скачать книгу бесплатно
– Это Лариса?
– Да, это я, – ответил голос на другом конце провода.
– С вами говорит оперуполномоченный ОБЭП по городу Москве Сергей Бушмакин. Мы задержали вашего мужа. Кстати, как его зовут?
– Григорий… Григорий Викторович Тополев! А что случилось!?
Он уже не слушал крик удивлённой и испуганной женщины, а передавал трубку.
– Ларисочка, привет! Это я. Не волнуйся, пожалуйста, и выслушай меня внимательно. Это очень важно.
Гриша понимал, что этот звонок, может, единственный и последний способ связи с внешним миром, поэтому коротко и очень доступно для понимания взволнованной и даже растерявшейся женщины он должен был донести информацию и заставить предпринять определённые шаги.
– Меня задержали на встрече с Андреем в ресторане сотрудники ОБЭП с Люсиновской. Твоя машина стоит у входа в ресторан «Иль Помидорро» по адресу: Большая Садовническая, дом 54 строение 1. Ключи от машины лежат у нас дома в верхнем ящике моей тумбочки. Документы на машину внутри, в синей сумочке, под водительским сиденьем. Поезжай срочно и забери её оттуда. На заднем сиденьи лежит мой кожаный портфель. Всё содержимое отдай Серёже Гнедкову как можно быстрее. За меня не волнуйся! Со мной всё хорошо. Ты всё поняла?
– Да, да, конечно! Кому-нибудь ещё сообщить о случившемся?
«Какая она у меня молодец!» – подумал Гриша о своей жене. «Голос не дрожит, мыслит здраво, ничего не переспрашивает и вопрос задала именно тот, который он ждал. Самый главный вопрос, по существу».
– Антону и Валере. Они знают, что делать дальше. Ты адрес ресторана запомнила?
– Да. Я всё записала. Не переживай! Я всё сделаю, как надо. Чем я ещё могу тебе помочь?
– Больше пока ничем. Поезжай в Москву и будь пока там.
– Где ты сейчас находишься?
– Сейчас я на Люсиновской, но скоро поеду к следователю в УВД ЦАО на Таганку. Антон знает, где это. Всё, Ларисочка, мне уже пора. Не переживай! Скоро всё закончится.
И, сбросив вызов, вернул Сергею телефон.
– Спасибо тебе огромное! Я всё понял и оценил. Звонка этого не было. Правильно?
Оперативник кивнул головой, улыбнулся, убрал айфон в карман штанов и показал жестом Тополеву, чтобы тот сел обратно на диван. Пару минут они сидели в тишине, пока дверь не открылась, и не вошёл старший опер со словами:
– Собираетесь! Поехали к следователю. Нас ждут, – уже будучи в коридоре старший огласил вопрос. – Кто повезет задержанного?
Бушмакин быстро отреагировал и вызвался первым, тем более что сюда вёз Григория именно он. Его рвение не вызвало ни у кого вопросов. На этом и договорились. В усиление ему был выделен ещё один оперативный сотрудник крепкого телосложения, с лицом, не обезображенным интеллектом, короткой стрижкой и огромными кулаками, видимо, для силовой поддержки маленького, на фоне Григория, Сергея.
И снова тот же Вольво, то же заднее сиденье, те же долгие московские пробки, и убаюкивающий разговор оперов о превосходстве одной машины над другой, о том, где кто работал до Люсиновской и поиск общих друзей. Тополев дремал. Удалось немного расслабиться. Думать ни о чём не хотелось и не моглось. День слишком затянулся, и сил явно могло не хватить на допрос и дальнейшие следственные действия. Автомобиль то заезжал в тёмные переулки, то выныривал снова на большие проспекты, пока совсем не замельтешил в проулках, редко притормаживая на перекрестках.
На огромной парковке перед роскошным зданием УВД ЦАО даже в этот поздний час, а было уже около 10 вечера, оказалось совсем мало свободных мест. Такому количеству дорогих автомобилей стражей порядка мог позавидовать любой автосалон. Практически вся линейка последних новинок и люксовых вариантов. Гордость берет за наших полицейских: сразу видно, что парни работают отлично. У женской половины полицейского участка машинки в основном были похуже. Они отличались яркими цветами и плюшевыми мишками в салонах. Судя по «пейзажу», задача властей по обеспечению сотрудников полиции высокими доходами для искоренения коррупции в органах внутренних дел выполнена на все 100 процентов. Оставалось только неясным, как же при их зарплатах в среднем в 45—50 тысяч рублей у большинства собственные новые машины стоимостью от 2 миллионов рублей. Справедливость торжествует? К таким работникам и в кабинет входить страшновато, сразу понятен ценник на их услуги и твоя дальнейшая судьба при отсутствии солидных трудовых накоплений.
