скачать книгу бесплатно
И Макс с Камиллой, пошучивая и посмеиваясь, отправились на рынок Норд-Персиваля.
– Чтоб вам провалиться! – крикнул Алекс им вдогонку.
А затем с блаженством растянулся на травке и закинул руки за голову. Какая несправедливость! В кои-то веки ему приглянулась девушка, а он должен разгуливать перед ней в платье и изображать горничную, которая когда-то курила, как паровоз, и таскала бочки с горючим для дирижаблей. Нужно было срочно что-то придумать, чтобы исправить эту ситуацию.
Глава девятнадцатая
История Макса
Камилла и Макс вошли в город и отправились на поиски местного рынка. Макс помнил, что тот располагался где-то рядом с центральной площадью Норд-Персиваля, но им все равно пришлось изрядно поплутать по узким, извилистым улочкам, прежде чем Камилла наконец увидела впереди торговые ряды. Горожане смотрели на них, как на чудо, и тихо перешептывались, когда юные члены Ордена Созерцателей проходили мимо. Высокие и стройные, затянутые в кожаные доспехи, они сильно выделялись из толпы. Жители Норд-Персиваля тепло приветствовали ребят и добродушно им кивали, видя в них защитников, которые пытаются помочь жителям избавиться от сверхъестественной напасти. Камиллу и Макса такое чрезмерное внимание ничуть не напрягало. Они быстро нашли нужную лавку и купили два пакета картошки. Словоохотливая торговка даже сделала им большую скидку и пожелала удачи в их нелегком деле.
Когда они отошли от ее прилавка, к Камилле робко приблизилась худенькая девушка лет шестнадцати. Ее платье выглядело очень просто, а на плечах лежала темная вязаная шаль. Огромные карие глаза испуганно смотрели то на Камиллу, то на Макса.
– Добрый день, – чуть слышно поздоровалась девочка. – Могу я с вами поговорить?
– Кто ты? – нахмурился Макс.
– Меня зовут Роза, я внучка Ульяны…
– О, – только и смогла произнести Камилла. – Как ты?
– Не очень хорошо, – призналась Роза. – Мои родители прислали меня, чтобы я попросила у вас прощения за поведение бабушки. – Девочка смущенно теребила длинную тонкую косичку. – Она всегда была очень жестокой и сварливой… То, что она сделала… это ужасно.
– Мы ни в чем ее не виним, – сказал Макс, кладя руку на худенькое плечо девушки. – Она лишь хотела защитить тебя, но выбрала неправильный способ. Мне очень жаль, что все так вышло.
– Мне тоже, – вздохнула Роза. – Я не осуждаю бабушку… Она правда любила меня. Когда начались все эти похищения, первым пропал мой близкий друг. Его уволокли в лес прямо у меня на глазах. И с тех самых пор я места себе не нахожу от страха… Вздрагиваю от любого шума, боюсь собственной тени. А бабушка видела мое состояние и просто хотела меня спасти… А еще мои родители просили передать, что Время ведьм еще не прошло. Еще две ночи до его завершения.
– Время ведьм? – переспросил Макс.
– Это особый период, связанный с фазами лун, – объяснила Роза. – Дни, в которые заниматься черной магией лучше всего. Мама боится, что Лесной Хозяин вернется за мной, ведь я – последняя… из детей со способностями. Днем нам нечего опасаться, но вот ночью… Прошу вас, приходите к нам сегодня ночевать! – воскликнула девочка, заломив руки. – Я так боюсь, что они заберут меня! Ведь вы пока не нашли злодея?
– Мы работаем над этим, – ответила Камилла. – А что до твоей просьбы… Не переживай.
– Мы переночуем у вас эти две ночи, – пообещал Макс. – И будь уверена, никому не позволим причинить тебе вред.
– Спасибо!
Роза подскочила к Максу и вдруг обняла его, крепко прижавшись лицом к груди. Беркут слегка опешил, а затем неловко обнял ее одной рукой в ответ. Роза отстранилась и смущенно опустила голову.
– Мы живем в доме неподалеку от городских ворот, – сообщила она. – Белый домик с коричневой крышей. Приходите вечером, я и мои родители будем ждать вас!
И девушка убежала, ни разу не оглянувшись. Она и впрямь была слишком смущена и напугана. Камилла и Макс озабоченно переглянулись.
– Ради таких моментов мы и делаем то, что делаем, – произнесла Камилла, и Макс согласно кивнул.
