Сетевая вечность

– Я! – Голос парня словно и не начинал ломаться, оставаясь писклявым и каким-то женственным.

– Встать на позицию в красной рамке!

Только сейчас ты заметил, что территория крыши огорожена не полностью. Около проёма шириной с дверь, загорелся красным цветом полуметровый квадрат. Ты смотришь, как Буковский зашагал в сторону этого квадрата, показания его голограммы изменились в сторону учащения пульса, температура ладоней снизилась, немного изменился уровень гормонов.

– Лицом к проёму, курсант! – Инструктор направился в сторону Буковского и остановился за его спиной. Слегка нагнувшись к уху курсанта, он что-то прошептал, предварительно отключив передачу на ЛИЧ всем остальным курсантам.

Неожиданно для всех, схватив Буковского одной рукой за шиворот, другой за пояс, инструктор сбросил его с крыши.

Помнишь свои эмоции, Стив? Неверие, непонимание, растерянность, страх, сковывающую панику? Так себя чувствует человек, не способный адаптироваться под изменившиеся условия. Так себя чувствовал ты, стоя в строю, среди подобных тебе болванчиков.

– Смотреть на показания, взвод! – Крик инструктора вывел тебя из оцепенения.

Резкое повышение пульса, смещение температурных показателей, сильнейшая гормональная активность. Цифры, какой прок от цифр, да, Стив? Поразительно, как много мыслей пронеслось в тот короткий миг в твоей голове. И есть одна, за которую тебе и сейчас стыдно. Хорошо, что это Буковский, а не ты.

– Проклятье! Вы пропустили самое важное! Купер, выйти из строя.

Но Купер и не шелохнулся. Купер не идёт, так как его не привлекает перспектива полёта с крыши.

– Курсант Купер, у Вас проблема с восприятием команд?! – Инструктор резко направился в ту часть строя, где стоял Купер. Пока все переключились на Купера, голограмма Буковского лишилась показаний пульса и энцелограммы мозга. Рядом с ней возникла голограмма курсанта Купера.

– Выйти из строя, курсант! Подойти к красной рамке!

Показания голограммы Купера стали похожи на показания Буковского во время падения. Внезапно Купер сорвался. Он попытался ударить инструктора, но тот без труда увернулся. Тогда парень побежал. Размеры крыши не превышали квадратного километра, по всей поверхности торчали штыри антенн и приемников, не понятно только, как вас вообще сюда доставили. Ты паниковал, Макколди, но, как и все стоял по стойке смирно.

– Сержант, оглушить бывшего курсанта Купера.

– Есть, Сэр! – Сержант стоял в начале строя. Ты услышал пару шагов, взведения тазера и характерный звук выстрела. Сердцебиение Купера резко ускорилось и неожиданно прекратилось.

Спустя пару секунд сердце снова забилось. Так закончилось ваше первое занятие по поведению в экстремальных ситуациях. Как оказалось, позже, инструктор прицепил к курсанту Буковскому мимикрирующий страховочный трос, который не заметил даже сам Буковский. В итоге парень остался жив, а вот Купера отчислили и перевели в училище для обслуживающего персонала. Если бы на его месте оказался ты, то сейчас бы обслуживал сектор, а не сидел бы в засаде в самом непригодном для жизни месте планеты.

Так что не говори о том, что ты не готов к подобной ситуации. Ты ведь не паникуешь, Стив? О нет, вовсе нет. Ты успел подготовиться к бою, создал для преследователя обманные ходы, занял удачную позицию, раскидал в проходах несколько гранат с командным взрывателем. К сожалению, эми граната нашлась лишь одна, поэтому ты решил оставить её при себе, а вот осколочных оказалось в подсумке Тайко целых три, плюс одна светошумовая. И если осколочные могли оказать на боевого киборга хотя бы оглушающее воздействие, то светошумовая по эффективности могла сравниться с пиротехнической шутихой, которую порой, при должной доле везения, можно купить в китайских районах.

Укрывшись в одном из технических углублений, направив автоматическую винтовку на вход, ты ждешь, когда преследующий тебя киборг откроет дверь в подвал. Ты знаешь, что у тебя только один шанс покончить с ним здесь и сейчас, тебе лишь остается надеяться, что при таране преследующего вас вертолета, вертолетом ONH, киборг был поврежден. В том, что он жив, сомневаться тебе не приходиться, новый глаз способен засекать движение на расстояние пятисот метров и помечтать её как потенциальную угрозу или подозрительный объект. Киборг успел выпрыгнуть.

