Гвоздь & винил

«Польша. Мы с ними всю жизнь воевали со времён Тараса Бульбы, и он даже потерял там своих сыновей. Был ещё такой фильм «Пан Володыевский», где все володыевцы скакали на лошадях в костюмах с крыльями! Сейчас у пшеков всё нормально. Они выпускают джинсы «Одра», и их сборная по футболу с Гжегошем Лято иногда неплохо играет. Да, ещё они делают хорошее кино: «Четыре танкиста и собака» «Ставка больше, чем жизнь» и «Дятел».

Матушка Гусыня вылупилась на меня, как солдат на вошь и раззявила было варежку, но тётка из РОНО повернулась и посмотрела на неё, сказав взглядом: «Пусть продолжает».

«Китай. Это подлая страна, хотя раньше у нас с ними всё было хорошо, так как они поставляли нам нехилую тушёнку «Великая стена», хорошие термосы и рубашки «Дружба». «Русский с китайцем братья навек» – так говорили в народе. Когда Мао Цзе Дун начал культурную революцию всё изменилось. Появились хунвейбины, которые пытались захватить в 69 году наш остров Даманский. А перед этим, как рассказывал мой дядя-пограничник, два желтопузых пробрались к нашим в казарму и вырезали всю роту. Сначала закрывали спящему ладонью рот, а потом били шомполом в ухо! В живых остался только дневальный, потому что он ходил срать. Этот парень поседел в один миг»…

Я посмотрел на историчку – она обмахивалась надушенным платком и была близка к лёгкому сердечному приступу.

«Вьетнам. Это -деревня Сонгми. Её сожгли американские джи-ай. Сушеные бананы, которые эти гуки нам поставляют, отравлены после того, как америкосы выжигали их джунгли напалмом и швыряли туда «орандж». У них есть дедушка Хо Ши Мин и бальзам «Золотая звезда», который помогает от всего! И, конечно же, песня американского пилота «Фантом»: «Я иду по выжженной земле, гермошлем защёлкнув на ходу. Мой «Фантом» со звездою белой на распластанном крыле с рёвом набирает высоту»! В этой песне патриоты Вьетконга сбивают самолёты наглых янки над своими бамбуковыми хижинами. И ещё: вьетнамцы едят кошек! Это сказал мне знакомый папы, который там воевал….

Мне казалось, что училки заслушались, но когда я отвлёкся от своего увлекательного рассказа, то увидел, что они о чём-то совещаются: «Вы же видите – у мальчика что-то с головой»… «Замолчи сейчас же, Бобров»! – услышал я громкий «кряк» Матушки Гусыни и замолчал. Весь мой вид говорил о том, что я искренне не понимаю в чём дело.

Потом меня отвели к директрисе, и я долго слушал всякую бню про Родину, дружеские страны и патриотизм. В конце своего яростного спича директриса объявила меня «персоной нон грата» и пообещала, что из школы я выйду со справкой.

В то время, как я намеренно заваливал экзамен по истории мой незабвенный «папаша Пью» диктовал своему денщику-прапору письмо для начальника училища. Помните, когда в старину дворянских сынков выпинывали из дома, им давали родительские наставления и просительные письма? Считалось, что такое письмо поможет любимому отпрыску поступить на государеву службу.

До вечера я в одиночестве просидел на берегу озера, представляя буйную радость предков по поводу моего «исторического» экзамена и был несказанно удивлён, когда по пришествии домой ещё на лестнице услышал доносящихся из нашей квартиры «Журавлей». Всё дело в том, что эту грустную песню мой папаша заряжал будучи в подпитии и прекрасном расположении духа «Наверное, звезду получил» – подумал я и отважно вошёл в квартиру. Предки сидели за празднично накрытым столом и папаша, перебирая клавиши аккордеона своими толстыми волосатыми пальцами, старательно выводил: «… и в том строю есть промежуток малый, быть может это место для меня»… Растроганная маман тихо роняла слезу в фужер с выдохшимся шампанским.