Над большим продолговатым Калитниковским прудом возвышалось П-образное восьмиэтажное здание УВД по ЦАО. Сделанное из железобетона и облицованное чёрными, коричневыми, бежевыми и даже зелёными плитками, оно гармонично вливалось в природный и урбанистический пейзажи Таганского района. Раньше, ещё при Советском Союзе и в самом начале 90-ых, на этом месте был Птичий рынок, куда частенько дедушка привозил маленького Гришу покупать аквариумных рыбок и корм для них. Они ходили по рядам, разглядывали разную живность, и каждый такой поход заканчивался выклянчиванием покупки щенка или котёнка. Затем в 2000-м году тут построили это здание, и территория всеобщей радости, умиления и веселья превратилась в место скорби, ненависти и страданий.
Перед входом их уже поджидали три человека: начальник отдела и его заместитель, а также уже знакомый Григорию старший оперуполномоченный. Все вместе вошли вовнутрь, оформив пропуска, пересекли барьер КПП и поднялись по ступенькам на этаж выше. Вышли в огромный внутренний двор УВД и быстрым шагом пересекли его. Дошли до 2-го отдела следственной части следственного управления и остановились у кабинета с табличкой «Следователь Черноус В. В.».
– Приехали! – подумал Тополев. – Сейчас этот усатый хохол с лицом пропойцы, не разбираясь ни в чём, влепит мне по самое не балуй и пиши пропало…
Кто-то из сопровождающих открыл дверь, и вся группа ввалилась в тихую обитель, неся за собой гулкий задорный смех и лёгкий запашок перегара. За столом сидела девушка лет 25 в форме лейтенанта юстиции. Вся комната, стол и многочисленные стулья были заняты папками с документами уголовных дел. Места было не просто мало, его не было совсем. Поэтому после короткой паузы решили оставить в допросной Григория и начальника оперов – лысого, как колено, мужика с очень неприятным лицом и отвратительным голосом.
– Ну, и кого вы мне привезли? Это что, и есть ваш злодей? – с неприкрытым раздражением спросила Валерия Черноус – тот самый усатый хохол, которого так ждал увидеть Григорий. – Дайте-ка почитать его объяснение! И вообще, что у вас на него есть?
Лысый протянул ей папку с бумагами, нагнулся к ней поближе и негромко прошептал:
– Это только начало. Будет ещё фактура, и немало! Мы же с тобой договаривались?!
Валерия читала бумаги, делая вид, что не слышит и не замечает ничего вокруг. Несколько раз, перевернув листы оперативных материалов, она подняла глаза на лысого и довольно жёстко сказала:
– Мы с вами договаривались об одном, а вы мне что привезли? Я подставляться не хочу и не буду! Будет ещё фактура, приезжайте, а сейчас ничем помочь не могу!
Лысого передернуло, он резко отскочил от стола следачки, подбежал к двери, открыл её и, высунувшись в коридор, прокричал:
– Лёша! Сергей! Подойдите.
Послышался шум приближающихся шагов, а затем шёпот лысого и звук ударов, напоминающих касание ладони о шкаф с особой силой. После недолгих переговоров, лысый вернулся и попросил Тополева пройти с его сотрудниками в коридор и подождать там, а сам подозвал своего зама и закрыл дверь кабинета Черноус изнутри, оставшись с лейтенантом юстиции втроём для разрешения возникшего вдруг недопонимания.
В конце длинного коридора стояли столик и стул, на которых и разместилась троица ожидающих результатов переговоров в кабинете следователя. Ждать пришлось долго, около двух часов. Валерия поочередно с каждым из оперов выходила покурить раза четыре. Во время каждого перекура до Григория доносились обрывки фраз Черноус: ««Если мне прикажут, то я подпишу…», «Вы сами понимаете, что этого мало для заведения дела…», «Об аресте и речи быть не может…», «У меня своё руководство! И ваши мне не указ». Наконец лысый высунулся из её кабинета и позвал:
– Валерия Викторовна! Вас к телефону!
