Мойры не плачут

Варвара быстро прокручивала комбинацию в голове. Значит, она в заложницах, но Влад ещё сомневается, будет он с деньгами или нет. Его неприятно удивило известие о её беременности. «Наверное, он думает, что про беременность сказано специально, чтобы его выманить», – размышляла она. «Подумай сама, как должен отреагировать молодой мужчина. Он только что купил квартиру, у него успешный бизнес. И тут ты, со своим неоконченным высшим. Очень так недвусмысленно получается, что нужно жениться. А я сама не знала и не хотела. Я ещё могу действительно не захотеть, только бы вырваться отсюда. Нужно продумывать план побега. Так, значит, окно внизу без стекла. Даже если они закрыли двери, то, пробравшись в эту комнату, можно вылезти. Там останется преодолеть ворота. Вряд ли они будут спать внизу. Нужно как-то сделать так, чтобы завладеть ключом». Варвара поглядела на дверь, замок открывался ключом с внутренней стороны.

– Да, у меня что-то есть, но вы же забрали мои вещи.

– Ладно, давай пойдём вниз, чемодан внизу. Заодно посмотрим, что у тебя там, и я отдам его, в конце концов, тебе нужны личные вещи, мы же не звери.

«Не звери, не звери, только держите меня тут, как в клетке», – отвечала ей мысленно Варвара.

В комнате на первом этаже около окна была груда стекла, Дорошин сидел на диванчике с окровавленной рукой. Ирацибета вытащила откуда-то чемодан и открыла его. Варвара быстро достала косметичку, в которой у неё были все необходимые средства. Когда они собирались с Андреем в Михайловское, предполагалось, что спать будут в палатках. Перевалов сам лично собрал аптеку, потому что ему везде чудились то змеи, то упавшие деревья.

– Да у тебя тут целый травмапункт, – засмеялся Дорошин.

Варвара перевязывала руку, предварительно обработав перекисью.

– Я не гарантирую.

– Да, спасибо. Варвара, завтра мы встречаемся в городе с Моршанским, но он взял ещё таймаут, думает. Скорее всего, он приедет. Мы с ним встретимся. Потом ты свободна. А с ним будет отдельная история, в смысле ареста. Но до поры – до времени необходимо соблюдать игру с заложницей.

– Да, поняла.

Варвару подмывало спросить про деньги, она ведь отчётливо слышала, что сначала с утра будут сняты деньги, а потом у Ратуши их передадут. Варвара в обмен на деньги. Иначе как – Влад понимает, что его могут арестовать, наверное, подозревает, что его раскрыли. «Нет, нелогично получается. В разговоре звучали деньги и дела, про которые Дорошин даже не заикался. Он рассказывал про убийства. Может, выманивание Влада из-за границы имеет другую цель? И он не убивал?

Можно ли верить Дорошину? С другой стороны, Алексей Шашерин тоже мне рассказывал про две SIM-карты Светловой и про то, что Влад пользовался одной из них. С третьей стороны, он мог пользоваться картой, не подозревая, что она оформлена на Светлову. Например, ему мог её передать Беликов. Для связи. И вообще, очень может быть, что Беликов сам убивал своих пациентов, а для отмазки посылал сообщения с позывным «Мор». И вообще, эта тёмная история с Тимуром. Может быть, спросить в лоб Дорошина, кто это такой? Тогда он поймёт, что я подслушала их разговоры, а это нежелательно, ведь всё интересное ещё впереди. Завтра Дорошин должен как-то передать меня с рук на руки Владу. Но, он может забрать деньги, а меня не выпустить».

У Варвары всё больше складывалось ощущение, что Дорошин как-то сам завязан с неизвестным Тимуром, потому он перед ним и выслуживается так. И очень может быть, что они хотят взять деньги, а Влада, например, убить, да и её тоже. Варваре стало страшно, она больно затянула узел на руке, Дорошин вскрикнул.

– Осторожнее, сестра.

– Да, извините. Скажите, вы встретитесь завтра, а где буду я?

– Ну, ты с Ираидой будешь. Я думаю, что здесь нужно всё прибрать, выехать пораньше. Да, и достопримечательности посмотришь, с Ираидой погуляешь. Ну, где-нибудь будете, в кафе, например. Когда подъедет Моршанский, мы с ним переговорим, потом я вам позвоню и всё, у Ратуши и расстанемся. Я не знаю твои планы, но насколько я понял, за границу тебе ехать нельзя.

