скачать книгу бесплатно
– Габриэль, – вкрадчиво сказала Люсинда, осторожными кошачьими шагами и с кошачьей же грацией пробираясь в кухню, – ты так и не объяснила в подробностях, что у них там происходит.
– Они ведут себя ужасно, – прошипела Габриэль.
Она всё-таки сумела углядеть на полке новые кружки, в которых Мелисса подавала чай гостям, и извлекла одну из них. Раздражённо швыряя молотые зёрна в чашку, она шипела сквозь зубы всё то, что думала об этих Эстеллах, и не скрывала своих чувств.
– Они приехали и начали оценивать дом, как будто собрались в нём жить, – говорила она, – и посмели ещё заявить, что у Мелиссы плохое имя! Можно подумать, – она презрительно скривилась, – что Арчибальд или Бальтазар – это такие имена, которыми стоит восхищаться! Я даже не выговорю их с первого раза!
– Но Габриэль, – осторожно вмешался Блез, – никто из нас с самого начала не думал, что они окажутся приятными людьми.
– Таких монстров ты ещё не видел! – огрызнулась Габриэль и плеснула кипяток в чашку миссис Эстелл. – Если она смеет так вести себя в гостях, я ужасаюсь, когда представляю, что творится у неё дома. Да и муж её… полнейший подкаблучник! А сын… большего идиота я ещё не встречала! Пока мы шли от ворот к дому и стояли в холле, он ни слова не произнёс! И смотрел он на нас такими странными глазами, что можно подумать, будто его родители держат его в клетке. Хотя я уже не удивлюсь ничему, что связано с этой женщиной. – Габриэль презрительно фыркнула. – Я не понимаю, как Мелисса сейчас может сидеть с ними там… одна… – она возвела глаза к потолку и передёрнулась всем телом от отвращения. – Мне казалось бы, что я сижу напротив огромной ядовитой змеи, чувствую, как она гипнотизирует меня взглядом и готовится укусить. – Габриэль снова дёрнулась и отставила чайник в сторону. – Оона, подай сливки из холодильника, если они там есть, конечно. Что ж поделаешь, придётся попытаться угодить этой стерве, чтобы она не съела Мелиссу заживо. «Мелисса – вульгарное имя», – Габриэль нервно рассмеялась, – а Габриэла? Звучит отвратительно!
– Габриэль, но её имя практически такое же, как и у тебя, – напомнил Патрик.
Она сердито отмахнулась:
– Нет, не такое же! «Габриэль» звучит намного мелодичнее и красивее, чем какая-то там «Габриэла». Знаете, это имя напоминает мне стук ножа мясника по доске: «Габ-ри-э-ла!»
Краем глаза она заметила, что на лицах ребят застыли изумлённые маски, и постаралась изобразить у себя на губах улыбку как можно дурашливее, чтобы они решили, будто она шутила, в то время как шутить ей хотелось меньше, чем когда-либо.
Оона подала пакет со сливками, Габриэль с размаху опрокинула его над чашкой и бешено завращала ложкой в напитке. Оона и Линда суетились рядом: они разливали чай и составляли всю посуду на поднос, который Блез сумел разыскать где-то внутри тех же шкафчиков, а Люсинда ворошила продукты в холодильнике, отпуская скупые комментарии:
– Это не то. И это не подходит… а это вообще что такое? – и она брезгливо приподняла двумя пальцами пакет, в котором лежало нечто, источавшее угрожающий запах. – Кто-нибудь знает?!
Линда смерила пакет подозрительным взглядом.
– Понятия не имею… положи это на место и лучше не трогай, вдруг оно опасно?
Наконец, Люсинда сумела при помощи Ооны и Линды соорудить на скорую руку пудинг. Пока они этим занимались, на передовую – то есть на встречу с Эстеллами – отправился Блез, как самый спокойный в компании после Люсинды. Блез был снабжён чаем, кофе, магазинным печеньем, конфетами и поручением передать от поваров, что вскорости будет готово коронное блюдо.
– Именно так и передать? – недоверчиво спрашивал Блез. – Но это же звучит так, как будто я выслуживаюсь!
– Ничего ты не выслуживаешься, – спокойно возразила Люсинда, – я уверена, что эту семью нужно бить именно таким же способом, каким они бьют всех, кто им не нравится. Скажи им, что здесь действительно есть повара, – и они уже станут думать о Мелиссе и мистере Эстелле лучше.