– А вот и наш сын! – воскликнула мамаша, увидев меня – проходи, Иннокентий, садись, у нас сегодня великий праздник!

Я сел за стол и, заметив в папашином фужере со спиртом генеральскую звезду, тихо сказал

– Поздравляю…

– Что-то ты не рад – тонко подметил папаша, снимая с плеч ремни любимого аккордеона – что натворил?

– Понимаете, я хотел сдать историю на «пять». Отвечал почти без подготовки – думал натиском взять, как ты, папа, всегда учил – начал я заранее подготовленную речь – а меня отвели к директору, и она сказала, что моё место в «дурке»… – я покаянно склонил голову вниз, исподлобья наблюдая за реакцией родителей.

На их лицах не дрогнул ни один мускул.

–Это ничего, сынок – широко улыбаясь сказал папаша – я вот тут начальнику училища письмо сочинил. Сопроводительное. Хочешь зачитаю?

– Сын, это чудесное письмо, просто чудесное! – всплеснула руками маман.

– Хочу – соврал я, не имея ни малейшего желание слушать папашину декламацию.

– Тогда слушай! – папаша достал из папки, лежащей на журнальном столике, выстраданное им письмо и начал читать

«Начальнику училища Его Сиятельству генералу майору от инфантерии Свешнину Арнольду Ивановичу от начальника политического отдела н-ской дивизии Боброва Георгия Константиновича.

Милостивый государь, Арнольд Иванович!

Препровождаю письмо сие с чадом моим единокровным Иннокентием Бобровым и прошу Ваше Сиятельство споспешествовать поступлению оного отрока на службу государеву чрез училище Ваше достойное. Ибо не мыслит он жития своего без службы во благо нашей с вами Отчизны!

Сам я прошёл зело тернистый путь от рядового до звёзд генеральских по большому и малому кругу округов наших военных. За время службы взыскания ни одного не имея, токмо чинами да орденами разными награждён был, ибо усердие и благочинность в делах проявляя, солдата простого любил и на путь праведный речами пламенными наставлял! Также имею грамоты я наградные по стрелковому делу, по бегу на лыжах и за пение в военном хоре, потому как дела все эти люблю и любить буду! Здоровье у меня отменное, чего и Вашему Сиятельству желаю, ибо спиртное по праздникам великим только вкушаю, но и выпимши хорошо дело разумею. Буду и дальше стараться и службу государеву бдеть! А сын мой, Ваше Сиятельство, даровит очень и склонность к наукам имеет, особливо к труду и гимнастике, что в Вашем училище и требуется. По сему с душою спокойною к Вам его отсылаю, дабы Вы из него человека сделали! За сим имею честь откланяться. Ваш покорный слуга генерал Бобров». Ну как? Нравится?

– Ага – выдавил я из себя, застыв в позе вынюхивающего погоду бурундука и думая о том, что восприятие мною этого мира существенно изменилось после удара по башке пряжкой солдатского ремня, ведь папаша читал совершенно другой текст! Несколько секунд я хватал ртом воздух, пытаясь понять, что со мной происходит, а потом сказал – Меня же из школы выпустят со справкой… Я же теперь ненормальный…

– Уладим – папаша махнул фужер спирта и, смачно рыгнув, добавил – всяк выпьет, да не всяк крякнет!

– Иннокентий, тебе не надо так волноваться, папа уже побеседовал с директором школы, и у тебя будет настоящий школьный диплом. Тебе просто надо ходить на оставшиеся экзамены. Все учителя в курсе, что с такой травмой головы ты нуждаешься в снисхождении – маман ласково посмотрела мне в глаза и положила ладонь на мою руку.

– Но ведь я не пройду ВВК!!! – истерически заверещал я.

– Ты её уже прошёл – ухмыльнулся папаша – забыл?

– Да. У меня амнезия. Частичная.

Оба родителя скептически покачали головами и посмотрели на меня с явным недоверием. В их взглядах читалось: «Иннокентий, признайся, ты что-то скрываешь»?! и «Я тебе, берибздей, сейчас такую амнезию покажу»!