– Откуда Вы это поняли?

– Ой, какая ты милая и наивная. Ну, как ты думаешь, кто тебя выцарапал из лап доблестной полиции, когда ты изображала из себя либеральную общественность?

– Я вообще не знала, что там происходит.

– Не знаю, было вынесено судебное постановление об административном нарушении. Несанкционированный митинг и противодействие органам полиции.

– Это бред какой-то, на самом деле. Вообще, всё, что там происходило, бред.

– Ладно, я никаких комментариев давать не буду. Просто Перевалов попросил меня помочь. Итак, завтра у Ратуши найдёте какой-нибудь ресторанчик, на Южном валу там что-то есть недорогое и неброское, будете там ждать моего сигнала. Мы встречаемся, потом вы выходите, ну, и как в лучших советских фильмах, производим обмен.

Глава 18

Ночью Варвара спала плохо, за окном беспрерывно сверкало и лил противный дождь, как будто намекающий, что скоро осень. Так и хотелось сказать ему – ещё нескоро, ещё зелёная трава и тёплое море. Хотя, наверное, не совсем тёплое. Когда-то давно она читала стихи одной малоизвестной поэтессы.

Кто сказал, что море мёртвое?-

Посмотри – оно живое!

То зелёное, то жёлтое, то вдруг голубое..

Кто сказал, что море мертвое?

Посмотри- оно грустит -

Вот лежит такое чёрное, тяжело молчит…

Серый дождик, слёзы моря, волны грозно скачут,

Кто сказал, что море мёртвое?

Мёртвые не плачут…16

Ей вспомнилось детство, поездка в Анапу, вернее, это был уже пригород. Множество разгорячённых тел, кричащие дети, торговцы с чурчхелой и самосой. Но было какое-то странное ощущение счастья, когда, отплыв совсем недалеко, она ложилась на спину и смотрела в небо. В уши заливалась вода, и мир становился безмолвным. Просто небо, заложенные уши и никого вокруг.

Ещё в Анапе были какие-то странные красные жучки, которых собирали все дети, взбираясь на дюны.

Варвара тоже пыталась собирать жучков, но родители жёстко запретили их собирать, потому что у них была какая-то фобия по отношению ко всем насекомым.

Они остановились в стандартном летнем домике, вернее, это была такая череда комнат, как в коммунальной квартире, с несколькими лестницами для спуска со второго этажа и обязательным столиком около каждой двери.

По вечерам откуда-то со стороны аквапарка доносились весёлые голоса, а по тёмным, непривычно тёмным южным улицам ходили толпы отдыхающих.

Варвара слышала разговоры родителей, что с советских времён ничего не изменилось, разве что столовых стало побольше. Дальше шли воспоминания о вожделенном отдыхе в Турции, где абсолютно не нужно думать ни о чём.

А Варваре больше нравился русский юг. В Турции она была совсем маленькой, и ей очень не понравилось ощущение странного внимания турков ко всем детям. Они пытались её обнимать, улыбаться, шутить. В столовой они сами прибегали со сладостями и пытались ей угодить. Как-то она услышала разговор отца с одним служащим, разговор был на английском, потом ночью он обсуждал это с матерью. «Представляешь, предлагал за пару верблюда продать нашу Варю, ему нужна жена», – шептал он маме, думая, что Варвара спит. После этого она всегда отпрыгивала от служащих, которые проявляли к ней внимание.

На русском юге такого не было. Дети бегали спокойно по двору, могли и выйти за ограду. Самое главное, не существовало территории, за которой начиналось что-то неведомое. Варвара чувствовала неискренность персонала турецкого отеля.

Вообще, детство представлялось её калейдоскопом, картинки менялись, но можно было предугадать, как сложится очередной узор. До школы это детский сад, и летний отдых на море каждый год. В школьные годы – это учёба и снова море, а ещё поездки по стране. Было ощущение, что она посетила все храмы Золотого кольца, а еще родители любили колесить по дорогам Московской области и рассказывать то про войну 1812 года, то про боевые сражения Великой Отечественной. Она не очень понимала это увлечение историей, но читала по совету родителей Толстого, Тургенева, Пушкина.

Но классика была не в моде. Было в моде съездить на красивый курорт, прокатиться на крутой тачке. В школе хвастались путешествиями в Тайланд и дайвингом в Красном море. Но родители Варвары не возили её на модные курорты, решали квартирные вопросы и ограничивались родными просторами.

Глава 19

Утро наступило неожиданно. Дверь по-прежнему была заперта. Надежда на побег постепенно покидала Варвару, она чувствовала с утра усталость. Заняться было нечем, разве что почитать журналы, которые лежали стопкой на одном из стеллажей. Она за долгие годы пользования интернетом отвыкла читать с листа. Единственно, когда нужно было читать литературу в читальном зале университета. Это были редкие статьи, причём некоторые печатались в газетах. Газеты были толстые, пожелтевшие, пыльные. Но их хранили зачем-то, хотя давно можно было оцифровать.

Варвара прислушалась, внизу двигали мебель. На часах было одиннадцать. Дверь открыла ключом Ирацибета и поставила поднос с овсяной кашей, фруктами, чаем. Еще на подносе красовались бутерброды с сыром, ветчиной, авокадо. Экзотично, подумала Варвара. Может, у них за ночь аппетит разыгрался? Ирацибета выглядела немного потухшей и какой-то бледной. «А, она не накрасилась ещё с утра, вот и бледной кажется», – поняла Варвара.

– В общем, если хочешь посмотреть город, то собирайся, минут через тридцать выезжаем. Виктор Николаевич подбросит нас в Монрепо17, часа на два, потом на такси подъедем поближе к Ратуши. А он пока по своим делам.

– Хорошо. Отлично, – оживилась Варвара.

Глава 20

Прогулка в Монрепо была великолепна, но Варвара начинала волноваться перед встречей с Владом.

Они вызвали такси и разместились в недорогой забегаловке на Южном валу. Ирацибета заказала пиццу и сок, обстановка была непринуждённой. Она несколько раз созванивалась с Дорошиным, докладывая ему о своих передвижениях. Она была спокойна и рассудительна, лёгкий макияж подчёркивал её кукольный ротик, так плотоядно впивавшийся в пиццу.

      В углу зала на стене была размещена большая плазменная панель, на которой без звука демонстрировались фильмы с видами пригородов Санкт-Петербурга.

Пока они были в Монрепо, накрапывал дождик, огромная туча успела отползти в сторону по побережью в сторону Хельсинки.

За стойкой бара уныло стояла какая-то девица, явно скучающая от совсем небольшого количества посетителей. И то верно, кто ходит в прибрежные кафешки в понедельник днём. Девица протирала стаканы, потом взяла пульт и начала ходить по каналам телевещания. В три часа был дневной выпуск новостей Санкт-Петербурга.

Диктор вещал новости о предвыборной компании по выбору губернатора, которая, по сравнению с московскими волнениями, протекала довольно вяло. Пошли различные вставки интервью действующего губернатора и хвалебные отзывы «простых избирателей». В конце был блок происшествий.

– Сегодня утром, в районе Ваалимаа18, на трассе E18 произошло столкновение легкового автомобиля с деревом. Со вчерашнего вечера в данном районе идёт непрекращающийся дождь, водитель не справился с управлением на повороте, и его вынесло за пределы трассы. От сильного толчка водитель врезался в лобовое стекло, предположительно, он не был пристегнут. Также произошло возгорание, – на экране пошли кадры с места происшествия, крупным планом показана голова водителя, уже обуглившаяся.

– Личность водителя устанавливается, по предварительной версии он выехал сегодня со стороны Финляндии, так как номера машины финские. Автомобиль прошёл пропускной пункт. По запросу власти Финляндии выдали информацию об автомобиле, который был взять в аренду вчера вечером гражданином Российской Федерации. Личность арендатора устанавливается. Мы следим за развитием событий, выпуск новостей каждый час.

Ирацибета смотрела на экран, Варвара сидела к нему спиной.

– Что-то случилось? – спросила Варвара, испугавшись бледного лица.

– Мне… нужно выйти в туалет, пожалуйста, сиди здесь. Сейчас… три часа десять минут, я заодно позвоню Виктору Николаевичу, наверное, он встретится с нашим клиентом.

Это звучало фальшиво. На экране снова замелькали красоты Санкт-Петербурга и его пригородов. Ирацибета отправилась в туалет, Варвара встала из-за стола и пошла в ту же сторону. Она подошла близко к двери с табличками двух треугольников и прислушалась.

Глава 21

– Витя, что делать! – услышала она испуганный шёпот, который срывался.