– В Зерцалии все еще столько зла… Я и сам творил очень нехорошие вещи, когда служил в гвардии Императора. Теперь, спасая невинных от разных напастей, я могу хоть как-то искупить свою вину, – признался парень.
– Аналогично, – ответила Камилла. – Служить мне не довелось, нас освободили гораздо раньше. Но жизнь в монастыре ведьм была отнюдь не сахар. Они заставляли одних воспитанников издеваться над другими. Со мной тоже происходили вещи, за которые мне стыдно до сих пор. Поэтому я и пришла к Созерцателям. Делать добрые дела и не вспоминать о своем прошлом.
– И как, удается? – тихо спросил Беркут. – Не вспоминать?
– Не всегда, – честно призналась девушка. – От прошлого не уйти. Рано или поздно оно настигает тебя, обрушивается, словно снежная лавина, и погребает под собой. В моей жизни случилось немало гадкого. Подозреваю, в твоей тоже?
Макс пожал плечами.
– Многого я просто не помню, – признался он. – Но это и к лучшему. Мне кажется, всем нам есть что скрывать.
– Не помнишь? Как это? – удивилась Камилла.
– Это долгая история.
– А я никуда не тороплюсь. До особняка Кастлера нам идти, как минимум, полчаса.
– Значит, расскажу тебе на обратном пути, – пообещал Макс.
Вскоре они вышли из города и углубились в лес. Тогда Макс и поведал Камилле некоторые подробности своей прошлой жизни.
Детство он помнил какими-то неясными обрывками, отдельными эпизодами, которые отчего-то никак не складывались воедино. Собственная жизнь напоминала ему мозаику, в которой не хватает фрагментов. К примеру, своих настоящих родителей Макс совершенно не помнил, он представлял их себе не иначе как некими безликими тенями, темными отражениями в мутных зеркалах.
Макс даже не помнил точно, сколько ему было лет, когда они погибли. В память врезались лишь отдельные моменты погони в ночном лесу, когда кто-то бежал, проворно петляя между деревьями, прижимая его к груди, а вокруг раздавалось рычание зоргов и крики гибнущих людей. А затем был огонь, много огня. Гул, треск, падающие деревья… Ужасная волна дикого, ревущего, никому не подвластного пламени, которая смела все вокруг, так что ночь мгновенно превратилась в день. Дальше – полный провал в памяти.
Следующим воспоминанием стал приезд Макса в дом дальних родственников его родителей. У порога его встретили ласковая женщина с добрым лицом и суровый мужчина с седой бородой и мудрыми глазами. Сейчас Макс даже не мог вспомнить их имен. Они жили в дремучем лесу, неподалеку от какого-то небольшого провинциального городка. Макс помнил деревянный одноэтажный домишко, окруженный низкой оградой. Постройки с плоскими крышами, дровяные сараи, коровник и курятник, позади которых располагался небольшой огород с аккуратными грядками, и погреб, забитый разнообразными припасами. Сколько он прожил там? Полгода? Год?
Затем снова бегство, спасение от неведомого врага. Бушующий в лесу огонь, пожирающий все вокруг. Дом, взорванный изнутри, выжженные посадки и головешки на месте дворовых построек. Высокая темная фигура в развевающемся плаще, стоящая в вихре пламени, которое не причиняло ей вреда. Человек, уничтоживший его приемных родителей…
В ту ночь женщина, заменившая маленькому Максу мать, втолкнула его в погреб во дворе и закрыла крышку на замок. Благодаря этому он не видел, как его родственники погибли, но слышал их предсмертные крики. Вскоре огонь уничтожил деревянную крышку люка, и Макс сумел выбраться, когда все вокруг было объято пламенем. Температура горения была такой, что плавились камни во дворе. К счастью, убийца стоял к нему спиной и не видел мальчика, опрометью бросившегося в лес. Колдун сорвал с себя плащ и забросил его на спину. На его плече чернела странного вида татуировка, которую Макс очень хорошо запомнил. Сколько раз он потом видел ее в своих снах…
Мальчик бежал что есть сил, умирая от страха, спотыкаясь, и падая, и поднимаясь снова. Над его головой шумел сильный ветер, раскачивающий деревья. Сухие сучья с треском сыпались прямо на перепуганного Макса. Казалось, еще немного, и вихрь оторвет его от земли. Возможно, именно тогда он впервые ощутил, что не такой, как все. Думая о тех жутких событиях, Макс позже предполагал, что его дар впервые проявился именно в ту ночь.
День спустя он вышел из леса испуганный, обгоревший и израненный. Максу повезло, что его увидели охотники из городка, расположенного сразу за рекой, и отвезли к полицмейстеру. Следующим воспоминанием был местный полицейский участок. Мальчика накормили и переодели, а затем начали задавать вопросы. Но Макс не мог ничего толком объяснить. Он ощущал на себе испуганные и настороженные взгляды горожан, слышал приглушенный шепот за спиной и не понимал, что происходит. Кто-то говорил о выжженной дотла ферме в лесу, о пронесшемся в окрестностях города урагане, переломавшем много деревьев. О странном незнакомце, который несколько дней назад появился в городе и начал расспрашивать о приемных родителях Макса. Следствию мальчик помочь ничем не смог.
Вскоре его отправили в сиротский приют, где он провел несколько дней. А затем на пороге учреждения появились люди, которые назвались родственниками Макса. Представители дальней ветви семейства, которые не побоялись взять его к себе, невзирая на печальную и жуткую участь двух предыдущих семей.
Этих людей мальчик запомнил на всю жизнь. Поначалу они окружили его теплом, лаской и заботой. Он звал их тетей Мэрион и дядей Дэвидом, а они называли его своим сыном. Семейная пара средних лет, они жили в большом каменном доме с горгульями на стенах в окрестностях столицы. Из окон верхнего этажа виднелись башни замка самого Императора Зерцалии, над которыми постоянно проплывали военные дозорные корабли. Дядя Дэвид работал на заводе, где строили эти самые воздушные суда, а тетя Мэрион вела домашнее хозяйство.
Казалось бы, вполне обыкновенная супружеская чета, каких миллионы, но Макс точно знал – обычными его приемные родители не были. В новом доме полностью отсутствовали зеркала, даже маленькие. Дядя Дэвид и тетя Мэрион постоянно шептались о чем-то, но тут же замолкали, стоило только Максу появиться в комнате. Они заботились о нем, растили его, следили, чтобы он ни в чем не нуждался. Но вот любили ли они его? В этом мальчик сомневался. Иногда Максу казалось, что эти люди взяли его в свой дом только ради исполнения некоего долга.
Подозрение лишь усилилось, когда тетя Мэрион однажды случайно обронила в разговоре:
– Ты принадлежишь к великому роду, Макс. Некогда это был могущественный клан, но ныне почти все его представители мертвы. Ты – последний… И сберечь тебя – наша прямая обязанность. Это тяжкий долг, и я с радостью отказалась бы от него. Но данную клятву нужно исполнять…
Макс ничего не понял, а она быстро умолкла и не стала что-либо объяснять.
Шли годы. Из маленького, неуклюжего мальчика Макс превратился в крепкого и выносливого парня. Иногда дядя Дэвид даже брал его на свой завод, где Макс помогал ему в работе. Кроме того, приемный отец, оказавшийся искусным фехтовальщиком, учил его сражаться на мечах. Дядя общался с ним на равных, но не допускал никакого сближения. Тетя Мэрион с годами тоже стала вести себя с Максом сдержанно и немного отстраненно. Чем взрослее он становился, тем сильнее чувствовал, что ему в этом доме не очень рады. Вскоре он и сам начал подумывать об уходе. И думал об этом почти каждый день…
Все изменилось, когда у него впервые открылся его странный дар. Произошло это совершенно случайно. В мансарде дома потекла крыша. Каждый раз, когда шел дождь, на полу появлялась небольшая лужица. Дядя Дэвид решил отремонтировать кровлю и попросил Макса о помощи. Тети Мэрион не было дома, она уехала в Столицу погостить у какой-то подруги.
Дядя Дэвид и Макс взобрались на крышу дома по приставной лестнице и быстро обнаружили место протечки. Пришлось убрать стеклянную черепицу, залатать дыру куском фанеры и залить расплавленным воском. Дэвид попросил Макса передать молоток, тот потянулся за инструментом и вдруг потерял равновесие.
Стеклянная черепица заскользила под его ногами и посыпалась вниз, разбиваясь о плиты двора. Испуганный Дэвид не успел ничего предпринять, Макс рухнул с крыши и, кувыркаясь в воздухе, камнем полетел вниз.
Порыв сильного ветра вдруг подхватил его в паре метров от земли и словно подвесил в воздухе. Макс в ужасе зажмурился, затем медленно открыл глаза. И едва не задохнулся от потрясения. Он парил, широко расставив руки и ноги, удерживаемый мощным воздушным потоком!
