Книга I. Дар светоходца. Враг Первой Ступени

Резко вычерченный путь вывел их из здания Красного Корпуса во внутренний квадрат двора. Они пересекли мощёную булыжником площадку и упёрлись в тупик под окнами корпуса. Дальше хода не было, потому что «видоискатель» значка ограничил обзорность условной чёткой границей. Минут за пятнадцать на этом островке двора собралось около семидесяти парней и девушек, и Кай занял себя разглядыванием прибывающих.

Лёгкой походкой, заливаясь смехом, пересекла брусчатку огневолосая пара, похожая будто близнецы. Кай запомнил их по буфету. В сопровождении высокой старухи и двух белобородых стариков появился Марьян Варивода, щеки его горели как и прежде, родственники как и прежде уходить не спешили. Важной поступью прошествовал высокий горделивый блондин с тростью. В дальнем конце площадки бесцветным фитильком застыла девушка в платке и блёклых одеждах. Кай с удивлением заметил, каким неприятным взглядом смерила её Тори, но внимание его снова переключилось. Как ледокол сминая толпу, притопал огромный детина с чёрными кудрявыми волосами, за ним пришла девушка с повязкой «Староста» на рукаве. Люди продолжали прибывать, и Кай замечал среди них всё больше знакомых лиц.

В десять часов ровно неожиданно для всех в стене напротив прорисовалась высокая прямоугольная арка с коваными воротами. Судя по всему, арку и ворота видели только обладатели замечательных шестигранных значков.

Тут же будто из ниоткуда появился известный по прошлым встречам невысокий лысоватый человечек в чёрном хозяйственном халате и большим журналом под мышкой. Кай не смог бы забыть его примечательную наружность и не менее примечательное имя – его звали «господином Розмариновым». Сверкнув круглыми стёклами очков, тот погремел ключами в замке и распахнул ворота. Кай подумал, что для людей без «зоркого» значка всё это выглядело так, будто завхоз ощупывает облупившуюся штукатурку на цоколе.

Студенты молча прошли в арку. Внутри обнаружились уходящие под землю ступени. Потянуло застоявшимся воздухом.

Они в ожидании уставились на господина Розмаринова. Человечек в чёрном халате шагнул вперёд, и студенты восторженно ахнули – на каждом его новом шаге позади него оставалась точная копия его самого, до тех пор, пока почти всё пространство под аркой не заполнилось двумя дюжинами совершенно идентичных Розмариновых. Каждый из них, не прибавив ни слова, указал им рукой на спуск.

– О! Подземельице какое-никакое! – кинул через плечо Руслан. – Денёк задался! За мной!!!

Добавив лающий смешок и, не заставляя себя просить дважды, он первым нырнул в полумрак подземного хода.

– Руслан… так а… Задание-то какое? – с трудом сдерживая дрожь, покосилась на молчавшего Розмаринова Муза и отважно вошла следом. Тори без слов последовала за ними. Карна, взглянув на Кая, с мрачным лицом шагнула за Тори. Дед пожал плечами и, согнувшись, переступил порог. Кай поспешил за ними, остальные фотоники выстроились в очередь.

Спуск оказался тесным и низким, освещение было неровным, местами таким слабым, что Кай терял из виду спину идущего впереди деда. Идти приходилось гуськом по одному. Первые пару минут раздавались нервные смешки, студенты перебрасывались шутливыми фразами, девушки ойкали и вздрагивали от прикосновений.

Стены покрывал толстый слой обвалившейся местами штукатурки, из-под неё выглядывал красный дореволюционный кирпич с артельными печатями. Лестничные пролёты то и дело поворачивали под неожиданным углом. Иногда им приходилось подниматься в гору, пересекать площадки и с очередным спуском уходить на ярусы ниже, туда где каменная кладка стен становилась ещё грубее и крупнее. Иногда под ногами начинало хлюпать.

Значок на груди чётко высвечивал маршрут под ногами, но навигатору явно не хватало указателя «подмостового габарита», подумал Кай. Им с дедом Егором пришлось уже по паре раз зацепиться макушками за низкие потолочные балки, и Кай сердито потирал ссадины.

Чем сильнее сгущалась темнота вокруг, чем круче лестница меняла направление и уклон, тем больше открывалось ходов в стенах, и тем длиннее растягивалась процессия, разделяя студентов темнотой. Звуки шагов затихали, реплики повисали в пустоте без ответов. Воздух становился влажнее и теплее. Лампочки подозрительно жужжали, встречаясь под глиняным сводом всё реже, свет их подрагивал.