– Она сидит там, ничего не поняла, спиной сидела. Да там и не поймешь ничего. Просто ты мне ведь говорил номера машины, на которой он должен был ехать, их как раз показали крупным планом, – Ирацибета говорила очень быстро, пытаясь не повышать голос, – да, я поняла. Ты сейчас где?

В голове Варвары вихрем пронеслась догадка. Она пропустила момент, когда разговор прекратится, а дверь с шумом откроется. Ирацибета, уже вся красная, чуть не сшибла её с ног.

– Я тебе что сказала? Сидеть.

– Я захотела в туалет.

– Ладно. Иди. Только быстро.

– Что-то случилось?

– Пока не понятно.

Варвара вышла и снова села за столик.

– Так… В общем. Есть небольшие неприятности. Сейчас мы должны с тобой выйти отсюда, телефоны оставляем.

– Как?

– Ну, ты как маленькая девочка. Короче, объяснять долго времени нет, мы на крючке, и нужно заметать следы. Сейчас Виктор пока ищет, где взять транспорт.

– И что мы будем делать, удирать? От кого?

– Ладно, считай, что это погоня. Читала? Иногда хорошие герои вынуждены удирать. А подробности расскажет Виктор… Николаевич. Сейчас мы ждём звонка, а потом медленно, – она оглянулась, увидев большое растение в оранжевом горшке, – потом медленно идём вон к тому горшку, ты меня прикроешь. Мы должны оставить средства, по которым нас можно вычислить. Но пока ждём звонка с условным сигналом.

Запищал телефон Варвары.

– Ага… Алло. Да, это парикмахерская. Дело в том, что у меня клиентка, голова вся намазана, долго говорить не могу. Да, я могу вас записать через полчаса. Адрес? Адрес у нас прежний, посмотрите по дубль-гис, это недалеко от Ратуши. Да, я вас записала.

– Как конспиративно.

Они подошли к оранжевому горшку с чахлой пальмой, Варвара принялась смотреться в зеркало, как бы поправляя причёску и одежду.

– Всё, выходим. У тебя есть защитные очки?

– Я так поняла, в шпионок мы играем по-настоящему, – усмехнулась Варвара.

Они вышли из кафе. Метрах в двухстах к тротуару припарковался чёрный пежо. Ирацибета остановилась, протирая тёмные очки и через плечо наблюдая за автомобилем.

– Идём, всё чисто. Вот только надолго ли.

Они убыстрили шаги в сторону автомобиля. Буквально не доходя десяти метров за спиной послышался звук визжащих тормозов. В сторону пежо неслась красная десятка. Она была ещё далеко, дверца пежо распахнулась, Варвара узнала Дорошина. Он выскочил и открыл задние дверцы, в которые они прыгнули с Ирацибетой через минуту. Машина резко рванула и стала набирать скорость. Красная десятка становилась всё дальше, но отставать не думала. Все молчали.

– Ладно, девчонки, не трусьте, – нарушил тишину Дорошин.

– А мы не трусим. Только что происходит? – с дотошностью стала повторять Варвара.

– Происходят интересные дела, но я смогу тебе рассказать, когда оторвемся от той красной машинки. Попробую выехать на Ленинградское. Пока не могу понять, куда нам ехать, везде посты, скоро наши параметры передадут всем. Нужно менять машину.

Дорошин свернул в переулок, развернулся и поехал навстречу десятке. Выехав на Ленинградское шоссе, он прибавил скорость, десятка неожиданно отстала.

– Видимо, передали на посты. Тут узловая больница сейчас будет, и военная прокуратура. Невесёлое место, конечно, но получается мы в самое логово лезем. У меня здесь кореш работает, в армии вместе служили. Я буквально на днях ему звонил, он сказал, что работает сегодня, а так могли бы встретиться.

Дорошин остановил машину и скомандовал на выход. Быстрыми шагами они зашли в здание больницы, на вахте сидел немного полноватый товарищ в полувоенном обмундировании.

– Серёга, привет!

Товарищ немного изумился, но Дорошина признал.

– Слушай, – Дорошин стал говорить ему что-то на ухо, – Короче, прошу помощи.

Серёга набрал на пульте, взял трубку.

– Валера, подмени меня на пол-часика, мне нужно тут товарищу помочь, у нас договорённость с Олегом Николаевичем на консультацию. Да, товарищ по армии, мы раньше созвонились, что я помогу. Спасибо.