Ты не питал иллюзий что, войдя в подвал, он не заметит твоего местоположения, тебе всего то нужно совсем немного везения и времени, шанса на то, что обманные пути отвлекут его хотя бы на пару тройку секунд, прежде чем он начнет стрелять. Несколько мгновений на то, чтобы взорвать детонатор, погрузить его под осыпавшиеся бетонные плиты и уничтожить полной обоймой с ближней дистанции. Стив Макколди, не думал пойти в спецназ? Тамошним ребятам нужны такие дельцы, учитывая, что основная часть их работы, это ликвидация таких вот железок. Нет? Ну выбор твой, но стоит подумать, серьезно.

Вернемся к тому, как ты здесь оказался. Что случилось, после того, как ты затащил на борт вертолета эту девку, по имени Тайко, и покинул третий сектор? Помнишь тот кураж, который охватил тебя, сразу после того, как взлетающий вертолёт вырвал твою шкуру из цепких когтей смерти? Сейчас ситуация хуже, твоя жизнь полностью в твоих руках. Ну как, Стив? Нравиться быть свободным от корпоративных оков?

Как только вертолёт прошёл через посадочный шлюз, к тебе в голову пришла мысль, что сейчас тебя доставят на плавучую крепость, или ещё куда-то, где ONH сможет провести допрос с пристрастием. Такой исход тебя то же мало устраивал, но в нём был шанс на выживание. Если бы ты остался на взлетной площадке, дальнейшее повествования пришлось бы прекратить, сославшись на твою бесславную гибель.

Чёрт, Макколди, ты ведь теперь предатель. Даже если ты уцелеешь под пытками ONH, DuOtis не простит тебе попадание в плен к конкуренту. Ты ведь даже не сопротивлялся! В этом весь ты, услужливо подстраивающийся под гнёт и давление. Выказывающий протест лишь, когда тебе ничего не угрожает. Стоит самую малость надавить, как ты протягиваешь к верху лапки. Ты противен в этой слабости, Макколди, но это твоя природа. Единственное лекарство, смерть. Звучит фатально, но разве это не лучше бесконечного, бессмысленного пресмыкания?

Едва ты успел пристегнуть себя защитными ремнями к креслу, из динамиков раздался голос пилота.

– Похоже, нас преследуют, я постараюсь оторваться, но будьте готовы к эвакуации.

После этих слов вертолет тряхнуло, и, судя по навалившейся тяжести, он начал резко набирать скорость и высоту. Парень, только что закрывший заднюю панель компьютерной панели, перекинул её за спину, открыл один из потайных шкафчиков и достал оттуда несколько рюкзаков.

– Макколди сан, Вам приходилось когда-нибудь десантироваться с помощью реактивных ранцев? – Сказал он, протягивая тебе один из них.

– Не было такого счастья… – Хмуро ответил ты. Твоя рука, освобождённая от гипса, немного ноет, но в целом работоспособна. Пуля оставила сильный ушиб, но чудом прошла мимо.

На вес ранец оказался не больше пятнадцати килограмм. На устройстве присутствовали рукава для рук и что-то вроде ремешков, которые фиксировались на ногах, начиная от бедер, и заканчивая стопами.

– Всё очень просто, я помогу Вам его одеть, а Вы поможете одеть его на командира, хорошо? – Паренёк весь белый, ещё немного и он бы сорвался. Но, не смотря на внешнюю слабость, действовал профессионально, без его помощи ты бы вряд ли смог нарядиться в этот рюкзак-комбинезон, с четырьмя наружными соплами.

После, Тайм начал подготавливать ранец для неподвижно лежащей Тайко, командира отряда. Тебя удивил её пост, так как патриархальный настрой восточных корпораций, таких как Azuma или ONH, редко позволял женщинам занимать руководящие должности.

– Приподнимите её, пожалуйста. Нет, не так, голову выше… спасибо.

Сейчас, когда у тебя появилась возможность рассмотреть её получше, ты обратил внимание на то, что внешностью она походила скорее на европейку, чем азиатку. Это так же не вписывалось в общую династическую систему формирования руководящих должностей. Конечно, её могли усыновить, но, чёрт возьми, Макколди, это всё равно выходило за рамки общего образа восточных корпораций.

На экипирование вам потребовалось не больше пяти минут. Тайм вручил тебе в руки B66 auto, бронебойную автоматическую винтовку пехоты, в тот момент, когда из динамиков снова раздался голос пилота.

