Иммигрант

– Это хорошая работа! Виктор молодец, может и я когда-нибудь смогу так, -рассуждал он по пути в свою каюту. – А то переработка рыбы! Работа конечна любая хороша, но потрошить и сортировать может каждый, а возиться с аппаратурой уж точно нет, – в нем рос интерес к технике и, на примере Виктора, все казалось ему простым и легким. – Хорошо бы он стал моим наставником, тогда я бы смог работать как он, – с надеждой думал он про себя.

Дни летели, рыбу ловили и выгружали, снова ловили и снова выгружали. Однажды они попали в длительный недельный шторм, судно качало так сильно, что Юрий перепугался не на шутку. Выйти на палубу было невозможно, ледяной ветер и огромные многотонные волны наводили ужас. Наслышался он тогда в столовой от моряков и разных историй. Про затонувший траулер «Кафор», так и не вернувшийся домой на Сахалин. Он возвращался тогда домой из ремонта. Судно было старое и во время шторма дало трещину длиной в 4 метра и через 15 минут затонуло около Находки. Капитан успел дать сигнал SOS и выгрузить все 20 человек в спасательные плоты. Спаслись тем не менее только 13 человек, остальные погибли. Высок был и риск обледенения палуб при сильном шторме, морозе и ветре. В далеком 1965 году от этого потонули сразу 4 траулера в Беринговом море, все моряки погибли. В их память построили мемориалы в портах Невельск и Находке. Многих камчадалов забрало море и истории о пропавших и потонувших судах наводили ужас. Моряки винили в этом алчных судовладельцев и неудачливых капитанов, море не прощало жадности и ошибок.

Пришлось им провести и неделю в порту Кореи, встав на ремонт после небольшого пожара. Случайно загорелась картонная тара для рыбы и полностью выгорело пара отсеков. Не дойдя до российского берега, они встали на ремонт в порту Пуссан. Так сложилось, что российские траулеры стали частыми гостями в японских и корейских портах. Многие суда даже выключали оборудование спутникового контроля и занимались браконьерской ловлей рыбы и крабов, выгружая улов «налево» за наличные.

Слушая рассказы вокруг, Юрий стал понимать, что происходит с российской рыбой на Дальнем Востоке. Наши суда, особенно большие автономные траулеры (БАТМы), выгодно приписывались уже не к российским портам, а к корейским или китайским. Там судовладельцы производили дешевый ремонт, часто меняли команду на азиатов, туда же и сгружали большую часть добычи. Российские порты работали плохо, квоты на добычу рыбы давали со скрипом. Реализация продукции была налажена также из рук вон. Оптовые и розничные накрутки приводили к 200% удорожанию, в результате чего даже минтай в центральной России становился деликатесом. Необходима была разумная политика восстановления рыбной промышленности, что по значимости превосходило даже такие мега задачи как Олимпиада в Сочи.

Об этом часто говорил ему Виктор. На берег моряков не выпускали и все свободное время Юрий проводил у него в мастерской. Ох и крыл же там Виктор российскую власть. На время его отпускало, но стоило ему увидеть в порту очередной наш корабль, как все повторялось снова.

Через неделю «Дежнев» наконец то вновь вышел в море. От безделья всем хотелось приступить к работе как можно скорее, и она навалилась на них по полной. На этот раз ловили уже кижуч. Юрий уставал после смены так, что сон едва восстанавливал силы. Радовало одно, все заработанные в рейсе деньги не проедались, как в Москве. Здесь он был на полном обеспечении, а по возвращению домой, должен был получить уже кругленькую сумму. Заканчивался февраль, когда капитан сообщил им радостную новость, они идут домой. В столовой состоялся торжественный ужин, достали даже красное вино. Все были радостными и возбужденными. Судя по цифрам улова, довольны должны были быть все, радовался вместе со всеми и Юрий. Вот только никто не ждал его на берегу как других и от этого становилось грустно и тоскливо.

Он вышел на берег 5 марта и поехал к тете на квартиру. Еще на корабле он получил от нее телекс, что ее плавучая база будет работать ещё до апреля. У Юрия был целый месяц до ее возвращения, и он не знал, чем занять себя. Конечно, его звали отметить возвращение в гостях, кто-то даже предлагал поездку на гейзеры с пикником и ночевкой. Но Юрий деликатно отказался, когда Виктор неожиданно предложил ему съездить к нему на его историческую родину, на озеро Байкал. Родом он был из Иркутска, вернее из небольшого рыбацкого поселка на берегу величайшего озера.

