небесный. Пламенник. И души людские измельчали без подпитки. Но об этом не принято вслух…
Володар уставился на портрет, будто ища в лике ответ. Кай внезапно понял, что всё будет в порядке.
* * *
Этот бесконечно ужасный длинный день никак не хотел заканчиваться. После дождя в окна машины веяло сыростью. Небо потемнело, потом снова посветлело, тучи разошлись и небесный горизонт зазвенел бесконечной прозрачностью. Кай видел, что дед за рулём потихоньку поглядывал в его сторону, но ни о чем не расспрашивал. Муза и Карна безучастно разглядывали город в небе.