Черноус быстро сделала две затяжки и размеренным шагом пошла к себе в комнату, закрыв за собой дверь. Минут через пять лысый со своим замом вышли, сияя как масляные блины, и жестами подозвали ожидающих к себе.
– Заводите! – с огромным чувством выполненного долга скомандовал старший.
Гриша поудобнее уселся перед следователем, Сергей и Алексей стали у него за спиной, лысый с замом остались за дверью, что-то эмоционально обсуждая с кем-то по телефону. Валерия осмотрела окружающих, задержала взгляд на Тополеве и отвела глаза.
– Попрошу посторонних покинуть кабинет! – требовательно произнесла она, не отрывая взгляда от черноты за окном.
Оперативники переглянулись, посмотрели на следователя, помялись с ноги на ногу и вышли к своему начальству в коридор.
– И дверь за собой закройте с той стороны! – добивая гвоздь в гроб оперативников и мстя им за испорченный вечер, прокричала Валерия.
Когда они остались наедине, Григорий вопросительно посмотрел на лейтенанта, очень ожидая от неё понимания и помощи. Надежда горела в его глазах, в её же взгляде он видел только тоску и безразличие. Валерия начала первой, как и положено следователю. Её голос был приятным и негромким, и всем своим видом и тоном беседы она готовила собеседника к очень важному разговору.
– Григорий Викторович! Сейчас мы с Вами разговариваем без протокола, без адвоката и без свидетелей. Мне чисто по-человечески интересно, что у вас на самом деле произошло? По-любому вас уже никто не отпустит, если вы сами срочно не подключите более сильные связи, чем у Южакова. Можете ничего не говорить или придумать красивую версию, но мне, чисто по-человечески, любопытно услышать историю, близкую к правде.
– Валерия! По закону, если вы сейчас записываете наш разговор, вы обязаны меня об этом предупредить, иначе эта запись не будет являться доказательством. Верно?
– Да.
– Я с удовольствием расскажу вам правду, но на официальном допросе я буду стоять на первоначальной версии. Почему? Вы поймете это в конце моего рассказа.
Валерия привстала со своего кресла и, дотянувшись до радиоприёмника, сделала музыку погромче и вернулась в своё первоначальное положение, откинувшись полностью и положив ногу на ногу, скрестила руки на груди и приготовилась внимательно слушать.
– Андрюша Южаков – обычный обнальщик. Он нам обналичивает деньги для фирмы. В декабре прошлого года он попал в банке «Смоленский», в том числе, и на наши деньги. Там было 3 миллиона 600 тысяч рублей. Он признал свой долг нашей фирме, обещал выплачивать по полмиллиона каждую неделю. В январе заплатил 300 тысяч. В феврале – 150 тысяч, и затух… Потом в мае вообще объявил, что больше ничего не заплатит. Я ему всё это время звонил через день, и каждый раз он обещал, что завтра, завтра, завтра. И тут, в июне, он интересуется, есть ли у меня знакомые в налоговой инспекции. Я отвечаю, что есть. Наши три компании обслуживаются в 34-ой налоговой инспекции, потому что там зам начальника – знакомая нашего генерального директора, Лена. У неё муж полковник УБЭП, поэтому они вдвоём могут решать серьёзные вопросы. На это Андрей рассказал мне суть своей проблемы. Его институтский друг—олигарх владеет рядом медийных компаний, в том числе «МетеоТВ», «Специальный корреспондент». На него наехали опера из юго-западного МВД и вымогают большую сумму денег, иначе обещают посадить в тюрьму. Он публичный человек, и ему не нужна огласка, но оставлять так это дело не хочет. Поэтому обратился к своему другу детства Андрею, чтобы тот стал де-юре генеральным директором и учредителем его компаний и возглавил штаб по борьбе с оборотнями в погонах. Для этого ему надо встать на учёт в ту налоговую инспекцию, где его компании смогут прикрыть от ментовского произвола и защитить от неправильных проверок продажных налоговиков. Я посоветовал ему перевести компании в 34-ую налоговую, зная, что Лена не допустит беспредела и сможет защитить в тяжёлой ситуации. На этом мы и расстались. Затем в августе Андрюша снова позвонил мне и сообщил, что перевел три компании из девяти и теперь ему надо с ней встретиться, чтобы решить проблемы с правильным проведением