– Поехали, посмотришь Байкал. Там все по-другому и гораздо спокойнее, -уговаривал он его, и Юрий согласился.

На корабле они так сблизились, что компания Виктора была ему в радость. Аванс им выдали сразу, остальной заработок должна была подсчитать бухгалтерия. Времени было более чем достаточно, и они вылетели во Владивосток, а оттуда на следующее утро и в Иркутск.

Во Владивостоке они переночевали в небольшой гостинице. Город понравился Юрию своим размахом. Это был уже не маленький городок на отшибе, а большой дальневосточный центр и порт. Поразили его и вантовые мосты на остров Русский и через бухту Золотой Рог, по которым потоком гоняли современные праворукие японские машины. Еще подлетая на самолете, Юрий удивился как красиво расположился город на склонах спускающихся к морю сопок. Основанный в конце 18 века на стыке суши и океана, он впитал традиции и Запада, и Востока. Живописна была бухта Золотой Рог, подсвеченная вечером многочисленными огнями отдыхающих в порту океанских судов. Готические соборы чередовались с типично русскими постройками и церквами. Вечером они прогулялись по центру города и попробовали местную кухню в одном из ресторанов. Так вкусно Юрий не ел давно. Морские деликатесы были изумительны даже после трех месяцев, проведенных в море при неизменном рыбном меню.

Глава 3

Утром они вылетели в Иркутск, где у Виктора проживала младшая сестра Ольга. Жила она с мужем Сергеем и дочкой Ириной, которая ходила в третий класс. Квартира оказалась достаточно большой, чтобы приютить и их с Виктором в гостиной.

– Не волнуйся, Ольга нас не выгонит, она добрая, – сказал, улыбаясь Виктор. – Я все еще прописан здесь, хотя на метры не претендую. Пусть живут, у них семья. Мать наша живет отдельно в поселке, а отец пропал без вести, когда мне было десять. Ушел на лодке по озеру и не вернулся. Ну а я – перекати поле, то на Камчатке, то в Питере, то на Черном море, не могу долго на одном месте жить.

Сестра хотела накрыть им на стол, но Виктор сказал, что они пройдутся по городу, там и перекусят. Муж Ольги приходил с работы поздно, работал водителем.

– Пойдем, покажу тебе вторую родину князей Волконских и Трубецких. Их преданные жены, служили здесь всем примером мужества и подражания, – сказал он, когда они вышли на улицу и отправились на автобусе в центр. По дороге Юрий поразился колориту русских городов. Каждый был неповторим, по-своему самобытен. Еще вчера он любовался Владивостоком, а сегодня удивлялся Иркутском, особенно его деревянным зодчеством. Как прекрасны и причудливы были узоры на наличниках домов. Расположенный на стрелке рек Ангары и Иркут, он был самым старинным городом Восточной Сибири.

– Недавно Иркутск отпраздновал свое 350-ти летие, – рассказывал Виктор по дороге. – Основали его русские казаки и через город шла бурная торговля с Китаем. Сегодня здесь проживают более 600 тысяч человек. Есть здесь и старинный завод тяжелого машиностроения. Колчак во время гражданской войны имел здесь свой штаб, говорят здесь была спрятана и часть золотого запаса царской России, большая часть которого ушла в оплату Антанте за военную помощь. Только треть всего золота вернули нам бело чехи вместе с самим Колчаком, которого и утопили потом революционеры в Ангаре. Они вышли к реке.

– Эх, красота то какая! Здесь я чувствую себя дома, силы пробуждаются. Эге гей! – заголосил Виктор с берега. Он стоял, широко расставив ноги и ветер лихо трепал его кудри и бороду. – А какие у нас Ваня, девушки! Вот жаль только, что я упустил свою любовь. Не дождалась меня Настя из армии, вышла замуж за москвича и уехала, – он враз сник, плечи его ссутулились, и он присел на лавочку.

Юрий подошел и участливо положил ему руку на плечо. Чувствовалось, что рана эта до сих пор не зажила у Виктора, да и не рассказывал он об этом раньше.

– Знаешь, я так и не смог больше никого полюбить, – продолжил он через некоторое время. – Уж слишком я любил Настенку. И зачем она так со мной? Ну да ладно, что было то было, – махнул он рукой, встал он и пошел прочь от реки. Пошел вслед за ним и Юрий.