– Это предположение взято всё из той же книги по расположению к себе людей? – скептически осведомился Стивен.
– Возможно, – Люсинда спокойно пожала плечами, – я уверена, что этот трюк подействует. А, даже если я и попаду впросак, нам всё же не стоит сообщать правду: что пудинг приготовили три школьницы, которые пришли сюда в гости. Я уверена, узнай миссис Эстелл об этом, она даже есть не станет
– Ну и славно выйдет, – пробурчал Блез, однако покорно принял и поднос, и наставления, а затем вышел.
Вокруг стола закипела напряжённая работа. Девочки действовали так слаженно и быстро, словно они умели читать мысли друг друга, Габриэль изредка подавала им миксеры, ложки, сахарницы, носилась из угла в угол по незнакомой кухне и с неожиданной быстротой обнаруживала всё, что ей требовалось. Вскоре пудинг был готов, и за ним явился Блез. Глаза у Блеза были остановившиеся, поражённые и неприязненно сощурившиеся, а сам он был бледен и дрожал – как Габриэль сообразила, от отвращения.
– Ну, и как? – сразу подались вперёд ребята.
– Сказать, что это ужасно… – Блез покачал головой и с трудом выдохнул, – значит ничего не сказать. Сначала эта женщина придралась к тому, что блюда принёс не дворецкий. Когда я сказал, что дворецкого тут вообще нет, она спросила, кто я.
– А ты? – с придыханием спросила Люсинда.
– А я сказал, что я помощник повара, подрабатываю тут в свободное от учёбы время, – Блез пожал плечами. – На это мадам Эстелл скривилась, обозвала меня неучёным идиотом и заявила, что никто в мире, даже последний осёл, не ставит подносы так, как я. Мистер Эстелл попросил её помолчать, она разошлась ещё больше и спросила у меня: «Какую дрянь ваши повара измыслили приготовить на этот раз?»
– Дрянь?! – охнула Джоанна.
– Именно так, – Блез невесело покачал головой, – дальше она придралась к тому, что я, видите ли, не надел никакой рабочей формы. Потом раскритиковала подносы. Короче говоря, это невозможная женщина. Делайте что хотите, но меня в то пекло больше не засунешь.
– Равно как и меня, – мрачно открестилась Габриэль.
– Я и не собиралась просить никого из вас, – Люсинда победоносно усмехнулась, – я сама туда пойду. Если пустить к ним кого-то из вас, боюсь, вы умудритесь окончательно рассорить Мелиссу с этими людьми.
– Рассорить?! – искренне возмутился Блез. – Да нам даже делать ничего не надо, они сами неплохо стараются!
– Блез, – Люсинда сердито нахмурилась, – пока что держи своё мнение при себе. Хоть оно и правильное, нам всем придётся помолчать и потерпеть.
* * *
– Итак, – миссис Эстелл недовольно оглядела гостиную, – есть в этом доме хоть одно место, где мы можем расположиться на ночь?
– Раз Вам так не нравится мой дом, мэм, – отрезала Мелисса, – я не стану обременять Вас необходимостью в нём находиться. Через квартал отсюда есть гостиница, не помню, как она называется, но Вы можете спросить по дороге.
У миссис Эстелл на щеках выступили гневные пятна.
– Нет, милочка, – зашипела она, – мы останемся здесь, останемся и будем дожидаться возвращения твоего опекуна, которого ты по какой-то удивительной детской наивности называешь дядей… – миссис Эстелл вздёрнула губу, выпустив из-под неё насмешливый фыркающий звук, – надеюсь, что мы не тебе не помешаем, верно?
– А если я скажу, что Вы ошибаетесь? – с вызовом поинтересовалась Мелисса.
Она смотрела миссис Эстелл в глаза, не моргая. Эти люди не вызывали в ней ни отзвука родственных чувств, особенно после того, как они начали распоряжаться, командовать, унижать её, её друзей и дядю Бертрама. Мелисса не хотела признаваться себе, что она всё-таки считает дядю близким для себя человеком, поскольку обижается, если о нём говорят плохо, и поэтому она старалась вообще о нём не думать. Но это было чересчур трудно, поскольку Эстеллы произносили его имя через каждые пару-тройку фраз, и всегда с раздражением и плохо скрываемой либо вовсе не скрываемой неприязнью.
Мистер Эстелл боязливо посмотрел на супругу, но, сообразив, что Мелисса действительно не собирается им уступать, мягко прижал её ладонь к столу своею.