– Немедленная эвакуация, открываю люк.

Ледяное спокойствие в голос, натолкнуло тебя на мысль что в кабине сидит не живой человек, а автопилот. Тебе бы такую закалку, Стив.

– Лейтенант, мы обеспечим чистую зону посадки. – Сказал Тайм куда-то в пустоту.

– Не стоит зря тратить время, обеспечь безопасность свидетеля, вызови эвакуационный вертолет. Помни, мы предотвращаем войну. – После этих слов, связь оборвалась.

Взамен голоса пилота раздался звук открывающегося люка под хвостом вертолета и в лицо тебе хлынул едкий запах пустоши. За вертолетом ты не увидел ничего, кроме тяжёлых, чёрных туч. Ты почувствовал хлопки по плечу, обернувшись, увидел, что твой новоиспеченный телохранитель протягивает тебе тактический шлем, такой же, как на нём и на лежащей, всё ещё без сознания, девушке. Ты быстро одел его, в надежде, что его фильтры хоть немного придавят кисло-горькую вонь пустоши.

Смешно, Макколди, в местах, где ты обычно работал и отдыхал, пахло ничуть не лучше, а сейчас тебя вдруг накрыло чувство брезгливости. Неужели на тебя так повлияла стерильность третьего сектора? Теперь, Макколди, когда твой статус героя и важной шишки утрачен навсегда, у тебя непременно будет возможность привыкнуть к гнилому запаху умирающий окраин сорок третьего сектора. Если, конечно, ты уцелеешь.

Как только ты одел шлем, из внутреннего динамика раздался голос Тайма.

– Ранец всё сделает сам, Вам остается только прыгнуть, лейтенант уже вбил координаты точки посадки. Когда высадимся…

Договорить он не успел, вертолет прошила пулеметная очередь, чудом не задевшая тебя и лежащую Тайко. Тебе непреодолимо захотелось почувствовать опору под собой, и ты рухнул на четвереньки, вцепившись в рифлёную поверхность кузова. Паренька же, буквально, разорвало, обильно залив тебя хлынувшей из оторванных частей тела кровью.

Макколди, некогда думать, нужно действовать. Отлично быть подготовленным бойцом, не способным к панике. Схватив за руку лежащую без сознания девушку, ты выбросил её из вертолета и прыгнул следом. Несясь с постоянно нарастающей скоростью вниз, ты едва успел заметить, как ваш вертолет резко ушел вверх и скрылся в тучах, следом за ним ты увидел черную осу, похожую на ту, что напала на тебя в том переулке во время патруля. Когда она открыла огонь, ты мог поклясться, что всё кончено.

Нет, Стив, не в этот раз. Из туч, оттуда, куда скрылся ваш вертолет, вражескую машину осыпал свинцовый град, разлетаясь в разные стороны искрами, не в силах пробить современную броню. Следом за пулеметным огнем, из-за туч в мертвом пике, на преследователей рухнул и сам вертолет. Такого удара, вражеская оса выдержать не смогла. Яркая вспышка света ознаменовала взрыв гибридного реактора, положив конец воздушному сражению. После вспышки ты и заметил падающего киборга.

– Тварь…

Живучая тварь, детектив. Ты уверен, что справишься? Ты ни в чём не уверен. Ежась от холода, вглядываясь во тьму, ты поражаешься своей настойчивости. Странно, почему твоя уступчивость не желает приклониться перед лицом неминуемой кончины? За что ты борешься, Стив? Неужели за свою жизнь? Чем она тебе так дорога? Каждая минута, каждый час, прожитый тобой бесцелен. Ты никогда не будешь способен победить! Или же, стой, неужели тебе нравится твоё существование? Нравится быть униженным и отброшенным, ты гордишься своей ненужностью? Очнись, Стив! Освободись от привычки быть оскорбленным. Вот почему ты всегда сопротивлялся, когда жизнь начинала налаживаться. По этой причине, ты всегда отталкивал руку, кормящую тебя. Ты наслаждаешься своей непригодностью и поэтому борешься за жизнь, так как боишься потерять этот извращённый кайф. Что ж, по крайней мере, у тебя есть хоть какой-то стимул продолжать бороться.

Тайко ты спрятал в другом здание, не удобном для засады, но подходящем для укрытия. Конечно, агент что вас преследовал, мог сначала заглянуть туда, но что поделать, с ней ты бы не смог подготовиться.