– Как не приеду сюда, сразу вспоминаю ее, – не мог остановиться Виктор. – Мы встречались до армии, обещал ей жениться, потом меня забрали на флот. А потом… Эх, поэтому я и не могу здесь долго находиться, все напоминает мне о ней. Пойдем лучше Юра выпьем, кто старое помянет, тому и глаз вон! Уж мы то заслужили с тобой! – сменил он тему, обнял друга и повел его в ближайший кабак. Уж где-где, а здесь он был дома и знал где выпить.

Они зашли в типично русскую избу-закусочную на одной из центральных улиц. Парни в подпоясанных красных рубахах шустро обслуживали столики. Их усадили у окна с видом на площадь. Виктор заказал два литра пива, копченого байкальского омуля и водки под соления. Они выпили за удачный рыболовный сезон, затем за капитана.

Юрий сразу захмелел, пить он толком не умел, Виктор же казался трезв и был немного зол. Он опять полез в политику и начал донимать Юрия расспросами про Донецк.

– Скажи, почему ты уехал оттуда, испугался? Наши там воевали, а ты отсиделся у нас за спинами. Нехорошо Юра, не по-нашему, – начал он свою речь, качая головой. Волосы его растрепались, глаза покраснели. – Если бы у нас началась заварушка, все как один встали бы на защиту своего города. Да что говорить, ты же видел наших моряков, один за всех и все за одного. Других мы и не держим! – стукнул он кулаком по столу. Потом сбавил обороты и предложил выпить за Иркутск.

– Знаешь, какие люди здесь жили! Декабристы! – заговорил он помпезно. – После 1825-го многих выслали в Сибирь. Пятерых дворян мятежников повесили в Петербурге, остальных же отправили сюда через Тобольск. И жены их поехали за ними, а декабристы не сразу здесь устроились, вначале посидели и в острогах, потом уж им разрешили перебраться в город. Какой же здесь был центр культуры и искусства! Музыка, поэзия, французский. Ты, Юра, пробуй омуля, такой рыбы нигде нет, только на Байкале, – пододвинул он ему тарелку.

Все это время Юрий молчал и слушал. Он привык к бурному русскому темпераменту, внезапной смене настроения и этакой мужской открытости в отношениях. Знал он, что порой во время разгула случались и буйные драки, а потом страстные обнимания и клятвы в вечной дружбе.

– Я тебе завтра Байкал покажу, закачаешься, – не умолкая продолжал говорить Виктор. – Глубина его достигает 1,5 километров, здесь одна пятая всей пресной воды на Земле. А!? Каково! А сколько там рыбы! Нас не зря хочет Запад развалить! Вода им наша нужна, а не нефть. Скоро без воды всем кирдык будет! И машины скоро на воде поедут, водород то из воды уже добывают!

Они выпили за Байкал, за мужиков и за Донецкую республику. В общем приехали они домой на такси, когда было далеко за полночь. Юрия устроили спать на раскладушке, а Виктора уложили на диване.

Утром у обоих страшно болела голова. Ни о каком Байкале и речи пока не шло, оба моряка лечились рассолом и капустным соком. Днем им полегчало, они выпили по стопке водки и поели Ольгиной наваристой ухи. Вечером к сестре зашла в гости ее подруга с сыном, который учился с Ириной в одном классе, Юрий столкнулся с ними в коридоре.

– Здравствуйте, – смущенно поздоровался он.

Подруга Оли сразу понравилась ему. Приветливая и открытая, невысокая и худенькая брюнетка с большими карими глазами, улыбалась и светилась добротой. Он давно не встречал таких женщин.

– Я, Юрий, друг Виктора, – представился он.

– Валя, Валентина, – протянула она ему руку. – А это мой сын, тоже Юрий. Надо же какое совпадение!

Юрий улыбнулся и уважительно пожал руку своему тезке. Они обменялись еще парой дежурных фраз, пока Ольга не позвала Валю на кухню. Он же стоял и завороженно смотрел ей вслед, потом развернулся и прошел в гостиную.

– Виктор, а кто эта Валя, – спросил он тихонько друга. Тот повернул к нему голову, на лбу у него лежал пакет со льдом.

– Валька? Так это Ольгина сокурсница по мединституту, – ответил он. – Работает сейчас ветеринаром, собак лечит, кошек. Хорошая женщина, с работы в больнице ушла, как только разошлась с мужем. Он у нее первый хирург в городе, страшный бабник, вот Валя и не выдержала. Забрала сына и ушла с работы, а он живет сейчас с какой-то медсестрой, но сыну все же помогает, не забывает, – Виктор пристально посмотрел на Юрия. – Э брат, да ты, видно, не просто так спрашиваешь! Понравилаcь что ли? – приподнялся он на диване, положил на стол пакет со льдом и добавил гордо, – у нас девушки закачаешься, женят враз, не успеешь и глазом моргнуть.

– Да постой ты, что ты все заладил про своих девушек, услышат ведь, -остановил его Юрий. – Я же просто так спросил, без задней мысли, – сказал он, заметно покраснев, и поспешил перейти на другую тему.

Но мыслями все время возвращался к Валентине. Несколько раз он ходил в туалет мыть руки и прислушивался к женскому разговору на кухне. Они пекли пироги к выходным и мешать им Юрию не хотелось. Что-то уловил он краем уха и про намечающуюся поездку на Байкал.

– Слушай, Виктор, девчата вроде говорили про пикник на Байкале в выходные. Было бы здорово поехать с ними, ты как? – спросил он.

– Почему бы и нет, поедем в наш родной поселок, там у нас дом, мама там живет, надо ее навестить. Есть там и хорошее место на берегу для пикника. Погоди я спрошу у Ольги.

Виктор тяжело поднялся и вышел на кухню. Через пять минут он позвал Юрия пить чай, Ольга с Валей как раз вынимали из духовки последнюю партию пирогов.

– Угощайтесь, – предложила Ольга. – Попробуйте эти с рыбой, наши фирменные, – протянула она им тарелку. Ребята сели за стол.

– Ольга, а где же Сергей? – спросил Виктор.

– У него сегодня совещание после работы, антикризисное что-то, – ответила сестра. – Но завтра обещали сделать короткий день.

Из слов Ольги Юрий узнал, что Сергей работал водителем автобуса и ему стало это интересно. Вчера он пришел домой поздно, а утром рано вышел на маршрут. Захотелось поболтать с ним о работе, узнать, как здесь все устроено. «Поговорю с ним на пикнике, кто знает, может и мне удастся устроиться здесь на время. Вот только как бы права обменять?» – подумал он, а сам краем глаза все следил за Валей, которая вместе с Ольгой весело прибирали посуду. Их смех радовал его, давно он не видел таких счастливых женщин, и как ладно они все делали. Пироги оказались такими нежными, что прямо таяли во рту. Пришли на кухню и дети, мужчины освободили им места и вышли в гостиную, поблагодарив за шикарное угощение.

– Закоптим завтра рыбку на озере, пальчики оближешь. Предлагаю поехать утром своим ходом, а женщин с детьми привезет Сергей на машине к вечеру. Нам надо будет успеть еще дров наколоть и по хозяйству помочь маме, – предложил Виктор, падая на спасительный диван.

Юрий одобрительно кивнул. Скоро Валентина заглянула в гостиную, улыбнулась и попрощалась до завтра. Юрий потом долго не мог заснуть, думая о ней. Если и была любовь с первого взгляда, то, как казалось ему, это и случилось с ним сегодня. Он на придумывал себе о Вале все то многое, что толкает порой на подвиги и в какой-то момент даже захотел дать в морду ее бесстыдному мужу за то, что обидел такую женщину своей неверностью.

Глава 4

На следующий день ребята встали рано, позавтракали и стали собираться в дорогу, все еще спали.

– На ракете по воде от Иркутска до поселка Листвянка против течения час ходу, – сообщил Юрию Виктор. – До мая на озере стоит лед, не замерзает только Ангара. Можно обратно хоть на льдине сплавиться, мы так часто делали в молодости. Исток Ангары как раз в Листвянке, куда мы все же поедем на маршрутке. Там хороший туристический центр, сходишь в музей Байкала, посмотришь на его обитателей. Есть там даже свой нерпинарий, а я пока навещу старых друзей. Потом тронемся к матери.

Они доехали от Центрального вокзала до Листвянки за час с небольшим. Ангара величественно вытекала из Байкала на фоне льда бескрайнего озера. В музее Юрий был поражен богатством обитающей в озере фауны. Кого там только не было, были даже тропические рыбы! Оказывается можно было опуститься на дно озера в батискафе, один из которых стоял прямо при входе в музей. Стало ясно и почему вода там такая чистая. Это благодаря маленьким рачкам, обитающим в озере. Стоит туда попасть любой падали, как они мгновенно съедают ее. Увидел он в аквариуме двух живых нерп, омулей и больших осетров. А погружение в озеро он совершил, но не настоящее, а в небольшом кинотеатре музея. Вышел он довольный и возбужденный.

– Да друг, природа здесь замечательная, но у мамы гораздо красивее, – сказал ему встречающий у входа Виктор. – Я уже освободился, ребята в отъезде, оставил им пару сувениров, потом созвонимся. Так что поедем, купим только в дорогу местного омуля. В Иркутске технологию копчения иногда нарушают, и он бывает сильно пересоленный, я знаю где взять наверняка.

Они пошли пешком от музея в сторону озера. – Видишь ли, наш поселок Большие Коты выгодно изолирован от туристов, добраться туда можно летом по воде или пешком, а зимой лучше всего по льду озера, – сказал Виктор. – Пешком идти всего 18 километров, но тропа там непростая. Не каждый справится, да и мы рисковать не будем, а то доберемся не скоро. Это позволило сохранить живописность местной природы. Поедем на машине по льду вон от того зимника.

Зимник представлял из себя небольшую станцию, где можно было найти попутную машину. Уже через 30 минут они подъезжали к Большим Котам.

– Название поселку дала местная обувь из дерева, ее делали для бывших каторжников, – рассказывал Виктор. – Назывались они «котки». Здесь старатели добывали в прошлом золото и производили стекло из песка. На берегу стоял раньше большой стекольный завод.

Они вышли, помахали водителю и пошли дальше пешком. Вид с озера на горы, присыпанные снегом, был замечательный.

– Смотри, это гора Скрипер, – показал рукой Виктор на высокий утес. – За ней находится падь Сенная, известная своими золотыми приисками, про которые и поется в известной нам песне про бродягу в Забайкалье. А вон там Чаячный утес, с него летом открывается замечательный вид на Байкал, – повернул он Юрия в другую сторону. – Есть здесь и свой музей байкаловедения, сходишь позже, если захочешь. Его основал профессор Кожов. Действует тут и своя научная станция, где летом работают студенты.

Они поднялись по тропинке к поселку. Все было заснежено и струйки дыма из труб домов красиво и синхронно поднимались к небу.

– Старые дома сейчас скупают горожане и ремонтируют для летнего отдыха, и мы тоже свой подлатали. Зимы здесь крепкие, а мать зимой одна. Дом старый, пришлось венцы менять и дом поднимать. Ольга помогает матери, но хозяйство она ведет сама, держит кур, а раньше была и корова. Вон и наш дом, смотри, дым из трубы идет, пошли скорее, – добавил он ходу.

Они подошли к типично русской одноэтажной избушке. Весь поселок был выстроен похожими домами, но виднелись на берегу и строения повыше. «Наверное станция и музей», – подумал Юрий и зашел в дом вслед за Виктором.

– Мама, принимай гостей, – подал голос тот, снимая на мосту обувь и проходя внутрь.

– Ой, Витя, что же ты не предупредил, – запричитала выскочившая, наскоро одетая женщина. С виду ей было лет 60. Довольно живая, с такими же добрыми и ясными глазами как у сына, она обняла его и долго потом вытирала платком слезы.

– Ну ладно, полно тебе, как видишь жив и здоров, – сказал ей Виктор. -Знакомься вот, с работы нашей, Юрий. Матрос пока, но подает надежды стать специалистом в электронике. А это моя мама, Анна Егоровна, представил он Юрию мать, – прошу любить и жаловать.

Познакомившись, они прошли в избу. В печке весело трещали дрова, было тепло и уютно. Они разделись, миновали маленькую кухню, вошли в комнату и сели за стол на лавки. В углу стоял телевизор, напротив диван, за перегородкой виднелась спальня с кроватями. Вот и весь немудреный русский интерьер. В верхнем углу над столом стоял старинный иконостас с горящей лампадкой. «Не зря говорили про Русь, спали семеро по лавкам», – подумал Юрий, представляя, как они все здесь разместятся в этой тесноте.

– Ты не волнуйся, – прочитал его мысли Виктор. – Мужчины у нас на мосту спят, там не так холодно сейчас, а женщины в избе. Нам прохлада только полезней, злее будем для работы, а женщины потом душу и отогреют, – шутил он, толкая Юрия в бок.

– Шучу, не бойся, там в горнице есть маленький газовый обогреватель, не замерзнем.

Анна Егоровна хотела было поставить чай и накрыть на стол, но Виктор остановил ее, попросив дать им пару часов на работу с дровами.

– Поработаем, тогда и чайку попьем. Дрова здесь основа, Юрий, газа нет, – он многозначительно кивнул другу. – Тащи мама колун и покажи куда их складывать поудобнее, я уже видел кучу чурбаков у входа, – настоял он и вышел на улицу.