В какой-то момент Кай понял, что на лестничном марше он совершенно один.

– Дед?!! Карна!.. – наконец не выдержал он.

В ответ не раздалось ни звука, даже не было эха. Он прошёл ещё несколько пролётов вниз.

– Руслан!..

Впереди что-то противно затрещало. Он присмотрелся к тёмному углу – стену метра на два, шелестя суставами и бесцветными хитиновыми крыльями, живым ковром покрывала колония кузнечиков. Стены вокруг уже были явственно дикого происхождения, может слегка подправленные рукой не слишком взыскательного архитектора. Это очень напоминало ему стены пещер Древнеградской Печерской Лавры с её некрополем, но там понятно – двенадцатый век…

Кай оглянулся. Он стоял в центре однообразно тёмной галереи, помещения без всяких видимых уклонов и, что интересно, без стен. Неужели заблудился? Он раскинул руки, но до стен не дотянулся – слева и справа от пола простиралась плотно глухая пустота. Последняя встреченная лампочка осталась метрах в четырёх позади, и лишь далеко впереди под потолком угадывался какой-то другой источник света.

Наконец и позади затрещало, та лампочка мигнула, потухла, снова сверкнула, и его поглотила тьма. Он потрогал рукой шестигранный значок на груди. Тот, казалось, «уснул», пунктирная линия курса исчезла, значок перестал вести… Может он сломался?

Соломея Медвяна, та красивая Магистр Силы, упоминала вчера каких-то экспертов, так что в первую очередь нужно добраться до них… где-то поблизости должен найтись зал или аудитория, в общем то место, где будет проходить тестирование. А может где-то рядом есть и аварийная кнопка?

Он ещё несколько секунд потоптался на месте, подождав, пока глаза привыкнут к темноте, снова крикнул и, не получив никакого ответа, сориентировался на слабый свет впереди и побежал.

С удовлетворением отметив, что не чувствует страха, он быстро преодолел пространство, разделяющее его с целью этого стремительного перехода, и обнаружил в итоге падающий сверху рассеянный поток света. После чего в задумчивости констатировал, что здесь галерея заканчивается тупиком. Над головой угадывалась небольшая отдушина, диаметром не больше руки. Она уходила высоко вверх, пропуская в подземелье тусклый столбик дневного света. Под отверстием виднелась кучка свежей земли, будто отдушину недавно прочищали. Но толку от неё никакого не было, разве что воздух был немного свежее.

Наверное, он пропустил какой-то переход… Кай развернулся и двинулся в обратную сторону. Кругом по-прежнему ни зги. Он сделал по паре шагов в право-влево – стен не было. Продвинулся ещё немного, и почувствовал, что нога не находит опоры. Было похоже на то, что он на узкой платформе, и та обрывается в какую-то пустоту. Кай двинулся дальше. Через двадцать шагов он уткнулся в стену…

Это уже было не смешно. Он же откуда-то сюда пришёл. Как коридор может заканчиваться тупиками с обоих концов? И когда их успели замуровать?

– Эй!.. Ээ-эй! Есть тут кто? Куда мне идти?

Он снова потрогал рукой свой шестигранный значок. Тот не подавал никаких признаков активности.

Кай исследовал руками потолок – в этом месте он сходился под уклоном вниз. Глинобитный свод был мокрым, наверное, от испарений, пальцы местами нащупывали следы небольших обрушений, потолок рассекали трещины. На тонких безжизненных нитях от старых корней свисали грудки земли.

Кай перерос боязнь темноты. Его не страшила так же и высота. Нервировала и раздражала неясность его положения. Он предпочёл бы думать, что эта ловушка и есть часть тестирования. Но внутренний голос нашёптывал, что он заблудился. От этого становилось совсем не по себе.

Ладно… Кай соединил указательные пальцы на переносице.

Если это один из этапов тестирования, то чего от него ждали эксперты? Думаем…

Он помещён в тёмный каменный мешок. Первым делом нужно отыскать выход. Возможно, в задачку входит работа света, внешнего или внутреннего. Набор вариантов был невелик, ни о первом, ни о втором способе он пока представления не имел. Оба выхода из галереи были наглухо запечатаны; потолок не имел никаких лазов; отдушина, которая пропускала слабый свет и воздух, теперь от него отсечена, да и пробраться в неё могла разве что змея. Не человек, точно. Пока что свободный выбор его состоял лишь в возможности шагнуть в пропасть – по желанию влево или в право.