выездных проверок в его компаниях. Я попросил его прислать мне их реквизиты, чтобы я их мог передать Лене для проверки сложности вопроса и выяснения цены выполнения его просьбы. В тот же день я получил СМСкой названия, ИНН и КПП трёх компаний и переслал их Лене. Через несколько дней Лена и Лёша (муж, полковник УБЭП) встретились с Антоном Животковым – нашим генеральным директором. После Антон передал мне суть разговора, который я слово в слово передал на следующий день Андрею. А именно, что браться они за это дело не будут, потому что эти компании связаны с очень тёмными делишками, с крупными невыплатами налогов и даже убийством человека, зверски замученного и сожжённого в подмосковном лесу. На все мною сказанное Андрюша ответил, что он в курсе этих дел. Что труп действительно был, и это был труп обнальщика, работавшего ранее с олигархом, но тот не при чём, и что всё это поклеп и провокация, устроенная ментами для получения от олигарха денег. Попросил меня узнать у Лены, за какую сумму она возьмётся помочь и решить его проблемы. Я пообещал узнать. Спросил об этом Антона. Он ответил, что ни Лена, ни Лёша не возьмутся за это дерьмо. Тогда я предложил обмануть Андрея и сказать ему, что Лена согласилась за 50 тысяч евро, что равняется долгу Андрея нашей компании, забрать у него эти деньги и сообщить, что больше нам ничего не должен, а проблему пусть решает сам. На том и порешили. Я ему объявил от имени Лены «полтос» евро и стал забирать по частям деньги, в ответ придумывая различные истории о якобы действиях сотрудников налоговой по решению его вопросов. Отдав около 1,5 миллионов рублей, Андрей стал настаивать на личной встрече с Леной, иначе он отказывался продолжать проплаты. Я сообщил об этом Антону. Он подыскал среди своих знакомых похожую на Лену девушку, с которой я и поехал на встречу с Андреем в ресторан «На мельнице». Там они поговорили и, как мне показалось, он успокоился и пообещал заплатить оставшиеся деньги. И вот я приехал в «Иль Помидорро» за полумиллионом рублей и меня «приняли». Вот и вся история. Понимаю ли я, что это мошенничество?! Да понимаю! А как мне было ещё вернуть украденные им у нашей фирмы деньги, как не его же оружием. Он мошенническим способом забрал деньги у компании, а я мошенническим способом – у него. Подобное всегда лечат подобным. Чувствую ли я себя виновным? Юридически, наверное, да, а по жизни- нет!
– Я вынуждена, понимаешь, вынуждена завести уголовное дело по факту мошенничества в особо крупном размере и задержать тебя по 91-й статье УК до суда. Могу сделать для тебя только одно: не отправлять тебя в ИВС[5 - изолятор временного содержания]сегодня и дать тебе ещё сутки на решение проблемы. Это всё, что я могу для тебя сделать. Извини.
Валерия пододвинула к себе поближе ноутбук и начала в нём набивать данные Григория. Минут через 15 она распечатала несколько листков бумаги. С отвращением ко всему происходящему она протянула руку к принтеру, взяла пачку ещё горячей от работы оргтехники бумаги и отдала её задержанному, который стал таковым сразу после подписания этого документа. После свершившегося факта следователь достаточно громко, но не переходя на крик, произнесла:
– Люсиновцы! Зайдите кто-нибудь!
Дверь тут же открылась, и на пороге возникли лысый и опер Лёша.
– Значит так, я задерживаю подозреваемого по статье 91 на двое суток до суда. В ИВС отправить его сейчас я не имею никакой возможности. Поэтому жду его завтра вместе с потерпевшим с утра для проведения допроса, очной ставки и предъявления обвинения.
– А куда мы его денем до утра? – выпучив глаза и став ещё более безобразным, выпалил лысый.
– Это не моя головная боль! Решайте сами. Здесь его оставлять я не позволю – ему нужен отдых, сон, еда, иначе завтра я не смогу его допрашивать, – Валерия посмотрела на часы на левой руке и продолжила. – Вернее уже сегодня! Везите его к себе в отдел, сторожите, караульте, делайте, что хотите, но, чтобы завтра утром он был у меня отдохнувшим, сытым и довольным, иначе ни один адвокат, даже наш бесплатный не возьмётся подписывать ту туфту, что на сегодняшний момент я вижу в деле.
– Валерия Владимировна! – грозно выдавил из себя лысый, – мои люди вторые сутки на ногах! У меня нет такой возможности, да и желания возить его куда-либо, и тем более сторожить. Для этого есть специально обученные люди. Вы его задержали – вы и решайте вопрос с его охраной. Это ваша обязанность теперь!
На лице молоденькой следачки не дёрнулся ни один мускул, только уголки губ джокондовской улыбки немного приподнялись. Не отрывая взгляда от лысого, она подняла со стола подписанное постановление и встала в позу готовности порвать эти бумаги.
– Сейчас я порву это всё к ебени матери, и это сразу станет вашей проблемой!
Лысый побледнел, на лбу выступили крупные капли пота, глаза покраснели и превратились в ёжиковые буравчики. Его затрясло. Если бы Валерия была мужиком, он бы набросился на неё с кулаками. Алексей, стоявший с ним рядом, прервал тишину и сделал шаг вперёд, оказавшись между стрелявшими друг в друга взглядами следователем и своим начальником.
– Геннадий Аркадьевич, разрешите мне и Сергею отвезти задержанного к нам в отдел? Он у нас в кабинете поспит на диванчике. Мы его покормим и посторожим до утра, потом доставим сюда к следователю, после чего вы нас поменяете, и мы уйдем на двое суток отдохнуть. Не возражаете?
– Отвечаете за него головой! Если он от вас сбежит, уволю с позором. Наручники разрешаю не снимать вообще!
Выпалив эту злобную тираду, обладатель не менее отвратительного, чем его внешность имени-отчества, развернулся и, не прощаясь с Валерией, быстро зашагал в сторону выхода, громко отбивая каблуками позывные сдачи своих позиций.
Следователь протянула руку с документами и передала их Алексею со словами:
– Жду вас завтра в 10 утра. Обеспечьте явку потерпевшего, – развернулась и пошла к своему столу. Остановилась, секунду постояла и, повернув небрежно голову, тихо и как-то по-доброму сказала, – Напоминаю вам, Алексей, что содержание задержанного в наручниках негуманно и не целесообразно. Вы же не скинхед, как ваш шеф?
Алексей улыбнулся и подошёл к Григорию, который всё это время тихонечко сидел на стуле в углу кабинета. В дверном проёме показался второй оперативник Сергей. По его инфантильному виду невозможно было понять его отношение к происходящему. Такие типажи, как он, обычно хороши в пытках – никаких эмоций и полное согласие со всем происходящим.
– Григорий Викторович! – обратился Алексей, – поедете с нами на Люсиновскую. Напоминаю вам, что вы задержаны, и в случае побега мы имеем право открывать огонь на поражение. Это не нужно ни вам, ни нам, поэтому давайте спокойно доживём до завтрашнего допроса и не будем подводить друг друга. Согласны со мной?
– Поехали! – Гриша встал и пошёл к двери, – Спасибо вам большое! – посмотрев на Валерию, сказал он и широко ей улыбнулся.
Она не смотрела на визитеров, изображая будто что-то пишет и очень занята, и даже не попрощалась с покидающими кабинет. И только пройдя по коридору в сторону выхода более 30 шагов, Григорий услышал, как в дверном замке кабинета два раза провернулся ключ. Валерия ушла в себя…
Было уже около 3 утра, когда машина Алексея остановилась у метро «Добрынинская», чтобы купить в «Макдональдсе» заветные бутерброды и напитки. Гриша сидел на заднем сиденьи в наручниках, которые на него надел Сергей, как только они вышли на улицу. Уговоры Алексея на него не подействовали, поэтому остаток дня, такого длинного и насыщенного событиями, приходилось проводить не совсем комфортно. Даже на предложение оперов выбрать себе любые лакомства из фаст-фуда он ответил отказом, хотя с утра ничего не ел. Нервы давали о себе знать. Усталость, полное отсутствие аппетита, да и вообще, полное отсутствие каких-либо мыслей и желаний кроме одного – чтобы поскорее закончился этот кошмар. Хотелось проснуться снова 8 октября 2014 года и никогда уже не уезжать от своей жены, плюнуть на все дела, встречи, на работу и всех сотрудников «Облгаза» и «РЖД». Но реальность не отпускала из цепких уз, материализовавшихся в наручники.