Ты смотришь в черноту в направление двери, держа одной рукой пульт для подрыва гранат, а другой, прижимая к плечу винтовку. Твои нервы напряжены, тело налито свинцовой тяжестью. Ты словно врос в сырую землю под ногами.

Когда дверь подвала вылетела и ударилась о противоположную стену, ты даже не успел среагировать, чтобы нажать на кнопку подрыва. Макколди, ты оказался прав, в спецназе тебе делать нечего. К твоему счастью, взрывной снаряд тяжелой винтовки киборга пришелся на точку приманку, туда, где ты соорудил что-то вроде укрытия. Твой шанс, Стив. Жми же!

Подрыв гранат обрушил здание, ты даже приблизительно не мог предположить подобных последствий. Отсыревшие бетонные плиты довоенной конструкции не выдержали и посыпались вниз. Всё что спасло тебя он неминуемой гибели под завалами, это неглубокая траншея, в которой ты укрылся. Когда пыль осела, ты, стараясь не придаваться паники, вжавшись в землю, пополз по узкой расщелине меж обломков, пока, наконец, не увидел, как где-то меж камней пробивается свет. Вырвавшись наружу, ты осмотрел оставленные позади руины. Почти два этажа, сложившиеся карточным домиком. Жаль, что ты не можешь убедиться в том, что киборг мёртв. Не важно, Стив. Важно только то, что ты ещё жив, везучий сукин сын.

На уроках по выживанию в пустоши, инструктор говорил, что при должной доли необходимых навыков и при наличии специального снаряжения, есть шанс продержаться около месяца, в зависимости от личного самочувствия каждого отдельного человека. Есть желание проверить, Стив? А если нет, то, какого черта, ты стоишь около этой груды строительного мусора? Надеешься, что твой преследователь вынырнет, словно черт из табакерки и ты его спокойно прикончишь? Нет времени. Видишь этот маячок на смоделированной карте в матрице шлема? Это Тайм, а с ним консоль, с помощью которой можно вызвать эвакуацию. Здесь повсюду промёрзшие болота, и, если ты не хочешь нырять в них, поспеши. С этим ублюдком, если он всё ещё жив, расправишься позже, уверен, у тебя будет такой шанс.

Предположение о возможном падении остатков хакера в болото, оказалось почти верным. Ранец с кровавыми ошметками зацепился за почерневшее дерево, отчего так и не смог завершить посадку, прожигая остатки топлива в соплах, которые стали похожи на новогодние шары, налившись красным цветом раскалившегося металла. Автоматика всеми силами старалась держать части тела подальше от обжигающей конструкции, но её не рассчитывали на то, что у пилота не будет хватать половины корпуса. Из-за этого часть руки была обуглена, а по округе разносился запах обгоревшего мяса. Со всех сторон дерево окружала топь.

Ну что, Макколди, а ведь не верил ты в годы академии, что курсы по выживанию пригодятся. Хорошо, что их преподавали на втором году обучения, ты тогда наиболее прилежно учился. Поищи какую-нибудь палку что ли. Нет, эта не подойдет, попробуй сломать, видишь? Ищи подальше от сырости. Проверяй на прочность. Промёрзшая, не значит крепкая. Посмотри налево, видишь? Эта намного лучше, прощупывай почву детектив, и сними с себя винтовку, лишний вес.

Ступай аккуратно, Стив, будет очень глупо пережить обрушение на голову двухэтажного здания и утонуть в болоте. Ещё немного… Чёрт, смотри куда наступаешь! Давай же, Макколди, соберись!

Наконец тебе удается добраться до дерева. Ударив пару раз путеводной тростью по ранцу, ветка на которой он повис, сломалась. Упавшие в болотную жижу сопла подняли столп пара, из-за чего легкий туман, лежащий над болотом, стал почти непроглядным. Макколди! Не время любоваться пейзажами! Он же тонет!

Резко упав в грязь, ты почти так же резко вскочил, так как вода вокруг сопел буквально вскипела. Стив, ты теряешь драгоценные секунды. В последний момент ты заметил, что сумка с консолью держится буквально на двух крепежах. Быстро разъединив их, ты выдернул её из-под ушедшего под воду тела. Макколди, нужно осмотреть находку.

Сумка сильно разорвана, до той степени, что тебе не нужно её даже раскрывать, чтобы достать консоль. На самой консоли след, оставленный прошедшей по касательные пули, который кончается… Ну нет, Стив. Забираю слова обратно, ты ни хрена не везучий. Корпус пробит, да к тому же успел нахватать болотной воды. Даже если ты её запустишь, проработает она не долго. Нужно вычистить консоль Стив, высушить, а для этого нужно разжечь огонь. Прямо как на пикнике, Макколди. Почувствуй себя в роли рейнджера.

Ты поднимаешься с колен, и, взяв подмышку поломанную консоль, смотришь на серый пейзаж руин, покрытый тонким покрывалом грязного снега.

Пора возвращаться к Тайко.

Глава 7. Добро пожаловать в зазеркалье

Она не знает где сейчас находиться, она смотрит по сторонам, но ничего не видит, кроме равномерно заполняющего всё пространство плотным туманом белого света. Каждой частицей он сам по себе является крошечным источником тепла и жизни.

Она смотрит на свои руки и понимает, что не может их поднять или увидеть. Подсознательно, где-то на уровне инстинкта, Эмма понимает, что набирает скорость, хотя внешне всё остаётся как прежде. Здесь она не чувствует ветра касающегося её бледного лица. Здесь нет запахов и кажется, в них нет нужды. Здесь нет боли и давящего чувства в грудной клетке. Здесь нет ничего, кроме обволакивающего света и ясности чистого рассудка, чувства самосознания.

Внешняя Сеть.

"Так вот каково здесь оказаться как все!", думает она и от счастья готова заплакать, но нет слёз из пустых, несуществующих в этой реальности глаз. Она начинает смеяться, и звук её смеха уходит в никуда, поглощённый туманом, подобно мягким перинам.

Со временем она начинает замечать нечто, что, казалось, присутствовало здесь всегда, но она не могла это увидеть по незнанию и неумению видеть. Она осознаёт, что находится как бы в молочном кубе, смотрит на него изнутри, но видит и снаружи. Такие уловки сознания смущали, хотя она почти тут же освоилась.

Охватив взором пространство рядом с кубом, она заметила похожие конструкции. Пирамиды, шары и прочие геометрические фигуры расположились повсюду. Она уже не замечала белого марево своего куба, но видела миллионы осколков, разбросанных то тут, то там. Сверкающих, меняющих свои цвета, ошеломляющие буйством красок, неоновыми огнями и тёплым естественным пламенем.

Это чем-то напоминало карнавалы на окраинах некоторых секторов, где люди пускали по ночам лазерные лучи в потолочные конструкции, которые на время ночной фазы, отключали ради экономии. На высоте сотни метров, лучи разбивались на сотни более мелких искр, становясь похожими на салют. Участники этих действий надевали яркие платья и маскарадные костюмы, скрывали лица под масками животных и арлекинов, танцевали и громко пели. Отовсюду гремела музыка, и Эмма чувствовала себя безумно счастливой, находясь там, даже не смотря на постоянные идиотские выходки в стельку пьяного Марти.

И вот она снова испытывает неподдельный восторг. Восторг и не понимание, как раньше она могла жить без этого.

От чего-то ей совсем не страшно, ей не важно разорвётся ли сейчас сердечный клапан, неся сквозь её сосуды гнойную кровь в беззащитный мозг. Умирать не страшно, когда нет боли и пугающего присутствия смерти. Она знает, что в последний миг жизни, она будет счастлива, как давно уже не была.

Она попробовала сконцентрироваться на одном из осколков. В нос ударил запах обжаренной на костре говядины, перцев и тмина. Она посмотрела как бы сквозь туман и увидела, как молодой человек стоит у гриля и обжаривает сочный бифштекс, на гриле надпись: «Не допускать химических средств розжига». На мужчине форма Стар Дога, идеальная до каждой мелочи.

Он поворачивается к Эмме и показывает на стол рядом с ним.

– Попробуйте, ничего вкуснее в жизни Вам найти не удастся! – Голос человека из рекламы.

На столе стоят тарелки, на них аккуратно и крайне аппетитно уложены бургеры, хот доги, отдельные бифштексы, несколько разновидностей картофелей и прочие блюда заведений быстрого питания.

Только сейчас Эмма заметила звучащую из ниоткуда музыку. И в то же время осознала, что все звуки исходят из идеально выверенных сторон. От общепита девушка отвыкла уже крайне давно, а потому никогда особой страсти к этой еде не питала. Она снова расфокусировала взгляд и оказалась перед разноцветным ковром сайтов, как она уже сейчас догадывалась. Смоделированная голографическим проектором Сеть в её квартире, напоминала жалкую пародию. Скудный набросок того, что окружало её сейчас со всех сторон.

