скачать книгу бесплатно
«Это ты у нас главный специалист по замужним дамам», – хотел было съязвить Сайт, но промолчал. Как говорится: «Не суди, да не судим будешь».
– Студентка. Перешла на пятый курс.
Халиль, который от безделья почитывал на работе исторические романы, не упустил случая блеснуть эрудицией:
– Наш славный предок Аттила, говорят, плохо кончил, женившись на юной красавице. Отдал Богу душу в первую же брачную ночь. Не боишься, что история повторится?
У самого Халиля жена была на несколько лет старше, поэтому он всегда испытывал зависть к тем, кто был женат на молодых.
– Не волнуйся, брачная ночь уже позади. Как видишь, я уцелел. И оставь в покое прах Аттилы – он выбрал достойную смерть. Давай перейдём к нашим делам. Есть хорошие новости?
– Можно я начну с анекдота? Как-то раз Чапай возвращается из командировки и спрашивает у Петьки, всё ли в порядке. Тот отвечает:
– Полный порядок, только вот погиб геройской смертью чёрный кот.
– Это как?
– Сгорел при пожаре. Охотился за голубями на крыше сарая и не заметил, как сарай загорелся.
– Это какой сарай?
– Да тот, где лошадей держали.
– А кони где были – на выпасе?
– Нет, сгорели вместе с сараем. А от дома Фурманова одна печная труба осталась…
Сайт, который слушал эту байку в сотый раз, прервал вдохновенного рассказчика:
– Давай по сути. Я тороплюсь.
Халилю не надо было повторять дважды.
– Звонил из Москвы Аркадий. Говорит, что послал через Али «гостинец» – пять пачек папирос, начинённых гашишем. Мы их обещали в Самару переслать. Этот Али – азербайджанец, держит «комок» на Ямашева.
– Ну и как, получили гостинец?
– В том-то и дело, что нет. Али твердит, что никто ему ничего не давал. Послал я туда нескольких ребят разобраться, но там этих азеров слишком много собралось – вернулись с пустыми руками. Что скажешь?
Халиль, как всегда, не любил брать на себя ответственность, но сегодня Сайту не хотелось выяснять отношения.
– Дай время подумать. Созвонимся, – кратко ответил он и, пожав влажную руку зама, вышел на улицу.
«Сегодня, можно сказать, один из счастливейших дней в его жизни, а приходится заниматься всякой дребеденью», – с досадой подумал он. В мозгу, который наотрез отказывался сегодня заниматься делами, прокручивались мгновения их второй встречи с Зульфиёй, положившей начало их близким отношениям…
4
Саит ничего не мог с собой поделать – перед глазами всё стояла девушка на подножке вагона, которая весело махала ему рукой, так и не ответив на вопрос: «Можно вас встретить?» То ли разрешила, то ли просто попрощалась…
В эти выходные Саит не находил себе покоя. Его терзали сомнения: «Старик, – говорил он себе, – не кажется ли тебе, что время романтической любви с букетами роз для тебя давно уже миновало? Приди в себя, образумься, она же ровесница твоей дочери! И угораздило же тебя остановить машину, старый ты дурак, как будто мало в Казани девушек, опаздывающих на поезд?»
Так он промучился два дня, но тем не менее в назначенный час стоял у красного кирпичного здания вокзала всё в том же чёрном костюме (а вдруг не узнает?) и с букетом цветов.
Переминаясь с ноги на ногу и беспрестанно поглядывая на часы, он чувствовал себя в высшей степени неловко. Вдруг её уже кто-то встречает? Ведь девушка, что называется, пальчики оближешь. Не может быть, чтобы у неё никого не было. Вдруг она приедет не одна, а с компанией сокурсниц. Студенты любят кучковаться.
Не зная, из какого вагона выйдет Зульфия, он подошёл к началу состава и встал поодаль. Его обтекала толпа сошедших с поезда пассажиров с дорожными сумками и баулами в руках.
Как ни старался он отыскать глазами Зульфию в этой толчее, она прошла мимо незамеченной и остановилась в нескольких шагах от него. Стоит себе, лукаво улыбаясь, в нимбе из лучей неяркого осеннего солнца. Плащ, как и в тот раз, нараспашку. Короткую чёрную юбку и белую блузку сменила на бледно-зелёное шерстяное платье, перетянутое в талии лаковым чёрным пояском. И вновь скрестились взгляды – серо-голубой и серозелёный, заставляя учащённо биться сердца.
– Спасибо, что пришли. Вообще-то можно было не беспокоиться. Теперь я не тороплюсь и никуда не опаздываю. – Глаза девушки словно излучали сияние, от которого преображалось всё вокруг.
– Здравствуйте, Зульфия, – волнуясь, выдавил из себя Сайт, даже не расслышав, что она сказала. Он неловко сунул ей ладонь для рукопожатия. Тонкие девичьи пальчики утонули в его широкой ладони. Он помедлил, не выпуская её руку. У обоих на душе было светло и празднично.
– Поехали?
– На чём поедем?
– Я на машине.
Саит согнул руку «бубликом», чтобы девушка взяла его под локоть.
Он усадил Зульфию на переднее сиденье рядом с собой. Когда помогал ей застегнуть ремень безопасности, рука нечаянно скользнула по груди, ощутив её молодую упругость. Саит невольно вздрогнул, по телу пробежали мурашки.
Девушка, как ни в чём не бывало, слегка отодвинулась и спросила:
– И как это вы нашли время, чтобы приехать встречать какую-то несчастную студентку, которую видели раз в жизни?
– Время? А я его на улице подобрал!
– Как это?
– Очень просто – лежало, свернувшись в клубок…
– Да вы шутник! – Девушка заливисто рассмеялась.
– Куда прикажете ехать?
– В общагу, куда ж ещё!
– Может, заедем куда-нибудь перекусить?
– Меня мама за выходные так напичкала перемячами, эчпочмаками и лапшой, что хватит до следующей недели.
– А как отец?
– Печень у него больная, иногда так схватит, что на стенку лезет от боли. Кстати, он просил меня посмотреть в городе вот эти лекарства, – говорила Зульфия, копаясь в сумочке.
Саит не стал заглядывать в рецепты. Всё равно он ничего в этом не смыслит. На это есть знакомый заведующий аптекой.
– Надо подумать. А если достанем вам эти лекарства, то примете вечером моё приглашение?
Едва закончив фразу, Саит покраснел. Получилось грубо и пошло. «Кретин безмозглый, – обозвал он себя, – теперь она обидится, и правильно сделает!» Но девушка достойно вышла из этой ситуации.
– Ну, продаваться за лекарства было бы слишком дёшево. Я согласна встретиться просто так, – сказала она, опустив ресницы. – Хотя вряд ли мы с вами сможем найти эти лекарства. Эти два – польские, а вот это закупают в Германии на валюту. Наш участковый врач говорит, что эти лекарства держат исключительно для начальства – им без него никак не обойтись, ведь такого пьянства и чревоугодия никакая печень не выдержит.
– А что, и отец ваш вёл такой образ жизни?
– Старался, хотя и был всего лишь колхозным агрономом. А раньше в председателях ходил, пока не сняли за пьянство, – рассказывала девушка без утайки, как старому знакомому. Потом разговор перешёл на институтские дела, про жизнь в общежитии. Они и не заметили, как подъехали к аптеке на улице Горького. Зульфия осталась ждать в машине. Через двадцать-тридцать минут Саит уже вышел, достав почти все нужные лекарства. Только одно из них пришлось заменить другим, но ему сказали, что оно даже лучше по качеству.
Неизвестно, кто из них был счастливее – Зульфия, с радостными возгласами складывающая лекарства в сумочку, или Сайт, наблюдавший за ней. Он ловил себя на том, что никак не может спокойно смотреть на девушку. Непослушный завиток, выбившийся из причёски, ласкает нежную кожу лица и спускается на длинную шею, влажные губы полураскрыты в улыбке. Вот так бы стиснуть её сейчас в объятиях и задушить поцелуями… Хорошо, что Зульфия, по-детски охваченная радостью, не замечала его плотоядного взгляда.