Но чудо длилось недолго. Ветер неожиданно иссяк, и парень обрушился вниз, больно ударившись о каменные плиты, которыми была вымощена дорожка, ведущая к дому. Но он не расшибся, а ведь все к тому шло.
Макс удивленно взглянул вверх, не веря в происходящее. Дядя Дэвид смотрел на него с крыши с побледневшим лицом.
– Ты видел это? – восторженно воскликнул парень.
Мужчина тяжело вздохнул и кивнул Максу.
– Это произошло, – тихо произнес он.
Макс ничего не понимал. Что именно произошло и как все случилось? Откуда взялся ветер, который спас ему жизнь? Дядя Дэвид явно что-то знал, но он молча продолжал ремонтировать кровлю, с невозмутимым видом укладывая черепицу на место.
– Мы расскажем тебе все, – ответил он на немой вопрос Макса, – когда Мэрион вернется домой. Это ее тайна и ее семья… И это ее обязанность – ввести тебя в курс всего, открыть глаза на происходящее.
Большего от него добиться не удалось. Макс с ума сходил от неизвестности. Но тетя Мэрион задержалась в гостях и вернулась только поздно ночью. Тогда, когда дом приемной семьи Макса вдруг осветил яркий багровый свет луны…
Из-за постоянных переездов и смены места жительства, из-за смертей, сопровождающих все его детство, Макс не знал точной даты своего рождения. Он просто ее не помнил. Той ночью он узнал число и месяц. Когда зловещий свет Энио залил окрестности, ему исполнилось шестнадцать лет.
Не прошло и часа, как на особняк напали хироптеры, явившиеся за мальчиком. Их увидела тетя Мэрион, которая возвращалась из города. Она ворвалась во двор, размахивая длинным стеклянным клинком. Макс понятия не имел, что у нее есть оружие и фехтовать она умеет ничуть не хуже своего мужа. Дядя и тетя сражались за него спиной к спине, они кололи и рубили визжащих монстров, сносили их уродливые головы. Пусть они относились к Максу с прохладцей, но бились за него не на жизнь, а на смерть.
Но схватка оказалась неравной. Против четырех монстров Дэвид и Мэрион не выстояли. Они погибли на глазах мальчика, а в следующий момент его уже несли по воздуху в монастырь зеркальных ведьм. Макс кричал и отбивался, не страшась упасть с огромной высоты. Когти монстров все глубже впивались в его тело, но он не обращал внимания на боль. Он рыдал, отказываясь верить, что Мэрион и Дэвида больше нет. Мечтал, что появится ветер, который спасет его, но этого не случилось. Его снова лишили семьи, а управлять своими способностями он пока не умел.
Призывать ветры и ураганы, управлять воздушными потоками он научился уже в монастыре под руководством злобной старухи Мауры. Кнутом, розгами и калеными спицами она быстро добивалась покорности от самых нерадивых и несговорчивых учеников. Ведьмы научили его сражаться за свою жизнь, биться на мечах и алебардах. Это были жестокие тренировки, и многие воспитанники их не выдерживали. Макс справлялся. Он оказался в настоящем аду, полном боли, пыток и унижений. Он неоднократно пытался сбежать, и тогда Красная Аббатиса изготовила его кристаллиду… И Макс превратился в послушного раба Властелинов Зерцалии.
Глава двадцатая
Мы здесь лентяек не жалуем!
– Вот все, что я помню, – подытожил Макс свой рассказ. – Приятного мало, не правда ли?
Камилла смотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Это так странно… – произнесла она. – И страшно. А ты никогда не хотел узнать больше о своей семье?
– Хотел, – кивнул Макс. – Но я даже не знаю, с чего начать поиски. У меня было три семьи, и все они погибли. Я не знаю, откуда я родом. И понятия не имею, о каком долге говорила тетя Мэрион. Кто заставлял ее и дядю Дэвида заботиться обо мне? Кем был этот человек, раз они не могли его ослушаться и даже отдали за меня свои жизни? А еще… Хотел бы я выяснить, кто убил моих настоящих родителей. И кем был тот тип, которому огонь не причиняет вреда…
Камилла потрясенно молчала. Раньше она считала, что у нее жуткое прошлое. Но теперь, услышав историю Макса, поняла, что, скорее всего, многие ребята из нынешних воспитанников Экзистерната пережили в детстве такое, о чем лучше и не вспоминать. Такое наследие оставили после себя те, кого когда-то именовали Властелинами. И Зерцалия не скоро оправится от этих кошмаров.
– А если честно, мне кажется, что я не из этого мира, – сказал вдруг Макс.
– Почему ты так решил?