Она смотрела по сторонам и никак не могла решить, куда ей направиться дальше. От того места где она сейчас находилось, во все стороны расходились волны, словно круги на воде.

Сама она была сгустком красок, растекающейся в воде акварелью. Она отдавала миру все цвета радуги, а мир сверкал миллиардами звёзд.

Мир звенел китайскими колокольчиками.

Мир дышал, вдыхая в себя саму Эмму и наполняя её невыразимым потоком ароматов. Нотки скошенной травы, первого снега, капели и весенней грозы.

Девушка едва узнала их. Гроза на территории сектора явление редкое и опасное, натуральная трава растёт разве что в заповедниках, вход в которые стоил половины её месячного жалования. Снег же… Тот снег, что она встречала на горнолыжных трассах, окруженных со всех сторон бетонными стенами и термопластом, пах стерильностью и химией. Она не понимает, с чего вдруг решила, что настоящий снег должен пахнуть так, как он пахнет здесь. Ей кажется, что здесь эти ароматы звучат куда естественней, чем там, где смерть давит на грудь, в надежде добраться до сердца.

Внезапно сквозь звон колокольчиков пробился звук гармошки, знакомая мелодия, "Beritwaltz", Гальяно. Она слышала эту мелодию в одном из наружных ресторанчиков, во время посещения Парижа-Два.

Она уже стоит на чистой мостовой и смотрит на Эйфелеву башню. Горят желтые фонари, вокруг которых бьются мотыльки, а по тротуарам проезжают велосипедисты на велосипедах с разными по диаметру колесами.

Сквозь французскую речь диктора, пробивается баритон переводчика.

– Париж ждёт Вас в свои объятья, окунитесь в мир поэзии и любви…

Внезапно с неба начинает падать снег. Посмотрев под ноги, девушка замечает на ногах меховые сапожки и небольшую иконку "SALE" рядом с сапогами. Ноги утопают в белом, плюшевом снеге и в лицо неожиданно бьёт холодный ветер. Она поднимает глаза и видит, что улицы Парижа, сменили снежные Альпы, рядом с ней в снег погружено древко флага, полотно которого развернуто на ветру. На флаге надпись: "Стремясь к небу".

Неожиданно со спины девушки ударила девятая хоральная симфония Бетховена. Развернувшись, она увидела оперный зал и оркестр исполняющий симфонию. Величественное зрелище, пронизывающее громогласными раскатами до глубины костей. Секундой позже, девушка увидела мужчину, ожидавшего в стороне, когда его заметят, что бы произнести:

– Вы любите классическую музыку? Тогда мы ждём Вас в нашем зале. Бессмертная классика в исполнении величайших мэтров нашего времени.

Внезапно под наступающую тьму от гаснущих софитов, занавес закрылся. Эмма оказалась в полной темноте. Где-то в темноте, словно из старого динамика, с хвостом помех, раздался мальчишеский голос.

– Внешняя сеть сходит сумма после твоего появления.

Внешняя сеть сходит сумма после твоего появления. Эхо отозвалось в след голосу со всех сторон.

– Ты ведь меня слышишь? Понимаешь, что я говорю?

Эхо вторило вопросам.

Эмма растерялась. В испуге глядя по сторонам, пытаясь найти хоть каплю света, она захотела сбежать из непроглядной тьмы, подальше от этого неестественного голоса.

– Я Тень.

Тень, тень, тень, тень… Эмме показалось, что в темноте что-то шевельнулось, девушка захотела закричать, но ни звука не прозвучало из несуществующих голосовых связок.

– Прости, прости… Не бойся, не нужно паники…

В голосе отсутствовали интонации. Монотонные «прости» и «не бойся» со всех сторон. Эмма постаралась успокоиться, разум стал размываться, слова Тени начали сливаться в единый поток.

– О нет, только не теряй сознание, прошу. Я здесь один. И мне страшно от того, что ты сейчас уйдешь.

Она лежит на мягкой, прохладной земле, средь опавших желтых листьев, воздух наполнен запахом жухлой листвы и сырости. Повернув голову, она понимает, что оказалась в небольшом парке, среди серых стволов тополей с редкой листвой на ветвях, паутиной рассекающих воздух.

Будто из воздуха, под ритмичное биение контрабаса звучит голос несравненной Билли Холидей. Парк пуст, неподалеку от того места, где очнулась Эмма, у черного, железного фонаря, стоит кованая скамья с истертыми, лакированными досками.