По коридору прибежал парень лет тридцати и кивнул, открывая проход.

Они шли по этому длинному коридору, выкрашенному зелёной краской, со специфическими запахами из открытых помещений.

В конце коридора был лифт для подъема колясочников. Они зашли в него и облегчённо вздохнули.

– В общем, ребята, смотрите. Это типа маленького склада, там никто не ходит. Стулья есть, сейчас чайник принесу и воду. Располагайтесь. Я дежурю сутки. То есть, утром нужно решать. Могу дать свою машину, она у меня, правда, трухлявая. Но ездит.

– Спасибо, друг. Давай так…

Дорошин открыл свой рюкзак. Протянул Серёге несколько пятитысячных. Серёга пересчитал.

– Это много.

– Ничего не много, ты меня просто спас. Не спрашивая деталей.

– Обижаешь. Свояк свояка не выдаст, сколько каши перловой вместе съели.

– Вот-вот. Добавишь, купишь что поновее, ничего страшного. Да, еще… Деликатный вопрос. Нам бы нужна еда, к вечеру, может быть.

– Понял. Больничную еду не предлагаю. Сейчас закажу что-нибудь, потом через часик занесу.

Серёга вышел, потом вернулся и поставил электрический чайник на подоконник. Помещение было не очень маленьким, на стеллажах размещались всякие матрацы. В закрытом шкафу в углу находилось постельное бельё. Как пояснил Серёга, это такой почти неприкосновенный запас, ни разу не использованное.

Почти гостиница, подумала Варвара. Только всё равно выйти никуда нельзя. Как была в клетке, так и осталась. Только количество охотников увеличилось.

Глава 22

Дорошин попытался открыть маленькое окно. Нужно было залезть на стул, чтобы отогнуть гвозди.

– Ничего, девчонки, прорвёмся.

Из окна дунул свежий ветерок, комната наполнилась влажностью.

– Ну, так на чём мы остановились. Да. Нас преследуют довольно серьёзные люди, а всё потому, что кто-то увёл у них деньги в офшоры.

– Вы имеете в виду Влада? Где он?

– Когда мы были в кафе, по телевидению стали передавать новости, – сказала Ирацибета, – ты, конечно, слышала, что разбилась машина. Я знала номера, которые были у этой машины, мы отслеживали Влада в Финляндии. Вернее, не мы конкретно, а наши люди. Как раз до пересечения границы.

– Вы… хотите сказать, что это был он? – У Варвары от неожиданности потекли слёзы.

– Да, нет сомнений. Его отслеживали с самого утра, машина была арендована накануне. Он с утра поехал в банк и снял наличные. Хотя… Витя, у меня тут мысль возникла.

– Какая?

– Ну, я ведь занималась в офисе делами Моршанского, работала, так сказать, под его руководством, – она двусмысленно улыбнулась в сторону Варвары.

– Не отвлекайся, я знаю, что ты девочка средней степени стервозности. И?

– Ну так вот. Да, Варвара не в теме. Так вот. У нас была контора с лицензией по безопасности и вообще такая вся на хорошем счету, а видов деятельности целый список. Мы участвовали в аукционах и конкурсах, я готовила документы, если очень сложно, то обращались в его же прежнюю компанию. Ну, выигрывали конкурсы, потом брали субподрядчиков, у которых репутация не подходила под эти все тендеры. Согласовывали, конечно.

– Дальше-дальше, не отвлекайся.

– Потом, как вы знаете, нам перечисляли деньги после сдачи работ, мы переправляли в офшоры, в основном Кипр использовали. Правда, тут с лета понеслась какая-то нехорошая тема с их стороны…

– Да это всё понятно, что дальше?

– Да, ну и потом уже свою долю Моршанский получал, горя не знал. Так как я и жнец, и на дуде игрец, я видела эти переводы. Потом он как раз бросал в банки за границей, подготавливал, я так понимаю, переезд. Но про эти банки я узнала, когда он скрылся уже. Да и перекинул не свою долю, а вообще чужие суммы, которые нужно было отправить таким товарищам, как Тимур.

– Кто такой Тимур?

Ирацибета переглянулась с Дорошиным.

– Тот ещё козёл, – почти вместе сказали они.