Конечно, ничего я не забыл. «ВВК – это вилы»! – так говорили все, кто проходил эту сраную комиссию. Мы приехали в военкомат из нашего гарнизонного захолустья, и у каждого с собой был анализ мочи, налитый в подписанную баночку из-под сметаны и кусочек кала, положенный в спичечный коробок. Военрук построил нас у автобусной остановки, и тут обнаружилось, что Лунатик потерял свой кал, а заодно и мочу, которые были заботливо упакованы его маменькой в стиранный полиэтиленовый пакетик.

– М-мудак! – коротко бросил военрук – нагадишь всё как положено, когда прибудем в военкомат!

– А если я не хочу? – робко пискнул Лунатик.

– Товарищи помогут! – рявкнул военрук и повёл нас «на вилы».

По дороге Лунатику вспомнили анекдот, где призывник, желая закосить от армии, собрал мочу всех домашних и отдал её на анализ. «У вашей кошки глисты, у отца – простатит, у матери – ожирение, у сестры – триппер, а вам, молодой человек придётся идти в армию»! – сказал ему военный доктор. Лунатик всю дорогу огрызался на стаю товарищей, и был в корне неправ. По мне так нормальный анекдот о магической силе советской медицины.

Военный комендант оглядел наш неровный строй критическим взором и скупо резюмировал

– Как бык поссал!

– А как он ссыт, товарищ майор? – наивно спросил Юра Плюенков, жуя прихваченный из дома пирожок.

– Сейчас я вам покажу – изменился в лице военком – равняйсь! Смирно! Головные уборы снять!

После беглого осмотра «шведских мальчиков», «сэссунов» и обыкновенных «полечек» военком с нескрываемым злорадством в голосе произнёс

– Всех – под «ноль»! После этого прибудете сюда для прохождения военно-врачебной комиссии.

Ответом на его слова послужило агрессивное молчание.

Пока нас гнали в парикмахерскую, как овец на стрижку, Плюенков получил от добрых друзей несколько хороших пинков по жопе и тяжёлых ударов по печени.

По возвращению обратно в военкомат нас заставили раздеться догола и пустили по кругу. Стыдливо прикрывая срам тощей медкнижкой, я предстал перед женщиной-окулистом

– Ты, мальчик, медкнижку-то давай, и побыстрее! У меня вас тут сотня!

Я отдал медкнижку и стал беззащитен как мышь.

– Садись, Бобров. Таблицу Сивцева выучил поди?

– Какого Сивцева?

– Ладно, на вот, приложи к левому глазу – она дала мне чёрную пластиковую лопатку – читай нижний ряд первую букву!

– Не вижу.

– Читай предпоследний ряд вторую букву!

– Не вижу. Я, вообще, только два верхних вижу «Шэ – бэ – эм-эн-ка» – сказал я и убрал лопатку от глаза.

– Как же это? – возмутилась врачиха и её брови съехали на затылок – у тебя тут совсем другие данные!

– Ослеп, наверное – состроив невинную гримасу, ответил я и быстро-быстро заморгал глазами.

– Много вас тут таких … – раздраженно произнесла врачиха и написала «годен» – следующий!

У лора я «внезапно» оглох на левое ухо, и сколько он ни повторял: «Шесть… шесть… девять… девять»… мне слышалось «восемь».

– В принципе, хорошо – констатировал врач, сморкаясь в измятый и застиранный платок.

– Как это «хорошо»?! Я ведь одним ухом ничего не слышу! – робко возмутился я и придал лицу крамаровское выражение из «Джентльменов удачи». Ну, помните, где они ещё в шахматы играют?

– Ничего. Уши мы тебе прочистим. И, вообще, это не столь важно.

– Не понял?

– А что тут понимать? Вот, к примеру, приходит мужик-импотент к одному врачу-цинику и говорит: «Доктор, у меня не стоит». Тот его осматривает и говорит: «А ко мне-то вы зачем пришли»? Идёт мужик дальше и попадает к врачу – пессимисту. Тот его осматривает и выносит вердикт…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.