Хайаса. Земля Богов

скачать книгу бесплатно


– Все, всем разойтись. Никита, Ромка, Потапов, давайте сюда, базар есть.

Когда остались одни, сели, закурили.

– Ну что, чего скажете? – без предисловий начал я.

– А чего говорить, мистическая хренотень, по-моему, ничего страшного, – первым высказался Ромка.

– А что за переходы туда и обратно, отпускания души… а вдруг замочат? – бдительный Потапов не изменяет себе – как всегда, настороже.

– Да на фига им? Мы же вроде им нужны, вон целый полк солдат обучить надо, – версия Никиты вроде более реалистична, – да и потом, мы же там будем, так что подстрахуем, если что.

– Ладно, с этим все ясно, теперь по местам – на тренировки. Что будем делать? У Хавилы около четырехсот воинов.

– Целый полк, – удивился Ромка.

– Половину он пришлет сейчас, а половину – когда закончим с этими, – пояснил я.

– Короче, батальон сменит батальон.

– Что скажете?

– А оно нам надо, в натуре?! – сразу отрезал Ромка. – Нам бы самим разобраться.

– Ну, во-первых, Ром, пока что в этом мире Хавила – наш единственный союзник. Они нас кормят, помогают нам. Ром, одной рукой хлопать не сможешь. И во-вторых, обучая их, мы и сами будем учиться. Можно более развернутые бои устраивать… так что, это нам тоже на руку.

– Ну, тогда берем, что тут обсуждать, – высказался Никита, – батальон делим на две роты.

– Вот и я об этом. Первая рота твоя, вторую кто возьмет?

– Я пас, – поднял руки Ромка.

– Тогда ты, Потапов.

– Хорошо.

– Ну, там по ходу разберетесь.

– Сделаем.

– Ну, тогда, Ром, тебе придется заняться их обустройством, двести человек как-никак.

– Ну вот, все-таки припахали.

– Не плачь. Мне тут завтра помирать по плану положено, и то не плачу, – улыбнулся я, – как будто сам все делать будешь, их же и поставишь на работы, если надо будет. Все, вопрос закрыт, идите готовьтесь, пацаны.

– А ты? А-а, я ж забы-ыл, ты ж у нас уже мужчина не одинокий, мягко говоря, – на этот раз Потапов получил подзатыльник от Никиты.

Уже ночью, в шатре Хавны, мы лежали обнявшись, она положила голову мне на грудь и гладила мое плечо.

– А тебе завтра обязательно проходить этот ритуал?

– Думаю, да, если я откажусь, то и твои, и мои люди разочаруются во мне, – здесь я скривил душой, в моих ребятах я был уверен на все сто процентов.

– Я боюсь.

– Ты думаешь, Хет захочет сделать мне что-то? – напрягся я.

– Нет. Хет мой дядя, он очень хороший, очень добрый и честный, он сделает все, чтобы с тобой ничего не случилось. Но я первый раз видела его таким испуганным и растерянным.

– А чего он так испугался?

– Не знаю. Наверно, твоего родового знака.

– Это не мой родовой знак.

– А что это?

– У нас на седьмой день рождения ребенка крестят.

– А что это?

– Ну, мне сложно так с нуля объяснить это. Это ритуал, когда мы принимаем Бога. Ребенка опускают в купель с водой, потом помазывают Миром. А в конце ритуала на шею вешают такой крестик, благословляя его на правильную жизнь.

– Прошедший ритуал Мира, Воды и Благословения.

– Надеюсь, он именно это имел в виду.

– А что это означает, – держа в руках крестик, спросила Хавна. Интересно, она совсем не боялась его, как другие.

– Это крест, на котором был распят Сын Божий.

– За что?! – изумилась Хавна.

– Потому что люди были обозлены. Когда его кровь упала на прах Адама, все грехи человечества очистились, и каждый человек уже с нуля выбирает, как ему жить: в грехе или в чистоте. Сын Божий прощает все грехи, если раскаяться.

– Всепрощающий?

– Наверно, да.

– Но он сказал, что Всепрощающий еще не рожден

– Ну, если мы говорим об одном и том же, то он родится через несколько тысяч лет.

– Это очень много, а ты знаешь будущее?

– Для меня это прошлое, но я не все знаю. Давай спать, завтра тяжелый день, – сказал я и чмокнул ее в носик.

Она обиженно уткнулась мне под мышку, и мы заснули.