– Мои глаза. Что ты сейчас в них видишь? – Он повернулся к Камилле.
Девушка приблизилась к Максу и заглянула в его глаза.
– Яркую луну, – недоуменно ответила она. – Одну, а не три… А еще тучи, которые ходят вокруг нее.
– Одна луна! – кивнул Макс. – Значит, это точно не Зерцалия. Я уже думал об этом прежде. Мне кажется, в моих глазах отражаются виды моего родного мира. Они похожи на природу Земли, но в мире, откуда к нам пришла Сестра Тьмы, никогда не появлялось людей, подобных мне. Там я тоже чужой. А значит, моя родина – не Земля и не Зерцалия, а какой-то другой мир. Когда-нибудь я обязательно выясню, откуда я родом!
– Если хочешь, я помогу тебе во всем, – пообещала Камилла.
– Спасибо, – улыбнулся ей Макс. – Когда решу, с чего начать, помощь мне не помешает.
Так, за разговором, они сами не заметили, как вернулись к особняку колдуна Кастлера. Алекс, закинув руки за голову, тихонько похрапывал под кустом орешника. Макс и Камилла растолкали Грановского и отдали ему картофель. Зевая и чертыхаясь, тот натянул на ноги чулки и узкие туфли, затем встал с земли и отряхнул длинное платье.
– Не могли походить подольше? – потирая заспанное лицо, поинтересовался он. – Я толком даже не выспался…
– Хочешь, чтобы Кастлер и его громила тебя хватились? – спросил Макс. – Тебе ни к чему вызывать у них лишние подозрения.
– Попробуй отпроситься и приходи вечером в дом госпожи Бернадетты, – сказала Алексу Камилла. – Я отдам тебе медальон Лесного Хозяина. С его помощью ты выяснишь, действительно ли Кастлер тот, кто нам нужен.
– Заметано, – кивнул Грановский и, широко зевнув, зашагал к особняку.
* * *
Когда Алекс вошел в столовую, горничная Ольга как раз сервировала стол, заканчивая последние приготовления к приему гостей господина Кастлера. Он насчитал четыре резных деревянных стула с высокими спинками. Путем нехитрых вычислений Алекс понял, что колдун ждет трех посетителей.
Стоило ему переступить порог, раздался громогласный вопль.
– А вот и ты, проклятая лентяйка! – крикнула великанша, расставляя между блюд хрустальные канделябры с длинными, тонкими свечами.
– Что ж вы так орете? Я едва всю картошку не рассыпала!
– Тебя только за смертью посылать!
– Я пришла так быстро, как только смогла, – заявил Алекс. Спросонья его голос звучал несколько хрипловато.
– Что с голосом? Курила по дороге?
– С вами покуришь! Ни минуты продыху!
– А чего ты хотела? Мы здесь лентяек не жалуем! – Ольга, громко топая ногами, подошла к Алексу и вырвала у него из рук пакеты с картофелем. – Я иду готовить, а ты пока наколи дров для камина. Сегодня вечером в этой столовой должно быть тепло. Да поторопись, несчастная прохиндейка! Гости господина прибудут с минуты на минуту!
Алекс молча покосился на гигантский камин у дальней стены. В его очаг он смог бы пройти, не нагибаясь. Чтобы растопить такое жерло, понадобится целая телега дров. Но делать нечего, пришлось ему закатать рукава и отправиться во двор.
Позади особняка в окружении фруктовых деревьев располагался большой дровяной сарай с плоской крышей, в котором он обнаружил острый топор и целую гору поленьев. Решив не откладывать дело в долгий ящик, Алекс принялся за работу.
– Попал по полной программе! – пыхтел он, размахивая топором так, что щепки летели во все стороны. – Мало того что приходится ходить в платье, так еще и работать заставляют! А эти двое небось воркуют сейчас в доме Бернадетты. Чтобы я еще хоть раз согласился на подобную авантюру!
Работа спорилась, поленья быстро разлетались на куски. Вскоре большая куча дров начала убывать. Вдруг на засыпанном щепками полу возникла чья-то приземистая тень. Парень так и замер с топором, занесенным над головой.
– Какое дивное зрелище! – довольно проговорил господин Кастлер, появляясь в дровяном сарае. По случаю приема гостей он нарядился в длинную черную мантию с высоким стоячим воротником. Длинные полы волочились за ним по земле. – Люблю смотреть, как другие работают. А еще люблю сильных девушек, которым любые трудности нипочем!
Алекс опустил топор и неуклюже сделал книксен.