– Как это вам удалось? Мы уже три месяца ищем, все аптеки обегали. Вы, случайно, не мафиози? На первый взгляд, непохоже…
Зульфия, повернувшись к нему, окинула взглядом его чисто выбритое лицо, выдающийся вперёд подбородок, широкие плечи, как будто видела Сайта впервые. В этом взгляде Саит прочёл не просто интерес, а нечто более глубокое и серьёзное…
Потом они, по выражению Зульфии, «двинули в общагу», где с ними случилось небольшое приключение. Не успели они подняться на третий этаж и открыть ключом дверь, как рядом будто из-под земли выросла высокая фигура – молодой усатый парень, видимо, давно поджидал девушку.
– Зульфия, постой, поговорить надо!
Саит почувствовал запах спиртного – кажется, парень принял малость для храбрости. Зульфия не растерялась – казалось, она была готова к такому визиту.
– Ну, раз пришёл, проходи, – спокойно произнесла она. Взяла из рук Сайта сумку, сказав ему:
– Если у вас есть немного времени, пожалуйста, подождите, не уезжайте. У меня серьёзный разговор.
Сайт, оказавшись в затруднительном положении, не знал, как быть. Ему не хотелось быть третьим лишним, он дважды подходил к входной двери. Но рука не поднялась её открыть, а ноги отказывались выходить на улицу. Тут ему пришло в голову, что, возможно, девушке что-то угрожает и нужна его помощь. Саит подошёл поближе к её двери, до него донёсся довольно резкий голос Зульфии. Видимо, она стояла возле самой двери, потому что он отчётливо расслышал: «Я тебе всё сказала. Поздно. Я выхожу замуж. Извини, меня ждут».
Услышав это, Саит чуть не подскочил от счастья, как мальчишка. Хотя вряд ли Зульфия говорила эти слова всерьёз, он всё же почувствовал, что нужен ей.
Едва Саит успел отойти в сторону, как девушка выскочила в коридор. За ней следом усатый парень. Лицо Зульфии раскраснелось, в глазах стояли слёзы, она тяжело дышала, как рыба, вытащенная на берег. В этот момент ей так нужна была поддержка и, увидев её в Сайте, она бросилась к нему на шею и по-детски, взахлёб, разрыдалась.
– Смотри, Зульфия, я тебя на краю света отыщу. Так нечестно! – крикнул парень и, бросив беспомощный взгляд на обнявшуюся пару, направился к выходу.
Саит хотел было догнать парня, но Зульфия с неожиданной для девушки силой удержала его.
– Не надо, не стоит об него руки пачкать… – Зульфия быстро взяла себя в руки, вытерла слёзы. На лице снова заиграла улыбка, и она превратилась в прежнюю беззаботную студентку. Это небольшое происшествие, которое, как гроза, пронеслось над ними, ещё больше сблизило их и придало Зульфие решимости принять приглашение Сайта. Она отнесла лекарства девушке-односельчанке, которая вечером должна была уехать домой, потом со словами «Мы люди ответственные, слово держать умеем!» села в машину, не заставляя себя уговаривать…
Они поднялись на третий этаж сталинского дома. Саит открыл сначала тяжёлую металлическую дверь, затем вторую, отделанную узкими деревянными рейками, и пропустил гостью вперёд. Девушке, не видевшей в своей жизни ничего, кроме деревенской избы и комнаты-пенала с четырьмя кроватями в своей общаге, казалось, что она попала в сказочную пещеру Аладдина.
Квартира Санта была дорого и со вкусом обставлена. В гостиной пушистый ковёр цвета мокрого песка так и манил пройтись по нему босиком. Стены с импортным покрытием меняли свой цвет в зависимости от времени суток и ракурса, с которого на них смотрели.
Из мебели в гостиной были диван с серебристо-серой обивкой и толстыми резными ножками, два глубоких кресла, японский телевизор, увенчанный видиком, «стенка» тёмного орехового дерева и такой же овальный журнальный столик.