Глава 12. Ритуал

На следующий день меня разбудили песни, доносившиеся снаружи. Блин, неужели потише нельзя! Высунув голову наружу, увидел, что шатер окружили воины Хавилы. У входа собрались женщины, они танцевали и пели песни, а у самого входа в шатер стояли двое часовых из наших – в полном вооружении. Я так понял, это уже Никита подсуетился. Увидев меня, все радостно закричали, мужики застучали копьями по щитам в знак приветствия, женщины хлопали в ладоши и кричали. Короче, никогда не думал, что могу своим пробуждением вызвать такой взрыв эмоций. Кстати, а где Хавна, куда она пропала? Я засунул голову обратно, быстро натянул на себя штаны и ботинки, огляделся… блин, похавать бы. В шатре поесть было нечего, поэтому уселся обратно на ложе. Н-да, придется подождать, пока фестиваль народной музыки снаружи закончится.

Но тут полог раскрылся, и напевая песню, хлопая и танцуя, в шатер зашли женщины и стали расходиться по периметру. Последней вошла Хавна, все ее тело было расписано белой глиной, какими-то иероглифами, то ли знаками, в руках она несла огромный поднос, полный еды. С обеих сторон ее сопровождали два парня в жреческих одеждах. Дойдя до середины шатра, Хавна начала танцевать, подняв над головой поднос. С виду поднос выглядел очень тяжелым, но Хавна не только легко удерживала его, но еще и умудрялась вертеть над головой в танце, как пушинку. В трансе она, что ли… Не зная, как себя вести, я продолжал сидеть на ложе – ну, не танцевать же мне со всеми. Протанцевав так минут десять, Хавна и эти двое глубоко поклонились мне и так, склонившись, подошли. Хавна положила поднос передо мной и опустилась напротив на колени. Двое жрецов сели с двух сторон от меня, положив руки на колени. На подносе были только молочные продукты. Ну, если так надо, то ладно. Взглянул вопросительно на Хавну – мол, уже можно есть или нет. Она пришла мне на помощь и начала меня кормить из рук. Первым моим порывом было взять еду у нее из рук и есть самому, но жрецы остановили меня и вернули мои руки на исходную позицию: сиди, дескать, не рыпайся, сервис у нас на уровне. Трапеза проходила при всеобщем полном молчании, под шумный аккомпанемент женского хора.

Снаружи доносились лишь крики воинов Хавилы и бой барабанов. Что и сколько есть, решала за меня Хавна. Покормив меня, она встала. Две женщины унесли поднос, и в ту же минуту к Хавне присоединились несколько девушек, подняли меня на ноги и стали танцевать вокруг меня – хлопая в такт и синхронно кружась. «Блин, интересно, не съедят ли меня в конце?» – в уме я пытался шутить, чтоб расслабиться, но тут… меня начали раздевать. Я было дернулся, но девчонки засмеялись и настойчиво продолжили. «Ладно, расслабься и получай удовольствие», – уговорил я себя. Раздев меня догола, повязали набедренную повязку, и танец продолжился – без всякого интима. Хавна взяла меня за руки и, пританцовывая, вывела из шатра. Жрецы Хета с каменными лицами беззвучно следовали за нами. Дискотека на этом не закончилась, она продолжилась уже на свежем воздухе. Мне все это напомнило сюжет из телепередачи «Клуб кинопутешественников» о каком-то африканском племени, только там танцевали вокруг костра и вроде людей не ели, может, и здесь пронесет, я все еще пытался шутить в уме – надо же как-то расслабиться. Но расслабился я, только когда увидел своих ребят, которые стояли в сторонке и явно прикалывались надо мной. Увидев их реакцию, внутренний напряг отпустил меня. Я чуть сам не стал пританцовывать под ритм барабанов. Почувствовав что-то, Хавна улыбнулась, вплотную приблизилась ко мне и шепнула:

– Не переживай, расслабься и доверься мне, – я только кивнул в знак согласия.

Но одно дело кивнуть, расслабиться сложнее. Стоило мне почувствовать тепло ее тела, во мне словно сработал какой-то тумблер, и напряжение улетучилось, я слышал только ритм барабанов, да на коже чувствовал тепло Хавны. Ноги сами собой начали притоптывать в такт, а вся процессия направилась к подножию холма, на котором был разбит лагерь. Там под обширным навесом стояло что-то наподобие огромной ванны, размером с небольшой бассейн. «О, водные процедуры намечаются, – мне уже стало почти весело, я с удовольствием прихлопывал и пританцовывал. – Блин, они явно чего-то в еду подмешали», – подумалось мне.

Подойдя к холму, мы с Хавной и ее подружками поднялись по лестнице к бассейну и залезли в воду. Вода успела немного прогреться на солнце, но еще слегка холодила кожу. Приятно пахло мятой и еще какими-то травами. «Меня заваривают с травами», – мелькнула очередная веселая мысль, но тут же пропала. Я заметил, что рисунки на теле Хавны водой не смыло.

Тщательно обмыв меня (все под неусыпным вниманием жрецов), в сопровождении песни и пляски людей Хавилы меня вывели под руки из воды и уложили там же на ложе. Принесли масла и благовония. Я не большой любитель массажа, но тут минут через десять отключился. Пришел в себя, когда солнце уже садилось. Рядом никого не было, только Хавна и два ее безмолвных друга. Они молча стояли у изголовья и ждали моего пробуждения. Лиц их я не видел, так как солнце садилось за их спинами и слепило меня. Проснувшись, я почувствовал себя заново родившимся. Всю усталость и напряжение последнего времени как рукой сняло, и я чувствовал себя полным сил и энергии. «Это ж сколько я здесь валялся, уже закат, – подумал я, – вот что массаж животворящий с человеком делает». Я продолжал прикалываться над собой.

Не успел я подняться с ложа, как Хавна и жрецы заключили меня в треугольник – с Хавной в вершине и жрецами по сторонам. Они повели меня к шатру Хета, стоявшему на отшибе, отдельно от всех. Из шатра доносился монотонный барабанный бой. Весь шатер и земля вокруг него были разрисованы какими-то магическими знаками, подойдя к которым Хавна остановилась и отошла в сторону, пропуская нас. Я так понял, ей туда дорога заказана.

Войдя внутрь, мы оказались в кромешной тьме, только из трех отверстий в потолке шатра падали три луча, которые сходились посередине и освещали миску с какой-то белой жижей. В шатре пахло какими-то благовониями, отчего голова стала немного кружиться. Мы подошли к миске, и два жреца положили руки мне на плечи и чуть надавили, давая понять, что надо сесть. Сами опустились по обе стороны от меня, лицом ко мне. На грани слышимости, не ушами, а скорее всем телом я ощутил исходящий от них звук – м-м-м-м. От этого звука тело мое начало вибрировать. Перед глазами стало темнеть. Бой барабанов и голоса двух жрецов вдруг резко прекратились. Я тряхнул головой, пытаясь привести ее в порядок. Из темноты неожиданно вынырнула голова Хета. Если бы не полная релаксация, я бы, наверное, подскочил с перепугу, но сейчас просто уставился ему в глаза. А он начал напевать свои ритуальные песни, которые подхватили его помощники, опять забили в такт барабаны.

Помощники Хета подняли чашу. Хет погрузил в нее пальцы и, напевая свои молитвы, стал рисовать на мне какие-то знаки. Кожу начало жечь. Я посмотрел на свои руки: на них Хет уже успел нанести иероглифы, и мне показалось, что в этих местах кожа задымилась. Потом роспись на мне стала расплываться, и жжение прекратилось. Хет снова нанес рисунки. Опять жжение, и опять знаки расплылись. Хет снова сделал попытку, но с таким же успехом.

– Божественный, ты и Древо на тебе отторгают защиту, которую я пытаюсь дать тебе, – это были первые слова, которые я услышал за сегодняшний день, не считая фразы Хавны, которую она успела шепнуть мне на ухо. От неожиданности я вздрогнул, словно впервые услышал человеческую речь. – Одна надежда, что Древо и Благословение защитят и помогут тебе, а я здесь бессилен.

Сказав это, он поклонился и встал. Помощники подхватили меня за руки, и все вместе мы вышли из шатра. Снаружи уже было темно. Небо от края до края было усыпано звездами. Они сияли так близко, что, казалось, вот протяни руку и возьми пригоршню.

Вокруг шатра горели костры. От самого шатра шла дорога, тоже по краям освещенная огнями. У входа стояли два огромных быка. Меня подвели к ним и помогли подняться на них. На широких бычьих спинах стоять было легко, главное, чтоб они шли в такт и рядом, чтоб ноги не разъехались, а в том, что мне придется передвигаться именно так, я был уверен. Помощники Хета помогли мне встать на животных, прошли вперед, взяли быков за кольца в носу, и под размеренные напевы жрецов вся процессия пошла по освещенной дороге. Хавна стояла в сторонке, а когда мы вышли, пристроилась сзади, в конце процессии. Быки шли спокойно, я почти не ощущал качки. Вдали показалась широкая площадка с огромным прямоугольным камнем в центре и множеством людей с факелами в руках.

Когда мы приблизились к площадке, быки остановились, и я спрыгнул с них. Вокруг камня сидели люди, и если бы не оружие и штаны, я б не узнал в них своих ребят. Все они сидели по пояс голые и измазанные той же белой краской с головы до пояса. В руках они держали щиты, а копья и мечи лежали рядом на земле. Странно, но сейчас я ощущал их поддержку не на физическом, а скорее на каком-то высшем, духовном уровне. Их лиц я не мог разглядеть из-за краски, а тем более прочитать их настроение. За спиной каждого из ребят стоял жрец. Сопровождающие подвели меня к камню. Два воина Хавилы поднесли мое оружие и щит и с поклоном передали мне. Хет окропил все это водой, принял у меня и сложил все на камень: щит посередине, а меч и копье – по обеим сторонам щита.

Все это происходило под ритуальные песнопения жрецов, бой барабанов и звуки масинко. Хету поднесли большую чашу с какой-то жидкостью. Произнеся над ней молитву и добавив еще что-то, он принял чашу, подошел ко мне, отпил из нее и передал мне. Приняв чашу, я тоже отпил из нее. Напиток был очень терпкий, сладкий, чем-то напоминал дошаб[13 - Дошаб – уваренный, концентрированный фруктовый сок. Как известно, различные виды дошаба принято изготавливать на основе абрикосового, виноградного либо тутового сока, причем без использования сахара. Тутовый дошаб является отличным народным средством от кашля.], но явно был с какими-то добавками. Сделав большой глоток, я передал чашу обратно Хету. Он принял ее и, продолжая напевать ритуальные гимны, по очереди поднес всем моим ребятам.

В тот момент, когда из чаши отпил последний, у меня все поплыло перед глазами. Я метался внутренне, бился о стену той клетки, которая сдерживала меня. Напрягшись, я из последних сил сломал решетку и с криком выбрался наружу, ощутив полную, беспредельную свободу. Оглядевшись вокруг, я замер. Что-то было не так. Не сразу сообразил что именно, но потом дошло: я смотрю на все не изнутри, а, как это ни смешно – откуда-то сверху, под углом. Двое жрецов, которые сопровождали меня весь день, держали меня под руки, вернее, я висел у них на руках спиной в Хету, который густо смазывал мою спину той же жижей, что и в шатре, но без рисунков. Вокруг Хета, двух его помощников и меня – того меня, который остался внизу, стояли двадцать воинов – мои?х воинов, судя по тому, что у них было наше оружие. Они стояли ощетинившейся копьями стеной из щитов. Вокруг меня вертелся темный вихрь, стремящийся прорваться к моему телу. Закончив обмазывать мне спину, Хет взял обсидиановый нож и стал вырезать на моей спине крест, эскиз которого я дал ему. Крови было не много, она смешивалась с белой краской. Стал проявляться рисунок. Боли я не чувствовал – ни тот я, который смотрел сверху, ни тот, который был внизу. Чем ближе был конец рисунка, тем яростнее бился черный вихрь о щиты воинов. Но, натыкаясь на копья, он отскакивал с ужасным, леденящим кровь воем.

Закончив рисунок, Хет опустился на колени, воздев руки кверху. Из него вырвался нечеловеческий крик, который рассек окружающую нас мглу. Это помогло уложить меня окровавленной спиной на щит, а воинам – занять новую позицию, окружив алтарь вместе со мной. Но через пару секунд атака тьмы повторилась. Хет лежал без сознания, а воины продолжали бить, крушить и разгонять тьму. Странно, но тьма не приближалась ко мне – тому, который наблюдал сверху, а обходила стороной, словно обжигаясь, стремясь именно к телу, лежащему на щите.

Посмотрев на все это, я устремил взгляд вдаль, и увидел кровавое зарево. В его сторону по земле тянулись красные метастазы. Любопытство пересилило, и я метнулся туда. Передо мной выросла огромная пирамида, метров девяносто в высоту. «Зиккурат Этеменанки, – догадался я, – или Вавилонская башня, как знают его в мое время». Метастазы земли сходились именно в нем. Зиккурат, как раковая опухоль, весь кровоточил, реки крови стекали по ступеням. А из него исходил стон сотен тысяч несчастных, погибших во имя величия его. Боль охватила меня. Терпеть эту боль было невозможно. Я метнулся в сторону и оказался в темном помещении, еле освещенном несколькими факелами. В зале было несколько человек. Лиц в потемках не было видно. Я слышал их разговор.

«– Повелитель, почти все склонились пред тобой, может, немного ослабить давление на другие роды?

– «Почти» меня не интересует, предо мной должны склониться все. И этот презренный потомок Фаргома[14 - Фогарм, Фаргом, Тегарма, Торгом – библейский послепотопный патриарх, сын Гомера, внук Иафета; брат Рифата и Аскеназа. Отец прародителя армян Айка.].

– Сын мой, – послышался женский голос, – не забывай, что я вскормила его своим молоком – тем же, что и тебя, вы молочные братья, не смей причинять ему вред.

– Мать, он открыто насмехается надо мной перед людьми, он не выказывает мне уважения, какое подобает проявлять к повелителю.

– Так сделай так, чтоб выказывал, сделай его союзником, это приведет к тебе тех, кто еще не склонился перед тобой.