И вот уже снова проходная УБЭП. На этот раз дверь была закрыта. Пришлось долго стучать, чтобы разбудить дежурного, с удивлением открывшего дверь, чтобы выслушать историю о задержанном, которому по решению руководства разрешено переночевать в кабинете оперативного состава. И опять тот же кабинет, та же мебель, правда, наручников уже не было. Гриша снял кроссовки, лёг и вытянулся на чёрном кожаном диване, накрылся своей ветровкой и закрыл глаза. Алексей и Сергей разложили на своих столах макдональдовскую снедь, достали из сейфа бутылку коньяка, стаканы из тумбочки и, громко причмокнув языком, пригласили своего узника принять участие в застолье. Гриша уже спал крепко и безмятежно, так крепко, что не слышал ни громкие споры оперов во время алкогольного возлияния, ни постоянно хлопающие утром двери, когда обитатели соседних кабинетов стали подтягиваться на работу. Алексею даже пришлось расталкивать его, чтобы разбудить. Утренний туалет, полчаса на сборы, и опять в путь на том же Вольво в то же УВД ЦАО.
Всю дорогу Гриша думал о том, что смогли предпринять его друзья за это время. Где он находится, они знали, он успел сообщить об этом Ларисе. Да и она звонила ему всю ночь на мобильный телефон оперативника, что его под утро начало даже раздражать, о чём тот сообщил Григорию в туалете с претензией в голосе. Связи в лице Алексея Бытко у Антона и в лице Игоря – полковника с Люсиновской у Валеры Смирного – его давнишнего друга и коллеги – могли решить вопрос даже в нерабочее время, тем более это общая проблема и беда. Он даже не сомневался, что с руководством Валерии уже связались, и сейчас решается вопрос о закрытии этого уголовного дела или хотя бы о подписке о невыезде. Гриша вспомнил, как в октябре 2006-го он всю ночь носился по Химкам в поисках возможности вытащить из ИВС Сашку Панкратова, задержанного в тот злополучный день в Шереметьево, в офисе его бывшей компании, и чем это всё закончилось. Связей и людей, способных решить этот вопрос, он не нашёл. Сашку осудили на два года, ему самому пришлось более года быть в бегах, находясь в розыске, и потом, получив три пулевых ранения, иммигрировать в Израиль на целых четыре года[6 - Эти подробности описаны во второй книге «Административный ресурс» трилогии «Россия. Наши дни»]. Все подробности этой истории хорошо знают и Антон, и Валера, поэтому не станут доводить до крайности и затягивать решение проблемы, пока ценник не зашкаливает, и информация по уголовному делу не ушла наверх. В общем сегодня с существующими материальными и административными возможностями его друзей решение о его скорейшем освобождении выглядело вполне радужным.
На улице было солнечно и тепло, стояли последние тёплые осенние денечки. Пруд у здания МВД отражал в себе голубое небо и жёлтую листву окружающих водную гладь высоких лип и клёнов. Светлое здание сияло всеми своими плитками на солнышке как волшебный замок, и только чёрные мысли и души работающих в нём людей не позволяли добру поселиться в этом уютном уголке Москвы. Гриша улыбался и подставлял лицо тёплым лучам, пока они шли от парковки до входа. Так заканчивались сутки – такие длинные и содержательные, такие нервные и многосторонние, такие позитивные и катастрофические. В этих 24 часах незыблемым было только одно – улыбка и хорошее настроение Гриши, как вчера, так и сегодня утром. То ли еще будет?! Начиналось 9 октября 2014 года.
Глава №2. Арест
Окна кабинета следователя Черноус выходили на троллейбусный парк, и солнце уже вовсю отражалось от стёкол больших и неуклюжих рогатых монстров. Солнечные зайчики бегали по потолку и стенам комнаты, иногда попадая на лица посетителей и хозяйки допросной. Сама Валерия была сильно раздражена. То ли назойливые лучики не давали ей покоя, то ли затянувшееся дежурство не отпускало домой и выводило из себя, то ли визит Люсиновских оперов, прибывших вместе с Григорием около 10 утра, испортивший всё спокойное утро, прервавший чаепитие и разговор с подружкой по телефону. Отправив их подальше, сославшись на сильную занятость и ожидание «терпилы»[7 - Потерпевший], без допроса которого не имело смысла проводить дальнейшие следственные действия, она продолжила утренний моцион, но настроение уже было изрядно подпорчено.