В другой комнате через открытую дверь виднелась необъятных размеров кровать, на которой мальчишкам впору в футбол играть.
Если бы не её размеры и не высокая спинка, то она вполне бы сошла за традиционное татарское сакэ. Большие окна наглухо завешены портьерами из плотной ткани.
Хозяин несколько картинным жестом простёр руку, приглашая девушку в дом:
– Зульфия, чувствуйте себя здесь полновластной хозяйкой. Я ваш покорный раб, повелевайте!
В глазах девушки появилось настороженное выражение, и Саит почувствовал, что, пожалуй, перебарщил. Как можно более мягко и приветливо он добавил:
– Проходите, пожалуйста. И не надо меня бояться. Ведь я не давал для этого повода.
– Если бы я вас боялась, не приехала бы сюда. Вы думаете, раз у вас машина с тёмными стёклами, то при вашем появлении все женщины должны с визгом разбегаться врассыпную?..
– Нет, я вовсе так не думаю, – ответил Сайт, немного растерявшись от её слов.
– Я, конечно, стесняюсь немного, но это лишь потому, что у меня нет такого жизненного опыта, как у вас.
Сайт, готовясь к долгожданной встрече, продумал множество тем для разговора, кучу красивых комплиментов и ласковых слов для Зульфии, но все они в нужный момент вылетели из головы, а язык словно прилип к нёбу.
– Чем можно объяснить ваш интерес к заурядной студентке вроде меня? Может быть, поругались с законной супругой и места себе не находите, а тут я случайно подвернулась? Вы носитесь со мною, как с писаной торбой, встречаете с цветами, ищете для меня лекарства…
Хозяин дома никак не мог успокоиться, пересаживаясь с дивана то в кресло, то на стул. «Что же ты молчишь, дубина стоеросовая? Ведь это не она должна поддерживать разговор, а ты. Раскрой рот и скажи без утайки, что влюбился с первой же встречи, как мальчишка, как последний дурак, и что с тех пор не ешь и не спишь, всё думаешь о ней!»
Вместо этого, не глядя на Зульфию, он едва выдавил:
– У меня уже давно никого не было. Если поверишь…
– У бабушки моей есть поговорка: «Мели, Емеля, твоя неделя». Всё равно правду не скажете!
Зелёные глаза девушки, насмешливо сощурившись, приобрели холодный голубоватый оттенок. Она немного помолчала, одёргивая подол строгого, в классическом стиле, трикотажного платья. Саит отметил про себя, что Зульфия никак не похожа на легкомысленную дешёвку.
Девушка первой нарушила затянувшуюся паузу:
– Дорогой хозяин, не хотите ли предложить чашку чая? Уверяю, любой гость оценил бы этот великодушный жест, особенно когда он с дороги!
Саит с досадой хлопнул себя по лбу, мысленно проклиная свою недогадливость.
– Пойдёмте со мной на кухню. Поможете мне приготовить ужин? – Он решился, наконец, попросить помощи у Зульфии.
Два высоких импортных холодильника, стоящих на кухне, оказались битком набиты: балыки, копчёное мясо, куриные рулеты, языки, фрукты, зелень, сладости, вина – чего только не накупил Сайт, готовясь к встрече. Этих продуктов хватило бы им на месяц. У Зульфии удивлённо округлились глаза.
Гостья помогла хозяину накрыть праздничный стол. Саит разлил по бокалам французское шампанское и итальянское мартини с лёгким запахом степной полыни. Вино разлилось по жилам, ударило в голову. К хозяину дома вернулся наконец дар речи. Он заговорил стихами:
Сгорали от любви лишь раз
Меджнун и доблестный Фархад,
Но не сотрутся никогда
В истории их имена.
А я, ничтожный, тыщу раз
Сгорал в огне любви, но кто
Об этом знает что-нибудь?
– Так сказал наш поэт Дэрдменд.
– Мне хочется вам верить, – сказала девушка, осторожно дуя в чашку из полупрозрачного китайского фарфора. – Даже если вы тысячу раз обжигались.