Шею кольнула дрожь. Он нервно утопил руки в карманы джинсов, примеряя на себя перспективу разбиться в лепёшку, и тотчас чуть не подскочил от радости – в кармане лежал Орден Золотой Лестницы.

Не помню, чтобы брал его с собой. Но как же кстати! Как там было в том видении на стрелке у мастера Йозефа?.. Самое время попробовать.

Орден приятно холодил руку. Кай поднял его над головой, попытался сосредоточиться на прошлом образе, и в следующий миг, точь-в-точь как в той грёзе, из солнечного диска в центре знака ударил золотой луч. Луч рассыпался на сотни концентрических кругов, заливая сиянием всё пространство тоннеля, потом сгустился, снова собрался в луч и лёг на землю широкими ступенями.

Кай накрыл орден ладонью, отменяя своё действие. Лестница рассеялась. Тогда он направил металлическую пластинку ордена в глубину пропасти, и белое пятно света подобно пятну прожектора скользнуло по отвесной стене на расстоянии метров пяти от него, и довольно далеко внизу высветилась ещё одна галерея, расположенная перпендикулярно его дорожке. Теперь обе они выглядели как пересечение разноуровневых мостов, разве что нижняя имела стену.

Окинув панораму взглядом, он оценивающе присвистнул.

В какой-то момент ему показалось, что в свете луча отразились два круглых блика, будто от очков на чьём-то лице, но вернув луч на то место, Кай ничьего присутствия не обнаружил. Тогда он навёл свой импровизированный фонарь почти отвесно вниз, и сияющие ступени равномерно опустились до самого пола. Отсюда, сверху, стены нижнего яруса выглядели ещё более дикими и не обработанными, и, если бы не внятно различимая архитектурная идея, Кай решил бы, что пещеры нерукотворны.

Оставалось решиться на последний, достаточно глупый с точки зрения члена Клуба «Эрудит», шаг – всего лишь спуститься по этой лестнице вниз. Даже не будучи членом никакого клуба, сторонний наблюдатель смог бы с уверенностью сказать, что этот смертельный номер ничуть не безопаснее чем простой прыжок в пропасть.

Хотя… говорил же Каргер, что оба они светоходцы, и может пришло время открыть в себе этот дар?

Но… Луч следовал за его рукой. Как на него, собственно, встать, на свет?

Будто в ответ на его вопрос, ступенеобразная конструкция из света отделилась от ордена в его руке и, упав от уровня его галереи к далёкому нижнему уровню, застыла.

Путь был готов. Два уровня были соединены сияющим лестничным пролётом.

Оставляя на потом ответ на вопрос, как он выберется со сломанными ногами с нижнего яруса, Кай поставил стопу на прозрачную золотистого цвета ступень и ощутил весьма материальное сопротивление пространства. Чуть оттолкнувшись от пола, он перенёс вес тела на ступеньку и встал на неё обеими ногами.

Это выглядело очень рискованно. От глиняного пола его отделяло полметра сияющего ничего. Он сделал шаг вниз и отметил про себя, что это оказалось совсем не трудно. Разве что не помешал бы поручень, мелькнуло в его голове, было бы легче удерживать равновесие. И словно цепляясь за командный микрон его мысли, под его рукой упруго завибрировали перила.

Ого! Что и сказать…

Кай положил орден в карман и двинулся вперёд, уже меньше опасаясь свалиться в пропасть.

На нижней террасе так же не было уходящих коридоров, по которым можно было выйти, но его ждала загадка – из стены в этом уровне выводило три вырубленных в скальной породе арки. Поскольку коридоры верхней галереи были замурованы, выход следовало искать через три эти арки, и начать он решил с левой.

Недостатка в свете не было, подумав, Кай мысленно попросил лестницу не исчезать и осмотрелся. Под бременем лет массивные балки арок заметно осели, а серые, покрытые пятнами лишайников стены, выцвели и иссохли.

Снова сжав в ладони металлический острый диск ордена, Кай заглянул внутрь. Взгляду его открылась небольшая абсолютно круглая по форме пещера, опоясанная рвом полным воды. Кай перешагнул короткий мосток.

Площадка впереди была выжжена и засыпана угольями и пеплом, местами в темноте белели крупные кости. В центре возвышался каменный чёрный столб метра три высотой. Резьба на нём изображала человеческую фигуру с парой скрещённых на груди рук и четырьмя ликами, обращёнными к четырём сторонам света. Пасти их скалили натурально костяные кабаньи челюсти. И главным достоинством каждой из морд были выступающие острые бивни.

Голову этой невероятной фигуры увенчивал блестящий обод с четырьмя налобниками, каждый заострялся в высокую острую пику.

Сам по себе столб был не живее любого памятника или скульптуры. Но загадочным было то, что столб этот тлел красным жаром, будто в голове идола кипела и дымилась огненная лава, отбрасывая блики на уродливые свирепые морды. И он безусловно был живым. В темноте грозно вспыхивали несимметрично посаженные алые глаза, белые зрачки их отыскали Кая почти сразу.

Вдобавок, по периметру пещеры, скользя по воде и отдаваясь в нервах, зазвучал гул непрекращающегося набата, от него по спине поползли мурашки. Выглядел этот жертвенник впечатляюще, очень мистично и даже страшно. Кай подумал, что Академия потрудилась, добившись потрясающей реалистичности объекта. Он мысленно оценил и живописующую точность деталей, гораздо круче Комнаты Страха в цирке. Жаль, поделиться впечатлениями было не с кем.

Кай едва успел подумать, стоит ли ему подходить к этому идолу поближе, как в мозгу отдалось не то рычание, не то угрожающий шёпот, и в следующий миг он понял, что его оторвали от земли и стискивают каменные руки, а острые бивни кабаньей морды впиваются в горло. Он не ожидал такой резкой атаки, вернее, он совсем не ожидал атаки от игрушечного божка, каким всё ещё воспринимал столб. Он попытался вырваться, где-то понимая, что испытание уже началось, и от него требуются ответные действия, но каменные объятья неумолимо стискивали его рёбра. Воздух покидал лёгкие. Миллиметр за миллиметром смыкались на шее кабаньи челюсти.

Высвободиться у него не получилось. Больше того, ему показалось, что в ушах раздалось довольное урчание, и по ключице потекло что-то горячее – всё это переставало походить на учебную проверку. Руки идола не отпускали и, цепко удерживая, неумолимо притягивали его к острым раскалённым пикам. Игра становилась совсем не правильной…

Кай упёр ступни в каменное туловище. Рискуя порезать руку, ухватился левой рукой за ближнюю заточенную пику, правой попытался разжать хватку недоброго хозяина пещеры. Ему удалось высвободиться на расстояние выставленного локтя, этого хватило на то, чтобы сделать глубокий вдох. В голове неожиданно для него самого всплыл образ меча, мгновением позже отозвавшись холодной тяжестью рукояти в его ладони.

Вот, значит, как это работает…

Размахнуться мечом ему было не с руки. Потому он как смог черкнул мечом от себя – и, хотя раньше ему не доводилось упражняться с рыцарским боевым оружием, такого удара оказалось достаточно. Кипящая лавой голова каменного идола отлетела к выходу. От удара о пол во все стороны рассыпались раскалённые брызги, острые пики пробороздили царапины в каменном полу, четыре пасти злобно задудели.

Кай свалился вниз, отбив колени, хрипя и отплёвываясь, стуча кулаком в грудь и восстанавливая дыхание. Отдышавшись и вытерев губы, он перенёс вес тела на меч, поднялся и двинулся к выходу. Позади раздался отрывистый рёв.

Оглянувшись на чёрное каменное тело идола, Кай обнаружил, что четырёхликая свирепая голова как и прежде возвышается над столбом. Кипящие пламенеющие потёки изливались по стволу, будто у головы шевелились волосы. Налитые кровью глаза с белыми зрачками сверкали. Кай почувствовал, что его будто магнитом притягивает назад.

Надо убираться, ясно, что в этой комнате делать больше нечего. Хватит с меня первобытно-пещерного ритуального искусства. Выход не здесь.

Кай перемахнул мосток и, оказавшись у сияющей лестницы, снова уставился на три арки.

…

Прежде чем выбрать второй ход Кай снова осмотрелся по сторонам – так ли уж необходимо заходить в эти пещеры-западни? Возможно, он проглядел другой выход? Он задрал голову вверх… Может вернуться? В ответ на его сомнения на верхней галерее мелькнула какая-то тёмная фигура. Где-то в тенях прозвучало неразборчиво что-то похожее на «Ультрафиолет…» Он окликнул, не слишком рассчитывая на ответ, и ответа не получил.

Что ж, если за всем этим кто-то наблюдает, это даже лучше. Значит пройдём все три пещеры. Значит вперёд.

Кай сосредоточился на цели найти выход и, выровняв дыхание, стиснув в левой руке орден, а правой крепко взявшись за меч, решил попытать счастье с крайней правой дверью. Не успел он додумать про себя эту мысль, как в следующий момент из стены прямо на него шагнули близнецы. Те двое весёлых примечательных близнецов, брат с сестрой, выглядели запыхавшимися и разгорячёнными, будто только-что играли в салки.

– Ничё так лестница у тебя! Как тебе игрушка, Острожский?!! – прокричали они с широкими улыбками в два голоса.

– Справляюсь… – едва успел ответить и помахать им вслед Кай, как они уже нырнули в противоположную стену.

Парочка исчезла. Кай совершенно успокоился, значит нет поводов для волнения – наверное для каждого продуманы свои испытания. Эти ребята додумались не разделяться.

Эх… жаль, мы не додумались.

Он осторожно вошёл внутрь. Комната, а это была никак не пещера, поскольку имела окна, в которые врывался целый океан света, сперва напомнила ему хрустальную сферу, в которую приводил его Мастер Йозеф. Разве что не было навязчивого тиканья часов.

Пространство внутри заливал похожий слепящий молочный свет, заставляющий глаза зажмуриться. Почти сразу стало ясно, что это не помогает. Свет слепил его даже сквозь закрытые веки, остро ударяя по нервам. Кай выпустил меч и зажал руками глаза, меч в такой ситуации был совершенно бесполезен.

Прищурившись сквозь пальцы, он попытался найти глазами выход, но комната, казалось, кружила, будто дирижабль, оторвавшийся от земной пристани. Тело не ощущало под собой силу тяжести, поверхность под ногами тряслась как кисель. Это было неприятно, но терпимо. И это ничто по сравнению с тем, как воздействовало на его сознание неистовое молочное излучение.

Кай испытал нестерпимую резь, словно в глаза ударил миллион фотовспышек одновременно. Он сгорбился, защищая локтем лицо. Ему стало очень жарко. Тело будто начало гореть под кожей. Парализованный светом разум вытолкнул на поверхность сознания картинку – микронными светлячками сквозь поры этот свет проникал и сгущался в его крови.

Он потрогал рукой щёку – она была холодная. Но внутри него всё раскалилось, давление стучало в висках, ему показалось, что внутри начали запекаться сосуды.

Нужно что-то придумать, нужно как-то вырваться…

Комната продолжала вращение. Он потерял равновесие и упал на одно колено.

Что я должен сделать? Какой образ вызвать на помощь?

Ничего не приходило на ум. Голова разрывалась от боли.

Что, что я могу?!! Что-то такое уже было… произошло тогда в огненном вихре Велеса… Память отозвалась голубым бликом. Тело его тогда выдало какое-то защитное поле, оно не позволило Велесу разорвать его в клочья. Кай тогда ещё подумал, что так действует защитная аура.

Так где ты, чёрт тебя побери, аура, почему ты не спасаешь меня?!! Или ты и есть свет?

Или это не то?!! Что это за тестирование такое? Почему им ничего не объяснили? Как это всё работает? Ну хоть что-то?!!

Если подумать, там на Межевом и был его внутренний Свет. Он возник сам по себе, защищая его от протуберанцев тьмы. Если сейчас этот защитный механизм не включился, выходит, тот голубой Свет не способен оттолкнуть этот другой свет. Тот голубой кокон на его коже всё же был слаб, и он впитывал и поглощал добытые Каргером сияющие волокна, латая таким образом прорехи. Свет множил Свет, но отражал Тьму. Сейчас это было бы бесполезно.

Мышцы переставали его слушаться.

Что если?.. Если против этого Света остаётся обратное ему оружие – Тьма? Что там писали в учебниках Физики? Как её призвать? Бывает вообще луч чёрного света? Или можно как-то погасить весь этот свет, если его невозможно отразить?