Ребята разместились действительно подальше – дальше по коридору, почти в самом конце за одиноко стоявшим столом. Сергей и Алексей, ожидая скорой смены, были веселы и болтали о своих планах на новогодние поездки в Альпы, рассказывали, где, как и за сколько отдыхали летом. Один отправил семью на это время на черноморское побережье Болгарии, снял квартиру на первой линии у моря, а сам же по свободным выходным прилетал к ним. Другой потратился на дорогущую гостиницу в Испании, оплатив на месяц вперед, и пожалел сильно об этом, ратуя на то, что год назад на Лазурном берегу Франции было хоть и дороже, но лучше, чем тут. Зато по поводу новогодних каникул они совпали полностью, остановив свой выбор на горнолыжных курортах Куршавеля.
Грише заняться было нечем, поэтому приходилось слушать болтовню своих сторожей. Примерно через час он не выдержал и разразился вопросом.
– Скажите, если не секрет, а какая у вас зарплата?
– Чистыми тысяч 45 получается! – не поняв подвоха в вопросе, с гордостью ответил Сергей.
– А у скинхеда? Вашего начальника, который на новеньком БМВ X6 ездит, какая?
– Тысяч 60 получается точно! – с нотками зависти продолжил сливать информацию не слишком умный опер.
– Здорово… – задумчиво произнес Григорий. – А говорят, что экономистов толковых в стране нет!
Алексей улыбнулся и хмыкнул, оценив шутку. Сергей же в недоумении посмотрел сперва на коллегу, потом на собеседника и, стараясь сформулировать вопрос, так напрягся, что смог только выдавить из себя звук, напоминающий стон. Поняв, что большего от него уже не добиться, Тополев озвучил ответ на этот незаданный вопрос.
– При таких огромных расходах и относительно скромных заработках вы умудряетесь заставить законы экономики работать по немыслимым формулам, позволяющим вам шикарное существование за счёт тех, кого вы должны защищать. При этом обычные люди, живущие по закону, становятся преступниками и вы их сажаете в тюрьму. А вы, защищающие закон за 45 тысяч рублей в месяц, покупаете новые иномарки не в кредит и отдыхаете два раза в год за границей, даже несмотря на то, что приказом министра внутренних дел вам запрещено выезжать за пределы нашей родины из-за последних событий с Крымом, Магницким и прочими санкциями.
– Это руководству запрещено, а нам, рядовым сотрудникам, по секрету можно, – быстро отреагировал на обвинения Сергей.
Можно было бы продолжить полемику, но подоспела смена, и счастливые, не выспавшиеся и немного бухие, были заменены на несчастных, наглых и таких же пьяненьких Вадима и Олега, которые моментально начали звонить руководству с вопросами, когда их заменят. И, получив вместо ответа громкую брань и угрозы оставить на дежурство в выходные, совсем загрустили и, уткнувшись каждый в свой новенький айфон, начали играть в нехитрые игрушки, иногда отвечая на поступающие сообщения в соцсетях.
Ближе к часу дня прибыл Андрей Южаков и, стараясь быть незамеченным, юркнул в кабинет следователя. Для Григория время пошло быстрее. Двери в остальные кабинеты были открыты, сотрудники хаотично передвигались по коридору и с интересом разглядывали незнакомцев, приютившихся у стола, стоящего рядом с дверью начальника следственной части полковника Нефедовой Марины Сергеевны. Она так же, как и остальные подчиненные вынужденно терпела неудобства, связанные с появлением в жизни вверенного ей подразделения незваных гостей. На утренней пятиминутке она прокомментировала этот факт собравшимся у её кабинета сотрудникам, попросив их не обращать внимания на посторонних, не вступать с ними в пререкания и разговаривать только о погоде. Тем не менее, появившиеся в коридоре люди, их разговоры, редкие посетители кабинетов скрасили Гришины посиделки, отвлекая от грустных мыслей.
Вскоре дверь в комнату Черноус открылась, и вышел Андрей, вытирая обильно выступивший на лбу пот. К нему подбежал один из оперативников и, прошептав что-то, отвёл его в сторону, подав знак коллеге, чтобы тот заводил задержанного к следователю. Южаков прятал взгляд и явно нервничал. Григорий громко с ним поздоровался, чем вызвал у него оторопь и нервный тик.
Валерия была не в настроении. Её дежурство давно закончилось, и вместо того, чтобы идти домой, ей приходилось выполнять задание сверху. Работа явно не клеилась. Приходилось трудиться без огонька и совсем без интереса. Её безразличное отношение к процессу передалось участникам следственных действий. Ей было уже совсем всё равно. Ещё вчера вечером она явно симпатизировала задержанному, но сейчас она хотела только выйти из здания МВД и забыться. Когда зашёл Гриша и улыбнулся ей, она немного смягчилась. Разговор с потерпевшим уже состоялся, и после него осталось больше вопросов, чем ответов. Было абсолютно ясно, что сам Андрей занимается незаконным бизнесом, что его прикрывают Люсиновские менты, что сидящий перед ней человек виновен, что ей эту вину и доказывать особо не надо, и что это дело можно считать закрытым. Но всё равно что-то не складывалось и не давало ей покоя. Было много «почему» и всего одно «потому что».
Валерия, несмотря на юный возраст и невысокое звание, знала, как и за сколько заводятся такие уголовные дела, сколько стоит сопровождение, посадка и дальнейшая работа в СИЗО[8 - следственный изолятор]с подследственным. Цена варьировалась и зависела от персоналии заказчика и заказанного. Самое сложное и затратное – это заведение уголовного дела и вследствие правильного результата работы оперов – посадка в тюрьму до суда. В данном случае ОБЭПовцы своё отработали, теперь дело было только за ней – допрос, очная ставка и ходатайство об избрании меры пресечения, связанной с изоляцией от общества, а дальше сама система начинала работать, доводя человека до получения срока. Она ещё вчера поняла до звонка сверху, что дело проплачено, и ей отводилась роль статиста. Что ни денег, ни славы она не получит, что в случае чего из неё сделают крайнюю, и поэтому ей очень хотелось найти хоть малую зацепку в деле, чтобы либо от него отказаться, либо отказать в аресте. Она пошла на хитрость и вызвала в качестве бесплатного «положнякового» адвоката своего знакомого юриста, обладающего хорошим опытом в делах о мошенничестве и действительно имевшего адвокатскую честь и человеческую совесть. Он немножко задержался, и поэтому ей приходилось оттягивать процесс следствия, ссылаясь на сильную занятость другими уголовными делами, что было не совсем правдой. Но она очень хотела, чтобы хоть на первых порах интересы Григория представлял именно её адвокат, а не тот, кого ещё вчера вечером предложили бойцы с Люсиновской.
В дверь тихо постучали и, не дожидаясь ответа, вошёл молодой человек лет 30 и поздоровался рукопожатием со всеми присутствующими кроме Валерии – ей он поцеловал руку и, широко улыбнувшись Тополеву, достал из кармана пиджака визитку и протянул со словами:
– Меня зовут Илья. Я адвокат Московской коллегии адвокатов и буду представлять ваши интересы сегодня как бесплатный, предоставленный государством по закону. У вас есть возражения?
– Пока что нет, – ответил Григорий. – Давайте пообщаемся наедине, а там посмотрим.
– Да, конечно! Пойдемте в коридор и поговорим, чтобы нас никто не слышал, – предложил Илья и сделал знак руками, объясняющий, что в кабинете их могут прослушивать посторонние и записывать разговор. – Мы выйдем, Валерия Владимировна, вы не возражаете? – обратился он к следователю.
– Это ваше право, – коротко и сухо ответила Валерия, сделав вид, что и адвокат, и его клиент ей неприятны, но закон превыше всего.
Илья открыл дверь, взял под руку своего нового подопечного и направился в коридор. Пройдя в глубину здания и убедившись, что никто их не слышит и ничто не может побеспокоить, он остановился и обернулся к Тополеву.
– Я вас слушаю очень внимательно! Чем я могу вам помочь?
– Я могу вам доверять? – с места в карьер, смотря прямо в глаза адвокату, спросил Григорий.
– Я хорошо знаю, что такое адвокатская тайна, и наверно поэтому Валерия Викторовна пригласила именно меня. Вы можете на меня полностью рассчитывать и доверять мне.
– Чтобы я мог вам полностью доверять, дайте мне свой телефон, мне нужно сделать конфиденциальный звонок, – тихо и очень настойчиво сказал Григорий.