– Ну, в общем, это дяденька такой весь из себя из нынешней как бы элиты. Держит несколько бизнесов по городу, дорожное строительство, просто строительство, ритейл и так далее. Но у него есть некоторые проблемы, фирмы в РФ не зарегистрированы. По закону, он не может участвовать в конкурсах по госконтрактам, а интерес есть. Вот, он был субподрядчиком, то есть мы сразу туда ему деньги переводили после сдачи работ, а потом он нам. И в последний раз несколько траншей прошло напрямую на наши счета.

– Ираида, ты скажи суть, ты видишь, она ничего не понимает.

– Суть в том, что на самом деле Моршанский не мог снимать деньги в том банке, в котором якобы снимал сегодня утром. – Ирацибета победоносно посмотрела на своих собеседников, – Я посмотрела сообщения от наших корреспондентов. У него счёт совсем в другом банке. И я знаю в каком.

– А почему ты мне не сказала? – быстро спросил Дорошин.

– Я сейчас вспомнила, – она кокетливо улыбнулась.

– Погодите устраивать разбирательство. Почему за нами гоняются? – Варвара хотела прояснить ситуацию, сейчас её не волновало, где хранил деньги её приятель, но очень волновало, что кто-то за ними гонится.

– Видишь ли, Тимур знаком с Виктором Николаевичем. И Тимур поручил уладить этот конфликт с деньгами. Получается, Виктор Николаевич не справился, – пояснила Ирацибета.

– То есть? – переспросила Варвара.

– То есть, по некоторым так называемым понятиям, которые приняты в этом кругу, получается, что деньги переходят в качестве долга на Виктора Николаевича. Вот поэтому и важно, что они не сгорели в той машине, а спокойно лежат в банке. И почему-то у меня есть ощущение, что где-нибудь в банке хранится доверенность, оформленная именно на тебя, – Ирацибета посмотрела в упор на Варвару.

– Я ничего про это не знаю…

– И мы не знаем наверняка. – Ирацибета просто впилась взглядом в Варвару, как на допросе.

– Но, согласись, интересно было бы узнать. А для этого нужно выработать план. Который мы не разработали на такой случай. Вернее, у меня было предчувствие, почему я и разрыл телефон кореша, пришлось домой звонить, поднимать российские базы. Ну, вот поэтому, – подытожил Дорошин.

– Ой, как скучно. Я-то думала эта больница прямо нам на удачу свалилась.

– Конечно, нет. Соломку не подстелешь – больно падать, – пытался пошутить Дорошин.

– Хорошо. Я что-то подустала. Мне нужно прилечь. – Варвара почувствовала дрожание в ногах, нужно было обязательно получить точку опоры.

Глава 23

Дорошин скинул со стеллажа несколько матрацев. Ирацибета достала простыню.

– Возьми, она чистая, новая совсем.

Варвара прилегла и внезапно скрючилась, подогнув ногу под себя.

– Больно…

– Слушай, давай так, – часто заговорил Дорошин. Мы в больнице, выйдешь из кабинета – и вот они, люди в белых халатах. Мне сейчас Серёге не позвонить, сама знаешь. Он должен прийти минут через двадцать, принесёт какую-нибудь ампулу, спросит у медсестры. Короче, держись.

Варвара стиснула зубы и замерла.

Дорошин продолжал тихо говорить с Ирацибетой.

– В общем, Серёга подгоняет нам авто. Надо ему сказать, чтобы доверенность дал. Так… говоришь, банк другой. А помнишь название точное, куда переводили?

– Отделение Swedbank в Хельсинки. Насчёт доверенности – это предположение. Желательно добыть телефон с интернетом. Или ноутбук, тут наверняка есть сеть. Нам нужно посмотреть дороги. И ещё у меня есть одна идея. Но нужно средство связи.

– Ладно, что-то Серёга долго идёт, пиццу, что ли, не подвезли? – с усмешкой спросил он. – Хорошо, давай рассуждать. Сейчас новость прошла, наверняка в банке знают, что он разбился. Если предположить, что там лежит доверенность на Варвару, то не будет ли подозрительная попытка взять эти деньги? Как думаешь, он точно написал доверенность?

– Я почти уверена. Смотри, ты сообщаешь ему о ребёнке. Логично, что он хочет о нём позаботиться?

– Ты рассуждаешь, как женщина. Если ребёнка нет в природе, он для мужчины как бы абстракция, понимаешь? И потом, когда был у нас разговор, он такую фразу обронил, что экономически нецелесообразно. Про Варвару как раз. Ну, вроде как, пока она одна была, это вроде как его устраивало. А вот в таком положении.