– Послушай, Габриэла, – тихо сказал он, – предоставь это мне. Девочка не очень… хочет с тобой общаться.
Миссис Эстелл приняла недовольный вид и усмехнулась краем рта с величайшим презрением. Однако она покорно откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди.
– Отлично, дорогой, – она театральным жестом откинула со лба длинную светлую чёлку, – предоставляю переговоры с несовершеннолетней девчонкой, у которой непонятно что творится в голове… словом, предоставляю это тебе.
– Мистер Эстелл, – холодно сказала Мелисса, – Вы действительно думаете, что я позволю вам троим тут остаться, когда вы себя так ведёте?
– Мелисса, прошу прощения, этого больше…
– Сколько раз Вы мне это обещали?
Мистер Эстелл крепко стиснул руку миссис Эстелл, которая явно собиралась снова разразиться потоком оскорблений, и пробормотал:
– Теперь, Мелисса, я клянусь, что нашему разговору ничто не помешает. Я считаю тебя достаточно взрослой для того, чтобы откровенно сообщить о том, что нас сюда привело, несмотря на то, что…
– Несмотря на то, что Вы и Ваша семья не общались с моим дядей много лет? – иронично приподняв бровь, поинтересовалась Мелисса. – Я думаю, что для этого должна быть очень серьёзная причина. Что именно Вы хотите ему сообщить о мистере Энтони Эстелле?
– Мы хотим… вспомнить прошлое, – почти прошептал мистер Эстелл, краснея. – Пойми, Мелисса, когда обе наши семьи решительно воспротивились нашему с Габриэлой браку…
Миссис Эстелл снова фыркнула и неприязненно втянула носом воздух.
– Габриэла, дорогая, – мистер Эстелл обратил к ней виновато вспыхнувшее лицо, – ты не могла бы отойти куда-нибудь вместе с Арчибальдом? Ты не возражаешь, Мелисса, если они посидят в гостиной на втором этаже? Ведь там по-прежнему есть гостиная, верно?
Мелисса смерила миссис Эстелл оценивающим и настороженным взглядом.
– Хорошо, пусть посидят, – наконец, разрешила она, – ведь, я полагаю, сэр, что нам предстоит очень долгая беседа?
Миссис Эстелл, явно недовольная решением мужа, поднялась из кресла, грубо схватила Арчибальда (который в течение всего разговора сидел, забившись в кресло и склонив голову к груди) за руку и выволокла в широкий коридор. Мелисса видела, как они вдвоём поднялись по лестнице, вошли в нужную дверь и исчезли. С уходом миссис Эстелл ослабла напряжённость, которую она чувствовала повисшей в воздухе, и половина её враждебности к мистеру Эстеллу исчезла. Мелисса посмотрела на него настороженно, но не с откровенной неприязнью, и ждала, когда он продолжит говорить – а это ему, очевидно, было нелегко сделать. Она осторожно спросила:
– И… что было дальше, сэр?
– Дальше? – мистер Эстелл сцепил пальцы в замок у себя на коленях и промолвил, не поднимая на Мелиссу взгляда: – Дальше… мы остались наедине друг с другом, без крыши над головой, без работы, в чужом городе. Тогда мистер Эстелл, отец твоего дяди, пришёл к нам на помощь и отдал почти всё, что имел на своём банковском счету. Именно благодаря его бескорыстности мы сумели стать тем, что мы есть сейчас, – в голосе мистера Эстелла появились нотки гордости. – И когда мы узнали, что он сходит с ума, что он может умереть в больнице, мы решили помочь ему… решили помочь так, как он помог нам. Ведь у него осталась жена… любовница…
– Жена, – холодно поправила Мелисса.
– Верно, – согласился мистер Эстелл и продолжил, заметно нервничая: – А также – несовершеннолетняя дочь, Джоанна… Я понимаю, что болезни, подобные той, что поразила моего дядю, неизлечимы, но всё же я хотел бы сделать для него какое-то ответное добро, отплатить за всё, что он подарил мне… Я не хотел бы остаться в его памяти неблагодарным племянником.
– И что Вы предлагаете? – грозно набычившись, спросила Мелисса.
– Об этом, – голос мистера Эстелла неожиданно сделался холодным, решительным и твёрдым, и сам он гордо выпрямился, – я желал бы говорить только с твоим дядей и ни с кем, кроме него. Боюсь, что тебе, Мелисса, как ты ни была бы умна для своего возраста, по меньшей мере рано знать о таких делах.