Мать дала ему колун и показала куда складывать поленницу. Через час работа уже шла налажено и быстро. Юрий подтаскивал Виктору пеньки, тот их колол. Юрий складывал дрова в поленницу, потом поменялись. Через два часа они перекололи все что было.

– Стоп машина, – скомандовал Виктор, вытирая пот со лба. – Давай-ка на перерыв, мать уже, наверное, блинов испекла. И мы спины побережем, пойдем умоемся.

Они прошли в избу. Виктор угадал, на столе уже дымились свежие горячие блинчики, стояла тарелка с копченой рыбой, сметана, варение и много всякой другой еды. Анна Егоровна достала было бутылку самогона, но Виктор разом пресек этот соблазн.

– Прости мам, мы два дня назад так отметили наш приезд, что весь день вчера отходили. Вспомнил Настенку, вот и понесло меня. Завтра может и выпьем, но точно не сегодня, – решительно сказал он. – Кстати, Сергей к вечеру привезет Ольгу и Валю с детьми. Мы хотели завтра пикник сделать, да на коньках по озеру покататься. Лед я смотрю чистый. Коньки наши, целы? – спросил он.

– А как же, в горнице под кроватью, – ответила мать. – Вы лучше ешьте блины, пока горячие. А еще испеку потом, – она отошла на кухню, а ребята накинулись на еду.       – Ну как, вкусно? – спросил довольный Виктор Юрия.

– Давно так не ел, – ответил тот с полным ртом. – А это и есть твой хваленый местный омуль? – спросил он. – Ел как-то я копченого сига в Киеве, из Карелии привозили. Но это гораздо вкуснее, – похвалил он рыбку.

К вечеру приехали и остальные гости. Уже стемнело и ребята вышли встречать их на улицу. По поселку горели редкие фонари, в домах горели окна. Людей на улице было не видно. Юрий наконец то познакомился с Сергеем и помог ему с вещами. Они приехали на старенькой тойоте. Сергей оказался высоким, худым и уставшим с виду 40-летним мужчиной. Седина вовсю пробивалась сквозь его густые смолянистые волосы, был он немногословен и скромен, Юрию он понравился. Вскоре они разговорились и про работу и быстро нашли общий язык. Оказалось, что в Иркутске, катастрофически не хватает квалифицированных водителей и им приходится работать в усиленном графике, отчего у Сергея и был постоянный недосып.

– Не высыпаюсь уже второй месяц, – жаловался тот. Один сменщик заболел, второй уволился, в общем полный бардак. Вчера просили опять выйти, так я сказал, что тоже заболею и надолго. Только так и отстали, дали два выходных, вот сюда и выбрался.

– У нас в Донецке и того хуже было, когда война началась. Все, кто в здравом уме сразу уехали, остались только такие как я. Вот я и катался тоже почти бессменно, порой под бомбежками. Как пассажиры рассеялись, уехал и я, – рассказал Юрий.

Женщины тем временем хлопотали на кухне. Валя с Ольгой что-то жарили, им помогала Анна Егоровна. Дети возились на печке с котом Васькой. Это был настоящий рыжий сибирский кот, пушистый и мордатый.

– Мам, можно мы будем спать здесь. Печка теплая, теплая, – крикнула матери Ирина.

– Здесь классно, и кот вон греется с нами, – подхватил с печки Юрка.

– Да бога ради, – ответила Ольга. – Нам места больше будет, а то вечно жмемся друг к другу. Вы то уже вон какие большие стали.

Поймал на себе Юрий и взгляд Валентины. Она улыбнулась ему, улыбнулся в ответ и он. Скоро накрыли на стол, на ужин была жареная рыба с картошкой и овощной салат. Наевшись, Юрий решил прогуляться и так вышло, что они с Валей оказались на улице вместе.

– Пойдем, я покажу тебе наш вечерний Байкал, – предложила Валя. – Хорошо подышать воздухом перед сном, в избе так душно, на мосту то вам прохладнее будет.

Юрий взял ее под руку, и они пошли по дорожке к самому причалу.

– Валя, я все хотел спросить, как вы переносите здесь холод? – поинтересовался он. Юрий искренне недоумевал, как можно вынести такие морозы. В Москве он делал обходы территории при минус 28 и коченел за десять минут. – Говорят, что в Сибири бывают морозы ниже минус 40! Разве вам не холодно?