Кай снова нащупал орденский знак. Проклятые светляки, кажется, забили все лёгкие. Он с трудом делал вдох и с ещё большим трудом – очередной выдох. Из глаз лились слёзы, он почти ослеп, тело его горело изнутри как факел.

Не могут же они убить меня прямо на тестировании?!! Но… Этот Свет пожирает меня…

Не понимая, что он делает, Кай негнущимися пальцами придавил орден к груди, тусклый тёмный метал соприкоснулся с чёрной эмалью шестигранного значка и… оба предмета ожили.

Кай почувствовал, что орден начал оплывать в его ладони, растекаясь жидкой амальгамой, покрывая руки, плечи и всё его тело будто живыми литыми доспехами. По солнечному диску на его груди, как в некоем подобии вогнутого параболического зеркала, по спирали поплыли золотые символы, постепенно набирая вращательное движение. Воронка внутри солнечного диска разрасталась, и через десяток секунд стало ясно, что этот вихревой канал из чёрной с золотом полупрозрачной материи поглощает молочное излучение, заливающее комнату.

Кай раскинул руки и перестал дышать. Он не мог дышать. Но он больше и не нуждался в кислороде. Сияние медленно затягивалось внутрь и бесследно в нём исчезало. Будто в водовороте растворялось оно в Кае, охлаждая его изнутри. Всё белое, входя в этот канал обращалось в чёрное, чёрное прекращало существовать. Тогда на Межевом его страшила потеря цвета, переход от серого к чёрному равнялся смерти. Сейчас – убийство света равнялось спасению.

Он начал остывать.

Чёрт с ним… Путь этот адский свет уходит сквозь него… пусть девается куда хочет. Лишь бы избавиться от этой муки.

Он снова начал дышать, смог открыть глаза, и, хотя радужку всё ещё слепило и жгло, но уже не больше, чем при взгляде на яркое солнце в жаркий летний день.

Он не мог определить, сколько времени всё это продолжалось, просто в какой-то момент внутри Кая стало темно и холодно. Оказалось, что это гораздо приятнее чем состояние горящего факела.

Какое-то время спустя Кай осознал себя сидящим у зыбкой стены. Смятым, лишённым сил, но холодным. Трудно было понять, где верх, где низ в этом беспорядочном коловращении пространства, но его колдовские зеркальные доспехи уже высвободили его тело и приняли форму орденского знака. Кай выпрямился… слишком резко, и боль заплясала у него в животе и в груди. Он подумал даже, что сейчас потеряет сознание. Но потом боль стихла.

Он чуть склонил голову и опустил глаза. В том месте, где за миг до этого был прижат знак Каргера, где разрасталось и жило золотое солнце – в том месте зияла сквозная бескровная рана. Края её источали чёрное смолянистое вещество, капающее на джинсы. Выглядело это ужасно. Сил для шока уже не было. Как и для страха.

Он с усилием приподнял руку и поймал несколько капель. Пахло дёгтем. Он растёр вязкую жидкость пальцами. Она превратилась в пепел и тотчас ссыпалась.

Он кивнул и снова откинул голову к стене.

И это я тоже видел. Значит так нужно… Жив. Готов идти дальше. Хоть и с дырой внутри.

Внезапно он вновь услышал слабый шум – словно весь мир превратился в огромные часы, а он ощутил себя частью механизма. Кай усмехнулся.

Это же настолько просто…

Он закрыл глаза, сосредоточился и мысленно поставил ногу на металлическую гладкую поверхность стрелки.

«Просто назад», – приказал он.

…

Потом он открыл глаза. Вокруг было серо, будто в комнате в пасмурный день, он поднял голову, прямо перед его глазами светилась арка, ведущая наружу. Она больше не исчезала. Стрелка вела строго к выходу. Вокруг него ещё слабо мерцало редкими перистыми обрывками, но комнату перестало штормить.

Он встал, чуть пошатываясь, поднял с пола орден и меч и вышел. Здесь можно было смело заканчивать. В этой пещере так же не было другого выхода.

Галерею по-прежнему подсвечивал сияющий остов лестницы. Какой бы эфемерной она не казалась, Кай устало повалился на её нижнюю ступень, и спину его тут же обхватило что-то мягкое, будто спинка уютнейшего кресла.