– Это что-то чрезвычайно секретное? – она агрессивно вытянула шею, однако глаза мистера Эстелла не поменяли выражения. – Прошу Вас, сэр, объяснитесь сначала со мной. Я должна знать, по какому именно поводу собираюсь побеспокоить своего дядю.
– Он же не вечно будет занят, Мелисса, – мягко успокоил её мистер Эстелл, – сегодня или завтра, но он вернётся, и я сам поговорю с ним. Тогда он сам будет решать, стоит тебе знать об этом или нет, пока я не могу сказать тебе ничего больше.
– Я знаю об этой истории больше, чем Вы думаете! – с горячностью возразила Мелисса. – Мой дядя давно поссорился со своим отцом, и этому наверняка есть какое-то объяснение. Он разговаривал с женой своего отца, и я уверена, они и без вас уже решили, что будут делать дальше. Хотите помогать, сэр, – кто Вам в этом препятствует? Но я совсем не понимаю, зачем Вам понадобилось обсуждать это с моим дядей, обратитесь к миссис Эстелл.
Из уважения к Джоанне Мелисса приучилась называть её мать миссис Эстелл даже тогда, когда самой Джоанны рядом не было. Она знала, что дядя Бертрам этого не одобряет, однако при нём держалась своей позиции с ещё большим упрямством. Мистер Эстелл взглянул на неё с немалым удивлением. Однако, видимо, её страстные слова не оказали на него никакого воздействия, поскольку он бесчувственно, словно машина, повторил:
– Мелисса, твоё благородство меня поражает, однако я не могу – повторяю, не могу и не стану – объяснять тебе причин, по которым мне так необходимо пообщаться с Бертрамом.
– Но я…
– Мелисса, потерпи ещё немного. Прошу, дай всему встать на свои места – и тогда ты всё узнаешь, – мистер Эстелл взглянул на неё прямо и твёрдо (этот взгляд совсем не вязался с образом подкаблучника, который нарисовался в её голове, когда она увидела, как миссис Эстелл отдаёт ему холодные приказы, обязательные к исполнению).
Она опустила взгляд себе под ноги. Под её тапочками лежал толстый удобный ковёр, купленный дядей Бертрамом в прошлом году, к полу ковёр придавливали четыре ножки высокого стола со стеклянной столешницей. Напротив себя она видела начищенные ботинки мистера Эстелла и ножки его глубокого кресла, которое находилось в этом доме на разных местах и в разных комнатах столько, сколько Мелисса себя помнила (что давало основания предположить, что оно числилось среди предметов интерьера задолго до её рождения). Смотреть в эту сторону ей было неловко и неприятно, поэтому она быстро вернула взгляд наверх, но предпочла упереть его в столешницу. Сквозь столешницу просвечивали кончики её тапочек, казавшиеся сейчас бесконечно далёкими.
– Вы обещаете? – напряжённо и недоверчиво спросила она.
Мистер Эстелл торжественно наклонил голову:
– Обещаю, Мелисса.
– Смотрите! – подозрительно прошипела она. – Только попробуйте меня обмануть!
– У меня этого нет даже в мыслях, – беспечно ответил мистер Эстелл и пожал плечами. – Зачем мне обманывать подростка, к тому же – свою родственницу?
– Я Вам никакая не родственница, – пробурчала Мелисса.
– Почему же, ведь ты – приёмная дочь моего кузена и, стало быть, моя племянница, – мистер Эстелл говорил совершенно серьёзно, не думая издеваться, как его супруга, и потому Мелисса совершила глупейшую ошибку (как она сама стала считать впоследствии) – она ему поверила, расслабленно, хотя и не совсем, размякла в кресле и пробурчала:
– Хорошо, я подыщу вам комнаты на третьем этаже и позвоню дяде на работу. Но я предупреждаю, что ему ваш приезд может совсем не понравиться.
– С этим мы разберёмся сами, – улыбнулся мистер Эстелл. – Ты покажешь нам комнаты, Мелисса, или сначала угостишь фирменным блюдом своего чудо-повара?
«Интересно было бы узнать, что там девочки успели состряпать», – подумала она отстранённо и сказала без прежней агрессии:
– Пожалуй, сначала – сытный перекус, а потом – осмотр комнат. Я схожу за Вашей женой и сыном.
– Называй Арчибальдом, – крикнул мистер Эстелл ей в спину, – уверен, что вам удастся найти общий язык!
Мелисса совсем не разделяла его уверенности, однако возражать не стала. На её удивление, миссис Эстелл и Арчибальд сидели в гостиной и мирно о чём-то разговаривали. На её появление они отреагировали с одинаковой долей вежливости (миссис Эстелл даже не стала делать никаких провокационных замечаний), и покорно двинулись следом за нею обратно в столовую, где уже стояла у стены Люсинда с опустевшим подносом в руках и искоса следила за реакцией гостей. Мелисса незаметно подмигнула ей и продемонстрировала большой палец, Люсинда обрадованно улыбнулась, но тут же потупилась снова: в неё вонзился острый неприязненный взгляд миссис Эстелл. Той, видимо, не удавалось обуздывать свой характер дольше, чем на пару минут. Она одарила пудинг, гордо возвышавшийся на тарелке, презрительным холодным взглядом и поинтересовалась сквозь зубы:
– Девушка, могу я узнать, что за сорт пакости Вы нам преподнесли и какой повар умудрился это приготовить?
– Это йоркширский пудинг, мэм, – максимально вежливым официантским тоном ответила Люсинда, – а приготовил его личный повар мисс, – она кивнула в сторону Мелиссы, которая тут же покрылась толстым слоем краски от смущения и гордости. – Этот повар работает в доме более десяти лет, и на его работу ещё никто не жаловался.
– Конечно! – торжествующе фыркнула миссис Эстелл и с размаху хлопнулась на стул (мистер Эстелл взглянул на неё крайне неодобрительно). – У Бертрама никогда не было вкуса! Неудивительно, что девочка выросла вся в него: он умудрился привить ей все свои мещанские привычки!
– Мадам, – не меняя тона, невыразительно возразила Люсинда, – быть может, Вы сначала попробуете? Хотя бы кусочек?
– В самом деле, мама? – робко поинтересовался Арчибальд, кратко взглянув на мать. – Ты же даже не знаешь, что это за…
– Молчать, Арчибальд, – отрезала миссис Эстелл и скрестила руки на груди. – Какого чёрта я должна это есть? Что это за отвратительная непонятная масса? Девушка, спуститесь вниз и прикажите повару, чтобы он приготовил мне вегетарианскую лазанью!
– Габриэла, – предостерегающе прошептал мистер Эстелл одними губами.
У миссис Эстелл по щекам и по шее поплыли неровные багровые пятна.
– Отлично! – она нахмурилась и с суровым страдальческим видом взялась за ложку, – раскладывайте произведение Вашего повара по тарелкам, девушка. Я попробую убедить себя, что за прошедшие годы у Бертрама появились намёки на хорошее кулинарное чутьё.
«Это вряд ли, – невольно улыбнувшись, подумала Мелисса, – он питается полуфабрикатами из холодильника, в точности как и я».
Люсинда, сохраняя каменное выражение лица, обошла стол по кругу, изящно выкладывая небольшие порции пудинга на тарелки. Первой пудинг отведала Мелисса – и даже зажмурилась от блаженства. Она крайне редко получала счастливый шанс вкусить настоящую пищу, которую готовили с любовью и тщанием живые человеческие руки, а не бесчувственные автоматы на фабриках по производству быстрого питания. Арчибальд с удовольствием орудовал ложкой, мистер Эстелл блаженно улыбался. Миссис Эстелл обвела их неприязненным взглядом и вздохнула. Покачав головой, она последней наклонилась к своей порции, но последней же от неё и отвернулась. Выражение её лица неожиданно сделалось более мягким и даже спокойным. Она с удивлением взглянула на Люсинду и протянула:
– Что ж, не могу сказать, чтобы таланты вашего повара меня поразили, но… однозначно… Бертрам стал более цивилизованным, чем в то время, когда мы с ним были знакомы. Говорите, повар работает тут с тех пор, как Вы появились в этом доме? – она обратила заинтересованный взгляд к Мелиссе.
Незаметно перемигнувшись с Люсиндой, она с совершенно серьёзным видом солгала:
– О да, мэм! Он очень хороший человек.
– Ну а Вы, девушка, – снова недовольно дёрнув верхней губой, проговорила Габриэла, обернувшись к Люсинде, – сколько времени Вы тут прислуживаете?
– Чуть больше года, – бодро ответила та, – с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать.
– Вы несовершеннолетняя?
– Вы так этим удивлены? – Люсинда чуть изогнула бровь.
Миссис Эстелл фыркнула:
